Текст книги "Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов"

Сообщение № 489

Копенгаген, 21 декабря 1915 г.

Д-р Гельфанд, вернувшийся вчера из Берлина, был сегодня у меня и сообщил о результатах своей поездки. Он подчеркнул, что был необычайно вежливо принят во всех самых важных государственных учреждениях и что у него создалось впечатление, что его предложения были встречены с одобрением во влиятельных кругах министерства иностранных дел и финансов.

Что касается его финансового плана[105]105
  Со времен Бисмарка имперский канцлер являлся одновременно и министром иностранных дел Германии. Ему помогали статс-секретарь иностранных дел и сначала один, а в годы Первой мировой войны два заместителя статс-секретаря иностранных дел. С декабря 1912 г. по ноябрь 1916 г. статс-секретарем иностранных дел был Ягов, до августа 1917 г. – Циммерман, до июля 1918 г. – Кюльман, до октября 1918 г. – Гинце. Заместителями статс-секретаря иностранных дел были с мая 1911 г. по ноябрь 1916 г. – Циммерман, затем, по октябрь 1918 г. – Штумм, одновременно с октября 1916 г. по декабрь 1918 г. – Бусше.
  Миссии и консульства за границей были составной частью германского министерства иностранных дел. К началу войны 1914 г. при МИДе было 44 миссии. 9 из них имели статус посольств. После начала войны миссии по существу стали подчиняться Верховному главнокомандованию и потеряли многие свои мирные функции. Чиновники МИДа часто имели теперь воинские звания и переходили с дипломатической работы на военную и наоборот. Относительно не затронутыми этими изменениями оставались только миссии ряда нейтральных государств. Структура МИДа была изменена лишь после ноябрьской революции 1918 г., а в марте 1920 г. правительством Веймарской республики МИД Германии был полностью реорганизован. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть], то ему дали понять, что министр финансов должен еще будет выяснить, существуют ли какие-либо препятствия его проекту с точки зрения экономики империи. Обстоятельный разговор с министром Гельферихом[106]106
  Гельфанд утверждал, что устойчивость рубля в России и за границей может быть поколеблена определенными мерами германского министерства финансов. См. доклад № 463, посланник в Копенгагене – канцлеру, 30 ноября 1915 г.


[Закрыть] убедил его, что тот относится к его проекту весьма положительно и что он не только согласен с этим проектом по политическим соображениям, но и признает его выгоду с менее очевидной точки зрения экономики империи.

Министр финансов высказал лишь некоторые сомнения в возможности немедленного практического осуществления проекта, считая, что понадобится отсрочка на восемь – десять месяцев. В то же время министр Гельферих заметил, что могут возникнуть затруднения в соблюдении полной тайны, необходимой для практической подготовки.

Д-р Гельфанд подчеркнул, что в этих обстоятельствах тем более необходимо немедленно начать приготовления, так как мы в любом случае должны рассчитывать на третью зимнюю кампанию и предлагаемый им курс действий может оказаться необходимым.

Д-р Гельфанд сказал также, что для полной организации русской революции нужно около 20 миллионов рублей. Эта сумма, конечно, не может быть распределена сразу, так как это могло бы привести к обнаружению источника этих денег. Однако, принимая во внимание тот факт, что следует перейти к действиям, он предложил в министерстве иностранных дел, чтобы сумма в один миллион рублей была немедленно выдана его тайному агенту. Этот тайный агент полностью согласен с ним в том, что революция начнется примерно 9 – 22 января и что, даже если она не охватит сразу же всю страну, она сделает невозможным возврат к прежнему положению и к стабильности. В 1905 году буржуазные партии поддержали революцию и по собственному почину платили заработную плату бастующим рабочим. Теперь же буржуазия не сочувствует революционному движению, и вследствие этого революционный комитет должен нести все расходы. Его агент, который возвращается в Россию примерно через неделю, сразу же по возвращении начнет устанавливать связи между разными революционными центрами, но это невозможно без довольно больших материальных ресурсов.

Принимая все это во внимание, д-р Гельфанд попросил меня поддержать его просьбу, которую он высказал лично в Берлине, о выдаче его тайному агенту названной суммы. Он особо подчеркнул, что это должно быть сделано немедленно, так как его агент не может больше откладывать свое возвращение в Петроград и вернется в Россию самое позднее через неделю, даже если к тому времени он не получит требующихся денег.

Я прошу Ваше превосходительство послать мне телеграммой инструкции, чтобы я мог сообщить д-ру Гельфанду о решении. Осмелюсь заметить, что его просьба не есть попытка удовлетворения его собственных интересов, она вытекает из практических соображений без всяких побочных личных целей.

Брокдорф-Ранцау

Берлин, 26 декабря 1915 г.

Дорогой Циммерман![107]107
  Карл Гельферих (1872 – 1924) – государственный деятель, дипломат, экономист. Его труд о деньгах часто упоминается с эпитетом «классический». С 1906 г. – один из директоров Анатолийской (Багдадской) железной дороги. С 1908 г. – директор Немецкого банка. С февраля 1915 г. – один из влиятельных членов правительства, сначала как статс-секретарь в министерстве финансов, затем – статс-секретарь внутренних дел и до ноября 1917 г. – вице-канцлер. Один из руководителей финансовой политики Германии в Первую мировую войну. В ноябре 1917 г. после образования правительства во главе с канцлером Гертлингом ушел в отставку, руководил работами по подготовке будущих мирных переговоров. Был назначен преемником Мирбаха на пост германского посла в России, куда отбыл из Берлина 26 июля. Однако 6 августа покинул Москву и больше уже в Россию не возвращался. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть]

С благодарностью возвращаю Вам доклад графа Брокдорфа-Ранцау.

На самом деле я обошелся с Гельфандом более сдержанно, чем он изобразил это в Копенгагене. По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать. С другой стороны, стоит обсудить вопрос о предоставлении в его распоряжение 1 млн рублей, который он просит для пропаганды. Если министерство иностранных дел считает этот расход оправданным и полезным, я не буду возражать. В этом случае я прошу Вас прислать заявление в обычной форме и сослаться на нашу личную договоренность.

С запоздалыми, но сердечными рождественскими поздравлениями.

Ваш и пр., Гельферих

Телеграмма № 952

Берлин, 26 декабря 1915 г.

Ваше превосходительство может выплатить один миллион рублей Гельфанду. Соответствующую сумму следует взять в кассе миссии.

Ягов

[Приписка:]

Следует сообщить графу Ранцау, что д-р Гельферих относится к фантастическому финансовому плану Г[ельфанда] отнюдь не так сочувственно, как тот думает.

Ягов

1916 год

Берлин, 18 января 1916 г.

Честь имею переслать Вашему превосходительству следующее:

1. Письмо Кескюлы[108]108
  А. Циммерман (1864 – 1940) – с 1906 г. – тайный советник миссии. В 1910 г. – руководитель Политического отдела. В 1911 – 1916 гг. – заместитель статс-секретаря МИДа Германии. С 1916 г. по август 1917 г. – статс-секретарь иностранных дел МИДа. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть] от 9 января 1916 г.

2. Перевод брошюры центрального комитета русской социал-демократической рабочей партии.

3. Перевод сообщения о казни русских добровольцев во Франции.

Штейнвакс

Стокгольм, 9 января 1916 г.

Дорогой директор.

Сегодня мне сказали, что для меня что-то прибыло. Завтра я поеду в Миссию и воспользуюсь возможностью отправить это письмо. Сейчас уже 10.30 вечера, и я должен быть краток, особенно если учесть, что я сегодня вел переговоры с 10 утра до 10.15 вечера.

Сегодня наконец полностью разъяснилась ситуация в России, в смысле организации, и в то же время началось прояснение хаотического положения в России. Я возлагаю большие надежды на начатые действия. В моем последнем письме я уже писал о результатах, которые они могут дать: «Положение требует активизации с моей стороны, и я это сделаю».

У меня сейчас есть идеальный новый сотрудник; через него я имею возможность работать во всей Скандинавии, а также в России. Надо организовать небольшое частное издательство, чтобы выпускать брошюры о России, и информационный листок на шведском языке для революционного движения. Кроме того, надо регулярно информировать Данию и Норвегию и по возможности другие страны о положении в русском революционном движении. Для распространения этой литературы в нашем распоряжении разветвленный аппарат Социалистической юношеской организации (только в Швеции свыше 600 разносчиков).

Одновременно следует основать Центральное бюро для поддержки революционного движения (агитацией и сбором денег) и открыть его для общественности. Это бюро будет поддерживать русское движение – как морально, так и материально – совершенно открыто и без консультации с лидерами русских революционных центров вне России. Последним оно просто будет давать средства для изданий, предназначенных для России, и, возможно, также для их переброски. В конце недели мой поверенный поедет в Россию (примерно на месяц), чтобы обсудить вопрос о финансовой поддержке, которую Западная Европа сможет оказывать революционным центрам в России. Одновременно он наладит пути пересылки ему информации о русском революционном движении. Этот агент имеет превосходные связи, так что, надеюсь, переговоры пройдут гладко. В здешних делах понадобилось срочно наводить порядок, так как обнаружилось серьезное разложение (присваивание средств за счет революционного движения, ложная информация с целью выжать деньги и т. д.). Я выгнал нарушителей, выяснил ситуацию и расширил масштаб и интенсивность нашей деятельности. Все это потребовало от меня такого напряжения сил, что времени на что-либо другое не осталось.

Завтра я приступлю к обзору положения в России и, если не возникнут более важные дела, займусь также «Франфуртер альгемайне».

Завтра я пошлю Вам телеграмму, где будет сказано, что почта из Стокгольма в Швейцарию обыскивается на предмет обнаружения русских документов. Сегодня или в ближайшие дни несколько в высшей степени интересных документов из России будут посланы Ленину. Я их все прочитал, но не имел возможности сделать копии. Не будете ли вы любезны вернуть их мне, потому что очень важно скопировать некоторые из них и распространить в России. Они призывают к вооруженному восстанию и мятежам в армии. Один из них, исходящий из московского «Благотворительного комитета», особенно занимателен: он предлагает Диктаторский директорат для России, в состав которого среди прочих должны войти г-да Гучков[109]109
  А.Э. Кескюла (псевдоним – А. Штейн. Р. 1882), эстонский коммерсант, агент германского правительства. 18 июня 1917 г. покинул Германию из-за аннексии Германией эстонской территории. В 1940 г. еще жил в Стокгольме. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть], Львов[110]110
  А.И. Гучков (1862 – 1936) – лидер октябристов, депутат, а с 1910 г. председатель 3-й Государственной думы. В 1915 – 1917 гг. – председатель Центрального военно-промышленного комитета. Военный и морской министр первого Временного правительства (март-май 1917 г.). Выступал за продолжение войны с Германией. После Октябрьского переворота эмигрировал. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть] и Керенский[111]111
  Г.Е. Львов (1861 – 1925) – князь. Депутат 1-й Государственной думы. Председатель Всероссийского земского союза, один из руководителей Земгора. С марта по июль 1917 г. – председатель Совета министров Временного правительства. После большевистского переворота эмигрировал. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть](!). Судя по комически-сентиментальным излияниям, это детище правого крыла так называемых националистов (Шульгин[112]112
  А.Ф. Керенский (1881 – 1970) – по профессии адвокат, лидер фракции трудовиков в 4-й Государственной думе. С марта 1917 г. – эсер. Во Временном правительстве занимал различные министерские посты: юстиции (март – май), военного и морского министра (май – сентябрь), министра-председателя (с 8 июля) и Верховного главнокомандующего (с 30 августа). За время своего руководства окончательно подорвал доверие к демократическому правительству, авторитетом в глазах армии не пользовался никогда, а потому большевиками был сметен с легкостью. В последнюю минуту бежал из Зимнего дворца, пробовал при помощи Краснова вернуть себе власть. Потерпел неудачу и эмигрировал за границу. Открыто обвинял большевиков в государственной измене (намекая на сотрудничество с Германией). В последний период эмиграции – профессор Стенфордского университета в Калифорнии. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть]). Некоторые из этих документов крайне интересны, поскольку они показывают степень развития, достигнутую русским революционным движением к концу 1915 года. Они свидетельствуют о наличии всех симптомов, появившихся летом 1905 года. С идеологической стороны русское революционное движение следует считать в своей основе вполне созревшим и готовым. Осталось лишь уточнить детали. Сейчас превращение революционного движения в активное – вопрос только агитации и, самое главное, организации. Я бы особенно хотел порекомендовать эти документы барону фон Л.[113]113
  В.В. Шульгин (1878 – 1976) – русский политический деятель, публицист. Один из руководителей правого крыла 2, 3 и 4-й Государственной думы. Член Временного комитета Государственной думы. После большевистского переворота эмигрировал. Использован советской политической полицией как провокатор в операции «Трест», затем вторично в конце Второй мировой войны, когда был арестован советскими карательными органами, возвращен в СССР, приговорен к заключению, но при этом призывал соотечественников за границей вернуться на родину. До 1956 г. отбывал заключение в концлагере. В 1960-х гг. использован как провокатор третий раз, когда по поручению правительства призывал эмигрантов отказаться от антисоветских взглядов. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть] Из-за очень плохого полиграфического качества листовки имеют лишь историко-культурное значение, но, может быть, они напомнят Вам о Вашем обещании выслать нам типографское оборудование. Я прошу Вас обращаться с этими бумагами предельно осторожно, потому что мне совсем не хотелось бы испортить Ленину удовольствие от рождественских подарков. Другими словами, пришлите их сначала сюда, а отсюда они должным образом будут направлены адресату. В конце недели появится вторая русская брошюра ЦК русских социал-демократов (т. е. Ленина). Она лежит уже два месяца (пока я был в Берлине), потому что деньги, которые я заплатил вперед перед отъездом, были украдены с типично русским хладнокровием. Вчера я внес всю сумму снова. Я уже указывал, какие меры я принял против подобных вещей. Если такое творится внутри и вокруг ЦК, то страшно подумать, что делается на периферии. Даже революцию из этих русских следует выбивать полицейскими дубинками, чтобы они не бросили дело на полпути. Я упомянул об этом, чтобы показать все трудности, с которыми приходится здесь сталкиваться. Подробнее напишу позже.

Ваш и пр. А. Штейн

Сообщение № 19

Копенгаген, 23 января 1916 г.

Д-р Гельфанд, который вернулся в Копенгаген после трех недель пребывания в Стокгольме, где он встречался с русскими революционерами, конфиденциально сообщил мне следующее.

Сумма в 1 млн рублей, предоставленная в его распоряжение, была немедленно выслана, уже доставлена в Петроград и используется по назначению. Гельфанд настаивал приступить к действиям 22 января. Однако его агенты решительно отсоветовали, говоря, что немедленные действия были бы преждевременны. Они следующим образом обрисовали положение.

Организации по-прежнему твердо намерены начать революционную борьбу, но за последние два месяца политическая ситуация изменилась так, что выступать немедленно было бы неразумно.

Оппозиция буржуазных партий против революционного восстания и сейчас сильнее прежнего. Правительство тоже не сидит сложа руки, а искусно противодействует революционному движению. Оно дало руководящие посты нескольким деятелям, которые были до войны выразителями революционных идей, и этим сильно ослабило движение. Далее, оно приняло меры к улучшению снабжения продовольствием жителей Петрограда. Пассажирское движение между Москвой и Петроградом было временно прекращено, чтобы обеспечить быструю доставку продовольствия в Петроград.

Однако наибольшим препятствием является позиция правого крыла, которое хотело бы использовать восстание в своих целях. В революционном лагере опасаются, что, если бы восстание произошло в данный момент, реакционеры смешались бы с революционерами, чтобы внести в движение анархию. Революционеры не настолько уверены в своем контроле над массами, чтобы утверждать, что они останутся хозяевами положения, если эти массы выйдут на улицу. По всем этим соображениям восстание необходимо отложить до того времени, когда такая уверенность появится.

Пропаганда за мир со стороны реакционеров тоже компрометирует восстание, которое должно служить целям революции. Хотя эти факторы нельзя считать достаточно серьезными для того, чтобы отменить восстание, они все же существенны и делают преждевременные выступления неразумными. Весьма вероятно, что созыв Думы может привести к дальнейшим политическим конфликтам и вызвать революционные действия раньше, чем полагают нужным лидеры. Лидеры революционного движения сейчас придерживаются мнения, что в данных обстоятельствах, если не произойдет неожиданных изменений, важно по-прежнему занимать выжидательную позицию, чтобы быть уверенным не только в том, что на улицу удастся вывести достаточно многочисленные массы, но и в том, что можно будет сохранить над ними контроль, когда будет подан сигнал.

Правые партии склонны к миру, и считается, что правительство можно подвести к идее мира. Позиция Хвостова[114]114
  Видимо, речь идет о бароне Леопольде фон Хеннете. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть], министра внутренних дел, неопределенна. Хотя он теснейшим образом связан с реакционными партиями, в конфиденциальном разговоре с некими руководящими лицами он сказал, что «он – самый передовой революционер в России» и что необходимо свергнуть царя Николая[115]115
  А.Н. Хвостов (1872 – 1918) – министр внутренних дел России в 1915 – 1916 гг. Представитель фракции правых в 4-й Государственной думе. Расстрелян советским правительством. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть]. На заседании одного из комитетов Думы Хвостов устроил так, что ему был задан вопрос: знает ли он, что в придворных кругах есть группа, ратующая за мир? Он ответил, что это ложные слухи и что он выслал из Петрограда лицо, их распространявшее, а именно госпожу Васильчикову[116]116
  Николай II, Романов (1868 – 1918) – последний российский император (1894 – 1917). Казнен по решению советского правительства. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть].

Из исключительно надежного источника известно, что договор с Антантой был целиком прочитан на съезде правых партий. При этом особое внимание было обращено на тот пункт, где говорится, что, в случае угрозы неприятеля царским дворцам или в случае революции в стране, Россия имеет право на сепаратный мир. В том, что этот документ был зачитан, сомнений нет. Вопрос лишь в его подлинности.

Брокдорф-Ранцау

Меморандум

Берлин, 8 мая 1916 г.

Согласно отчету от 28 апреля кредит в 130 тыс. марок, выданный мне министерством иностранных дел в конце сентября 1915 года на русскую пропаганду, не только полностью исчерпан, но и закрыт с дефицитом в 1011 марку 93 пфеннига. Этот дефицит был выплачен мне сегодня кассой представительства.

Позже, в декабре 1915 года, Ваше превосходительство согласились выплатить еще 60 тыс. марок, которые г-н Кескюла должен был истратить на русскую пропаганду в виде трех месячных вложений. Из этих денег мне удалось получить 50 тыс. марок в виде сбережений на кредит в 130 тыс. марок. Большую часть оставшихся 10 тыс. марок я покрыл из собственных средств. Кроме того, первоначальная сумма пошла на поддержку более или менее успешных новых предприятий и действий, о которых я время от времени получал устные отчеты.

Наконец, как было согласовано с Вашим превосходительством, 2 тыс. рублей и 1500 швейцарских франков было предоставлено политотделу генштаба армии на предприятие князя Мачабелли[117]117
  Фрейлина русского двора, заставшая начало войны в своем имении в Австрии, Васильчикова была связана не только с русскими, но и с австрийскими придворными кругами и была использована немцами как посредник. В течение 1915 г. она отправила Николаю II три письма с сообщением, что германский кайзер готов заключить с Россией сепаратный мир. В декабре того же года Васильчикова прибыла в Россию и пыталась добиться аудиенции у Николая. Николай, очевидно, отказался ее принять: Васильчикову выслали из Петербурга. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть].

Немедленно либо в ближайшие недели или месяцы потребуются значительные суммы на следующие предприятия:

1. За последние несколько месяцев Кескюла завязал многочисленные связи с Россией и несколько раз посылал туда скандинавских социалистов с рекомендациями к ведущим деятелям, которые настолько хорошо ознакомили их с положением в России, что опубликованные позже отчеты вызвали восхищение в кругах социалистов Севера. Он также поддерживал весьма полезные контакты с Лениным и передавал нам содержание отчетов о положении в России, посылаемых Ленину его доверенными агентами в России. Поэтому надо продолжать обеспечивать Кескюлу всеми необходимыми средствами. Принимая во внимание крайне неблагоприятные условия обмена, 20 тыс. марок в месяц будет как раз достаточно.

2. Личев сейчас начал все свои приготовления (т. е. бюро в Стокгольме и в Гапаранде) и собирает вместе всех русских революционеров, живущих в разных городах Скандинавии, чтобы использовать их индивидуальные возможности. Он напечатал в Стокгольме несколько очень важных брошюр и по надежным каналам переправил их в Россию. Поэтому я покорнейше прошу Вашего разрешения платить ему 6 тыс. марок в месяц в ближайшие три месяца.

3. Клейн также успешно переправил в Россию ряд важных информационных листков и небольших брошюр. Он также организовал информационную службу на вокзале в Стокгольме, которая информирует русских, едущих из Америки и Канады, как избежать мобилизации в русскую армию, или, если мобилизация неизбежна, убеждает их иллюстративными материалами и устно, что русские пленные в Германии находятся в хороших условиях. Для этой информационной службы и для распространения в русских окопах следует издать простую книжку с картинками из жизни лагерей для военнопленных в Германии с подробным описанием условий их содержания. Клейн получает жалованье 300 марок в месяц, но расходы, вызванные его новой деятельностью, теперь возросли до 700 марок в месяц. Я бы также просил выдать мне 3 – 4 тыс. марок для издания предложенной книги с картинками.

4. Я оцениваю расходы на наше частное печатное заведение, которое начнет работу в этом месяце, в 800 – 1000 марок в месяц. Позже оно будет печатать все необходимое для Клейна, Личева и Кескюлы.

5. Расходы на перевод и издание на нескольких языках книги, описывающей положение в России на основании выступлений русских членов Думы, вероятно, составят 10 тыс. марок.

Поэтому я прошу Ваше превосходительство согласиться на выдачу следующих сумм:

1. Кескюла. Остаток за март, апрель, июнь – 70 тыс.

2. Личев. Май, июнь, июль – 18 тыс.

3. Клейн. Апрель, май, июнь (зарплата, организационные расходы, книга) – 7 тыс.

4. Печатные работы в Стокгольме – 2 тыс.

5. Отчеты Думы – 10 тыс.

6. Мелкие предприятия, путешествия, мелкие печатные работы – 23 тыс.

Итого – 130 тыс. марок.

Могу ли я просить Ваше превосходительство перевести эту сумму на счет А Немецкого банка?

Штейнвакс

Сообщение № 1885

Миссия Германской империи

Берн, 24 августа 1916 г.

Содержание: связь с русским социалистом-революционером.

Совершенно секретно! Срочно!

Барон Хеннет[118]118
  Грузинское сепаратистское движение.


[Закрыть], состоящий в настоящее время на службе в военном бюро Австро-Венгерской миссии, встретился вчера с русским социалистом-революционером Цивиным[119]119
  Барон Леопольд фон Хеннет (1876) – доктор юридических наук. Прикомандирован к австро-венгерскому военному атташе в Берне. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть]. В курсе этого был военный атташе Австро-Венгрии. Основная причина этой встречи состоит в том, что Цивин хотел поехать отсюда через Германию в Швецию.

Барон Хеннет сообщил мне о Цивине следующее.

Немного более года тому назад Цивин совершенно случайно познакомился с австро-венгерским консулом в Давосе, который ввел его в австро-венгерскую миссию. Цивин – член партии социалистов-революционеров (эсеров), у него отличные отношения с ее ведущими членами, например Черновым[120]120
  Е. Цивин (Вейс) – социалист-революционер. До середины сентября 1916 г. работал на австро-венгров, затем на немцев. Во время Первой мировой войны жил в Швейцарии. На партийном эсеровском суде, состоявшемся в 1916 г. в присутствии Натансона и некоторых других эсеров-активистов, заявил, что Чернов знает о происхождении денег, имевшихся у Цивина и передаваемых им (видимо, не полностью) на нужды партии, и давать дальнейшие объяснения отказался. 23 октября 1917 г. Ромберг сообщил о слухах, циркулировавших в русских кругах в Швейцарии, что вернувшийся в Россию Цивин арестован Временным правительством по обвинению в государственной измене. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть] и Бобровым[121]121
  В.М. Чернов (1873 – 1952) – один из основателей и ведущих теоретиков партии эсеров. В революционном движении с конца 1880-х гг. Участник Циммервальдской и Кинтальской конференций. В 1917 г. – министр земледелия во Временном правительстве. Председатель разогнанного большевиками Учредительного собрания. С 1920 г. в эмиграции. Во время Второй мировой войны участник движения Сопротивления во Франции. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть]. Он принимал активное участие в революционных выступлениях в 1905 и 1906 годах, некоторое время провел в тюрьме, однако в скором времени его выпустили, и с тех пор он живет в Швейцарии. Он занимался революционной и пацифистской пропагандой как среди русских военнопленных в Австрии, так и в России.

После этого Цивина дважды – осенью прошлого года и в начале нынешнего – посылали в Австрию. Барон Хеннет подчеркнул, что Цивин произвел очень положительное впечатление в компетентных военных ведомствах, которые заявили о своей готовности предоставить в его распоряжение крупные денежные средства.

В то время Цивин посетил несколько лагерей военнопленных. При этом у него была возможность отобрать несколько подходящих людей, которых можно было бы послать из Швейцарии в Россию.

Затем Цивин на протяжении некоторого времени снабжал русских военнопленных в Австрии соответствующей литературой. Однако затем передача книг и других материалов натолкнулась на определенные трудности, поскольку коменданты нескольких австрийских лагерей отказались передавать своим военнопленным социалистическую литературу.

Позднее Цивину пришлось отказаться от плана послать освобожденных военнопленных в Россию. Во время своих кратких визитов в лагеря военнопленных у него не было достаточно времени, чтобы проверить надежность предоставленных ему военнопленных. При таких обстоятельствах он не хотел рисковать – пленные после прибытия в Швейцарию могли выдать его и его планы.

Но затем он послал в Россию нескольких человек, которые там работали для его партии. В частности, они создали там типографии, в которых печатались манифесты, нашедшие широкое распространение, особенно благодаря созданным эсерами военным организациям.

Цивин показал барону Хеннету несколько таких манифестов, в том числе и оригиналы. Кроме того, он регулярно сообщал ему о деятельности партии социалистов-революционеров и ее многочисленных комитетов, а также о внутренней ситуации в России.

Впрочем, конкретных доказательств успеха своих доверенных лиц он предоставить не мог, что, однако, и неудивительно, учитывая крайнюю сложность связей с Россией. Но Цивин утверждает, что несколько террористических актов, которые он предрекал и которые потом в действительности имели место, осуществлены благодаря деятельности людей его партии. Кроме того, Цивин оказался в сложной ситуации, так как его партия не должна была знать о происхождении денег, которые он предоставил в ее распоряжение. В остальном его претензии были достаточно скромными; в общей сложности за те одиннадцать месяцев, когда австро-венгерская миссия поддерживала с ним контакты, ему передали приблизительно 140 000 [швейцарских] франков.

Барон Хеннет сказал мне, что в принципе он и полковник фон Айнем были весьма довольны деятельностью Цивина и ожидали, что в будущем он будет продолжать оказывать им ценные услуги.

Но недели три тому назад австро-венгерское Верховное главнокомандование внезапно заявило, что Цивин «действовал недостаточно активно», а посему деньги ему впредь предоставляться не будут.

В связи с этим Цивин оказался в очень щекотливой ситуации. Рассчитывая на получение денег и в дальнейшем, он взял на себя обязательства, которые теперь не мог выполнить. Поэтому теперь он считает необходимым предложить своим людям прекратить или хотя бы в значительной степени ограничить свою деятельность. Теперь он хочет поехать через Германию в Швецию, чтобы попытаться достать там средства для продолжения своей деятельности. Но вообще-то он предпочел бы остаться в Швейцарии, потому что здесь он мог бы лучше организовать всю работу. Один из ведущих членов его партии, Бобров, поддерживает постоянные контакты с Россией. Он находится в Швейцарии, и отношениям с ним он придает особое значение. До мая сего года здесь был и глава партии, Чернов; потом он уехал в Россию, и с тех пор Цивин больше ничего о нем не слышал.

Барон Хеннет признался мне, что крайне сожалеет о том, что больше не может оказывать поддержку Цивину. Он считает его честным человеком. Кстати, Верховное главнокомандование тоже подчеркивало, что у него нет причин не доверять Цивину; оно только считает, что он недостаточно энергичен. Вообще, не совсем ясно, что побудило австрийское Верховное главнокомандование внезапно отказать Цивину в поддержке. Вероятно, оно питало иллюзии относительно возможности быстрой революционизации России и ожидало непосредственного влияния на тыл в выгодном в военном отношении плане. Однако русское наступление разрушило эти ожидания; австро-венгерские военные потеряли терпение и решили, что не имеет смысла тратить деньги на эти цели.

Цивин, который производит благоприятное впечатление, с полным правом подчеркивает, что до войны едва ли можно было вообще говорить о существовании революционной организации и создавать ее пришлось в труднейших условиях во время войны. Кроме того, следует учесть, что зажиточные либеральные круги, оказывавшие материальную поддержку стремлениям эсеров во время революционных выступлений 1905 года, после начала мировой войны стали патриотами и выступали за войну. При таких обстоятельствах революционное движение не может добиваться быстрых успехов и зависит от внешней поддержки. И все-таки организация завоевывает все больше и больше сторонников как в армии, так и за ее пределами. Она насчитывает сотни тысяч сторонников, в партию входят и многие офицеры. В последнее время резко усилилась усталость от войны. Ближайшая цель эсеров – скорейшее окончание войны. Лишь после окончания войны можно будет реализовать программу партии. Следовательно, что касается скорейшего окончания войны как цели, интересы партии и правительств центральных держав идут параллельно. Поддержка революционной пропаганды, с одной стороны, усложнила бы для российского правительства продолжение войны, а с другой стороны, укрепила бы желание реакционного правительства закончить войну.

Что касается успехов революционной пропаганды, то информация, которую мне передал Цивин, во многом совпадает с тем, что я слышал из другого источника, а именно от Кескюлы.

Цивин будет крайне сожалеть, если ему внезапно придется прекратить поддержку своих друзей. Вся организация хорошо налажена, и будет очень жаль, если большая часть этой организации распадется. Его товарищи по партии едва ли могут рассчитывать на получение необходимых средств от какой-либо третьей стороны. И все-таки он хочет попытаться достать средства в Стокгольме и будет очень благодарен, если ему разрешат транзитный проезд через Германию, так как трудно рассчитывать на то, что ему удастся попасть в Стокгольм через Англию, поскольку в последнее время английские власти лишь в исключительных случаях разрешают русским транзитный проезд в Стокгольм. Правда, он опасается, что, если он поедет через Германию, это может скомпрометировать его перед товарищами по партии. Конечно, они не должны знать, что он связан с нами и с австрийцами.

На мой вопрос, какие средства ему необходимы для продолжения работы, он ответил, что ему надо 25 000 франков, этого хватит на 3 – 4 недели. Но эту сумму надо получить как можно скорее, так как он и сейчас уже на три недели задержал не по своей вине выплаты своим друзьям и должен однозначно сказать им, могут они и в дальнейшем рассчитывать на его поддержку или нет.

Разумеется, я ограничился тем, что выслушал господина Цивина, не давая ему никаких обещаний. Я не знаю, поддерживаем ли мы отношения с русскими социалистами, и поэтому не могу судить о том, желательно ли для нас иметь контакты с господином Цивиным. Но, судя по тому, что мне рассказал о Цивине барон Хеннет, мне кажется, есть гарантия того, что через Цивина мы сможем наладить полезные контакты с эсерами. А в том, что из таких контактов мы могли бы извлечь пользу, нет никаких сомнений. Разумеется, трудно предсказать, на что мы здесь можем рассчитывать помимо получения всякого рода информации о России, будут ли люди Цивина вести активную деятельность. По мнению барона Хеннета, нет никаких причин сомневаться в утверждении Цивина, что партии эсеров удастся значительно приблизить окончание войны. Сам Цивин говорит – и, по моему мнению, это говорит в его пользу, – что еще не может с уверенностью сказать, каких успехов добьются его друзья и когда эти успехи будут иметь решающее значение. Это зависит от общего развития ситуации. Но я совершенно уверен, что со временем их деятельность принесет успех.

Поскольку я недостаточно осведомлен о ситуации в России, предоставляю принятие решения по вопросу о необходимости контактов с господином Цивиным на усмотрение Вашего превосходительства. Во всяком случае, я бы посоветовал поддерживать связь с Цивиным, вначале в качестве эксперимента, и посмотреть, какие результаты будут через несколько недель. Контакты с Цивиным имеют то преимущество, что он сам является активным членом русской партии, и никто не подозревает, что он поддерживает отношения с нами, в то время как агенты, связи которых с нами не являются тайной, не пользуются доверием партии и, следовательно, не получают актуальной информации и не могут влиять на развитие ситуации. Было бы жаль, если бы нам так и не удалось использовать созданный с помощью австрийских средств аппарат, не говоря уже о том, что отсутствие субсидий привело бы к значительному сокращению пропаганды в России, которая, без сомнения, служит нашим целям.

Поэтому я предлагаю дать господину Цивину 25 000 франков, которые он просит, и сказать ему, что решение о постоянных контактах с ним мы примем позже.

Так как г-н Цивин должен срочно сообщить своим агентам, следует ли им прекратить свою деятельность или нет, я просил бы Вас принять решение как можно скорее.

Еще я просил бы Ваше превосходительство рассмотреть это дело конфиденциально. Барон Хеннет сообщил мне обо всем строго по секрету. В курсе всего дела только военное бюро австро-венгерской миссии и Верховное главнокомандование сухопутных войск. Австро-венгерским дипломатическим инстанциям обо всем этом ничего не известно. Также, может быть, было бы целесообразным не делать запрос в австро-венгерское Верховное главнокомандование сухопутных войск, хотя барон Хеннет и заверил меня, что не имеет ничего против такого запроса. Однако у меня сложилось впечатление, что в результате такого запроса у барона Хеннета и полковника фон Айнема могут возникнуть определенные неприятности[122]122
  М.А. Натансон (псевдоним – Бобров; 1850 – 1919) – народник, затем член ЦК ПСР. В 1914 – 1918 гг. – интернационалист. Участник конференций в Циммервальде и Кинтале. Идеологически был близок большевикам. Один из организаторов раскола эсеровской партии и руководитель партии левых эсеров, формально образовавшейся уже после Октябрьского переворота. Эмигрировал. (Примеч. Ю. Ф.)


[Закрыть].

Ромберг[123]123
  30 августа статс-секретарь иностранных дел одобрил просьбу о выдаче 25 тысяч франков, но оставил за собой принятие окончательного решения о дальнейших связях с Цивиным (телеграмма № 599). До января 1917 г., когда он через Германию отправился в Норвегию, Цивин еще три раза получал деньги, каждый раз по 25 тысяч франков. 19 февраля он вернулся в Берн. Его просьба о дополнительных 30 тысяч франков была отклонена 6 марта (телеграмма № 271). 17 марта Циммерман передумал и санкционировал выдачу денег, пообещав дальнейшие три выплаты по 5 тысяч франков.


[Закрыть]