Текст книги "Волшебный запах полыни"

Я лично считаю, что не следует вычеркивать из истории ничего – ни людей, ни города. Не мы строили и не нам разрушать. А уж если так получилось, что разрушили, то не оправдываться, не сваливать вину друг на друга, а попытаться восстановить связь времен.

Для подкрепления моего непрофессионального взгляда приведу сведения о живших в наших краях народах, почерпнутых из книги Аджимамедова «Страницы истории Прикумья с древнейших времен», г. Буденновск, 1992 г.:

«Вероятные наши предки киммерийцы (условное название доскифских народов), потом явились скифы и их родня – савроматы и сарматы. В IV—V веках появились ираноязычные аланы, а в 375—378 годах аланов вытеснили гунны. Именно гунны, тюркоязычные племена, а также сарматы, аланы и другие народы во II—IV веках на территориях между теперешними Черным, Азовским и Каспийским морями стали участниками великого переселения народов. В итоге на территории Прикумья остались племена гуннов-акациров («лесных людей»). В VI веке сюда пришли тюрки, покорившие и аланов и утигуров. В VI—VII веках здесь появились булгарские племена. После нашествия гуннов из Восточной Европы явились тюркоязычные хазары. Хазары покорили гуннов, булгар и другие народы Северного Кавказа. Неоднократно делал попытки покорить эту территорию Арабский халифат, но ничего не получилось. В 965 году киевский князь Святослав разорил Хазарию, в результате усилилась кавказская Алания и заняла терско-кумские степи и Черные земли, где издавна основным занятием населения был выпас скота. Агрессивные тюркоязычные половцы, враждовавшие с русскими, прибыли из-за Каспия в 1055 году. В 1111 году Владимир Мономах сокрушил половцев и изгнал их за пределы своих южных границ и предпринял попытку загнать за «железные ворота» – в Закавказье. Отходя на юг, половцы закрепились на предкавказских степях (в зоне рек Кума, Маныч, Калаус, Егорлык). Они отобрали у алан, друживших с Россией, терско-кумские степи и Черные земли. Но окончательно половецкое господство в южных степях рухнуло только в 1117 году, когда там начались восстания подвластных половцам племен – торков и печенегов. Спасаясь, половцы повсюду уходили без боя кто куда: в Венгрию, за Дунай, в Грузию и Абхазию, даже за «железные ворота» кавказских перевалов. До XIII века юг России, избавленный от набегов половцев, жил своей, в основном кочевой, жизнью.

Но в XIII веке относительное спокойствие живущих здесь кочевых народов было нарушено нашествием новых грозных сил – татаро-монгольских завоевателей.

В 1222 году отряды войск Чингисхана под начальством Джэбе и Судэбея через Северный Иран вторглись в Закавказье. Разбив грузин, они вышли на земли аланов и кипчаков (половцев). Пообещав половецким ханам часть добычи за отказ от союза с аланами, монголы сначала разгромили аланов, а потом и «союзников» половцев, которые вынуждены были обратиться за помощью к русским. В сражении на реке Калке 6 июня 1223 года монголы разгромили русско-половецкие войска. Половцы бежали, бросив русских. Со стороны монголов эта битва была своего рода рекогносцировкой перед задуманными большими походами Чингисхана, в том числе перед полным завоеванием территории Северного Кавказа его внуком Батыем. Чингисхан умер в 1227 году во время похода против тангутского государства Си-Ся. Перед смертью он распределил свои владения между четырьмя сыновьями. Батыю достались наряду с Западной Сибирью и Хорезмом Кипчакская степь в Южной России. Вот и до наших краев добрались.

С Батыем на самом деле шло не войско, а целый народ в несколько сот тысяч человек со своими семьями, кибитками, табунами лошадей, стадами верблюдов и овец. До 1240 года длилась война с сопротивлявшимися захватчикам половцами, аланами и черкесами. Уцелевшие аланы перебрались в горы Центрального Кавказа. Прямыми потомками алан являются ираноязычные осетины.

Не дойдя до «моря франков» (Атлантического океана), как завещал Чингисхан, Батый повернул обратно и занялся основанием государства, известного как «Золотая Орда» со столицей Сарай Бату, или Старый Сарай. Границы Золотой Орды простирались от Иртыша до Дуная, включая Крым и Северный Кавказ до Дербента. Батый занялся организацией жизни, строительством торговых и ремесленных центров. Тут и понадобился центр на важном торговом пути, в том числе для администрирования новых территорий. Этот центр должен был находиться вблизи Нижнего Поволжья, быть достаточно удаленным от гор, заселенных непокорными горцами, а также иметь хорошие природные условия для скотоводства, земледелия, виноградарства и садоводства. Всем этим условиям отвечало Прикумье, поэтому здесь был размещен важный административный и торговый центр. Так возник город Маджар, остатки городища которого расположены на территории нынешнего Буденновска.

По своему торговому, административному и геополитическому значению город Маджар в источниках XIII—XIV веков сопоставим с такими городами, как Сарай, Азов, Кафа (Симферополь), Хорезм. Через Итиль (Волга), Маджар, Кумару, Клухорский перевал, Сухум пролегал кратчайший караванный путь из Хорезма в Византию.

В Маджаре чеканили свою монету, торговали с ближними и дальними городами и государствами; в городе работал водопровод, были построены великолепные дворцы, мечети, минареты. По значению и красоте город пытался спорить с Самаркандом и Бухарой».

Об этом говорят многочисленные источники. И возникает вопрос: да не выдумки ли это? А если это правда, то куда все подевалось, оставив новым поколениям поселенцев лишь едва различимые контуры городища, обломки стен, битые черепки и кое-что по мелочи – монеты, глиняные фигурки. Помню, году так в 1950-м я, Нилка Лемзякова и Надька Пискунова в саду противочумного отделения хоронили мертвую птичку. Выковыряв небольшую ямку, наткнулись на что-то твердое. Глубже наши щепочки не проникали, да и силенок не хватало. Решили позвать на помощь мальчишек. Пришли Левка Шумков и Генка Лемзяков и в одну минуту выкопали статуэтку шестирукого Шивы! Привет из Золотой Орды и Индии! Статуэтку под каким-то предлогом забрал Генка, только мы ее и видели.

По мнению историков, походы завоевателей-разрушителей, время и невежество переселенцев, в последующие времена заселявших эти края (особенно в XVIII—XIX веках), ограниченность царских вельмож способствовали полному разрушению древней жемчужины. Ни местные, ни краевые (губернские) власти не препятствовали использованию древнего кирпича и камня для строительства домов новых переселенцев. Вот так мы, потомки, потеряли шанс любоваться прекрасными творениями древних зодчих. Остались лишь упоминания в исторических документах, собранные на развалинах артефакты – в витринах музеев, несколько рисунков.

Читателям, которые заинтересуются историей Прикумья более глубоко и для тех, кто захочет изучать историю на профессиональном и исследовательском уровне, имеется огромное количество исторических источников, перечисление которых заняло бы слишком много времени и места. Здесь поможет интернет.

Родина несчастная моя

Наш городок с нелепым названием Буденновск в годы моего детства и юности (до 1960-х годов) по своим показателям для жизни коротко можно охарактеризовать как место, которое следует покинуть при первой же возможности. Летом пыль и зной, весной и зимой – ветры, холод, грязь, безводье, полное отсутствие каких бы то ни было признаков развития. Почти никаких промышленных предприятий, учебных заведений (кроме педучилища и ФЗУ), из учреждений культуры – один ДК. Нас даже Ставропольский крайдрамтеатр – теперь он академический! – на моей памяти гастролями не удостаивал. Правда, были три библиотеки – детская, городская и районная. Вот здесь-то и находилось окно в большой и прекрасный мир. Для меня эти три места по мере моего взросления и были самыми главными в родном городе. Наиглавнейшей оставалась городская библиотека, размещавшаяся в старинном кирпичном здании на углу улиц Октябрьской и Павла Прима.

Я хотела коротко пройтись по обозримой для меня истории родного города, да на полпути ударилась в детали жизни своей в тех краях и забыла завершить, закруглить обзор трагических событий, сопровождавших жителей города на протяжении нескольких веков и не отпускающих и поныне. Как будто кто-то за что-то проклял и хочет добить, уничтожить это гиблое место.

Ну, посудите сами. Я уже писала о безработице и беспросветности городской жизни на протяжении десятилетий. Похоже, что даже власти как-то проснулись и, почесав загривки, однажды произнесли: что ж это наши бездельники ничем не заняты, надо бы им что-то этакое построить, пусть займут руки и головы производством товаров народного потребления. И начали строить знаменитый, вроде даже самый большой в Европе, как мы любим, Прикумский завод пластмасс. Теперь это называется «Ставролен». Заметьте, в городе Буденновске – Прикумский завод! Не успели достроить в Прикумске, как город стал опять Буденновском. Но это, в общем, пустяки по сравнению с тем, что, приступая к стройке, забыли спросить у геологов, на чем стоять-то будет гигант химической индустрии? То бишь на каком основании, что там за грунты?

Вы будете смеяться или плакать, я не знаю, но оказалось (уже потом оказалось, когда почти все возвели), что безобидные на вид лессовые суглинки, которыми сложены террасы и Кумы и Буйволы́, являются высокопросадочными породами, которые, при попадании в них воды, превращаются в натуральную жидкую кашу. У них красивое название – эоловы отложения. Этот Эол надул за многие века, а может быть, тысячелетия, столько пыли вперемешку с солью из Каспия и Маныча, что, как только попадает в этот грунт вода, она эту соль мгновенно растворяет, и тысячелетняя пыль, которая в наших отроду безводных местах держалась на этой соли, как на скелете, оплывает и никак не хочет держать на себе никакой тяжести. Эти эоловы отложения представляют собой соляной скелет, заполненный минеральной составляющей. Как мне рассказал самый большой специалист по просадкам, профессор, доктор геолого-минералогических наук, академик РАЕН Борис Федорович Галай, Буденновск, или Прикумск, я уже сама запуталась, является столицей мира по просадкам! При замачивании сооружение может провалиться на целый метр, а то и более! Знай наших! Так вот, пока всухую шла великая стройка, сваи, опоры и прочие конструкции держались в этом спрессованном лессе вполне устойчиво и вертикально, но когда пошли водные подпитки территории: протечки, утечки, – короче, замачивание грунта, то все конструкции на огромной территории зашевелились и поползли, и не дружно, например вертикально вниз, а вразнобой и как попало. Дорога из Ставрополя проходила мимо стройки века, и пассажиры автобусов могли видеть совершенно фантастическую картину «танцующих» свай, опор, плит и других конструкций, просевших в волнообразном ритме. Просели бы как-нибудь равномерно, так нет же… Легко вообразить ужас и отчаяние строителей, когда почти выстроенное гигантское предприятие вдруг ни с того ни с сего взбунтовалось и давай плясать камаринскую.

Вызвали, наконец, экспертов, геологов и т. д. Линии каркаса корпусов выглядели как американские горки. На спасение стройки были брошены лучшие геологические умы, возглавил эту работу профессор Борис Федорович Галай. Что-то пришлось разбирать, что-то спасли. Мороки было много, денег из-за безграмотности проектировщиков и изыскателей ушло пропасть. После этого Прикумск стали называть мировой столицей просадочности. Так приходит слава. Как-то поправили, что-то демонтировали, но скандал был на весь белый свет, денег ушло на ликвидацию этого ужаса много, а сколько голов полетело, не знаю. В конце концов завод достроили и запустили. Вот тут-то и начались райские кущи уже для аборигенов. По слухам, на стройку привлекали зеков, бывших или настоящих. Так как в городе не было специалистов химической промышленности, – откуда им взяться в городе, вся промышленность которого состояла из хлопкопрядильной и текстильно-галантерейной фабрик, – для приезжих специалистов построили целый микрорайон вблизи завода. Откуда только не понаехало народу, и всё бы ничего, да вечерами по городу, где до стройки все всех знали, стало ходить неуютно. Стали крепче запираться, а по темноте больше сидеть дома и детей с вечерних улиц отваживать. Но и это как-то пережили со временем.

Было и хорошее. Многие горожане устроились на работу не то чтобы специалистами, а разнорабочими. Тоже, если нет другой работы, неплохо. Какие-никакие, а заработки. Для многих образованных моих земляков появилась возможность пригодиться на родине и стать известными в городе и крае специалистами, руководителями. Завод, понятно, стал градообразующим предприятием, а это, сами понимаете, обязывает терпеть некоторые неудобства, связанные с его деятельностью. В общем, город из захолустья превратился в промышленный центр со всеми издержками, характерными для таких городов. Со временем стало напрягать, что дым от завода идет на город. А куда еще ему идти, если роза ветров вытянута с востока на запад, и восточный ее лепесток ложится прямо на город. Так что дышите, дорогие граждане, глубже, но, если можете, реже. Позже до меня стала доноситься тревожная информация: город выходит, вслед за Невинномысском, флагманом краевой химической промышленности, в лидеры по онкологии. Об этом стали говорить между собой, в основном с оглядкой, не только горожане, но и врачи, появились публикации в местной прессе. И что же народ? А что народ – мрет потихоньку. На площади не выходит, в суд на власть не подает. Страх? Медленно вымирать не так страшно, как сказать правду начальству? Это по-нашенски.

Вот и пожары, случавшиеся на этом предприятии с человеческими жертвами, никаких отрицательных воздействий, как уверяли власти, на экологию, здоровье населения не производят. Ну да, чисто оздоровительные события.

Меня, как и многих людей, поражало, что люди, вероятнее всего крупные специалисты и важные персоны, умудрились принимать решения по серьезным вопросам без достаточных исходных характеристик: геологическое строение, расположение объекта и возможное его влияние на здоровье населения, ну и многое другое, о чем мы не можем и догадываться. О каком здоровье населения мы говорим, когда о нем кто-то заботился? Ведь Буденновск не является исключением.

К примеру, в Ставрополе все предприятия в северо-западной промышленной зоне, включая химические производства, расположены строго по лепесткам розы ветров, несущим дым прямо на спальные районы, на реликтовые ставропольские леса с ветрами, окутывающими зловонным химическим дымом огромный жилой массив.

Сколько пустых, не обеспеченных содержанием слов тратится чиновниками, принимающими судьбоносные решения в «неустанной заботе» об обычных гражданах, об их счастье, благополучии и здоровье, и как же мало в них смысла и правды! В 1990-е годы все эти зловонные заводы почили с миром, люди потеряли работу, но приобрели чистый воздух. Как-то совместить хорошее с полезным у нас никак не получается. Или работа плюс болячки, или здоровье, но безработица.

Но вернемся в Буденновск. Кстати, завод стоит на хвостовой части нашего озера Буйвола́, то есть выше зеркала озера по рельефу. А как известно, вода стекает сверху вниз, поэтому, если кто-то станет уверять, что гигант химического производства никак не загрязняет воды озера: ни поверхностными стоками, ни фильтрационными, ни канализуемыми, – не все поверят. Я буду в числе неверящих. Уж если чудо природы мирового значения Байкал не сумели оградить от стоков ЦБК, то откуда возьмутся безупречно очищающие стоки химпроизводства в нашем случае.

И кто будет защищать никому неизвестное, кроме нескольких тысяч местных жителей, озерцо, тратить огромные деньги на надежные и дорогостоящие очистные сооружения? Сколько лет и какие люди бились за чистоту Байкала, пока удалось что-то сдвинуть с места?

И к слову, рискует ли кто-то ловить и есть буйволинскую рыбу? Помнится, водился и сазан, и белый амур, и всякая помельче рыбешка.

Шамиль Басаев (источник: Ставрополье ТV)

14—20 июня 1995 г. (фото ТАСС)

Парламентарии

Вывод заложников

Встреча родных

Четырнадцатого июня 1995 года боевики Шамиля Басаева захватили заложников в больнице Буденновска. Шесть дней они удерживали в здании местной больницы почти 1600 человек. Жертвами теракта стали 147 человек, около 500 были ранены.

Материалы, размещенные мною ниже, могут показаться читателю слишком объемными. Но я, прочитав не раз свидетельства непосредственных участников событий, людей, заинтересованно следивших за происходящим практически в прямом эфире, у всего мира на глазах, решила, что при сокращении будет искажена общая картина трагедии. Поэтому я прошу читателя набраться терпения и прочитать весь материал. Этого нельзя забыть. И я даже не знаю, извлекли ли мы, как народ огромной страны, какие-либо уроки из этой истории.

Освобождение заложников в Буденновске: документы и комментарии блогеров (из интернета)

Олег Орлов, член Совета правозащитного центра «Мемориал» (17 июня 2015, 14:05)

Двадцать лет назад, 18 июня 1995 года, в Буденновске в результате переговоров с Шамилем Басаевым, командиром отряда террористов, засевшего в больнице, удалось добиться освобождения более полутора тысяч заложников, которых заменили полутораста заложниками добровольными.

Штурм, предпринятый спецподразделениями ФСБ и МВД накануне, на рассвете 17 июня, провалился. Несколько попыток атаковать больницу, в которой засели прикрывшиеся «живым щитом» террористы, привели к потерям среди как нападавших, так и оборонявшихся, но более всего от огня пострадали заложники – до 30 погибших, много раненых.

Эта история наглядно проявила характер вечного противостояния в России двух непримиримых общественных сил – гуманистической и бесчеловечной. К великому сожалению, государство в лице своих военачальников всегда не на стороне населения. В данной ситуации размер трагедии и количество жертв удалось снизить только благодаря решительности премьер-министра Черномырдина, смелости правозащитников и добровольных заложников, подвергавших свои жизни смертельной опасности ради спасения пациентов и персонала больницы, мирных жителей города. Жаждавшие штурма военные готовы были не считаться с возможными жертвами, и в этом состоит ужас: мы все заложники этих «героев», готовых расплачиваться нашими жизнями за славу и звезды на погонах. Это подтвердили впоследствии и Дубровка, и Беслан.

Странно, очень мало говорилось и писалось о виновниках из госструктур, которые допустили, что бандитская колонна, прошедшая беспрепятственно многие километры и населенные пункты, взяла город. Мы, граждане любого города, села ли, беззащитны, хотя так называемых правоохраняющих развелось больше, чем правозащищаемых. Беда!

История пока получается не очень веселая.

Следующая запинка случилась с определением части света, в которой расположен описываемый дорогóй моему сердцу кусочек Земли. В Европе или в Азии? Знающие люди скажут: да что здесь думать – в Азии, конечно! Ведь граница Европы на юге России проходит по Кумо-Манычской впадине, а всё, что южнее этой линии, – Азия. Ну, во-первых, не все даже очень ученые так думают, а во-вторых, не всем почему-то хочется считать себя азиатами. Как-то больше хочется считать себя все-таки европейцами. Тем более что европеоидная раса в классификации Я. Я. Рогинского и М. Г. Левина, она же кавказоидная или евразийская раса, укладывается в границы территорий частей света, спор о которых тянется давно и не утихает. Хотя все эти границы, как остроумно отметил историк Алексей Миллер, являются элементами воображаемой географии.

Во-первых, границ как таковых, означающих для государств линии, препятствующие проникновению «чужих» на их территорию, на планете Земля самой природой не предусмотрено, если не считать таковыми линии русел рек или горные цепи. Животным, птицам, насекомым наплевать на эти странные линии, нанесенные людьми на своих картах. Для них, насекомых и животных, не имеет никакого значения, европейцы они или азиаты.

Люди же, особенно в XXI веке, чудовищно политизировали эту тему, превратив ее из чисто географической в этнополитическую. Под этим подразумевается принадлежность и приверженность человека к религиозным, общественным канонам той или иной территории, той или иной национальности, обычаям, неписаным правилам поведения. В поисках научно обоснованного ответа на вопрос пришлось мне заняться изучением доступных источников. И поняла я, что граница на протяжении веков, с тех пор как стали ее наносить на карты, бегала туда-сюда, с юга на север и обратно, с запада на восток и обратно, многократно, но споры об истинном ее положении продолжаются и поныне, хотя, как я четко помню из школьных учебников, граница лежит по Кумо-Манычской впадине.

Но вспоминается в этом смысле и мнение, что следует южную линию Европы проводить по Главному Кавказскому хребту. Подобные споры велись и ведутся также и в отношении линии восточной границы – по Уральским горам, при этом, как и по Кавказу, спорят: по вершинам проводить линию или по наружной линии подошвы гор. Мне, как неспециалисту, уже смешно. Ведь каждая из приграничных сторон будет считать правильной наружную от себя границу. И будут вечно и бесконечно делить несчастную, ни в чем не виноватую гору. Похоже, что эта история конца иметь не будет, поэтому, пока специалисты будут продолжать искать истину в горах и на равнинах, я позволю сама себе определить местоположение моей личной малой родины – в Европе.

Теперь логично будет коротко сообщить читателю, что такое эта самая Кумо-Манычская впадина. Это линия, проведенная, не знаю кем первым, по руслу реки Кумы с переходом на ось Манычского озера. А тут уже рукой подать и до территории, ради которой и затеян этот разговор – города моего.

Если кому-то из моих случайных читателей захочется узнать, где же находится мой Богом забытый городишко, сделать это очень просто, даже находясь на другой стороне земного шара или, например, в космосе. В новостях о погоде показывают весь земной шар, в том числе можно видеть и точку между Каспийским и Черным морями, где расположен знаменитый, захваченный когда-то басаевцами город, на берегу незнаменитой речки Кумы, в месте впадения в нее речушки, под странным названием Буйвола́. По ходу течения Буйволы́ к названию добавляются «говорящие» определения: она то Сухая, то Мокрая. Озеро, образованное плотиной, по которой проложена дорога, соединяющая город с селом Покойным и далее со всеми степными краями, тоже называется Буйвола́. С Прикалаусских высот стекают и впадают в Куму речки Томузловка и Мокрая Буйвола́. Кума – самая мутная из всех рек края. А может быть, и не только края. Озеро Буйвола́, образованное путем запруды реки Мокрая Буйвола́ имеет зеркало площадью 540 гектар. В XVII—XVIII веках в этих местах было много лесов, даже строевых.

Вот что пишет Р. Аджимамедов: «Бассейн реки Кумы составляет 25,5 тыс. кв. км, что равно 33% от площади Ставропольского края. Длина речной сети, относящейся к бассейну Кумы, – 3982 км. Длина самой Кумы (Кум-Баши – Песчаная голова) 575 км. Притоки – Подкумок и Золка – горные».

Карта г. Буденновска

Северный Кавказ

Район «Буйвола́» на берегу озера Буйвола́. На том берегу – городок вертолетчиков

Завод пластмасс на берегу озера Буйвола́

Кума

Этимология

Название в основном производят от тюркского слова «кум» (песок). В своем нижнем течении Кума действительно протекает по пескам. В XI—XIII веках вдоль ее берегов располагались половецкие ставки, по названию реки половцы сами себя прозвали «куманами». Ныне живущие в северном Дагестане кумыки также носят имя, подаренное им рекой. Осетины называли реку Идон.

Характеристики

Кума берет начало на северном склоне Скалистого хребта у села Верхняя Мара́ в Карачаево-Черкесии. До Минеральных Вод Кума – горная река. С выходом на равнину приобретает спокойный характер с множеством меандров (протоков). При выходе на Прикаспийскую низменность разбивается за городом Нефтекумск на несколько рукавов, которые, как правило, не достигают Каспийского моря.

Река Кума у больницы. Здесь когда-то был «живой» мост

Питают реку главным образом атмосферные осадки. Среднегодовой расход воды – 10—12 м³/с у станицы Суворовской. Вода Кумы отличается большой мутностью (за год выносится около 600 тыс. т взвешенного материала) и широко используется для орошения (Терско-Кумский и Кумо-Манычский каналы). Сток в среднем и нижнем течениях зарегулирован Отказненским водохранилищем (у села Отказное). В летний меженный период Кума разбирается на полив в богатой Кумской долине (от станицы Суворовской до города Нефтекумска).

Ледостав длится от конца ноября – начала декабря до начала марта. В прошлом были характерны высокие весенние паводки.

Поселения

На Куме расположены следующие поселения, имеющие более 10 тыс. жителей: станица Суворовская, город Минеральные Воды, станица Александрийская, село Краснокумское, село Солдато-Александровское, город Зеленокумск, село Архангельское, село Прасковея, город Буденновск (логичнее бы – Прикумск), село Левокумское, город Нефтекумск и несколько десятков более мелких поселений общей численностью в 350 тыс. человек.

Ностальгическое

Эта история началась давно, многие события и лица забыты, кажется, навсегда, и как будто не могут никаким образом влиять на настоящее. Но нет-нет, да и всплывает в самый неожиданный момент что-то «оттуда», из той чистоты, святости дум и мечтаний, где не подлежало сомнению, что будущее в твоих руках, что всегда и во всем будешь хозяйкой если не обстоятельств, то уж собственной жизни и линии поведения в ней, что всё и вся с каждым днем будет лучше, красивее, умнее, а сама ты в этом вымечтанном раю не ударишь в грязь лицом, а взгляд твой будет открыт и ясен своей искренностью и безгрешностью.

«Хватит мечтать о небесных кренделях», – возвращает меня с облаков будущего голос мамы.

Все чаще возвращаюсь «туда», когда удается остаться наедине с собой. Что тянет туда? Или что толкает «отсюда»? «Туда», «отсюда»… Все переместилось – время, место… Сказать бы правильнее в «тогда», да ведь тянет именно в «туда», которого, увы, не стало безвозвратно. Смириться с тем, что та жизнь ушла насовсем, невозможно. Кажется, что должна быть у каждого человека где-то потайная дверца, через которую можно хоть ненадолго вернуться, хотя бы заглянуть в оконце в те дорогие сердцу времена, дать сигнал ушедшим родным: я помню о вас, мне плохо без вас, я люблю вас так же сильно, как и тогда, когда мы были вместе.

Ну, ладно, время ушло, но место осталось, вот оно, именно здесь мы были вместе, дышали этим воздухом, видели эти дома, небо, землю. Казалось, стоит только сесть в рейсовый автобус и через четыре с половиной часа будешь «там». И тогда ходи, смотри, вспоминай, тревожь душу сколько угодно. Куда оно денется, место? Так, да не так. А и вовсе наоборот. Оказывается, время надежнее хранится в сердце, в мозгу ли, не знаю, и все там в целости: и дом, и двор, и улицы, люди, что жили в этом городишке в то время, чужие и свои, родные и знакомые. И раскаленная пыль по щиколотку на дороге, и армянские саманные хаты-сакли под камышом, с прохладными голубыми глиняными полами, с бурьяном во дворах и на крышах, акации, мужественно переносящие вместе с людьми и холод, и безводье, и ветра, и зной. Миражи и пыльные смерчи. Расплавленный, ленивый мозг, вялые мышцы, полная апатия, нет никаких желаний, кроме одного – добраться до Кумы, а лучше до Буйволы́ и…

Но вот подъезжаю к тому месту. Нет его. То ли глаза другие, то ли мешает что-то новое. Чужое, чего в твоем месте не было, а крохи старого, твоего потерялись и даже стыдливо прячутся за современными приметами. Ему, прошлому, как будто неловко, что оно еще совсем не исчезло, так оно неказисто и жалко, мое бедное, далекое, но такое дорогое детство.