Текст книги "Хамиты и симиты. Двуполярный мир. Том 3. Трансформация"

С греками спорить трудно. Особенно с античными. Назначили халибов «отцами» – значит те и есть отцы. Но отцы отцами, а рожают матери. Если не железо, то самих халибов. И на роль «матерей» претендентов достаточно, все, кто так или иначе мог соприкасаться с халибами в местах их обитания, определенных, конечно, тоже античными греками: адыги, абхазы, картвелы, армяне, хурриты, хатты и т. д. и т. п.

Поучаствуем м мы в отыскании корней халибов. Для начала посмотрим на их соседей, расположившихся на морском побережье между бассейнами рек Галис и Акампсис (совр. Чорох). Страбон, а также Плиний, Аполлоний Родосский, Ксенофонт и др. называют племена ГАРГАРЕЙЦЕВ и ТИБАРЕНОВ (моссиноков). «Этноним «гаргар» … в аккадской лексике отмечается в формах gargaru, gurgurru, karkaru и буквально переводится как «мастер по металлообработке» (а также по дереву), то есть кузнец, медник» [5.71]. С другой стороны Страбон утверждает, что: «После Скепсиса идут Андиры, Пионии и область Гаргары… Эти местности занимали ЛЕЛЕГИ, равно как и области около Асса [5.23, XIII, с.572].

Отсюда следует, что гаргарейцы – это лелеги-ковачи, просто другое название этноса или его части, связанное с локализацией, образом жизни, родом деятельности и т. п. В античной традиции это было в порядке вещей. Но когда и зачем они оказались рядом с халибами? И кто такие тибарены? Аполлоний Родосский в «Аргонавтике» сообщает:

«Там… несчастнейшие из людей, рабочие-халибы, заселяют скалистую и суровую страну, занимаясь обработкой железа. Вблизи, выше Гентейского мыса Зевса Гостеприимного живут богатые стадами тибарены. За этим мысом моссинки (прозвище тибаренов – авт.) занимают занимают лесистую страну и предгорья, устраивая себе жилища в деревянных башнях и крепкие ограды, которые называются мосинами; отсюда они и сами получили название». И еще из схолий (комментариев) к «Аргонавтике»: «Тибарены… слывут самыми справедливыми людьми и никогда ни с кем не вступают в сражение, не известив заранее о дне, месте и часе битвы…» [5.71].

Постойте, но автор где-то уже читал о «праведных кузнецах». Ну конечно, вот оно: «Город (Бад-тибира – авт.) долгое время переходил из рук в руки между царем Ларсы, Син-иддинамом, утверждавшим, что построил великую стену Бад-тибиры, и царем Исина (Иссина – авт.), Липит-Иштаром, «пастухом Ниппура (жрецом бога Энлиля, покровителя Ниппура, религиозной столицы шумеров – авт.)», утверждавшим, что построил здесь «Дом праведности» [В: Бад-тибира]. Напомним, что Бад-тибира («Укрепления медников», «Крепость кузнецов», совр. Тель аль-Мадиан в Ираке) является одним из пяти легендарных допотопных городов Шумера во главе с Эриду. По поверью, эти пять городов южного Двуречья (Эриду, Бад-тибира, Ларак, Сиппар и Шуруппак) и составляли восточную землю Нод, куда удалился Каин после изгнания; Бад-тибира же, возможно, был городом внука Каина Тувалкаина, «который был ковачом всех орудий из меди и железа» (Быт 4:27).

Далее: «Во времена Аккадского царства Бад-тибира стал называться Дур-гургурри» [В: Бад-тибира]. Ну вот, тибарены из Бад-тибира и гаргарейцы из Дур-гургурри снова вместе! В шумерской гильдии «металлистов», во времена отчаянной борьбы шумерского Иссина с аморейской Ларсой, где Иссин, а с ним и великая цивилизация Шумера проиграла, уступив сменившему её Вавилону. После этой войны, как мы уже говорили, иссинцы, а с ними и шумерские тибарены-гаргарейцы, ушли вверх по Евфрату, в Киликию, и основали город Исс на берегу Исского залива (совр. эалив и город Искендерун в Турции – авт.); 3,8—3,9 тлн часть из них перебралась на Крит, где присоединилась к высланным из Египта строителям пирамид (тоже, между прочим, выходцам из Шумера), образовав со временем этнос ЛЕЛЕГОВ.

Таким образом, понтийские гаргарейцы и тибарены суть лелеги-ковачи. А что же халибы?

В своей «Истории» [2.19, II,103—105] Геродот делится с нами следующей занимательной информацией о колхах и египтянах. Оказывается, мифический фараон Сесострис, которого часто отождествляют с Рамсесом II (Сетсу-Ра), 1279—1212 гг. до н.э., или с Сенусертом III, 1879—1841 гг. до н.э., ходил аж в Европу воевать скифов и фракийцев, а на обратном пути, «когда подошел к реке Фасису (совр. Риони, Колхидская низменность, Грузия – авт.), то оставил там часть своего войска». Затем главное: «Ведь колхи, по-видимому, египтяне… потому что они темнокожие, с курчавыми волосами… подвергают себя обрезанию… Только они одни да египтяне изготовляют полотно (льняное – авт.) одинаковым способом. Также и весь образ жизни, и язык у них похожи».

Понятно, что сообщает нам Геродот нечто мифическое, особенно в части Сесостриса. Египетские цари любили ходить на юг, «низвергать презренный Куш», где приладились бить «негров» и возвращаться героями-победителями. Сенусерт III минимум трижды проделывал это [В: Сенусерт III], чем заслужил славу национального героя Египта и… Божественного покровителя Нубии. Что же касается севера, то ходили туда египтяне неохотно, редко, недалеко. Ни один царь-фараон не пересекал Тавр, что уж тут говорить про Кавказ.

Отметим, правда, что в комментариях к Олимпийской песне «Беллерофонт» Пиндара уже не говорится, что колхидские пришельцы – воины Сесостриса, а говорится, что так как они «ВЫСЕЛЕНЦЫ ИЗ ЕГИПТА, то поэтому они и чернокожи; они возделывают лён и ткут из него полотно, как египтяне» [5.72]. Это уже ближе к истине. По поводу выселенцев из Египта.

В общем же, как известно, «нет дыма без огня». Видимо, надолго запомнились колхам крепкие и мужественные, темнокожие и курчавые парни, в которых они сразу же признали египтян. И не ошиблись, то были уже знакомые нам халибы-ковачи, черные от от своих сыродутных печей, добравшиеся до Колхиды в поисках черного песка для выплавки железа. Их предки начинали заниматься этим ремеслом еще в Египте в эпоху строителей пирамид, среди «вольных каменщиков» Имхотепа. Около 4,5 тлн (и об этом мы тоже говорили не раз) эти предки оказались на Крите, где пытались продолжить отработку технологии получения из магнетитового песка железа и других металлов.

Не найдя такого песка на Крите, они продолжили поиски на побережьях Малой Азии, пока не добрались, наконец, до юго-восточного берега Черного моря. Здесь они осели в устье реки Галис (см. выше); по-видимому, обломочные породы Понтийских гор, содержащие магнетитовые руды, солнцем, ветром и водой превращенные в черный песок, выносились Галисом к морю, где и попадали в их печи. Затем шли за песком по побережью, сначала на восток, затем на север, пока не добрались до Колхиды, где роль Понтийских гор играли Аджаро-Имеретинские, роль Галиса – Риони и множество других небольших речек:

«Содержание магнетита в полосе пляжных отложений длиной около 50 км между реками Чорох и Бзыбь колеблется в пределах 2—3%. Однако оно может достигать 70% в линзах и прослойках мощностью 4 см в верхнем метровом слое. Наиболее богатые россыпи залегают между реками Супса и Натанеби, где пески сосредоточены в мелководной зоне шириной 1,0—1,5 км и пляжной полосе от 10 до 70 м. Общая длина россыпей достигает 10 км» [5.73].

Это в наши дни. А в древности все было много круче и, кстати, Колхида по некоторым данным тянулась вдоль юго-восточного берега Черного моря от реки Кызылырмак в Турции до реки Бзыбь в Абхазии.

Что ж, вполне ожидаемо и халибы оказались лелегами-ковачами, до поры до времени узко заточенными под магнетитовые пески. Были и другие лелеги-ковачи, бывшие египтяне-медники, которые не увлекались черными песками, а всегда работали с горными рудами. В отличие от халибов они, предпочитая «синицу в руках», не покинули Крит, а наладили на острове производство меди и бронзы (месторождение меди находилось близ города Гурния, а также на Иде; олово приходилось завозить). Работали эти лелеги и в других местах: на Лаврийских рудниках Аттики, на островах Сифнос и, возможно, на Кипре. На Сифносе и Кипре помимо меди, золота, серебра имелось и железо.

По всей видимости, вначале крицу (см. [В: Крица]) они получали как побочный продукт в сыродутных печах для выплавки меди, ведь технически процессы плавления меди и восстановления железа схожи и протекают практически при одинаковых температурах. Что же касается сырья, то в отличие от оксидных медных руд Синая (малахит), с которыми работали их предки, лелегам приходилось использовать сернистые руды (Кипр, Сифнос), в частности, халькопирит, содержащий как медь, так и железо. Вот крица и случалась. Затем, видимо, сообразили, что должны быть камни, которые, подобно черному песку (ведь и песок прежде был таким камнем!) их сородичей халибов, дают много железа. Критерии для поиска магнетитовой руды просты: цвет – черный, притягивает железо.

Нашли в XV—XIV вв. до н.э. на… Иде, но не на Крите, а в Троаде (топоним «Ида» принесли в Троаду, видимо, изгнанные с Крита лелеги (см. гл. 5.6)). Позже Плиний сообщит в очередном мифе, что греческий пастух по имени Магнес, пасший своих коз на Иде, чуть не лишился своих сандалий, потому как их железные гвозди (не иначе как фирменные, «от халибов») сильно притягивались попираемыми камнями; как водится у греков, камень назвали магнетитом.

Так, где-то в XIV в. до н.э., после высылки с Крита (гл. 5.6), собрались в окрестностях троадской Иды ЛЕЛЕГИ И ИХ КОВАЧИ: ХАЛИБЫ, ГАРГАРЕЙЦЫ, ТИБАРЕНЫ. СОБРАЛИСЬ, ЧТОБЫ СТАТЬ ПЕРВОТКРЫВАТЕЛЯМИ ЖЕЛЕЗА И ЗАВЕРШИТЬ ВЕК БРОНЗЫ. Глубоко символично, что завершить его выпало потомкам тех, кто создавал великие цивилизации Бронзового века в Шумере и Египте.

Понятно, что опираясь на свой опыт выплавки меди и на ноу хау «отцов железа» халибов, лелеги-ковачи достаточно быстро (по историческим меркам) отработали технологию экстракции железа из руды и принялись её совершенствовать. Но им требовалось решить еще две задачи:

– разработать новые технологии изготовления оружия из железа и стали, заметно превосходящего бронзовые аналоги; здесь лелеги изобрели т.н. сварное оружие, о котором речь пойдет ниже, а также технологии закаливания и науглероживания металлов;

– создать мощности (рудники, печи, мастерские, участки углежжения, транспортно-складскую инфраструктуру и др.), достаточные для производства железа и стали и изготовления оружия в объемах, необходимых лелегам для реализации задуманного ими грандиозного плана (разд. 5.6.2).

На это ушло 200 лет, с XIV по XII вв. до н.э.

«А как же Тувалкаин? Библия его род, а не лелегов называет первыми кузнецами», – может спросить наш читатель-эрудит. Действительно: «И взял себе Ламех (прапраправнук Каина – авт.) две жены: имя одной Ада, и имя второй: Цилла (Селла) … Цилла также родила Тувалкаина (Фовела), который был ковачем всех орудий из меди и железа» (Быт 4:19,22). Здесь, по мнению автора, финикийская Библия дает нам две подсказки: