Текст книги "Убей меня нежно"

Уже у самой двери я внезапно почувствовала знакомый аромат, который я не спутала бы ни с каким другим. Открывая дверь, я уже знала, кого увижу. И действительно, в темном полумраке спальни темный силуэт, стоявший у окна, не заметить было невозможно. Медленно затворив за собой дверь, я подошла к Аларису, но не успела даже открыть рот, как в тишине комнаты раздался его недовольный голос:

– Где ты была? Я ждал тебя.

– Разве я могла знать, что ты будешь в моей спальне? После твоего поспешного ухода я и не знала, что думать, – я постаралась вложить в голос всю обиду, которую я испытала в тот момент.

– Ты должна всегда быть там, где я хочу. Ты принадлежишь мне, – его голос, произносивший эти возмутительные слова, звучал совершенно серьезно.

Вот и узнала ответ на все свои вопросы!

Я почувствовала, как волна гнева и ярости поднимается внутри меня, но вместо того, чтобы излить её на него, я сделала то, что сама от себя не ожидала: за одно мгновение оказавшись рядом, я прижалась к мужчине всем телом и обрушилась на него потоком яростных поцелуев.

В первую секунду он замер, пораженный моими решительными действиями, однако в следующее мгновение его губы ринулись в атаку.

Мы стояли друг к другу так близко, что я могла чувствовать его всем своим телом, каждой клеточкой. Его руки беспорядочно блуждали по моему телу, вызывая жар внизу живота, захвативший все тело и спустя несколько мгновений превратившийся в полыхающее пламя. Не в силах сдерживать чувства, я издала негромкий стон, ставший сильнее, когда его губы переместились к моей шее.

Почувствовав, что он вновь берет инициативу в свои руки, я мгновенно пришла в себя: сегодня ночью поруководить ему не удастся! Поэтому в ответ на его ласки я оттолкнула его от себя, но лишь для того, чтобы стянуть с мужчины ненужный камзол, служивший преградой. Оторопев от моего поступка, Аларис позволил снять его с себя, однако когда он снова попытался вернуть контроль надо мной, я резко толкнула его на кровать, стоявшую прямо за ним.

Застигнутый врасплох Аларис упал прямо на мягкую перину, и, поняв, что сегодня власть в моих руках, приподнявшись на локтях, стал ждать моих действий.

Я не стала медлить и в пару секунд избавилась от собственного платья, оставшись в одной сорочке. Удивляясь собственной храбрости, я медленно опустилась на противоположный край кровати, чувствуя на себе его внимательный взгляд. Не удержавшись, взглянула на мужчину сквозь опущенные ресницы – и поняла, что пропала: он лежал, даже на расстоянии обжигая меня огнем в глазах, его грудная клетка быстро и тяжело вздымалась – очевидно, мое небольшое представление не прошло даром.

Почувствовав, как от его взгляда внизу живота набухает тугой узел, я медленно прикоснулась к телу вампира, но когда от моего робкого прикосновения он вдруг издал низкий стон, я отбросила всякие приличия и с головой ринулась в омут страсти.

Нависнув над Аларисом, я начала покрывать его лицо нежными поцелуями, которые, однако, мгновенно переросли в жаркую схватку, стоило мне добраться до его губ. Мы целовались так, словно от этого зависели наши судьбы, словно это было последнее, что нам суждено было сделать в этой жизни. Не в силах больше выдержать это мучительное наслаждение, я оторвалась от его губ и начала медленно спускаться вниз по его шее. Не передать словами, какие чувства я испытывала, покрывая поцелуями его грудь, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Никогда прежде я не могла представить, что смогу быть настолько распущенной в постели с мужчиной. Однако с этим вампиром я теряла все представления о приличиях, и, похоже, он был вовсе не против этого.

Приблизившись вплотную к поясу его брюк, я замерла в нерешительности. Посмею ли я двинуться дальше или стоит остановиться на этом и позволить ему самому завершить начатое? Так и не придя к единому решению, я взглянула на вампира и прочитала ответ во взгляде, устремленном на меня: огонь в его глазах призывал не останавливаться. Слегка дрожащей рукой я взялась за край пояса и потянула на себя, и он выскользнул на удивление легко, словно только этого и ждал.

Глубоко вздохнув, я потянула брюки вниз – и обомлела, впервые так близко наблюдая сосредоточие его мужественности. Не в силах противостоять охватившему меня любопытству, я медленно протянула руку и робко прикоснулась к нему. В этот момент по телу Алариса прошла судорога, он хрипло застонал. Желая повторить это новый опыт, я вновь вернулась к изучению столь интересующего меня объекта, но внезапно вампир, по всей видимости, не выдержав моих робких ласк, резко привлек меня к себе, и, не меняя позы, приник к губам горячим поцелуем. Отвечая на поцелуй с не меньшим жаром, я почувствовала, как его руки стягивают с меня последнюю преграду и отбрасываю сорочку куда-то в сторону.

Ощущение наших обнаженных тел, вплотную соприкасавшихся друг с другом, сводило с ума. Не в силах противостоять возбуждению, я откинула голову и хриплым голосом простонала его имя, прося, умоляя о большем. Аларис, покрывающий поцелуями мою грудь, внезапно притянул меня еще ближе к себе, так, что я могла почувствовать, как его плоть касается моей, словно спрашивая разрешения. Больше ждать я не могла, поэтому, обхватив его ноги своими, сделала нетерпеливое движение ему навстречу, на секунду задохнувшись от ощущения целостности, нахлынувшего, когда он заполнил меня.

Найдя его губы своими, я выгнулась навстречу его ритмичным движениям, которые уносили меня все выше и выше. Наше хриплое дыхание разносилось по комнате, кровать жалобно стонала в такт каждому новому движению бедер. Чувствуя, что большего выдержать не могу, я припала к его губам, проникая своим языком к нему в рот и не веря, что это действительно я. Может, сейчас действовала моя новая сущность, та, кем я стала?

От моих смелых ласк мужчина еще больше ускорил темп, и на самом пике наслаждения я, не выдержав накала страсти, громко простонала: «Я люблю тебя!». В этот момент мир для меня взорвался мириадами ярких вспышек. Спустя секунду вампир присоединился ко мне, низко простонав мое имя, и обессиленный рухнул рядом…

Спустя несколько минут я лежала рядом с Аларисом, прислушиваясь к его спокойному медленному дыханию, и ощущая себя счастливой от того, что он просто был рядом. Лишь маленький червячок беспокойства не давал мне в полной мере вкусить блаженство, но я никак не могла понять, что именно.

Дремота волной накатывала на меня, и, уже практически поддавшись ей, я вдруг в один момент осознала, что это было за беспокойство: за всю ночь он так и не сказал «люблю»…

Глава десятая

За окном уже вовсю разгорался тускло-серый рассвет, когда я спросонья ощутила, что в комнате никого, кроме меня, нет.

Резко приподнявшись на локтях, я растерянно огляделась, надеясь на то, что ощущения меня обманули, и Аларис все еще здесь. Однако лишь смятое покрывало рядом со мной подтверждало то, что прошедшая ночь не была плодом моей буйной фантазии, а действительно происходила наяву.

Разочарованно вздохнув, я собрала разбросанную по всей комнате одежду, вновь вспоминая, что происходило здесь под покровом темноты. Теперь, при свете дня, мое вчерашнее поведение казалось просто ужасным: я боялась даже взглянуть в глаза вампиру, страшась того, что могу в них увидеть. Сочтет ли он меня распущенной или же поймет, что все мои действия были продиктованы любовью к нему? Что же, мне предстояло выяснить это.

Выбрав из многообразия платьев, буквально силой навязанных мне Антией, самое простое, я медленно оделась, стараясь оттянуть момент, когда мне нужно будет спуститься и встретиться с Аларисом. Одна часть меня страстно хотела вновь увидеть любимое лицо и оказаться в столь желанных объятиях, другая же опасалась, что эта встреча может оказаться большим испытанием для наших отношений.

Глубоко вдохнув, я уверенно распрямила плечи и нарочито спокойной походкой спустилась в гостиную. В замке царила суета: повсюду сновали слуги с озабоченными лицами, советники, растеряв свою обычную важность, растерянными кучками толпились в коридорах, что-то обсуждая громким шепотом. Многие лица были мне незнакомы, из чего я сделала вывод, что чуть попытка бунта основательно проредила ряды советников Алистера. Вампиры, забываясь, порой переходили на ожесточенный спор, но стоило им увидеть меня, как все разговоры стихали. Слегка растерявшись от подобного эффекта моего присутствия, я уже не так уверенно вошла в гостиную. Первым, кого я там увидела, был Аларис. Он стоял у окна, невидящим взглядом всматриваясь в линию горизонта. Напряженная поза не оставляла сомнений в том, что его мысли в этот момент были далеки отсюда.

Я осторожно подошла к нему и робко коснулась его плеча. Он, повернувшись ко мне, улыбнулся, но эта улыбка не коснулась его взгляда.

– Доброе утро, – я прошептала ему, нерешительно замирая рядом.

Он без слов притянул меня к себе, обнимая крепче. Я наслаждалась его объятиями, с наслаждением вдыхая такой до боли родной запах: от него всегда пахло свежестью зимнего морозного дня, солеными морскими брызгами и… домом? Я с удивлением поймала себя на мысли, что уже не представляю себя вдали от него. Неужели возможно было за такой короткий срок полюбить кого-то с такой силой? Неужели было время, когда я даже не знала о том, что где-то там, далеко-далеко, живет тот, кто станет для меня центром моей маленькой вселенной? Скажи мне об этом кто-нибудь несколькими неделями ранее, я никогда бы не поверила в это.

В этот момент мои размышления были прерваны неодобрительным покашливанием: в дверях показалась высокая фигура главного советника. Удостоверившись, что мы его заметили, он, обращаясь к Аларису и намеренно игнорируя меня, произнес:

– Мой господин. Совет просит позволения еще раз обсудить главные вопросы перед тем, как прибудут Крейцы

Получив хмурый кивок в ответ, он неслышно испарился, однако я даже не обратила на это внимание, озадаченная его последними словами.

– Крейцы? Что он имел в виду? Ты ведь уже встречался с ними? – я обеспокоено взглянула на Алариса, разом отмечая, как он напрягся и помрачнел при моем вопросе. Да, возможно я проявляла слишком большую инициативность, но мне, как принцессе, было привычно знать о происходивших событиях, принимать участие в организации приемов и балов. Пусть королевский титул и власть остались частью прошлого, но королевскую кровь, кипевшую во мне, заставить замолчать было непросто.

– Послушай меня, – мужчина чуть наклонил голову, чтобы поймать своим взглядом мои глаза. Он выглядел так серьезно, так отстраненно и холодно, что сердце мое сжалось в предчувствии дурных новостей. – Сегодня ожидается прибытие делегации из клана Крейц. Никто не ожидал, что они согласятся еще раз встретиться, но Атоний внезапно изъявил желание дать последний шанс мирному исходу. Так вот, Триана, – при этих словах он сощурил глаза и взглянул на меня, отчетливо произнеся: – Я запрещаю тебе показываться им на глаза. Ты поняла меня? Хорошо бы тебе вообще не покидать своей комнаты до вечера. Я говорю тебе это как твой господин и твой хозяин.

Бросив на меня предупреждающий взгляд, он быстро вышел из комнаты, оставив меня в состоянии легкого шока.

Как он мог так равнодушно говорить? «Хозяин», «господин» – не эти слова я мечтала услышать от него после прошлой ночи!

Почувствовав, как в душе начинают закипать злость и обида, я резко развернулась и стремительно вылетела из комнаты, намереваясь догнать вампира и высказать ему все, что о нем думаю! Однако нагнать я сумела его только в тронном зале. Влетев туда и увидев, что там собралась, по крайней мере, добрая половина всех проживающих в замке, я резко остановилась, осознав, как выглядит в глазах остальных мое поведение. Тем не менее, не собираясь отступать от намеченной цели, я пробралась через толпу настороженных советников и воинов к Аларису, стоящему в центре и как раз выслушивающему сбивчивый доклад одного из них, и кашлянула, привлекая внимание. Говорящий, уловив краем глаза мое приближение, посмотрел на меня и, узнав, замер на полуслове.

Аларис, до этого внимательно слушавший его, оглянулся, недовольный паузой, а, увидев меня, растерянно замершую посреди толпы разом притихших вампиров, скривился в мрачной ухмылке, не обещающей ничего хорошего. При виде него, шагающего ко мне через толпу, я невольно сделала шаг назад, пожалев о своем поспешном решении, однако было уже поздно: вампир схватил меня за локоть и, увлекая за собой, вышел из зала.

Как только за нами захлопнулась тяжелая дверь, он мрачно взглянул на меня и хмуро предупредил:

– Надеюсь, у тебя была веская причина для того, чтобы помешать мне начать собрание.

Я, опешив от его грубого тона, настолько растерялась, что разом позабыла все слова, которые собиралась бросить ему в лицо. Увидев, что я никак не могу собраться с мыслями, Аларис тяжело вздохнул и громко на весь зал произнес, обращаясь, по всей видимости, к небесам:

– О Боги! За что вы послали мне такое наказание? Эта женщина способна свести с ума кого угодно.

Не дожидаясь моей реакции на свою выходку, он вернулся к ожидавшим его советникам, напоследок громко хлопнув дверью.

Оскорбленная до глубины души, я мстительно посмотрела ему вслед, и чуть слышно прошептала:

– Значит, наказание? В таком случае, и вести себя я буду соответствующе!

Соблазн сделать что-нибудь наперекор его словам был столь силен, что я опустилась в стоявшее рядом глубокое кресло и принялась размышлять, что бы такого устроить. Решение созрело мгновенно: я так давно мечтала о море – так почему бы не осуществить свою мечту прямо сейчас? Свободное время вкупе с нечеловеческой скоростью позволяли воплотить эту авантюру в жизнь. Нет, я не хотела попадаться на глаза Крейцам, но и послушно сидеть в комнате, точно ручная собачка, тоже не собиралась. Улыбнувшись этим мыслям, я уверенно направилась к выходу.

Оказавшись в саду, я двинулась по каменистой тропинке, огибая уже знакомую беседку, кусты роз, свежевскопанные цветочные грядки, в глубине души удивляясь тому, что вампиры, как выяснилось, настоящие ценители красоты. Раньше, в своей прежней жизни, я никогда не смогла бы представить вампира, занимающегося, к примеру, выращиванием цветов или разведением пород редких птиц. Но время бежит – и все меняется. В том числе и мои представления о жизни.

К этому моменту тропинка уже сделала новый поворот, заводя в незнакомую мне ранее часть территории. Здесь по большей части преобладали деревья, причем не плодовые, которые я хорошо знала, а неизвестные мне породы, выглядевшие немного зловеще: словно замершие в искривленных позах, они безмолвно тянули ко мне свои руки-ветви, цепляясь за волосы, царапая лицо. Я вздрогнула, когда с одного из них прямо на меня спикировала какая-то хищная птица, издав при этом пронзительный крик, словно пытаясь мне что-то сказать.

Не желая дольше здесь находиться, я ускорила темп, в глубине души наслаждаясь тем ощущением свободы, которое дарила скорость. Постепенно силуэты деревьев остались далеко позади, земля понемногу стала уступать место камню. Наконец, через пару минут я оказалась у самого обрыва, преградившего дорогу к морю. На одном из участков пропасть расширялась, чуть дальше придвигаясь вплотную к замку. Не в силах удержаться, я оглянулась на него. Странно, но мне казалось, что я так отдалилась от него, но, нет, он был совсем рядом; я даже могла увидеть тот самый балкон, на котором стояла, собираясь прыгнуть вниз.

Не желая вспоминать тот страшный вечер, я сосредоточила все свое внимание на пропасти, что расстилалась прямо передо мной. Вблизи она выглядела в тысячу раз реальнее, чем прежде: из глубины поднимался сизый пар едких испарений, клубился туман, словно там, на дне, что-то жило, двигалось, мыслило. Вдоль пропасти пролегала узкая тропинка, огибающая ее по краю и исчезающая на горизонте. Я сглотнула, понимая, что идти придется по ней.

На секунду показалось, что я услышала какой-то странный звук. Разом насторожившись, я опустилась на колени и, изо всех сил напрягая слух, прислушалась. Несколько секунд все было тихо, и я уже успокоилась, подумав, что померещилось, как вдруг внезапно налетевший ветер донес до меня обрывки фраз:

– Приди… Освободи нас…

Я в ужасе отшатнулась от края, борясь с охватившим меня странным желанием заглянуть в самое чрево пропасти. Я уже почти справилась с собой, как новый порыв ветра вновь принес с собой этот практически неразличимый шепот, похожий на шелест сухих листьев:

– Приди…

Не в силах справиться с почти гипнотическим воздействием этого голоса, я завороженно подошла к самому краю, и заглянула, казалось, в самое чрево. И тогда я увидела.

Их было множество. Множество голодных злых глаз, казавшихся отсюда маленькими красными огоньками. Они следили за мной с самого дна, они звали меня своими голосами, звали еще тогда, на балконе, но я своим человеческим слухом не могла осознать, что именно тогда слышала в порывах ветра.

Не в силах оторвать взор от миллионов красных точек, я медленно выпрямилась, чувствуя, как их песня подчиняет себе разом обессилевшее тело, заставляя придвинуться к краю еще ближе. Предавшие меня ноги уже почти сделали тот самый последний шаг, разделяющий меня с пропастью, как внезапно свежий порыв ветра, принесший с собой запах соленых морских брызг, заставил на секунду прийти в себя. Этого хватило для того, чтобы я, осознав происходящее, отступила от края. Не удержавшись на ногах, я без сил опустилась на землю, с трудом заставляя себя отползти дальше.

На то, чтобы окончательно прийти в себя, мне потребовалось немало времени. Когда, наконец, я поднялась на ноги, солнце уже стояло высоко, освещая края пропасти, на которых теперь явственно можно было увидеть зеленую слизь, пожиравшую камень. Я содрогнулась, представив, что могло со мной произойти, если бы я последовала зову. После этого «приключения» вся тяга к путешествиям бесследно испарилась, оставив после себя лишь усталость и скребущее душу чувство вины.

Решив, что на сегодня непослушаний уже достаточно, я приняла решение тихонько вернуться в замок и сделать вид, что никуда и не выходила. Теперь единственной сложностью было не попасться случайно на глаза Аларису. Хорошенько поразмыслив, я пришла к выводу, что лучше всего будет зайти через черный вход, что вел в крыло слуг. Успокоившись, я развернулась, в последний раз бросив взгляд на обрыв, вновь чуть было не ставшим для меня последним пристанищем, и бегом припустила по направлению к замку.

Благополучно пройдя большую часть сада и даже умудрившись не встретить никого из придворных, я крадучись приблизилась к заднему крыльцу для слуг. Еще на подходе к ней я увидела, как передо мной прошла девушка-служанка. Перед тем, как взбежать по ступеням, она обернулась, заслышав мои шаги. Её лицо показалось мне знакомым: кажется, это она частенько прислуживала нам с Антией в столовой.

Девушка проворно юркнула за дверь, но когда я, спустя несколько мгновений, попыталась повторить ее путь, меня постигла неудача: дверь оказалась плотно заперта. На мои попытки достучаться и даже докричаться никто не отреагировал, хотя я своими глазами видела, как совсем недавно служанка заходила внутрь! И она совершенно точно видела меня! Зачем же тогда ей понадобилось запирать дверь?

В отчаянии в последний раз стукнув по плотной деревяшке кулаком, я присела прямо на ступени, устало гадая, что же теперь делать. Но так как решений из этой ситуации было немного, я встала и, медленно развернувшись, побрела ко главному входу.

Прислушавшись и удостоверившись, что двор был пуст, я прошмыгнула на крыльцо и стрелой метнулась к двери. На секунду чуткий слух уловил какие-то непривычные звуки, но было уже поздно: тяжелые расписные двери к тому моменту уже отворились, являя моему взору толпу вампиров самых разных званий. Они столпились по краям зала, с напряжением наблюдая за двумя вампирами, стоявшими в центре, словно прощаясь. Значит, встреча двух глав кланов подошла к концу? Ну почему им нельзя было распрощаться чуть раньше? Или мне – прийти хотя бы не несколько минут позже?

Я мысленно застонала, когда ощутила, как внимание всех присутствующих разом сосредоточилось на мне после того, как за спиной громко захлопнулись двери. Уставившись в пол, я стояла в проеме, боясь поднять глаза. В зале воцарилась странная тишина, в которой я отчетливо различала, как быстро бьется мое обращенное сердце.

Не знаю, сколько я так стояла, пока в хрупкой тишине не раздались медленные шаги.

Один… два… три…

Наконец, напряжение, разлившееся по залу, прервал неприятный голос, похожий на звук, с которым хищник смыкает острые клыки на шее своей жертвы:

– Ооо, позволь, я догадаюсь сам: ты и есть та самая новообращенная? Да, теперь я понимаю Алариса… Ну же, девочка, не бойся, посмотри на меня.

Не в силах сопротивляться, я медленно подняла голову…

Маленькие тусклые глазки оглядывали меня с нескрываемым интересом, пока я испуганно смотрела на их обладателя: да, приятной внешностью предводитель клана Крейц (а в том, что это был именно он, уже не осталось никаких сомнений) похвастаться не мог. Невысокого роста, неплохо сложенный, он мог бы считаться симпатичным, если бы не лицо, словно высеченное из камня неумелой рукой. Грубые черты, которым не хватало небольшой толики изящества, тяжелый подбородок, буквально кричавший о высокомерии своего хозяина и, конечно, глаза. Они пугали ледяной бездной, что таилась в них. И хотя на губах вампира змеилась улыбка, его взгляд, казалось, способен был заморозить любого.

Я испуганно смотрела на вампира, не в силах отвести глаз. Он, явно наслаждаясь моим испугом, внезапно церемонно поклонился и представился:

– Киаран, глава клана Крейц.

– Тр… Триана Де Леон, – после небольшой паузы слегка запинаясь, произнесла я в ответ.

Он продолжал оценивающе смотреть на меня, а я была не в силах прервать затянувшееся молчание. Напряжение между нами ощутимо витало в воздухе, казалось, еще немного – и оно непременно выльется во что-то нехорошее.

Поэтому я едва слышно вздохнула от облегчения, заслышав спокойные шаги, уверенно приближающиеся к нам. Ни минуты не сомневаясь, кто это может быть, я, тем не менее, немного помедлила, прежде чем перевести взгляд на подошедшего: осознание того, что мои поступки нарушили приказ и привели к неприятным последствиям, заставило напрячься в ожидании возмездия.

И оно пришло. Спокойным ровным голосом, в котором не чувствовалось ни малейшей эмоции, Аларис произнес, не глядя на меня:

– Немедленно вернись в свои покои.

Удивленная тем, насколько легко отделалась, я с готовностью повиновалась, и, с опаской обойдя Киарана, не сводящего с меня прищуренного взгляда, направилась к огромной лестнице, ведущей на второй этаж.

Я уже отошла на несколько шагов, когда меня догнали слова чужого вампира, произнесенные с откровенно звучащим предвкушением, заставившим тело покрыться мурашками страха.

– До встречи, прекрасная Триана. Уверен, мы еще увидимся с вами. Я буду с нетерпением ждать этого.

Все это сопровождалось напряженной тишиной: казалось, все вампиры замерли, боясь даже вдохом нарушить хрупкое затишье, временно установившееся в зале. И лишь мои торопливые шаги гулким эхом разносились по просторному помещению.

Проходя мимо Алариса, я не удержалась и быстро взглянула на него, в тот же миг пожалев об этом: на секунду, на одну-единственную секунду в его глазах полыхнуло настоящее пламя: ярость, уничижение, злость, злоба смешались в одно, обещая долгую и мучительную расправу. А в следующее мгновение его глаза снова подернулись ледяной дымкой, умело маскирующей бушевавшие внутри чувства.

Не ощущая под ногами опоры, я поднялась на второй этаж и бессильно прислонилась к стене, чувствуя, как меня волной захлестывает отчаяние. Раз за разом я спрашивала себя, почему все так получилось? – и не находила ответа. Я никогда всерьез не выступала против воли отца, старалась особо не перечить Аларису, но решение лишь один раз нарушить запреты привело меня к полному провалу. Даже страх перед главой Крейцов померк в сравнении с обещанием, что таил в себе взгляд моего вампира.

Находясь в полном расстройстве мыслей и чувств, я медленно брела вдоль по коридору, невидящим взором окидывая старинные гобелены и скульптуры, в трепещущем свете факелов казавшиеся сошедшими со страниц страшных сказок. Невольно я прибавила ход, желая в этот момент поговорить с кем-нибудь по душам. Словно в ответ на мои молитвы в уютной просторной гостиной возле камина сидела Антия и печально смотрела на огонь. Встрепенувшись от моего появление, она подняла на меня озабоченный взгляд и накинулась с расспросами:

– Триана, где ты была? Я искала тебя, хотела предложить вместе посидеть в гостиной, пока не закончится совет. Ты же знаешь, кто прибыл на переговоры?

– Антия… Я выходила прогуляться в сад. А на обратном пути встретила прибывших переговорщиков, – упавшим голосом я поведала ей о своих злоключениях. Когда я рассказывала, что находилась в саду, она подарила мне укоряющий взгляд, по-видимому, прекрасно зная о распоряжении брата. Тем не менее, девушка не стала ничего говорить, за что я была ей очень благодарна, и просто ободряюще сжала мою руку.

Так мы и сидели рядышком весь день, размышляя каждая о своем, пока за окном не начало темнеть. Дрова в камине почти догорели, и лишь пара тлеющих угольков упорно не желала погаснуть, словно наблюдая за нами красными огоньками из горы пепла. Я вздрогнула всем телом, вспомнив, как сегодня утром на меня смотрели миллионы похожих глаз, пожирая голодным взглядом. На секунду поддавшись желанию расспросить Антию об обитателях пропасти, я уже раскрыла рот, чтобы задать свой вопрос, но она меня опередила:

– Наверняка решение уже принято. Только вот какое? Не могу больше сидеть здесь, гадая – надо идти к брату. Ты со мной?

Но я в ответ лишь отрицательно покачала головой: встречаться с ним прямо сейчас я была не готова. Бесстрашная Антия не стала тратить время на выяснение причин моего решения, поступка, а лишь напоследок улыбнулась и поспешила на поиски Алариса.

Оставшись в полном одиночестве, я почувствовала, как меня вновь охватывает чувство тревоги и страха. Не в силах продолжать бесцельно сидеть в гостиной, я решила вернуться в свои покои. Осторожно идя по знакомым коридорам, я внезапно поняла, что тревожило меня: даже после отъезда вражеских представителей в замке царила напряженная тишина, словно все обитатели затаили дыхание в ожидании. Но вот чего именно? К этому времени принятое решение уже должно было быть оглашено. И подозрительное отсутствие новостей наталкивало на безрадостные выводы…

Не желая больше размышлять на эту тему, я ускорила шаг и уже через минуту достигла дверей своей комнаты. Оказавшись в ставшей уже привычной обстановке, с облегчением опустилась на кровать, в душе радуясь, что никого по пути не встретила.

За окном медленно опускались сумерки, когда последние лучи солнца робко заглянули в комнату, отчего все вокруг окрасилось в алый закатный цвет.

Я очнулась от своих невеселых дум и подошла к окну, желая, чтобы свежий весенний воздух прогнал мое дурное настроение. Но когда я бросила быстрый взгляд во двор, увиденная картина заставила меня замереть на месте, навеяв страшные воспоминания.

Кроваво алый закат царил на небосклоне, с горизонта шел легион тяжелых грозовых туч – я на секунду словно переместилась в прошлое, в тот самый вечер, когда королевский род Леонов перестал существовать. Вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, я передумала открывать окно, и вместо этого плотнее задвинула занавески, не желая видеть, как ночь вступает в свои законные права. Но от увиденного все мои прежние страхи словно пробудились ото сна и с новой силой набросились, тревожа и раздирая сомнениями.

Не знаю, сколько я так простояла, уставившись невидящим взором в картину, висящую на противоположной стене, как вдруг чуткий слух уловил уверенные шаги, движущиеся в направлении моих покоев. Разом встревожившись, я прислушалась.

Через пару секунд дверь комнаты распахнулась, являя моему взору нахмуренное лицо Алариса. Не дожидаясь приглашения, он вошел и плотно затворил за собой дверь. Боясь рассердить мужчину еще сильнее, я молчаливо наблюдала за ним, не в силах справиться с притяжением, что овладело моим телом, едва вампир появился в комнате. Рассудком понимая, что заслужила серьезное наказание, тем не менее, я не могла заставить себя перестать любоваться любимыми чертами: его лицо, тело сводили меня с ума, и осознание своей зависимости причиняло почти физическую боль.

Выждав некоторое время и убедившись в том, что первой начинать я не собираюсь, он холодно заговорил:

– Что ты себе позволяешь? В этом замке все, и в том числе ты, должны подчиняться мне. Но твое сегодняшнее поведение… Мало того, что ты ослушалась меня, так еще и поставила под угрозу переговоры! – распаляясь по мере своей речи, вампир под конец не выдержал и произнес фразу, заставившую меня окаменеть от неожиданности: – Неужели ты думаешь, что раз являешься моей наложницей, то можешь откровенно игнорировать мои приказы? Ты ведь неглупая, должна сама понять, что еще один проступок – и я должен буду наказать тебя по всей строгости, чтобы ни у одного из моих подданных не возникло соблазна взять с тебя пример.

Я стояла и смотрела на Алариса, пытаясь осмыслить то, кем он меня назвал. Чувствуя, как в горле образуется горячий ком, я тихо заговорила:

– «Наложница» – и это все? Неужели мое место в твоей жизни столь ничтожно? А как же чувства ко мне? Твоя любовь? – при этих словах он резко развернулся и прошел к окну, но я успела заметить, как перед этим лицо его приняло бесстрастное выражение.

Шли секунды… А я стояла и просто ждала, ждала его реакции, ждала, что вампир смягчится, скажет, что его чувства не изменились.

Однако осознав, что он не собирается ничего говорить, я умоляюще прошептала, ощущая, как с каждым мгновением мое сердце проваливается все ниже и ниже, туда, где властвует холод и жестокая реальность, в которой любовь не бывает взаимна.

– Но ведь ты произнес, что любишь меня! В присутствии своих подданных ты признался в этом! Неужели ты солгал? Для чего? Зачем нужно было меня обращать, если никаких чувств ты ко мне не испытываешь?

Я стояла, обнажив душу перед ним, с мольбой в глазах глядя на горделиво выпрямленную спину, ожидая и одновременно страшась ответа мужчины. Он же в неожиданном порыве ярости, испугавшем меня, схватился за голову, словно желая, чтобы я не мучила его вопросами, чтобы мои слова не коснулись его ушей: