Текст книги "Волшебный запах полыни"

Путешественник Ибн Баттута о Маджаре

Арабский путешественник Ибн Баттута, посетивший Маджар в 1333 году, оставил в путевом дневнике, известном как «Подарок наблюдателям по части диковин стран и чудес путешествий», запись:

«Город Маджар большой, один из лучших тюркских городов, на большой реке, с садами и обильными плодами. Мы остановились там в ските благочестивого, религиозного, престарелого шейха Мухаммеда Эльбатаиха, родом из Батиаха Иракского».

В своих заметках Ибн Баттута еще раз упоминает город Маджар, ставя его в один ряд с крупнейшими золотоордынскими городами. Характеризуя Узбек-хана, он говорит: «Владения его обширны и города велики. В числе их: Кафа, Крым, Маджар, Азов, Судак, Хорезм и столица его Сарай».

Развалины Маджара в 1793 г. (рис. П. С. Палласа)

1717 – посещение его развалин врачом Шобером по поручению Петра I. Молдавский князь Кантемир «начал переводить разноцветныя бумаги, найденныя в больших свертках близ Каспийскаго моря, в развалинах древняго города „Маджары“».

1723 – первое описание развалин Маджара капитаном артиллерии Иоганном-Густавом Гербером.

1742 – экспедиция в составе художника Михаила Некрасова и топографа Андрея Голохвостова для зарисовки развалин и составления их плана.

1772 – детальное описание развалин составил член Петербургской академии наук Самуил-Готлиб Георг Гмелин.

1773 – сделал описание и составил карту Маджара член Петербургской академии наук Иоганн-Антон Гильденштедт.

1773 – описание Иоганна Фалька, члена Петербургской академии наук.

1793 – описание и рисунки мавзолеев члена Петербургской академии наук Петра Палласа.

1798 – в Маджарах побывал почетный член Российской академии наук граф Ян Потоцкий. Его труд «Voyage dans les steppes d’Astrakhan et du Caucase» (Paris, 1829) описывает: «Руины Маджар занимают… до двух миль в диаметре… Малые Маджары отстоят от Больших на двенадцать верст.

1804 – Маджар посетил член Петербургской академии наук Яков (Исаак) Иванович Шмидт.

1808 – член Петербургской академии наук Клапрот описал гробницы и монеты. Клапрот известен своим истолкованием названия города, услышанном от местных жителей: «Их главный город, который должен был быть великолепным, назывался Кырк Маджар, который на их языке означает „сорок каменных зданий“ или „сорок четырехколесных арб“». «Мажарами» («маджарами») в южной России назывались большие четырехколесные телеги, своеобразные «дома на колесах».

1828 – посетил и упомянул в путевых заметках французский натуралист Шарль Годе.

1829 – оставил записи о Маджаре член Петербургской академии наук Петр Иванович Кеппен.

1830 – посещение городища Яном Шарлем де Бэссом.

1837 – посещение городища Карлом-Генрихом Кохом.

1841 – статья на немецком языке члена Петербургской академии наук Карла Максимовича Бэра «Старинное изображение руин Маджара».

1848 – описание городища арабистом Авраамом Самуиловичем Фирковичем.

1856 – инструментальная съемка развалин, составление плана с описанием членом Русского географического общества Агафангелом Петровичем Архиповым.

1877 – Шестаков П. Д. Напоминание о древнем городе Моджаре. – Труды IV археологического съезда. Казань.

1906 – «Мажары, один из древнейших городов Северного Кавказа» – статья Григория Николаевича Прозрителева.

1907 – археологические раскопки под руководством члена Московского археологического общества Василия Алексеевича Городцова.

1910 – статья Г. Н. Прозрителева «Развалины древнего хазарского города Мажары».

1925 – раскопки сотрудников Ставропольского краеведческого музея.

1927 – посещение членом Ставропольской этнолого-археологической комиссии Ф. Маметхановым.

1940 – раскопки под руководством Татьяны Максимовны Минаевой.

1953 – очерк Т. М. Минаевой «Золотоордынский город Маджар».

1960 – раскопки археологов А. Л. Нечитайло и Е. Е. Ивашова.

1961 – инженер Н. П. Ивлев передал в дар Ставропольскому краеведческому музею личную коллекцию маджарских артефактов.

1961—1970 – Эдвард Васильевич Ртвеладзе с группой сотрудников совершил около 20 выездных раскопок.

1962 – раскопки археологов Л. И. Лаврова, А. Л. Нечитайло, Н. Г. Волкова.

1965—1974 – периодические публикации Э. В. Ртвеладзе в журнале «Советская археология».

1967 – статья научного сотрудника института этнографии АН СССР В. П. Алексеева «Антропологический состав средневекового города Маджара и происхождение балкарцев и карачаевцев».

1972 – статья Натальи Григорьевны Волковой «Маджары. Из истории городов Северного Кавказа».

1989—1991 – раскопки археологической экспедиции кафедры археологии МГУ.

1993—1994 – работа археологической экспедиции МГУ. На берегу Кумы была обнаружена мощная стена из сырцового кирпича длиной около 10 метров.

1995 – публикация М. Г. Крамаровского «Драконоборец из Маджар» (Эрмитажные чтения 1986—1994 памяти В. Г. Луконина).

2004 – XXIII Крупновские чтения по археологии Северного Кавказа в Москве.

2008 – статье В. П. Лебедева и В. М. Павленко «Монетное обращение золотоордынского города Маджар».

Только в списке научных исследований, использованных мною при работе над текстом, 27 позиций. Какой богатейший материал для просветительской работы! Какой фантастически увлекательный материал хоть для учебника истории родного края, хоть для литературных произведений. Конечно, в последнее время появились доступные читателям книги, статьи. Интересуются ли теперешние школьники всем этим богатством, рассказывают ли учителя реальную историю родных мест?

У меня один вопрос – не знаю, к кому. Почему за десять лет учебы (1948—1958) в школе ни один учитель не рассказал об этом? Почему нас держали в невежестве? Почему история моей страны для нас, школьников, начиналась только с «Великой Октябрьской социалистической революции»? Ну, по царям и помещикам, кровопийцам народным, проходились. Да, было татаро-монгольское иго. И всё! Собрав толику имеющихся материалов, в какой-то момент я ужаснулась своему невежеству. Я мало что знала о родине, не о той большой и великой, а о так называемой малой, но на самом деле главной в жизни человека. Многие ученые и путешественники во всем мире в течение столетий интересовались, изучали, описывали события, происходившие в местах, где я провела двадцать первых лет своей жизни. Им было важно и интересно все, что здесь происходило в давнем-давнем прошлом, они искали и находили следы соплеменников, родственников, по крупицам собирали и факты и артефакты как свидетельства тех времен, пытались составить цельную, по возможности, непрерывную историческую картину; исправляли неточности и ошибки. Они спорили и до сих пор спорят между собой. Я топтала эту землю, по которой за тысячелетия прокатились известные просвещенному миру великие события, я дышала тем же воздухом, которым дышали люди, завоеватели и покоренные, и не подозревала, что только своим присутствием в этих местах уже составляю крошечное звено, от которого тоже должно что-то зависеть, иметь смысл и объяснять наше существование именно в этих местах, именно в эти времена. Невероятно! Но я ни о чем не догадывалась. Кума и Кума, степь и степь, пыль, жара – что здесь может быть интересного? Так думали и продолжают думать многие. Но, слава интернету, там сегодня можно найти очень много интереснейших сведений, узнать об энтузиастах изучения родной истории, которых становится все больше, высказать им благодарность за борьбу с забвением и невежеством. Было бы желание.

Ради справедливости следует вспомнить ныне покойного учителя истории Владимира Яковлевича Сербиненко. По собственной инициативе с небольшими группами добровольцев старшеклассников он пытался организовывать что-то вроде раскопок на территории Маджар. Находили черепки, монеты.

История Буденновска22
  Использован материал Википедии.


[Закрыть]

На месте современного Буденновска люди селились с незапамятных времен, этнический состав жителей и государственная принадлежность города менялись в разные эпохи. Датой основания города официально принят 1799 год, с которого российские подданные жили здесь уже непрерывно.

2-е тысячелетие до н. э. – Майкопская археологическая культура.

VI—III века до н. э. – сарматское поселение.

II—III века н. э. – аланское поселение (в районе современного проспекта Буденного).

Развалины маджарского мавзолея в 1793 г.

VIII – нач. XVI века (1250 г.): на месте современного города основан крупный хазарский, позже золотоордынский город Маджары (Маджар), что в переводе означает «каменный дом».

1314 год – казнь князя Михаила Тверского в ставке Орды около города Тетякова (в нынешнем Дагестане, около города Дербента).

Конец XVI – первая треть XVII века – Можаров Юрт является одной из главных ставок Казыева улуса (Малая Ногайская Орда).

1633, июнь – июль – Московское правительство организует большой поход на Казыев улус под руководством князей В. И. Туренина и П. И. Волконского. Маджары, заблаговременно покинутые ногаями, упоминаются как сборный пункт союзников: помимо московского отряда, по указу государя, к этой рати должны были присоединиться 20 детей боярских из «низовых» городов, 200 стрельцов из Астрахани, служилые люди с Терека, донские и гребенские казаки, Большие Ногаи, кабардинские князья и шамхал.

1670-е – возле Буйволы́ была найдена неучтенная деревня, в которой оказалось 70 человек мужчин и ни одной женщины. Все они назвались «лицами, не помнящими родства» и вскоре скрылись от властей в неизвестном направлении.

1688 год – около 1,5 тысяч беглых казаков староверов с Дона под руководством атамана Льва Маницкого и чернеца Пафнутия построили рядом с Маджарским городищем земляной город среди леса, со рвом, валом, а для обороны изготовили деревянные пушки с железными обручами. С той поры «воровской город Маджар» является убежищем для беглых казаков с Терека и Дона.

1689 год, июнь – совместный поход войска Маницкого и азовского бея на Дон с целью вывести донских казаков из-под контроля Москвы: «…Приходили в верхние казачьи донские городки раскольщики, чернец Пафнутий да Левка Маницкий со многими раскольщики и горскими черкасы…». В 1695-м Маницкий был схвачен и расстрелян в Черкасске.

1696 – с Кумы на Кубань во владения Крымского ханства ушла основная масса кумских казаков. В 1708 году, объединившись с некрасовцами, кумчане составили ядро кубанского казачества.

Середина XVIII века – последние казаки– староверы покидают Прикумье.

1769 – на Маджарском городище генералом де Медемом учреждается пограничный пост из одной роты Астраханского полка.

1785, 10 июля – начало заселения немцами Старых Маджар.

1789 – на территории Маджара проживало 347 человек из числа саратовских переселенцев.

1791 – большая часть немцев покидает Маджар, возвращаясь в Саратовскую губернию или переселяясь в другие населенные пункты Кавказского наместничества.

1797 – 50 армянских и 20 грузинских семей обращаются в Астраханское губернское правление об отводе им пустующих земель «по реке Томузловке и от устья ее вниз по течению реки Кумы, левого берега до устья реки Буйволы́». Правлением дано добро, и из 70 семей тридцать переселяются на это место, образовав поселение и назвав его Карабагла (по имени своей родной местности Карабах, в то время находящейся во владении Персии).

1799 – указами императора Павла I от «1 дня генваря и 15 дня апреля» определялись условия выделения земель из казенных дач и необходимого количества леса для переселенцев из Персии и Дербента.

1799 – официальная дата основания города.

1819 – из маджарского кирпича возведена армянская церковь Святого Георгия Победоносца (1819—1935).

1822, 28 апреля – Сенат рассматривает вопрос об упразднении ввиду ничтожности населения «мнимого города» Святого Креста. Решение отложено.

1826, 28 апреля – Сенат принял решение город не уничтожать, но оставить «заштатным».

1833 – в городе Святой Крест проживает «армян и грузин 114 душ, немецких колонистов 78 душ» (по данным сборника «Наш край 1777—1917 гг.»). И. Ф. Бларамберг обозначает поселение как «деревня Грузинская».

1842 – в город переселяются 309 армянских семей, живших в армянских селениях Малахалинском, Каражалинском, Дербентском и Парабичевском.

Православный Мамай-Маджарский Воскресенский монастырь

1884 – основан православный Мамай-Маджарский Воскресенский монастырь, строившийся 12 лет (1888—1900). Слова архитектора Григория Кускова: «Поистине Дом Божий и Врата Небесные!»

Нельзя не согласиться с такой оценкой при виде этого величия и красоты.

1902 – построены первые три артезианских колодца для снабжения города питьевой водой.

1910, 28 декабря – перенесение уездных учреждений Прасковейского уезда Ставропольской губернии в город Святой Крест, преобразование города из заштатного в уездный, переименование уезда в Святокрестовский. В городе проживало 15154 человека, в том числе мужчин – 7147, женщин – 8007. Русских и украинцев было 10685 человек, армян – 4414, грузин – 86, поляков – 26, немцев – 13. В городе было 1987 домовладений, 4 церкви, 4 врача, 9 школ, 30 торговых заведений, 18 промышленных предприятий.

1914 – в мае сдается в эксплуатацию железная дорога от Георгиевска до Святого Креста.

1917 – 31 декабря устанавливается советская власть советов в уезде.

Первый оратор в списке большевиков П. Сердюков – это мой родной дедушка Павел Иванович Сердюков, отец моей мамы. Так что революция не обошлась без нашего участия. Равно как и последующая Гражданская война, и коллективизация, и все голода́, и войны.

1919 – 17 января в Святой Крест, оставленный без боя красными, вступает «Дикая дивизия». Захвачена в плен отступавшая часть кавказской бригады И. А. Кочубея. Военно-полевым судом командир третьей кавбригады 11-й армии Иван Антонович Кочубей приговорен к смертной казни через повешение.

1920 – 18 января в Святой Крест вошли красные. В городе 67% неграмотного населения.

В жилых и хозяйственных помещениях монастыря открылась городская больница.

1921 – город Святой Крест переименован в город Прикумск Терской губернии, Святокрестовский уезд – в Прикумский уезд.

В этом же году – начало НЭПа.

1933 – создается Прикумское отделение Противочумного института.

1935 – переименование города Прикумска в город Буденновск.

1941 – 22 июня фашистская Германия напала на Советский Союз. 23 июня со станции Буденновск ушел первый железнодорожный состав с мобилизованными.

В это время мы с моей мамой готовились к важному событию – моему появлению на свет. Оставалось каких-нибудь полтора-два месяца. А тут такое началось! Ведь, как уверяли и до сих пор уверяют власти, ничто не предвещало: коварно (!) без объявления войны (!) гитлеровцы вторглись на территорию СССР. Менее чем через год фашисты заняли родной Буденновск. Вот и думай, выходить в свет или пересидеть лихие времена? Но мама решила, что лучше пусть будет нас двое, а с Леной уже трое, как-нибудь переживем. Надо признаться, что время —12 августа 1941 года – мы выбрали для моего рождения не самое удачное. Да и место под стать: старый корпус городской больницы – часть разрушенного большевиками Мамай-Маджарского монастыря – известной уже в новые времена на весь мир после захвата бандой Басаева. Хорошенькое начало новой жизни, ничего не скажешь. Эмоции и мысли моей мамы в эти дни-месяцы-годы я представить не берусь.

1942 – 2 августа эвакуация учреждений и населения из города. 18 августа город занят оккупационными войсками, в нем расквартирована румынская часть.

Насчет эвакуации населения есть вопросы. Нам никто не предлагал эвакуацию. Семьи начальства, да, эвакуировали. Ценности вывозили. А население – какая ценность? У мамы на руках двое детей: пятилетняя Лена и годовалая я. И мамины родители. Пять месяцев под фашистами.

1943 – 11 января оккупанты оставили город, не приняв боя с подошедшими частями Красной Армии.

14 ноября город Буденновск переименован в город Прикумск в связи с запретом называть населенные пункты именами здравствующих вождей.

1964 – образовано предприятие «Прикумские электрические сети».

1969 – строительство нового больнично-поликлинического комплекса в районе старой больницы.

1973 – город Прикумск переименован в город Буденновск.

1975 – начато строительство Прикумского завода пластмасс (ПЗПМ).

1987 – пущена железная дорога Буденновск – Благодарный протяженностью 72 км.

1995 – нападение чеченских террористов на город.

Что в имени твоем?

Когда я начала писать для своих близких воспоминания о времени, местах, о родных мне людях, мне пришлось погрузиться в материалы, связанные с моей родословной, с историей и географией тех мест, откуда я родом. Мое погружение повлекло за собой удивительные открытия и породило множество вопросов, ответы на которые могли бы оказаться полезными не только для меня. Об одной из таких тем мне хочется порассуждать.

Только за время моей жизни в моем родном городе на протяжении 20 лет имя его по воле неизвестных мне людей поменялось трижды: родилась я (согласно записи в свидетельстве о рождении) в Буденновском районе Орджоникидзевского края. «Это где?» – спросит любой человек. А нигде! Нет такого места. А я, да и многие мои земляки, которые там родились в 40-е годы ХХ века, мы есть, а такого места рождения нет. Я всю жизнь в документах пишу, что я уроженка города Буденновска Ставропольского края. И всякий раз сомневаюсь в достоверности данного факта. Я жила и училась в Прикумске, а оканчивала среднюю школу уже опять в Буденновске. А мои бабушка, дедушка и моя мама родились в городе Святаго Креста. Дедушки и бабушки моих армянских сверстников хорошо знали, что по-армянски название города звучит как Сурб Хач, то же самое, что по-русски Святой Крест, начинался же город как Карабаглы, то есть основанный выходцами из Карабаха. Все это (далеко еще не все!) имело место на одном небольшом пятачке у пересечения реки Кумы и озера (реки) Буйволы́. И это если еще не заглядывать лет на 600—700 вглубь Средневековья, когда именно на этом месте кипели события, связанные с расцветом и закатом Золотой Орды и с возникновением и упадком Великого шелкового пути, а одним из важнейших центров, в силу своего географического положения, был золотоордынский город Маджар, располагавшийся точно в том же месте, что и мимикрирующий бесконечной сменой имен Карабагла – Святый Крест (Сурб Хач) – Прикумск – (Куйбышевск) – Буденновск – Прикумск – Буденновск. А куда девать документально подтверждаемую связь судеб Маджара и Михаила Тверского, чьи поруганные останки на пути из Орды на родину на ночлеге в Маджаре вызвали сполохи религиозных мифов и поклонения, а также способствовали присвоению городу спустя 480 лет после этих событий имени Святого Креста? Создается впечатление, что город пытается убежать от своего прошлого, сбросить тяжкий груз, возложенный историей за многие века, и с каждым переименованием начать жизнь с чистого листа.

Мне нравится, что народная память сохранила два названия районов моего города: Карабагла и Буйвола́. Этих имен нет в официальной документации ни советских, ни теперешних времен. Но местные жители всегда пользовались ими. Мои дедушка и бабушка жили на Буйволе́, а родственники моей подружки Нилы Лемзяковой – на Карабагле. А мы – просто в центре. Разве лучше было бы, если бы советская власть назвала районы, как по всей стране, – Ленинским да Октябрьским? Слава Всевышнему, что у них руки не дошли. А Кума? Ведь это название реки пришло к нам от жителей Карачаево-Черкессии, где она берет начало у горы Кум-баши (Песчаная Голова) Так что же, переименовывать? Кстати, Интернациональную улицу в моем детстве называли Армянской. Чем Армянская хуже Интернациональной? Я точно знала, что моя подружка Алла Хабарова живет на улице Армянской, и Юра Каракулов, и Гарик Саркисян – мои одноклассники. Но вслух произносить «Армянская» было почему-то нельзя. Только шепотом. А вслух – да, на Интернациональной. Сейчас это смешно и убого. Но так было. Большевики победили не только царизм, но и стерли с лица земли храмы всех предыдущих веков и даже ненавистные им имена. Местные жители могут еще добавить в эту народную копилку. Прикумчанин В. Мадатов в своих воспоминаниях о городе называет не только новые названия улиц, но и старые, пишет, кому принадлежали старинные дома в досоветское время. И это все сохраненное в памяти, милые, очеловеченные, очень теплые приметы родины. Как можно уничтожать имена? Человек не может жить без имени. Даже домашним животным мы даем имя. А что же за родина без имени, с которым ты вырос, которое навсегда впечаталось в твою память? А в нашем случае чуть ли не десяток имен, и на какое же ей, родине, отзываться, когда ее сын или дочь позовут на помощь в трудную минуту? Это все равно, если бы у матери и отца было бы по десятку имен, назначаемых, например, по поводу вступления в какую-нибудь партию, окончания школы или института, назначения на важную должность и т. д. Скажете, абсурд? А с городами, с которыми многие и многие поколения людей связаны вечными и неразрывными душевными, кровными нитями, мы не так поступаем? Просто берем и бездумно обрываем эти живые нити связи людей с родиной. Ну и еще о человечьих именах: иметь несколько имен, вероятно, удобно шпионам, разведчикам или преступникам. А человеку обычно дают одно, иногда два имени. Так должно быть и с именами городов, деревень. Имя города, деревни, села или хутора, улицы или переулка, речки, горы или озера, – это живая часть родины, память о ней. Уничтожать имена – значит уничтожать память, уничтожать родину. Если это делается по умыслу, то это преступление, а если по недомыслию, то этому должен быть положен конец.

Сошлюсь на основательный труд В. З. Акопяна «Город Святой Крест. Между прошлым и настоящим» (http://budennovsk.org/):

«Город, оставаясь на одном и том же месте, «переезжал», меняя «прописку» за время советской власти неоднократно. Красные создавали новые политические образования – советские республики: с лета 1918 года Ставропольская и Терская объединены в Северо-Кавказскую Советскую республику с центром в г. Екатеринодаре.

В августе центр республики «переехал» в г. Пятигорск.

В 20-е годы г. Святой Крест был приписан к Терской губернии.

В 1925 году создан Северо-Кавказский край с центром в г. Ростов-на-Дону.

В 1934 году Северо-Кавказский край разделен на два края: Азово-Черноморский и Северо-Кавказский, в котором остался уже теперь не Святой Крест, а Прикумск, при этом центр края «перемещался» из Пятигорска в 1936 году в г. Орджоникидзе, с декабря 1936 года – в Ставрополь, переименованный в 1937 году в Ворошиловск, а край – в Орджоникидзевский. Но с 1943 года край стал Ставропольским.

Теперь конкретно об интересующем нас городе.

Город Святой Крест по представлению Терского губисполкома переименован в Прикумск. Но коренные жители предпочитали, как и раньше, называть свой город Карабаглы.

Еще один казус: в 1935 году, как привыкла советская власть, от имени ничего не подозревающих трудящихся (но не по их поручению) власти хотели увековечить память В. Куйбышева и назвать теперь уже Прикумск Куйбышевском».

Складываем и это не состоявшееся не по вине жителей название в коллекцию.

«Как всегда, никто не возражал, продолжая называть город по-прежнему – Карабаглами!

Но вдруг в этом же году планы резко поменялись в связи с визитом в Прикумский уезд С. М. Буденного, только что получившего звание маршала СССР! И вместо Куйбышевска, опять же «по просьбе жителей города Прикумска», Прикумск превратился в город Буденновск!».

Похоже, что у этих таинственных «жителей неизвестно как теперь называемого города» семь пятниц на неделе.

Но и у начальства зуд переименования невезучего города никак не утихал.

А в 1956—1957 гг., когда потребовалось занять четкую позицию (на стороне Никиты Сергеевича Хрущева или на стороне оппозиции), 74-летний Маршал Советского Союза Семен Михайлович надумал уклониться от политических игр, то есть отсидеться потихоньку в сторонке, у него в 1957 году была отобрана игрушка – город его имени. Трудящимся, просившим назвать их родной город именем героя Гражданской войны, правда, не жившего и не воевавшего в наших краях, объяснили, что текущая политика партии направлена против увековечивания имен ныне живущих героев и крупных государственных деятелей. Город опять стал Прикумском, но не навечно.

Вот и В. Акопян интересуется, не знаю, у кого, вероятно, у тех таинственных жителей, от имени которых и по просьбе которых город никак не обретет свое настоящее имя, что наконец-то станет не только родным для жителей, но и символом их родины: «Надолго ли?»

Правильный ответ: ненадолго. Так как через 16 лет «по очередной просьбе граждан», но с подачи маршала Гречко (см. статью директора Буденновского краеведческого музея И. Г. Шакуна) городу в 1973 году, как раз вскоре после смерти Семена Михайловича, возвратили имя Буденновск.

Могу поспорить, что названия Карабагла, Кума и Буйвола́ и даже почти забытый Святой Крест переживут всю эту чехарду и останутся родными метками любимого города навсегда. И даже Маджары – как изюминка и привет из Средневековья.

Дорогие мои земляки! Может быть, в самом деле, как справедливо говорит Виктор Акопян, хватит экспериментировать? Давайте успокоимся, сядем за круглый стол, обсудим наши дела и обратимся к жителям с предложением всем миром честно выбрать имя нашему любимому городу из уже имеющихся. Хватит отдавать такие важные решения начальству, как это было всегда. Ведь имена нашим детям мы даем сами, не спрашивая мэра или губернатора. А чем имя города хуже? Тем более что от начальства мы уже имеем то, что имеем.

Если бы такой «стол» состоялся и меня пригласили бы участвовать, я бы высказалась за два варианта: город Святого Креста и Прикумск. У этих имен есть серьезные исторические и географические основания. В качестве запала для дискуссии я бы предложила, может быть, парадоксальные или, возможно, кажущиеся скандальными варианты: Святой Крест на Маджарах или Прикумск на Маджарах. Почему бы потомкам армянских переселенцев не предложить название основанного ими города на месте, имеющем древнюю историю, – Карабаглы?

В истории места всем хватит, не так ли? Павел I в своем указе не стеснялся в документах обозначать место, где надлежит основать новый город переселяющимся армянам: на Старых Маджарах. И ведь реальность такова, что часть зданий в моем родном городе – армянская церковь и православный монастырь, во-первых, возведены из материалов, изъятых из останков Маджар, а во-вторых, современные постройки города стоят в прямом смысле на Маджарах. Так почему мы стесняемся или боимся указания на прошлое? Неужели опасаемся, что потомки ханов Тохтамыша, Узбека, Мамая прискачут сюда с претензией на эти земли? Подземная часть древнего города навсегда погребена под кварталами современного города. И с этим, кажется, ничего поделать уже невозможно. Новое поглотило старое, не оставив о нем следов.

И еще мне показалось странным название православного Мамай-Маджарского Воскресенского монастыря, построенного в 1884 году (в разных источниках разные даты), не исключено, что с использованием материала из развалин Маджара, притом что Золотой Орды, которая когда-то здесь все определяла, нет уж лет триста! Тут тебе и Мамай, и Маджары, и Воскресение, и православие. И ничего, все уживалось. И только большевики не терпели даже упоминаний о ценностях, тем более духовных, прошлой, разрушенной ими жизни.

Некоторые исследователи высказывают опасения по поводу необходимости переименования города, обосновывая их возможным возникновением претензий со стороны потомков кочевников на российские территории. Мне кажутся эти страхи сильно преувеличенными. Читая книгу, мне хотелось вступить в полемику по каждой позиции аргументов по этому поводу с В. Акопяном. Что же касается топонимической войны, то разве «гирлянда» имен города за такой короткий срок не возникла в результате более чем полувековой топонимической войны царских и большевистских властей по выкорчевыванию из памяти народа имени их новой обретенной Родины? И разве разумным потомкам основателей города с поддержкой разумных властей не пора ли прекратить эту войну? И поправить навороченное. Иначе кто даст гарантию, что следующим властителям города не захочется увековечить за счет нашей памяти имя еще какого-нибудь «героя»?

Включение имени прагорода Маджара, упоминание безымянных поселений и стоянок кочевников, оставивших хоть какой-то малый знак в наших краях, вписавшихся в общую историческую цепочку событий этих мест, никак не может «заменить» историю города Святой Крест, чего серьезно опасается В. Акопян. Но дополнить ее, отразить многообразие форм и граней человеческой истории на богатейшем историческом материале, имеющемся в распоряжении многих исследователей, вполне достижимо. Думаю, ни о какой «замене» никто и не мечтает. Речь может идти лишь о непрерывности истории наших мест, о передаче исторических знаний новым поколениям граждан города. Сортировать достоверно известные события, имевшие место в наших местах, на важные и неважные, позитивные и негативные, ненаучно и неперспективно. Учеными-путешественниками, исследователями – добыты сведения о 600—700-летней истории наших мест. Этим знаниям нет цены, поэтому наша задача использовать драгоценные сведения в целях просвещения, не допуская уничтожения памяти народной.

Своей роли и доли в уничтожении, наряду с татаро-монголами, казачьими дружинами, по мнению многих ученых, великого исторического и архитектурного памятника Средневековья не хочется признавать ни армянской, ни русской диаспоре. Не хочется оповещать мир о том, что стены армянского храма, православного Мамай-Маджарского монастыря, фундаменты, печи и другие постройки жителей сел Покойное и Прасковея, города Святой Крест сложены из растасканных зданий Маджара. Ни местные, ни краевые власти на протяжении двухсот лет не заботились не только о реставрации, но и об обозначении места, о неразграблении города-памятника. Кстати, царские власти, разрешая жить в этих местах новым поселенцам, ставили условие сохранения руин города Маджара. Но за отсутствием контроля местные делали, что хотели. Такой исторической жемчужины, каким был Маджар, поискать, а судя по нашему отношению – грош ей цена в базарный день.

Горько слышать, что спорят не о том, как сохранить хотя бы историческую память, если уж не получилось сберечь сам памятник древности, бездумно разрушенный целый город ради сиюминутных нужд. Согласна, не все версии и оценки разных авторов приемлемы, и можно продолжать спорить в поисках истины бесконечно. Спорить, приводить аргументы, а не подозревать друг друга в недобросовестных намерениях. И не делить утраченную историю на «нашу» и «не нашу», а восстанавливать ее по крупицам как единую историю, часть общечеловеческой. Я думаю, что в этой общей истории должно хватить места и Мамаю, и разным кочевникам: гуннам и хазарам, ногайцам и сарматам, аланам и половцам, как и Михаилу Тверскому, и новым переселенцам, и будущим жителям наших мест.