Текст книги "50 знаменитых любовников"

Гюго Виктор

Полное имя Виктор Мари Гюго (род. в 1802 г. – ум. в 1885 г.)

Классик французской литературы, знаменитый поэт, писатель, драматург и художник. Всемирно известный создатель шедевров многожанровой лирики и художественной прозы; вождь и теоретик демократического романтизма. Великий гражданин Франции; в настоящее время в каждом городе страны есть улица, носящая его имя.

Личность Гюго поражает своей разносторонностью. Один из самых читаемых в мире французских прозаиков для своих соотечественников является, прежде всего, великим национальным поэтом, реформатором французского стиха, драматургии, а также публицистом-патриотом, политиком-демократом. Знатокам он известен как незаурядный мастер графики, неутомимый рисовальщик фантазий на темы собственных произведений.

Некоторые стороны творческого наследия Гюго уже принадлежат прошлому: сегодня кажутся старомодными его ораторско-декламационный пафос, многословное велеречие, склонность к эффектным антитезам мысли и образов. Однако человечество никогда не забудет того, кто перед смертью, подводя итог своей деятельности, с полным основанием сказал: «Я в своих книгах, драмах, прозе и стихах заступался за малых и несчастных, умолял могучих и неумолимых. Я восстановил в правах человека шута, лакея, каторжника и проститутку».

Гюго сказал как-то, что «жизнь – это оборванная фраза». Но фраза, которую он писал всю свою жизнь, так длинна, так бесконечна, сложна, так напитана мыслями и чувствами, что вряд ли когда-нибудь оборвется. В этой фразе все его творчество: его поэмы, пьесы, романы и статьи, памфлеты, дорожные зарисовки, эссе. Вступив в жизнь монархистом (в 20 лет он получил пожизненную ежемесячную пенсию в 1000 франков от двора), Гюго стал республиканцем, демократом, гуманистом, противником смертной казни, защитником бедных и отверженных. Он стал тем знаменитым стариком, который в свои 68 лет, во время осады Парижа прусской армией записался в национальную гвардию и нес караульную службу…

Великий сын французского народа родился в Безансоне 7 вантоза X года Республики по революционному календарю (28 февраля 1802 г.). Его родителями были наполеоновский офицер Жозеф Леопольд Сижисбер Гюго и урожденная Софи Франсуаз Требюше де ла Ренодьер. Крестными родителями ребенка стали генерал Виктор Лагори и госпожа Мари Дезирье, супруга коменданта крепости генерала Делеле. В их честь мальчика назвали Виктор Мари.

Маленький Виктор с двумя старшими братьями Абелем и Эженом находился то при отце, то при матери, переезжая из одного города в другой, из Франции в Италию и Испанию. С пяти лет он был приписан к отцовскому полку и считал себя солдатом. Действительно, в таком нежном возрасте ему довелось увидеть ужасы войны и смерти – на пути в Мадрид, через всю отчаянно сопротивляющуюся наполеоновскому вторжению Испанию.

Отец поэта, майор (впоследствии генерал) Леопольд Гюго, был человеком пылким и страстным, мужчиной того типа, который у итальянцев называется «Господин Всегда Готов». Он был влюблен в жену и, пользуясь законным правом, так часто пытался склонить ее к исполнению супружеских обязанностей, что в скором времени это привело к размолвкам и тяжким скандалам. Госпожа Гюго резонно не желала все время пребывать в счастливом ожидании прибавления семейства, а оптимистичный супруг в этом вопросе придерживался мнения «чем больше, тем лучше».

Эту черту характера Виктор Гюго от отца унаследовал полностью. Вообще же от отца ему передался жизненный напор, активность, а от матери – чувствительность, мечтательность, не исключавшие известной рассудительности и хладнокровия.

В жилах семейства Гюго не текло ни капли дворянской крови. Все они были выходцы из буржуазного сословия, исповедовали культ благопристойности, семейного порядка и уюта, экономии с некоторой долей скаредности. К примеру, Виктор до конца дней сохранил привычку записывать свои ежедневные расходы, вплоть до мельчайших. Но буйный темперамент отца у младшего сына усилился природной склонностью к лирическому видению человеческих отношений. Романтический пафос вознес Виктора Гюго на вершину славы, и он же погружал его в пучины выдуманных и невыдуманных страстей и страданий.

Пламенный Леопольд Гюго, не снеся воздержания, завел любовницу, в результате чего супруги стали жить раздельно (спутником Софи Гюго стал ее давний друг генерал Виктор Лагори, сподвижник знаменитого Моро, вставшего на пути Бонапарта к безраздельной власти). Софи, женщина с сильным бретонским характером, не пожелала терпеть обычное для того времени «раздвоение» мужа и забрала детей себе. Маленький Виктор страдал и одновременно получал уроки, пошедшие не впрок.

Литераторы – эти пленники вдохновенья – о частной жизни и семье мечтали, как обыкновенные люди. Однако в своих избранницах они упорно хотели видеть неземных созданий, единомышленниц и античных богинь, и романтически страдали, обнаруживая в них всего лишь женщин. Гюго не был исключением.

С подростковых лет он по уши влюбился в соседскую дочку, Адель Фуше – буржуазную и благопристойную девицу из весьма состоятельного семейства. Роман, отразившийся эпистолярно в нескольких чемоданах длиннейших писем, главным образом Виктора к Адели, переваливший через имущественно-денежные преграды, завершился в 1822 г. счастливой свадьбой. Адель Гюго-Фуше стала первой и последней, единственной законной супругой будущего великого поэта, достоверной матерью его детей. И – жертвой своего гениального мужа.

К тому времени Виктор, начав зарабатывать пером, уже вышел из материальной зависимости от отца и стал бывать в свете. Почти сразу он получил у современников кличку «Фавн». Поначалу монархист и добрый католик, Виктор писал друзьям и невесте огромные письма-трактаты, исполненные величавых рассуждений о добродетели и нравственности. Но театрально-литературная атмосфера, множество красивых и вполне доступных дам быстро изменили его взгляды. Тем более что любимая супруга довольно скоро обнаружила свою умеренность и ограниченность в страстях.

Подобно свекрови, Адель Гюго обоснованно не хотела погрязать в семейных хлопотах и проводить все время на брачном ложе. У нее было собственное представление о достойной жизни и «высоких отношениях», в то время как муж то и дело норовил затащить ее в спальню. Ему это часто удавалось – в короткое время супруги обзавелись четырьмя детьми. Теперь Гюго уже стал общепризнанным литератором, автором «Собора Парижской Богоматери», нескольких сборников стихов и не сходящих до сегодняшнего дня со сцен театров пьес: «Эрнани», «Рюи Блаз», «Король забавляется». К этому времени он достиг известности как на литературном, так и на политическом поприще.

В доме писателя чаще других стал бывать друг семьи, литератор Сент-Бёв. Именно в нем Адель Гюго увидела свой идеал мужчины, поклонника-воздыхателя и единомышленника, державшегося до поры до времени очень скромно. А Виктор, все видя и понимая, страдая от гнева и благородства по отношению к другу, тоже не стал монашествовать и обзавелся доступной «подругой для удовольствий» – второсортной актрисой Жюльеттой Друэ. Впоследствии случайная любовница станет его Музой и верным другом до самой смерти, а любовь к ней будет для талантливого поэта «важнее всего на свете, важнее дочери, важнее Бога…»

Они познакомились в театре Порт-Сен-Мартен в 1833 г., во время репетиций новой пьесы Гюго «Лукреция Борджа», где Жюльетте была доверена небольшая роль принцессы Негрони. В это время ей было 26 лет, и она уже привыкла к вниманию мужчин, которые были покорены ее красотой, жгучим темпераментом и импульсивностью. Каких взглядов на жизнь она придерживалась, можно судить по ее знаменитому высказыванию: «Женщина, у которой всего один любовник, – ангел, у которой два любовника, – чудовище. Женщина, у которой три любовника, – настоящая женщина». Она прошла через все эти этапы, став типичной парижской куртизанкой, жившей за счет своих богатых поклонников. Среди ее любовников был и знаменитый скульптор Д. Прадье, для которого актриса вначале служила моделью, а спустя два года стала матерью его ребенка.

Жюльетта вела настоящую полусветскую жизнь, умела красиво одеваться, тратить деньги, брать кредиты и делать долги. Кроме того, она обладала чувством юмора и была очень элегантна, несмотря на свое простое происхождение. Кстати, молодая актриса этого не скрывала и не стеснялась, наоборот, подчеркивала и кокетливо использовала в своих отношениях с мужчинами. Поэтому у нее никогда не было проблем с деньгами: всегда находился кто-то, кто мог бы заплатить за нее.

Настоящая фамилия Жюльетты – Говэн, ее родители умерли, когда она была еще младенцем. Воспитанием девочки занимался дядя, чье имя – Друэ впоследствии и стало ее сценическим псевдонимом. Затем был католический пансионат, в котором Жюльетта впервые ощутила прелесть литературы. Получив неплохое образование, она много читала, найдя свой собственный, довольно оригинальный, принцип отношений с противоположным полом. Жюльетта полагала, что женщина, вышедшая из низов, может привлекать не только красивым телом, но и своей образованностью, до сих пор считавшейся привилегией французских аристократок. Для начала XIX в. это была довольно смелая мысль.

Вырвавшись из пансионата, она решила стать актрисой. В то время это была не столько профессия для девушки, сколько образ жизни, наполненной богатыми мужчинами. Работа в театре на первых порах давала возможность безбедного существования, но Жюльетта была достаточно умна, чтобы понимать, что так не может продолжаться всю жизнь. Возможно, поэтому ее улыбка всегда была немного грустна.

Именно эта улыбка и пленила великого Гюго. Много лет спустя он писал: «У меня два дня рождения, оба в феврале. В первый раз, появившись на свет 28 февраля 1802 г., я был в руках моей матери, во второй раз я возродился в твоих объятиях, благодаря твоей любви, 16 февраля 1833 г. Первое рождение дало мне жизнь, второе дало мне страсть». Страсть любви, страсть к творчеству, страсть к жизни. Это было духовное и литературное возрождение литератора: поменялся и его стиль – из далекой истории («Собор Парижской Богоматери», «Мария Тюдор», «Кромвель») он окунулся в реальную жизнь.

Жюльетта, недавняя натурщица смелых поз и посредственная актриса, была женщиной не только очень красивой, но и чувственной. Молодой «Фавн», к тому времени уже прославленный поэт и прозаик, сходил с ума от того, что они с новой подругой вытворяли наедине. Боязливая покорность и нескрываемое равнодушие супруги к «радостям любви» не выдерживали сравнения с веселой вседозволенностью.

Гюго тиранил свою новую подругу. Снимал для нее жилье, оплачивал расходы и требовал безоговорочного послушания.

Жюльетта не имела права появляться где-либо одна, ей запрещалось даже выходить на улицу подышать. Знаменитый писатель, ввиду большой занятости, не мог посещать ее каждый день, иногда отделывался записками и письмами. По мере привыкания его отлучки становились все продолжительней.

Но несмотря на это, любовники оставались вместе всю жизнь. Жюльетта сопровождала Гюго в дальних поездках, последовала за ним в политическое изгнание на остров Гернси. Она не требовала узаконить их отношения, зная, что Виктор никогда не согласится развестись с женой, не просила устроить жизнь ее единственной дочери Клер (отцом которой Гюго не был), в добровольном затворничестве по прихоти любовника провела десятилетия, сносила его выходки и терпела его охлаждения.

Жюльетта стала всепонимающей спутницей жизни знаменитого писателя и вдохновительницей его творчества. В основу этого союза легла пятидесятилетняя переписка, порой страстная, порой интеллектуальная, ставшая классикой эпистолярного жанра: свыше 15 тысяч писем и посланий друг другу. Рядом с Жюльеттой Гюго нашел успокоение, а она ради него покинула театр, отказалась от светской жизни, забыла о своих многочисленных поклонниках, превратившись в тень гениального поэта. Вся ее дальнейшая жизнь была неразрывно связана с его судьбой, разделившись между радостью редких встреч и грустью расставания.

Летом 1834 г. Гюго еще соблюдал правила семейного этикета и, как обычно, отдыхал с семьей в провинции. Но Жюльетта уже была рядом, в нескольких километрах. Любовники продолжали встречаться вдали от всех, а старый каштан служил им почтовым ящиком. Казалось, нежные письма компенсировали их нечастые свидания: «Да, я пишу тебе! И как я могу не писать тебе… И что будет со мной ночью, если я не напишу тебе этим вечером? Моя Жюльетт, я люблю тебя. Ты одна можешь решить судьбу моей жизни или моей смерти. Люби меня, вычеркни из своего сердца все, что не связано с любовью, чтобы оно стало таким же, как и мое. Я никогда не любил тебя более, чем вчера, и это правда… Прости меня. Я был презренным и чудовищным безумцем, потерявшим голову от ревности и любви. Не знаю, что я делал, но знаю, что я тебя любил…»

Адель, не самая верная жена, как будто высказывала свое недовольство, официально оставаясь мадам Гюго, в действительности каждый из супругов сделал свой выбор и их отношения были чисто номинальными.

А Жюльетта жила в уединении, занимаясь перепиской рукописей поэта. Она первой узнавала обо всех его новых шедеврах. Свое убежище женщина покидала только для совместных летних путешествий по Франции, Швейцарии, Бельгии, Голландии, Германии, Испании. Эти путешествия расширяли и ее и его кругозор. Гюго делал многочисленные зарисовки, поэтические и художественные. Письма к друзьям этого периода свидетельствуют об углубленном и философском взгляде на мир, что отразилось и в его поэзии. Появились изумительные сборники стихов «Лучи и тени», «Осенние листья», «Песни сумерек», «Внутренние голоса».

Страстные чувства к Жюльетте видны в лирике Гюго, которая приобрела в ту пору очень личностный характер. Он воспевал обычные радости семейной жизни, домашнего очага, красоту природы, величие любви, счастье иметь детей. Эти темы впервые появились в его творчестве, ранее он интересовался только средневековой историей и междоусобными войнами.

В 1841 г. Гюго избрали во Французскую Академию, через четыре года удостоили почетнейшего звания пэра Франции, а в 1848 и 1849 гг. он был избран депутатом Парижа. Это был расцвет его литературной и политической карьеры. Виктор удачно лавировал между республиканцами и монархистами, но когда нужно было принять окончательное решение, он отказался поддержать кандидатуру будущего короля Луи Бонапарта Наполеона III, племянника великого императора и героя будущего сатирического памфлета Гюго «Наполеон Малый». Это стоило писателю двадцати лет жизни вдали от родины. После государственного переворота 1851 г. он покинул Францию вместе с Жюльеттой, закрывавшей глаза на его многочисленные измены (по ее подсчетам, только за два последних года у Виктора было по меньшей мере 200 любовных связей).

В начале 1843 г. очередной дамой сердца Гюго стала молодая блондинка Леони д’Онэ, жена придворного художника Огюста Биара. Однажды по просьбе мужа, подозревавшего измену, в укромную квартиру Гюго, предназначавшуюся для тайных свиданий, нагрянула полиция, застав любовников «за интимным разговором». В то время во Франции адюльтер сурово карался. Леони была арестована, а Гюго отпущен, поскольку имел статус неприкосновенности пэра. Над этой комичной ситуацией немало поиздевались газеты: любовница оказалась за решеткой в обществе проституток, а ее соблазнитель – на свободе.

Дело дошло до короля, посоветовавшего писателю уехать на время из Парижа. Но Виктор предпочел спрятаться у верной Жюльетты – женщины, которая не боялась скандалов, соперниц и политических перипетий. Именно она нашла в момент прихода к власти Наполеона III необходимые для Гюго подложные документы, организовала быстрый отъезд из страны и тайно последовала за ним сначала в Бельгию, а затем в Англию. С этого времени Гюго стал символом интеллектуального сопротивления диктатуре.

Жюльетта Друэ все время была рядом. Из просто любовницы она превратилась в друга, единомышленника, секретаря, занимаясь документами и архивами Гюго. Их связь стала настолько плодотворной, что даже Адель перед своей смертью просила прощения у мужа и его Музы. В последний месяц своей жизни она разрешила Жюльетте войти в круг их семьи, смирившись с неотделимой «тенью» своего супруга.

Адель умерла в 1868 г., а через три года Гюго в сопровождении Жюльетты Друэ вернулся во Францию. Писатель стал национальным героем, а его подруга – общепризнанным компаньоном, женой во всем, кроме имени. Впрочем, тогда это для нее уже было не столь важно. Она прожила со своим кумиром почти целую жизнь в качестве любовницы и свыклась с этим положением, не претендуя на большее. Тем более что свои привычки молодости в отношении беспорядочных связей престарелый «Фавн» никогда не оставлял.

Последние годы жизни Гюго прошли в атмосфере внешнего почитания со стороны официальной Франции. Он был сказочно богат благодаря бесконечным переизданиям своих книг. В январе 1876 г. его избрали в Сенат, пресса расточала похвалы всему, что выходило из-под его пера. Между тем все явственнее давал о себе знать надвигающийся конец земного пути. В июне 1878 г. у Гюго произошло кровоизлияние в мозг, от которого он оправился, но после этого практически не написал ничего нового. Он стал затворником, хотя иногда принимал знатных иностранцев, желавших поглядеть на национальную знаменитость, и между делом умудрился соблазнить замужнюю Жюдит Мендес, 22-летнюю дочь писателя Теофиля Готье.

28 февраля 1882 г. Гюго отметил свое восьмидесятилетие. В этот день мимо его дома на проспекте Эйлау прошло более 500 тыс. человек, приветствуя великого национального поэта, а вечером состоялось сотое представление его драмы «Эрнани», в котором роль доньи Соль играла знаменитая французская актриса Сара Бернар, не без оснований считавшаяся его любовницей. Через несколько дней Сенат стоя троекратно повторенными аплодисментами приветствовал Виктора Гюго, которому только что воздала высшие почести нация.

Все эти триумфы разделяла его верная подруга 75-летняя Жюльетта Друэ, которая теперь уже почти не расставалась с писателем. Вместе с тем они сохранили привычку по всякому поводу писать друг другу письма. В январе 1883 г., посылая спутнику своей жизни новогодние пожелания, Жюльетта написала: «Обожаемый мой, не знаю, где я буду в эту дату в следующем году, но я счастлива и горда подписать тебе мое удостоверение на жизнь сейчас вот этими только словами: Я люблю тебя». Это было последнее ее новогоднее поздравление – 11 мая 1883 г. она скончалась. Гюго был раздавлен горем до такой степени, что не мог даже присутствовать на ее похоронах. Отныне все ему стало безразлично: с Жюльеттой ушло все его прошлое, вся его жизнь.

Великий поэт, «наиболее француз из всех французов», щедрый и скаредный, верный и ветреный, милосердный и гневный, прожив жизнь святого грешника, расплатился за свои метания, измены и раскаяния полной мерой. Судьба метко наносила удары по дорогим ему людям: старшая дочь Гюго Леопольдина погибла в кораблекрушении, младшая дочь Адель, не сумевшая выйти замуж, на этой почве тихо помешалась. От сердечной болезни умерла жена, а затем и верная любовница. Смерть унесла и обоих сыновей – Шарля и Франсуа. На старости лет Гюго остался одиноким дедом двоих внуков – Жоржа и Жанны.

Летом 1884 г. он совершил последнее свое путешествие – в Швейцарию. В записной книжке наряду с неразборчивыми набросками стихов, начатых и неоконченных поэм появилась запись: «Скоро я перестану заслонять горизонт». Однако даже в это время старец Гюго остался верен себе: он не только целовал ручки и отвешивал знакомым дамам комплименты, но и еще вполне мог показать через окно спальни «небо в звездах» – тому есть свидетельницы. Записи в его дневнике рассказывают о том, что за последние четыре месяца перед смертью 83-летний Виктор восемь раз имел сексуальные отношения с женщинами.

15 мая 1885 г. Гюго, перенесший инфаркт, заболел воспалением легких. Ничто уже не могло его спасти, и 22 мая, в день именин Жюльетты Друэ, он скончался со словами: «Я вижу… темный свет».

На другой день после смерти Гюго правительство приняло решение о национальных похоронах, которые были назначены на 1 июня. Развернулась грандиозная, не имеющая себе равных церемония: в ночь накануне похорон более 200 тыс. парижан прошли перед гробом, стоящим под Триумфальной аркой, с которой свешивалась огромная креповая вуаль. Днем около 2 млн человек выстроились вдоль пути следования катафалка с площади Звезды в Пантеон. По словам присутствовавшего там Мориса Барреса, страна хоронила «поэта-пророка, старого человека, который своими утопиями заставлял трепетать сердца».

Слава Гюго давно перешагнула национальные границы, уже при жизни он стал принадлежать всему миру, а что касается Франции, то каждое новое поколение французов в своем восприятии Гюго, конечно, ставило свои акценты, но изумление, если не восхищение перед этой фигурой было почти всеобщим. Однако, кроме литературной славы у себя на родине, то уменьшающейся, то загорающейся вновь ярким светом, у Гюго есть постоянная популярность среди массового читателя во всем мире, которая не считается ни с табелями о рангах литературных поколений, ни с ярлыками историков литературы.