Текст книги "Сварожич"

6 глава

– Готовьтесь, други! Путь далёкий и трудный вас ждёт – молвил волхв Боян троим молодым сварожичам, представшим перед ним и советом племени – колдун сей, что ты привёз, Щур, один из девятерых злодеев оказался. А заправляет ими чародей Вож из земли Мещерской, Керемета правая рука. Коли уничтожим его, то и мир снизойдёт на землю нашу! Надёжа токмо на вас, сварожичи! На вашу силу и нашу мудрость… «Надёжа всех сварожичей» третий день чесала в затылке: правая рука Керемета, это не какой-то там деревенский колдун-недоучка! Птицу такого полёта с наскоку на раз-два не взять. Он их издали учует, не даст к своему логову и близко подобраться! И Щур напрягал Зима по разным защитным зельям и снадобьям, в коих волхвы-сварожичи преуспели велико! Горазду же справа была по ловушкам хитроумным, отрядили ему в помощь доброго кузнеца, да искусного гончара. А сам Щур денно и нощно донимал Арката, по крупицам сбирая нужные данные о Воже. Многотрудно давались обоим беседы сии, так как один ни бельмеса не смыслил в воинской справе, а другой мало что понимал в колдовстве. Ну, да в конце концов удалось-таки Щуру выведать, что было надобно.

– И о дороге к Вожу – заканчивал свой сказ колдун – возьми вот это зелье. Выйдешь в чисто поле, бросишь щепотку на землю, и появится чёрная змейка. Куда она поползёт, туда и будет ваш путь! И перстень возьми, что я старейшине отдал, если с дороги собьётесь, то камушек засветится красным огоньком. Только на палец его не одевай, а то Вож вас увидит и найдёт. Пусть на шее на гайтане висит!.. И тут их прервал шум у колодца на деревенской «площади» – с порубежья прискакал гонец, юный отрок. Срывающимся голосом крикнул:

– Мурома идёт! Конна и оружна! В наш лес зашли!

Сразу заполошно заколотили дубовым билом в полый железный чан, подавая сигнал тревоги. Дребезжащие звуки разнеслись далеко окрест, заставляя сварожичей бросить все справы, скороспешно вооружаться и седлать лошадей! Щур прибыл к месту сбора одним из первых, гарцевал у деревенского колодца на своём горячем коне. Следом за ним и его друзья подтянулись, Зим с Гораздом. Тот им сразу велел держаться в бою строго за ним, и чтоб ни шагу в сторону, не дай Сварог! К получасу деревня отрядила под сто пятьдесят воёв. Немалая сила! И по сигналу волхва Бояна, воеводы племени сварожичей в боевых справах, на рысях они пошли навстречу ворогу… Еласа осталась в обидах великих на Щура: не взял любимый её с собой на сечу! Горько плакала на пороге дома, пока матушка, утешая, не увела её перебирать малину… Дозорные, ехавшие впереди, довели, что недруги свернули в заросшую лесом балку, чтобы сократить путь до деревни. Одеты, говорят, кто во что горазд, как шайка варнацкая, но все при оружии!

– Не иначе ведёт их колдун, дружок нашего Арката и один из подколенных жрецов Вожа! – подмигнул Щуру воевода Боян – мурома, как и меря, не любят воевать. Кто-то их заставил!

– Ну, знать, и красоваться ныне его башке на колу, воронью на потеху! Ишо одним злыднем на свете меньше станет! – отвечал ему Щур.

Сварожичи тоже свернули с дороги, и теперь шли поверху балки, высматривая впереди ворога. И вот дозорный впереди выхватил меч и поднял вверх: знак приготовиться! Русичи натянули луки и тихо ждали, пока лохматая конная толпа муромы, двигавшаяся по дну балки, поравняется с ними.

– Ну, и войско! Сплошь анчутки да кикиморы. Уж точно, сидели бы лучше дома на печи! – пробормотал Щур себе под нос. Но его услыхал воевода:

– Стреляют добре и копьём вельми владеют. Охотники! Так что остуди голову, Щур!

Мурома поравнялась. Боян махнул рукой, подавая знак – и три залпа из луков русичей накрыли ворогов один за другим. Крики и стоны раненых, ржание лошадей, внизу возникла изрядная сумятица. Воевода выхватил меч:

– Сварожичи, вперёд!!

И первым устремился вниз к ворогам по склону балки. Скатившись вниз подобно горной лавине, русичи смяли ряды неискушенных в битвах врагов. Те пытались сопротивляться, но неорганизованно и полностью безуспешно. Щур без труда сразил первых трёх противников, и дальше уже не рубил, а просто лупил мечом плашмя. Конём разбрасывал их по сторонам, пробиваясь к уже знакомому рогатому лосиному черепу. Хозяин черепа подпрыгивал и трясся, стоя на телеге, и жалким голоском вопил какие-то заклинания. Он воздевал руки к небу и махал посохом, пытаясь вдохнуть мужество в своих воёв, но те, ошарашенные мощным ударом русичей, уже начали бросать своё оружие на землю. Они становились на колени и сцепляли руки за опущенной вниз головой. А, как известно, повинную голову и меч не сечёт! Щур подскочил к колдуну, и угостил того богатырской оплеухой. Злобного старца как ветром сдуло с телеги! На ходу Щур обернулся и кивнул Зиму и Горазду на упавшего колдуна – вяжите! А сам ринулся дальше вершить правое дело, разоружая и глуша врагов, защищая землю свою. Меньше, чем через полчаса, битва была закончена…

7 глава

Безоружные вороги столпились, на дне балки, как стадо овец. Жались друг к другу, исподлобья поглядывая на русичей. Воевода Боян подъехал к ним:

– Муроме, разумеет ли кто из вас по-нашему?

– Вси без малого разумеем, воевода! – отвечал ему крепкий на вид мужичок из первых рядов, одетый в плохо выделанную медвежью шкуру.

– Тогды отреките мне, тати, какая нелёгкая принесла вас с мечом в землю нашу?! – грозно прорычал Боян.

Полоняники снова попадали на колени и все, как один, опустили головы вниз. На ногах остался лишь единственный говоривший с воеводой:

– Не вели казнить, воевода. Колдун Бурхас нас поднял и повёл к вам. Он сказал, что боги будут вечно милостивы к нашему народу, если мы принесём в жертву сварожичей. Он сумел убедить в том наших старейшин. Мы не хотели идти, ибо война нам не люба, но пришлось подчиниться. Мы охотой да рыболовством живём, а людей убиваем, токмо защищая свой дом!

– Зрю я, каковы вояки из вас! – согласно качнул головой Боян, и, обернувшись назад, кивнул Щуру: давай, мол, сюда этого Бурхаса! Щур рывком поставил того на ноги, и сильно толкнул в спину, придав ускорение. Колдун семеняще подбежал и шлёпнулся, не удержав равновесие, у ног коня Бояна. Щур подошёл следом, и снова поднял его за шиворот на ноги.

– Сей высмерток у вас народ баламутил? – спросил Боян.

– Истинно так, воевода! Сей! – отвечал муром.

– Что ты отречёшь мне, злыдень? – обратился воевода к колдуну. А тот весь затрясся и завизжал, как поросёнок, брызжа слюной:

– Вы ничего не понимаете, олухи! Вож придёт! Он велик! Если не подчинитесь, он вас накажет. Сожжёт всех вас заживо. Будет вам смерть лютая!!

– Ну, дурень! – усмехнулся Боян – что ты визжишь паршивой свинье подобно?! Щур, сними с его руки перстень, а самого его отбрось подальше. Сейчас посмотрим, кого из нас твой Вож накажет первым!

Щур сдёрнул перстень с красным камнем с пальца колдуна, и отшвырнул Бурхаса на три сажени в сторону. Лишившись перстня и едва успев приземлиться, тот вспыхнул, как смоляной факел на ветру. И через минуту от него осталась лишь пригоршня пепла…

– Все видели, мурома? Запомните! Вот что бывает с теми, кто служит Злу! – назидательно произнёс Боян, воздев вверх указательный перст десницы. На полоняников огненная гибель колдуна произвела сильнейшее впечатление! Щур ухмыльнулся и вполголоса сказал Бояну:

– Теперь их и сам Керемет не заставит с мечом на нас идти.

– То правда! – улыбнулся воевода, и, посуровев, снова обратился к муромам:

– Тако велю вам! Убитых ныне схоронить прескоро, и тотчас убираться восвояси. Дарую волю вам, мурома, но помните, и сынам, и внукам накажите не ходить к нам с войной! Пощады больше не будет! Десяток луков и копий дадим вам на обратную дорогу, чтобы с голоду не померли, тако же и коней вернём. Раненых с собой заберите. Чрез месяц выкуп от вас жду! Чего и сколько – сами решите. Да всё, что найдёте в избе колдуна вашего, тако же везите нам! Всё ли ясно??

– Ясно, воевода! Дозволь спросить тебя? – охотник в медвежьей шкуре смотрел прямо, взгляд не отводил.

– Чего тебе ещё надобно? – недовольно посмотрел на него Боян.

– Прими в свою дружину нас с братом, воевода. Будем верой и правдой служить! Мы справные охотники и следопыты, вельми добры стрелки! – при этих словах к говорившему охотнику подошёл и стал рядом ещё один, с лица очень похожий на него. На голове у парня был надет большой волчий череп с клыками.

– Ишь ты, а чёму так?! Дом родной не мил?? – спросил Боян.

– Никто не ждёт нас в дому том. Родители умерли, а жён с детушками мы не завели. Может, у вас заведём! – молвил муром.

– Как звать вас?

– Я Сыч, он Волк.

– Ну-ко, робяты, сбейте стрелой верхушки во-он тем двум ёлкам! – велел Боян. Братья-муромы схватили луки и, почти не целясь, пустили по стреле. Тонкие еловые вершинки, срезанные, упали вниз.

– Добре! Клятву верности сварожичам принесёте пред старейшинами. За измену – смерть! Щур, возьми их под своё крыло – улыбнулся воевода.

– Вольной волею идём к вам служить, воевода! Не бысть измене! – низко поклонились братья Бояну… И вечером того же дня на большом совете племени Сыч и Волк своей кровью поклялись верно служить приютившему их народу. Не по рождению, но по духу своему братья стали сварожичами! А между тем на следующий день Аркат, повелением Бояна и под присмотром Лели внимательно штудировавший свою колдовскую книгу, внезапно подпрыгнул, как осой ужаленный:

– Леля! Вели девкам-новоукам немедля Щура привести!! Вельми важна справа до него есть!..

8 глава

– Чего звал, старче? – принахмурился Щур, подходя к Аркату, сидевшему за грубо сколоченным столом в тени под старой липой. Пред ним лежала раскрытая книга, а сам старик что-то старательно перерисовывал из неё на обрезок сыромятной кожи острым медным гвоздём.

– Ты погодь хмуриться-то, Щуре! – ухмыльнулся колдун – зри, чего книга сия толкует: можно зелье сробить вельми ядрёно, и в ратном деле дюже пригодно! Как тебе тако?!

– Ну-ка, ну-ка! – заинтересовался Щур, и уже через пару минут отправил Лелиных девушек-травниц за остальной своей командой. Пришли, стол обступили, вопросительно уставились на Щура, а тот кивнул Аркату – валяй, сказывай! И по тому, как от удивления вытягивались лица его воёв по мере повествования колдуна, Щур всё больше и больше убеждался… не спешить с походом на Вожа! Зелье, найденное колдуном в книге, определённо стоило того, чтобы хорошенько его изучить…

– Ну, что скажете, братове? – спросил Щур, когда колдун закончил свою речь, и над столом повисла густая тишина, нарушаемая лишь стрекотом неутомимых кузнечиков на залитой ярким летним солнцем лесной поляне. Неподалёку журчал ключик, родник, роняя чистую, как слеза, водицу с дубового желоба в устланную гладким камешником круглую купель. В любую жару вода в том ключике была ледяной и неимоверно вкусной… «Эх, вот она где, настоящая-то благодать!» – невольно улыбнулся Щур не к месту проснувшейся своей лирической мысли. А по делу первым отозвался Горазд:

– Надобно сробить, да и спытать! Как оно на деле-то выйдет?!

– Тако же и мне думно – молвил Зим. А новоявленные сварожичи Сыч с Волком молча таращились на колдуна, всё еще не веря его речам, что такое возможно!

– Ништо, привыкайте, други! – ободрил их Щур – с нами много нового узнаете и обретёте!

И обращаясь уже ко всем, добавил:

– О том, что слышали сейчас – до поры никому знать не можно! Держите рот крепко на замке, важно сие! Ну, всё что нам надобно для зелья, вы теперь ведаете. А по сему ступайте, други, добывайте всё и несите сюда. И чем скорее, тем лучше!..

К вечеру всё необходимое было собрано, и колдун с Гораздом приступили к изготовлению зелья. А Щуру весь день не давала покоя мысль о том, что у сгоревшего колдуна муромов наверняка тоже была колдовская книга. И лежит она сейчас в его избе, пылится без дела. Да и кроме неё чего-нибудь ещё полезное и интересное там есть! Поделился он этим с братьями, Сычом и Волком:

– А что, робяты? Не наведаться ли к вам на родину, не проведать ли нам избу вашего колдуна? Вдруг найдём чего? Месяц долго ждать, пока муроме сюда его добро привезут. А сами-то мы на раз обернёмся!

– Мы готовы, Щур, токмо за тобой дело! – ответил Сыч за обоих.

– То добре! Завтра чуть свет в дорогу, а сейчас пойдём к Бояну…

Щур рассказал воеводе про зелье, рецепт которого нашёл Аркат в колдовской книге, и которое они сейчас готовят. Боян заинтересовался и пожелал сам увидеть его испытания. Он благословил воёв съездить к муромам и осмотреть избу колдуна:

– Справа боевая, а по сему бысть вам при оружии и в доспехе! Щур, покажи Сычу и Волку, где они смогут подобрать себе всё снаряженье. Выезжаете поутру? Добре. Сварог с вами!

Щур привёл братьев к кузням, где стоял большой амбар с железом, и кликнул кузнеца Добрыню, хранителя оружия:

– Здрав будь, Добрыня! Приодень-ка этих молодцев по-боевому. Боян велел! А мне кольчужка помене надобна, хочу свою наречённую с собой в поход взять!

– Здравы буди, Щур сотоварищи! – вышел к ним Добрыня, бросая ему большой ключ, – заходьте, выбирайте, что душе мило! Щур, не забудь потом дверь замкнуть и ключ вернуть! А то ребятишки уж больно шустры ныне, так и норовят игрища тут устраивать. Не дай Сварог, порежутся ещё! – и снова скрылся в тёмном проёме сеней… В амбаре было полным-полно ратной утвари. В простенках висели кольчуги и колонтари, луки, колчаны со стрелами. На полках стояли шеломы, лежали мечи, кинжалы и палицы. Один угол был полностью заставлен копьями и сулицами, а в другом стояли разные щиты. Щур быстренько подобрал одёжку для Еласы, зато у братьев глаза разбежались! Они никогда не видали столь много дорогущих железных доспехов и оружия, собранных в одном месте! Детям малым подобно, они обрадовались такому щедрому дару. И с весёлым смехом принялись примерять одну кольчугу за другой. И до утра бы, верно, примеряли, но Щур взял инициативу в свои руки:

– Кольчуга не должна болтаться на тебе, как на черенке от лопаты, Сыч! Тако же и тебя касается, Волк. Но и стеснять движения в бою также не должна! Колонтарь нужен такой, чтобы закрывал всю грудь до пояса! Тогда хороша защита будет! Под шелом надо одевать льняной подшлемник, с тем и выбирайте!.. Братья наконец экипировались, и очень довольные пошли ночевать. Для жилья они облюбовали пустовавшую избу, а в ближайшее время собирались отстроиться новенькими домами. Также Сыч и Волк с большим интересом поглядывали на местных незанятых молодух, собираясь свататься, и покончить, наконец, с холостяцкой жизнью. Намеренья у них были самые серьёзные!.. Щур, придя домой, позвал Еласу ехать с ним к муроме. Девушка была в восторге! С любимым она была готова хоть на край света!

9 глава

Едва над дальними верхушками ёлок засветился восток, как пятеро всадников бодрой рысью покинули городище сварожичей. Сыч и Волк ночью глаз не сомкнули, всё приводили в порядок свои обновки! Точили и без того острые мечи, ножи и копья, да чистили, светлили войлоком доспех. Сияют ныне, что глазам больно! Братья тоже ликом сияли, не уступая своим колонтарям: как увидят их, таких добрых молодцев, так на родине все обзавидуются! Щур улыбнулся, глядя на них и вспоминая, как вчера они меряли кольчуги, едва не повизгивая от радости, и слегка подзадорил Волка:

– Волк, зри, а у Сыча-то латы как блещут! Не чета твоим, в пятнах! От Сыч добёр воин, а про тя и сказать-то нечего!

Зим рассмеялся, а Волк принял шутку за чистую монету и принялся сконфуженно высматривать, где вчера пятна не стёр, пропустил. Под усмешки остальных, он надумал остановиться и снять доспех, чтобы посмотреть со спины, и пришлось Щуру сознаться, что он пошутил… Сладкая послеобеденная дрёма смежила веки, и Щур сам не заметил, как провалился в сон. Они остановились отдохнуть на приветливой солнечной полянке в светлой берёзовой рощице. По дороге сюда Еласа, не слезая с седла, прямо на ходу подстрелила двух рябчиков, чем немало удивила Щура:

– О, как! Люба моя, я и знать не знал, что ты вельми луку обучена!

– У моего народа каждое дитя ещё ходить толком не научится, а уже лук в ручонках держит, любый мой! – улыбнулась девушка – охотники мы! И наших с тобой детушек, как появятся, этому обучу!

– Добра жена у тя будет, друже! – восхитился Зим – с такою ладой голодная смерть не страшна!

И, рассмеявшись, хлопнул Щура по плечу. А Волк и Сыч подтвердили – у нас, мол, тако же принято! Едва ль не с младенчества ребятня с луками в лес бегает!.. Еласа сварила рябчиков с душистыми лесными травами в ключевой воде. Получилось так вкусно, что очень скоро светлые липовые ложки наших путников наперебой застучали по дну вместительного походного казана, вылавливая остатки варева! А после такого обеда и вздремнуть часок не грех! Зим достал из перемётной сумы соколиное перо, что-то прошептал и сделал им знак в воздухе. И тут же на верхушку ближней берёзки приземлился крупный сокол-кречет.

– Ну, вот он нас и посторожит, покуль отдыхаемо! – Зим принялся устраивать себе лежбище поуютнее, а Сыч и Волк последовали его примеру. Щур, нарубив молодых веток, расстелил свой плащ-корзно и с наслаждением вытянулся во весь рост, Еласа устроилась рядышком, положив голову ему на грудь… Только Щур прикрыл глаза, как вдруг услыхал тихий девичий голос, позвавший его по имени:

– Щур, помоги мне! Сварогом молю тебя!

Он приподнял голову и увидал незнакомую девушку, босую, в длинном белом платье с красным узором-орнаментом по вороту, рукавам и подолу. Она стояла в двух шагах от него и взглядом, полным отчаянья, смотрела прямо в глаза.

– Кто ты? И откуда знаешь моё имя? – строго молвил Щур – что-то не припомню я тебя в сварожичах!

– Я Мирослава, витязь. Из деревни вятичей, что бывала здесь неподалёку. Сегодня к вечеру подойдёте вы к развилке дороги. Кто бы что тебе не говорил, вели повернуть одесную (на правую), молю тя! Там и увидимся. Помоги мне, витязь! – и при этих словах девушка стала отходить, пятясь назад и не отрывая взгляда от глаз Щура. Скоро она скрылась за берёзами… Щур тряхнул головой, будто сбрасывая наваждение, и… проснулся! Открыл глаза и утонул во встревоженном взгляде своей суженой:

– Милый, тебе что-то приснилось?

– Сон то был или явь… Так и не понял я…

Маленький отряд тронулся в путь. Шли строго на восток, Сыч с Волком уверенно прокладывали курс по еле заметной заросшей лесной дороге. Щур был тих и задумчив, дневной сон никак не шёл у него из головы. Девушка была русской, а русичи своих в беде не бросают! К вечеру лес поредел, и близ опушки дорога действительно раздвоилась. братья Сыч с Волком, не сговариваясь, повернули было налево, но Щур, остановив коня, подозвал их вернуться:

– Правой дорогой идём, други!

Братья было замялись в нерешительности, но, тронув коня чуть вперёд, Волк рубанул воздух рукой:

– Щур, там дорога короче, но нельзя туда!

– А что такое? – заинтересовался Щур – уж не засада ли булгарска тамо?

– Нет. Там места гиблые, нечисти полным-полно! А дело к ночи идёт, самое время для Нави наступает…

– Сварожичи, не личит вам труса праздновать! Нави нам бояться позорно, пусть она нас боится!..

И его отряд провернул на правую дорогу…

10 глава

Час ехали без приключений, и начало смеркаться. Пришла пора выискивать место для ночлега, и Щур облюбовал широкую и чистую поляну невдалеке от дороги. Путники обустроили лагерь, отпустили коней на выпас и запаслись сухостоем для костра. Зим, памятуя речи Волка про Навь в этих местах, сделал борозду мечом вокруг лагеря, образовавшую большой, правильной формы круг. Он прошептал охранные заклинания и посыпал её каким-то особым волховским порошком. И это оказалось весьма кстати! Только бы прилечь, полежать у костра, любуясь ясным небушком и первыми, ещё неяркими звёздами, как заметили сварожичи, что от земли начинает подниматься странный туман. Низкий, но очень плотный, густой, как молоко. Из этого тумана то тут, то там, как грибы после дождя, стали появляться и расти дома, и оказалось, что лагерь путников оказался в самом центре деревни… Из домов стали выходить люди, и, поворачиваясь, медленно двигались к месту ночлега сварожичей. Скоро они плотной толпой обступили охранный круг Зима. Волк и Сыч схватились было за луки, но Щур жестом остановил их. Не время! Еласа сидела молча, смотрела на своего суженого, и ей не было страшно. Она будто знала, что пока Щур с ней рядом, ничего плохого не случится!

– Ух, сколько же вас собралось, бесы! – качнул головой Зим – тут помахаешь десницею!

– Зим, есть ли у тебя какое угощенье нашим дорогим гостям? – спросил Щур.

– Есть, как не быть? – достал нужный мешочек Зим – да хватит ли на всех-то? Вельми много нежити тут кровушки нашей алчут!

– Ничто, мы понемногу пользовать будем! Авось управимся! – Щур выхватил меч – а ну, ребята, за мной! Покажем Нави, как злить сварожичей!

Но Зим остановил своего друга:

– Погодь, Щур! И вы, братья, тоже! Давайте-ка сюда все ваши клинки, копья, да доставайте стрелы из колчанов. Складываем всё в одну кучу!

Зим поднялся на ноги, воздел разведённые в стороны руки вверх, и запел древнюю песнь, обращаясь к Сварогу. Не прекращая пенья, Зим достал из мешочка пригоршню порошка и стал сыпать его сверху на оружие. Порошок, в воздухе превращаясь в яркие жёлтые искры, покрыл оружие и образовал над ним небольшой жёлто-прозрачный купол… Наконец Зим закончил петь и светящийся купол угас:

– Братие, Сварог благословил нас на бой с Навью. Им не устоять!

Не успели сварожичи разобрать своё оружие, как толпа Нави за охранным кругом расступилась, образуя коридор, по которому шла девушка в белом платье, отороченном красными узорами. И в свете полной луны Щур узнал незнакомку из своего сна, но выглядела она несколько иначе, чем днём. Вместо миловидного девичьего личика был обтянутый бледной с трупными пятнами кожей череп, запавшие, провалившиеся глаза светились во тьме мерзким нечистым светом, а гнилой рот был полон острых треугольных зубов…

– Ты пришёл спасти меня, Щур, храбрый сварожич! Что же ты молчишь, отважный витязь? Или не признал свою Мирославу?! – проскрипела она несмазанной дверью.

– Ну, ну, красна девица! Что же ты напраслину-то возводишь, не была ты моей никогда! А ныне не будешь и подавно. Зачем днём ты обманула меня, не показала свою настоящую красу?? – усмехнулся Щур.

– Самое главное, что вы сейчас здесь. Славный ужин будет сегодня у нас! – скрежетнула зубами Мирослава, и глаза её полыхнули красным огнём – выйди за круг, Щур-сварожич, обними Мирославу, подари ей свою жизнь!

– А сама-то что же сюда не идёшь? Али боишься меня? – коротко хохотнул Щур, поднимаясь на ноги с мечом в руке. Он неспешно двинулся к Мирославе. А та вскинула руку с кривым ножом вверх, острое лезвие хищно блеснуло в лунном свете. Она ткнула концом ножа в направлении Щура и его спутников и что-то прокричала резким противным голосом. Навь взвыла хором жутких, диких воплей и бросилась вперёд, пытаясь ворваться в охранный круг. Но едва сунувшись внутрь, чудища, когда-то бывшие людьми, вспыхивали яркими факелами и почти мгновенно рассыпались в чёрную пыль, сжигаемые священным Огнём Сварога. Щур не успел приблизиться к Мирославе, чтобы пронзить её мечом, как собирался. За спиной он услышал крик Еласы:

– Он мой!!! Сдохни, тварь!

И около Щурова уха коротко свистнула стрела. Щур увидел, как она по самое оперенье вошла в голову колдуньи, прямо по центру пробив переносицу. По черепу тут же зазмеилась огненная трещина, и Мирослава взвыла, мгновенно охваченная пламенем…

– За мной, братие! – Щур поднял меч и первым прыгнул в толпу беснующейся нежити за пределами охранного круга. Волк, Сыч и Зим с мечами бросились вслед за вожаком. Еласа била из круга своей меткой стрелой… Едва начал брезжить рассвет, как Щур сотоварищи победно закончили неравный бой. Правда, устали и вымазались, как черти, в чёрной и вонючей крови нечисти.

– На люди так не покажешься – молвил Щур, оглядев своё «войско» – Еласа, тут когда-то деревня вятичей была. Люди жили, пока колдунья их в нежить не превратила! Значит, и водица неподалёку есть. Поищи, любушка, ручей ли, родник. А то добры люди нас самих за нежить примут, коли таких чумазых узрят…

А к вечеру того же дня маленький отряд Щура въехал на околицу деревни муромлян, на малую родину Сыча и Волка. Щур исподтишка бросил взгляд на братьев: едут гордо, подбоченившись, спина прямая, взгляд соколиный! Орлы!! И его губы тронула улыбка…