Текст книги "100 великих сражений Второй мировой"

Окрыленный первыми удачами, Хуго Эстерман перестал использовать разведку, считая, что советские части были практически разгромлены. Но вскоре финны были остановлены. К концу декабря советское командование подтянуло к району перешейка 13-ю армию, что явилось полной неожиданностью для Эстермана. Советская авиация возобновила налеты на финские города, и только после потери более 140 машин налеты были прекращены. Для нового наступления у Эстермана явно не хватало не только солдат, но и артиллерийских подразделений, несмотря на то, что на стороне Финляндии к этому времени уже воевали отряды иностранных добровольцев и была получена помощь боеприпасами и вооружением от других стран.

В начале февраля позиции 2-го финского корпуса были атакованы двумя советскими армиями. После артобстрела под прикрытием дымовой завесы в бой вступила пехота, которую поддерживали танки и авиация. Сражение продолжалось более суток, затем советские войска отступили.

Через несколько дней наступление советских армий возобновилось. Теперь они несколько изменили наступательную тактику. Пехота продвигалась за танковыми соединениями в бронированных санях или прямо на танках. Во время этого наступления были впервые применены огнеметы. Координировали действия частей большое количество аэростатов и передвижные КП танковых частей. Артиллерия и танки уничтожали огневые точки, которые финны за ночь восстанавливали. Сражение продолжалось почти четыре дня. Потери с обеих сторон были огромные. Но если советское командование имело возможность подтягивать резервные части, то у финского командования такой возможности не было. И к 10 февраля финны вынуждены были отойти на вторую линию обороны. Почти неделю Эстерман задерживал противника контратаками на первой прорванной линии, чтобы дать возможность остальной армии с наименьшими потерями отойти на новый оборонительный рубеж.

17 февраля финские части закрепились на втором участке «линии Маннергейма», и советским армиям пришлось начинать новый прорыв.

После провала рождественского контрнаступления положение финнов осложнилось. Командующему фронтом Тимошенко удалось наладить взаимодействие между родами войск, и теперь засевшие в укреплениях финские корпуса изматывались непрерывным огнем. Тимошенко знал, что у Маннергейма нет резервов. Положение спасли прибывавшие в Финляндию добровольцы. В январе в бой вступили первые 3000 шведов и норвежцев, командовать которыми было поручено генералу Линдеру. Вскоре их число возросло до 11 500 человек. Лидером в этом движении была Венгрия, которая выставила 25 000 добровольцев, но до конца войны в Финляндию смог пробраться только один батальон, так как правительство Швеции, опасаясь угрозы со стороны Германии, запретило провоз помощи финнам через свою территорию. Однако сама Швеция предоставила Маннергейму 80 000 винтовок, 500 автоматов, 200 орудий и 25 самолетов. Италия также поставила в Финляндию 30 самолетов и большое количество зенитных пушек. Американский финский легион поспел на фронт только к 13 марта, когда боевые действия уже закончились.

Но этим помощь финнам не ограничилась. В январе 1940 года французский премьер Даладье подписал приказ о создании экспедиционного корпуса, который должен был высадиться в Финляндии и вместе с войсками Маннергейма вести борьбу с агрессором. Начальник французского Генерального штаба Гамелен разработал план высадки десанта в Петсамо. Сикорский предложил сформировать польский корпус из 20 000 военнослужащих. 5 февраля 1940 года союзное командование приняло окончательное решение послать в Финляндию войска. Но Лондон решил попробовать уладить дело миром и заявил, что если СССР не прекратит войну, то британские стратегические бомбардировщики, базирующиеся в Ираке, уничтожат нефтяные разработки в Баку и Грозном. Тогда Кремль вынужден был пойти на переговоры с Хельсинки. Тем временем численность экспедиционного корпуса достигла уже 60 000 человек, и союзники добились-таки у Стокгольма разрешения пропустить его в Финляндию, пообещав защитить Швецию в случае нападения на нее Германии. Но 12 марта в Москве было подписано перемирие.

Хотя условия мира были очень суровые, Финляндия избежала оккупации. Маннергейм в приказе поблагодарил финских солдат: «Я воевал на полях многих битв, но еще не встречал таких бойцов, как вы… Ваши подвиги вызвали восхищение во всем мире…» Мирный договор означал для Финляндии утрату многих территорий. В качестве границы была избрана так называемая «линия Петра I» 1721 года. Финляндии предстояло эвакуировать с отделяемой территории примерно 400 000 человек.

Советский Союз бросил против маленькой Финляндии 45 дивизий, более 2000 самолетов и 3000 танков – это около 1 000 000 человек. Финны уничтожили 1600 советских танков и сбили 700 самолетов. Потери Красной Армии в этой войне до сих пор не известны, и данные колеблются между 70 000 и 500 000 человек. Финская армия потеряла 23 542 бойца, которые известны поименно.

Штурм Выборга

В конце февраля – начале марта 1940 года в ходе советско-финляндской («зимней») войны наступил перелом. Советские войска не до конца отступили от практики штурма финских укреплений массовыми атаками пехоты, однако стали относиться к ведению боевых действий более основательно. Улучшилась разведка, финские позиции и выявленные огневые точки перед атаками стали подвергаться многочасовым обстрелам артиллерией крупных калибров и бомбардировке с воздуха, были созданы специальные штурмовые группы для блокирования и уничтожения долговременных огневых точек (ДОТов). Это дало свои результаты, и советская армия медленно, но неумолимо продвигалась вперед. К 29 февраля большая часть Карельского перешейка перешла в руки советских войск. Финны отступали на последние оборонительные рубежи. Впереди был Выборг.

^{Финский отряд производит разведку местности}

2 марта войска советского 50-го стрелкового корпуса вышли к тыловой оборонительной линии финнов и начали широким фронтом продвигаться с целью выхода к Сайменскому каналу и окружения выборгской группировки противника с северо-востока. Для того чтобы воспрепятствовать наступлению, финны взорвали шлюзы Сайменского канала. Десятки квадратных километров были превращены в труднопроходимую топь, красноармейцам иногда приходилось идти в наступление по грудь в ледяной воде, однако остановить продвижение противника финнам не удалось.

Одновременно советский 34-й стрелковый корпус наступал на южные тыловые оборонительные линии Выборга и острова Выборгского залива. Велась подготовка к форсированию залива с последующею задачей охватить Выборг с юго-западного направления.

Боевые действия на Карельском перешейке приближались к своей кульминации. В типографиях Северо-Западного фронта спешно печатали агитационные листовки, которые отдавали должное героизму бойцов, командиров и политработников при штурме «линии Маннергейма» и призывали, не ослабляя удара, ворваться в Выборг на плечах противника.

Ночью 2 марта первые советские соединения приступили к форсированию Выборгского залива, однако оно было сорвано яростным огнем с противоположного берега. Атаки 3 и 4 марта были более успешными, стремительным броском удалось овладеть небольшим плацдармом на западном берегу. В условиях мороза, сильного ветра и снега, через торосы, по льду, пробитому снарядами и местами подмытому подледными течениями, под сильным огнем финской артиллерии на плацдарм началась переброска основных сил. На этот раз советское командование провело необходимую подготовку. Лед усиливали досками и бревнами, авиация обеспечивала надежное прикрытие в дневное время суток. Солдатам выдавали мазь против обморожения, и были даже предусмотрены термосы с горячим чаем для личного состава. В результате операция по форсированию Выборгского залива была завершена в короткий срок и с относительно малыми потерями.

Активные действия близ побережья заставили финское командование бросить на это направление значительные силы пехоты и авиации и тем самым ослабить оборону на направлении главного удара. 5 марта под ударами советских 34-го и 50-го корпусов с юга и северо-востока затрещал и начал рушиться тыловой рубеж финских укреплений, прикрывавших Выборг.

6—7 марта, после тяжелых боев по прорыву финских укрепленных позиций, советские части перерезали железнодорожную магистраль Выборг – Антреа. К исходу 11 марта 173-я стрелковая дивизия 28-го стрелкового корпуса перерезала шоссе Выборг – Хельсинки, завершая тем самым окружение финской выборгской группировки с юго-западного направления. Одновременно части 34-го и 50-го корпусов вплотную приблизились к Выборгу. Отдельные соединения завязали бои в городском предместье Карьяла.

11 марта финская делегация в составе замминистра иностранных дел Рути, члена финского сейма Паасикиви и генерала Вильдена прибыла в Москву, и на следующий день, 12 марта, был подписан мирный договор. Тем не менее утром 12 марта войска 7-й советской армии получили приказ взять Выборг штурмом. В частях создавались штурмовые группы по 3–5 человек. Каждому бойцу дополнительно выдавалось по несколько ручных гранат и хвойная ветка, которую красноармейцам необходимо было засунуть за пояс, чтобы в предстоящих уличных боях отличать своих от солдат противника. В ночь с 12 на 13 марта начался генеральный штурм Выборга. В бой в качестве пехотинцев шли и кавалеристы, и артиллеристы, и танкисты. В войсках прошел слух, что 13 марта война окончится, но солдаты этому не верили. Финны яростно оборонялись. Население было эвакуировано, а специальные команды факельщиков поджигали здания. Утром 13 марта по городу открыла ураганный огонь советская артиллерия – был якобы отдан приказ о том, чтобы до 12 часов выпустить по противнику как можно больше снарядов. Одновременно с 7 часов утра в части стало поступать предупреждение, что наступление будет продолжаться только до 12 часов, после чего следует прекратить огонь.

^{Выборг. 1939 г.}

Полностью взять Выборг штурмом советским войскам так и не удалось. В 12 часов, в соответствии с договором, огонь был прекращен. И лишь после того как финские войска со знаменами и оркестром оставили Выборг, советские войска вошли наконец в разоренный и оставленный населением город.

Советско-германский фронт

Оборона Брестской крепости

Оборона старой, потерявшей военное значение крепости близ города Брест, включенного в состав СССР в 1939 году, является несомненным примером стойкости и мужества.

Брестская крепость была построена в XIX веке как часть системы укреплений, создававшихся на западных границах Российской империи. К моменту нападения Германии на Советский Союз она уже не могла выполнять серьезные оборонительные задачи и ее центральная часть в составе Цитадели и трех прилегающих главных укреплений использовалась для размещения пограничного отряда, частей прикрытия границы, войск НКВД, инженерных частей, госпиталя и вспомогательных подразделений. К моменту нападения в крепости находилось около 8 тысяч военнослужащих, до 300 семей командного состава, некоторое количество лиц, проходивших военные сборы, медицинский персонал и персонал хозяйственных служб – всего, по всей вероятности, более 10 тысяч человек.

^{Оборона Брестской крепости. Картина П.А. Кривоногова. 1940-е гг.}

На рассвете 22 июня 1941 года крепость, в первую очередь казармы и жилые дома командного состава, были подвергнуты мощному артиллерийскому обстрелу, после чего укрепления были атакованы немецкими штурмовыми отрядами. Штурм крепости вели батальоны 45-й пехотной дивизии. Немецкое командование надеялось, что внезапность нападения и мощная артиллерийская подготовка дезорганизуют размещенные в крепости войска и сломят их волю к сопротивлению. По расчетам, штурм крепости должен был закончиться к 12 часам дня. Однако германские штабисты просчитались.

Несмотря на неожиданность, значительные потери и гибель большого количества командиров, личный состав гарнизона проявил мужество и неожиданное для немцев упорство. Положение защитников крепости было безнадежным. Покинуть крепость (по планам, в случае угрозы начала боевых действий войска должны были занять позиции за ее пределами) удалось лишь части личного состава, после чего крепость была полностью окружена. Пути отхода были отрезаны, и уже в первые дни крепость оказалась в глубоком немецком тылу. Тем не менее красноармейцы оказывали яростное сопротивление. Им удалось уничтожить прорвавшиеся в центральную часть крепости (Цитадель) отряды и занять оборону в прочных оборонительных казармах, расположенных по периметру Цитадели, а также в различных постройках, развалинах, подвалах и казематах как в Цитадели, так и на территории прилегающих укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев – принявшие на себя командование рядовые бойцы.

^{Брестская крепость. 1941 г.}

В течение 22 июня защитники крепости отразили 8 атак противника. Немецкие войска несли неожиданно высокие потери, поэтому к вечеру все прорвавшиеся на территорию крепости группы были отозваны, за внешними валами была создана блокадная линия, а военные действия начали приобретать характер осады. Утром 23 июня после артобстрела и воздушной бомбардировки противник продолжил попытки штурма. Бои в крепости приняли ожесточенный, затяжной характер, которого немцы никак не ожидали. К вечеру 23 июня их потери составили более 300 человек только убитыми, что почти вдвое превышало потери 45-й пехотной дивизии за всю Польскую кампанию.

В последующие дни защитники крепости продолжали стойко сопротивляться, игнорируя передаваемые через радиоустановки призывы к сдаче в плен и посулы парламентеров. Тем не менее их силы постепенно таяли. Немцы подтянули осадную артиллерию. Используя огнеметы, бочки с горючей смесью, мощные заряды взрывчатки, а по некоторым данным – отравляющие или удушающие газы, они постепенно подавляли очаги сопротивления. Оборонявшиеся испытывали нехватку боеприпасов и продовольствия. Водопровод был разрушен, а добраться до воды в обводных каналах было невозможно, т. к. немцы открывали огонь по каждому, кто появлялся в поле зрения.

^{Надпись на стене Брестской крепости, сделанная неизвестным защитником 20 июля 1941 г.}

Спустя несколько дней защитники крепости приняли решение, что находившиеся среди них женщины и дети должны выйти из крепости и сдаться на милость победителей. Тем не менее, некоторые женщины оставались в крепости до последних дней боевых действий. После 26 июня было совершено несколько попыток массового прорыва из осажденной крепости, однако пробиться смогли только отдельные малочисленные группы.

К концу июня противнику удалось захватить большую часть крепости, 29 и 30 июня немцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости, чередуя атаки с артобстрелами и воздушными бомбардировками с использованием тяжелых авиабомб. Им удалось уничтожить и захватить в плен основные группы оборонявшихся в Цитадели и Восточном редуте Кобринского укрепления, после чего оборона крепости распалась на ряд отдельных очагов. Небольшая группа бойцов продолжала сражаться в Восточном редуте до 12 июля, и позже – в капонире за внешним валом укрепления. Возглавлявшие группу майор Гаврилов и заместитель политрука Г.Д. Деревянко будучи тяжело раненными были захвачены в плен 23 июля.

Отдельные защитники крепости, скрываясь в подвалах и казематах укреплений, продолжали свою личную войну вплоть до осени 1941 года, и их борьба овеяна легендами. Противнику не досталось ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости.

Общие потери 45-й немецкой пехотной дивизии согласно дивизионному рапорту составили на 30 июня 1941 года 482 убитых, в том числе 48 офицеров, и свыше 1000 раненых. Согласно рапорту немецкие войска пленили 7000 тысяч человек, в число которых, по всей видимости, зачислены все, кто был захвачен в крепости, в т. ч. гражданские лица и дети. В братской могиле на территории крепости захоронены останки 850 ее защитников.

Контрудар в районе Шяуляя

В первые дни после нападения Германии на Советский Союз в приграничных районах велись ожесточенные бои. Советское командование пыталось организовать мощные контрудары по наступающим немецким войскам силами механизированных корпусов.

Наиболее масштабные сражения развернулись под Ровно и Дубно на Юго-Западном фронте, у Гродно на Западном и в районе Шяуляя в полосе Северо-Западного фронта. При проведении контрудара под Шяуляем силы участвовавших в боях советских и немецких войск были примерно равны, и ход боевых действий наиболее ярко показывает причины неудач советских контрударов в начальный период войны.

^{Литва. У реки Дубисса}

Перед 4-й немецкой танковой группой генерал-полковника Э. Геппнера, входившей в состав группы армий «Север», была поставлена задача прорвать позиции противника между озером Вистите и шоссе Тильзит – Шяуляй. Далее, развивая наступление, создать плацдармы на Даугаве в районе Даугавпилса и не дать противнику совершить отход от границы. Силы Геппнера состояли из 41-го и 56-го моторизованных корпусов. В них насчитывалось 3 танковые, 2 моторизованные и 2 пехотные дивизии. В группе имелось 679 танков. Поддержку с воздуха оказывал 1-й воздушный флот в количестве 830 самолетов. В боях также принимала участие 3-я танковая группа генерал-полковника Гота, состоящая из 39-го и 57-го моторизованных корпусов (4 танковые и 3 моторизованные дивизии), а также 5-й и 6-й армейские корпуса (4 пехотные дивизии). Гот имел задачу захватить переправы на Немане и наступать через Вильнюс на Минск и Белосток. У него было около 1014 танков. Поддержку с воздуха ему оказывал 2-й воздушный флот (более 1500 самолетов).

Против них разворачивались войска Прибалтийского особого военного округа под командованием генерала Ф. И. Кузнецова. 8-я армия под командованием генерал-майора П. П. Собенникова была развернута вдоль границы и занимала фронт более чем в 150 км. Ее 10-й стрелковый корпус (2 стрелковые дивизии, 1 артиллерийский полк) и 1 дивизия 11-го стрелкового корпуса дислоцировались непосредственно на границе, 2 стрелковые дивизии и корпусные артполки выдвигались к границе и находились южнее Шяуляя. В состав армии входил 12-й механизированный корпус комбрига Н.М. Шестопалова из 2 танковых и одной механизированной дивизии (около 650 танков, до 100 бронемашин).

Южнее начиналась полоса 11-й армии генерал лейтенанта В.И. Морозова простиравшаяся на 100 км. На границе разворачивались 6 стрелковых дивизий.

Во втором эшелоне армии оставался 3-й механизированный корпус генерал-майора А. В. Куркина, имевший 2 танковые и одну механизированную дивизии (около 650 танков, из них свыше 100 – КВ и Т-34). ВВС фронта насчитывали до 1500 самолетов.

Механизированные части округа располагались в основном в глубине и, по всей видимости, предназначались скорее не для отражения ударов противника, а для развития оперативного прорыва. При этом мехкорпуса были сильно разбросаны, для их полного сосредоточения требовалось несколько дней. Войска также имели весь набор недостатков, присущий советской армии на начальном этапе войны: нехватка средств связи, автотранспорта, боеприпасов, горюче-смазочных материалов.

На рассвете 22 июня 1941 года 4-я немецкая танковая группа перешла в наступление на участке 125-й стрелковой дивизии 11-го стрелкового корпуса, занимавшем фронт в 25 км. К полудню оборона советских войск была прорвана, немцы взяли Тауроген, и 41-й механизированный корпус стал развивать наступление на Расейняй. 56-й механизированный корпус захватил мост через Дубиссу у Айроголы. На участке 11-й армии танки Гота с хода прорвали слабую оборону пехоты и вышли к мостам через Неман у Алитуса, где встретились с частями 5-й танковой дивизии из корпуса генерал-майора Куркина. После ожесточенного боя мосты были захвачены, а разрозненные советские контратаки отбиты. 5-я танковая дивизия, потеряв около 100 танков, начала отход на Вильнюс, обнажая фланг 3-й армии Западного фронта, что имело далеко идущие последствия.

К вечеру 22 июня генерал Ф. И. Кузнецов, получив сведения об оперативной обстановке, приказал нанести контрудар по сходящимся направлениям с целью окружения немецкой танковой группировки, которая, как он считал, наступала на Шяуляй.

Две танковые дивизии должны были с 12.00 23 июня наступать на Тауроген, оборона Шяуляя поручалась 10-му стрелковому корпусу, усиленному двумя. противотанковыми бригадами. 28-я танковая дивизия к 10.00 должна была выйти к Шяуляю и наступать на Скаудвиле. 3-му механизированному корпусу было приказано за ночь выйти в район Расейняй и на рассвете тоже наступать на Скаудвиле. Итогом выполнения этих приказов, при том, что они дошли далеко не до всех частей, стало появление неприкрытого разрыва до 120 км между фронтами, которым немедленно воспользовался Гот.

Генерал Куркин смог начать наступление на Скаудвиле силами только 2-й танковой дивизии, т. к. 5-я уже потеряла боеспособность, а 84-я механизированная дивизия была передана в армейское подчинение. В ходе наступления было уничтожено до 40 танков 6-й танковой дивизии немцев, однако уже на следующий день дивизии пришлось отступить из-за острой нехватки горючего и боеприпасов и ударов с воздуха. 26 июня немцы с Даугавпилсского направления вышли ей в тыл. Командир дивизии генерал-майор Солянкин погиб, а ее остатки вместе со штабом 3-го механизированного корпуса оказались в окружении. Таким образом, контрудар 3-го механизированного корпуса, а фактически одной 2-й танковой дивизии провалился. Всего за 3 дня боев корпус почти полностью утратил боеспособность: в 5-й тд на 25 июня имелось всего 15 танков, 20 бронемашин и 9 орудий, а 2-я тд перестала существовать.

Действия 12-го механизированного корпуса были ненамного успешнее. 23-я танковая дивизия, уже при выдвижении в исходный район вступила в бой с ходу, действовала побатальонно, поддерживая отходящую пехоту, и была рассечена на части. Свою задачу она не выполнила и после ряда неудачных атак к вечеру 24 июня стала отходить на север. 28-я танковая дивизия для выхода на исходные позиции пришлось совершить двухсоткилометровый марш под непрерывными бомбардировками. На исходный рубеж она прибыла значительно ослабленной и без бензина. Наступление началось только в 15.00 силами сначала 55-го, а затем и 56-го танковых полков. После тяжелого боя части дивизии незначительно продвинулись, понеся тяжелые потери. Весь следующий день дивизия простояла без горючего, подвергаясь атакам с воздуха.

25 июня наступление удалось возобновить, но противник уже успел перегруппироваться, развернуть противотанковую артиллерию и встретил советские танки ударами с воздуха. Дивизия потеряла 84 танка и стала отходить, прикрывая пехоту, на рубеж Кедайняй – Олькеники.

26 июня части 56-го механизированного корпуса Манштейна, вышли к Даугавпилсу, захватили плацдарм и выполнили тем самым свою задачу.

Контрудар советских механизированных корпусов на Северо-Западном фронте закончился неудачей. Хотя советским войскам удалось нанести противнику некоторый урон и задержать наступление 41-го механизированного корпуса на трое суток, своей основной цели им достичь не удалось. В ходе боев они сами понесли тяжелые потери. Так, к 5 июля в 12-м мк осталось всего 68 Т-26, а в 28-й танковой дивизии к 25 июня – только 48 танков. Показательно, что почти половина танков была потеряна не от воздействия противника, а по техническим причинам. Танки приходилось оставлять или уничтожать из-за нехватки горючего и многочисленных поломок. В стрелковых и даже механизированных частях было недостаточно штатного автотранспорта, а приписные автомашины должны были прибывать из гражданских организаций только через несколько дней после начала мобилизации. Войскам для выхода в исходные районы пришлось совершать протяженные марши под воздействием авиации противника. Соединения вступали в бой по частям, часто отвлекались для решения мелких оперативных задач. Очень крупное влияние на исход боев оказало и отсутствие поддержки с воздуха собственной авиацией. Взаимодействие между танковыми подразделениями в бою было недостаточным, т. к. радиофицированными были даже далеко не все командирские машины. Перед началом атаки камандиры танков получали общую задачу, затем командир подразделения флажками подавал сигнал «делай, как я», и танки шли в бой. Практически сразу после начала боя взаимодействие терялось – в дыму и боевой суматохе уследить за танком командира и понять его намерения, а тем более сообщить что-либо другому экипажу, было невозможно.

Побочным результатом боев под Шяуляем стало появление бреши между 11-й и 3-й армиями, для прикрытия которой резервов не оказалось. В дальнейшем это привело к взятию Минска и разгрому Западного фронта.