Текст книги "Наследник Гиппократа"

Теперь всё время после работы Никита личные вещи собирал. Кое-что выкинуть пришлось, вроде потрёпанных джинсов. В них он на шашлыки ездил, а в столице не предвиделось. В итоге вещей на два больших чемодана и спортивную сумку набралось. Хотел в гостиницу перебраться, да Вероника предложила пожить у неё.

– Вы нас совсем не стесните, у нас две комнаты.

Перебрался. Надо перетерпеть две недели, ибо главный врач больницы упёрся.

– Где я тебе замену быстро найду?

Завотделением, Сергей Владимирович, головой покачал.

– Зря ты затеялся. Москва приезжих не любит, относится, как мачеха, будешь всё время на вторых ролях, на крючках стоять.

Но Никита решил не отступать. Мосты сожжены, квартира продана. Да и в конце концов какие его годы? Тридцатник только, самое время. Позже осваиваться тяжелее, к тому же семьёй обзаведётся, тогда всё, прикипит к насиженному месту.

– Не получится если, назад примете?

– Не исключаешь? Это правильно. Возьмём, конечно. Ты же у нас сразу после института начал, на моих глазах рос, как специалист.

Когда получил на руки трудовую книжку, устроил небольшие посиделки в кафе с сослуживцами. Утром отзвонился Артёму Витальевичу, остаётся ли в силе приглашение.

– Заждался уже, подумал – отказался. Жду.

Никита на поезд, успев утром попрощаться с Вероникой и Андреем. Тридцать пять часов и он уже на перроне московского вокзала. Такси взял, куда же с двумя чемоданами и сумкой в метро? Адрес клиники назвал. На входе знакомый охранник, поздоровался уважительно. Вещи Никита в комнате секретаря оставил, постучав, вошёл.

– Долгонько! – поднялся из-за стола Артём Витальевич.

– Как получилось. Пока квартиру продал, уволился.

– Все концы обрубил, без возврата?

– Выходит – так.

– Это правильно, если запасной аэродром не оставил, значит – всерьёз. Я после звонка квартиру съёмную нашел. Однокомнатная, но меблирована, а главное – пешком до клиники пятнадцать минут.

– Спасибо, тронут.

Для Москвы, с её расстояниями, лучше не придумать, к транспорту не привязан.

– Поехали, покажу. А с утра оформляйся, ты не дежурант отныне, а полноценный сотрудник.

Артём Витальевич подвёз на своей машине, сумку поднёс, пока Никита с чемоданами пыхтел.

– Заходи, осмотрись, как?

Никита прошёлся. Всё необходимое было. Диван, стенка, телевизор, в ванной стиральная машина.

– Нормально.

– Расчёт с хозяином первого числа. За коммунальные платежи сам.

Артём Витальевич в клинику вернулся. Никита чемоданы освобождать стал. Пусть вещи отвисятся в шкафу. Сразу после разборки из дома вышел. Надо узнать, где магазины. Обнаружил два по соседству, а ещё небольшое кафе, где перекусил. Уже вернувшись, позвонил Веронике, сказал, что доехал благополучно. Поболтали немного. Потом Никита проверил все шкафы и тумбочки, обнаружил утюг. Уже хорошо, погладил рубашки, брюки. Не любил, когда люди выглядят неопрятно. Наличность пересчитал. Деньги от продажи квартиры на счёте банковском, с крупными суммами при себе путешествовать рискованно. Посмотрел новости да спать улёгся рано. А с утра уже в клинике. Заявление написал, после подписи главным врачом в кадры отнёс. Со всех документов ксерокопии сняли. Кадровичка головой покачала.

– Непорядок, регистрации нет.

И взялась за телефон, главному врачу сообщать. Вопрос был решён быстро. Артём Витальевич знакомому позвонил, что служил начальником паспортного стола. Правда, сейчас отдел назывался паспортно-визовой службой, но сути это не меняло. Ещё один звонок хозяину квартиры.

– Всё сладилось. Через два часа встречаетесь в паспортном столе. Запиши его телефон, вы-то друг друга в лицо не знаете.

Конечно, регистрацию не получить без согласия хозяина квартиры и домовой книги. Встретился Никита с владельцем своей однушки, постучал в кабинет начальника и уже через полчаса выходил со штампом в паспорте.

Знакомства – великая вещь!

В общем, весь день на беготню с документами ушёл, и к работе приступил назавтра. В хирургии свой заведующий – Олег Фролович. Дядька пожилой, как понял Никита позже – очень осторожный. Где Никита уже на операцию пошёл бы, предпочитал выждать, понаблюдать. Возраст предпенсионный, явно не хотел рисковать, спокойно досидеть. Только почему его в клинику взяли? Объяснение нашлось значительно позже, месяца через три, один из врачей клиники рассказал под большим секретом. Оказалось – племянник у него в мэрии не на последних ролях. Клинике хорошо – проверок мало, а работают пусть молодые. Почти везде так, к сожалению. За несколько дней Никита персонал узнал, к операциям приступил. Первую делал под наблюдением завотделением, тот на вторых ролях, ассистентом. Посмотрел, одобрил.

– Работай.

Мастерство хирурга видно по мелочам – как разрез делает, шьёт. Тут Никита фору многим дать мог. Не потому, что талант врождённый, такой у художника мог быть, у поэта. Ещё на последних курсах института тренировался. Брал в общежитие использованные в отделении перчатки, делал разрезы на двух соседних пальцах резиновых и сшивал. А проверял, заполняя водой из-под крана. Подсачивается вода – дефект в работе. И сосуд потом будет кровить или кишка содержимое пропускать, что перитонитом кончится. Не один месяц потратил, а уж сколько перчаток испортил! Но шить научился мастерски, как и перевязывать сосуды. Со стороны кажется – легко. А в глубине раны, да действуя длинными иглодержателями, очень непросто. Любое мастерство, в любой работе, это прежде всего тренировки, долгий и упорный труд.

На плановых операциях ассистировал – вторым или третьим номером, поскольку пациенты просили хирургов именитых – не меньше, чем профессор или доктор наук. Никита не роптал, не высказывал недовольства. Постоять за одним операционным столом рядом с мастером, профессионалом, это не только честь, но и учёба. Практические навыки впитывал, как губка воду. Но и похвалы удостаивался. После операции один из именитых сказал Никите, когда размывались.

– Ох, и зол ты, батенька, узел вязать! Я не успею пересечь, как ты уже лигатуру подвёл и перевязал.

Ни одни курсы усовершенствования таких знаний не дадут. Там больше со стороны смотришь, а здесь участвуешь. Разные первые лица операционной бригады, разные подходы к операции. Никита смотрел, сравнивал, выводы делал. Причём не только чисто на хирургических операциях стоял, а и на урологических. Трансуретральные резекции при аденоме простаты. Сначала смотрел, учился, потом ему дозволили какую-то часть операции исполнить, под приглядом, конечно. Хороший врач секреты не таит, передаёт навыки более молодому, лишь бы на пользу пациенту.

За три месяца освоился, персонал узнал, со многими заведующими отделениями, кафедрами хирургического профиля медицинских вузов познакомился.

В бытовом плане вёл себя скромно, деньги не транжирил, помнил – свою квартиру покупать надо. А только цены на жильё, даже на вторичном рынке, кусачие. За деньги, вырученные от продажи своей «однушки», в столице можно только кухню купить, ну, может быть, ещё с ванной.

В один из дней к Артёму Витальевичу обратился с просьбой подсказать надёжного риелтора.

– Есть такие конторы, мы с ними работали, нареканий нет. Записывай, я диктую.

Главврач в записной книжке три конторы нашёл, продиктовал телефоны и адрес.

– Квартиру думаешь купить?

– Не накопил ещё, но цены узнать надо.

– Правильно. Ты деньги в рублях хранишь?

– А других у меня нет.

– Переведи в валюту, причём не тяни.

Никита совета послушался. Артём Витальевич с чиновниками общается, бизнесменами, да не лавочниками. У них нос по ветру, знания есть и интуиция. Деньги с книжки снял, открыл валютный счёт.

Как позже оказалось, причём уже через месяц, не прогадал. Рубль почти вдвое упал к доллару и евро. А Никита не потерял ничего, в отличие от большинства граждан, а выиграл.

На носу новогодние праздники, самые любимые ещё с детства. Все чуда ждут. Апельсинами пахнет, ёлкой. А ещё Дед Мороз с подарками. Когда подрос, понял – родители подарки под ёлку подкладывали. А всё равно праздник едва ли не лучший, добрый. Лучше только День рождения.

Приготовился, водочки купил, в морозильник сунул, закуску, причём не из каждодневных – солёного лосося, красной икры, мяса отборного на рынке купил на отбивные. Еда в кафе приедалась, хотелось домашних харчей. Народ вовсю ёлки несёт с ёлочных базаров, полные пакеты со снедью. А он один, тоскливо.

Набрал номер телефона риелторского бюро, сказал, что хочет купить однокомнатную квартиру.

– В новостройке? – уточнили в бюро.

– Не потяну, – честно ответил Никита.

– Если вторичный рынок, какой район интересует?

– Мне бы подешевле.

– Хрущевку?

– Нет.

Риелтор начал перечислять районы и цены. Никита вздохнул. Суммы пока для него большие. Надо подкопить.

– Извините, я попозже позвоню, когда готов буду.

Перед праздниками Артём Витальевич собрал сотрудников. Некоторым премии в конвертике вручил.

– Фирма в честь праздника делает фуршет. На первое и второе января дежурство по графику, а третьего прошу всех на работу.

– Так выходные же, десять дней, – сказал кто-то.

– Можете отдыхать, но зарплату получите соответствующую.

Ропот стих, терять треть зарплаты никому не хотелось, учреждение не бюджетное, как потопаешь, так и полопаешь. Никите дежурство выпало на второе января, уже повезло. Самое паскудное дежурство в муниципальных больницах, это первое января. Новогоднюю ночь даже тяжелобольные стараются провести дома.

А первого января наплыв – отравившиеся, избитые в пьяных ссорах, с травмами при падениях, с обострившимися хроническими болезнями после излишеств. А у дежурантов состояние тяжёлое после бессонной ночи.

Артём Витальевич попросил всех перейти в актовый зал. Обычно здесь проводились планёрки, торжественные собрания или чествования отличившихся. А теперь все стулья у стенки, в центре длинный стол. Выпивка на выбор – водка, коньяк, шампанское. И закуска неплохая, но без горячих блюд. Выпили, закусили, пожелав фирме и себе, любимым, процветания. Как-то быстро разошлись. Перед праздником у всех забот полно. Никита шёл на квартиру, быстро, по-зимнему, темнело. В одном из домов окна шторами не задернуты, мелькали люди, доносилась через открытую форточку музыка. Никита постоял, позавидовал. Может, зря он сорвался с места. По праздникам собирались компанией у Лёшки или Бахметьева, травматолога.

Город для него пока чужой и знакомыми, друзьями не обзавёлся. Чем старше, тем труднее сойтись, притереться характерами. Друзей надо смолоду заводить. Никита поднялся на этаж, включил телевизор. Под звуки концерта приготовил закуски. Отбивные запахом одуряющим исходили. Но сдержался, до Нового года ещё шесть часов. Ближе к девяти вечера пошли звонки от знакомых, Лёшка Троян, Сашка Бахметьев, потом родня. Сам позвонил Веронике, поздравил. За полчаса до боя курантов звонки стихли. Понятное дело, все за стол уселись, провожают прошедший год. Никита водки из запотевшей бутылки налил, вспомнил всё хорошее, что в прошедшем году с ним произошло. Оказалось – немало. Учёба, смена работы, каждый день почти что-то новое узнавал, рос как профессионал. Перемен много и все пока со знаком «плюс». По телевизору Путин выступать стал, до Нового года пять минут. Выпил за старый год, закусил, быстро рюмку наполнил. А уже куранты бьют. Опрокинул рюмочку. Ох, хорошо! За закуски взялся. Скучно одному. И выпивка есть и закуска, а нет ощущения праздника, веселья. Общения не хватает, физического тепла. Для россиянина, какой бы национальности он ни был, непривычно. Может, на Западе это в порядке вещей. А в России размах любят, добрую компанию, выпить, потанцевать, попеть. Хотя многое изменилось. Молодёжь уже не очень поёт и не танцует. Вроде разница между ним, тридцатилетним, с подрастающим поколением, кому двадцать, невелика. А на деле – пропасть. Куда ближе ему сорокалетние, гораздые работать и отдыхать. Никита улыбнулся. Брюзжать стал, как старик.

Глава 4
Своя квартира

За окнами сделалось шумно. Народ, выпив по рюмке за Новый год, высыпал на улицу. Взлетали ракеты, хлопали петарды. Кое-кто пытался запеть. И что интересно, не новомодные пели, а старые песни, вроде «Ой, мороз, мороз, не морозь меня…»

Накинув куртку, выбежал на улицу и Никита, всё же с народом веселее. Его тут же обнял поддатый мужичок в дублёнке, заорал:

– С Новым годом!

И сунул бутылку водки в руку.

– Выпей со мной. Или побрезгуешь?

Никита отхлебнул из горлышка, вернул бутылку.

– Молодец, наш человек!

Люди вокруг веселились – дурачились, бросались снежками, смеялись. Потом как-то сразу потянулись в дом – есть и пить. Давешний незнакомец схватил Никиту за рукав.

– Один? Идём в нашу компанию!

– Я не уверен, что это удобно. Не знаю никого, удобно ли?

– Ха! Неудобно штаны через голову снимать. Пошли, я хозяин, меня-то ты знаешь? Кстати, меня Андреем звать.

– Никита.

– Видишь, уже знакомы.

А с крыльца уже кричали гости Андрея:

– Андрей, ты что там застрял? Мы уже замёрзли, требуем продолжения!

Никита сопротивляться не стал. Новый год – праздник особый, когда можно поздравить незнакомца или попасть в новую для себя компанию. Квартира Андрея оказалась в этом же подъезде, только тремя этажами выше – огромная, трёхкомнатная. И большой стол ломился от бутылок и яств. Чувствовалось, что хозяин человек хлебосольный и не бедный.

– Девочки, чистые приборы гостю! – скомандовал Андрей.

Провозгласили тост за наступивший год, выпили, за закуски принялись. И пельмени есть, и рыбные салаты. Никита за пельмени принялся, не чета магазинным.

– О, молодец! Знаешь, как в старину работника нанимали? За стол сажали. Ел хорошо, значит работник хороший. Что-то мне лицо твоё знакомо. Ты не у Федотова работаешь?

– Нет. Иногда встречались у подъезда.

– Тогда за знакомство.

Выпили вдвоём. Вечеринка была уже в той стадии, когда все разбились по группкам, по интересам. Потом стали танцевать под телевизор, петь под караоке. Ближе к утру некоторые стали расходиться, а кто был не в состоянии, уснули – на диване и даже на полу.

– Андрей, спасибо за компанию, я пойду. Гости твои уже устали.

– Лады. Но чтобы завтра, тьфу, уже сегодня, пришёл снова. В компании веселее, да и закуски вон сколько.

Дома, едва разделся, уснул сразу. Ночь бессонная да выпивка сказывались. Думал – выспится от души. Не тут-то было. Уже в два часа дня в дверь стали стучать и звонить.

– Господи, пожар, что ли?

Никита, как был в трусах, открыл дверь. На площадке стоял Андрей, пьяненький. Его поддерживала крашеная блондинка.

– Ты же обещал прийти? Обещания выполнять надо.

– Спал.

– Через пять минут ждём.

Блондинка мазнула взглядом по фигуре Никиты. Он не занимался бодибилдингом, не ходил в спортзал, природа наградила его стройным подтянутым телом. Никита умылся, оделся. Поднялся по лестнице. Гулянка в разгаре была. Никите налили «штрафную». Он выпил, после вчерашних возлияний водка подействовала быстро. Закусили, потанцевали. Разлили выпивку. Никита пить не стал. Андрей заметил.

– Почему от коллектива отрываешься?

– Мне на работу завтра.

– Какие проблемы? Выгонят, я тебя к себе возьму. Ты парень хороший.

– А что за фирма?

– Автомобилями торгуем, новыми. И все, кто за столом, там работают.

– Спасибо, у меня специальность другая, я врач.

– Понял, ему не наливать. А кто по специальности?

– Хирург.

Прислушивающаяся к разговору блондинка сразу пошла в атаку.

– Доктор, у меня вот здесь болит. Вы должны меня немедленно осмотреть.

– Пить меньше надо, – осадил её Андрей.

– Осмотрите, а то я умереть могу. Вы же давали клятву… ну этого… как его… Аристотеля.

– Гиппократа, – поправил её Никита.

– Во, я так и сказала.

Блондинка явно напрашивалась на знакомство. Почему-то многие женщины уверены, что мужчины любят блондинок. Заблуждение! Блонди любят кавказцы и определённый тип мужчин. А среди остальных они слывут легкомысленными дурочками, пусть и милыми. Погулять, соблазнить и приятно провести время можно. Но брать в жёны дурочку? Увольте! Никита относился к блондинкам равнодушно, не его тип. Кое-как отделался от настырной девушки.

Гости, устав от возлияний, стали расходиться.

– Никита, задержись на минутку, – попросил Андрей.

Когда за последним гостем закрылась дверь, Андрей показал на кресло.

– Вроде не к месту и не ко времени, оба слегка навеселе, но уж коли познакомились, дай совет.

– Слушаю.

– Как пройдусь немного, ноги в икрах болят, спасу нет. Даже останавливаться приходится.

– Куришь?

– Как паровоз! Ещё лет в тринадцать начал, пачка сигарет в день. А какое это имеет отношение к ногам?

– Самое прямое. У тебя проблемы с сосудами. Для начала надо бросить курить, иначе в дальнейшем появятся трофические язвы и ноги придётся ампутировать.

– Пугаешь?

– Абсолютно серьёзно.

Андрей поднялся, смял в кулаке едва начатую пачку сигарет, выбросил в мусорное ведро. Курильщику со стажем бросить тяжело, видимо – допекло.

– Считай, с сегодняшнего дня бросил. Дальше что?

– Запиши телефон, после праздников созвонимся, придёшь в клинику, обследуем, а там видно будет.

– Ноги новые пришьёте? – пошутил Андрей.

– Возможно, заменим участки поражённых сосудов. Ноги мёрзнут?

– Даже летом в тёплых носках. – Поставишь на ноги, новую машину за полцены продам, – пообещал Андрей.

– Ловлю на слове.

Андрей перезвонил через день. Мужчины по врачам ходить не любят, пока не допекло. Видимо, Андрея достало. Договорились на завтра, к тринадцати часам. К этому времени врачи разгружаются от операций, перевязок, писанины.

Никита провёл Андрея по исследованиям – кровь на МНО, на сахар, ультразвуковое исследование сосудов, реовазография. Вердикт был неутешителен – облитерация артерий нижних конечностей, без операции не обойтись. Поговорили в ординаторской.

– Знаешь, Андрей, я не сосудистый хирург. Оборудование сложное нужно, рентген-хирургическое, навык, расходники. Но обещаю в ближайшее время нужного человека найти и договориться.

– Буду ждать.

Андрей ушёл в расстроенных чувствах. Да и кто радуется, узнав о предстоящей операции? У Никиты уже был знакомый из отделения рентгеновской хирургии. Не откладывая в долгий ящик, позвонил, объяснил ситуацию, зачитал заключения.

– Наш пациент. Завтра подъехать сможет?

– В его интересах.

– Платёжеспособен? Мы оперируем при наличии квот, но их выбивать долго и муторно. А за наличку без очереди.

– Заплатит.

– Тогда замётано, жду.

Никита тут же Андрею перезвонил, сообщил номер телефона и имя-отчество хирурга.

– Шустро ты.

– Ситуация у тебя не терпит промедления.

На следующий день Никита закрутился. Поступил экстренный пациент с мезентеральным тромбозом. Оперировал профессор, ассистировал Никита. Состояние тяжёлое, пациент болел несколько дней, вычитал в Интернете похожие симптомы, сам пил лекарства. А в итоге – тромбоз сосудов кишечника, часть которого просто омертвела. Удалить пришлось едва ли не половину тонкого кишечника. Но выполнить операцию, пусть и удачно, это половина дела. Надо ещё выходить после операции. А это уже заботы только Никиты.

Домой ушёл поздно, пока состояние оперированного пациента немного стабилизировалось. Звонить Андрею поздно, лёг спать. Утром снова в клинику, до обеда не присел. Уход за дренажами, промывка, перевязка. Но отошёл пациент. Щёки не розовые, но уже и не пепельно-серые. К обеду об Андрее вспомнил. Как-то нехорошо получается, направил знакомого и не поинтересовался итогом. Набрал номер, Андрей ответил, голос бодрый. Никита поздоровался:

– Как ты?

– В палате. Сегодня прооперировали. Я думал – общий наркоз, отходняк. По одному уколу местного обезболивания, я с хирургом разговаривал во время операции. А послезавтра, если всё хорошо будет, уже выпишут. Представляешь – у меня пальцы на ногах тёплые!

– Я за тебя рад. А ты не хотел, боялся.

– И, правда – боялся. До чего медицина дошла! А всё ругаем!

– Это ты давно в поликлинике в очереди не сидел. Да не в Москве, а где-нибудь на периферии.

– Это да.

– Я вечером перезвоню, я с работы, забот хватает.

Хм, Андрей явно в эйфории был, операцию легко перенёс. Он закончил работу. У хирургов рабочий день шесть часов, правда – вовремя уходить с работы удавалось крайне редко. То перевязку сделать надо, то в палату зайти, проверить, как там послеоперационный пациент, подбодрить. Пациенту страшно. Вырван из обычного окружения, после операции болеет, вокруг чужие люди. Зачастую у персонала лица безразличные. Не потому, что равнодушные, маска это. Больному нельзя показывать чувства, иной раз врачу понятно, что не жилец пациент – рак в последней стадии или другое запущенное заболевание. Но не должен пациент увидеть в глазах врача приговор. Доктор надежду на исцеление вселять должен. Поэтому зайти к пациенту, сказать слова поддержки, приободрить, Никита не считал пустой тратой времени. Вот и сегодня освободился уже в пятом часу. Постоял на крыльце клиники. Позвонить Андрею? А почему самому не проехать? Так и поступил. Как посетитель верхнюю одежду в гардероб сдал, надел бахилы и разовую накидку. Нелепо чувствовать себя посетителем, если отделение хирургическое. У постовой медсестры узнал номер палаты, прошёл. Андрей его удивил. Лежал на кровати, смотрел телевизор. Удивился визиту. Так ли часто родня болезного в больнице навещает, а тут – посторонний человек. Приподнялся на кровати, руку пожал.

– Извини, что лёжа, мне велели сегодня не вставать.

– И ты извини, что передачу не принёс, я с работы сразу сюда.

– Да о чём ты? Не похудею, в отделении с голоду не помрёшь, хотя и не потолстеешь, – хохотнул Андрей.

Ну, раз шутит, уже хорошо. Никита не раз замечал. Если женщина после операции начинает собой заниматься – расчёсывается, макияж наводит, стало быть, на поправку идёт. А если лежит безучастная, дело плохо, жди осложнений. Женщины более живучие, как кошки, не зря они «кошатницы». А мужчины больше «собачники».

Посидели, поговорили с часок. Андрей спохватился.

– Заболтались, ты хоть обедал сегодня?

– Не удалось.

– Тогда иди. Выпишусь, в выходные небольшой пир устрою.

– Тебе лучше от выпивки сейчас отказаться.

– Мне сказали. Но ты-то здоров? Вот и пригубишь за моё здоровье.

– Знаешь поговорку? Кто пьёт за чужое здоровье, теряет своё!

– В первый раз слышу.

Попрощались. Никита домой пошёл. Три квартала пешком – только ноги размять. А вот воздух в Москве тяжёлый, не смог, как в Лондоне или Пекине, но и свежим назвать нельзя. После работы и пешей прогулки аппетит зверский. Сварил вареники с творогом, подумав, ещё и сосиски. Под поздний ужин новости посмотрел.

День проходил за днём. И каждый не похож на предыдущий. Разные пациенты, разные болячки, разные операции. Прошла зима, снег стаял, весной запахло. У весны особый запах – пробуждения природы от спячки, запах надежды. В мае Никита деньги посчитал. Если сложить с теми, что за свою квартиру выручил, однушку купить можно. Не в центре, в престижном районе, со вторичного рынка, но и не на окраине или за МКАДом.

Созвонился с риелтором, телефон которого давал Артём Витальевич, договорились о встрече. Уже полгода, как рубль по отношению к доллару упал вдвое, продажи жилья резко упали.

Риелтор опросил Никиту, какое жильё он хочет? И предложил два десятка вариантов. Все со вторичного рынка, зато не новостройки на окраинах. Никита определился с ценой, остановился на четырёх вариантах.

– Хотите посмотреть? – предложил риелтор.

– А можно?

– В обязательном порядке. Не собираетесь же Вы покупать жильё, как кота в мешке? Ключи у меня есть, машина у подъезда. Едем.

Риелтор в покупателе заинтересован, свой процент имеет. Объехали все предложенные варианты, ухлопав полдня. Зато Никита определился.

– Беру ту, что в девятиэтажке. Можно часть оплаты в валюте отдать?

– Вообще прекрасно, Вы на конвертации потеряете, а продавец только рад будет.

Составили договор, все хлопоты с регистрационной палатой риелтор брал на себя. Через месяц Никита получил документы на квартиру и ключи. Иметь своё жильё, а не съёмное всегда хорошо, а в Москве подавно, уж очень накладно платить за аренду съёмной квартиры. Никита прописался, но с переездом не спешил. Денег после столь крупной покупки не осталось, а как жить в абсолютно пустой квартире? Ни дивана, ни шкафа, ни холодильника, даже стола нет. Решил ещё месяц-два на съёмной пожить. Приобретённое жильё было в хорошем состоянии, ремонта не требовало. На полу ламинат, пластиковые окна, не новая, но свежая сантехника. Вот замки на входной двери поменял сразу. После работы заходил в мебельные магазины, присматривался. Цены на приличную мебель кусались. Понял – на съёмной квартире придётся пожить не месяц, а возможно, и не два.

Разговорился как-то с Андреем, с которым стали приятелями.

– Бытовую технику сам купишь. А квартиру обставить мебелью – дизайнер нужен, чтобы в одном ключе. Дать телефон?

– Давай.

Если услуги окажутся дорогими, можно отказаться или вернуться попозже, когда денег поднакопит. Сам начал составлять список, прикинул по стоимости, вышло много. Всё сразу не осилить, иначе ещё полгода придётся на съёмной квартире жить. Решил обустраиваться по частям, сначала кухню – гарнитур, холодильник, СВЧ-печь, кофеварка, посуда, стол и табуретки.

На следующую зарплату, отложив деньги за аренду и проживание, отправился в магазин. Денег хватило на гарнитур, в самый раз по размеру, и холодильник, довольно большой, но не двухстворчатый «американец». Покупки привезли к вечеру, когда он уже измаялся в пустой квартире. Ни присесть, ни телевизор посмотреть. Одна отрада – с лоджии на новые виды посмотреть. Но было, было удовлетворение, тихая радость от покупки. Купить жильё в Москве, это ли не мечта многих? Мала квартира, одна комната, но Никита верил, это только начало. В молодости всегда веришь в лучшее будущее, живёшь надеждами. Потом вдруг оказывается, что лучшая часть жизни уже позади. И были это институтские годы весёлые, беззаботные. Нет, экзамены были и от сессий в дрожь бросало. Но не было тяжкого бремени ответственности за жизнь другого человека, которая давит на плечи чугунной плитой.

И ещё два месяца пришлось жить на арендованной квартире, пока набралась нужная сумма. Сразу купил корпусную мебель и диван. Уложился почти тютелька в тютельку. Грузчики мебель привезли, расставили. А многого не хватает – стульев, телевизора. Всё же плюнул, съехал со съёмной квартиры. Месяц можно прожить и так. Главное – есть на чём спать. В свободное время составил список необходимого и приуныл. Кроме телевизора и стульев или кресел нужно постельное бельё, подушки, посуда, пылесос и масса всего другого.

Позвонил Веронике, хотелось похвастать покупками. Поговорили, узнал новости.

– Андрей как?

– В третий класс перешёл, сейчас на каникулах.

– Плохо, что сейчас пионерских лагерей нет, чего ему на улице болтаться? А сама?

– Второй день в отпуске.

– А приезжайте ко мне. На обратную дорогу деньги дам, харчи за мой счёт, спать есть где.

– Шутите?

– Серьёзно. Купите билеты, сообщите дату и номер поезда, встречу.

– Даже не знаю.

Чувствовалось – колебалась Вероника. И хотелось, и побаивалась. Денег не хватало или в Никите сомневалась? Вроде знала его, не сексуальный маньяк, не мошенник. Да и что у нее брать? Единственная ценность – квартира.

– Хорошо, я подумаю. До свидания.

У женщин такая фраза равносильна отказу, только в неопределённой форме. Ну, насильно мил не будешь, баба с возу – кобыле легче. А на третий день звонок вечером.

– Никита Алексеевич, я билеты купила.

– Отлично, я думал – не приедете. Диктуйте дату прибытия и вагон.

Поезд оказался Кисловодск – Москва, один из поездов, не идущих через Украину, ставшую к россиянам недружелюбной.

Никита порадовался, что завтра зарплата. А то нелепо получилось бы. В день приезда фруктов купил, букет цветов. Сам, как многие мужчины, к цветам равнодушен был, предпочитал видеть их на клумбе. Но женщинам такие знаки внимания нравятся. Поезд удобно приходил, в субботу, день для Никиты нерабочий. Встретил на перроне, букет преподнёс, Андрея приобнял.

– Сначала ко мне, потом обедать.

Вещей у гостей немного – спортивная сумка. Вероника с сыном квартиру Никиты осмотрели, одобрили. Вероника по стенке горки рукой провела.

– Новое всё.

– Телевизора нет, – огорчился Андрей.

– Не успел ещё купить, но к твоему следующему приезду будет, обещаю. Телевизор дома посмотришь, а у меня в гостях город смотреть будете. Идём кушать. Проголодались?

– А то! – опередил Веронику сын.

Никита отвёл гостей в кафе неподалёку. Когда сели, официант меню принёс.

– Каждый выбирает, что хочет – попросил Никита.

– Пиццу хочу, – сразу заявил Андрей. А то говорят – пицца, а я не пробовал.

– Пусть будет так.

Никита мясную запеканку под сметаной взял, вина красного себе и Веронике. Женщина скромно заказала – солянку и салат. Поев, Никита расплатился.

– А теперь на метро. Андрей, ездил когда-нибудь?

– Сами знаете, дядя Никита, у нас в городе метро нет.

Андрею уж очень эскалатор понравился. Из метро на Красную площадь. У всех россиян пунктик, если на Красной площади не был, значит, столицу не видел.

Походили, собор Василия Блаженного обошли, памятник Минину и Пожарскому осмотрели. Ещё в Исторический музей, где бродили до закрытия. На квартиру пришли усталые, но довольные.

– Куда завтра? Пожелания есть?

– Мне бы в Оружейную палату или просто в Кремль. Царь-пушку глянуть, Царь-колокол.

– Можно.

– А мне бы в зоопарк, – попросил Андрей.

– В один день совместить сложно, – покачал головой Никита.

В Кремль попасть или в Оружейную палату, очередь за билетами отстоять надо. Взрослым там интересно, но Андрея вряд ли прельстят золотые изделия. А Царь-пушка или развод караула Президентского полка – вполне.

Так и получилось. Купили билеты в Кремль, народ собрался. Развод караула один раз в день. Андрей глаз не отводил от коней, от слаженных действий солдат, одетых в яркую, необычную униформу.

– Здорово! – оценил он.

Потом осматривали и Царь-колокол, и Царь-пушку, Кремлёвские дворцы и соборы.

– Если с перекусом потерпите, успеем в зоопарк, – предложил Никита.

Успели, целых три часа Андрей бегал от вольера к вольеру.

– Тигр! Настоящий! – восхищался мальчуган. – Ой! Посмотрите на попугаев! Какие красивые!

Едва увели, когда зоопарк закрываться стал. Выходной день, вечер, кафе забиты. Да и вечером с ребёнком в кафе, где обстановка не детская, как-то претило.

– Давайте дома поужинаем. У меня в холодильнике харчей много.

В четыре руки – Никита и Вероника быстро приготовили. Сели есть, а у Андрея рот не закрывается. Не столько ест, сколько впечатлениями о зоопарке делится.

– Пойду в школу, всем расскажу! Обзавидуются!

После ужина Андрей уснул моментально. Никита сказал Веронике:

– Можете завтра спать, хоть до обеда. Покушать найдёте в холодильнике. Мне завтра на работу, постараюсь освободиться пораньше. Куда-нибудь сходим.