Текст книги "Россия и современный мир №2 / 2015"

Вклад России в модернизацию стран ОС в настоящее время проявляется преимущественно в развитии традиционных производств с привлечением технологий, заимствованных из третьих стран (в том числе из ЕС). Советское экономическое и технологическое наследие, лежащее в основе взаимных торговых связей, постепенно истощается, а новое, что возникает в странах, преимущественно включено в производственно-технологические цепочки, организованные компаниями третьих стран. Российские товары высокой степени обработки по соотношению «цена – качество» все более утрачивают позиции на рынках рассматриваемых стран.

Таблица 7

ДОЛЯ РФ В ЭКСПОРТЕ И ИМПОРТЕ МАШИНО-СТРОИТЕЛЬНОЙ ПРОДУКЦИИ СТРАН ОС В 2001–2013 гг., %

Примечание: К машиностроительной продукции относится товарная группа «машины, оборудование и транспортные средства» (коды 84–90 ТН ВЭД).

Источник: Составлено и рассчитано по данным ITC. Trade Map. December 2014 // http://www.intracen.org/itc/market-info-tools/trade-statistics/

Ограниченный потенциал технологического содействия модернизации стран ОС проявляется в сокращении доли России в машиностроительном импорте рассматриваемых государств (табл. 7). Относительно высокой (12–24%) она остается в Беларуси, Украине и Армении; в Грузии, Молдове и Азербайджане она колеблется от 1 до 6%. Несколько иная ситуация в машиностроительном экспорте стран ОС в Россию. Для некоторых из них Россия остается основным рынком сбыта машин, оборудования и транспортных средств. В 2013 г. на РФ приходилось почти 3/4 всего машиностроительного экспорта Беларуси и свыше 1/2 машиностроительного экспорта Украины. Однако предлагаемая ими продукция среднего технологического уровня (прокат черных металлов, трубы, железнодорожный подвижной состав, сельскохозяйственные машины, продовольственные товары и т.п.) конкурирует на российском рынке либо с аналогичной продукцией, либо выпускаемой российскими компаниями, либо импортируемой из других стран.

ЕС выступает главным поставщиком современных машин, оборудования и транспортных средств на рынки стран общего соседства (табл. 8). В 2013 г. доля ЕС в машиностроительном импорте стран общего соседства составляла от 1/3 в Армении и Грузии до более 1/2 в Молдове. При этом доля ЕС в импорте машинотехнической продукции стран ОС со второй половины 2000-х годов преимущественно снижалась (в среднем с 49,1% в 2004 г. до 41,4% в 2013 г.).

Таблица 8

ДОЛЯ ЕС-28 В ЭКСПОРТЕ И ИМПОРТЕ МАШИНО-СТРОИТЕЛЬНОЙ ПРОДУКЦИИ СТРАН ОС В 2001–2013 гг., %

Примечание: К машиностроительной продукции относится товарная группа «машины, оборудование и транспортные средства» (коды 84–90 ТН ВЭД).

Источник: Составлено и рассчитано автором по данным ITC. Trade Map. December 2014 // http://www.intracen.org/itc/market-info-tools/trade-statistics/

Доля ЕС в машиностроительном экспорте стран ОС в среднем ниже, чем в импорте. В 2013 г. наиболее высокая доля ЕС в экспорте машин, оборудования и транспортных средств отмечалась в Молдове (70,4%), Армении (53,7) и Азербайджане (35,4%)3636
  Отметим, что среди стран ОС сравнительно высокая доля машин, оборудования и транспортных средств в общем товарном экспорте отмечается лишь в Грузии (30,8% в 2013 г. – за счет реэкспорта автомобилей), Беларуси (18,9), Молдове (16,9) и Украине (16,8%); доля машиностроительного экспорта в Армении и Азербайджане составляет лишь 3,6 и 0,7% соответственно. Расчеты авторов по данным ITC Trade Map.


[Закрыть].

Таким образом, вклад ЕС в модернизацию экономики рассматриваемых стран посредством торговли машинами и оборудованием значительно больше, чем России. Причем за 2001–2013 гг. отставание России от ЕС возросло. В то же время снижение долей РФ и ЕС в импорте машиностроительной продукции свидетельствует о том, что их теснят компании из Китая, Турции и других азиатских стран.

Динамика торговой связанности стран общего соседства с РФ и ЕС

Для оценки связанности экономик стран общего соседства нами использовался коэффициент торгово-экономической связанности (КТЭС), исчисляемый как отношение стоимостных объемов взаимного товарооборота к суммарному ВВП (в текущих ценах) взаимодействующих стран с умножением полученной величины на 100. КТЭС позволяет соизмерить связь экономического роста и взаимной торговли пар торговых партнеров. Косвенно он отражает уровень комплементарности экономик стран, причем как на двусторонней основе, так и в разрезе интеграционных объединений. Анализ динамики КТЭС за 2000–2013 гг. позволил оценить направленность процессов неформальной интеграции стран ОС.

При расчете КТЭС для каждой из стран ОС были выбраны десять основных внешнеторговых партнеров (по состоянию на 2013 г.), включая РФ и ЕС-28, по каждому из которых были проведены расчеты за период 2000–2013 гг. (табл. 9). В динамике торгово-экономической связанности стран ОС с двумя крупнейшими центрами притяжения – ЕС и РФ – можно выделить три основных периода.

1. Докризисный период (2000–2008), который характеризовался значительным снижением КТЭС с Россией и существенным его ростом с ЕС. Такая динамика во многом была обусловлена, с одной стороны, замещением части потребительских и инвестиционных товаров из России аналогичными товарами из третьих стран (прежде всего, Китая и Турции), а с другой – более быстрым наращиванием экспорта в другие страны, в том числе в ЕС.

2. Посткризисный период (2010–2012) совпал по времени с запуском Таможенного союза и Единого экономического пространства, зоны свободной торговли СНГ и проекта «Восточное партнерство». В этот период наблюдалось преимущественно усиление интенсивности торгово-экономического взаимодействия стран ОС с Россией при сохранении позитивной динамики с ЕС (за исключением Армении).

3. Переломным периодом можно считать 2013 г., когда произошло сокращение интенсивности торгово-экономического взаимодействия стран ОС как с РФ, так и с ЕС, причем более сильное, чем снижение темпов роста экономики стран общего соседства и России.

Таблица 9

КОЭФФИЦИЕНТ ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СВЯЗАННОСТИ (КТЭС) СТРАН ОБЩЕГО СОСЕДСТВА С РФ И ЕС-28 В 2000–2013 гг.

Источник: Составлено и рассчитано по данным национальной статистики; ITC Trade Map 2014; IMF. World Economic Outlook Database, October 2014.

Все страны общего соседства имеют более высокую степень связанности с РФ, чем с ЕС, что во многом обусловлено советским экономическим наследием. В 2013 г. максимальное значение КТЭС с РФ было у Беларуси, а минимальное у Грузии. Полярные значения коэффициента связанности с ЕС колебались между 0,25 у Украины и 0,01 у Армении. Однако в последнее десятилетие комплементарность России со странами ОС значительно снизилась, а со странами ЕС, напротив, возросла. Причем этот рост был связан с более быстрым ростом торговых связей ЕС с Украиной, Беларусью и Азербайджаном. Так, если в 2000 г. среднеарифметическое значение КТЭС стран ОС с РФ превышал аналогичный показатель с ЕС в 40 раз, то в 2013 г. – лишь в 8 раз. При этом для Азербайджана и Грузии связанность с РФ и ЕС приобрела уже вполне сопоставимый уровень.

Наибольший прирост торгово-экономической связанности с ЕС за 2000–2013 гг. пришелся на Азербайджан, Грузию и Молдову, а наименьший – на Армению. В большинстве случаев прирост связанности с ЕС был обусловлен опережающим ростом импорта стран ОС из европейских государств. Самое высокое значение КТЭС с ЕС (0,25) имеет Украина, что объясняется быстрым ростом ее торговых связей с соседними Польшей и Венгрией, а также Германией и Италией.

Наиболее высокий уровень связанности экономики с РФ (1,68–1,83) сохраняли Беларусь и Украина – страны со сравнительно развитой обрабатывающей промышленностью и диверсифицированной структурой экспорта. Кроме того, высокий уровень связанности экономик трех стран обусловлен близостью друг к другу их наиболее развитых регионов и активным приграничным сотрудничеством регионов [8].

Торговая связанность стран ОС довольно велика с соседними странами и партнерами по интеграции3737
  На мировом фоне уровни КТЭС рассматриваемых стран находятся в диапазоне от выше среднего (более 1,5) до очень низкого – ниже 0,05.


[Закрыть].

Среди основных внешнеторговых партнеров Беларуси наиболее высокий уровень связанности отмечается в торговле с соседними Украиной, Литвой, Польшей, а также Нидерландами и Казахстаном. Причем в отличие от КТЭС с Россией, связанность с этими странами у Беларуси за последнее десятилетие преимущественно возрастала.

Для Украины наиболее высокие значения КТЭС отмечаются с соседними Беларусью, Польшей, Венгрией, а также Германией, Италией и Турцией. За период 2000–2013 гг. интенсивность взаимодействия Украины со всеми этими странами существенно возросла.

В Молдове ярко выраженным центром экономического притяжения выступает соседняя Румыния, интенсивность торговли с которой устойчиво возрастала. Высокий уровень взаимодействия отмечается также с Украиной и Беларусью, однако с ними торгово-экономическая связанность Молдовы постепенно сокращалась.

Специфика торгово-экономической связанности стран Южного Кавказа состоит в преобладании роли Турции как регионального центра притяжения. Анализ динамики торгово-экономических связей в регионе свидетельствует о развитии здесь неформального интеграционного объединения в составе Азербайджана, Грузии и Турции при более слабом участии РФ и ЕС [1].

В Грузии наиболее высокий уровень связанности был достигнут с Арменией, Азербайджаном, Болгарией, Украиной, Турцией и Румынией, КТЭС с которыми увеличился за рассматриваемый период в среднем в 2–4 раза. Столь высокий прирост торгово-экономической связанности был обусловлен получившей широкое распространение практикой реэкспорта товаров (прежде всего, легковых автомобилей), а также удобным транспортным сообщением по акватории Черного моря с портами Украины, Румынии и Болгарии. Грузия имеет режим ЗСТ с Арменией, что определяет ее ключевую роль в торговых связях на Южном Кавказе. Формально выйдя из СНГ, Грузия сохраняет высокий уровень торговых и социальных связей и с другими странами СНГ.

Особенность торгово-экономической связанности Азербайджана с его основными торговыми партнерами состоит в том, что среди них большое число стран расположены за пределами данного региона, интенсивность взаимодействия с которыми в последние годы существенно возросла. Это во многом связано с поставками азербайджанской нефти на рынки стран Южной и Юго-Восточной Азии [4, с. 93–111]. В результате наиболее высокий уровень связанности Азербайджан достиг с Таиландом, Израилем и Индонезией, а также Италией и соседней Турцией.

Армения имеет наиболее низкие значения КТЭС среди всех стран общего соседства, что обусловлено слабым развитием ее внешнеторговых связей в условиях высоких транспортно-логистических издержек и определенной изолированности от основных мировых и региональных рынков. Относительно высокий уровень связанности Армения имеет с Болгарией (существенно вырос в последние годы), Украиной, Ираном и Россией.

Анализ динамики КТЭС стран общего соседства с их основными внешнеторговыми партнерами за период 2000–2013 гг. позволяет выделить три группы пар стран с довольно высокими значениями коэффициента.

1. Страны с КТЭС от 1,00 и выше – данную группу образуют шесть пар стран: Беларусь – Украина, Беларусь – Россия, Беларусь – Литва, Украина – Россия, Грузия – Армения и Грузия – Азербайджан. Все эти пары формируются постсоветскими странами, а их сочетание свидетельствует о ярко выраженном «эффекте соседства» в развитии процессов неформальной интеграции.

2. Страны с КТЭС от 0,50 до 0,99 – эту группу образуют пять пар стран: Украина – Польша, Украина – Венгрия, Украина – Турция, Молдова – Румыния и Грузия – Болгария. Каждая из этих пар представлена страной общего соседства и соседней страной ЕС или Турцией.

3. Страны с КТЭС от 0,30 до 0,49 – наиболее многочисленная группа, представленная десятью парами стран: Беларусь – Нидерланды, Беларусь – Польша, Беларусь – Казахстан, Молдова – Украина, Молдова – Беларусь, Грузия – Украина, Азербайджан – Таиланд, Азербайджан – Израиль, Азербайджан – Индонезия и Армения – Болгария. Это более разнородные пары стран, включающие региональных соседей, партнеров по региональному сотрудничеству и пространственно разделенных партнеров, связанных крупными товарными потоками.

* * *

Проведенное исследование развития внешнеторговых связей стран общего соседства с ЕС и России позволяет сделать ряд выводов.

1. Евросоюз и РФ – крупные рынки, спрос и предложение которых выступает важным фактором развития стран ОС. В то же время борьба за влияние и буферно-блоковая идеология «больших» соседей неизбежно втягивает страны ОС в это соперничество, что, как показывает опыт Украины, может привести к разрушительным последствиям. Асимметричная взаимозависимость позволяет «большим» соседям оказывать через введение торговых ограничений (преференций) экономическое давление с целью добиться лояльной к ним политики. В рассматриваемый период РФ прибегала к этим мерам заметно чаще, чем ЕС.

2. За последние 10–15 лет происходило сокращение торговой связанности экономик России и стран ОС. Это снижение, хотя в отдельные годы и сменялось незначительным ростом, выглядит как устойчивая тенденция. Она определяется совокупностью факторов: ценовых, конъюнктурных, структурных, геополитических. В целом это отражение продолжающегося процесса экономической дезинтеграции и ослабления экономических позиций России в этих странах. Пока нет политических и экономических оснований полагать, что в ближайшие годы произойдет смена данного тренда. У ЕС же в этот период проходил рост связанности, торгового и модернизационного влияния, которое в большинстве стран ОС заметно выше, чем влияние России. В 2013 г. в Армении и Украине торговое влияние ЕС и РФ было примерно равным. Но сегодня торговые связи России и Украины резко сократились. Современная политическая и экономическая ситуация на Украине свидетельствует о том, что процесс сокращения не достиг своего дна. Для Беларуси торговые связи с Россией были определяющими. Различия между странами по торговому тяготению так или иначе совпадают с их интеграционным выбором. Отметим, что Молдова и Украина до 2014 г. стремились одновременно участвовать в ЗСТ с ЕС и СНГ.

3. И для РФ, и для ЕС более важной представляется формальная сторона интеграционного процесса, которая накладывает определенные обязательства и ограничения в национальной экономической политике. Интеграционный выбор странами ОС был сделан в условиях роста экономического влияния в мире Китая и стран Азии, изменений в мироустройстве, усиления международных противоречий. В сложившейся ситуации на интеграционный выбор сильное влияние оказывают факторы безопасности и культурно-ценностной ориентации. С экономической точки зрения для стран ОС более важной является возможность проводить многовекторную политику. Делая ставку на неформальную интеграцию, Китай и Турция выходят на ведущие позиции во внешнеторговых связях стран ОС.

4. Перспективы региона ОС в большой мере зависят от того, как будут развиваться отношения между ЕС и РФ, и как будут меняться их позиции в мировой экономике и политике в условиях сдвига центра тяжести мировой экономики в АТР. Если будет движение в сторону создания международного региона от Атлантики до Тихого океана (разработка концепции, ведение консультаций и переговоров, подписание промежуточных соглашений о сотрудничестве между ЕС и ЕАЭС и т.п.), то многие проблемы в развитии рассматриваемых стран будут сняты. При этом перспективным направлением регионализации может стать взаимное сотрудничество стран ОС. Другой вариант связан с активизацией сотрудничества России и ЕАЭС с Китаем и Турцией и формированием новых векторов регионализации в Каспийско-Черноморском и Центрально-Азиатском регионах. Этот вариант более вероятен в случае создания Единого евроатлантического рынка. Но активизация процессов регионализации в масштабах Евроатлантики и Евразии, как материка, не исключает сохранения, а вероятно, и усиления противоречий между Россией и ЕС. В целом реализация концепции единой Европы в условиях быстро меняющегося мира потребует немалых интеллектуальных и политических усилий.

Литература

1. Вардомский Л.Б., Пылин А.Г., Соколова Т.В. Страны Южного Кавказа: Особенности развития и регионального взаимодействия. – М.: Институт экономики РАН, 2014. – 72 с.

2. Вардомский Л.Б., Шурубович А.В. Факторы и модели модернизации экономик стран СНГ // Мир перемен. – 2011. – № 3. – С. 43–58.

3. Винокуров Е.Ю., Либман А.М. Евразийская континентальная интеграция. – Санкт-Петербург, 2012. – С. 224.

4. Внешнеэкономические связи постсоветских стран в контексте евразийской интеграции: Сборник / Отв. ред. Вардомский Л.Б., Пылин А.Г. – М.: ИЭ РАН, 2014.

5. Евразийские интеграционные проекты в восприятии постсоветских стран и Китая / Под общей ред. Е.М. Кузьминой. – М.: ИЭ РАН, 2013. – 226 с.

6. Интеграционные процессы и проекты России в «поясе соседства» / Отв. ред. М.Ю. Головнин. – М.: ИЭ РАН, 2013. – 264 с.

7. Новые независимые государства: Сравнительные итоги социально-экономического развития // Российский экономический журнал. – 2012. – № 3. – С. 38–44.

8. Приграничное сотрудничество регионов России, Беларуси и Украины. ЦИИ ЕАБР. Доклад № 17. – Санкт-Петербург, 2013. – 100 с.

9. Социально-экономическое развитие постсоветских стран: Итоги двадцатилетия // Отв. ред. Л.Б. Вардомский. – М.: ИЭ РАН, 2012. – 400 с.

10. Golovnin M. Investments in the Russia – CIS – EU Triangle // Romanian Review of Political Sciences and International Relations. – 2014. – Vol. X. – No. 2. – P. 165–178.

11. IMF. World Economic Outlook Database, October 2014 // http://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2014/02/weodata/index.aspx.

12. ITC Trade Map 2014 // http://www.trademap.org/

13. UNCTAD, FDI/TNC database // http://unctad.org/en/Pages/DIAE/World%20Investment%20Report/Annex-Tables.aspx.

14. World Bank. World Development Indicators, October 2014 // http://databank.worldbank.org/data/views/variableSelection/selectvariables.aspx?source=world-development-indicators.

15. World Tariff Profiles 2014. World Trade Organization, International Trade Centre and UNCTAD. – Geneva, 2014. – P. 200.

Российско-американские отношения в контексте украинского кризиса: новые ипостаси холодной войны3838
  * Публикация подготовлена на основе выступления на мероприятии Научно-образовательной программы «Диалог во имя будущего – 2014», проводившемся Фондом Горчакова «Мир и справедливость» 7–13 декабря 2014 г. [1].


[Закрыть]

Н.И. Бубнова

Бубнова Наталия Игоревна – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН.

Кризисы в отношениях России со странами Запада на протяжении последних двух десятилетий сравнивали с холодной войной уже не раз: во время бомбардировок Белграда, к концу администрации Буша, в период Грузинской войны 2008 г. Практически всякий раз в период возникавших кризисов говорили о том, что ситуация достигла дна, что хуже не бывает. Однако представители поколения, жившего и активно работавшего в сфере внешней политики в 60-е, 70-е, 80-е годы, отдавали себе отчет, что это было еще далеко не так, что во времена оны было куда как хуже. Еще чуть более года назад можно было надеяться, что холодная война сгинула в Лету и никогда больше не повторится. Однако сегодня, к сожалению, приходится констатировать, что все параметры, которыми характеризовалась холодная война, на этот раз имеют место. Налицо политическое противостояние, экономические санкции, в первую очередь со стороны Запада, масштабная информационная конфронтация и – что особенно трагично – очень даже реальные горячие стычки, – на юго-востоке Украины, где Россия и Запад хоть и не являются «сторонами конфликта», но где их интересы схлестываются, аналогично тому, как это происходило в Корее, Никарагуа или Анголе во времена холодной войны.

Что отличает нынешнюю ситуацию от тогдашней – это не только отсутствие идеологического компонента, а отсутствие тотальности противостояния: оно имеет место не везде, не во всем, не все регионы охвачены им, речь идет не о глобальном противостоянии, более того, оно даже не в центре мировой политики (хотя в российском восприятии может представляться именно таковым).

Еще в 90-е годы в период преподавания в российском и американском университетах, автору неоднократно приходилось высказывать точку зрения, что Россия, даже если она останется слабой, никогда не станет подчиняться диктату, не согласится встраиваться в единоначальный Pax Americana и будет действовать неожиданно для США и западных стран, поступая так, как считает правильным – но произошедшая конфронтация всё же не была неизбежной. Многие отечественные политики и эксперты делают вывод о том, что конфликт по поводу Украины – не причина, а своего рода триггер в противостоянии с Западом, что противоречия в действительности вызваны перестройкой международных отношений. Но эта гипотеза нуждается в дополнительном критическом анализе: при всей ее кажущейся «фундаментальности», не является ли она «подогнанной» постфактум под логику развития ситуации? Ведь никто не предсказывал такой глубины «провала» в отношениях России с Западом – как это должны были бы делать те, кто сейчас говорит о его «неизбежности» и «закономерном» характере.

Кто виноват?

С точки зрения западных стран, Россия нарушила международное право, разрушила систему международного правопорядка, забрала у соседней страны – в трудной для нее ситуации – часть территории, продолжает вмешиваться в развитие событий на Украине. Конечно, во всем этом прослеживаются и двойные стандарты, и доля лицемерия, и высокомерие, и исторически сформировавшиеся предубеждения. И тем не менее Россия для западных стран превратилась если не в изгоя, то в агрессивную непредсказуемую страну, которой нельзя доверять.

Между тем, с точки зрения российского руководства, именно западные страны сначала обманули Россию, вопреки договоренностям встав на путь расширения НАТО, затем предали ее, «организовав» Майдан, а в довершение, пользуясь принятым теперь у политиков жаргоном, «кинули» ее, поддержав государственный переворот на Украине в нарушение соглашения 21 февраля, под которым подписались и министры иностранных дел Франции, Германии и Польши. Не зря же, как полагают сторонники «теории заговора», накануне Майдана на Украине действовали около 60 американских НКО, не зря помощник государственного секретаря США В. Нуланд в опубликованной в «Нью-Йорк Таймс» статье писала: «Мы вложили более пяти миллиардов долларов …чтобы продвинуть Украину к тому будущему, которое она заслуживает» [2], президент американского Национального фонда за демократию (National Endowment for Democracy) К. Гершман назвал Украину «самым большим призом», а сам Барак Обама, неожиданно для многих, разразился признанием, что Америка помогла достичь договоренности о передаче власти в феврале 2014 г. на Украине – хотя переговоры тогда велись без участия США, и американская сторона на протяжении последующего года всячески отрицала свою причастность.

Долгое время казалось, что в российских правительственных кругах думают – хотя не совсем понятно, как такое было возможным – что реакция западных стран на присоединение Крыма и охлаждение в отношениях со странами Запада – дело временное. Что, как после грузинского кризиса, они быстро «успокоятся», примирятся с присоединением Россией Крыма и ее позицией по Украине и вернутся к business as usual. Но те, кто так считали, заведомо ошибались. Реакция Запада и кризис в отношениях с ним – это всерьез и надолго.

Не правы или не вполне правы и те, кто полагал, что Европа действует под нажимом США и что можно «отцепить» Европу или – как раньше бывало, – европейские страны «поодиночке» от Соединенных Штатов. Европейцы в данном случае последовательно проявляли политическую принципиальность, даже в ущерб своим экономическим интересам, действуя не менее жестко, чем американцы, до последнего момента – пока не стала очевидной угроза разрастания конфликта на Украине и перспектива поставок американского оружия украинским войскам.

На парламентских общественных слушаниях по вопросу о том, можно ли назвать теперешние российско-американские отношения холодной войной, проходивших 8 декабря 2014 г., выступавшие, кроме одного, были уверены, что это подходящая характеристика для нынешнего положения. Все, включая заместителя министра иностранных дел С. Рябкова, говорили, что речь идет о новой холодной войне, что санкции не отменят долго (вспоминали пресловутую поправку Джексона-Веника, просуществовавшую в своем полуреликтовом состоянии без малого 40 лет), что присоединение Крыма к России не будет признано странами Запада (как в свое время за весь послевоенный период так и не признали присоединение Советским Союзом стран Балтии). М. Горбачёв сделал заявление – с которым, впрочем, не согласилась представитель Государственного департамента Дж. Псаки, – что Америка уже втянула Россию в новую холодную войну, «пытаясь открыто реализовать свою генеральную идею о триумфаторстве» [3], и что не исключено перерастание конфликта в горячую стадию. Статья А. Арбатова в ежедневном электронном бюллетене Московского центра Карнеги «Eurasia Outlook» под заголовком «Хуже, чем холодная война» [4], стала самым читаемым среди материалов издания за весь год (ее загрузили почти 13 тыс. человек в режиме unique views).

Что делается?

Политические меры Запада не восполняют отсутствия стратегии

Официально США и другие страны Запада взяли курс на «изоляцию» России. Однако под этим эвфемизмом скрываются гораздо более жесткие намерения. В российских политических кругах говорят даже, что Запад взял курс на смену режима в России, причем подобное можно услышать как от органических «антизападников», так и от до недавнего времени «умеренных», таких как В. Третьяков, В. Никонов, С. Соловьев.

Между тем в Соединенных Штатах и в Евросоюзе принимаются всё новые и новые визовые санкции и прочие агрессивные антироссийские законопроекты. Принятый в мае 2014 г. и подписанный президентом Обамой в декабре Законопроект Менендеса–Коркера, носящий название «Акт в поддержку свободы Украины 2014», предполагает замораживание активов и собственности лиц ближайшего окружения Путина, наказание компаний, предоставляющих финансирование или иным образом помогающих российской энергетической программе, «меры по укреплению демократических институтов» в странах бывшего Советского Союза, усиление информационной активности, в том числе на русском языке, в соседних с Россией странах.

Резолюция 758, одобренная американским Конгрессом 4 декабря 2014 г. подавляющим большинством (411 голосов – «за», 10 – «против»), фактически состоит из политических ультиматумов России. Конгрессмен Р. Пол на своей странице в Facebook назвал ее «путем к войне» и худшей из резолюций, принятых за историю деятельности Конгресса. Прекращена деятельность Комитета по гражданскому обществу Президентской комиссии (Макфол–Сурков).

Идет война взаимных обвинений и эскапад quid pro quo. Украинская Рада проголосовала за признание России страной-агрессором, а ЛНР и ДНР – террористическими организациями, и обратилась к другим странам с призывом последовать ее примеру. На зимней сессии ПАСЕ было продлено введенное в апреле 2014 г. – после присоединения Крыма – решение о лишении России права голоса в ПАСЕ и права участия в наблюдательных миссиях и руководящих структурах этой организации. В ответ российская сторона приостановила членство в ПАСЕ до конца года, а в российском политическом истеблишменте начали обсуждать вопрос о пересмотре всех взаимоотношений в рамках Совета Европы. В связи с голосованием в ПАСЕ, спикер Государственной думы С. Нарышкин поручил проработать вопрос, поднятый депутатом-коммунистом Н. Ивановым, об осуждении «аннексии Германской Демократической Республики Федеративной Республикой Германия в 1989 г.». Ранее он выступал с подобными инициативами, предлагая, в частности, дать юридическую оценку бомбардировок Соединенными Штатами Хиросимы и Нагасаки в 1945 г. и изгнать США из НАТО, «чтобы повысить уровень безопасности на континенте». А затем в Думе была выдвинута инициатива поднять вопрос о выплате Германией России репараций за ущерб, нанесенный ей в ходе Второй мировой войны.

Соединенные Штаты и их европейские союзники действуют, исходя из исповедуемой ими – несмотря на декларации об обратном – теории realpolitik, предполагающей дихотомию reward – punishment: награда – наказание [5]. Но эти принципы не всегда работают даже на личностном уровне, не говоря уже о межгосударственных отношениях со странами. В частности, для русских исторически всегда было важным ощущение – правда или не правда? А в данном случае, российским пропагандистам удалось убедить бόльшую часть населения, что правда на нашей стороне и «крымнаш», и это дало российскому руководству кредит доверия. Немалую роль сыграло и то, что российским населением воспринималось как пренебрежительное отношение, унижения и притеснения со стороны Запада, лидеры которого в большинстве своем исходили из уверенности, что одержали победу в холодной войне.

Курс на изоляцию России является ошибочным. При всем том, что отсутствие у Запада внятной стратегии в отношении России на протяжении двух десятилетий являлось, быть может, самой большим его просчетом, но линия на противостояние с Россией – еще хуже. Кто бы ни выиграл в первой холодной войне, но во второй холодной войне победителей не будет – будут только проигравшие.

Экономические санкции эффективны в нанесении ущерба, но непредсказуемы для будущего

Страны Евросоюза договорились о продлении санкций против России на шесть месяцев, начиная с марта 2015 г. В конце января 2015 г. было принято решение о расширении санкционного списка, запретительные меры которого теперь касаются целых отраслей российской экономики и дополнительных лиц в России и непризнанных республиках Востока Украины. Поднимался вопрос о возможности закрытия России доступа к системе банковских платежей SWIFT.

Санкции нанесут ущерб экономике России, поскольку Европа – главный торговый партнер России (41% торговли страны до введения санкций) и 75% прямых инвестиций в Россию до 2014 г. поступало из Европы. В результате санкций Россия лишится как основных источников финансирования, так и доступа к передовым технологиям. Что же касается возможностей импортозамещения, то все, кто жил в Советском Союзе, знают, какого качества товарами замещается импорт и какими перебоями и очередями чреват возникающий в результате дефицит, что особенно актуально в условиях возрастающего огосударствления российской экономики и начинающегося регулирования цен. Однако хотя Крым и позиция по Украине будут дорогими для России, но «это не про экономику», и экономические последствия, по-видимому, не брались во внимание при принятии соответствующих решений.

Однако и Европа в результате введенных санкций тоже пострадает. Ведь по данным 2012 г., европейские страны за год экспортировали в Россию товаров и продовольствия на 170 млрд долл. 84% российской нефти и 76% российского газа поставлялись в европейские страны, причем Болгария, Румыния, Венгрия получали 100% своего газа из России. Хорошо еще, что российским экспортерам достало разума заявить о том, что продажа нефти и газа Европе не прекратится. В результате введения санкций и ухудшения экономического положения России, помимо всего прочего, будет нанесен ущерб и так многострадальной и находящейся на грани экономического коллапса Украине, являющейся ближайшим соседом России и наиболее тесно взаимоувязанной с ней в экономическом плане.