Текст книги "Созвездие синего слона"

Ребята взволнованно стали озираться по сторонам. Толстый парень хотел убежать, но не смог. Он взглянул на свои руки и с ужасом обнаружил, что они срослись с руками ребят, превратившись в неразрывное целое. Не было видно пальцев, и невозможно было разобрать, где заканчивается рука одного, а где начинается рука другого, они завязались в крепкий узел.

Голос учителя звучал всё громче, сплетая звуки в неразборчивые слова. Громко и резко выскакивали они из леса и сыпались, как камни на головы учеников. Между деревьями замелькал силуэт чёрной фигуры учителя. Ветер завывал, перекрикивая скрип деревьев, земля задрожала, как живое существо. Учитель вышел ближе к костру. Он смотрел в небо слепыми глазами и громко произносил одну и ту же фразу. Федя взглянул на девушку и увидел, что она повторяет вслед за учителем. Тогда и он стал делать то же самое. Вскоре, каждый из ребят выкрикивал вместе с учителем непонятные им слова.

Вдруг пирамида из веток вспыхнула и загорелась ярким огнём. Ветер сразу утих и деревья стали неподвижны, как скалы. Рат закрыл глаза и возвёл руки к небу, словно увидел чудное явление. В этот момент он выглядел очень смешным. И если бы не серьёзность момента, и будь рядом с Федей его друг Игорь, они бы умерли со смеху.

– Чего это он? – спросил Федя у девушки.

Но та смотрела в небо, как завороженная, и не слышала Фединых слов. Остальные ребята также стояли, глядя в небо, и лишь Барсучков, не мог понять, что происходит.

Федя почувствовал, что снова может шевелить пальцами и отпустил руки.

Костёр горел бледно-желтым светом и ярко освещал все вокруг. Темные стволы сосен стали красно-коричневыми. Отблеск костра дрожащим светом переливался на их живописной коре и отражался в глазах ребят, наполненных восторгом ожидания.

Барсучков с откровенным интересом рассматривал стоящих напротив него товарищей – свет огня подарил ребятам более-менее естественные цвета. Долговязый парень стал ярко рыжим, с веснушками на лице, рыжими ресницами, и бровями. Глаза у него были светлые, и весь он был немного похож на моль. Худой и высокий, как доска, он казался каким-то нелепо сложенным, и немного выросшим из своей одежды. Рубашка и куртка на нём висели, как на вешалке, рукава были коротки. Голова выглядела маленькой, а тело длинным.

Парень в темном шарфе поправил квадратные очки и осмотрел себя. Темный шарф его оказался бардовым. Лицо паренька ещё сохранило милую юношескую припухлость. Щёки, как яблоки с покрасневшими боками круглились и подпирали крохотные круглые глазки, которые под уменьшающими линзами казались ещё меньше. А коротко подстриженные жёсткие волосы смешно торчали вверх, как щетина. Его штаны и куртка были запачканы грязью и парень, увидев это, испугался и поспешил её отчистить, словно его могла заругать мама.

Кареглазый юноша с мягкими и немного грустными чертами лица был одет в невзрачную чудную куртку и странного покроя брюки. На его бледном лице не было румянца. Под большими карими глазами, окаймлёнными густыми чёрными ресницами, растекались тёмные круги.

Коровкин с растрёпанными волосами и недовольным суровым взглядом смотрел на всех, как на соперников, и пытался незаметно для окружающих поправить волосы и одежду, чтобы не выглядеть смешным.

Федя взглянул на рядом стоящую девушку и увидел, что у нее, оказывается, красивые тёмно-каштановые волосы, чёрные глаза и медовая кожа. Она с интересом разглядывала Федю и улыбалась. Федя показался ей очень симпатичным, хоть и выглядел неряшливо. Несмотря на его измазанное грязью болота лицо, девушка разглядела его необычную внешность. Лицо его было смуглым, а глаза светлыми, как у рыбы. Такое необычное сочетание делало его внешность яркой и экзотической, что не могло ей не понравиться. Темные уже отросшие волосы Феди слиплись от грязи и торчали в разные стороны.

– У тебя зеленые глаза? – спросила девушка.

– Да вроде. – смущённо усмехнулся Федя, не зная, что сказать.

–Я такое вижу впервые, когда глаза кажутся светлее оттенка кожи. Очень необычно.

– Это плохо? – спросил Федя в надежде понять, нравится ли ей это или нет, но девушка этого не поняла и лишь пожала плечами.

Учитель пришёл в себя. Он отвел глаза от неба и, в горестной задумчивости, дотронулся до переносицы костлявыми, длинными, усеянными блестящими перстнями, пальцами. Медленно он подошел к костру и задумчиво вздохнул. Его белые слепые глаза бесстрашно смотрели в самую яркую точку костра, и огонь отражался в них рыжими мерцающими бликами. Морщинистое, смуглое от старости лицо учителя казалось Феде знакомым и даже родным, но он не знал прежде этого человека. Рат задумчиво глядел в огонь, глаза его расширились, рот раскрылся, как у деревянной куклы и оттуда выпали грозные слова:

– Подойдите к огню!

Оставаясь в задумчивости, учитель медленно поднял свою сверкающую перстнями руку, сунул ее за пазуху кожаного плаща и достал оттуда страшную и удивительную книгу.

Федя, по счастливой случайности, оказавшийся рядом с учителем, смог увидеть ее безобразно-страшную обложку. Поверхность книги была обтянута сшитыми между собой кусками полусгнившей кожи и вызывала отвращение и ужас. На лицевой части обложки находилась уродливая пасть с сомкнутыми смирно тонкими частыми зубами. Стоило книге выбраться из-за пазухи Рата, как воздух тут же наполнился мерзким запахом гнилой плоти, который, как тиран врывается в сознание и врастает в память навсегда. Увидев этот ужас, Федя почувствовал, как у него потемнело в глазах. Зажав рот и нос рукой, он изо всех сил пытался не смотреть в сторону учителя и, вовсе не дышать. Но запах от книги был настолько силен, что Федю стали навещать рвотные позывы, которые он изо всех сил пытался подавить, чтобы не опозориться перед девушкой. Федя был не одинок в своих мучениях, остальным ребятам так же стало плохо от запаха и вида книги. Все без исключения ощутили будоражащее чувство омерзения, выразившееся на их лицах. Учитель ничего не замечал, с удивительным величием он держал перед собой книгу и листал страницы, то ли вглядываясь в них слепыми глазами, то ли нюхая. Лицо его сделалось театрально высокомерным. Чёрные, как космос потрёпанные листы книги, он аккуратно перелистывал, подцепляя их за самый кончик большим и средним пальцем правой руки. Каждая страница была жадно заполнена неразборчивыми надписями. Красные горящие буквы больше напоминали каракули, так как совершенно невозможно было разобрать написанное. Слова шевелились и сливались, как во сне они ускользали от глаз смотрящего. Федя вглядывался в текст, но, когда смотрел на него – видел слепое пятно, словно был ослеплён ярким светом. Так проявлялась защита книги, чтобы чужой не смог прочесть ее.

Учитель нашёл нужную страницу и принялся водить по ней морщинистой рукой, нервно произнося вслух непонятные слова. Голос его пугал серьёзностью и резкими перепадами. Не умолкая, он достал из кармана ветку барбариса, демонстративно поднял ее высоко над головой, и, договорив последние слова с особой эмоциональностью, бросил ее в огонь. Пламя костра стало красным, как кровь. Всё, куда попадал свет огня окрасилось алым цветом. И это был приторный красный, липкий и густой, как смола. Все вокруг стало меняться. Высокие деревья, шумящие над головами присутствующих, обросли пурпурно-рыжими листьями, а небо сделалось красным, как на марсе. Воздух стал прозрачным и тёплым. Почва под ногами ребят зашевелилась, как фарш, выползающий из мясорубки. Все вокруг стало странным на вид, будто бы было слеплено из пластилина, и двигалось скачками, словно фильм, в котором всего четыре кадра в секунду. Федя не успевал заметить, как перемещались предметы – они словно мелькали, исчезая и появляясь в другом месте. Учитель и ребята стали медленно терять свой вес и всплывать в воздух. Федя неожиданно ощутил, как его тело становится легче с каждой секундой, ноги оторвались от земли и он безвольно поднялся в воздух. Это чувство нарастающей невесомости, сравнимое с восторгом, вызванным катанием на каруселях или быстрой ездой, странно сочеталось с чувством тревоги и визуальным страхом от красноты всего окружающего. С двухметровой высоты Федя посмотрел вниз и увидел, как земля все еще медленно отдаляется от него. Им овладела паника от того, что он снова не мог повлиять на ситуацию, и чувствовал себя беспомощным, но быстро успокоился тем, что он находился не один в таком положении. Вдруг чувство напряженности и дикости разрушил резкий, звонкий девичий смех. Девушка весело смотрела на испуганного Барсучкова и не переставала смеяться, прикрывая рот тонкими пальцами.

– Вот здорово! Как после этого можно жить обычной жизнью? – радостно сказала она Феде, шевеля в воздухе руками и ногами, как русалка. – Мы словно пёрышки. Здесь гравитация очень маленькая.

Голос девушки прозвучал глухо, как из стеклянной банки. Уши у Феди словно заложило. Ему казалось, что он плавает в банке вишневого компота. Волосы девушки расплылись по воздуху мягкими черными волнами вокруг ее головы, словно она находилась под водой.

Под ногами ребят, внизу вокруг костра, стали стремительно вырастать густые и высокие красные кусты с крупными ягодами барбариса. Федя пошевелил руками и ногами, и обнаружил, что может перемещаться в воздухе, как рыба в воде. Подплыв к ближайшему кусту, он сорвал веточку барбариса и положил в карман.

– Зря это. – сказала, улыбаясь, девушка.

Все это время учитель не умолкая, надрывно продолжал произносить какие-то слова над книгой.

– Я плохо знаю латынь. Что он говорит? – спросил Барсучков у девушки, таким же баночным голосом.

– Не знаю. Знаю лишь, что это не латынь. – сказала она, приблизившись к уху Феди, и волосы ее накрыли Федю пушистым облаком.

Из глубины леса донеслись странные звериные крики. Из лесной чащи выбежали на поляну дикие красные кабаны. Ломая кусты барбариса, они проносились под ногами парящих в воздухе учеников, визжали и бросались в огонь.

Внезапно уши ребят пронзил еще один ужасный звук. Все в ужасе повернулись к источнику этого звука. Рыжий парень истошно кричал и корчился от боли. Он, словно обезумевший, рвал на себе одежду. Его лицо покрылось потом и распухло, словно его поджарили на костре. Кожа лопнула и скрутилась, как папирусная бумага.

– Что с ним?! – закричал пухлый парень в очках, находившийся в близости от рыжего, и попытался отплыть подальше, усердно размахивая руками.

Федя зажмурил глаза, чтобы не сойти с ума от увиденного. Мертвецы из морга теперь казались ему совсем не страшными. Учитель словно находился в трансе и продолжал читать книгу. Кабаны продолжали бежать к огню, как стремительный поток воды.

Рыжий парень дергал руками и ногами, голос его стал скрипучим и противным. Вдруг он весь сжался в красный волосяной комок и, запутавшись в одежде, упал на землю. Тот из ребят, кто не закрыл глаза от страха, видел, как рыжий превратился в красного кабана, такого же, какие бежали стаей в костёр. Мгновенно он потерялся в толпе своих сородичей, как капля воды в реке, и нельзя было его отличить среди других таких же. Ребят накрыл страх. Каждый из них боялся, что с ним случится то же самое, и каждый из них, видя испуганные перед собой лица и слыша крики, боялся еще больше.

Догадавшись по звукам, что произошло, Рат поспешил достать из кармана синий гриб, и, уже без лишней демонстративности, бросил его в огонь.

В тот же момент все изменилось. Пламя костра окрасилось в едкий синий цвет с фиолетовым отблеском. Кусты барбариса исчезли, гравитация изменилась и ребята упали на землю, как тяжёлые камни. Федя с трудом оторвал лицо от земли и взглянул на ребят. Всё вокруг стало ядовито-синим. Ученики и сам Рат тоже сделались синими. Деревья вновь стояли без листьев, голые и тонкие, кора их переливалась фиолетовым перламутром, как черный жемчуг в бликах воды. Медленно с трудом Федя поднялся с земли. Время, словно замедлилось. Движения ребят стали плавными и давались с трудом, словно они боролись с воздухом, сделавшимся вдруг густым и плотным. Дышать тоже стало сложно: воздух как кисель с трудом втягивался ноздрями и разливался по лёгким, как жидкая увесистая субстанция. Рат, по всей видимости, и без того, имея проблемы с дыханием, теперь с большим трудом произносил слова, задыхаясь и держась за горло. Стоять удавалось с большим трудом из-за усиливающейся с каждой секундой силы земного притяжения. Феде казалось, будто его вес увеличился в три раза, и он все продолжал толстеть. Ребята держались на ногах из последних сил, колени у всех дрожали, и это напоминало игру «Кто первый упадет». Первый не выдержал парень в очках, он так страшно упал, будто колени его сломались. У самого Феди ноги неумолимо подгибались, и в конце концов он, и все остальные, кроме учителя рухнули вниз, как карточные домики. Тела их обрели чугунный вес. К всеобщему удивлению, старый и немощный, на первый взгляд, учитель, всё ещё стоял, растопырив ноги и вцепившись в книгу. На руках его вылезли вены, сухожилия, как натянутые толстые струны, стремились вырваться из-под кожи. Федя не мог оторвать голову от земли и почувствовал, как она вдавливается в холодную сырую почву. Тело его и внутренности стремились к центру земли, с неимоверной силищей. Ребята стали кричать от страха и боли, но голоса их заглушил дрожащий низкий звук, похожий на гудение. У Феди Барсучкова этот звук вызвал особое нехорошее предчувствие, но распознавать этот звук было некогда. Он чувствовал, что уже наполовину погрузился в землю, как гвоздь и не мог пошевелиться. Учитель оказался выносливее всех: погрузившись в землю почти по колено, будто бы заноза, он стоял и хриплым голосом произносил какие-то заклинания. К новому ужасу ребята почувствовали, что под ними что-то зашевелилось и заерзало. Открыв глаза, которые хотели вывалиться из орбит и уйти под землю, Федя заметил, как мимо него проползло, как щупальца осьминога, что-то толстое и блестящее. Это был большой червь. Повсюду из земли стали выбираться на поверхность различные подземные твари. На них словно не действовала сильная гравитация. Будто выталкиваемые на поверхность земли неизвестной силой, они выползали из своих нор и дружно ползли в ядовито-синий костёр, чтобы там сгореть. Кроме червей из нор выбирались кроты, змеи и различные мелкие животные. Кто-то из них выпрыгивал из леса и также нырял в костёр. Вдруг толстый парень в очках запищал и завыл каким-то детским голосом. Сначала никто не обратил на него внимания, потому что и до этого он кричал, но теперь голос его стал особенно визгливым. Одежда его вздыбилась на спине бугром, а сам он сжался в комочек. Из спины, разорвав куртку, вылезли тонкие окровавленные иглы. Парень уменьшился и скрылся в складках отяжелевшей одежды. Через секунду из вороха тряпок выполз маленький ёж и, быстро перебирая маленькими лапками, побежал в синий огонь.

– Стой! – крикнул ему Федя и протянул руку, пытаясь поймать ежа, но не успел.

Девушка вскрикнула и зарыдала, увидев, что второй из ее товарищей погиб. Восприняв это как сигнал, старик замолчал и, преодолевая невероятную тяжесть своей собственной руки, достал из кармана улитку и кинул его в огонь.

Вновь все вокруг резко изменилось. Гравитация стала обычной и предметы обрели свой привычный вес. После долгого ощущения тяжести, Федя почувствовал лёгкость, сравнимую с невесомостью. На этот раз огонь горел ярко зелёным светом. Ребята с зелеными от костра лицами, поспешно поднялись на ноги. Все выглядели измученными и усталыми. От непривычной легкости они болтались в разные стороны, не ощущая в пространстве собственного веса. Теперь вокруг костра стояли всего четверо учеников. Учитель невозмутимо перевернул страницу и продолжил читать, водя пальцем по буквам, словно мог прощупать их.

– Что происходит? – потребовал объяснений Федя, но учитель не заметил этого. Ребята услышали странное хлюпанье внизу и почувствовали, что их ноги промокли. Опустив глаза вниз, они увидели, что стоят по щиколотку в воде. Под водой вырастали зелёные водоросли и мягкий бархатистый мох. Воздух наполнился влагой, и волосы ребят сделались мокрыми, а с лиц ручьями стекала вода.

– Ну вот, теперь мы захлебнёмся? – с досадой спросил Федя у девушки.

– Наверное, только кто-то один. – сказала она неуверенно. – Как думаешь, кто?

Федя с беспокойством взглянул на ребят. Он переживал за всех, даже за Илью Коровкина.

Уровень воды медленно поднимался вверх. Уже значительно уменьшившаяся башенка костра, вопреки всему, продолжала гореть. Свет от огня удвоился от отражения в воде, и вокруг стало значительно светлее. Федя взглянул вверх в чёрное непроглядное небо. Макушки позеленевших деревьев растворялись в этой черноте, словно в ней исчезала безвозвратно всякая материя. Зато сами деревья стояли зелёные, полные жизненных сил. Кроны шуршали сочными мясистыми листьями. Кора, до самого верха, покрылась пушистым, мягким зелёным мхом. Мелкие искры вылетали из огня и падали на зеркальную прозрачную поверхность воды, как светлячки. Дно живо переливалось красивым перламутровый нежным светом. Когда вода была ребятам уже по пояс, из-за деревьев и водорослей стали выплывать рыбы, лягушки и ужи. Через прозрачную желейную кожицу рыб и лягушек можно было увидеть все их внутренности. Федя нагнулся и хотел поймать одну рыбку, но она проскользнула сквозь пальцы и растворилась в руке, превратившись в слизь. Федя брезгливо оттряхнул руку и неловко усмехнулся. Девушка с детским восторгом рассматривала все вокруг широко открытыми глазами и смеялась.

Рат продолжал читать текст, держа мерзкую книгу в руках. Голос его совсем охрип и стал почти неслышен, но ребята уже давно не слушали его. Для них он превратился в фоновый шум. Длинный кожаный плащ учителя расплылся чёрным пятном в воде. Любуясь красотой, ученики забыли, про свой страх и ожидание смерти.

Когда огонь оказался под водой, он продолжил гореть. Вся водная живность стала сплываться к костру, и плавно пропадала в зелёном огне. Где-то сверху послышался слабый усиливающийся гул, он постепенно перекрыл ослабевший голос учителя. В этом шуме можно было различить жужжание мух, гудение шмелей, трепыхание крыльев насекомых и писк комаров. Шум усиливался, вызывая панику и чувство тревоги, особенно у Феди, который ужасно боялся всяких насекомых, особенно ночных мотыльков. К несчастью для Барсучкова, его догадки оправдались: из черноты неба на ребят россыпью посыпались стаи насекомых. Быстрым вихрем они закружили вокруг костра, врезаясь в лица перепуганных ребят. Рат стоял весь облепленный насекомыми, как мушиный король, но ни один мускул не дернулся на его спокойном лице. Ученики же его кричали, не помня себя, и отчаянно размахивали руками, пытаясь отбиться от надоедливой мошкары. Осы, мошки и комары лезли в уши, глаза, носы ребят, не давая им опомниться. Кто-то один из ребят догадался нырнуть в воду и так же сделали другие. Всё воздушное пространство заполонила чернота насекомых. Когда сидеть под водой, задержав дыхание, уже не осталось сил, ребята заметили, что насекомые, словно найдя верный путь, устремились в огонь и исчезли в зеленом пламени.

Один за другим ученики вынырнули из воды и сделали глубокий вдох. Федя протёр глаза и к глубокому огорчению обнаружил, что девушка исчезла. Её пустая одежда плавала на поверхности воды. Но Федя не хотел верить, что она погибла, и убедил себя довериться учителю.

Рат снова достал что-то из кармана и бросил в зелёный хвостик огня, торчащий над поверхностью воды. Видно было, что учитель устал и держится из последних сил. Лицо его отяжелело усталостью, дыхание стало тяжелым, сам он весь ссутулился. Движения его рук были торопливы и не имели задачи впечатлить наблюдателя грацией.

Как только некий очередной предмет упал в огонь, ребят ослепила яркая вспышка. Небо тут же сделалось светло-серым, как в снежный зимний день. Побелевший огонь сделался невидимым от яркости неба. Всё вокруг обесцветилось, как в чёрно-белом кино. Чёрная земля сменилась серой и сухой, как пепел почвой. Всё вокруг покрывал слой меловой пыли. Даже чёрные стволы тонких деревьев серебрились белой дымкой, словно были покрыты инеем. Лица ребят тоже приобрели бледность, и стали похожи на маски мимов. Глаза у Феди так заболели от света, будто он напоролся ими на два черенка от лопат. С трудом открыв щелочки глаз и, вызвав на разведку скукожившиеся зрачки-маковинки, Федя взглянул в небо, и увидел в воздухе лёгкие белые хлопья. Он поймал одну пушинку и растёр пальцами – это оказался пепел.

Трое ребят и учитель стояли напротив костра. На плечо Илье вдруг упала птичья неожиданность. Барсучков засмеялся, не в силах вынести высокомерное негодование, возникшее на лице Коровкина. Федя поднял глаза в небо и увидел, что к ним со всех сторон слетаются белые птицы, напоминающие чаек. Они красиво кружили над головами, как белые бумажные самолеты. Илья с прищуром глядел верх на пернатых обидчиков. Птицы с криками кружили в воздухе, спиралью спускаясь вниз, а потом, как и все предыдущие звери, исчезали в прозрачном пламени костра. Следом за ними из леса выбежали звери с белым окрасом. Тигры, олени, волки и медведи-альбиносы бежали, как ослеплённые к костру, сшибая всё на своём пути. Федя, Илья и кареглазый парень еле успевали отскакивать в стороны, чтобы их не сшибли с ног дикие звери. Учитель же стоял как столб, недвижим и недосягаем животными, которые обходили его, как вода обтекает стоячий камень. В то время, как Федя в панике уворачивался от копыт и когтистых лап, его слух пронзил резкий короткий крик. Быстро повернув голову, Федя успел заметить, как кареглазый парень упал на землю, словно его затоптал табун проносящихся лошадей. Федя попытался пробраться к нему, чтобы помочь, но не успел. Товарищ его с криком разорвал на себе одежду и, превратившись в белого поджарого пса с длинными тонкими ногами, резво подскочил и прыгнул в огонь.

– Нет! Стой! – только и успел ему крикнуть Федя.

Подождав немного, когда крупные животные исчезнут с дороги, Рат пробрался к огню, достал из кармана какой-то предмет и бросил в огонь. В то же мгновение стало холодно, небо вновь потемнело, завыла вьюга. Колючие льдинки снега закружились в воздухе. Небо заволокло серыми тучами. Чёрная башня из веток уже не напоминала костёр. Внутри неё дрожал слабый голубой отблеск огня, пытаясь выжить в темноте беснующегося ветра со снегом и льдом. Земля слилась с небом в кружащемся сером месиве и слышен был лишь вой вьюги и неумолимый хриплый голос учителя, твердящего непонятные слова. Деревья как безумные, трепыхались во все стороны, раскидывая свои сухие ветки и щепки от коры. Федя, как слепой крот, закрывшись одной рукой от снега и ветра, искал наощупь Илью и учителя. Голос Рата унёс ветер, и Федя понял, что остался один. Сугробы намело выше колен. Окутанный холодом и мраком Федя еле держался на ногах. Зажмурившись, он шагал куда-то вперёд, с протянутой рукой. Вдруг, где-то впереди заблестел слабый спасительный свет. Обрадовавшись, Федя ускорил шаг, но тут же в ужасе осознал, что шагает на четырёх ногах, а из лица его торчит огромная морщинистая щупальца. «Я превратился в слона!» воскликнул было Барсучков, но вместо слов издал странный, гудящий звук. Федя добрался до света и безвольно шагнул в поблекший огонь костра, будто в нем было его спасение.

Глава 10.

Слон

Федя открыл глаза и увидел голубое небо с быстро плывущими по нему пестрыми облаками. На фоне этой хрустальной красоты, торчали, облепленные синевато-белым инеем, верхушки высоких деревьев. На душе у Феди стало так хорошо и легко, как никогда в жизни. Он чувствовал себя обновленным, бодрым и полным жизненных сил. И еще, он чувствовал радость, какую могут испытывать только дети. Если бы не дикий холод, Федя так и остался бы лежать здесь всю вечность. «Интересно, я ещё слон? Слоны ведь не лежат на спине?» подумал Федя и вытянул перед собой руку «Ура! Я снова человек!» Приподнявшись, он обнаружил, что лежит в снегу, а рядом нет никого. Лес стал таким светлым и чистым! Все деревья в лесу покрылись снегом, и напоминали резной белоснежный шатёр. С неба сыпался пушистый снег. Федя поднялся на ноги из мягкого сугроба, напоминающего белоснежное гнездо из лебяжьего пуха, и огляделся, любуясь снежной сказкой. Он заметил, что снова одет в свою одежду, которую, как он помнит, должен был разорвать, превратившись в слона. «Значит, мое превращение было не настоящим? Или я умер?» Федя еще раз осмотрел себя и ощупал. Куртка и штаны его немного задеревенели, как бывает с мокрым бельем, вынесенным сушится на мороз.

– Эй! Кто-нибудь?! – крикнул Барсучков в пустоту, но никто не отозвался. Лишь эхо его прокатилось по звенящей тишине леса.

Федя медленно пошел вперед, по скрипучему от мороза рассыпчатому снегу. Со всех сторон на него выглядывала из-за деревьев лишь немая тишина. Морозный воздух щипал ему нос и уши, изо рта, как из паровоза, валил пар. Лес выглядел прозрачным и светлым, и казалось, что стоит пройти ряд деревьев и выйдешь в чистое поле, но за деревьями оказывались другие деревья, а за теми еще. Федя долго бродил по лесу, и страх замерзнуть насмерть стал овладевать им, как вдруг впереди показалась черная точка. Федя радостно побежал ей навстречу, с трудом сгибая ноги в одеревеневших штанах. Через пару секунд стало ясно, что к нему приближается, по колено проваливаясь в сугробы, девчонка. Следом за ней шли ещё четыре ученика, а еще дальше – учитель.

– Слон! Наконец-то мы тебя нашли! – кричала девушка и махала ему рукой. Черные тонкие ноги ее в черных колготках были облеплены слоем снега.

Подбежав к Феде, она радостно кинулась к нему на шею и запищала от радости. Затем отстранилась и с наигранной серьезностью взглянула в светло-зеленые глаза Феди.

– Мы долго искали тебя. Ты не замерз тут? – спросила она. Щеки ее, подбородок и нос порозовели от мороза.

– А-а-а! – отмахнулся Федя, смотря ей через голову и высматривая учителя.

В это время до Феди добрались остальные ребята.

– Значит ты Слон? – спросил рыжий парень.

Федя удивленно посмотрел на него, будто не узнал.

– Я? Вроде да. – он почесал макушку. – Я думал, что мы все умерли!

– Я же сказала, что он слон. – радостно воскликнула девчонка, косясь на рыжего, затем снова взглянула на Федю. – Нет, мы превращались. Я – в муху, а ты в слона, ну ты помнишь. Теперь моё имя – Муха.

– Я Кабан. – торжественно объявил Рыжий парень, будто знакомясь с Федей.

Дальше девушка назвала имена ребят, не дав им вставить и слова, будто они сами не могли говорить. Илья оказался крысой, парень в бардовом шарфе ежом, кареглазый – собакой или точнее псом. Через несколько минут, преодолевая насыпи сугробов, к ребятам добрался учитель. Запыхавшись, он грубо раздвинул, не заметавших его появления, учеников в стороны и, пробрался к Феде. Ребята уважительно замолчали и смотрели на учителя. Взяв Федю за руку, учитель ощупал его запястье шершавым пальцем и сказал:

– Слон! Созвездие голубого слона.

Федя взглянул на руку и с удивлением обнаружил на своем запястье выжженное клеймо в виде слона. Рат ухмыльнулся, показав свои мерзкие желтые остатки стесавшихся от старости зубов. Бельма его глаз, с бугорками, бывшими когда-то роговицами глаз, напоминали вареные яйца и смотрели в разные стороны. Седые волосы, выбившиеся из-под шляпы дрожали на слабом ветру и напоминали кукурузные рыльца. Лицо учителя при ярком дневном свете предстало со всеми ужасными подробностями.

– Идите за мной! – сказал Рат и, опираясь на палку, двинулся в обратном направлении.

Ребята покорно поплелись за учителем, как овцы за пастухом. Муха подбежала к Феде и, обняв его за руку, прислонилась головой к его плечу. Она была такой теплой и от нее так вкусно пахло, что Федя не стал сопротивляться, не смотря на то, что идти стало не удобно.

– У тебя красивый мир. Жаль ты не побывал в моём. Он прекрасен. Я очнулась на земле, а она как море переливалась, словно жидкая. – девушка принялась с восторгом делиться впечатлениями с Федей, – Деревья шевелились, как водоросли. Только небо пугало чернотой. Сколько я ни вглядывалась, ничего не смогла там увидеть, ни звёздочки. А ещё там везде вода. Я когда поднялась на ноги, поняла, что в воде лежала. Она мне по плечи была. Но в ней дышать можно! И рыбы там плавают и ещё непонятные звери прозрачные и светящиеся. Потом пришёл Рат, и забрал меня.

Девушка вела себя раскованно и легко, как ребенок, рассказывающий взрослым о том, как побывал на аттракционах. Она все время размахивала свободной рукой, смеялась и висла на Феде. Федя же улыбаясь, поглядывал на нее, и удивлялся тому, сколько в ней жизненной энергии и позитива.

– Что это за миры такие? – спросил Федя.

– Учитель мне сказал, что когда-то давно, еще до нашего рождения, мы жили там. Только никому не говори. – строго, как ребенок наказала ему девушка, погрозив пальцем.

– Покажи мне свою метку. – с интересом попросил Федя.

Девушка отлипла от его плеча, торопливо закатала рукав на левой руке и показала Феде запястье. На нём было выжжено маленькое схематичное изображение мухи.

– Не отставайте! – прохрипел Рат, звеня браслетами где-то впереди. – Второй раз я вас искать не буду.

Вскоре учитель привёл ребят к поляне, где на покрывале из белого снега горел бледно-синем пламенем маленький, уже рассыпавшийся костёр. Учитель, сморщившись от раздумий, ходил по поляне, выискивая пламя костра. Когда он обнаружил его, то недовольно нагнулся над костром и подержал над ним ладонь, что-то соображая. Мимика его в этот момент было особа красочна.

– Становитесь вокруг огня и беритесь за руки. – обеспокоенно скомандовал Рат и торопливо достал из-за пазухи книгу, которая, представ при ярком свете, еще больше удивила и напугала учеников. Кожа живой книги, была наполовину отмершей, местами сгнившей, местами чёрной. Пожелтевшие обломанные острые зубы, беспорядочно торчали из пасти. Рат, не обращая внимания на смешки и комментарии ребят, с важным видом открыл свою драгоценную книгу и стал её листать.

– Что это такое? Почему она такая уродливая? – прошептал Федя.

– Думаю, что бы никто не захотел взять её в руки. – ответила девушка. – Наверное, в этой книге собраны секретные заклинания учителя.

– Да кому она нужна? Там же всё равно одни каракули! Жаль он не знает об этом. – сказал Федя.

– Вы знаете, что у слепых людей отличный слух? – с упрёком заметил, рядом стоящий, кареглазый парень.

– Да ты только посмотри на него. Он когда книгу в руки берет, вообще не замечает, что вокруг происходит. – прошептала Муха.