Текст книги "Об истинной истории древней Руси"

Сказание про грека Мутрю-царя

В степях вольных жили Деды наши и Прадеды, а ещё раньше – Щуры с Пращурами. И строили они себе хаты из самана – кирпичей глиняных, на Солнце высушеных, либо плели загородку из хвороста и лозы, глиной обмазывали, а крышу очеретом крыли, как мы и сейчас делаем. И жили в хатах тех, землю раяли, пашницу сеяли, разводили коров и овец и пасли их на травах. А Овсени приходили (праздники новолетия, отмечались в дни осеннего равноденствия) Грек приезжал. Грек приезжал – пашницу брал, пашницу брал – серебро давал, ножи, ложки, горшки всякие и миски. Вот приехал как-то Грек и сказал, что не приедет больше на Овсени, потому как Мутря-царь не велит Грекам к Русам ходить и пашницу за серебро брать. Закончил Торги Грек-крамарь и уехал к себе за море, там, где на берегу царь Мутря живёт и Грекам к Щурам ходить запрещает. Скоро не стало у Русов ни соли, ни серебра, ножи, какие были, поломались, горшки побились. Осерчали тогда Деды и Прадеды и решили: раз не велит Мутря торговать, сами у Греков возьмём, что надо! Собрались и пошли войной на Мутрю-царя. Дошли до самого моря, стали бить Греков, города их палить, дома валить, серебро-золото забирать. И стал тогда просить Мутря-царь мира с Пращурами, чтоб в союзе с ними против других врагов ходить-воевать, а Греки за то, как прежде, будут с Русами торг вести. И держал слово Мутря-царь, и десять лет мирно с Дедами жил и торг с ними держал – давал серебро-злато за коров, коней, кожи, сало и за пашницу. Да началась в греческом царстве война, стали Греки меж собою биться. И позвал тогда Мутря-царь Дедов наших на подмогу. Пришли Деды, врагов побили, царя Мутрю оберегли. И в благодарность им отпустил Мутря-царь слуг своих из людей русских, дал им волю-вольную, чтоб отправлялись домой. И ещё дал Мутря Дедам броню крепкую, железную, кованую и повёл их за синий Дунай против Волохов. И взяли они много добра, золота и вернулись домой со славою. И сказал тогда царь Русов Добрян: «Имеем мы теперь сброю тяжёлую, крепкую и сами можем идти против Волохов и добро их себе забирать»! И пошли Деды сами на Волоха, да не одолели, полегли тысячами и еле унесли ноги с Дуная. И нарекали люди на Добряна-царя, что из-за жадности посрамил он землю свою. И опять помирились Деды с Мутрей-царем.

Сказание про Златовень-царя

В древние часы был на Руси Златовень-царь. Был он сердцем добрый и своих людей жалел, и ежели нападали какие чужие племена на Русов, то Златовень-царь говорил, что лепше отойти дальше от той земли, чем за неё биться и оставлять жён вдовами, а детей сиротами. Старые люди любили царя, а молодые на него злобились и думали, что царь врагов боится и им потакает во всём. И вот пришли Годяки и стали на Русь нападать. Это Греки Годяк подкупили, потому как близилось время осенних Торгов, и Греки знали, что ежели Годяки Русов побьют, то не токмо скотину, отобранную за полцены продадут, а и много русских людей пригонят в отрочество. Послал Златовень-царь гонцов к Ярусланам за помощью. Те налетели, порубили Годяк на сечку дробную и отогнали аж до Синего моря. И минуло с тех пор двадцать лет. И за те двадцать лет Русь усилилась и размножилась. И поняли тогда все, отчего царь-Златовень хотел долгого мира, теперь Русь была в пять раз сильнее прежнего и имела много детей. И стала бы она ещё сильнее, да все степные народы шли войной против Волоха, и Русь Златовеньская с ними тоже пошла. Доходили они до моря Синего, стругали чайки, садились в них и плыли против Ромов и Волохов. А как били они Волохов в тот раз! Прошли мечом всю Волошину и освободили многих рабов. Да потом стали гибнуть воины от Чёрного Мора Греческого, и много их умерло, и мало домой вернулось. Посмотрел на них Златовень-царь, покачал головой тяжко и сказал: «Ослабили Русь Мор и война, надо много детей завести»! И велел он каждому мужу взять себе десять жён. И вскоре опять усилилась Русь. И теперь всякий раз, когда мужи шли на войну, жёны, деды и дети уходили дальше к полуночи и дожидались своих мужей, бывало, и по три года! А война та как началась, так и шла почти беспрестанно, и тянулась долго-предолго – больше ста лет. И в той войне Оставуры сгинули, и Годяки, и Гуны, и многие другие племена и народы.

Комментарий

Сказы рассказывают о том, как возникла Русина-Русь, что были они Ойрийцами-Русами и были Резами-Ресами, как нашли себе край богатый и там остались. Русы дошли до Задунайских степей и жили одни в той степи. Назывались они Хата-Русы, и не имели врагов. А Хата-Русами (хатинками) звались они потому, что ставили себе хаты из кирпича, оставляли в них жён и детей, а сами всё лето и осень на степные выпасы ездили. На зиму же возвращались, держали скот в загонах и кормили его сеном заготовленным. А хаты они делали из саман-кирпича и камышом-очеретом крыши накрывали. Так ходили Хата-Русы, где хотели, гоняли скот по степям широким, кормили его травой тучной, поили водой чистой.

Но пришли как-то в степь враги, и были то Греки с Волохами. И погнали Хата-Русы возы из той земли, переправились на другой берег реки и пошли далеко в степь широкую, чтоб не настигли их враги. И шли они так четыре месяца. Дошли Хата-Русы до Руси Городищенской. Русь Городищенская была создана в V веке до н.э. (см. второй раздел). И пришли на помощь им Ярусланы храбрые (см. седьмой раздел), и Веда (судя по всему, Венды) пришла с полуночи. И не стало врага в степи. И увидели Греки, что Русь сильная, и отошли за Дунай синий дальше к полудню. Потом Греки опять усилились и стали на Хата-Русь нападать. Отошли Хата-Русы уже к полуночи, а Греки стали на берегах морских города свои городить и дороги прокладывать. Колонизация Крыма Греками началась в VII веке до н. э. Из академической науки известно, что Греки захватили Хорсунь (Херсонес) в IV веке до н.э., а также господствовали в Сурожи (Сугдея) в это же время. И пошла между Хата-Русами и Греками война ещё большая, и долго-предолго, тысячу лет шла та война. В «Велесовой книге» также есть упоминание об этом: «Тысячу лет мы отбивались от Ромеев и Готов».

В Сказах также говорится, что Русы пришли сначала на Дон из Ябулаки, но где та земля прежняя и как к ней добраться, никто уже рассказать не мог. Когда пришли Русы из Ябулаки не известно. А Ябулакой звалась она оттого, что там росли духмяные яблоки, вишни, сливы и жардели душистые. Жили Пращуры на Дону и многое терпели от Греков. Русам помогали Ярусланы, как против Греков, так и против иных врагов. И долго они дружили с Русами, пока Гунны в Донскую степь не пришли, тогда Ярусланы за Днипро-Славуту переселились.

При многих войнах, которые Русы вели, им помогали разные племена, в том числе и Русь-Борусь, и Хорпы Хорольскне, Герлыги и Горяне. Обманом Греки жили, не было у Греков чести степной. Для решения вопроса, как быть с Греками собирались многие степные люди. И были среди них такие, что Русов не понимали, а иные могли с Русами говорить. И были там Костобцы, Языги, Забродня Куманская, которая Русов ещё разумела, да уже покуманилась до конца. И всего приехало тридцать племён, а в каждом племени пять-шесть родов, а в каждом роду – сотня другая людей. Вот такие народы объединялись для борьбы с Греками. И приняли тогда племена решение за море идти и рушить города греческие в земле Греческой. И пошли, и три полных месяца землю вражескую разоряли, огнём жгли и грабили дерзко. Потом домой воротились, добра навезли. Читали списы при этом, сколько богатства взяли, сколько сребра, злата, дорогих каменьев, сколько бархату, сукна привезли. И если потеряли кого, тоже записано было, какие воеводы убиты и сколько воинов, и из каких Родов были люди те.

Интересное упоминание о письменности у Русов до наступления новой эры, что свидетельствует о том, что солунские братья Кирилл и Мефодий ничего не изобретали. И в седующем шестом разделе в Сказании про Сильного царя также видим подтверждения о письменности у древних Русов: «И высылал царь дозоры далеко в степи, а те, что видели, на чурку записывали и царю посылали. То была невеликая грамота, а всё ж для дела хватало».

Шестой раздел

В разделе повествуется об отношениях римлян с Русами. Между ними почти никогда не было мира: хищническая политика рабовладельческого государства всегда вызывала противодействие со стороны свободолюбивых славян. Особенно тяжкими были войны с Волохами, т.е. теми же римлянами. Волохи сидели за Дунаем – это была территория, подчинённая Риму и платившая ему дань, одна из римских провинций, которую Русы именовали «Волошина».

Сказание про Сильного царя

Был у Щуров-Пращуров русских Сильный царь, зело храбрый, и царь тот Румов с Ромеями бил. И мужей своих он весь час учил делу воинскому, и были они сильными, ко всему привычными, к голоду и холоду выносливыми и ничего не боялись. И высылал царь дозоры далеко в степи, а те, что видели, на чурку записывали и царю посылали. То была невеликая грамота, а всё ж для дела хватало. И были у Сильного царя знахари, что людей от хворобы хранили, а детей травам учили, чтоб из них новые Знахари вырастали. И ещё были у него Гусляры, и те детей Старовине учили. Сидели Гусляры и дети под деревом либо в лесу на траве и слушали Думы, про дела Щуров и Пращуров. Так текли часы-времена, да скоро прискакали к царю вестники от Скочи-Саки племени и сказали, что Ромы идут, Ромы с Ромеями на Русь налезают, людей хватают, отрочат, и не будет им домой поворота. И скакал Сильный царь за Скочами, и видел Ромов, идущих табором. И велел он не идти навстречу, а скрыться Русам в балках, а Скочам – за теренами да верболозами. И когда приблизились Ромы, выскочила Скоча на конях борзых, напала на врагов, а те стали обороняться. И шла та сеча до полудня. А потом послышался в степи великий гром – это Сильный царь велел бить мечами по щитам и бросил вперёд свои полки. И, видя то, Ромы стали отходить – не захотели великой сечи. А Русы и Скоча со своим Алун-царём за ними вдогонку кинулись, и погнали Ромов аж до Дуная, а потом воротились. И видят – Годяки идут, идут борзо за Дунай-реку против Волохов, на Скочу-Саку и на Русь не глядят. И послал Сильный царь к ним вестников, абы выведали, чего Готы хотят. Воротились вестники и сказали, что Годь разбойничья сама пойдёт до самого Риму, и сама одержит победу над Волохами, а прочие пусть делают, что хотят. «Коли мы, Руса, Сака и Хоропы с Волохами воевали, Годь на помощь к нам не пришла, – сказал Сильный царь, – а коли Годь Ромов одолеть не могла, то нас просила о помощи, и мы им помощь давали, поскольку Волохи – враги общие. Но ежели они нами пренебрегают, то пусть сами идут!» И велел Сильный царь идти своему войску к полудню, потому как там усилились Ромеи-Греки. И бил Сильный царь Ромеев-Греков, и отобрали Деды наши множество скота, золота, серебра и много попонников. И заключили с Греками мир, и домой возвратились весело.

Сказание про Халабуду-князя

В давние времена тоже были такие князья, что могли за золото продаться, аж до третьего колена. Был когда-то у Антов Халабуда-княжич. Прозвали его так за то, что он ещё с детских лет уходил далеко в степь, строил себе халабуду из вербовых веток и трав и жил там седьмицами. Дома его ищут, волнуются, – может враги украли, – а тут он сам ворочается. Наберёт припасов – сала, пшена, гречки, мяса – и опять исчезает, камо неведомо. Отец князь Яворан ищет его, а сын опять в степи в халабуде. Так и жил Халабуда странной самотной жизнью, будто волк-отшельник, бродил по степи, за дичью охотился, в балках кашу себе варил. И вырос он высоким, сильным, на меч и копьё ловким и никому неподвластным. И подался он к бродячим разбойникам и стал у них предводителем. А когда набралось таких бродяг три тысячи, Халабуда повёл их к Дунаю и нанялся на службу к Ромеям и Волохам. И стал на их стороне биться против своих же людей славянских. Осерчал на него князь Яворан, так что проклял его страшным проклятием и навеки отдал Лиху с Дивами. Нелегко было отцу отдавать сына Лиху с Дивами, да что поделаешь – Халабуда стал злейшим врагом для русичей. Там, за Дунаем, Греки и Волохи ему жену дали, дом, злато-серебро и рабов-отроков, чтоб он только лепее бил своих прежних родичей. И был Халабуда без сердца, без Веры, без Прави, и русичей-антов истреблял беспощадно. И стал он Великим Воеводой у Волохов, а Русам стал зверем лютым. И собрались однажды Русы и порешили, что Халабуду надобно поймать за любую цену. И князь Яворан сказал в сердцах: «Лепше бы не имел сына такого! Сами знаете, каким он рос, не слушался ни отца, ни матери. А изловите его – делайте, что хотите, и я сам вам в том помогу»! И решено было идти за Халабудой к Дунаю, заманить его в град Пересечень и изловить там. Выслали Русы к берегам Дунайским удалых Герцев, что на конях перед Волохами гарцевали и силой своей похвалялись. А Волохи по всему Дунаю строили крепости-бранницы, и уже почти сотню поставили. И было там много волошского войска, что во главе с Халабудой те бранницы охраняли. Как увидел Халабуда русских Герцев, стал похваляться Ромеям и Волохам с теми русами расправиться и перебить их до последнего! Кинулся он со своими легионерами через Дунай, переплыл его и погнался за Герцами. Три дня и три ночи скакал, аж пока не достиг Пересечня. И там велел он своим воинам раскинуть лагерь и отдохнуть. А ночью Герцы тайно под стены лагеря подобрались, накидали соломы с хворостом и подожгли огнём. Загорелся лагерь, Волохи стали вскакивать, неодетые, за мечи хвататься, а Русы били их стрелами, поднимали на копья и отсекали мечами головы. И Халабуда проснулся от шума, огня и дыма, схватил свой меч и напал на Русов. Многих убил он силой своей могучей, и тут скрестился его меч с отцовским. Да набросились тут на него все Русы, повалили наземь, связали, привели к отцу и на колени пред ним поставили. И сказал ему тут отец слово грозное: «Русов бил, негодный изменник? На отца родного меч поднял? Так подайте мне мой меч, я сам сниму с тебя голову»! Подошли тут к нему воеводы антские и сказали: «Погоди, Яворан, успеешь снять с него голову. Халабуда есть нынче Волох и притом Воевода Волошский. Пусть он прежде расскажет, для чего по берегу ставят бранницы»? И поведал им Халабуда, что те крепости ставят Волохи, дабы Русов удерживать, за Дунай не пущать, а самим идти многими силами до Днепра-Славуты и Припяти, до Волги и Дона быстрого, чтоб всю Русколань (Держава Русов) подчинить, добро и скот отобрать, взять в отрочество лепших жён, мужей и девиц прекрасных, а старых и малых убить, чтоб землю русскую уничтожить и ничего на ней не оставить! Услышали про то люди, подивились такому Злу и в один голос за смерть его высказались. И пришёл с топором мясник, и снял тому Халабуде голову, и разрубил тело белое на куски и раскидал по полю, дабы жрали его птицы и звери дикие, потому как предателю смерть от меча не положена, его удел – топор, каким хозяйки рубят голову курице. И всех Волохов, что в полон взяли, до единого уничтожили, дабы никто не ведал, где они и когда загинули. Да пришли тут новые силы Волошские, переправились с того берега, и опять Русы с ними бились, так что земля от крови рудою стала. И собирали Русы тех, кто пали в сече, и сжигали их на кострах Огнебоговых, и дым смрадный шёл на землю Волошскую, как завещание мёртвых, чтоб расплатились за них с врагами. И собирали потом Русы силы многие, и шли через Дунай тысячами, шли через Межу в Нуру и Панщину, и собирали добычу великую. И шли с Русами Хоропы хоробрые, с Хорпами – Славинцы, Хорвы, Киверечина, Бужанщина, Днестровщина и всякий другой люд словенский – и Фряка, и Ватра, и Лемок, и Гуцула хоробрая и Будина, а с ними та коже и Морава сильная, и все племена и народы степные. И брали они всё, что нашли, волов, коров, коней, а также людей, кто вольно хотел жить в русской земле, а до того отрочил в земле Волошской, а сам был с Мазови либо с Горыни, либо далее – с Волыни весёлой, либо с Днипра, а то и с Дона широкого, либо с моря Синего. Всё брали Русы, на возы клали, а ещё давали им Ромеи с Волохамн дань великую – злато, сребро, дорогие каменья – и с тем богатством домой ворочались. И долго они помнили злого Халабуду-предателя, что продал свою землю Волохам и за то получил Месть справедливую. И про то детям и внукам своим рассказывали, чтоб имя его охаять вовеки!

Сказание про братский пир князей степных

Ой, да как тяжко Щурам-Пращурам нашим в степях вольных при Годяках жилось и Волохах! Ой, да как часто враги набегали и людей резали, будто скот! Бывало, проснутся Прашуры на Зорьке и рады, что ночка тихо прошла. А то встанут – двух-трёх сторожей не хватает, зарезали их вороги проклятые, что в траве высокой гадюками-змеями неслышно в ночи приползли. Ой, не спи, не спи, милый козаче! Гляди зорко вперёд во все очи! Не верь степи вольной, траве высокой, не то – заснёшь навек, не проснёшься, Солнца ясного не увидишь! Ой, не смейтесь, неразумные дети, не смейтесь, как бы не довелось потом горько плакать! Ой, не спи, княже наш, думай думу, от врага нас лютого борони и на возах спящих в ночи стереги, пока день не наступит ясный! Как-то у князя ярусланского Бужича сторожа двух Торжаков поймала, а те клянутся, что Ормяны они и товар везут Ормянский. А потом, коли железы жгли, да теми железами подбодряли их, так признались, что Волохи. И что послали их Волошские Воеводы разведать, где кто живёт, где какие князья, воеводы, сколько людей и какие стада, и где припасы их и кошары. И позвал князь Бужич всех князей и воевод на Совет великий, чтоб сговориться всей степью идти на Волохов. И приехал на возу со своей дружиной Голога старый, и сошлись все князья от Ярусланов, и прочие Воеводы и цари-князья разные, чтоб держать Великий Степной Совет. Один годяцкий князь не приехал, прислал сына своего Конарека. А тот сидит на коне надутый и речёт так важно, не слезая с коня: «Что нам Волохи? У нас двадцать тем войска доброго, да мы их руками голыми передушим»! Отвечал ему князь Ярусланский Бужич: «К голым рукам надобно меч прибавить, да щит, да лук, да копьё дубовое. Рано похваляешься, молодой княжич, лепше старших людей послушайся»! И добавил Голога Старый: «Негоже витязю прежде временное похваление. Надобно мысль Волошскую выведать, чего им от нас надобно»? Пригласил Яруслан-князь Бужич всех гостей поесть-попить, поджидаючи, пока соберутся князья дальние. Пришли девицы молодые пригожие и подавали гостям баранину печёную с доброй кашей, с луком крепким, огурцами и бураками. И мёды носили пенистые, и подавали каждому гостю с поклонами. Только князь Конарек не пил, не ел, и дружина его нашей ежей пренебрегала, жрали конину сухую и питьё своё пили годяцкое. Поглядел на то Старый Голога, ничего не сказал, только крякнул. Приехал с дружиной Хорол-царь и сказал: «Благослови вас Боги, друзья-князья, и ежу вашу, и мёды пенистые»! «И ты будь здрав, брате наш, – отвечали князья, – «садись с нами, не гребуй»! А к вечеру приехал Лзыкий-князь, весь день скакал, с коня-на-конь пересаживался. За ним на другой день и самые дальние приехали. Три дня дожидались всех князей, а потом Великий Совет держали и решили Чашу Братскую пить, чтобы всем стать братьями и завсегда помогать во всём один другому. И пили они Чашу с вином, с кровями всех степных князей смешанную, и нареклись меж собою братьями. Только Годяка не стал пить и сказал: «На Волоха и без Братства поможем. А какие мы Братья вам»? И встал, и сел на коня, поехал прочь, и «прощай» не сказал никому. Князьям, однако ж, то было не в новину, они знали повадки готские. Привели пленников-Волохов и те опять всем князьям рассказывали, для чего воеводы их в степь послали. А на десятый день Совета прискакали гонцы от Хоропов и сказали, что Волохи до Карпат горы добираются и что, началась там большая война. И ещё узнали князья, что Годяки разорвали конями трёх Русов, а с ними и детей малых, и жён. Встал тут Голога Старый и сказал: «Князья мои, братья вольные! Отовсюду идёт беда, ни там, ни тут нету добра. И есть у нас два пути: первый – идти к Дунаю и по-мирному сговариваться с Волохом, а другой – начинать войну! Что будем решать, братья»? «И скоту ярмо не любо, а Волохам служить ещё тяжче», – отвечал Яруслан-Бужич. «И так – смерть, и так – отрочество, а убитому всё же легче, он позора не ведает». Тем часом примчались гонцы с Днепра и сказали, что Хоропы уже на Дунай идут. И решили князья степные весь скот и возы с семьями отправить к Городечням, а дружинам идти до Карпат-горы. Так началась Великая война, и растянулась она аж на сто лет! И за те сто лет люди умирали, новые рождались и тоже гибли, и до правнуков война шла та злая. И сгинуло в ней много людей, и Хорсунъ с Олявой сгорели, а Щуры пошли за синий Дунай и далеко в Волоках воевали.

Сказание про царя Пребора

Когда старовина ешё молодая была, и Деды Дедов в коников играли, а старые Прабы в колыбелях-колысках лежали и была ещё Живая Вода, когда старый Ворон про зиму не крячил, а уже по болотам студёная стояла вода, так пришли в те времена на Русину Дяки. И шла Дячина на Волоха и, Дяка его, била и ломала. А Волошина гроши ей давала и в Федоряки-наймиты обкручивала. Даст сначала Дячине, а Коропам не даст, а потом – Коропам, а Дячине не даёт, и всё для того, чтоб натравить их друг на друга. Дячина была храбрая, на ножи лезла и билась насмерть. А Волошина была хитрая, и чего силой не возьмёт, то берёт грошами – серебром и золотом, и добилась того, что Дячина стала у ней Федоряками. А Федоряками назывались такие народы, какие к Волохам нанимались по соглашению, чтоб хранить их межу-границу. И то ж скоро берега Дуная пустые стали – пройдёт кто по городу, а его стрела Дячинская убьёт. Опустели грады и сёла, и скоро только Хока в домах тех жила. И пришли к Дунаю Ясы (Асы) с царём своим Корзоем, и Волохи дань заплатили Асам, а Русам ничего не дали – хотели, чтоб Ясы с Русой посварились. Однако же царь Пребор русский и царь яский Корзой были разумными, и ту дань меж собой поделили. И злились Волохи, а ничего поделать не могли. И в те времена уже Волошина Ромейской была. Грекам принадлежала, и Греки ненавидели Пробора-царя, а Русы знали – ежели враги проклинают царя, знать то добрый царь для Руси! И как Волошина Ромейская не старалась, не могла извести Пребора-царя. И подкупила она тогда Обрского царя Буяна. И напал Буян в ночи на Пребора-царя, захватил и увёз к Волохам. Убили Волохи царя Пребора – ещё живым закопали в землю. И плакала по нём вся Межа, и плакала вся Дячина Придунайская.

Сказание про царя Богуслава

Когда приходила осень, то собирались Пращуры праздновать Великие Овсени, щедрые на богатство и страву. Били гусей, курей, уток коз и свиней, жёны и девчата их готовили, и горы пышек с пирогами пекли. И как только Солнце вставало над степью, мужи трубили в турьи рога и били в степную шкуру. И гремела она громом во все стороны, и дым от кострищ великих тянулся к небу, чтоб вся степь видела и слышала – это Пращуры справляют Великие Овсени! И шли тогда к Руси и ехали все ближние племена и дальние, и те, кто слова не ведал славянского, потому как знали – Русы всех привечают, к столу сажают и от души угощают. И был у Русов царь Богуслав, что всегда славил Богов русских, и Боги давали ему мир и добро. И когда собирались все у столов, ещё раз гремели турьи рога, и несли служки царю, на свежей траве лежащему, барана зажареного и пшена вареного, и рог мёда пенистого наливали. Отрезал царь кусок баранины и три ложки пшена клал на тарель деревянную. Потом вставал, поднимал к небу еду и рог меда и говорил: «Благослови, Боже! Дякуем за мёд и брашна, что ты дал нам в этом году! Пущай и в грядущем всё необходимое будет! Поднимем же рог славы и здравия Богам нашим, и земле русской славянской, и всем гостям нынешним! Да будет вам страва сладкая и мёды-квасы крепкие»! И вздымались рога в небо, и все люди трижды славу кричали, и выпивали по полному рогу мёда. И несли юноши печёных козлов, кабанов, говядину, птицу всякую, рыбу, солодощи, а девицы красные ходили возле столов, разливая гостям мёды, брагу и квас. И шло веселие русское, далеко окрест. А потом выходили Спиваки и пели думы про часы стародавние, про рыбного Януша, про Сварога, про царей Могучара, Вершу и Вентыря и про князя Коняву, что всю Русь в седло посадил. И наливал царь Богуслав мёд в серебряные рога и посылал Спивакам в награду. И увидел он тут своих конников, что из степи ехали, и гнали они перед собой немцев (т.е. немых, не говорящих на русском языке) связанных. «Волохов поймали»! – известили царю. «А что ж то за Волохи»? «А то подглядачи, царь наш, изведатели тайные и разбойники»! И привели к царю немцев, царь их сам распытывал, ибо знал Волошскую речь добре, и рассказали они: «Велика земля Волошская, да тесная. И послали нас воеводы Волошские аж до Вологи, мы были там, возвернулнсь, до Днепра дошли и тут нас люди твои пояли…» «Что ж, – рёк царь Богуслав, – немцы тоже люди, тем паче у нас свято (праздник) великое, дайте им поесть-попить». «Мы не настоящие Волохи, мы с Дячины. Видим, ты добрый царь, прими нас, и мы тебе верно служить станем»! «А где ж ваши семьи и родичи»? «Не имеем ни семей и ни родичей, Волохи всех перебили, а нас ещё детьми похватали, и служить на себя заставили». Тут царь Богуслав принимал их под свою руку, и они клялись на ножах острых верно служить ему. И стали с тех пор немцы записывать на шкурах дела царёвы. А когда началась Великая Война против Волохов, то шли на них все степные народы, как туча грозная. И от той тучи затмился, заволновался синий Дунай. И сто лет война шла та тяжкая, и Волоха она обессилила до конца. И шла на Волоха Седьмая Руса, шла Хорпа с Васильками, шла Боруса лесная, Оса (Асы-Ясы) и Комыри (анты), какие издавна жили с Русою, Скоча шла и Ира с Голою, Ставры с Сурожцами, Тыша-Руса и Дика с Тиверой, Улича и Фрака с Белохорватою. И каждое племя гнало свои возы и грабило Рому, как раньше Рома их грабила, и дошли аж до Тёплого моря (Средиземного). И сто годов шла та война, а может и больше, и стали Волохи мира просить и великие гроши за то давать. Слава же богам нашим и людям, а Роме – ганьба вечная!

Сказание про Беду Степную

Ой, что там за Туча-Хмара поднялась, ой почто она надвигаться стала? Ой, почто Русичи собрались, ой почто они изменились? И почто великая Туча с полудня идёт – сунется прямо к полуночи? И летит в небе птица всякая, и бегут в степи звери разные, туры бегут и сайгаки, корсаки скачут вместе с волками, и зайчат с дрофою не трогают, и стрепеты подскакивают, крылами бьют, и лисы бегут наляканные. Ой, что ж сталося в той степи, что в зелёной приключилось? Что за Лихо злое бежит, что за Диво кричит и скачет, и какая Беда нынче Русам выпала? И летят по степи возы, а в тех возах овцы лежат связанные, а рядом коровы бегут с быками, и люди русские на конях с мечами. И во главе дружины стоит воевода – Рус Старый на своей буланном коне, а по правую руку его витязь младший – всадник Русич Тугой Перечич, а по левую руку – комонец Всятич. И сказал Рус Старый тихо идти, коней жалеть, не загонять. И пошли они мерным шагом к полуночи. А вскоре за ними враги показались, гнали коней, не жалели, и пылъ-курява вставала за ними великая. И когда они приближались, Русы сами начинали гоном скакать, и кони у них были свежие, не уставшие, и легко скакали вперёд, и врага далеко позади нехали. Тем часом русские стада и возы ушли к лесам полуночным, и дружина за ними пришла и табором стала. И была в те времена в степи такая сумятица, ходьба, скачки и всякие заколоты, и один народ убегал от другого, и нападали Роды на Роды и Племена на Племена, потому как налетела в степь великая сарана, и траву всю как огнём дочерна уничтожила. И стали народы за пастбища биться, за траву и за воду чистую. И Русы тоже бились за пастбища и людей некоторых утратили. А тут пришли в степи Волохи и стали людей хватать, забирать в отрочество, и явилось в степь Горе великое, и людская кровь лилась, как вода. И отошли Русы в край полуночный, да и там у лесов покоя им не было. И пришли Кощобцы и помогли Руси, и погнали они Волоха хищного к полудню аж до горы Хороповой, до Кровавец-горы, что теперь Крывань-гора называется. И били Волоха Русы с Кощобами, и гнали его. В полон брали, и коней брали, и волов, и овец отбивали отары великие, и хлеба много брали, вина и олеи и другого добра всяческого. И дошли аж до Тыши-реки великой, и там за рекою – пропали Волохи. И вернулись назад Русы и восславили воеводу своего Руса Старого, и Перуна-Громометателя, что в войне помогал, и всех людей своих живых и погибших. Восславим и мы тех Праотцов-Русов, пусть венчают их Боги в Нави синей навек!

Сказание про царя Необора

Старые люди сказывали, что были времена, когда Русами царь Необор правил. И те русы Кощобцами звались за то, что имели сброю копытную, а ту сброю и копьё не возьмет, а ту сброю и меч не разрубит. И царь Необор всем велел в сброю ту одеваться, чтоб крепкими быть и чтоб враги одолеть не могли. И был тот царь Необор роста высокого, голоса звучного, сильного, басовитого, так что коли крикнет на поле битвы, все его слышат и исполняют приказ. Царь Необор брил бороду, длинные усы отпускал и чуб на голове оставлял, а в ухе серьгу носил с синим камешком и так говорил: «Ежели снимут враги с меня голову, так по серьге синей узнаете её!» Все наши Пращуры ещё со времён Сварога брили бороды, носили длинные чубы и усы, а в левом ухе серьгу имели Сварогову. И был тот царь Необор храбрый и необоримый, и на Ромов ходил он в Панщину, и боялись его Ромы с Ромеями, и всё хотели обмануть да похитить. Да был царь Необор всегда настороже – коли подле Ромов сидел, так мёду не пил, ни вина греческого, ни пива, ни браги, потому как похитить пьяного легче-лёгкого. И с купцами Ромейскими пировать не хотел, потому как наестся человек и отяжелеет, а отягченный и меч не поднимет, как следует, и может во вражьих руках оказаться. Так жил царь Необор, воевал, и не могли ни Ромы его похитить, ни Ромеи ганебные дотянуться. А брали они много людей на земле нашей, и ежели придёт Рус продавать коней, то они не столько на коней глядели, сколько на Руса. Опоит его вином с маком зелёным, а пробудится Рус уже в цепях, уже на корабле чужом плывёт, родину потерявши. И так охота к питью его приведёт ко злу, и никто никогда до смерти не избавит его от отрочества. И то правда, что Ромы с Ромеями много отроков потребовали, а те отроки землю им раяли, сады садили, огороды копали, яблоки, капусту и горох собирали и тех Ромов с Ромеями, как хилых, кормили. А сами они были слабыми и ничего не умели делать. И вот они сделали Паншину, куда Русов жить звали, а сами хотели над ними панами быть. И крепко остогыдло-опротивело то царю Необору, и ходил он всё возле Дуная поглядывал, как добраться до Ромов и передушить их, будто цыплят. И ходил он не год, и не два, а тридцать лет к ним примеривался. А потом напал на Волохов с верою, что одержит над ними победу. Да одолели его Ромы, похитили, к себе на Волошину отвезли и людей его взяли в отроки. Ой, как плакали Русы на горе Карпатовой, плакали на Киевской земле, что уже становилась княжеством, а горше всех плакали на Паншине, где от него воли ждали. И стал после Необора-царя Бож-князь на Руси царём. И побил Бож Ромов, и все их прибрежные грады разрушил, да не нашёл Необора-царя, потому, как он от тоски и печали помер.