Текст книги "Защити меня"

Юлия Николаева
Защити меня

Глава 1

Ночь выдалась темная. Круглая луна пряталась за большими тучами, лишь изредка выглядывая и освещая пустую трассу и верхушки деревьев. В такие моменты казалось, что даже слишком светло – на контрасте с темнотой, в которой не видно очертаний вытянутой вперед руки.

Это хорошо, что такая ночь – она прячет меня, делает невидимой для любопытных глаз. Хотя я уже около часа иду, а проехало всего-то две машины. Но скоро будет деревня, и проскользнуть незамеченной мне необходимо. Сколько дней провести здесь? Два-три? Через сколько меня хватятся и начнут искать? Заброшка в этом плане надежное место, никто не знает о ней, и все равно сидеть придется тише воды, ниже травы. Я не могу ошибиться – слишком высокая цены у моей ошибки.

Входить в деревню сразу я не стала, углубилась в лес, к озеру. Обогнуть по периметру, с той стороны до нужного дома рукой подать. Люди должны спать, сколько сейчас? Часов одиннадцать вечера, если навскидку. Телефон остался дома, на всякий случай, чтобы меня не могли отследить по нему. Может быть, излишняя бдительность, но черт его знает, с современными технологиями я ни в чем не могу быть уверена.

В лесу было тихо, я прошла к деревне, спустилась к озеру, отсюда до крайнего дома рукой подать. Луна вылезла из-за тучи, и передо мной открылся вид на темную спокойную воду. Зачерпнула ее в ладони, умылась, немного замочив края капюшона. Подумала вдруг: устала. Не сейчас, а вообще. Устала как-то по жизни. Усмехнулась. Не в первый раз, не в первый…

Страх подкрался незаметно, словно облепил правую сторону тела. Я прислушалась: тихо. Глупо бояться, здесь просто некому быть. И все равно стало не по себе, в пальцах ног и рук загудело. Луна спряталась за тучу как раз в тот момент, когда я резко повернула голову вправо. После света, казалось, стало еще темнее. Сощурилась: ничего не видно. Но неприятное чувство, засев внутри, не покидало. Уйти отсюда, уйти быстрее.

Я пошла в сторону деревни, взобралась на пригорок и услышала крики. По инерции отступила в сторону, присела за деревом. Впереди, в последнем доме, зажегся свет.

– Ты куда опять собралась, шалава малолетняя?! – женский грубый голос, в нем только злость и негодование. Второй, тонкий, девичий, прозвучал тише, я не слышала ответа.

– Принесешь в подоле, я растить не буду, поняла?! – услышала снова женский, дверь захлопнулась, а следом раздались быстрые шуршащие по траве шаги, направленные в мою сторону. Девушка прошла недалеко, судя по звукам, спускалась к озеру. Я сидела, задумчиво терла лоб. Свет в доме горел, и я не знала, что сделать: уйти или немного выждать, пока все уляжется?

А потом услышала глухой вскрик, даже подумала сначала, что показалось. Напрягла слух: всплеск, – и снова стало тихо. Сердце вдруг учащенно забилось, словно в предчувствии беды. И казалось, стало слишком тихо, словно у меня в ушах заложило.

Я не знаю, что двигало мной дальше, наверное, инстинкты. Но я с некоторых пор привыкла им доверять, потому легла в траву, скорчившись в позе эмбриона, обхватила руками колени. Трава тут была высокая, прятала меня целиком, и все равно я чувствовала себя в опасности. Лежала, пытаясь расслышать хоть что-то сквозь стучащую в ушах кровь. Тихо, боже, как тихо.

Как тогда.

Все внутри резко сжалось, мышцы напряглись, словно я готовилась дать отпор кому-то в этой темноте. Кому? Кому? Нет никого там, нет, и не было. Перепуганному сознанию мерещится. А потом я услышала шаги. Тихие, неуловимые. Шелест травы, едва различимый ухом. Тот, кто умеет так ходить, почти всегда опасен. Как минимум, он не хочет, чтобы о нем знали.

Шаги прекратились, просто пропали, а мне стало еще страшней. Я чувствовала, что он рядом. Даже если меня не выдаст дыхание, я большая, плюс рюкзак за спиной. Он может элементарно наткнуться на меня в темноте. Что тогда будет – лучше не думать. Сейчас не думать.

Луна начала выползать из-за тучи, освещая верхушки деревьев, проникая между ними, освещая пространство. Лишь бы не на меня, лишь бы не на меня. Я прикрыла на пару секунд глаза, а когда открыла, чуть не вскрикнула. Он стоял в метре, луна, словно в насмешку, освещала его лицо.

Я нервно сглотнула, всматриваясь, запоминая. Зачем? Не знаю, не знаю. Если он сейчас повернется, увидит меня. Однозначно увидит, нет шансов. Мужчина медленно начал поворачивать голову в мою сторону. Я сглотнула, следя за ним неотрывно. Мозг лихорадочно искал выход. Если я брошусь на него первой, у меня есть шанс. Призрачный, но…

– Кристина, черт тебя побери, куда провалилась?! – зычный женский голос заставил вздрогнуть, мужчина ушел в тень, укрывшись за деревом. – Не смей даже домой являться, дрянь такая!

Снова хлопнула дверь, луна скрылась за тучей, резко стало темно. Только желтый свет в окне ближайшего дома выделял квадрат окна.

Шаги, снова шаги. Совсем близко, еще чуть-чуть, и задел бы мою ногу. Человек ускорился, удаляясь в сторону деревни. Там он, конечно, не появится, обойдет задами. Но, черт возьми, я теперь туда не хочу. Вдруг встречу? К тому же, как знать, может, он тоже заброшку присмотрел для себя как временное пристанище? В деревню лучше не соваться.

Я выждала еще минут двадцать в полной тишине. Успокоилась, начала чувствовать себя в сравнительной безопасности. И только потом поднялась и поняла, что мышцы рук и ног болят, так я их напрягла в тот момент, когда мужчина был рядом со мной. Быстрым шагом отправилась обратно тем же путем, что и пришла. К озеру спускаться не стала, вряд ли я смогу чем-то помочь, если все действительно так, как я решила.

Темнота уже не пугала, я удалялась по лесу от деревни, думая, что делать дальше. Мужчина меня видел у озера. Лицо вряд ли разглядел, все-таки я была в капюшоне, а он на расстоянии. И все-таки видел. Знал, что я была там, что могла стать свидетельницей. Одна надежда: он решит, что я ушла до случившегося. И все равно внутри было тревожно. Нехорошо это все, нехорошо. Не к месту. У меня и так ситуация не очень. Я усмехнулась сама себе. Хреновая у меня ситуация, что уж там. Остается только надеяться, что выпутаюсь.

В канаве вдоль обочины я просидела около двух часов, прежде чем появилась первая машина. Ехала в сторону города. Выбора не было, нужно было уехать до того, как появятся люди, а податься все равно некуда. В городе что-нибудь придумаю.

Я вылезла на трассу, вытянула вперед руку. Поежилась, шмыгнув носом: ночью все-таки еще холодно, я не планировала торчать в кустах. Водитель заметил меня поздно, но затормозил, съезжая на обочину. Тачка дорогая, главное, не нарваться на очередного придурка.

Я открыла дверь, заглянула в салон. За рулем мужчина лет сорока с небольшим, легкий пуловер, джинсы, на руке дорогие часы. Темные волосы коротко стрижены. Не красавец, но внимание привлекает.

– До города подкинете? – спросила его. – Я заплачу.

Он пару секунд меня разглядывал, потом отвернулся, бросив:

– Садись.

Я залезла в салон, сунула рюкзак между ног. Машина плавно тронулась с места.

– Откуда едешь? – поинтересовался мужчина. То, что он сразу перешел на ты, немного напрягало. Панибратство как-то неуместно, или это на него так разница в социальном статусе влияет? Мужчина явно богат, а я девушка в потертых джинсах и старой толстовке.

– Из Веденеево, – соврала я. – С парнем на дачу поехала, поссорились, и я ушла. Шла вдоль трассы.

– Понятно, – коротко ответил мужчина. Поверил или нет, сложно сказать, никаких эмоций на его лице не читалось. – Как зовут?

– Маша, – ответила я с легкой запинкой. Он только бросил взгляд, но ничего добавлять не стал. Я не стала спрашивать, как его зовут. Доедем до города и расстанемся, мне лишняя информация точно ни к чему. Куда пойти-то? Даже не представляю. Если еще не хватились, скоро точно пойдут по знакомым. Потерла лицо рукой и прислонилась виском к стеклу.

Положим, ночь я как-то проведу, а днем куда? Прятаться по торговым центрам? Или, может, сесть на первый утренний автобус и махнуть куда? Опасно, уже могут отследить, найдут быстро. Лишь бы не надумали раньше времени о Мироне, остальное не важно.

Я сама не заметила, как задремала, очнулась уже на въезде в город. Потерла глаза, пытаясь прийти в себя.

– Куда тебя отвезти? – спросил мужчина.

– Высадите, где удобно.

– Я еду в центр.

– Центр нормально. Спасибо.

Глава 2

Город у нас небольшой, через пятнадцать минут мы были в центре. Мужчина тормознул, поворачиваясь ко мне.

– Сколько я вам должна? – спросила, открывая рюкзак.

– Нисколько.

Я повела глазами.

– Ладно, спасибо, – не спорить же с ним. Мои пятьсот рублей точно ему роли не сыграют.

– Тебе есть куда идти? – спросил он вдруг, я на мгновенье растерялась. Хмыкнула, но как-то неуверенно.

– Да, конечно, – сказала зачем-то. Мужчина сощурился.

– Если хочешь, можешь переночевать у меня.

Я изумленно захлопала глазами.

– Я же сказала, мне есть, где ночевать, – ответила резко. – С чего вообще вы такое предположили?

– С того, что ты бежишь из деревни, называешься чужим именем и тебе без разницы куда ехать.

– Может, я такси бы вызвала.

– Маловероятно, что у тебя вообще есть телефон. Иначе бы ты непременно в него слазила за это время.

Умный какой, а. Вот не повезло нарваться. Я сложила на груди руки и насмешливо поинтересовалась:

– И вы мне предлагаете ночлег? А что взамен?

Мужчина окинул меня быстрым оценивающим взглядом. Интереса я не увидела.

– У меня нет проблем с женщинами, чтобы тащить в постель первую встречную.

– То есть просто ночлег? – вздернула я бровь. Он пожал плечами. – И с чего такая благотворительность?

На это он усмехнулся.

– Сам пока не понял. Жалко тебя стало, наверное.

Я еще поглазела несколько секунд, он тронулся с места.

– Во двор пока заеду, – сказал мне. Мы завернули к воротам, на приборной панели пискнула металлическая коробочка, и ворота открылись. Элитный дом в центре города. Да уж, однозначно мужчина не бедствует. Проникнуть сюда не так легко. Впрочем, это неважно, завтра мне все равно придется уйти. Посплю, по крайней мере. Наберусь сил. Я что, всерьез раздумываю над его предложением?

Мы запарковались, я вылезла из машины, мужчина спросил:

– Идешь?

Нехотя кивнув, я последовала за ним. Уже в подъезде дала заднюю. Куда я собралась вообще? К незнакомцу в квартиру? Вдруг он извращенец? Или того хуже, маньяк какой-нибудь? На этаже перед лифтом была камера. Ну уже неплохо, какой-то гарант… Гарант чего?

Двери лифта разъехались, выпуская высокого мужчину с собакой.

– Привет, – мужчины поздоровались, а мой нежданный знакомец еще потрепал собаку по загривку. Наверное, это хороший знак?

В лифте я спросила:

– Как вас зовут?

Он бросил быстрый взгляд и отвернулся.

– Андрей. А тебя?

Снова посмотрел, мы встретились взглядами, теперь я отвернулась.

– Даша, – все-таки сказала правду. Мужчина только усмехнулся.

Квартира оказалась шикарной, большая, просторная, с качественным ремонтом и современной мебелью. Я приткнула свои кеды в углу, неуверенно прошла за Андреем в кухню.

– Есть хочешь? – спросил он, посмотрев на меня и щелкнув кнопкой чайника. Я покачала головой, желудок протестующее заныл. Андрей усмехнулся и полез в холодильник, погрел в микроволновке тарелку риса с курицей и поставил на стол.

– Ешь, – кивнул, положив вилку рядом с тарелкой. Я села, взяла вилку, принюхалась. Вкусно пахнет. Бросила взгляд через плечо: Андрей стоял у гарнитура спиной ко мне, наливал чай. Я начала есть, пытаясь понять, что вообще происходит? В благотворительность все-таки слабо верится, но интереса ко мне как к женщине он тоже не проявляет. Правда, пожалел, что ли? Я настолько плохо выгляжу?

– Одежду будешь стирать? – спросил Андрей, поставив рядом со мной чашку чая. Я взглянула на него, потом осмотрела себя. Да уж, джинсы и толстовка все грязные. Постираться не мешало бы, а то завтра так по городу ходить не очень.

– Можно, – ответила коротко, продолжая есть. Все чудесатее и чудесатее, честное слово.

А дальше он выделил мне свою футболку, показал комнату, где я могу лечь, и отправил в ванную. Здесь стояла стиралка и сушильная машина.

– Сама разберешься, думаю, я спать, – и ушел.

Я закрылась на замок, посмотрела в зеркало. Темные волосы забраны в конский хвост, на лице совсем нет косметики, немного бледновата. Провела пальцами от висков вниз к подбородку. Может, мне правда, просто хороший человек попался? Ой, не верю я в подобные вещи. Хотя… Всякое бывает. Мирон бы наверняка так же поступил.

Я приняла душ, загрузив вещи на быструю стирку. Потом сунула в сушилку и натянула на себя футболку, она была мне коротковата: только попу прикрыла. Андрей был среднего роста, но сильный, широкоплечий и подкачанный. А я довольно высокая, достаю ему до подбородка.

Дожидаться конца цикла не стала, аккуратно выглянула в коридор: темно и пусто, только горит в прихожей бра. Тихонько скользнула до указанной комнаты, она явно использовалась как гостевая, причем не особенно часто. Может, вообще никогда, как знать. На разложенном диване обнаружила подушку и постельное белье. Быстро расстелив, погасила свет и легла. Положила руки поверх одеяла и стала прислушиваться. Никаких звуков. Значит, Андрей, правда, лег спать.

Может, у него есть женщина? А что, вариант, хотя женских вещей я не обнаружила, но может, они только начали встречаться. Мне все-таки повезло встретить просто хорошего человека, который не бросил другого в беде? Черт, с момента странного предложения я эти слова как мантру повторяю.

В конце концов, я устала размышлять на эту тему и уснула. Странно, но мысли о случившемся возле Малахово меня не посещали. Наверное, потому что ситуация отдалилась и ее место заняла другая.

Проснувшись утром, я немного полежала, пялясь в потолок. Судя по всему, поспала я нормально. Поднявшись, выглянула в коридор. Тихо. Так, добежать до ванной и… Заперто. Вот блин. Андрей по ходу там, надеюсь, он не расценит это как предложение. Но дверь не распахнулась, потому я более спокойно прошла в кухню. Тут была кофемашина, рядом стояла розетка, в которой лежали капсулы. Поколебавшись, я достала чашку, капсулу пристроила вроде бы правильно. Уставилась на машину, пытаясь понять, что нажимать, когда услышала:

– Решила кофе выпить?

Вздрогнула. Удивительно, как этот мужчина может тихо ходить. Обернувшись, увидела Андрея, волосы влажные, из одежды – только домашние штаны. Против воли скользнула взглядом по торсу с четко прочерченными мышцами, по широким мускулистым плечам и рукам. А потом только поймала взгляд мужчины, следящий за моей реакцией. Совершенно не к месту покраснела, быстро отвернувшись, сказала:

– Я хотела эспрессо.

Мои ноги, наверное, выглядят сейчас чересчур откровенно. Конечно, я в трусах, но все равно как-то это все… Двусмысленно. Так, надо собраться, поставить делаться кофе и уйти одеться. Простой понятный план.

Потянулась рукой к кофемашине, вчитываясь в буквы, но тут почувствовала, что Андрей подошел. Замер близко ко мне, взял мою ладонь и ткнул указательным пальцем в одну из кнопок:

– Вот здесь включение, – услышала я голос над ухом, низкий, тихий. Мурашки побежали по шее и скрылись под футболкой. Вот только этого еще не хватало. – Выбрать режим. Все просто. Запоминай.

Руку мою он отпустил, но отстраняться не спешил. Я так и стояла, чувствуя его дыхание на своей шее. Не к месту подумалось: сколько у меня не было мужчины? Давно, даже не вспомнить так сходу. Приятное томление начало появляться внизу живота. Я выдохнула, вышло громче, чем планировала. Развернулась, поднимая на мужчину взгляд.

– Не думаю, что мне нужно запоминать, – сказала ему. – Но спасибо за помощь.

Вот теперь просто взять и уйти. Но я стояла, глубоко дыша, глядя в серо-зеленые глаза с темной крапинкой. Губы почему-то пересохли. Облизнула их, не думая, какую это может вызвать реакцию. Андрей перевел на них взгляд. Черт, надо это все как-то заканчивать.

– Я пойду оденусь, – сказала, не делая попытки убрать его руки, держащие меня в кольце. Андрей усмехнулся. Вдруг провел пальцами по моим губам, а я замерла, сглотнув. Оттянул нижнюю, заставляя приоткрыть рот, и этот простой жест отдался импульсом в теле. Странное ощущение, если честно, давно у меня не было такого откровенного желания, тем более к незнакомому мужчине.

Но когда Андрей наклонился и стал целовать меня, я не отстранилась. Ну а что, я не девочка, я этого хочу, а разыгрывать скромность просто ни к чему. Его руки скользнули под футболку, начали исследовать тело, требовательно, но не грубо. Пискнула кофемашина, на нее никто не обратил внимания. Андрей отстранился, потянул меня за руку за собой.

Мы оказались в его комнате. Я только мельком отметила небольшой диван с низким столиком, шкаф в полстены, широкую кровать, на которой через мгновенье и оказалась, лишившись футболки. Презервативы лежали в прикроватной тумбочке, и это последнее, что оторвало нас друг от друга.

Следующие минут сорок было классно. На самом деле, классно. Андрей чувствовал меня так, словно мы не первый раз сексом занимаемся, а уже давно вместе. Понимал, когда замедлиться, когда ускориться, как растянуть мое удовольствие…

Честно сказать, я не пожалела о том, что произошло. Хотя, безусловно, когда все кончилось, появилась некоторая неловкость. Я лежала, закрыв глаза, пытаясь унять приятную дрожь, сковавшую тело. Надо было как-то встать и пойти, но мне казалось, голова закружится, как только я приму вертикальное положение.

Андрей поднялся, надел штаны и вышел из комнаты. Я села, выдыхая. Да уж, вот так утро. Нацепила футболку, подхватила трусики и прошмыгнула в ванную, на этот раз она была свободна. Быстро приняла душ и оделась в пахнущие цветочным ополаскивателем шмотки. Волосы оставила распущенными. Смотри-ка, мешков под глазами нет, на лице румянец. Вот и не верь после этого словам, что секс на организм влияет положительно.

Ладно, просто выйти, поблагодарить за все… Я поморщилась. Прозвучит забавно, конечно. В любом случае мне пора удалиться.

Андрей был в кухне.

– Кофе остыл, – заметил мне, поедая яичницу. В желудке снова заурчало. – Я на тебя тоже пожарил.

– Спасибо, – кивнула я, положила яичницу на тарелку и села с ней и остывшим кофе за стол. Мужчина, кажется, не испытывал никакой неловкости. На меня вообще внимания не обращал, ел и читал что-то в телефоне.

Я запихнула в себя яичницу и быстро выпила кофе.

– Спасибо, – сказала снова. – За все. Ну что приютил, – добавила на его взгляд. – Я, наверное, поеду.

– Если тебе некуда идти, можешь остаться в моей квартире, – он говорил, не глядя на меня, что-то писал в телефоне. – Только я уеду до вечера и тебя закрою.

Ох, вот так предложение. И все равно это слишком уж странно. Хотя секс-то получил, а утверждал, что тот его не интересует.

– Зачем тебе это? – не удержалась все-таки.

– Я вроде уже отвечал, – он бросил быстрый взгляд, вставая.

– Про жалость? Может, ты еще деньги в приют для животных переводишь?

– Может, и перевожу, – усмехнулся Андрей. – Не самый большой порок, как считаешь?

Я промолчала. Пока он мыл посуду, кусала губы. Это такой хороший вариант, меня здесь никто не найдет, просто потому что между мной и Андреем никакой связи нет. Пару дней поживу у него, а потом пойду сдаваться, дольше злить Давида не стоит.

– Я остаюсь, – сказала, когда мужчина обернулся. Он только кивнул и молча ушел, а я проводила его долгим взглядом.

Вскоре я осталась один на один с квартирой. Странное ощущение. Квартира большая, двушка. Кухня, комната хозяина и гостевая. Интересовала меня, конечно, спальня Андрея. Наполовину она представляла собой кабинет: в углу был диван, стеллаж с книгами, низкий стол, подставка для ноутбука, который Андрей унес с собой.

На книжных полках только книги, ни записок, ни фотографий. Вообще, впечатление, что мужчина не склонен к уюту. В верхнем ящике тумбочки презервативы, в нижнем – документы. Договор на аренду этой квартиры заключен на имя Лунева Андрея Станиславовича. Андрею было сорок четыре, я думала меньше, выглядит он моложе, по крайней мере. Квитанции за квартплату, договор на покупку машины в салоне. И больше ничего. Да уж, негусто.

Зато здесь был телевизор, надеюсь, он работает, как раз скоро будут новости. Другого способа узнать об обстановке у меня пока нет. Я включила городской канал и стала ждать, ни о чем не думая. Просто пялилась в пол. Гадать не было желания, тем более ничего светлого не намечалось.

В двенадцать начались новости. И, конечно, девушка погибла. Девятнадцатилетняя Кристина Мишина приехала на дачу вместе с матерью, ближе к ночи они поссорились, и девушка ушла из дома к озеру. Обнаружили ее около шести утра, к этому моменту она была мертва уже несколько часов. По версии следствия девушка полезла купаться и захлебнулась. Так себе версия, если честно. Никаких следов насилия не найдено.

Что ж, он умеет делать свое дело.

И в памяти всплыло лицо мужчины, стоявшего в лунном свете. Я прикрыла глаза, закусывая губу. Вот бы забыть его, как было бы хорошо. Но хорошо – это вообще не про меня, по ходу.

Показали мать, толстую рябую женщину, она не была испугана, только растеряна. Ничего не видела, ничего не слышала. Не хватилась, потому что Кристина последнее время часто убегала на всю ночь.

Версии об убийстве не прозвучало. Это хорошо. По крайней мере, для меня точно. Если никто не будет искать убийцу, то дело заглохнет. А искать не будут, мамаша, кажется, совсем не удивлена сложившемуся раскладу.

Фотографию погибшей тоже показали, милая такая, совсем девчонка внешне: светлые волнистые волосы разбросаны по плечам, большие сияющие глаза, тонкий нос, пухлые губы. Следом показали съемку с вытаскиванием тела. Отстой.

Я выключила телевизор. Немного посидела на краю кровати. Внутри было тяжело. Смерть – это всегда тяжело. Когда она далекая, она напоминает о том, что может прийти за тобой, когда близкая…

Я нахмурилась, отгоняя мысли прочь. Прошла в кухню, заглянула в холодильник. Можно что-нибудь приготовить. Готовка меня всегда успокаивала. Я вытащила продукты, посуду. Резала, а сама думала о Мироне. Как он сейчас? Доехал до Москвы? Все ли хорошо у него? Вот бы узнать. Но опасно. Давиду хватит возможностей добраться и до Москвы, деньги должны быть потрачены, дело сделано, тогда и трава не расти.

Я откусила от веточки укропа и улыбнулась, вспоминая нашу с Мироном жизнь. Мы тогда, как неоперенные птенцы, вылезли в мир из скорлупы детского дома, ничего не знали, ничего не умели, не приспособленные к обычной бытовой жизни даже. Мне верилось в светлое будущее, детский дом на удивление не сломал меня в этом плане. Казалось, за его стенами все будет хорошо, мы вырвемся, встанем на ноги, добьемся того, о чем мечтали.

Я помню, как Мирон сидел на подоконнике в кухне, а я готовила есть, точнее, упорно училась готовить. Он смеялся, отмахивался от чего-то шваркающего на сковороде и откусывал злосчастный укроп. Он питался правильно всегда, у него выбора не было. Так что для кого я готовила, было не особенно понятно.

Но в этом процессе есть своя медитация. Вот и сейчас плохие мысли отступили, пришло спокойствие. Меня все это не касается. У меня своих проблем выше крыши. И мне надо жить. Хотя бы потому, что Мирону пригодится моя помощь.