Текст книги "Шут из Бергхейма. Выводок"

Глава девятая. Охота

– Я все ему высказал в чате. Он ведь ответил мне какой-то общей фразой – про свою божественность, про то, что у меня есть шанс все изменить, но только если я буду играть с ним по правилам. И меня понесло. Знаешь… – Юра беспокойно пошевелился, испуганно оглядел руки. – Знаешь… Вот бывает: тело будто иголками покрылось, язык колючим стал, железным словно. Меня понесло. Я стучал-стучал ему сообщения. Такими покрывал хренами, что самому стыдно. Даже понимал, что порю горячку, но хрен остановишься, когда такое. А потом…

Юра постоянно потирал руки, будто проверяя, не загорелся ли снова. Каждую фразу чередовал с движением ладоней. Поглядывал на плечи, на ноги. Вымотанный ужасом старик.

– Потом увидел сообщение: «вы находитесь под контролем другого игрока». Встал и тихонько, чтобы не будить никого, повесился, – он потер ладони о стол, безумно улыбнулся. – Жутко это, когда ты что-то делаешь, чего делать не собирался. Вяжешь себе петлю, веревку крепишь. Так все деловито, уверенно. А внутри: мама-мама-что-это-помогите!

Я сидел напротив него, переваривая рассказ.

– Потом глаза открываю – в капсуле лежу. Голова кружится, тошнит. Я встать пытаюсь, а руки будто из воды. Не поднять даже. Растекаются. Чувствуешь себя студнем. Думаю, вылезу. Вылезу. Вот соберусь с силами, и свобода. Страшно, конечно. Очень страшно. Потому что шевелиться не можешь.

Юра стряхнул невидимый огонь с предплечья.

– Гудело там что-то. Заунывно. Фонари откуда-то светили. Потолок – знаешь, как будто заводской цех. На Кировском заводе когда был – вот очень похоже. Лежу, подняться не могу. И тут этот мудак. Морда рыбья такая, очки дурацкие. Вот реально, от взгляда мурашками липкими покрываешься. Хочется вытереться.

Кренделек поморщился.

– Жжется. Как жжется. Все жжется! – он с рыком принялся тереть кожу. Я опустил взгляд на кровавые царапины, покрывающие его руки. То, что рассказывал Юра, было плохо. Мы действительно в руках какого-то придурка. По коже на голове пробежались мурашки. Меня чуть качнуло. Ну, этого только не хватало.

Пять раз по пять. Пять раз по пять. Я вижу…

– Он сказал мне, что за слова придется отвечать. Сказал, что если еще раз такое прочитает, то повторит. Потом шлем игровой натянул на меня и… Блядь, поджег. Выгрузил меня куда-то, и я не знаю сколько держал там. Не знаю! Я все время горел! Все время горел! Блядь, все время горел!

– Пошли, – я сдернул его с места, выволок на улицу. Юра не сопротивлялся, сбивая невидимое пламя.

На берегу озера он попытался вывернуться, но я швырнул его в воду.

– Теперь не горишь.

– Горю, бля! Горю! – заорал он.

Я смотрел на седого, полубезумного мокрого соратника, стоящего по пояс в воде, и хмурился. Все плохо. Все очень плохо. Это не наша игра. Это игра того человека, который выволок Юру в другую дополненную реальность для пыток. Мы все – его солдатики.

И сейчас он, скорее всего, наблюдает. Ну, если б я был психопатом, то наблюдал бы точно.

– Ты ни хрена не понимаешь, бля. Я все равно горю! – Юра тихонько завыл. Плюхнулся в воду, перевернулся на спину и раскинул руки. – Даже сейчас…

– У него есть правила. У него абсолютно точно есть правила, – сказал я Крендельку. Вор смотрел в небо, плотно стиснув зубы. – Он чего-то хочет от нас.

– Он больной пидорас, – ответил Юра из воды. – В том аду, кроме пламени, был еще его голос. «Никто не смеет дерзить богу. Никто не смеет дерзить богу». Он бесконечно повторял это, пока жег.

– Даже у таких персонажей есть своя логика. Свои мотивы. Ты потух, медуза?

– Пошел ты. Нет.

– Ну, я вижу, что тебе полегче. Найти резинового утенка? Может, пену завести? Благовония? Расслабляющую музыку?

Я присел на корточки, оглядев озеро. Значит, все сводится не к программным ошибкам. Эта вот чудесная система прокачки выведена специально. Фантазия какого-то барана. Интересно, он один? Держать семерых человек под присмотром – не слишком сложно, но накладно.

Зачем это ему вообще?

Не важно, Егорка. Не важно. Толкай мыслишки, раздумывай.

– Ой, мля… – протянул я. Семь человек, ну да… Я, Юра, Стас, Миша, Олег, Света, Игнат. А еще же Николай. И другие были… Тот раб сказал про возрождающихся из-за моря. Да уж, не семь нас тут. Не семь.

Судя по лицу Юры, он, наконец, расслабился. Глаза прикрыл, дышал спокойнее. Чего сразу не полез в озеро-то?

– Характеристики.

Я вызвал чат, посмотрел последнее сообщение. Перечитал его, заострив внимание на следующем:

«Для того, чтобы выйти из игры – ты должен ее пройти. Сейчас ты не готов».

Пройти игру. Пройти игру. Ладно, без прокачки ее не пройдешь ведь, да? Это ж не «Марио» с фастраном, багами программы и кодами. Не «Фоллаут» на скорость.

Панель чата была заблокирована. Чертов квест. Но, кажется, я уже знал, что спрошу в следующий сеанс связи.

– Сегодня в ночную выходим, – сказал я Юре. Тот открыл глаза.

– Рехнулся? – из голоса ушла истеричность. Холодная вода ему помогла, определенно.

– Нет. Кое-что знаю. Видишь? Я ж уже второй уровень. Еще чуть-чуть – и стану топом. Буду вас паровозить.

– Да, Стас говорил, что тебе с репутацией очень сильно фартануло.

– Какой фарт. Суровый тяжелый труд. Посмотри на мои кровавые мозоли! – я протянул ему руки. – С утра до ночи, не щадя живота, ради детей и великого блага.

– Я и говорю – фартануло. Ночью никуда не пойду.

– Как знаешь. Все равно нужно, чтобы один человек остался.

Никого из общины поблизости не было. Все на работах. Жаль.

– Зачем тебе этот человек? – спросил Юра.

* * *

– Стучать, – пояснил я товарищам. – Он будет тут сидеть и стучать, а мы пойдем в перелесок за Бергхеймом и поищем волков!

Я раскинул руки, в ожидании оваций. Соратники по кузне смотрели кисло. Миша даже переспросил шепотом у Стаса, о чем, мол, этот псих, а потом прикрыл рот ладонью в изумлении. Вот только взгляд у парнишки оживился, как у собаки при виде хорошей такой кости.

– Именно! – безумно захихикал я. – Ахахахаха! Смерть! Смерть будет кругом! Смерть! Кровь. Кровушка. Кровища. Ням.

Олег смущенно кашлянул, как-то неловко улыбнулся, будто утешая тем бедного Егорку. Света нахмурилась. Жесть какая скукотень. С чего они все такие серьезные?

Стас все мотал головой. Он весь сжался за столом. Будто спрятаться хотел. Бард, как старожил задохликов, корил себя за малодушие. Люди неделями жили по законам, которые он завел, а оказалось, что просто качаться надо ночью.

Он выдохнул:

– Каждую ночь этот Хозяин нас ловил. Каждую ночь. Мы, пока не поселились тут, до полуночи и не доживали. На Великом Озере его не было, но там мы не задержались.

– Почему? – спросил я.

– Сложно прикипеть к месту, до которого нужно почти день идти, если убили, Егор. Это слишком расточительно. – Бог мой, никак не могу поверить, что ответ был так прост и так рядом.

– Так вот. Возвращаясь к стуку. Ночной Хозяин не заходит в дома! – со значением поднял палец я, осмотрел его. – Все местные запирают окна и двери с темнотой, зная, что он их не тронет. Кстати, почему мы запираем окна? У нас ведь другая фаза!

– Он утащил меня один раз из кровати, – ответил Стас. – Я проснулся от того, что меня тащат в окно. Мне оторвало голову вот той балкой.

Я посмотрел в указанную сторону, будто желая разглядеть следы, и сказал:

– Странная тварь. Однако это не важно, мои славные любители компьютерных игр. Если эту заразу привлечь звуком и не давать ей отойти от дома – остальные могут спокойно зачищать окрестности. Не знаю, что дадут за одного волка, но это больше, чем нуль!

– Ты думаешь, Хозяин тут один? – спросил Миша. Несмотря на то, что я предлагал уйти в ночь навстречу боли и опасности, его идея даже радовала. А вот Олег смотрел со скепсисом. Он обнимал Свету, а та словно вообще меня не слушала, растаяв от близости альбиноса. Чертовы сердечные дела. Мы заперты в гробах каким-то хмырем-психопатом, но все равно люди каким-то образом находят в себе желание завести отношения.

В памяти по разбитому лобовому стеклу прохрустели, сминая тонкую душевную броню, дворники. Стоп! Стоп!

Сердце ухнуло.

– Это отличный вопрос! – с улыбкой я ткнул в Мишу пальцем и подмигнул, чувствуя, как немеют губы. Тревогу нужно гнать. Нужно гнать. Сейчас нельзя. – Конечно, может быть, что по углам прятался еще десяток, и я не заметил их ночью, но мне слабо в это верится. Похоже, это рейдовый босс местный. Я не понимаю, почему он не лезет в дома. Я не понимаю, почему он не крушит постройки. Но, может, у него это как-то прописано. Тру – фолс, и все дела.

– Что руфолс? – не понял Стас.

– Тру или фолс – это из программирования. Истина или ложь, ломать или не ломать, – разумения в глазах Книгожора стало не многим больше. Я отмахнулся: – Не бери в голову, не утащишь. Сакральное знание. Таким образом люди в подвороченных джинсах и с вейпом в руках доминируют над обычными.

– Вейп? – смутился Станислав.

– Вот откуда ты такой дремучий? – возмутился я. – Забудь! Короче – я собираюсь пойти в ночь. Не знаю, смогу ли завалить волка в одиночку, поэтому было бы неплохо найти таких, как я. Сумасшедших и смешных.

– Я пойду, – сказал Игнат.

Олег тоже поднял руку.

– Друзья, думаю проще выбрать того, кто останется, – покачал головой Стас. – Светлана?

– Если я девушка, это не значит, что буду сидеть здесь и ждать вас. Я тоже хочу! – возмутилась та. – И тоже пойду!

Юра тяжело вздохнул. Он сидел с краю, стряхивая с себя невидимый огонь. Правое веко подергивалось в тике. Вор обкусывал губы, глядя в пустоту перед собой.

– Как вы вообще можете думать о прокачке? – спросил, наконец, он. – Там, где-то, сидит извращенный говнюк и бога из себя строит, а вы ему подыгрываете. Добровольно! Он, сука, уже выиграл, понимаете? Вы для него как рыбки аквариумные. Хрен куда денетесь, пока глаз радуете. А потом… Имитация жизни.

– Какие варианты? – окрысился на него Олег. – Сдохнуть тут? Типа, мы и есть сопротивление?

– Никаких вариантов, – притих Юра. Сгорбился. – Никаких. Но я никуда не пойду. Я просто посижу тут, хорошо?

– Значит, будешь стучать, – сказал Олег.

Вор вяло кивнул. Черт, а его хорошо поломал рукотворный ад. Парнишку нужно будет чинить.

– Давайте устраивать тактический совет, – сказал я. – На данный момент, господа и Света, мне доподлинно известно только одно: я могу смешить людей и давать прибавку к скорости еды. Все остальное сделает железная палка у меня в руках. У Стаса есть мерзкая способность лечить людей Михаилом Кругом. Юра успешно мочит мертвецов, но он взял самоотвод. У Олега на спине дверь – значит, он танк. Чем еще располагает наша партия прославленных героев?

– Я умею убивать, – расслабленно сообщила Света. Чуть надломила бровь, встретив мой изумленный взгляд. – А что?

– Ничего. Мне просто стало чуточку страшно, – признался я.

– Бу, – улыбнулась она и поцеловала Олега.

* * *

Лес темнел. Тени растянулись и расползлись в стороны, поедая чащу. Сумерки наполнились ночными звуками: резкими, зловещими. Вот не совру – щебет птиц утихал по мере погружения солнца за горизонт. Будто кто-то его выключал плавным регулятором.

– Готовимся, – сказал я. Сам давно уже нетерпеливо топтался по дороге, вслушиваясь в тихий, едва уловимый, стук Юры. Оставленный в кузне вор свою часть сделки выполнял. Пока. Долина поблекла от сумерек. Огни Бергхейма разгорелись ярче, и городок за частоколом можно было бы сфотографировать и начать раскидывать по всяким группам в соцсетях с какой-нибудь душещипательной цитаткой. Типа «вот щаз бы туда, а не вот это вот все» – орфография сохранена.

Черт, а ведь там, в своем тереме, у камина, сидит хедвинг Бергхейма, чьи люди рано или поздно придут ко мне и скажут: «А не прогуляться ли нам, Егорка». И Егорка пойдет в набег с толпой северян, как настоящий викинг.

Ну, почти как настоящий. Шутейный долг вряд ли связан с боем. Рассказать об этом остальным, или пока не время?

Лес будто подполз к нам поближе. Там что-то хрустнуло.

– Что это? – сказал Стас, нервно обернулся. Бард взял в руки меч, едва солнце скрылось за горами. Он все мялся, крутился. Пытался несмешно шутить. Короче – боялся.

– Я вижу его! – шепотом воскликнула Света. Она указала вниз и куда-то за дом Ларса, у которого мы остановились. – Вон! Вон он.

Ночной Хозяин выбирался из далекой чащи, раздвигая перед собой деревья, как проснувшийся ленивец – лианы. До него, наверное, было чуть больше километра.

– Он такой огромный!

За нами послышался вой. Уже со стороны леса на холме. Волки приближались.

Олег сбросил щит со спины, сунул за лямки левую руку. Вытащил меч. На голове у него был нелепого вида кожаный шлем. По-моему, работы Миши. Всю остальную броню (кроме сапог, разумеется) наш танк получил от меня. Потому как ему точно нужнее.

Миша встал позади альбиноса. Бард отошел левее. Игнат стоял чуть в отдалении, опустив лук. Мое место было правее Олега. Как у самого остроумного милишника на свете.

Наша травница все тянула шею, рассматривая далекого Ночного Хозяина. А я почему-то любовался тем, как грациозно и с каким живым интересом девушка это делает. Она, заключенная в персонажа, наделяла его каким-то внутренним светом. Почему я не замечал этого раньше?

Черт, Егорка. Ты чего это? Ну-ка – все внимание на монстра!

Чудовище неторопливо брело к Бергхейму, чуть забирая влево, к кузне. Отлично. Сработало! Юре предстоит веселая ночь – дергать веревку и наслаждаться запахом Хозяина.

– Шути, – бросил Олег.

– Я так не могу! Это ненатурально получится, – вдруг понял я.

– Шути, блядь!

– Хорошо. Давайте не обосремся, пацаны. Это будет красивая победа!

Молчание. Ну да, рейдеров старой закалки тут точно нет, не до прямых цитат.

– Да ну, как так-то! – возмутился я. – Ну как можно не знать рейд-лидера Танго?

– О чем ты вообще трещишь, Лолушко? – фыркнул Олег.

Игнат одним движением поднял лук и натянул тетиву. В лесу что-то было. Охотник прищурился, ну вот какой фактурный дядька. Ему бы в кино сниматься.

– Шутите, Егор! – воскликнул Стас.

– Да вы обалдели, обезьяны! – черт, мне действительно нечего было сказать. – Мало того, что здесь дубак, волки и по полю шарится неведома хреновина размером с дом, так вы еще и орете на маленького больного Егорку! Это ни разу не вдохновляет, знаете ли! Вы вообще слышали про предварительные ласки?

– Все, можешь заткнуться, – среагировал Олег. – Сработало.

Я встал рядом, вглядываясь в лес.

– У меня на опыт баф. Вздумаешь еще шутить – пристрелю, – сообщил в спину Игнат.

«Пошел ты», – молча послал его я. Бросил быстрый взгляд через плечо. Светлана встала рядом с Мишей. Такая живая, такая смелая. Черт.

Черт… Егор, млять!

– О, песик, – сказал Олег.

Тьма выплюнула на дорогу перед нами волчий силуэт. Тварь размером с теленка. Вокруг зверя клубилась тьма, будто под шкурой хищника бурлило пламя и выжигало проклятую плоть.

– Танкуй, пока молодой, парень, – хмыкнул я.

– Сука, – кинул мне в спину Игнат. Загудела отпущенная тетива, стрела с гулом ушла между мною и Олегом. Волк по-собачьи взвизгнул и бросился в атаку. Альбинос встретил его ударом щита. Вот только зверюга танка будто и не заметила, сбив его с ног и прыгнув на охотника.

Растения вдоль дороги взмыли вверх, забурлили волшебным смерчем. Пахнущий свежескошенной травой вихрь бросил меня в сторону. Волк захрипел, зарычал и грохнулся на землю, спелёнутый заклинанием Светы. Зелень, касающаяся проклятой плоти, стала чернеть. Завоняло гарью.

– Унижение! – крикнул я, тыча пальцем в чудище. – Унижение!

Олег вскочил на ноги и бросился к высвобождающемуся монстру. Волк с визгом сдирал с себя травяные путы. С хрустом в него вошла еще одна стрела. Рык перешел в лай. Танк-альбинос воткнул в глаз зверя меч.

– Унижение, мать вашу! – прыгал я вокруг. Да как же запустить этот чертово заклинание?!

Смертельный урон нанес Стас.

Вы убили Проклятый Волк.

Вы получаете опыт за убийство.

Прогресс текущего уровня – 18 % (бонус за состав группы)

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм – 32,5 %

Вы получаете 5 медные монеты.

– Пять медные монеты, – прокомментировал это я. – Русския языка есть хороший нет.

– У меня шкура проклятого волка, – сообщил Миша.

– Работает. Ребята, работает! – выпалил Олег. – Работает, всекаете! Все в лес! Я буду здесь до утра, клянусь! Что ты там орал, Лолушка?

– Унижение, Снежок! – огрызнулся я. – Как скилы активировать?

– Мысленно, – воин улыбался, согнувшись и упершись ладонями в колени. Ни щит, ни меч ему не мешали.

«Для того, чтобы наложить на вашу цель «Унижение», вы должны произнести унизительную шутку» – сообщила система на мою попытку. – Да ладно! Ах ты… Нехороший! Нехороший мальчик!

«Вы не можете наложить негативное воздействие на члена вашей группы».

– Печально, – прокомментировал я это и перестал «Унижать» нашего танка. – Да, никто не выдержит мощи моего остроумия.

Действительно, все оказалось просто. Но так ли легко будет, когда способностей станет десяток? Как разобраться в такой ситуации – что и куда думать?

– Ну? Идемте в лес! – сказал Стас. Он раскраснелся весь, возбужденно улыбался. – Идемте в лес!

Глава десятая. В чаще леса вскрылся лось

– Щит! – гаркнул Олег. – Щит!

– Э, дерьмо, дерьмо, мать твою, – голосом переводчика из девяностых произнес я. В нос, на одной интонации. – А я говорил ему, Билли, ты должен был убить этого подонка.

– Как отключить вот этот долбанный рандом твоего бафа? – проворчал Миша. Он вяло махнул рукой. – Вот зачем мне сейчас ап к спидам?

Больше никто на мои актерские позывы не среагировал. Усталые сопартийцы собрались на поляне, где принял свою смерть очередной проклятый волк. Да я и сам с удовольствием прилег бы уже. Но идет охота на волков, идет охота!

Вообще, наш ночной забег по мрачному лесу был весьма специфичен. Отчасти его можно было сравнить с ловлей на вертушку, спиннингом. Ну, когда просто бросаешь блесну куда получилось, крутишь катушку, и ежели какая-то дура оказалась на пути приманки – то она твоя. Это ведь только матерому рыбаку важно, учел ли ты вес блесны, ее цвет, тип, подобрал ли глубину, рассчитал ли освещение, поиграл ли с запахами, вспомнил ли лунный календарь, удержал ли определенную скорость проводки, знал ли мутность воды и ее температуру, исследовал ли рельеф, течение и тип местной живности. Слава Богу, для охоты на проклятых волков всего этого знать не надо.

Нужно просто мыслить, как блесна. Быть блесной! В нашем случае – идти по лесу вслепую, отмахиваясь от темноты гудящими факелами, и ждать, когда объятые черным ореолом твари выберутся из чащи на запах блуждающего мяса.

Озверевшие от нашей наглости ночные хищники шли на смерть один за другим.

– Мазовая дрянь! – провыл Олег. Дверь у него в руках сменилась на дверь чуть иного оттенка. Или это вообще так свет от факела упал? Глаза воина горели. Я не удержался от скепсиса:

– Если погрузиться в буквоедство – каким образом в брюхе этого животного…

– Лол, это же игра, а не сурвайв-симулятор, – отмахнулся Миша. Спорное заявление, но я не стал продолжать. Ох, как воодушевились задохлики. В целом вся наша группа на ночной охоте подняла по уровню. А Олег и вовсе две ступени взял. Вышел вторым, а сейчас уже был четвертым. Получив способность «Слышь».

Из моего игрового опыта было ясно, что альбиносу наконец-то дали «таунт» (в игронародье – провокацию). Вселенная бедолаги Олега, гоняющегося за дичью между Игнатом и Светой в попытке хотя бы тюкнуть тварь, изменилась. У нас появился настоящий «танк». Крепкий мужик в доспехе, судьба которого – страдать.

Из тьмы раздался низкий рык.

– Давай-давай! – гаркнул в ответ Олег. С радостью гаркнул. Поднял щит, заколотил клинком по «умбону». – Давай!

Стас поднял факел повыше. Я шагнул в направлении рыка, так же задирая факел, чтобы Свете и Игнату было проще обнаружить очередную цель.

– Сюда! – орал Олег. В ночном лесу его вопли били по ушам. Я чуть отступил, утер лицо предплечьем, чтобы хоть немного взбодриться. Меч лишь приподнял, потому как… Ну, а смысл?

Топот лап по палой листве перешел в треск сучьев. Еще один волк вывалился на поляну. Взвизгнул, получив стрелу от Игната, и бросился на охотника. Взметнулась трава, схватив зверя за лапы. Хищник ткнулся мордой в землю, истерично залаял, как придавленный пес.

– Блохастая тварь, – наложил я на него «унижение». Меча не поднял. Стас тоже не торопился. Бард держал факел над головой и зевал. Пламя плясало на мечах и в глазах проклятого волка. Лица задохликов искажались зловещими тенями. Будто монстрами этого леса были мы, а не несчастное зверье.

Олег рубанул хищника по загривку, прикрылся щитом. Трава, поднятая Светой, рассеялась, еще одна стрела вошла в бок волка. Проклятый зверь взвизгнул, из раны забил черный фонтанчик дыма. Запахло серой. Волк отпрыгнул от танка и бросился к Игнату. Охотник не дрогнул, неторопливо натягивая тетиву.

– Слышь! – тоном гопника из подворотни рявкнул Олег. Волк оступился, взрыв землю. Обернулся. При свете факела морда зверя будто приобрела человеческие черты. Я вот отчетливо увидел в нем изумление. Зверюга с низким рыком повернулась к наглому мужику с деревянным щитом, сделала шаг. Коротко скульнула и ткнулась носом в землю. Тело зверя медленно завалилось на бок. Из бурлящего тьмой трупа торчало три стрелы Игната. Видимо, третья стала последней. Кипение мертвой плоти прекратилось.

– Нам нужно две группы, – сказал я. – Это несерьезно. Мы так офонареем волков по лесам гонять. Нужно внести оптимизацию. Выделить бюджет. Провести несколько стэндапов. Обеспечить фасилити. Всем аджайл, пацаны.

– Норм, – улыбнулся Миша.

– Сука, – флегматично заметил Игнат. – Был баф на опыт.

Никто из них явно не понял ничего из «ай-ти» терминологии, но все стояли с умным видом. Конечно, самая большая трудность человека – признать, что ни хрена не понял. Я с этим легко справляюсь, но тут особенный талант нужен.

Олег покачал головой, вычленив из фразы понятое:

– Две группы нельзя. Нельзя рисковать. Сейчас волк не успевает до вас добраться. А если успеет?

Он бросил взгляд на Свету. Ромео. Наша травница присела на поваленное дерево, положила руки на колени. Плечи девушки поникли, головка медленно-медленно опускалась и заваливалась на бок. Быстро она отключается.

– Пошли на базу, – принял решение танк. Последний час он всячески нас поторапливал, чтобы «добить» уже уровень. Меня передернуло утренним ознобом усталости. Я задрал голову, глядя на черные кроны деревьев на светлеющем небе. Светало, тьма уползала в небытие. Скоро уже и факелы не понадобятся. В голове шумело, в глаза будто песка накидали. Черт, я даже в юные-то года с трудом переносил сутки на ногах, а уж теперь-то…

Игнат пошевелился. Заскрипел сгибаемый лук.

– Еще волк? – оживился на звук Олег. Поднял меч. В лесу затрещало дерево. Жалобно простонало и грохнулось на землю. Я обернулся. Чаща вокруг ощутимо посветлела, сумрак сменил мглу.

– Хуже, – ответил Игнат.

Стас бросил факел. Я последовал его примеру, растоптав искрящееся пламя. Поморгал, привыкая к освещению.

Грохнулось еще одно дерево, но теперь-то я увидел утреннего гостя.

– Это кто?!

Сквозь призрачный лес к нам пробиралась черная фигура. Тень, созданная предрассветной мглой. Гость шел прямо, отводя в сторону попадающиеся деревья. Прямо и целенаправленно. К нам. Ростом метров шесть, не меньше.

Сын Лося

Уровень 12

– Ой-ой, – сказал я голосом оповещалки.

Вновь грохнулось дерево, из трухлявых. Ухнуло в заросли, ломая сучьи помельче. В лесу запыхтело кузнечными мехами. С каждым шагом монстра звук усиливался. Я не сразу понял, что это дыхание приближающегося сына Лося. Меня больше занимала дрожь земли под ногами гиганта.

– Черт! Черт! – всхлипнул Стас.

Вввух – ушла стрела Игната. Света, мотая головой, встала с бревна, подняла руки, забормотала под нос.

– Говнюк, – отправил я свое «унижение» в гостя.

Сын Лося блокировал негативный эффект «Унижение»

Вот это поворот!

Показатель духа уменьшен на 20

Гость встал, раскинул длинные руки в стороны и заревел, запрокинув увенчанную лосиными рогами голову. Вот прямо как оборотни в фильмах старых, только вместо волка – лось. Верэлк?! «Элк» же – «лось» по-забугорному? А! Это ведь немецкий. Значит, вермуз?!

От низкого рева защекотало в животе.

– Рогоносец! – попробовал я наложить еще один дебаф.

Сын Лося блокировал негативный эффект «Унижение»

Показатель духа уменьшен на 20

Игнат отправил еще одну стрелу в сторону вермуза.

– По-моему, сейчас он нас того… – предположил я. – Вскроет.

Земля задрожала, деревья затрещали. Монстр бросился на нас. Я предпринял еще одну попытку наложить дебаф на бегущую тварь, но получил лишь очередное снижение духа. Что будет, если он упадет до нуля?! Вот ведь какая подлая характеристика.

Вермуз сшиб с пути еще одно дерево, вышел на поляну.

– Слышь! – сказал Олег. Гигант направлялся к Игнату, но послушно свернул с дороги, склонился и одним ударом отправил танка в полет. Альбинос резиновой куклой влетел в крону дуба, ломая ветви. Затем тяжело рухнул вниз и застыл. Сорванный щит остался там, где танка настиг удар сына Лося.

– Я не успел! – заорал Миша. – Он одним ударом его снес!

– Егор! Владимирский централ, ветер северный! – крикнул Стас. – Этапом из Твери…

«Песнь заживления» игрока Книгожор восстанавливает вам 0 ед. Ваше здоровье 300 ед.

Видимо, теперь танкую я. Перекат. Прыжок в сторону. Куда бить эту мохнатую тушу? Под колено? Я рубанул так, чтобы рассечь связки. Однако удар прошел вскользь.

Сын Лося получает урон 3 единицы (штраф за уровень)

Но шуты так просто не сдаются!

Сын Лося блокировал негативный эффект «Унижение»

Показатель духа уменьшен на 20

Сын Лося получает урон 5 единицы (штраф за уровень)

– Миша, Света – валите отсюда, – гаркнул я. – Уродец!

Сын Лося блокировал негативный эффект «Унижение»

Показатель духа уменьшен на 20

ВАШ ДУХ НА НУЛЕ. Вы получаете штраф ко всем способностям.

Меня замутило. Ноги ослабели. Я попытался ткнуть вермуза еще раз, но даже не попал. Клинок показался слишком тяжелым для удара. Сын Лося сделал шаг в сторону, легко сбив меня с ног. Он даже не заметил крошечной помехи на своем пути. Меня швырнуло в сторону. Голова тюкнулась о бугристый ствол.

Физический урон 60 ед. Ваше здоровье 240 ед.

«Песнь заживления» игрока Книгожор восстанавливает вам 15 ед. Ваше здоровье 255 ед.

Получен негативный эффект: «Контузия»

Из меня выкачали силы. Я привалился спиной к дереву, пытаясь встать и одновременно остановить головокружение. Смог лишь пошевелить рукой. Пальцы показались мне длинными и тонкими, как лапки паука.

Вермуз тем временем нагнал Игната, схватил его, а затем разорвал на части. Отбросил нижнюю половину в одну сторону, верхнюю в другую. Вскрикнула Света.

«Песнь заживления» игрока Книгожор восстанавливает вам 15 ед. Ваше здоровье 270 ед.

– Стас, в лес! – заорал Миша. – Лолушка, вставай, млять!

«Слово жизни» игрока Прыщ восстанавливает вам 30 ед. Ваше здоровье 300.

Я не мог подняться. Ватное тело не слушалось. Упадок духа плюс контузия. Джекпот. Стас с безумным воплем кинулся на сына Лося с мечом, но зверь лишь отмахнулся от него лапой, похожей на корни вырванного дерева. Барда смело, как игрушку. Монстр повернулся к Свете. Травница пятилась, бормоча под нос заклинания. Трава лезла из земли черными водорослями, хваталась за лапы вермуза, но Сына Лося задержать не могла. Рвалась, опадала и таяла.

Контузия не проходила. Я лежал сломанной игрушкой у дерева и наблюдал, как рогатая тварь добивает группу. Смерть Светы прошла легко. Он просто раздавил девушку одним ударом. Затем Сын Лося ушел в лес. Кто-то истошно завизжал в чаще.

Когда вермуз вернулся – крик еще не утих. Стало совсем светло, или же взгляд настолько привык к сумраку. Но я видел, что с лап монстра капает кровь. Сын Лося шел ко мне. Видимо, к последнему.

Я с трудом приподнял руку и показал ему средний палец.

Сын Лося схватил меня, поднял.

Негативный эффект: «Контузия» – рассеян

Да ну вас в задницу! Как же своевременно. Вблизи морда вермуза тоже походила на лосиную. Только пасть раскрывалась, как у крокодила. От смрада сына Лося у меня закрутило живот. Гниль, паленая и сырая шерсть. Кровь. Костлявые пальцы монстра сдавили ребра. Боль прострелила тело. Щелкнули сломавшиеся кости. Я завыл, задергался, сжатый в кулаке Сына Лося. У глаз зверя не было зрачков. Белое ничто. Но это ничто изучало меня, как будто имело разум.

Дыхание гиганта было последним, что я услышал. Справа мелькнула неотвратимая тень – вторая лапа монстра. Он оторвал мне голову.

Сознание воспарило над телом. Сын Лося отбросил труп в сторону, оглядел залитую кровью поляну, фыркнул и побрел в лес. Дело сделано.

Сознание поплыло в трубу посмертия. Эпичный бой закончился полным нашим разгромом.

По ушам ударил звон цикад. Поле близ Бергхейма… Я сел, чувствуя тесноту в груди. Воздуха не хватало. Будто лапа сына Лося все еще сжимала ребра, не позволяя вдохнуть. Однако ощущение ложное. Я знал, что на самом деле мешает дышать.

– Черт…, – просипел я. Повалился на бок, пытаясь втянуть в себя загустевшую патоку воздуха. Сердце долбилось дабстепом, в ушах невыносимым писком зудел монструозный москит. Изнутри шла волна паники.

Мир дрогнул. Перед взором поплыли искрящиеся звездочки.

– Помогите… – просипел я в траву. Вцепился пальцами в землю. – Помогите…

В такие моменты не помогает даже «три по пять». В такие моменты приступ нужно пережить. Просто пережить. Позволить себе бояться. Обливаться липким потом и замерзать одновременно.

– Маленький шут… самый грустный… на свете… – вспомнил я песню, пытаясь отвлечься.

Паническая атака ушла через бесконечность, выдрав из меня остатки сил. Черт.

Я перевернулся на спину, глядя в голубое небо. Сил встать не было. Приступ выдернул кости, превратив меня в набитый жиром, жилами и мясом кожаный мешок. Оно вернулось. Вернулось. И сейчас мне никакие терапии не помогут. Я боролся с паническими атаками целый год. Еще год прожил без них.

И вот все откатилось назад. Психотерапевтический вайп.

Волны слабости зарождались в районе солнечного сплетения и расходились по телу миллионами крошечных лапок. Хотелось материться в небо. Как-нибудь поэффектнее. На краю скалы, у бушующего моря. Руки воздеть и так, чтобы волосы развевались обязательно. Орать «не-е-е-е-е-ет!»

Трава зашуршала. По полю кто-то шел. Коляша Ловелас? Я поднял было голову, но затем без сил опустился. Плевать. Потом. Если это он – пусть порадуется небольшой победе.

Небо над головой затягивало сознание. Я будто поднимался над миром, устремляясь в голубую бесконечность. Будто взлетал, отрываясь от куска мяса. Обрывая последнюю связь с телом, запертым в капсуле.

Игнат встал надо мною. Протянул руку.

– Идем, – сказал охотник.