Текст книги "Профиль ангела свободен"

Глава 7. Торг уместен

Евгений Пиман никогда не жаловался на здоровье. Руководитель холдинга мог позволить себе частый отдых за границей, профилактику заболеваний в лучших мировых клиниках, полезную и экологически чистую еду с грядки. Два раза в год он проходил полное обследование организма в принадлежащей ему медицинской клинике. Анализы и осмотр неизменно показывали отменное здоровье.

Очнувшись в вип-палате собственного стационара, босс обнаружил вокруг себя плотное тройное врачебное окружение, взявшее пациента в кольцо. Руководил консилиумом главный врач.

– Евгений Сергеевич, я буду задавать вам вопросы и фиксировать ответы на них. Мы уже сделали ряд анализов и должны соблюсти все формальности для установления точного диагноза, – голос главного врача Семёна Кормушкина дрожал.

Пиман моргнул глазами в знак согласия.

– Наблюдали ли вы у себя следующие симптомы: нарушение чувствительности, памяти, слуха и речи? – перечислял главный врач.

– Нет, – выдавил Евгений Сергеевич.

– Слабость, утомляемость? – продолжил Кормушкин.

– Да у кого их не бывает…

– Нарушение координации? – не сдавался Семён.

– Нет.

– Галлюцинации?

– Мимо!

– Головная боль, рвота, головокружение?

– Попал! В последний месяц голова болит жутко, иногда меня тошнит, – поделился Евгений Сергеевич, – но у меня ведь мигрень, так что это нормально…

– Так-с, так-с, – протянул главный врач и переглянулся со своими коллегами.

– Кормушкин, если к вечеру не поставишь диагноз, то я тебя уволю!

Холодок пробежал по коже Семёна.

– Сейчас сделаем вам МРТ, и я озвучу вам диагноз сразу после томографии.

Пиман кивнул.

Когда санитары увозили больного на каталке, Кормушкин, будучи человеком верующим, втайне от начальника-тирана перекрестил его. Семён надеялся, что предполагаемый диагноз не подтвердится. Он был многим обязан Евгению Пиману, и сейчас всё происходящее напоминало ему страшный сон, в котором рушится успешная карьера в холдинге, а значит, и его жизнь.

После того как все необходимые процедуры были окончены, Семён вошёл в палату начальника. Пиман поднялся на подушке и жестом приказ говорить. Начальник не сомневался, что возникшее недомогание – это пустяк, что-то вроде авитаминоза, анемии или, на худой конец, хронической усталости. Пустяковую болезнь, Пиман решил лечить отпуском.

Кормушкин проглотил язык, он выглядел расстроенным – события развивались по зловещему сценарию. Врачу было дано указание: поставить диагноз, а результаты анализов походили на загадку века, поскольку если взять анализы у десяти разных человек, то получится более складная картина, чем та, которую имел Кормушкин по результатам обследования одного человека – Пимана Евгения Сергеевича.

– Я знаю, что у меня, – первым начал диалог Евгений Сергеевич, – рак?!

– Мы тоже так предполагали, – заблеял врачеватель, – но МРТ это не подтвердило, в общем, сегодня мы не сможем поставить вам диагноз.

Семён трясущимися руками протянул начальнику заявление на увольнение.

– Логично. Очевидно, что ты некомпетентен, – без тени сожаления и жалости произнёс руководитель холдинга.

– Спасибо за всё, – еле выдавил из себя Кормушкин, – можно ли мне рассчитывать на выплату премии за текущий месяц и на ваши положительные рекомендации?

– Давай так, если у меня ничего критичного не обнаружат, то да, а если… то сам понимаешь, – ответил начальник.

Семён вышел из палаты. Он ощущал себя жуком, раздавленным на мостовой тяжёлым ботинком руководителя. С детства Семёну внушали, что мужчины не плачут, но сейчас, он нарушил эту установку. Семён привык работать с Пиманом, привык, что начальник-тиран его унижает, привык быть на связи двадцать четыре часа в сутки, привык думать больше о нём, чем о себе, привык угождать, а самое главное – привык к высокому доходу. Он был частью Евгения Сергеевича и не представлял жизни вне холдинга. Материальная составляющая работы в частной медицине была очень важна для главврача: он ни за что на свете не хотел возвращаться в бюджетную медицину. Члены семьи Кормушкина ни в чём себе не отказывали и осваивали заработную плату главы семьи в полном объёме. Сам же Кормушкин с раннего утра до поздней ночи занимался исключительно выполнением должностных обязанностей. Ему некогда было тратить заработанные средства, поэтому за него это делали многочисленные родственники. «Теперь родные отвернутся от меня, бесталанный врач, неудачник, безработный», – терзал душу мрачными мыслями Семён.

– Лена, – прошептал он в трубку телефона, – меня уволили…

– Плоские у тебя шуточки, муж! Мне сейчас некогда, у меня встреча с девчонками. Если ты хочешь поговорить, давай сделаем это вечером!

– Я не шучу, – собрав остатки сил, выпалил Семён.

Он медленно брёл по больничному коридору.

– Что ты натворил, дебил?! – оглушил Семёна истеричный возглас в телефоне.

– Я не смог поставить диагноз боссу. Я облажался!

– Ты знаешь, Кормушкин, что я не буду жить с врачом, зарабатывающим гроши! Я себя не на помойке нашла! Мы обсуждали с тобой материальную составляющую, когда ты звал меня замуж. Ты обещал, что я ни в чём не буду нуждаться! Говорили мне девчонки не связываться с тобой, да пожалела я тебя: как-никак пять лет за одной партой просидели, и списывать ты мне давал… Но теперь – всё! Слышишь, всё! С меня хватит! Мы с тобой и не жили по-человечески, тебя ведь никогда дома нет. Работу ты ставишь выше меня, а я хочу жить, как все нормальные люди, я достойна большего! Я ухожу!

– Я найду работу, не уходи. Пожалуйста…

Семён опустился на один из диванов, расставленных в коридоре для клиентов.

– Вот когда найдёшь, тогда и поговорим, ты сам виноват! – Кормушкина в один момент перечеркнула годы счастливой совместной жизни.

– Дай мне шанс, – Семён откинулся на спинку дивана.

– Виски со льдом, – донесло эхо голос жены, – это я не тебе, хотя тебе тоже не помешает. Кормушкин, будь мужиком, прекрати унижаться.

– Значит, ты была со мной только из-за денег?

Телефонная связь оборвалась, так же, как и семейная, оставив Семёна один на один со своими проблемами.

Пиман включил телевизор. Он понемногу возвращался к нормальному состоянию и решил, что завтра непременно полетит в заграничную клинику на обследование.

В палату постучали. Евгений Сергеевич выключил звук у телевизора и пригласил:

– Войдите.

В палату уверенным шагом вошёл ухоженный мужчина средних лет в белом халате. Он поздоровался и представился:

– Мамонов Егор Фёдорович.

– Вы не врач. Кто вас сюда впустил?! – закричал Пиман. – Женя!

Посетитель стал медленно расстёгивать халат. Пиман поджал ноги на кровати и закрылся подушкой. Евгений Сергеевич нарисовал себе красочную картину собственной смерти. Вот незнакомец выхватывает пистолет с глушителем, подходит вплотную к больничной койке и делает два выстрела в жертву заказного убийства, в грудь и контрольный – в голову. «Надо молиться», – решил перепуганный бизнесмен-атеист. Пораскинув хитросплетениями собственного головного мозга, начальник-тиран не обнаружил в памяти среди «широких штанин» Маяковского В. В. и отчёта о прибылях-убытках никаких молитв.

Непрошеный гость снял больничный камуфляж и остался в сером костюме.

В дверь ворвался огромный детина в форме. Личный охранник приготовился по команде «фас» броситься на посетителя и выдворить его из палаты.

Егор Фёдорович сделал круговые движения кистями рук, аккумулировал энергетический шар и кинул его в охранника. Сотрудник застыл внутри полупрозрачного, переливающего сгустка.

– Что вам нужно? – с испугом выдохнул босс.

– Вопрос в том, что нужно тебе, – интригующе заявил Мамонов, – деньги – о нет… их полно, хватило бы накормить маленькую голодающую страну в Африке. Власть – пожалуй, с этим тоже всё в порядке, начальник-тиран и уважаемый депутат… Слава – опять не то, неумно выставлять богатство напоказ, глядишь, так и до революции не далеко… Женщины… и тут не угадал: порядочный семьянин и плейбой в отпуске на другом континенте. Здоровье! Бинго-о-о! Угадал?

– Здоров, как бык, – заявил Евгений Сергеевич, отодвинул подушку в сторону.

– Да, – захохотал Мамонов, – поэтому ты здесь…

– Слушай, я немного приболел, совсем немного, завтра буду уже на ногах и на работе, – пытался обмануть демона Пиман, – так что выйди вон и дай мне отдохнуть.

– Я покажу тебе, чем, как ты там выразился?.. Ах да… Приболел!.. – Мамонов двинулся вперёд и, направив руку на белоснежную стену, произнёс: – Это лучше телика, душераздирающая мелодрама. Я не встречал ни одного человеческого существа, которое не хотело бы узнать своё будущее.

– Удиви, – сел на кровати больной.

Отрывок событий, который демон решил показать Евгению Сергеевичу, начался с совещания, на котором начальник, охваченный яростью, раздавал подчинённым словесные оплеухи. Он уволил директора по строительству, но долгожданное облегчение так и не наступило. В планах существовала вторая жертва – менеджер по персоналу, но, поразмыслив, Евгений Сергеевич посчитал, что два увольнения за одно совещание – это чересчур, хотя, по его мнению, это было обоснованно. Никто из присутствующих на заседании, по глубокому убеждению начальника, не заслужил ни капли уважения. Люди, с которым он был вынужден работать и сосуществовать на земле, его раздражали. В минуты неконтролируемого управленческого гнева по случаю очередного провала в работе босс называл их бестолковыми, ленивыми и ни на что не годными «букашками». Его подчинённые, как будто специально, делали всё так, чтобы причинить компании как можно больше убытков, и он увольнял их без жалости, отработки и компенсационных выплат – давил, как «букашек».

– Я бы их всех вышвырнул вон, – комментировал Пиман, – беда только в том, что, сколько бы я их ни увольнял, на их место приходят такие же или даже хуже…

– Понимаю, – кивнул Мамон, – люди не меняются…

Евгений Сергеевич увидел со стороны, как ему стало плохо, как он упал без сознания, как его увезла «скорая помощь». Следующий эпизод был связан с врачебным консилиумом.

В палату вошёл Семён Кормушкин.

– У парня есть талант, но ты его уже уволил, – с притворным сожалением проворковал Мамонов.

– Он не смог поставить диагноз, он бездарь, – парировал Пиман.

– В данном случае никто бы не смог. Смотри дальше, не отвлекайся, – скомандовал Егор Фёдорович.

Евгений Сергеевич был несколько обескуражен повелительным тоном гостя и именно поэтому решил проигнорировать последнюю реплику. Больной сосредоточил внимание на видео, главным героем которого был он.

После того как все необходимые процедуры закончились, Семён вошёл в палату начальника. Пиман был готов услышать любой диагноз. Кормушкин выглядел раздавленным: ситуация вышла из-под контроля.

– Я знаю, что у меня, – первым начал диалог Евгений Сергеевич, – рак?!

– Томография выявила объёмное образование в головном мозге – мультиформная глиобластома. Необходимо сделать ряд дополнительных анализов, – дрожащим голосом подытожил Семён, – позже я дам вам полную информацию о данной болезни и о современных эффективных методах лечения.

– Мой дед по линии матери умер от этой болезни… – Пиман оставался спокойным.

– Большинство случаев глиобластомы носят спорадический характер, без генетической предрасположенности, – покачал головой Кормушкин, – ваш дед ни при чём.

– Как такое возможно, ведь полгода назад я проходил обследование, и туда входили анализы на специфические онкомаркеры? – Евгений Сергеевич говорил с Кормушкиным на его языке.

– Специфического онкомаркера рака мозга нет, – ответил Семён и добавил: – Заподозрить его очень сложно, поскольку данная опухоль развивается бессимптомно, пока не достигнет гигантских размеров, поэтому ни окулист, ни невропатолог не заметили при осмотре никаких признаков.

– И что теперь? Я умру?

Пиман смотрел на врача с вызовом.

– С тех времён, когда умер ваш дед, несмотря на все успехи нейровизуализации, нейрохирургии, радиохирургии и поддерживающей терапии, мало что изменилось. Небольшое количество пациентов проживают более двух-трёх лет, и только минимальное количество – более четырёх-пяти. Вам нужно ехать в Израиль.

– Сунуть записку с мольбой о здоровье в стену плача?! Не могу поверить, что это происходит со мной! – воскликнул руководитель холдинга. – Я богат, влиятелен, гениален! Это не может происходить со мной! Почему это случилось со мной? За что?

Семён молча наблюдал за реакцией больного: неверие, отрицание и самоанализ – у Пимана эти процессы проходили одновременно.

– Для чего я горбатился? Чтобы лечь в золотой гроб? – задал сам себе вопрос босс.

– Попробуете посмотреть на эту ситуацию с другой стороны: было бы гораздо хуже, если бы у вас не было денег, тогда вы были бы обречены на скорую смерть, – пытался успокоить начальника Семён.

– А с деньгами что, на длительную и мучительную? Ты издеваешься? Иди и договорись с лучшей клиникой, я вылетаю завтра. Ты летишь со мной! – приказал начальник.

Семён бросился исполнять задания Пимана, а Евгений Сергеевич разместился с планшетом на кровати и начал штудировать интернет на предмет выявленной у него болезни.

– Довольно, – Пиман изменился в лице, – я не хочу видеть собственную смерть.

– Зря, там дальше очень много интересного.

– Это очень личное, я посмотрю без тебя, – решил Пиман.

– Вернёмся к нашему вопросу. Что нужно тебе?

– Ты показал мне альтернативное развитие ситуации: мне провели МРТ, и диагноз «рак головного мозга» не подтвердился.

Евгений Сергеевич никогда не вёл подобных переговоров, где вторая сторона значительно превосходила его по всем ресурсам.

– Не совсем так, это сейчас ты живёшь по альтернативному сценарию, – демон оторвался от пола, завис в воздухе и продолжил: – Но если мы не договоримся, мои коллеги реализуют предназначенную кару. Не жалко умереть в сорок лет?

– Предназначенная кара… – задумчиво повторил Пиман. – Не понимаю, о чём идёт речь…

– О делах твоих земных, чёрт возьми, – улыбнулся Мамон, – ты уничтожаешь людей, так же как и я. Вот только сегодня ты уволил человека, у которого по законам жизни ты умрёшь на руках. Обязательно посмотри финал.

– Я плачу ему деньги, и он обязан делать всё, что я скажу, в том числе быть моей сиделкой, если я прикажу, – заявил Евгений Сергеевич, – у меня нет грехов!

Мамон изменил положение тела в пространстве, завис параллельно кровати пациента и въелся чёрными глазами в коричневые зрачки Пимана.

– Ты ошибаешься, грехи есть у всех, – Мамон проникнул в самые тёмные уголки души босса, облизнулся и продолжил: – Но я и сам не ангел и не собираюсь тебя судить, это прерогатива другого мира. Я хочу избавить тебя от кары.

Пиман резко поднялся с кровати, демон успел среагировать и увернуться от человека. Теперь Мамон ходил по потолку, повторяя движения Пимана, который нервно шагал по палате.

– Так тебя интересует здоровье? – ухмыльнулся Мамонов.

– Да, вопрос цены, – сдался босс.

– Для тебя ничего не меняется. Ты же не планировал купить путёвку в рай? Не хочу употреблять слово «служение», скорее «постоянное сотрудничество с тёмными силами» тебя устроит? Ты получишь больше власти и больше возможностей на земле: будешь открывать любые двери, наслаждаться богатством и статусом, получишь уникальный интеллект, сможешь силой мысли и одним только взглядом подчинять своей воле любого человека.

– Только одни плюсы. В чём же подвох? – Пиман остановился и посмотрел наверх.

– Ну как в чём? Ты не получишь прощение грехов, а твоя душа после смерти тела попадёт к нам, всё как всегда, – демон опустился прямо перед Пиманом.

– Что за бред?! Я не нуждаюсь в прощении, да и где вы видели бизнесмена, который думает о том, куда попадёт его душа после смерти?!

– Тогда пожмём друг другу руки в знак достижения соглашения и начала плодотворного сотрудничества, – предложил Егор Фёдорович.

Демон протянул руку. Едва Евгений Сергеевич её коснулся, как голову пронзила резкая боль, а перед глазами замелькали картинки из несостоявшегося будущего.

– Всё, что с тобой уже не случится, – у тебя в голове. Можешь поразмыслить об этом на досуге, – Мамонов сделал подарок Евгению Пиману.

– Посмотрим.

– Завтра я приеду в офис «ХХХ», подпишем бумаги, – сказал на выходе Егор Фёдорович. В дверях он обернулся и произнёс: – И ещё, не увольняй беднягу Кормушкина, он ни в чём не виноват. Он в сущности один из немногих твоих подчинённых, кто действительно работает на совесть.

– С чего такая доброта?

– Он мне нравится…

– Я подумаю над этим, – пообещал Евгений Сергеевич. – Ты ничего не забыл?

Мамонов остановился и задумался.

– Разморозь моего спецназовца, – попросил Пиман.

– А… думаешь, надо? – съязвил демон.

Мамонов, проходя мимо застывшей статуи, щёлкнул по макушке охранника, и последний очнулся.

Евгений Сергеевич решил погрузиться в дни несбывшегося будущего.

Он прокрутил в уме все события, которые должны были случиться по воле Провидения. Сотрудничество с Мамоном уже принесло ему неплохие дивиденды в виде здоровья и понимания истинных чувств и мотивов его ближайшего окружения. Евгений Сергеевич был полон решимости действовать.

– Женя, что застыл, как истукан? Найди мне Кормушкина!

Оттаявший охранник встрепенулся и ринулся исполнять поручение. Он нашёл Семёна в кабинете: бывший главный врач аккуратно упаковывал в коробку личные вещи.

– Пойдём, тебя босс зовёт, – охранник схватил Кормушкина в охапку и потащил к выходу.

Семён не сопротивлялся и послушно плёлся по коридору за охранником. Здоровяк открыл дверь палаты и продвинул вперёд врача.

Пиман посмотрел на Семёна, последний, казалось, осунулся и уменьшился в размерах с момента увольнения.

– Меня жена бросила, – внезапно начал Семён.

Кормушкин, не спросив разрешения, опустился на койку рядом с бывшим боссом и посвятил его во все подробности телефонного разговора с супругой.

– Женя, принеси виски и два бокала, – дал указание Евгений Сергеевич.

Охранник исчез.

– Вам нельзя виски, – замотал головой Семён.

– Ерунда, можно, – махнул рукой Пиман, – виски – это лекарство!

Семён Кормушкин с удивлением посмотрел на бывшего начальника. Евгений Сергеевич как будто помолодел: он выглядел отдохнувшим и полным сил. «Я совершенно никудышный врач», – подумал Кормушкин, наблюдая то, как энергично Пиман передвигается по палате.

– Вот, – босс уже налил в бокалы алкоголь и протянул один из них Семёну.

– Я ведь не пью, – слабо запротестовал Кормушкин.

– Пей, я приказываю, станет легче.

Кормушкин подчинился. Плотный рабочий график, экстренные приёмы и консультации не оставили ему времени для полноценного обеда и ужина, и теперь, выпив виски на голодный желудок, уставший от работы и стрессов Кормушкин расслаблялся и успокаивался.

– Считай, что тебе повезло, – начал Пиман, – от таких жён нужно избавляться и как можно раньше. Ты перспективный молодой специалист, который может начать всё сначала, если, конечно, увольнение тебя не сломит. У отца был знакомый, который потерял бизнес в пятьдесят восемь лет. Сил и желания начинать всё с нуля, как ты понимаешь, в этом возрасте уже не осталось. Его супруга, которая всегда бежала вперёд паровоза, собрала свои вещи и переехала в заранее приобретённую тайком от мужа и на его деньги недвижимость за границей. Предательство любимой жены его убило – инфаркт миокарда не оставил ему шанса. На похоронах вдова рыдала громче всех, потом долго судилась с родственниками, пытаясь признать недействительным завещание ушедшего в мир иной мужа, составленное на сохранившуюся недвижимость. История весьма поучительная… В жизни так бывает, что живёшь с человеком целую жизнь, а оказывается, что совсем его не знаешь… Никому нельзя верить, а доверять тем более нельзя…

– Я понимаю, – всхлипнул Семён. Под воздействием алкоголя чувства начали выходить из-под контроля, – но я её люблю.

– Фигня, – резко заявил Пиман, – хочешь остаться на работе?

– Да, – Семён утёр нос.

– Тогда выбирай: или работа, или жена, – поставил условие Пиман, – рассуждать тут не о чем, она тебя кинула. Ты же не позволишь вытирать о себя ноги? Или позволишь?

Семён колебался. Евгений Сергеевич ликовал. «Хоть я и не принадлежу к миру демонов, но тоже кое-что умею», – подумал босс.

– Я выбираю работу, – с сомнением выдавил из себя Семён.

– Я так и думал, – обрадовался Пиман, – а теперь иди, она тебя ждёт.

– Спасибо, – поблагодарил Семён и вышел из палаты.

«Не стоит меня благодарить, я делаю это не ради тебя, а ради себя, – подумал Пиман, – такая жена – потенциальная угроза медицинскому бизнесу». Пиман всегда знал, что Семён – добрый и мягкий человек, но он не предполагал, что в управлении этим человеком у него могут быть конкуренты. А Пиман – это было известно всем – не терпел конкуренции…