Текст книги "50 знаменитых любовников"

Пленники греховных наслаждений

Казанова джакомо

Полное имя Джакомо Джироламо Казанова де Сейнгальт (род. в 1725 г. – ум. в 1798 г.)

Венецианский авантюрист международного масштаба, солдат, писатель и тайный агент на службе у французского короля Людовика XV. Автор и герой всемирно известных воспоминаний, отличавшихся предельной откровенностью в описании интимной жизни их создателя. Мемуары принесли ему скандальную известность и сделали его имя синонимом распущенности и плутовства.

О великом итальянском обольстителе женщин Джакомо Казанове известно всему миру. Но наверняка мало кто знает, что знаменитый авантюрист пробовал свои силы не только на этом поприще. Перед современниками Казанова представал как писатель, переводчик, химик, математик, историк, финансист, юрист, музыкант, алхимик… Главным в его желаниях, безусловно, оставалось чувственное наслаждение. Однако единственным подлинным символом жизни Джакомо стала… игра. Кем же все-таки он был? В разные времена знаменитый авантюрист выдавал себя то за католического священника, то за мусульманина, то за офицера, то за дипломата. В Лондоне он однажды сказал знакомой даме: «Я распутник по профессии, и вы приобрели сегодня дурное знакомство».

О себе же он писал: «Я, Джакомо Казанова, венецианец, по склонностям – ученый, по привычкам – независимый человек и настолько богат, что не нуждаюсь ни в чьей помощи. Путешествую я для удовольствия. В течение моей долгой страдальческой жизни я являюсь жертвой интриг со стороны негодяев». Мемуары же он завершил уверениями, что «жил, как подобает философу», и «умирает, как подобает христианину». Похождения Джакомо дают лучший ответ на вопрос, каким был знаменитый собеседник коронованных особ, узник европейских тюрем и завсегдатай игорных домов и вертепов.

Он пользовался милостями прусского короля Фридриха Великого, интересовавшегося его мнением о делах государственного управления, был советником Штутгартского князя, двору которого прививал французские нравы, обедал у супруги Людовика XV, вел беседы с маркизой де Помпадур. Казанова был знаком с Екатериной II и даже хотел стать личным секретарем императрицы или воспитателем Великого князя. Между тем каждое из деяний знаменитого итальянца становилось лишь очередной авантюрой.

Будущий великий обольститель родился 2 апреля 1725 г. в Светлейшей Республике Венеция в семье актера Гаэтано Казановы и дочери сапожника Дзанетты Фарусси. Впрочем, есть основания полагать, что настоящим отцом Джакомо был владелец театра Сан-Самуэле венецианский патриций Микеле Гримани. «Я не родился дворянином – дворянства я добился сам», – объявил однажды Казанова, для которого вопрос о его происхождении всегда был весьма чувствительным.

Джакомо было 2 года от роду, когда его мать, молодая актриса, отправилась в Лондон. Там она играла в итальянской комедии, стала любовницей принца Уэльского и родила от него ребенка. На этом основании предполагают, что брат Казановы, Франческо, является незаконнорожденным сыном короля Англии Георга II. Франческо Казанова стал известным художником, автором батальных картин. Это ему Екатерина Великая заказала картину «Битва в Очакове», которая хранится в Эрмитаже. У Казановы были еще два брата и сестра: Джованни – художник, ученик Менгса, директор Дрезденской Академии художеств; Гаэтано – священник и проповедник; Мария Магдалина – танцовщица Дрезденского оперного театра.

Первые девять лет своей жизни Джакомо жил у своей бабушки Марции Фарусси. Его отец умер, когда мальчику было восемь лет.

Два года спустя его мать отправляется в Санкт-Петербург с труппой актеров «Комеди дель арте». А Джакомо посылают в Падую, где он живет в пансионе у доктора Гоцци, который дает ему уроки скрипки и знакомит с науками. Образование Казанова продолжает в Падуанском университете. В 1741 г. он принимает постриг и становится послушником. Затем начинает путешествовать: сначала на Корфу, потом в Константинополь.

В 1743 г. Казанову принимают в духовную семинарию, но вскоре выгоняют оттуда за поведение, не приличествующее духовному лицу. И снова в путь – Анкона, Рим, Неаполь, Калабрия, Неаполь, опять Анкона. В Риме Казанова был принят на службу к кардиналу Аквавива и беседовал с папой Бенедиктом XIV. Обвиненный в соучастии похищения одной девицы, в чем он был абсолютно неповинен, Казанова вынужден покинуть Рим. В Анконе он встречает Терезу-Беллино, молодого певца-кастрата. Его охватывают подозрения, что певец на самом деле – переодетая женщина…

После приключения с Беллино (ее настоящее имя – Анджола Калори – выдающаяся певица, получившая впоследствии всеевропейскую известность) Казанова снял рясу и поступил на военную службу. На острове Корфу он стал адъютантом командующего галеасами Джакомо да Рива. Из Корфу направляется опять в Константинополь. В 1746 г. Казанова возвращается в Венецию и становится рядовым скрипачом в театре Сан-Самуэле. Он играл на свадьбах и вечеринках, даже помогал знаменитому Антонио Вивальди в сочинении ораторий. И обольщал, обольщал…

Ради пары прекрасных глаз несостоявшийся священнослужитель переезжал из города в город. С некоторыми дамами он вел философские беседы, а одной даже подарил целую библиотеку. Казанова спал с аристократками, проститутками, монахинями, с девушками, со своей племянницей, может быть, и со своей дочерью. Но за всю жизнь, кажется, ни одна любовница ни в чем его не упрекнула. Впрочем, любовь была для Казановы не только жизненной потребностью, но и профессией. Он покупал понравившихся ему девиц (более всего по душе ему были молоденькие худые брюнетки), обучал их любовной науке, светскому обхождению, а потом с большой выгодой для себя уступал другим – финансистам, вельможам, королю. Составление счастья бедных девушек – таким был для Казановы один из постоянных источников дохода.

Весной 1746 г., в одну из темных ночей, Казанова встретил в Венеции человека в красной мантии, который на его глазах уронил письмо. Джакомо поднял и вернул это письмо хозяину. Человеком в мантии оказался венецианский сенатор Маттео Джованни Брагадини. В знак благодарности Брагадини предложил подвезти Казанову на своей гондоле. В пути у сенатора случился удар. Казанова приказал остановить гондолу и разыскал врача. После первой медицинской помощи он доставил больного домой, куда немедленно прибежали двое друзей сенатора – венецианские патриции Марко Дандоло и Марко Барбаро. Казанова понял, что врач неправильно лечит пациента, и принялся за дело сам. Наутро сенатор почувствовал себя превосходно. Так произошло знакомство Казановы с его покровителями.

Венецианские патриции тайно занимались каббалистикой и алхимией. Казанова признался, что сам этим увлекается и что у него есть свой каббалистический метод, хотя он и не совсем уверен в его надежности. Все вместе они взялись проверить – и метод сработал. Брагадини, Барбаро и Дандоло задавали разные вопросы, а оракул давал им именно те ответы, которых они ожидали. Патриции убедились, что молодой Казанова великий чародей.

Трюк со своим собственным каббалистическим методом Казанова применит еще не раз, в особенности в Париже с мадам д’Юрфе, богатой маркизой, которая слепо верила в магические способности Казановы.

Оставив музыкальное поприще, Казанова, пользуясь дружбой и благодеяниями Брагадини, поселился в его доме в качестве названого сына и стал на досуге заниматься магией и предсказаниями. Свой тогдашний образ жизни авантюрист характеризовал в немногих словах: «Я был не беден, одарен приятной и внушительной внешностью, отчаянный игрок, расточитель, краснобай и забияка, не трус, поклонник женского пола, ловкий устранитель соперников, веселый компаньон… Я наживал себе врагов на каждом шагу, но я умел постоять за себя и потому думал, что могу позволить себе все, что угодно».

В Казанове прежде всего покорял его врожденный артистизм, умение привлечь и мгновенно заинтересовать. Прославленный итальянец блестяще умел, оставаясь самим собой, попеременно и продуманно превращаться то в светского льва, неотразимого пожирателя женских сердец, то в мудрого философа, впитавшего в себя тексты сотен ученых книг, то в многоопытного специалиста по рудному делу и финансам, дающего компетентные советы по этим вопросам, то в видного политика, то в маститого дипломата…

О его внешности современник писал: «Он был бы красив, когда бы не был уродлив: высок, сложен, как Геркулес, лицо смуглое… Он горд, ибо он ничто и не имеет ничего… Богатая фантазия и природная живость, опыт многочисленных путешествий, испробованных профессий, твердость духа и презрение к житейским благам делают его человеком редкостным, интереснейшим для знакомства, достойным уважения и преданной дружбы небольшого числа лиц, снискавших его расположение».

Покровители Казановы сенатор Брагадини и его друзья Барбаро и Дандоло советовали ему на время удалиться из Венеции – они опасались, что государственная инквизиция может обвинить их друга в богохульстве и чернокнижии.

Но в это время разыгрался роман Джакомо с Анриеттой – любовная история, которая вдохновила на создание литературных произведений, среди прочих, английского писателя Ричарда Олдингтона и русскую поэтессу Марину Цветаеву.

Никакая другая женщина не вызывала в душе Казановы таких нежных воспоминаний, как Анриетта, которую он встретил в обществе венгерского офицера в Чезене. Три месяца, которые он прожил с ней в Парме, были счастливейшим временем в его жизни: «Кто думает, что женщина не может наполнить все часы и мгновения дня, тот думает так оттого, что не знал никогда Анриетты… Мы любили друг друга со всей силой, на какую были только способны, мы совершенно довольствовались друг другом, мы целиком жили в нашей любви».

В 1750 г. Казанова отправился во Францию: «В Лионе я сделался вольным каменщиком. Два месяца спустя, в Париже, поднялся я на вторую ступень, а еще через несколько месяцев – на третью, иными словами, стал мастером. Эта ступень высшая. Все прочие титулы, какие даровались мне с течением времени, – всего лишь приятные выдумки и, хоть и имеют символический смысл, ничего к званию мастера не добавляют».

Затем Казанова совершил путешествие по Центральной Европе и вернулся в Венецию, где продолжил прежний образ жизни. Он навлек на себя неприязнь инквизиции и 26 июля 1755 г. был обвинен в масонстве, распущенном образе жизни, вольнодумстве, оккультизме и приговорен к пятилетнему содержанию под стражей во Дворце дожей. Через 15 месяцев Казанова бежал из тюрьмы Пьомби, о чем впоследствии рассказал в «Истории моего бегства», написанной на французском языке и опубликованной в Праге в 1788 г.

И вновь странствия: Милан, Феррара, Болонья. Всюду игра, всюду кутеж… В Париже Казанова вошел в доверие к министру Шуазелю, пробовал свои силы в бизнесе и торговле, но блистательно прогорел… И опять пустился в странствия: Германия, Швейцария, Италия, Россия и снова – Европа.

Он много играл в эти годы, ведь игра, по сути дела, была единственным подлинным смыслом его жизни.

Еще в возрасте двадцати лет итальянец писал: «Мне нужно как-то зарабатывать себе на жизнь, и в конце концов я выбрал профессию игрока». Удача часто сопутствовала Казанове в азартных играх, что дало серьезный повод многим его биографам того времени прозрачно намекать: знаменитый итальянец «подозрительно часто пользовался благосклонностью Его Величества Случая во всем, что касалось азартных игр». Впрочем, везение можно было объяснить тем, что Казанова хорошо запомнил наставления своего названого отца Брагадини: «Не платить долг, если проиграл на слово, никогда не вистовать, а самому держать банк и бросать игру тотчас, как только удача начинает переходить на сторону партнера».

Истории известно, что лишь однажды, оказавшись в Венеции и зайдя в игорный дом, где привилегией держать банк пользовались, кстати, только игроки благородного происхождения, Казанова за одну ночь проиграл 500 000 золотых цехинов. Однако вскоре ему удалось полностью компенсировать понесенные потери. Правда, основная заслуга принадлежала здесь его очередной любовнице, которая на собственные деньги сумела отыграть, казалось бы, безвозвратно утерянное золото. Однако самую значительную в своей жизни сумму итальянец заработал не на игре, а на организации государственной лотереи в Париже в 1757 г.

Тогда король Франции задумал открыть Высшую военную школу. Но на эту затею требовалось 20 миллионов ливров. При этом правительство не хотело обращаться к помощи государственной или королевской казны, а намеревалось получить необходимую сумму от народа. Но как заставить людей добровольно раскошелиться? И тут на сцену вышел Казанова, предложив королю организовать лотерею.

Он убедительно доказывал, что народ с готовностью станет раскупать лотерейные билеты, так как в розыгрыше будут довольно крупные призы, а вырученные деньги наверняка принесут королю прибыль. К тому же лотерея, по замыслу мошенника, должна была проводиться под эгидой короны, а не от лица частных предпринимателей, что значительно укрепит доверие к ней со стороны обывателей и рассеет любые сомнения относительно честности и порядочности устроителей. В конце концов предложение приняли, и Казанова был назначен официальным представителем короля, ответственным за проведение лотереи. Тут-то он и развернулся, возглавив шесть из семи отделений по продаже лотерейных билетов. Сверх того, Казанове было назначено вознаграждение в 4 тысячи ливров.

В течение двух месяцев Казанова богател и жуировал. Он нанял хорошую квартиру, прекрасно ее обставил, обзавелся каретой и окружил себя роскошью, подобающей собирателю королевских миллионов. Скоро его знал в лицо весь Париж. Всюду – в театрах, в гостях, на балах к нему подходили люди, соблазненные возможностью выиграть, совали в руки деньги и просили прислать билеты лотереи. Чем все это кончилось, история умалчивает. Но известно, что никогда еще фортуна не одаривала Казанову своей благосклонностью в таком размере. Затея с лотереей, по его словам, оказалась самым удачным, хотя и последним крупным предприятием блистательного проходимца.

Чем только ни занимался Джакомо за оставшиеся 35 лет жизни! Продавал «рецепт вечной молодости» и «формулу философского камня», торговал красотой юных девушек. Но не только. Когда в революционной Франции настали дни якобинского террора, старый Казанова направил Робеспьеру гневное многостраничное письмо, где были такие слова: «Какое вы имеете право ломать жизни тысячам и тысячам людей ради «всеобщего счастья»? Надо оставить людям их убеждения, даже их предрассудки – об этом я спорил с Вольтером в 1760 г. Иначе вы делаете их несчастными».

Последующие несколько лет его жизни – это бесконечный ряд кутежей, романтических происшествий и карточной игры. Однако в конце концов наступило пресыщение, подкрадывалось утомление. Все чаще в любовных делах, разного рода проделках и азартных играх Казанову подстерегали неудачи.

«Любовь – это только любопытство» – эта фраза часто встречается в мемуарах Казановы. Неутомимое любопытство было настоящей страстью этого человека. Он не был банальным любимцем женщин, не был счастливым баловнем, случайным дилетантом. К сближению с женщинами он относился так, как серьезный и прилежный художник относится к своему искусству. Казанова не всегда был погружен в торопливый и неразборчивый разврат. Такие периоды случались у него лишь тогда, когда ему хотелось заглушить вое-поминания о только что прошедшей большой любви и вечную жажду новой.

Среди бесчисленных женщин, упоминаемых этим «распутником по профессии», есть несколько оставивших глубокий след в его душе. Им посвящены лучшие страницы мемуаров. Рассказывая о них, Казанова избегал непристойных подробностей. Их образы становятся для читателей такими же близкими и живыми, как образ самого венецианского авантюриста. Первая любовь юного обольстителя была в духе мирной венецианской новеллы. Ему было шестнадцать лет, и он любил Нанетту и Мартон, двух племянниц доброй синьоры Орио: «Эта любовь, которая была моей первой, не научила меня ничему в школе жизни, так как она была совершенно счастливой, и никакие расчеты или заботы не нарушили ее».

Легкий оттенок элегии появился в его второй любви. Быть может, это оттого, что она протекала в Риме, в вечно зеленых садах Людовизи и Альдобрандини. Там Джакомо любил Лукрецию: «О, какие нежные воспоминания соединены для меня с этими местами!..»

Во время пребывания на острове Корфу Казанова испытал любовь, напоминающую своей сложностью и мучительностью темы современных романов. Долгая история этой любви драматична. Много лет спустя воспоминание о венецианской аристократке Андриане Фоскарини, скрытой за инициалами «Ф. Ф.», заставило Казанову воскликнуть: «Что такое любовь? Это род безумия, над которым разум не имеет никакой власти. Это болезнь, которой человек подвержен во всяком возрасте и которая неизлечима, когда она поражает старика. О любовь, существо и чувство неопределимое! Бог природы, твоя горечь сладостна, твоя горечь жестока…»

Очередную подругу, Розалию, он подобрал в одном из марсельских притонов: «Я старался привязать к себе эту молодую особу, надеясь, что она останется со мной до конца дней и что, живя с ней в согласии, я не почувствую больше необходимости скитаться от одной любви к другой». Но, конечно, и Розалия покинула его, и его скитания начались снова.

Вместо преданной любовницы Джакомо встретил маленькую танцовщицу Ла Кортичелли, которая заставила его испытать ревность и горечь обмана. Она была из Болоньи и «только и делала, что смеялась». Она причинила Казанове много бед всякого рода: интриговала против него и изменяла ему при каждом удобном случае. Но тон его рассказов выдает, что никогда, даже в минуту их окончательного разрыва, эта «сумасбродка» не была безразличной для сердца начинавшего стареть авантюриста.

Так продолжалось до 1764 г., когда в Лондоне 38-летний Казанова, страстно влюбившись в юную куртизанку Шарпильон, встретил холодный и презрительный расчет, а не взаимность. И тогда, вспоминал Казанова, «я понял – молодость позади…»

После бурного романа с Шарпильон великий соблазнитель решил уйти на покой. В течение следующих тридцати лет в его жизни, вероятно, вообще не было женщин. Удовольствие Казанова получал теперь лишь от еды, от написания мемуаров и от чтения. Он приступил к пространным воспоминаниям о своем веке. Они долго не печатались, ибо издательства, видимо, боялись его откровений, а следующее поколение романтиков вообще не верило в существование самого Казановы.

В конечном счете ему пришлось вернуться в Венецию, где он нашел себе заработок в качестве полицейского осведомителя. В 1782 г. очередной скандал вынудил его покинуть Италию.

Три просторные комнаты старинного замка в живописном уголке Северной Чехии стали последним пристанищем авантюриста и писателя Джакомо Казановы. Однажды на пути из Вены в Берлин в 1785 г. он встретил графа Иосифа Вальдштейна. И тот предложил дряхлеющему старцу (Джакомо шел седьмой десяток) стать библиотекарем в его замке, где Казанова и провел последние тринадцать лет своей жизни.

Здесь в Дуксе, в Богемии (современный Дучков) из-под пера знаменитого венецианца вышли «Мемуары» и пятитомный роман «Икозамерон». Воспоминания Казановы, написанные по-французски, доведены лишь до 1774 г. Поначалу их подлинность подвергалась сомнению, но специальные исследования подтвердили достоверность упомянутых в них исторических событий и персонажей. Автор явно приукрашивал свои похождения, представляя себя «героем распутства и любовных побед».

Он вел оживленную переписку с многочисленными адресатами в разных городах Европы, со многими даже встречался, но в конце концов превратился в вечно недовольного, больного и брюзжащего старика, который доживал свои дни почти в полном одиночестве. 4 июня 1798 г. Джакомо Джироламо Казанова скончался. Имя же великого итальянского авантюриста и по сей день является нарицательным. И как бы там ни было, свой след в истории он оставил…

«Любовь – это мое призвание, а не профессия», – любил повторять Казанова. Для него любовь сама по себе всегда содержала высший смысл жизни, все прочие победы, поражения и блага – по сравнению с ней – второстепенны. Этот удивительный человек всю жизнь был убежден, что нельзя делить любовь на «высокое чувство» и «продажную», «низменную», «плотскую» страсть, ибо душа и тело – единое целое, потому едины и неразрывны все компоненты любви. И даже несмотря на то (а может, благодаря тому), что Казанова честно признавался: «Я любил женщин до безумия, но всегда предпочитал им свободу», – несравненный итальянец не знал поражений в любви.