Текст книги "Хозяйка аптечной лавки"

Глава 8

Утром я просыпаюсь ведьмой. В самом прямом смысле слова.

Я чувствую клокочущую во мне силу, дышу ею и могу управлять. Но первое, что рвется на волю – не заклинания или руны, которым теперь знаю применение. А нечто совсем иное, всегда бывшее частью меня.

Выхожу из дома в чем есть – длинной белой сорочке. Неторопливо бреду к кромке леса, останавливаюсь лицом к нему.

И начинаю кричать.

Как никогда в прошлой жизни не кричала. Дико, пугающе, как невиданный зверь.

Плохо соображаю, просто следую порыву, охватившему меня без остатка. Вместе с первобытным жутким звуком из меня вырывается мощная энергия. Она заворачивается в вихрь, обнимает пронизанным белыми молниями смерчем и свистит на ухо что-то на своем.

Я ее понимаю.

Она долго спала и теперь жаждет расправить крылья, взлететь, накрыть тенью весь этот лес.

В какой-то момент почти соглашаюсь выпустить силу творить, что ей вздумается, но вовремя вспоминаю, кто я и где нахожусь. Собираю себя по крупицам, витающим в этом смерче, и наконец обрываю дикий крик.

Сила против, ей не терпится проявить себя.

Я сжимаю кулаки, падаю на колени, кренюсь набок и сворачиваюсь в калачик на влажной от росы траве. Так легче держать беснующуюся энергию за поводок.

И она постепенно подчиняется.

Оседает на меня дымным облаком, впитывается в кожу, волосы, проникает через ноздри в свой сосуд, где теперь будет жить, пока кто-нибудь не отберет у нее это право.

А следом опускается звенящая тишина.

Ни трелей птиц, ни жужжания насекомых, даже ветер застывает, прекращая игры с листвой. Природа вслушивается в ритм моего сердца и запоминает его.

Придя в чувство, вскакиваю, раскидываю руки в стороны и кружусь, смеясь как сумасшедшая. Меня переполняют эмоции! Кажется, что они всегда говорили во мне наполовину, а теперь вдруг заполнили всю целиком и выплеснулись через край.

Вслед за этим взрывом в душе приходит в движение все вокруг.

Я слышу, вижу, дышу вовсю, упиваясь сотнями звуков, запахов и цветов. А когда насыщаюсь распахнувшим для меня двери миром, вновь оказываюсь в траве. Раскидываю руки и ноги в стороны и гляжу в синее небо, пронзенное лучами рассвета.

Сколько я так лежу – не знаю.

Солнце начинает припекать, а мне чудится, что оно наполняет меня светом и огнем. Улыбаюсь и прикрываю веки. Но тут чья-то тень прячет за себя яркие лучи. Открываю глаза, утыкаясь в кошачью морду, нависшую над моей головой.

Негодник стоит прямо на моих волосах!

– Я чую приближение чужих, – как ни в чем не бывало проговаривает он. – Если не планируешь встречать их в таком виде, советую вернуться в дом.

Резко сажусь и оборачиваюсь, дабы лучше видеть фамильяра.

– Кто? Другие ведьмы?

– Нет, – подумав немного, отвечает Огонек. – Скорее всего, просто люди.

Хмурюсь, быстренько поднимаясь. Я сейчас слишком возбуждена из-за новых ощущений и яркости обостренных чувств, чтобы нормально соображать. Растерянно смотрю в сторону леса, затем бросаю взгляд мимо дома – туда, где раскинулся город. Кем бы ни были незваные гости, сейчас они очень некстати!

Запускаю пятерню в волосы, массируя кожу головы. Будто это поможет включить мозг.

Фамильяр подбегает и бодает меня в лодыжку.

– В дом, в дом!

– А, да… конечно.

Выныриваю из прострации, тороплюсь уйти с улицы.

В прихожей зависаю еще на минуту, вдруг ощущая жилище совсем по-новому. Эти стены излучают едва заметный свет, он тянется ко мне, касается кожи и целует ее приятным теплом.

Здесь я под защитой.

Кто бы ни перешагнул порог, он не сможет причинить мне зла.

– Ох, как некстати это все! – бурчит Огонек, шествуя мимо.

Его хвост пылает так ярко, что слепит глаза! Раньше не замечала подобного. Двигаюсь за ним и почему-то оказываюсь на кухне, у печи. Там стоит оставленное с ночи кипяченое молоко.

Кот запрыгивает на стол и двигает лапой баночку с медом.

– Стакан молока с медом поможет. Иначе будешь в таком состоянии до самого вечера.

– Что со мной?

Послушно беру кружку, поднимаю кастрюльку с печи. Навожу чудо-зелье и зачем-то бросаю щепотку красного перца. Фамильяр одобрительно мурлычет, смотрит на меня, склонив голову набок.

– Я же говорил, что Сила есть. Просто мир твой был неправильный. А теперь она окончательно проснулась. Вот обоснуется полностью, и никакие книжки для ворожбы не понадобятся.

– Угу… – Сажусь на табурет и потягиваю напиток, держа кружку обеими руками. Она холодная, но быстро нагревается от моих ладоней.

А Огонек интересуется:

– Ну? Полегчало?

Я делаю еще несколько глотков и чувствую, как в голове проясняется. С уважением смотрю на фамильяра. Киваю.

– Что бы я делала без тебя…

– Встречала б чужаков как есть, в ночной сорочке.

Спохватываюсь и бегу в спальню. Быстренько привожу себя в порядок, выбираю одно из нетронутых мной платьев Кассандры – синее платье с длинным подолом и орнаментом, вышитым белыми нитками по его краю. Заплетаю косу и даже успеваю забежать в ванную, умыться прохладной водой из ковша.

Раздается стук в дверь.

По стенам дома идет мелкая дрожь, которую я ощущаю как свою собственную. Делаю серию вдохов-выдохов, пока иду открывать.

Стучат снова, более настойчиво.

Дом волнуется, ему не нравится такое обращение. Повожу плечами, сбрасывая с себя его недовольство. Распахиваю двери.

На пороге стоит мужчина.

А за ним, тяжело опираясь на перила крыльца, девочка лет десяти.

– Знахарка? – с ходу начинает незнакомец, впиваясь в меня обеспокоенными темными глазами. – Слышал, в этих местах у леса целители живут…

Он возвышается надо мной, как скала, и давит запахом хвои, смешанным с солью и кровью.

– Да, – слетает с языка, прежде чем успеваю о чем-то подумать.

В сознании отпечатывается образ высокого худого человека с лицом, поросшим темной бородой. Он одет в охотничий болотно-зеленый костюм и жилетку со множеством мелких карманов. На лоб натянута такого же цвета бандана – слишком низко, почти до самых бровей. Густых, с торчащими во все стороны волосками.

Мужчина отмечается мной как неопасный. Хотя раньше я точно обошла бы такого стороной. Слишком уж хмур и тяжел его взгляд.

Отодвигаю человека со своего пути и прохожу мимо, заинтересовываясь девочкой. Она неестественно бледна, под карими глазами залегли тени, а пальцы свободно висящей вдоль тела руки заметно подрагивают.

От нее пахнет страхом и горечью.

– Что с тобой случилось?

Девочка переводит взгляд мне за спину, пошатывается, едва не падая. Не успевает. Отпихнув меня в сторону, незнакомец бросается к ней и подхватывает на руки.

– Нужна помощь! – ревет он, сверкая дикими глазами. – Ее что-то ужалило в лесу.

– Неси в дом, – коротко говорю я, проходя первой.

Стремительно иду вперед, каждой клеточкой ощущая странное движение энергетики в воздухе. Останавливаюсь посреди гостиной и с удивлением вижу небольшую кровать прямо там, где должен был стоять один из многочисленных шкафов. Рядом трется Огонек, молчаливо шевеля усами.

Удивительно! Дом сам подготовил место для пострадавшей.

Раньше мне доводилось оказывать первую помощь лишь раз. Тогда какой-то парень вытащил из реки девчонку, что едва не утонула. Я сделала ей искусственное дыхание и массаж сердца. По наитию, полностью отдавшись интуиции. Потом убедила себя, что это всего лишь отложилось в памяти после просмотра какого-нибудь фильма.

– Сюда, – командую мужчине. – И можешь быть свободен.

– Что? Это моя дочь, я не отойду от нее, – повышает он голос и смотрит на меня с вызовом.

В темных глазах пляшут искры огня, или мне чудится?

– Тогда она умрет.

Говорю это и мысленно ужасаюсь жестокости слов. Но сейчас мной будто владеет кто-то другой, проснувшийся сегодня утром вместе с ведьмовской силой.

Он первый отводит взгляд, задерживает его на девочке.

– Ее зовут Лита. А я – Ксандор. Спаси ее, знахарка.

Отворачивается и уходит прочь, звучно стукнув дверью. Почему именно «знахарка»? Разве он не слышал о ведьмах?

Выдыхаю, закрыв на мгновение глаза. Затем смотрю на фамильяра и срываюсь с места. Бегу на кухню, почти лечу в темный зев погреба.

Мне нужно в лабораторию.

Даже не глядя на Литу, знаю, что за зелье ей необходимо. Этот горький запах, тремор рук, синяки под глазами… Все кажется таким знакомым, будто не раз сталкивалась с подобным.

Отыскав на стеллаже нужную склянку, возвращаюсь.

Опускаюсь на колени перед кроватью с девочкой, веду ладонью над бесчувственным телом. В какой-то момент ощущаю резкий жар и возвращаю руку к тому месту.

– Нужно снять штаны, – бормочу самой себе.

Тело ребенка почти невесомо, хотя она не выглядит слишком худой. Это в моих руках силы прибавилось?

– Да… конечно, – шепчу, замирая над тремя алыми точками на бледном бедре.

Осторожно касаюсь места пальцами и начинаю заговор, слова которого всплывают в памяти, словно всегда там были. Кожа накаляется, пульсирует, начинает источать свет. И я сама не могу понять – место укуса сияет или моя ладонь.

В комнате становится темнее, будто оконные стекла покрыл дымный налет. Стены подрагивают, но ощущаю это только я. Дом впитывает гуляющую в нем энергию, чтобы преобразовать ее потом в бытовую магию.

Напряжение достигает своего пика и резко спадает.

Становится снова светло, уходит спертость воздуха – вместе с горьким запахом смерти. Отнимаю руку. Три алые точки больше не воспалены.

Откупориваю принесенную из подземелий бутыль и капаю бесцветное вязкое зелье на ранки. Жидкость моментально впитывается, оставляя за собой мятный аромат.

Отставляю емкость в сторону и резко выдыхаю, пряча лицо в ладонях. На меня наваливается вся суть произошедшего. А если бы не справилась? Неверно выбрала зелье? Прочла не те слова…

По телу прокатывается холодная дрожь.

– Обычно Кассандра этого не делала, – тихо говорит фамильяр.

Он подходит ко мне и усаживается рядом, тоже глядя на девочку. К ней постепенно возвращается естественный цвет, отодвигая смертельную бледность.

– Почему? С даром ведьмы столько людей можно спасти…

– Из-за долга жизни.

Хмурюсь, поворачивая голову к коту. Он поясняет:

– Теперь отец ребенка обязан тебе. И не просто услугу, плату или что вздумаешь попросить. Когда ведьма спасает человека, это ставит на них обоих печать. Это – твоя первая и будет неощутима. Но чем больше душ, тем тяжелее их вес.

– Ну ничего себе! Мне не нужен долг жизни от ребенка!

– А тебя никто и не спрашивает. Сила сама принимает решения.

Глава 9

Девочка спит, и я не бужу ее.

Оставляю кота присматривать, сама выхожу из дома. Нежданного гостя обнаруживаю сидящим на ступени крыльца. Опирается на расставленные колени локтями и держится за голову, запустив пальцы в темные, торчащие во все стороны волосы. Бандана лежит рядом – сброшенная и забытая.

Подхожу осторожно, как к спящему зверю. Поднимаю смятую вещицу и сажусь на ее место. Поворачиваюсь, опираясь лопатками на столбик перил, обвожу сгорбленную мужскую спину взглядом.

– Кто это был? – начинаю первой.

Он дергается, резко опуская руки. Неужели не услышал, как я подошла? Смотрит на меня тревожными темными глазами.

– Она жива? – пропускает вопрос мимо. – Как моя дочь?

– Все в порядке.

Ксандор облегченно выдыхает и порывисто подается навстречу. Я интуитивно вжимаюсь в опору позади, пытаясь отшатнуться.

– Что мне сделать для тебя? Чем отплатить?

Сглатываю волнение, вдруг ощущая себя слишком маленькой и беспомощной рядом с этим человеком. Он будто читает мысли, отодвигается назад.

– Прости, я перепугался за Литу. Все случилось так быстро… даже не спросил, как тебя зовут.

– Ал… – Вовремя осекаюсь и называю правильное имя: – Кассандра.

Протягиваю ему бандану и встаю, смыкая руки впереди в замок. Смотрю на него сверху вниз, возвращая себе спокойствие.

– Платить ничего не нужно. Только расскажи, как это произошло, кто ее ужалил.

Для прежней ведьмы тут не было бы секретов, но я таких укусов никогда не видела. Хочется знать, кто водится в лесу, буквально под боком. Эта тварь ведь может к дому выйти или во время похода за грибами да ягодами мне повстречаться.

Мужчина хмурится, припоминая.

– Кто-то в высокой траве, уже на выходе из чащи. Мы как раз услышали странный крик… Лита испугалась, я замер, прислушиваясь. До сих пор понять не могу, что это было. На человека не похоже вовсе.

Я отвела глаза, чувствуя холодную дрожь по позвоночнику. Признавать этот вопль за собой уж точно сейчас не стоит.

– А потом дочка как взвизгнет! И в слезы. Подхватил ее на руки, вытащил на поляну. Помню шорох в траве, думал, змея уползает. Времени не было разбираться – Литка вмиг побледнела, похолодела, как из могилы вставшая стала.

Может, животное испугалось резкого звука? Получается, я сама виновата в том, что на девочку напали. Значит, никакого долга быть не должно. Навлекла беду и сразу исправила это. Очень надеюсь, что без последствий.

– Жаль, не увидели зверя. – Отстраненно смотрю в сторону леса.

Задумываюсь, как много незнакомых мне тварей может обитать в этом новом мире. Если есть драконы, говорящие коты, ведьмы и жалящие до полусмерти змееподобные, даже предположить страшно о других возможных вариантах.

А ведь я, как ведьма, обязана быть в курсе всего.

– Могу словить, – отвлекает от мыслей Ксандор. – Я охотник.

Поворачиваю голову, оставляя переживания в шепчущихся с ветром зеленых кронах.

– Нет-нет, не нужно никого ловить!

Он задерживает на мне взгляд, от которого становится неловко. То ли хмурое выражение его лица тому виной, то ли что-то другое. Но мне хочется скрыться от этих глаз и их давящей силы.

– В любом случае мы почти соседи, – нарушает затянувшуюся тишину Ксандор. – Я купил дом неподалеку. Это был наш с Литой первый разведывательный поход в лесную чащу. Так что твари не жить. Не хочу, чтобы она снова напала на мою дочь.

Интересно… Думала, я тут одна живу.

Помимо ведьм ковена, которые наверняка расположили свои жилища где-то в этом районе. Но никого помимо них поблизости встретить точно не ожидала. Казалось, люди живут исключительно в городе да деревнях.

– У твари тоже может быть семья, – говорю я. – Возможно, она не собиралась нападать, просто испугалась резкого звука.

От продолжения разговора меня спасает Огонек. Выскакивает в приоткрытую дверь, усаживается на порог и принимается вылизывать хвост. А из дома слышится:

– Папа!

У меня камень с души падает. Девочка пришла в себя, и можно выпроводить вдруг обретенных соседей восвояси. Тороплюсь внутрь, спиной ощущая горячую энергетику Ксандора, идущего следом.

Лита вскакивает, бежит к отцу и обнимает его. Она уже полностью одета, и взглянуть на следы укуса еще раз у меня не получается.

– Будьте осторожнее в следующий раз, – улыбаюсь, глядя на их проявления чувств.

– Спасибо, Кассандра. Я теперь обязан тебе.

Девочка поворачивает голову и смотрит на меня, вжавшись щекой в отцовский жилет. Серьезная, брови сведены к переносице, губы поджаты. Мне даже неуютно становится. Кажется, будто она знает, чей крик встревожил то существо.

– Рада была помочь.

Он прощается и идет на выход. Девчонка висит на нем, как привязанная, не размыкая кольца рук. Провожаю их, закрываю двери. Поворачиваюсь спиной и вжимаюсь в твердую шершавую поверхность.

Как много событий для одного утра!

Глава 10

Вдоволь напитавшись силой, дом начинает меняться, подстраиваясь под то, каким я хочу его видеть. Не внешне, там все остается прежним, а внутренне.

Он не может создать из ничего предмет интерьера или мебель, но вполне успешно переделывает одно в другое. Таким образом я оставляю в гостиной один высокий шкаф, а два других преобразовываю в кресла. Старое же, с порванной обивкой, превращаю в диван. Столик у камина им же и остается, только немного увеличивается в размерах.

На кухне я долго пытаюсь выпросить у дома плиту, к которой привыкла, но похоже, он не может создать то, чего в этом мире никогда не существовало. Так что приходится смириться с печкой, работающей на огне. Спасибо, магическом, дровами заниматься не нужно.

Когда начинаю чувствовать себя более-менее уверенно в роли ведьмы, перехожу к главному и самому сложному: планированию дела, которое будет приносить прибыль. Ведь всю жизнь прожить на запасах прежней Кассандры не получится.

– Огонек, а в городе есть ведьмовские магазинчики? – интересуюсь, когда мы оба занимаемся варкой восстанавливающего зелья.

Ну как – оба… Я чищу, нарезаю, давлю, смешиваю и следую рецепту в старом сборнике, а фамильяр руководит процессом, вальяжно развалившись на полке между склянок с готовым «продуктом».

Подошла нужная фаза луны, и теперь можно пополнять запасы, истраченные на спящего дракона. Кот уверен: когда зверь проснется, ему понадобится еще одна порция зелья. И она должна быть готова к тому моменту.

Меня вся эта тягомотина с огнедышащим ящером жутко напрягает. С ним связано слишком много вопросов. Я все еще не знала, зачем и почему он тут оказался. И с удовольствием отпустила бы его на все четыре стороны, если б он не дрых крепким оздоровительным сном.

Фамильяр, похоже, тоже дремлет. Поднимаю взгляд от дымящегося котла и убеждаюсь в этом.

– Эй! Тебе спать вообще не положено!

Он приоткрывает один глаз и возмущенно пыхтит.

– Это почему еще?

– Ты же дух, а не настоящий кот.

Огонек открывает второй глаз, садится и взирает на меня, оскорбленный до глубины души.

– Давай, насмехайся над бедным несчастным фамильяром, всегда мечтавшим оказаться кем-нибудь живым.

– Я не… Ай, ну тебя! Почти поверила.

Он фыркает, примеривается и перепрыгивает со стеллажа на стол. Задевает хвостом чашку с нарезанными веточками жимолости. Та летит вниз, по пути теряя содержимое. Я реагирую мгновенно! Раз – и она замирает в воздухе. Два – рассыпавшиеся ингредиенты устремляются обратно. Три – чашка стоит на прежнем месте, будто и не падала.

– А ты молоде-ец, – тянет Огонек, уважительно мурлыча. – Быстро осваиваешься.

– Спасибо, – смущаюсь я.

– Что там о магазинах спрашивала?

– Есть ли ведьмовские лавки в городе? Как вообще люди относятся к таким товарам, как зелья, отвары или мази лечебные нашего изготовления?

Фамильяр фыркает, будто смеется.

– Скажешь тоже! Ведьмам в городе не рады. Как чертовщина какая случается, все на вас списывают. У верховной договор с главным инквизитором. Никаких зелий и ворожбы в черте города. Думаешь, почему ковен вдоль леса расположился?

Я задумалась. Да-а, проблема… Весь мой бизнес-план в таком случае рушится.

– А за чертой?

– М?

– В городе нельзя, а если люди сами идут ко мне за товаром?

Кот недовольно встряхивает хвостом и принимается расхаживать по столу.

– Ты не труси тут шерстью! – тут же взвиваюсь я. – Хоть одна пушинка в котел попадет, и все испорчено!

Он не обращает внимания на мои слова, продолжая нервно ходить туда-сюда.

– Чего это с людьми водиться вздумала? Ты ж смотри, никто не одобрит! Еще проблем наживешь, да со всех сторон.

– С каких?

– Не глупая ведь, догадайся сама!

– Ковен, – вздыхаю. – И, должно быть, инквизиторы.

– Умница.

– Но почему?! Ведь мы так много можем им предложить! Я бы открыла аптеку, варила б туда всякое и продавала.

Огонек надолго замолкает, мне приходится доделывать зелье в напряженной тишине. И только когда огонь под котлом гаснет, сигнализируя о готовности содержимого, фамильяр подает голос:

– Коль так хочется, попытайся. Я во всем помогу. Но для начала уговори на это дело верховную ведьму – Аллегру. Все в ковене делается исключительно с ее позволения.

Я опираюсь на столешницу локтями и смотрю фамильяру в глаза.

– А Кассандра ни разу это правило не нарушала?

Дракон в подвале, подозрительные дела в городе, связь с инквизитором и ужасная смерть, покрытая тайнами… Что-то мне подсказывает: такое не могло пройти мимо зорких глаз верховной.

Кот стойко выдерживает мой взгляд, даже не моргает ни разу.

– Не повторяй ее ошибок. Мне не хочется прослыть фамильяром, чьи ведьмы мрут, как чумные мухи.

Выпрямляюсь, раздраженно скрещивая руки на груди.

– Ну спасибо! Так ласково меня еще никто не называл!

На следующий день к нам наведывается Селеста, и я узнаю, что ковен по мою душу не явится. Мне самой нужно посетить каждую из ведьм. В первую очередь – верховную.

А я зря переживаю, в гости их жду!

– Как ты все тут переделала… – Сестра задумчиво осматривается в гостиной, останавливая взгляд на подросшем столике. – Никогда не подумала бы, что станешь что-то менять.

Я выношу с кухни поднос с угощением и следую к камину. Там теперь всегда горит огонь, несмотря на теплую погоду за окном. Пламя не простое, это душа дома. Чем ярче оно, тем больше магии впитано стенами.

– Иди сюда, поговорим за чашкой чая.

Селеста размещается в одном из кресел, я сажусь в другое. Разливаю терпкий напиток по чашкам, заправляю свой ложкой меда. Это тоже не остается незамеченным.

– С каких пор ты мед ешь?

Напрягаюсь, медленнее размешивая чай. Надо было спросить фамильяра о предпочтениях в еде прежней Кассандры! А вообще, кто хранит в запасах пять банок меда, если его не ест? Глупость же!

Пожимаю плечами и коротко улыбаюсь.

– После возвращения с того света потянуло на сладенькое. Наверное, побочный эффект смерти.

Ведьма хмурится. Делает глоток и берет сухарик из вазочки.

– Когда вернулась Андреа, такого за ней не замечалось.

Значит, Селеста, Аллегра, Андреа и Кассандра. Кто еще значится в их ковене? Как бы так невзначай разузнать обо всем составе?

И мой случай воскрешения из мертвых, оказывается, не единственный. Интересно, а другая ведьма тоже была убита или своей смертью померла?

Решаю пропустить слова сестры мимо ушей.

– Я хотела бы к Аллегре попасть.

– Да кто ж мешает? – улыбается гостья. – Я думала, ты уже побывала у нее.

Знать бы еще, где живет и как туда добраться. Судя по скорости перемещения Селесты, она не на своих двоих ко мне ходит.

– Если честно, одной мне боязно идти, – решаюсь выкрутиться. – Не составишь мне компанию?

Кажется, наконец попадаю в цель. Сестрица понимающе кивает и активнее принимается за сухарики, обмакивая их в мед.

– Как в старые добрые времена, да? – смеется она. – Ты всегда Аллегру побаивалась. Удивительно! Даже Мелька смелее себя ведет, а ей ведь всего семнадцать!

Тут она задумывается о чем-то своем и добавляет:

– Глупая она у нас, сразу видно – ведьма в первом своем рождении. Ни ума, ни опыта еще не набралась.

Я молчу, мысленно прибавляя к кучке уже известных имен некую Мельку. Селеста прищуривается.

– А чего эт’ ты ее не защищаешь? Мелисандра твоя любимица в ковене.

Вздыхаю. Мелисандра – гораздо благороднее звучит, но очевидно совсем не подходит девчонке.

– Ни о чем другом, кроме визита к верховной, не думается.

Сестра принимает такое оправдание, окончательно расслабившись в кресле. Не просто так она цепляется ко всем несовпадениям с той Кассандрой, которую знала. Неужели подозревает что-то? Хоть бы никого не надоумила провести ритуал, о котором фамильяр говорил.

Ох, и это только одна ведьма! Как же мне с верховной встретиться и не спалиться? Можно было бы признаться во всем, сразу открыв карты, но нечто во мне яро этому противится. От одной лишь мысли изморозь по телу пробегает. А игнорировать интуицию – затея глупая, так что постараюсь максимально подготовиться перед встречей с Аллегрой. Устроить очередной допрос Огоньку, потренироваться перед зеркалом…

– Можем прямо сейчас к ней отправиться! – вдруг предлагает Селеста.

Я делаю в этот момент глоток чая, вдыхаю слишком резко и давлюсь попавшей не в то горло жидкостью. Кашляю, стремительно наливаясь жаром. Сестра спохватывается, взмахивает ладонью и шепчет что-то. Мне тут же становится легче дышать.

– Спасибо, – сиплю, отодвигая чашку от себя подальше. – Не сегодня, мне нужно морально подготовиться.

– За столько дней не успела?

– Нет!

Селеста вновь смеется и качает головой. Допивает свой чай, закидывает сухарик в рот и поднимается.

– Ладно, приходи ко мне завтра к вечеру. И вместе отправимся к Аллегре.

Я киваю, ища глазами фамильяра. Надеюсь, он в курсе, как до нее добраться! Иначе будет ой как неловко.

Едва дверь за сестрой захлопывается, бегу искать кота. Оказывается, тот дрыхнет на моей кровати. Ну что за дурная привычка – постоянно где-то спать! Учитывая то, что в сне это существо вообще не нуждается.

– Огонек!

Он лениво приоткрывает глаза.

– Скажи, пожалуйста, что знаешь, где живет Селеста. Ведьма, которая только что у меня была.

– Ну зна-а-аю.

– Отлично! – облегченно выдыхаю и сажусь рядом. – Значит, проведешь меня.

Фамильяр встает, потягивается. Обнимает себя хвостом и вновь смотрит на меня, шевеля усами.

– А на метле летать ты уже умеешь?

– Что?!

– Нет? – искренне удивляется он. – Ты та-ак гремела ими на чердаке недавно… Я думал, училась.