Текст книги "Мой папа – суперзвезда"

Глава 17

Возможно из-за недопонимания, возникшего между Владом и Майей, работа в студии совершенно не ладилась. И хоть в коллективе такое положение вещей восприняли как абсолютно нормальное, (ну, не каждый же день им хиты писать!), Аня все равно не могла отделаться от мысли, что это она виновата. Влезла, хоть и невольно, в чужую устоявшуюся жизнь, нарушила её привычное течение.

– Вот здесь мне не нравится гармония, – покачала головой Майя, напевая в который раз фрагмент. – Не цепляет.

– Может быть, зацепило бы, если бы ты не упустила две самые главные ноты, – пробормотала Васька себе под нос, но в наступившей тишине ее слова прозвучали удивительно громко. Все же студия – акустика здесь прекрасная.

– Что ты сказала? – обернулась Майя.

– Ничего.

Васька вмиг стушевалась и отвела взгляд. Аня порадовалась, что дочка имеет свое мнение, и нисколько не огорчилась, что та еще не научилась его отстаивать. В конце концов, у нее все еще впереди. Она лишь ребенок. А перед ней – успешные музыканты.

– Девчонка права, Май. Вот этот переход, – Санчо наиграл на синтезаторе нужный отрывок, – здесь как раз вот этот кусочек – самый важный.

– Слишком резкий переход…

– Если спеть субтоном, получится.

Васька снова оживилась, поджала под себя ногу, провела ладонями по острым коленкам, преданно, как щенок в поисках ласки, взглянув на отца. Тот улыбался, демонстрируя идеально белые, ровные зубы.

– Может быть, напоешь? – вскинула бровь Майя. Аня подалась вперед, возмущенная поведением певицы. Та вроде бы и не предложила чего-то, из ряда вон выходящего, но учитывая провал Васьки на кастинге…

– Не хочу, – пробурчала девочка и отвернулась.

– Напомню на всякий случай, что партию я пишу с тобой, а не с дочкой.

Аня тихонько выдохнула. Закусила губу и впялилась в пол, скрывая довольную улыбку, которая совершенно невольно наползла на лицо. Было так ново – находиться под чьей-то защитой. И так невозможно сладко… Ничего другого женщине и не нужно.

Майя фыркнула. Встала со своего места и сделала то, что от нее и требовалось. Получилось красиво. Сидящий с закрытыми глазами Влад кивнул. Снял очки, отложил их на стол, заставленный банками колы, и задумчиво растер глаза.

– Ну, как? – нетерпеливо топнула ногой Майя.

Влад переглянулся со своими музыкантами. Критиковать Майю и сейчас – означало бы, что он придирается. И если до случившегося внизу скандала он бы сказал все, что думает, то сейчас вообще не знал, как поступить.

– По-моему, чего-то не хватает, – понимая затруднение Влада, вставил свои пять копеек Миха.

– Это чего же?

– Ну, я не знаю. Может быть, нам стоит отложить этот трек до лучших времен. Потом подумаем, на свежую голову.

Влад кивнул, соглашаясь со своим гитаристом. Нет смысла биться в закрытую дверь. Если чувствуешь, что упускаешь что-то важное, лучше действительно подождать. Нужное решение созреет, когда придет его время, и ни секундой раньше.

– Осточертело, – расстроилась Майя, убирая с лица кудрявые пряди. Аня никак не могла уразуметь, почему она вообще их не соберет.

– Так… Чувствую, нам нужен перерыв, – ударил по ляжкам Тим и вскочил на ноги. Его лохматые рыжие вихры упали на лоб. Из всей компании он понравился Ане больше всего. Может быть потому, что был наиболее тихим из всех. А еще самым некрасивым. Худой, длинный, как каланча, с тонкой белой, как у всех рыжих, кожей, которая сейчас была покрыта красными пятнами, и лягушачьим, каким-то неестественно большим на узком лице ртом.

– Жрать охота, – согласился Санчо.

– Так, все с вами ясно. Бездельники… – ухмыльнулся Влад, складывая на мощной груди руки.

– Мы мяско классное привезли… Можно пожарить, – мечтательно закатил глаза Миха.

– Ну, вот и как с вами работать? Ладно, пойдем уж… Разожжем гриль. Нюсь, нарежешь какого-нибудь салатика?

– Нарежу.

Аня пошла из студии первой, едва уловимо коснулась Влада, понимая, что демонстрация их чувств сейчас – не самая лучшая идея, но в то же время не в силах его не касаться. Каким-то непонятным звериным чутьем улавливая, что и он едва сдерживается от того, чтобы не обнять ее. Заставляя себя двигаться дальше, она еще раз улыбнулась и пошла вверх по лестнице.

Свет, заливающий кухню, был таким ярким, что первым делом Аня чуть прикрутила жалюзи, и теперь тот ложился на пол бликующими полосками, очерчивал силуэты кухонной стенки и огромного обеденного стола. Её дом… почему-то она совершенно не сомневалась, что теперь её дом здесь. Аня ничего не стала бы в нем менять, даже если бы Влад предложил ей такое. Здесь ей нравилось абсолютно все. И добротная деревянная мебель – по-мужски строгая и аскетичная, и самобытный сельский декор. Домотканые пестрые дорожки, подушки и кружевные занавески на окнах.

– Осматриваешь свои новые владения? – раздался голос за спиной. Аня подпрыгнула, обернулась резко, поймав изучающий Майин взгляд.

– Зачем ты так? Я ведь ни в чем не виновата. Это его выбор, разве нет?

Майя повела плечом и забралась в холодильник. Аня растерянно замерла. Ей и в голову не пришло возмутиться тому, что чужая женщина хозяйничает на теперь уже её кухне.

– На вот, нашинкуй… Я терпеть не могу резать капусту, – сменила тему Майя, вручая в руки соперницы свежий хрустящий качан. – А Влад любит ее с огурцом. – Голос женщины дрогнул.

Чувствуя себя ужасно неловко, Аня схватила доску.

– А еще он любит молодую картошку с нерафинированным подсолнечным маслом…

– И селедку с луком, – перебила бэк-вокалистку Аня, – и макароны по-флотски.

– Да… – Майя шмыгнула носом, – дерьмо…

– Хм… Знаешь, я случайно услышала ваш разговор. Ты думаешь, я ничего о нем не знаю, но это не так. Скорее даже напротив, я знаю о нем слишком много. Может быть, даже все… Понимаешь? Все, из того, что действительно имеет значение.

– Может быть. – Не стала спорить Майя. Пряча взгляд, она достала свежие пупырчатые огурцы и взялась их мыть, – но это совсем не означает, что ты готова к тому образу жизни, что он ведет. Послушай… вокруг него всегда вьются женщины, фанатки, всякие селебритис… Они пробираются к нему в гримерку голышом, лезут с объятиями и поцелуями после концертов, оставляют следы помады и записки с номером телефона в кармане брюк… И тут он бессилен что либо изменить, это плата за популярность. Я такое положение вещей понимаю и принимаю, хотя это, знаешь ли, нелегко. Но ты… ты ведь совсем из другого теста. Как ты будешь жить? Изводить его и себя ревностью?

– Нет. Потому что я ему доверяю.

– О, да боже мой… – Майя принялась с остервенением крошить огурцы, – ты такая наивная, Нюся… – протянула с иронией. Как будто «Нюся» было синоним слова «дурочка». – Поверь, любой женщине, будь то рано или поздно, захочется почувствовать себя королевой… богиней рядом со своим мужчиной. Но эта история не про Влада. Потому что он – бог и король. Он – на вершине хит-парада.

– Если ты так действительно думаешь, то ты знаешь его еще меньше, чем я.

– Ну, да… Как же, – фыркнула Майя, – посмотрим, когда твои розовые мечты разобьются.

Аня лишь пожала плечами и взялась за приготовление заправки для салата. Больше они не поднимали эту тему.

– Готово? – заглянул в кухню Санин.

– Угу.

– Я за тарелками… Сейчас накрою и помогу Ваське покормить наших троглодитов. Тот серый совсем что-то никакой. Боюсь, сдохнет. – Влад оглянулся на ничего не понимающую бэк-вокалистку и пояснил: – У нас прибавление в семье.

– Еще одно? – не удержалась от сарказма Майя.

– Угу. Котята, целый выводок. Не хочешь взять одного для Лешки?

– Да ты что! Они крохи совсем, – возмутилась Аня.

– Так не прям же сейчас… – Влад щелкнул девушку по носу и улыбнулся.

– Только котенка мне для полного счастья и не хватает, – вздохнула Майя, забрала миску с салатом и вышла из кухни.

Влад обернулся. Убедился, что они остались одни, и стремительным движением сгреб Аню в объятия. Прижал к стальному боку огромного двухдверного холодильника и поцеловал. Зажатая между его пышущим жаром телом и холодной поверхностью камеры Аня испытывала такие разные, но такие головокружительные в своей силе эмоции. Язык Влада коснулся ее языка, протолкнул в рот что-то приторно-сладкое. Ее воспаленному происходящим мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это конфета. Влад был ужасным сладкоежкой. Но влажный жар его рта был в тысячу раз вкуснее и слаще. Аня вцепилась в плечи мужчины и издала странный звук – что-то среднее между стоном и всхлипом.

Влад отстранился. Коснулся покрытым испариной лбом её лба. Вдохнул жадно.

– Сейчас пойду, их всех выгоню и…

– Ты этого не сделаешь, – улыбнулась Аня, задевая часто вздымающейся грудью его грудь.

– Напомни мне, почему?

– Потому что это твои коллеги, и вы…

– Мама! Мама! Мне нужна помощь с Задохликом… Кажется, ему плохо.

– Шикарные клички. Пушистик, Шустрик и Задохлик… – ухмыльнулся Влад, нехотя отступая от Ани.

Одному из котят и правда становилось все хуже. Веселье на лужайке было в самом разгаре, да только Ане с Васькой было не до этого. Да и Влад метался между друзьями и дежурящими у коробки девочками.

– Мам, он, кажется, не шевелится, – всхлипнула Васька.

– Да, похоже на то. А ревешь чего? Знала ведь, что шансов мало.

– Думала, выходим…

– Мы сделали все, что могли. А если он умер – значит, был не приспособлен к жизни. Ему так даже лучше, Вась…

– Угу…

– Пойди, сбегай за папой. Нужно его закопать.

В общем, похороны котенка прошли со всяческими почестями, положенными каждому приличному коту. Васька даже цветов на лугу собрала. И горько всхлипывая, возложила на небольшой холмик.

– Пап, а можно мы не будем отдавать Шустрика или Пушистика этой… Майе? – спросила Васька, перед тем как отправиться спать.

– А что же нам с ними делать?

– Одного себе оставим… А второго я Лильке отдам.

– Лилька – это твоя подружка?

– Угу. Единственная… Здесь у меня больше нет друзей.

– Это еще почему?

– Ну… – Васька неопределенно пожала плечами и не слишком изящно спрыгнула с темы, – так что? Можно? Я Лильке предложу. У них как раз недавно котик сдох, и они с нашей директрисой грустят.

– Вашей директрисой?

– Угу… Лилькина мама – наша директриса. В смысле – директриса гимназии, в которой я учусь. В смысле – не мама, а мачеха… Но это ведь не главное, правильно? Мама – это же не тот, кто тебя родил… Потому что Лильку родила Лилу, но какая она ей мать, ей богу?

– Постой-постой… Лилу? Это такая… – Влад неопределенно взмахнул в воздухе руками, – журналистка?

– Ага. Буэ…

Влад ухмыльнулся. Ну, надо же… Вот откуда у той идиотки была фотография его дочки. Их девочки, оказывается, дружили! Бывают же совпадения. Интересно, а если бы Васька не пришла бы на тот долбанный кастинг… он бы поверил, что девочка с фотографии – его дочь? Нет, это вряд ли. От осознания этой мысли по позвоночнику вниз прошелся холодок. Подумать только… Он мог и дальше жить, петь, разъезжать по всему миру и не догадываться даже, что где-то совсем рядом живет его дочь. Смешная девочка с тугими косичками, такая похожая на него самого. Как и не знать о том, что его все еще ждет Нюська… И та могла болтать, что угодно, но он-то знал, почему она оставалась невинной так долго. Дурное дело не хитрое, и вряд ли бы, будь на то воля Ани, кто-то ушлый упустил бы возможность забраться ей в трусики. А значит, на то её воли не было, и у него в висках ломило от понимания – она его одного ждала. Ждала долго… Так долго, как обычно не ждут. Его девочка. Его маленькая чистая девочка. Единичная, преданная до невозможности. Таких больше нет. Он никогда ее не отпустит. Не сможет. Она его. Навсегда. До конца. Желание увидеть Аню, коснуться ее теплой кожи стало практически непреодолимым. И пусть Влад еще не решил, как сделать их первым раз идеальным, ничто ему не мешало нежить ее и любить.

– Спокойной ночи, папочка…

– Спокойной ночи, милая. Пусть тебе приснятся сладкие сны.

Глава 18

Пока Влад впервые самостоятельно укладывал дочку спать, уснула и Аня. Видимо, минувший день отнял все её силы. И теперь она сладко сопела, по-детски уткнувшись лицом в подушку. Облом, конечно, не так он планировал завершить этот вечер. Влад растерянно почесал в затылке и улыбнулся. Подошел поближе. Сел в ногах. Из-под одеяла выглядывали лишь длинные узкие Нюськины ступни. На роль Золушки та вряд ли смогла бы претендовать – подумал Санин и опять улыбнулся. Он вообще все время теперь улыбался. Чувствуя себя едва ли не самым счастливым человеком на планете, Влад провел пальцем по высокому подъему и обхватил изящную щиколотку. Ноги у его девочки были просто отпадными. Длинными, худыми, как он любил, идеально ровными. Он их сразу отметил, еще там… в массажном кабинете. Будь он неладен. Влад разжал пальцы и встал. Улыбка слетела с губ. Он каждый раз с ужасом думал о том, что пришлось пережить Ане, чем пожертвовать, чтобы поднять Ваську на ноги. Ведь с этим и взрослой женщине было бы нелегко справиться, а Нюська… она сама ребенком была. Чувство острого сожаления наполнило горечью рот. Влад сглотнул, отгоняя от себя ненужные мысли. Ласково погладил Аню по растрепанным волосам и вышел из комнаты.

Сам он долго не мог уснуть. Винил себя страшно. Чувствовал, что должен хоть как-то отблагодарить Аню за все, что та для него сделала, но в то же время не представлял, как сделать это, её не обидев. Ну, не для его же благодарностей она Ваську воспитывала! А потому действовать нужно было осторожно. Чтобы Нюська ни в коем случае не решила, что он отдает ей долги.

Влад так долго крутился с боку на бок, что когда зазвонил будильник, с трудом смог разлепить глаза. Нащупал проклятый телефон. Вырубил звук. В глубине дома едва слышно гудела кофемашина. Влад улыбнулся и повернулся на бок. Яркое солнце заливало комнату, в распахнутое на ночь окно доносились жужжание пчел и стрекот кузнечиков. Пахло сочной травой, клевером и жасмином. А еще… совсем немного кофе. Улыбка Санина стала шире. Дверь тихонько открылась. Делая вид, что все еще спит, Влад сквозь опущенные ресницы наблюдал за Нюськой, которая, закусив губу от усердия, несла перед собой поднос.

– Вла-а-ад… Тебе пора вставать. Кастинг, помнишь?

Влад не отреагировал, размышляя о том, что же она предпримет дальше. Аня вздохнула, закатила глаза, поставила поднос на тумбочку и нежно провела по его щеке:

– Как будить спящую принцессу я, конечно, в курсе… А вот что делать с принцем? – усмехнулась она.

– То же самое, что и с принцессой, – подсказал Влад.

– Ты уверен? Ваське я обычно сую под ухо будильник. Знаешь, такой… еще бабушкин. Он и мертвого поднимет. Дррррр…

– Смеешься? А более гуманных методов у тебя нет?

– Это каких же? – вскинула брови Аня, заложив руки за спину.

– Поцелуй! – Влад вытянул губы трубочкой и снова прикрыл глаза. Аня прыснула. Склонилась над ним, хихикая, и звонко чмокнула.

– Так?

Санин затряс головой.

– Так? – повторила попытку Аня, касаясь его губ нежнее, уже без всякого смеха.

– Угу… А еще так, так… и так, – урчал Влад, прокладывая дорожку из поцелуев вниз по её шее и прихватывая зубами выступающие косточки на ключицах.

– Эй… Перестань! Нам нужно торопиться, не то опоздаем.

– Не хочу никуда…

– А надо!

– Ты просто кремень.

– Вот именно. Вставай, лентяй. Пей свой кофе – не то остынет. Это все, на что меня хватило в такую рань. Если хочешь – могу еще бутерброд сделать, но ты, вроде, не завтракаешь рано утром.

– Ага. Не завтракаю.

Влад поднес чашку к губам и отпил крепкий ароматный кофе.

– Что-то не так?

– Нет. Все хорошо… Я только с тобой поговорить хотела.

– О чем?

– О Ваське, – вздохнула Аня.

– А что с ней?

– Пока ничего. Но я боюсь, если кадры с ее фиаско покажут по телевизору, она очень расстроится.

– И?

– Я бы хотела, чтобы ты договорился с руководством канала или… с кем там надо договариваться… чтобы ее выступление просто вырезали. Вот… Ну, знаешь, как будто и не было ничего.

– Я попробую.

Влад растер колючий подбородок рукой, удивляясь, почему ему самому не пришла в голову эта мысль.

– Думаешь, с этим могут возникнуть какие-нибудь проблемы?

– Нет. Нет, не думаю… Мне пойдут навстречу. Да и не было в ее номере чего-то такого ценного для аудитории.

Аня опустила глаза в пол.

– Нюсь, я знаю, ты считаешь, что Васька очень талантливая…

– Я не считаю! – тут же встала на защиту дочери Аня. – Все так и есть.

– Окей! Я же не спорю, – примирительно вскинул перед собой ладони Санин, – просто то выступление, – он сделал характерное движение рукой, – было действительно ни о чем.

– Я тоже с тобой не спорю. Ты – профессионал.

– Вот именно. Послушай, ну, уж если ей так хотелось поучаствовать, может, мне стоит договориться о повторном выступлении? Мы порепетируем, отработаем номер…

– Да ты что? Она теперь в жизни на это не согласится! Да и зачем это все? Дать лишнюю пищу для сплетен?

– Почему это?

– А ты сам подумай. Дочь Влада Санина покоряет шоу, которое он судит. Замечательно. Я уже прямо вижу килотонны грязи, которые польются на вас обоих, – экспрессивно взмахнула руками девушка и вдруг осеклась. С её лица сошли краски, и странная тревога наполнила взгляд.

– Эй, что такое? – вмиг почувствовал произошедшие с ней изменения Санин.

– Хм… Я только сейчас поняла, что не знаю, собираешься ли ты признавать Ваську публично. В смысле… ввести ее в твою официальную биографию в Википедии, и все такое, – Аня наигранно бодро улыбнулась. Да только для кого был этот спектакль? Влад знал ее, как облупленную, и то, что трусит сейчас, как заяц, знал, и что боится разочароваться. В нем…

– А ты сама как думаешь?

– Ты злишься, – вздохнула Аня.

– Еще бы.

– Я глупость сморозила, да?

– Еще бы.

– Простишь?

– Я подумаю, – держал марку Санин, хотя пальцы уже зудели от желания ее коснуться и сжать в объятьях. Такую глупую и неуверенную. Битую жизнью, так сильно битую, но еще не утратившую веру в людей и в чудо…

– Ладно, – поняла правила игры девушка и, впялив взгляд в пол, лукаво поинтересовалась: – Тогда, может быть, я как-то могу загладить свою вину?

– Это смотря как будешь стараться.

Аня закусила подозрительно подрагивающую губу и сделала крошечный шажок в его сторону. А потом еще один, и еще… Поцеловала в колючий подбородок, щеку.

– Так?

– И это ты постаралась? Ну, же, детка, думаю, тебе стоит приложить немного больше усилий.

Они целовались, как подростки на первом свидании, когда на пороге спальни возникла лохматая со сна Васька. Аня первая заметила дочку и поспешила отстраниться от Влада. Такая трогательная в своем смущении.

– А я думаю, где все? – ухмыльнулась Васька, закатив глаза к потолку. – А они здесь, целуются!

– Эээ… Ну… – проблеяла Аня что-то невразумительное.

– Целуемся-целуемся. Взрослые так иногда делают.

– Да я же не против. Может быть, вы мне даже сестренку родите. Я давно маму прошу.

Аня закашлялась и посмотрела на дочь едва ли не с ужасом. Чего это она? Интересно…

– Может быть и родим, – пожал плечами Влад. А что? Он уже давно к этому готов.

– Но сначала вам надо бы пожениться.

– Васька! – одернула дочь красная, как рак, Аня. Влад в голос рассмеялся. Закинул ее визжащую на плечо и подмигнул дочке.

– Я все правильно говорю? – уточнила расклад Василиса.

– Очень! Очень правильно. Здравомыслие из тебя так и прет.

– Не понимаю, от кого мне передались эти качества.

Тут уже и Аня не сдержалась, засмеялась от души, повиснув на плече Влада вниз головой. В общем, к началу кастинга Влад едва успел. Аня помахала ему на прощание и нырнула за руль. Васька тоже перебралась вперед и склонилась над магнитолой, выбирая радиостанцию. Кажется, возвращение в это место ничуть ее не смутило, хотя, признаться, у Ани и были такие опасения.

– Что теперь? – спросила девочка, когда они выехали на дорогу.

– Заедем домой за вещами. Я ведь не планировали оставаться так надолго.

– Но теперь планы поменялись?

– Похоже на то, – рассмеялась Аня Васькиному энтузиазму.

– Класс! Вот мне бы еще с Лилькой встретиться…

– Может быть, в другой раз? У нас там котята без присмотра, помнишь?

– Блин… – разочарованно протянула девочка и озабоченно нахмурила лоб. – А может, мы Лильку с собой возьмем, а, мам?

– Это как?

– Как-как? На пару дней. Поговоришь с ее мамой, расскажешь, какая у нас речка, лес, котята… Все полезное и натуральное.

– Думаешь, ее отпустят погостить к незнакомым людям?

– Так какие же мы незнакомые? – возмутилась Василиса.

– Ну, я не знаю… Нам, наверное, сначала у Влада надо спросить разрешения. Все же это его дом.

– Угу! – Васька кивнула, впрочем, уже не особенно прислушиваясь к тому, что ей говорила мать. Она уже всецело была там… в доме отца, у реки. Со своей лучшей подругой Лилькой…

К счастью, Влад совершенно не возражал, чтобы к Ваське приехала погостить подружка. Дело оставалось за малым – убедить родителей Лили отпустить к ним ребенка с ночёвкой, но и те не подвели, хотя, перед тем как согласиться, и учинили Ане допрос с пристрастием. Впрочем, та нисколько на это не обиделась. На их месте она сама бы повела себя так же.

И хорошо, что они забрали Лильку. Они с Васькой просто захлебывались от счастья, находясь в компании друг друга. Девочки плавали в реке, загорали, лежа в шезлонгах, пили душистый чай и болтали, не закрывая рта, как только языки не болели? Ну, и польза от девчонок тоже была. Они полностью взяли на себя заботу о котятах. Переполненная чувством собственной важности, Васька терпеливо учила подругу, что надо делать и как, а та с энтузиазмом впитывала новые знания. Под конец вечера девочки решили, что, когда вырастут, непременно откроют приют для бездомных животных. А пока будут помогать им по мере сил. Аня готовила ужин и ухмылялась. Она не питала иллюзий насчет того, что это их «по мере сил» означает. Вот будет для Санина шок, когда его дом превратится в лазарет для животных. А может быть, и не будет… Влад еще помнит, как сама Аня в бытность девчонкой кого только ни подбирала.

– Мама! Мама! Папа приехал! – радостно завизжала Васька, кубарем слетая вниз по лестнице.

– Я слышу!

Она и правда слышала шум мотора такси. Вряд ли бы в отсутствие Влада к ним мог заявиться кто-то еще. Да и время было позднее. С ужином они задержались.

– Папа, привет! Познакомься, это моя Лилька. Лилька – это мой папа! Ну, вы уже виделись… На кастинге, – доносился до Ани звонкий голосок дочери. – Пойдем, там мама котлеты приготовила. Знаешь, какие вкусные? Ты голодный? Лилька, что стоишь, замерла? На папе узоров нет. Тебе не кажется, что поздно стесняться, после того, как ты ему всыпала?

Лилька пробормотала что-то невнятное. Аня улыбнулась. А когда подняла взгляд, встретилась с улыбающимся взглядом Санина.

– Голодный?

– Очень.

– Руки мой, и сразу за стол. Мы тоже порядком проголодались.

– А не ели почему?

– Без тебя не хотелось, – отмахнулась Аня. Влад медленно кивнул и, не торопясь уходить, окинул девушку еще одним теплым взглядом. И все она поняла… Как всегда про него понимала. И то, что он оценил, и то, что всегда мечтал об этом… Тихом и простом, не на публику, не напоказ… обычном человеческом счастье, домашнем уюте и огромной-огромной любви, живущей вот в таких мелочах.

– Дадите мне еще пять минут? Сил нет, как в душ хочется.

– Иди…

– Точно?

– Да, иди же. Вась, Лиль, подождем еще пять минут?

– Без проблем. Мы тогда пока телек посмотрим, – кивнула девочка, стаскивая со стола пачку чипсов.

– Васька! Перебьешь аппетит этой гадостью.

– Да мы аппетит черешней уже давно перебили, – засмеялась та и, больше не оглядываясь, схватила за руку притихшую Лилю и поволокла прочь из комнаты. А когда десятью минутами позже Аня вернулась позвать девчонок к столу, те уже крепко спали, прислонившись друг к другу лбами.