Книга: Гипсовый трубач, или Конец фильма - Юрий Поляков

Во всяком случае, читать нескучно.

– Послушайте, коллега, а может, нам всю эту историю вообще в сталинские времена перенести? – Зачем? - обомлел автор. – Да вот я, понимаете, об Оскаре подумал.

Попутно хамоватый режиссер и робкий бесполезный автор собирались рассказать друг другу массу историй. Ну, истории-то я люблю. Тем более в советском колорите. На свою беду я решила, что истории эти будут брать свои истоки или черпать силы из реальности. Ну хоть какой-нибудь вшивенькой, даже притянутой за уши реальности. Чтобы поверить, проникнуться, погрузиться. Хотелось отдохнуть от параллельных миров и прочего фэнтази. Ностальгии хотелось, чего-нибудь светлого и доброго, пионеров там на речке или летних ночей с бурными возлияниями и скупой мужской слезой. И уж совсем не обязательно, но тоже хотелось бы какой-то любви к родине... А получила я то же фэнтази, только тошнотворно-антисоветское, в колорите безвкусных девяностых и крутых нулевых и скуууучное...

Где ж тот обещанный искрометный юмор? Ну какое-то уж очень вольное использование этого прилагательного.

Надо отдать должное Полякову: слог действительно литературный, много интересных мыслей и небезыскусных цитат. Сравнения мне если и не приглянулись, то уж точно запомнились:

В совмещенном санузле с родниковой неиссякаемостью журчал унитаз

Бедра у худенькой художницы оказались умопомрачительно округлые, а рыжая треугольная шерстка напоминала лисью мордочку с высунутым от волнения влажным розовым язычком.

Но, к сожалению, банальности и пошлости оказалось все-таки гораздо больше, а повествование тянулось и тянулось. Читать мне было скучно.Порадовал только эпизод с написанием сценария. А впереди еще три части...

не буду говорить о недостатках книги – для современного мэйнстрима они типовые, а вот на что обратил внимание, сказать, наверное стоит. интересна была в первую очередь тема совместной работы двух творческих людей над сценарием фильма, причем не просто совместной работы, а радикального видоизменения первоначального замысла. изначально был рядовой рассказ про первую(?) любовь вожатого в пионерском лагере, и очень трагический финал. и вот этот рассказ постепенно превращался.... превращался.... превращался.... рассказ превращался во что-то совершенно другое, с другими героями, кгб, арестом и наручниками. очень интересно, как в этом случае воспоминания писателя кокотова о своей жизни накладывались/влияли на общее содержание сценария (художница тая, костюм хиппи и пр).

ах, ну да....

ах ну да, в копилку трансформации первоначального замысла – оконцова книги (первой части, точнее) просто феерическая: собравшиеся обитатели дома ветеранов культуры смотрят, как по ти-ви показывают отснятую днем передачу об их жизни. причем за счет умелого монтажа и прочей эквилибристики все повернуто ровно на 180 градусов к тому, что ожидали увидеть: думали приедут журналисты и заступятся за них, но все вышло ровно наоборот. хорошая иллюстрация реалий современных сми, ничего не скажешь:)

теперь о стилистике. ну заковыристо-витиеватый стиль – характерная черта современного мейнстрима, но тут этот уровень просто зашкаливает все возможные пределы. вот открываю наугад книгу, и:

В совмещенном санузле с родниковой неиссякаемостью журчал унитаз, а полиэтиленовая штора, закрывавшая ванну, являла собой давнюю, безнадежно устаревшую политическую карту мира. На ней еще существовал огромный розовый Советский Союз, напоминавший великана, прилегшего отдохнуть после русской баньки, безмятежно подставив врагам свое тугое южное подбрюшье.

живопИсь, ну честное слово живопИсь. и так всю книгу. отдельными «перлами» являются афоризмы философа сен-жон перса, у которого даже сталин позаимствовал свое «наше дело правое, победа будет за нами»:) конечно, по примеру книги «географ глобус пропил» (или по рекламе «русского радио») мы хорошо знаем, что обильное использование прикольных афоризмов только способствуют успеху. но выглядит уже не оригинально.

и последнее. понравилось, что в книге очень хорошо раскрыта тема названия - образ гипсового трубача там проходит в разном виде – в исходном рассказе, снах, историях персонажей и тэ дэ. такой подход довольно симпатичен потому что попадается не так часто.

ps. в последнее время, когда я читаю, меня не покидает стойкое ощущение дежа-вю. и вот снова. отдельные текстовые аллюзии считаем проявлением постмодернизма, но где-то я уже отчетливо видел что-то подобное: как невинный и незатейливый по сути сюжет, превращается во что-то совершенно иное. вот только где? вспомнить бы....

Нет, можно, конечно, вспомнить школьные уроки по лит-ре и начать анализировать, как в те годы, а что же хотел сказать автор? почему в 5 ой главе голубые шторы? Может, это завуалированная метафора, символизирующая горькие мысли автора о судьбе русской интеллигенции? (кто не понял - это шутка. Не было в 5ой главе голубых штор. И метафоры). Только серьезностью мы бы только убили все очарование этого приятного творения.

Короче, мне понравилось. Русская интеллигенция (советская после ребрендинга), пенсионеры - ветераны культуры, проживающие в чем-то типа санатории-тире-доме престарелых, который скоро отойдет нечистому на руку дельцу Ибрагимбыкову, потому что директор этой богадельни погорел на аналоге МММ, а сейчас занимается диагностикой ауры и разводит всех желающих на деньги, обещая им очищение кармы и просветление. И в центре всего этого - режиссер и второсортный писака(в дальнейшем - Писатель), которые пишут сценарий по одному из произведений Писателя. Весело, с искрометным юмором и тонкой иронией описывается весь этот вертеп, и становится и смешно, и грустно, и, как это обычно бывает после инъекции хорошей книги в мозг, задумываешься о судьбах Родины и мира. И русской интеллигенции (шучу).

Теперь есть идея прочитать все части трилогии, чтобы до конца понять масштаб комедии, да и просто получить еще порцию литературного удовольствия.

Спасибо автору за уморительно -смешной карнавал нашей жизни, где вранья так много, что правду разглядишь только большим трудом и дорогой ценой.

И очень жаль, что автор выбрал сомнительный маркетинговый ход с разбивкой произведения на три отдельные книги с большими промежутками между ними. Цельная, обжигающая читателя, картинка складывается только из всех трех частей.