Текст книги "Месть колдуна"

Вербовочный пункт

А на следующую ночь к Невменяемому подвалил один из новых приятелей-собутыльников. Сам колдун уже сидел в компании таких же буйных головушек и с внутренним омерзением делал вид, что упоенно похмеляется дешевым вином, вставляя иногда в рассказ сидящего с ними наемника скабрезные реплики и замечания. Наемник от каждого вмешательства в свой рассказ сбивался и наливался яростью. Пахло предстоящей дракой, а все остальные помалкивали с предвкушением и с нетерпением ждали первого оскорбительного слова. Было заметно, что Кашад Низу, именно под таким именем все знали Кремона Невменяемого, очень злой и готовится расквасить морду первому же попавшемуся под руку человеку.

Поэтому вновь прибывший некоторое время сомневался в целесообразности выхода на сцену в данный момент. Как позже выяснилось, он опасался слишком крупного инцидента, но жадность толкала его на немедленные действия.

– Приветствую всех! – он уселся рядом с Кремоном и быстро зашептал ему что-то на ухо. Но тот демонстративно отодвинулся и пренебрежительно фыркнул:

– Работа?! Да у меня ее сколько хочешь! А сейчас я на отдыхе. Отвали!

– Слышь, Кашад! Я ведь серьезно говорю! Разговор идет о такой работе, что потом до конца жизни отдыхать сможешь.

– Болтать ты горазд! А чего же сам туда не идешь?

– Может, и меня возьмут, – губы трактирного забулдыги в улыбке приоткрыли черную дыру между зубами, и Невменяемый вспомнил его кличку: Беззубый. – Только вначале просили тебя привести. Они еще вчера хотели с тобой побеседовать, да не нашли…

– О! – оскалился уже совсем пьяненький сводник, сидевший с краю стола. – Я вчера Кашада к таким девочкам направил!

– Ты бы поменьше о моих пристрастиях трепался! – рыкнул на него совсем беззлобно мнимый Кашад Низу.

– Так как, пойдешь к ним в контору?

– Хватит заливать, Беззубый! – рассердился Кремон. – Делать мне больше нечего, как тебя слушать. Да и чем докажешь?

Опять забулдыга склонился к уху колдуна и что-то быстро зашептал. Тот уже с некоторым сомнением предложил:

– Покажи!

На что Беззубый продемонстрировал десять серебряных шлагов.

– Ух ты, не врешь. – Кремон с омерзением отставил от себя кубок с вином. – Но, может, ты нам поставишь по такому случаю приличной выпивки? Раз уж тебе такой аванс выдали за меня?

– Конечно! Половину жертвую в общий стол.

Пять шлагов серебром не так уж много на такую компанию, но сразу на столе появилась разбавленная гремучка и солидная закуска. Что перевело беседу на ступень поглощения угощений. Хотя все подозревали, что Беззубый мог утаить добрую часть заработка или вторую часть обещанного получит лишь после доставки Кашада к работодателю. Тем не менее один из собутыльников, крепкий пожилой мужчина, посоветовал:

– Ты не сомневайся, Беззубый никого не обманывал. И многим бойцам хорошую работу нашел. Особенно в последнее время. И самое главное – все наемники остались очень довольны.

– Но у меня слишком большие аппетиты! – промычал Кремон с набитым закуской ртом.

На что Беззубый доверительно шепнул ему на ухо:

– Значит, можешь потребовать больше всех…

– А сколько они платят колдунам?

Вновь информация была передана только ему одному. От услышанной цифры Кашад перестал жевать, подбородок у него отвис, а глаза фанатично заблестели. С минуту он что-то напряженно подсчитывал в уме, а потом недоверчиво переспросил:

– Еще и трофеи?! – получив утвердительный кивок, залпом допил гремучку из своего кубка и стал подниматься со словами: – А я за такие жалкие гроши надрываюсь у этого купчишки! Вот жлоб! Пошли немедленно! Может, и я успею этой ночью красиво гульнуть на выданные авансы.

Покидая кабак, он заметил многочисленные взгляды завсегдатаев. Причем сочувствующих и презрительных было намного больше, чем завистливых.

Добирались долго, место встречи находилось в далеком пригороде. В добротной вилле, прочно стоявшей на Большой земле, и огороженной высоким кирпичным забором. Непосредственно в беседе участвовало пять человек. Из них трое Эль-Митоланы. Кремону уже давно очень хотелось посмотреть на отступников и предателей рода человеческого. Но когда он наконец их увидел, то даже разочаровался: самые обычные, ничем не примечательные горожане. Тут же в памяти всплыл образ резидента. И осознание того, что и вербовщики не станут слишком выделяться из толпы. Невольное сравнение вызвало улыбку. На что самый старший на вид Эль-Митолан язвительно откликнулся:

– Что? Не внушаем доверия? А ты бы хотел увидеть перед собой мощных воинов, закованных в сталь и увешанных оружием?

– Ну, нечто подобное… – протянул Кремон. А про себя отметил: «Опытнейший специалист по эмоциям! Надо не забывать о его умении, но в остальном держать себя развязно и нагло». А вслух спросил: – А кто же еще может предлагать горячее дельце для настоящих воинов? Да еще и с солидными трофеями!

Другой Эль-Митолан, с тусклыми бесцветными глазами, нравоучительно произнес:

– У каждого свой кусок общей работы. А конечный итог успешного военного похода зависит даже от такой мелочи, как оперение для болтов арбалета. Поэтому все важны.

Затем озабоченный процедурными вопросами клерк зачитал основные требования к наемнику, его права и обязанности. Напомнил об индивидуальном для каждого вербуемого размере оплаты. И огласил дополнительные требования заказчика:

– Проходить военную подготовку на территории Ледонии.

– Во всем подчиняться командирам-колабам.

– Быть готовым по первому же приказу воевать против любого государства.

– Здесь, в Шиирнадаре, а потом и в Кихоне, пройти проверку на лояльность под Сонным Покрывалом.

Казалось, что Кашад Низу нисколько не смутился, услышав первые три требования, но прямо-таки вскипел и раскраснелся лишь при самом упоминания следственного артефакта. Восклицая чуть ли не с праведным гневом:

– А это еще зачем?!

На что самый младший из колдунов спросил с ядовитым сарказмом:

– Молодой человек! Уж не думаешь ли ты, что твои мерзкие и неблаговидные поступки в Южных Княжествах нас хоть на медный шлаг интересуют? И что мы выдадим тебя одному противному, заплывшему жиром князьку?

Пришлось с затравленным видом согласно кивнуть головой.

– Вот видишь, понимаешь! Может, есть иной смысл что-то скрывать?

Кашад Низу задумчиво покряхтел и снова не ответил. Лишь пожал плечами.

– Действительно – нечего. Тогда можешь садиться под Покрывало с чистой совестью.

Тут же слово взял специалист по эмоциям. Видимо, он любил и умел торговаться:

– Теперь давай предварительно оговорим сумму твоей оплаты.

– Давай! – согласился Кашад с загоревшимися глазами и тут же воскликнул: – Хочу получать триста тысяч золотых шлагов в год!

В ответ все пятеро вербовщиков от души и громко рассмеялись. И лишь немного успокоившись, тусклоглазый добродушно пояснил:

– Понимаешь, таких денег у нас никто не получает. И не получал. Ты слышишь? Ни-кто! Ни-ког-да!

– Зато я самый лучший, сильнейший и непобедимый! – гаркнул Кашад Низу, багровея от злости. – И если найдется хоть один, кто меня победит, готов получать половину его жалованья!

– Договорились! – чуть ли не хором воскликнули все Эль-Митоланы и радостно переглянулись. Уж завтра лучшие воины покажут этому новичку свою мощь. – Тогда с утра выходишь на наш внутренний ринг и демонстрируешь свое мастерство.

– Согласен.

Будущий наемник ответил с некоторой неуверенностью. И четверо вербовщиков приняли это за страх перед завтрашними поединками. Но лишь специалист по эмоциям уловил явное разочарование, идущее от молодого колдуна. И относилось оно к тому, что этой ночью он никак не сможет вернуться в кабак с полученным авансом и продолжить бесшабашную гулянку. Придется спать на новом месте и копить силы на утренние поединки.

«И то хорошо! – подумал опытный вербовщик с одобрением. – Ответственный парень! И вовремя умеет подавить свои низменные инстинкты. Для общей дисциплины это весьма важно».

Глава 6

Смертельная красота

Так и пришлось заночевать в загородной вилле. Хотя на условия жаловаться не приходилось. Вербовщики не поскупились ни на славный ужин, ни на роскошные и чистые покрывала на широкой постели. Сразу было заметно, что прием подобных гостей у них поставлен на широкую ногу. Не жадничают, пытаются вести себя солидно и с великодушием. Значит, средствами оперируют немалыми. Точнее, очень и очень крупными деньгами они ворочают. Вот бы выяснить, откуда идут эти денежные потоки. И как? И через кого? Ведь не могут сами бароны в своем государстве содержать вербовщиков на свои средства. А может, они просто предоставляют Ледонии ссуду? Тогда под какие закладные это делается? Возможно, им пообещали нечто грандиозное в будущем?

Ответов на все вопросы не было. И никто не собирался выкладывать нужные сведения на протянутой ладошке. Бадуш Шиндар не пытался подкупить даже клерков, которые могли бы что-то подслушать в зале заседаний Верховных Баронов. А уж о каком-то влиянии на самих баронов не могло быть и речи. То есть о связях, договорах и конкретных направлениях сотрудничества между Ледонией и Баронством Радуги в Энормии могли только догадываться. Бадуш лишь пожаловался Невменяемому в один из первых дней прибытия в столицу, что основные сведения собирают не разведчики, а представители посольства Энормии. И делают это на самых заурядных и банальных пьянках. Когда упившиеся вусмерть работники канцелярий и министерств выбалтывают всякую всячину. А от разведки почти нет толку. На что Кремон, шутя, предложил просто-напросто похитить одного их Верховных и элементарно выпотрошить из него все тайны. Как ни странно, резидент с этим согласился, но добавил, что на такое они пойдут только в самом крайнем случае.

На завтрак можно было брать что угодно. Только Невменяемый умерил свой аппетит, резонно опасаясь предстоящих испытаний. Хотелось сразу же и навсегда закрепить за собой звание лучшего и непобедимого. А полный желудок вряд ли поможет такому стремлению.

С самого подъема все три Эль-Митолана вербовщика не отходили от молодого кандидата ни на шаг. Знакомя с распорядком дня, зачитывая правила и разъясняя систему увольнительных, режим тренировок и основы взаимоотношений между наемниками. Как ни странно, но Кремону организация жизни на вербовочном пункте весьма понравилась. На первый взгляд, по крайней мере. Чувствовалась продуманность каждого момента, соответствие каждой детали насущной необходимости, и просматривалась уверенная рука талантливого организатора.

На внутренний плац колдуны-вербовщики вывели Кремона в разгар начавшихся тренировок с оружием. Не с настоящим, конечно, а с точными копиями, изготовленными из утяжеленных пород дерева. Естественно, что без единого намека на режущие кромки и заостренные наконечники. Вместо них острия мечей заменяли округлые набалдашники.

– У нас весьма строгие указания об избегании травматизма в процессе тренировок.

Кремон, еще не считавший себя обязанным разговаривать вежливо со старшими в иерархии центра, пошутил:

– Это потому, что никто еще не отработал выданных авансов?

– Не только. Мы хотим донести до сознания каждого: никто и никогда не подвергнет жизнь наемника той опасности, которую можно избежать. Ни один полководец не должен считать своих бойцов расходным материалом войны и посылать их на гибель во имя своих амбиций или для прикрытия своей некомпетентности.

– Ого! Мне нравится такой подход. И кто же проводит в жизнь такие обнадеживающие тенденции?

– С высшим командным составом наемник знакомится лишь после подписания контракта.

– Логично! Только вот… – Кремон хотел еще поговорить на тему нововведений, как заметил в углу плаца группу женщин. Они тоже отрабатывали приемы обращения с холодным оружием. Но не это поразило парня. Женщин хватало среди наемников везде и во все времена. Ему сразу бросилась в глаза необычайно красивая и яркая девушка. Она и так привлекала всеобщее внимание своей гибкостью, изяществом и совершенством. А врожденная смуглость кожи лишь дополнительно притягивала взоры. Но вдобавок на ней была такая короткая кожаная юбка, что при некоторых движениях легко просматривались и трусики. Сразу становилось понятным, что она Эль-Митоланша. Потому что только они могли себе придать вид восемнадцатилетнего совершенства. А в корпуса наемников никогда не принимали особей моложе двадцати двух лет.

Сопровождающие вербовщики сразу поняли замолчавшего кандидата и чуть ли не одновременно вздохнули. Причем вздохнули так многозначительно, что нельзя было разобрать, что их гнетет больше: недовольство, вожделение, отчаяние или безысходность. Но слюнки стали глотать почти все. Самый старший вербовщик заговорил сухим, официальным тоном:

– Сразу предупреждаю категорически: в корпусе запрещены фривольные отношения в период знакомства.

– Как это? – совершенно растерялся Невменяемый.

– А так. Запрещены подмигивания, свист женщинам вслед и любые скабрезные комментарии. За нарушение – штраф в десять золотых шлагов.

– Ого! За что?! За простое подмаргивание?! Да у вас тут что, пансион придворных девственниц?! – возмутился Кремон.

В корпусах наемников интимные связи никогда не запрещались. Никогда пары не разделялись, даже в бою. И всегда создавались условия для отработки контракта совместно. По возможности обеспечивали отдельным жильем. Естественно, что услышавший о таких строгостях выходец из небольшого Южного Княжества просто обязан был возмутиться. А уж такой ловелас, гуляка и скандалист, каким себя показал в последнее время Кашад Низу, мог просто развернуться и уйти из вербовочного центра с вполне понятным негодованием.

Теперь уже в объяснения ударился вербовщик с тусклыми и невыразительными глазами:

– Понимаешь, Кашад, наше командование борется за категорическое равноправие полов. Естественно, если тебе понравится кто-то из женщин и ты очень деликатно… Хочу особенно повторить это слово – деликатно! – дашь ей знать о своих симпатиях, ничего страшного. Все в порядке вещей. Если тебе ответят взаимностью, делайте что хотите. Но если женщина тебя отторгает и игнорирует твои, опять-таки деликатные, намеки, ты не имеешь права ни возмущаться, ни мерзко шутить, ни тем более полагаться на свою мужскую силу. И наши женщины этими правилами пользуются в полной мере.

– Каким образом?

– Заметил ведь ту красавицу?

– Еще бы! К ней и слепого потянет! И калека к ней поползет! Да и вообще ей место возле королей, баронов и князей.

– Вот именно! – опять вздохнул старший вербовщик. – Признаться, именно по причине ее умопомрачительной внешности мы бы предпочли ее здесь не видеть. Но у нее такой черный послужной список, что любой богатый человек предпочтет спать в Гиблых Топях, чем с ней. Особенно после знакомства с ее характером.

– Да кто она такая?

– Она из Менсалонии. Зовут Золана. Двадцать восемь лет. Молодая, да? Но еще до того как прошла обряд Воспламенения, убила на гладиаторских аренах сотни бойцов разного пола. А когда стала владеющей тайнами мироздания, еще больше оставила за собой кровищи. На ее счету десятки заказных убийств. Причем весьма громких и скандальных. Даже в Энормии она таких дел натворила, что слабо верится. Но все-таки смогла уйти от погони и преследования королевской охранки.

– Но она и вначале была такой красавицей? – криво улыбнулся Невменяемый, думая про себя: «Похоже, действительно редкостная и ядовитая змея. Жаль, что про таких уголовников, как она, мне дать информацию просто не успели».

– Конечно, внешностью своей она занимается постоянно. Но и боец она просто уникальный. И на достигнутом не останавливается. Постоянно совершенствует свое воинское мастерство. Уже не говоря о магических талантах. Если можно так выразиться, наш командир в ней души не чает.

– А почему «если можно»? Влюбился, что ли?

– Кашад, не будь таким любопытным. Всему свое время.

– Понял. И осознал. Что к этой менсалонийке лучше не подкатывать. А не то выгонят из корпуса.

– Да нет, – опять старший вербовщик скорбно улыбнулся. – Вся сложность именно в ней самой. Всех предупреждаем очень строго, но от вашего брата редко добьешься дисциплины. Так и норовят все руки распустить. Как следствие, у нас тут жуткие скандалы и двое похорон.

Кандидат в наемники весело стрельнул глазами в сторону тренирующейся красотки и ехидно спросил:

– Что, кто-то умер от любовных переживаний?

– Если бы. А то два простых бойца скончались от ее ударов. А потом еще и Эль-Митолана покалечила изрядно. Еле спасли дурака. Пятьдесят лет живет, а ума не набрался. Решил ее обездвижить да по попке похлопать.

– Вот она какая!.. – теперь уже южанин смотрел на менсалонийку с опасливым уважением. А вербовщики перевели разговор непосредственно к испытаниям.

– Пока будем проверять лишь твое воинское мастерство. Для начала и этого хватит. Кто тебя победит, половину жалованья того ты и получишь.

Кашад Низу презрительно улыбнулся:

– Пока мы здесь болтали, я не рассмотрел ни одного порядочного воина.

– Отлично. Тогда выбирай оружие. А мы тебе будем назначать противника.

Парень со снисходительной улыбкой подошел к пирамиде с деревянным оружием и выбрал два хоста. Крутанул ими в воздухе, проверяя балансировку, и удовлетворенно кивнул. Тем самым показывая, что готов к бою.

По знаку руки один из наемников приблизился к группе и получил указание атаковать Кремона. Вместе с предупреждением:

– Смертельных ран не наносить. И постарайтесь друг друга не калечить. Слишком уж…

Само собой, затягивать поединки не имело смысла. К чему тратить силы и играться со слабыми соперниками, если в финале обязательно надо будет напрягаться с самым сильным и опытным? Только вперед! Естественно, экономя силы и не рискуя напрасно. Ведь даже заведомо слабый дуэлянт может нанести коварный и трудно отразимый удар.

За короткое время южанин легко победил четверых соперников, тратя на них не более нескольких взмахов хостами. Такая техника ведения боя поразила не только вербовщиков. Почти на всем плацу занятия прекратились, и наемники стали подтягиваться к месту испытаний нового кандидата.

На пятый поединок вышел уже сразу десятник. Причем весьма опытный и умелый воин. Он с трудом, но сумел выстоять атаку Невменяемого и тут же бесстрашно перешел сам в нападение. Не прочувствовав, что противник и не собирается защищаться. Сшиблись они телами знатно, сцепились и несколько раз прокатились по земле. А потом оба замерли. Десятник в позиции, напоминающей отжим лежа, а Кашад Низу – прижимая коленкой позвоночник соперника и держа оба хоста снизу и сверху его шеи. Очень красивые и эффектные ножницы получились. Все так явственно и представили: протяни южанин свои мечи в стороны, и голова десятника покатится по земле, словно отброшенная тыква.

Затем новичок оставил поверженного противника, отошел в сторону и многозначительно посмотрел на вербовщиков. А потом и демонстративно зевнул. И тут же услышал женский голос:

– Господин комендант, разрешите мне?

В образовавшийся круг вышла менсалонийка. При этом она игриво виляла своим задком и чуть ли не томно облизывала свои пухлые и соблазнительные губки. А уж длинные ресницы так и порхали невинно, словно в предвкушении первого поцелуя. При одном виде этого прелестного создания сразу на лица большинства мужчин наползла глупая улыбка. И само оружие в их руках показалось кощунственным и неуместным.

Эль-Митолан с тусклыми и невыразительными глазами, к которому обратилась девушка, чуть задумался. И лишь потом с некоторой неохотой дал отмашку на добро. Такое поведение еще больше насторожило Кремона, и он лишь удвоил осторожность.

Девушке подали две длинные и узкие рапиры: видимо, ее любимое оружие. Концы этих деревянных образцов тоже были закруглены, но ведь убить человека можно и пальцем.

Да и владела рапирами менсалонийка просто потрясающе. Невменяемый невольно залюбовался тем изяществом и стремительностью, с которой на него повелась мощная атака. И чуть не прозевал опаснейший и коварный выпад из, казалось бы, неудобной позиции. Причем удар был весьма грязным и подлым для такого поединка. Бывшая наемная убийца метила в глаз. С явными намерениями лишить этой нужной и привычной части тела.

Тут уже парень перестал любоваться грацией и фигурой сексапильной смуглянки. Вдобавок в памяти всплыли слова о кровавом следе, который менсалонийка оставила в Энормии. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы представить перед собой самого ярого и заклятого врага. Взрывной каскад приемов и напоследок удар со всей силы ногой в брюшную полость отбросил наемницу Эль-Митоланшу в гущу других наемников. В другой момент они бы и не отказались прикоснуться к ее телу хотя бы таким образом, но сейчас раздались в стороны, словно капельки ртути от руки человека. С хрипящим стоном девушка ударилась оземь и прокатилась, роняя свои рапиры. Дух из нее вышибло отменно. Но все равно она попыталась вскочить на ноги и атаковать с помощью магии. Все три вербовщика заступили Кашада Низу к тому времени своими телами, поставили приготовленные щиты и дружно крикнули:

– Стоять!!!

С минуту бешеные, потерявшие всякую человечность глаза буравили вставших у нее на пути колдунов. И лишь потом она сделала первый судорожный вздох. Похоже, и обстановку стала оценивать более трезво. Потому как прокашлялась, сплюнула кровь из рассеченной губы и с сарказмом добавила:

– Победил… Пока!

Судя по тому, как комендант центра не сдержал облегченного вздоха, стало понятно, что вот именно этого он и боялся больше всего. Мало того, что победить наемница пыталась со смертельным исходом, так она и проигрывать не умела. Да и не любила. А скорее всего, ненавидела всех, кто мог оказаться сильней ее. Поэтому в момент ярости могла сотворить что угодно. Редкая натура по подлости, коварству и ядовитости.

Когда все стали убирать магические щиты, Кашад нагловато заявил:

– Жаль, не догадался потребовать гораздо большую оплату.

Говорил он тихо, только для вербовщиков. Но самый старший из них ответил тоже негромко, только для него:

– Хотели тебя пожалеть, но раз ты так настаиваешь…

Все подняли взгляды на второй этаж здания, а комендант уважительно попросил:

– Господин Дорнесс, не хотелось вас беспокоить, но больше некого.

Оглянулся и Кремон. На балконе второго этажа стоял неподвижный и внушительный воин. Видимо, он с самого начала наблюдал за ходом поединков. Лет пятидесяти, грузный, массивный, напоминающий скорее скальной нарост. Даже его лицо, изборожденное шрамами, напоминало иссеченный ветрами каменный выступ. Казалось, возжелай кто-то прикоснуться ладонями к его чертам, то обязательно порежется об острые грани.

– Иду, господин комендант.

Когда Дорнесс спустился вниз и оказался рядом, у любого здравомыслящего человека сразу пропадало желание бузить, спорить и просто разговаривать. О сражении с ним и говорить не приходилось.

Комендант коротко представил их:

– Это новый кандидат в наши ряды. Зовут его Кашад Низу. А это наш сотник. Ветеран. Самый непобедимый наемник всего Баронства Радуги.

Ни один мускул не дрогнул на лице сотника. Даже губы не пошевелились. Лишь челюсть чуть провисла вниз, а слова вылетали, словно из бочки:

– Может, и не самый. Да и этот малый – великий боец. Его манера боя мне напоминает лучших фехтовальщиков Энормии. Там учился?

Что оставалось отвечать? Видать, действительно опытнейший мастер клинка, раз так верно подметил стиль и школу. Но ведь Кашаду Низу это ничего не ведает. Он ведь и не бывал там никогда. Поэтому южанин лишь презрительно скривился в ответ и произнес:

– В гробу я видал вашу Энормию!

На секунду воцарилось невероятная тишина. Показавшая, что ответ не совсем верный. Даже комендант как-то нервно хмыкнул, пытаясь разрядить обстановку. И добавил, словно извиняясь:

– С Южных Княжеств он…

– Угу… – прогудел сотник. Но тут же с угрожающей злостью продолжил: – Я хоть и ненавижу Энормию больше всего в жизни, но запрещаю в моем присутствии выражаться пренебрежительно в адрес самого сильного государства нашего мира. Понятно?

Пришлось держать выбранный тон до конца:

– Сильного! Ха! А чем докажете?

– Тем, что я там проходил обучение и получил свое мастерство.

– Да? – тут же Кремон понизил голос и спросил у вербовщиков: – А сколько получает господин сотник?

– Столько же, сколько хочешь получать ты, – последовал ответ.

– Тогда я тем более не вижу смысла проигрывать ему в поединке. Будем сражаться?

– А в чем, собственно, дело? – попытался вникнуть в ситуацию ветеран. Старший из Эль-Митоланов привстал на цыпочки и прошептал всю суть предварительного разговора о деньгах на ухо Дорнесса. Напоследок спросив вслух:

– Так что будем делать?

– Ха, ха! – без заметных внешних эмоций хохотнул сотник. – Я бы ему заплатил. Он того стоит. Но могу и срезать заработок наполовину.

– Вот и прекрасно! – повеселел комендант. – Выбирай оружие.

– Без оружия! Кулачный бой! Или борьба! – громко огласил лучший наемник Баронства. – Лучше ему потом пару костей срастить, чем все тело сшивать.

Все вокруг загудели, одобряя выбранный метод боя. Послышались и некоторые возгласы:

– Удушит, как цыпленка! Или в узел завяжет! Но уж поломает точно! Туда ему и дорога!

Последнее восклицание высказала женщина. И, без сомнения, голос принадлежал обиженной поражением менсалонийке.

Оба соперника разошлись чуть в стороны, присматриваясь друг к другу. Силен сотник, силен. Вот он расставил свои руки чуть в стороны, и они стали похожи на вырванные с корнем деревья. В тиски между этими деревьями попадешь – не вырвешься. Значит, надо ловить эту каменную скалу на контратаках. Это при условии, если он станет атаковать.

Прекрасно это понимая, Дорнесс стоял на месте. Не преминув даже поддеть молодого парня:

– Атакуй! Ведь это тебе надо меня победить.

Подобная заявка не соответствовала действительности, но ведь и пассивность могут принять за трусость и засчитать поражение. Поэтому пришлось дать несколько кругов вокруг Дорнесса, присматриваясь и приноравливаясь к атаке. Кого-то он сильно напоминал. Именно своей несокрушимостью, мощью и непробиваемостью. Вначале Кремон никак не мог сопоставить сравнения, а потом его озарило: точно так же стоял в тренажерном зале новый «Истукон». И точно так же скрывал все свое оружие и опасность до того, пока не начинал двигаться.

Вот и сотник пока еще не начинал двигаться. Тем более что он не бездумное механическое чудище, а хитрый и опытнейший ветеран. Переживший не одно кровавое побоище. Значит, все опасности у него еще припрятаны. Но, как ни странно, лихорадка предстоящего боя неожиданно сменилась твердой и расчетливой уверенностью: «Истукона» победил, значит, и с этим справлюсь. Вот только надо найти самое слабое место у противника. И потом срубить, как «Истукона».

Только где это слабое место найти? Кремон продолжал медленно обходить скалообразного человека. Тот умудрялся стоять к нему лицом, словно его крутили на подставке.

Невменяемый зачастил шагами, приблизился к линии атаки и нанес два молниеносных удара в голову соперника. Цель достигнута. Но костяшки пальцев сразу заныли, словно и вправду соприкоснулись с камнем. Сам Дорнесс вроде и не шелохнулся, но его корявая правая рука неожиданно взлетела снизу и наподдала завихрением воздуха. Сотник явно ждал подобной атаки, и ему не хватило всего лишь мгновения, чтобы встретить Кремона крюком.

Следующий подскок и удар достиг грудной клетки ветерана. Тот даже не екнул. Хотя кулак опять пострадал.

А дальше Кремон понял, что надо делать. Как отвлечь противника от основного удара. Для этого он стал применять смешанный стиль боя, нанося противнику удары и руками, и ногами, и головой. Все больше и больше вгоняя сотника в гнев. Делая вид, что хочет своими комариными укусами сокрушить незыблемый бастион. А сам – готовясь к задуманному ходу. И таки дождался того момента, когда ветеран бросился за ним вдогонку, пытаясь достать якобы замешкавшегося новичка.

Дорнесс сделал несколько широких шагов, настигая противника, но тот вдруг сложился, словно мячик, в воздухе, а в следующее мгновение распрямился, как пружина. И одновременно двумя ногами нанес неотразимый удар по правой коленке сотника. И на эту ногу как раз приходился упор всего огромного тела.

Казалось, ничего особенного не произошло. Дорнесс отскочил назад и замер в боевой стойке. Но в повисшей тишине все отчетливо расслышали скрежет зубов. Таким образом ветеран пытался скрыть корежащую его сознание боль. Но нога была повреждена однозначно. И к тому же основательно.

Эль-Митоланы вербовщики это поняли сразу. И кто-то из них стал прокашливаться, чтобы высказать свое решение, но Кремон их опередил:

– Господин Дорнесс, теперь ваша очередь атаковать. Мне ведь главное – не быть побежденным. Напрасно я поддаюсь на провокации и бегаю с места на место. Теперь вы свой шанс ищите в атаке.

Скрип зубов прекратился, и матерый ветеран стал шевелить ступнями, перераспределяя тяжесть тела на здоровую ногу. С его опытом он смог бы атаковать и с отрубленной конечностью. Вот только вряд ли он догонит верткого и совершенно неповрежденного соперника. Комендант это понял и громко скомандовал.

– Испытания окончены! Всем продолжить занятия! Господин сотник, пройдемте с нами в административный отдел. Подумаем вместе над дальнейшими испытаниями.

– Хорошо. Иду, – лаконично ответил сотник, но было понятно, что он не решается сдвинуться с места, так как сразу же все удостоверятся в его переломе.

Оба других вербовщика моментально сообразили, что к чему, и стали поощрительно похлопывать Дорнесса по плечам, якобы восторгаясь:

– Здорово! Ты от его ударов даже не пошевелился! Но вот если бы ты его кулачищем подцепил!..

А сами тем временем сконцентрировали силы своей левитации на пострадавшем теле. Сотник сразу почувствовал облегчение и смог, совершенно не прихрамывая, войти в здание вместе со всеми. Там уже комендант сразу скомандовал:

– В лазарет!

Когда ветеран улегся на кушетку, все четыре Эль-Митолана засуетились возле поврежденного колена. Как ни странно, но именно Невменяемый оказался полезней всех. Что тоже вытекало из огромной массы натолканных в него сведений и умений. Поэтому именно он вначале квалифицированно обезболил место повреждения, ориентируясь при этом на дрожащий мизинец ветерана. Вероятно, его когда-то подрезало или переломало в бою, потому что только он выдавал состояние Дорнесса. Когда дрожь утихла, тщательно осмотрел повреждение и уже вместе с другими колдунами устроил консилиум. В результате коротких споров приняли самое верное решение и заключили осколки треснувшей коленной чашечки в специальное поле-лубок. Затем Кремон влил в ногу часть своих регенерирующих магических свойств и приступил к послеоперационным консультациям: