Текст книги "Рок. Зыбь времени. Том 2. Морок Источника"

Глава 11

Карфаген встретил прибывший конвой из Иберии ликованием. Весть о его прибытии мгновенно облетела весь город. Она пронеслась по его улочкам и площадям со скоростью речи, так как они всегда были полны торгового люда, любящего всякие новости. Говорили, что новый Протектор Союза Иберии, избранный на этот пост, после смерти Великого полководца и политика Гамилькара Барки, выполнил перед метрополией оговорённые ещё с прежним Протектором условия по внесению в Совет Суффетов и казну города добытого серебра, за несколько последних лет. Озвучивалась огромная цифра, коя кружила головы не только бедноте, но и тем, кто каким-то образом, мог рассчитывать на делёж, хотя бы, части этой суммы на «нужды» горожан… Говорили также, что серебро ранее не могли доставить в Карфаген по простой причине – войны. Последние несколько лет и Гамилькар Барка и Гасдурбал Красивый вели бесконечные войны с Союзом Кельтов, и после её победного окончания, власть Иберии выполнила свои обязательства в факте прибытия этого конвоя, который к тому же в плавании имел схватку с кланами пиратов, кои попытались завладеть серебром Карфагена… Горожане, вслух передавали эти вести из порта и возбуждённо торопились в его сторону, чтобы самим взглянуть на прибывшие галеры… нагруженные серебром Иберии.

Множество народа скопилось в порту, разглядывая галеры, прибывшие в него. Народ вслух корил Магнатов, кои, не далее, чем на прошлом городском заседании, корили клан Баркидов в своём, якобы, безмерном царствовании в Иберии. Горожане, видя прибывший конвой, славили дом Баркидов, единственный из всех суффетов, кои вносят в казну города такие крупные суммы.

– Кто обзывал Баркидов царьками в Иберии?! – кричал народ, показывая на галеры, – пусть Баркиды правят там всегда! Если отправить туда Ганнонов, то город не получит и десятой части от этой суммы! А Баркиды, в назидание всем суффетам, как и прежде выполняют свои обязательство перед городом, что очень не по вкусу зарвавшимся Магнатам!..

Магнаты, стоя на пирсах, алчно взирали на то, как разгружают корабли. Их раздирала на части одна лишь мысль, что прибывшее богатство, не ими будет разделено и, конечно же, отразится на внутреннем обороте серебра в городе…

Меж тем, в порту стало известно, кто именно привёл галеры в Карфаген. Имя Ферона носилось по всему городу, ибо все помнили забияку Ферона, сына знаменитого стратега Форгона, ушедшего, убывшего в Иберию, к Гамилькару Барке. Также стало известно, что вместе с ним прибыла и дочь Гамилькара – Оттия. Это известие взбудоражило не только горожан, но и Совет суффетов, кои почувствовали усиление влияния крыла суффетов от Баркидов в собравшемся заседании по поводу прибытия конвоя с серебром… На заседании было озвучено, что Оттия является Верховной Жрицей Храма Ния в Картахене имеет ряд поручений к Совету от Жречества Храмов Иберии… Все эти новости, разлетались по городу со скоростью полёта птицы и к вечеру, весь Карфаген говорил только об этом…

…Сдав в портовые магистратные здания Совета Суффетов привезённое серебро, кое было передано под учёт надзирающих за портом магистратур порта и города, Ферон и Оттия, усталые и изнурённые, отправились в дом семейства Баркидов, где их с нетерпением ждал находящийся в Карфагене младший сын Гамилькара Барки – Магон. Этот путь, Ферон и Оттия решили проделать пешком, чтобы разглядеть все те изменения в городе¸ кои произошли за годы их отсутствия…

Как они заметили, во время своего неспешного пути по порту и городу, основные изменения коснулись центральной части города – множество домов было перестроено, став выше этажностью и богаче, наряднее в украшениях фасадов и фриз. Карфаген вновь набрал тот лоск богатства, который не давал покоя завистникам города и откровенным его врагам, в расположенных рядом государствах. Самый ближний и соревнующийся в этих, озвученных выше сторонах жизни, с Карфагеном был Египет. Также, нельзя было забывать и о старых врагах города – Риме и греческих Полисах, кои исконно ненавидели Карфаген. Их постоянные представители постоянно находились в городе и даже при Совете Суффетов, чтобы отслеживать все те изменения, кои могли навредить им и вызвать их же зависть. Именно они, сигнализировали своим патронам о возрастающей, набирающей размах, мощи государственности Карфагена и его Союзников. Видели они и то, что с верфей Бона, постоянно сходят новые, построенные заново, галеры военного предназначения… и всё это усиление флота пуннийцев тревожило и страшило их… В Карфагене всегда была масса наёмных, нанятых на стороне войск, кои расквартировывались в ближних городах… Видели они и то, что горожане, после пережитых невзгод, тоже не забывают военную науку, но власти очень редко вооружают своих горожан, доверяя больше наёмникам… Власти города… очень боятся своих горожан и якобы им на благо содержат наёмную армию, съедающую огромные средства города… Всё это они видели… Они видели и сильные стороны города, и его слабые стороны… Но… враги, как мы уже упомянули выше, с умилением замечали, что суффеты, без Баркидов, совсем не хотят иметь в городе армию из числа своих граждан. Ибо это страшит те самые круги, кои живя в Карфагене не чувствуют себя должниками этого города, в любое мгновение готовя предательство, взамен новой сытой жизни. И эти же гнилые, старые устои рассмотрели в городе и Ферон с Оттией, во время своей прогулки по городу… Они заметили, что порядок в городе держится в основном на средних классах горожан. Торговые воротилы не живут в городе, предпочитая жить в пригородных зонах, подальше от тех, кто может возмутиться из-за своей нищеты. Нищеты, при полных кладовых города, в кои собраны различные богатства и от которых им достаются только крохи… Жажда богатств, власти и могущества делало правителей города слепыми и тупыми, ибо они, от своей жадности и неуступчивости друг перед другом, уже не ориентировались в обстановке и не оперировали разумом, полагаясь только на свою куриную слепоту и кажущуюся силу и мощь наёмного войска. Враги, конечно же это видели, и это давало им надежду, когда-нибудь завладеть всеми этими, плохо лежащими богатствами… Оттия и Ферон также рассмотрели это и это сказалось на них удручающе, несмотря на приветственное расположение простого люда по отношению их появления в городе…

Ферон удивился возросшему числу рабов в самом городе. Рабский труд использовался кругом, как это было в греческих полисах. Такого раньше было намного меньше… и это очень опечалило Стратега, ибо он заметил в этом, за богатством и лоском города, его слабость. Рабы в любой момент, могут перейти на сторону врага, усилив его ряды и, конечно же, умный противник не заставит себя ждать и воспользуется этой слабостью… Также, Ферон и Оттия были удивлены возросшему числу различных органов власти. Если раньше, в городе, в основном существовало три органа, то теперь, их уже насчитывалось с десяток. Шаткость в единении этих органов просматривалась кругом. Особенно, это было видно по состоянию порта Карфагена. Он был поделён на сферы влияния меж Магнатами и Суффетами. Причём симметрии меж этим делением не было – явный уклон прослеживался в сторону интересов Магнатов. И только старый Порт, построенный ещё в древности на Боне, принадлежал городским властям и ими же охранялся, как будто был в чуждом городе… Оттия и Ферон. В сопровождении стражи магистратов города, шли по улицам, встречая радушный приём горожан, кои забрасывали их цветами. Хоть они и оделись неброско для этого «путешествия» их узнавали везде и стараясь преодолеть препятствия стражи, поприветствовать, выразить свой восторг прибывшим из далёкой Иберии. Оттия держала в своих руках ребёнка, прижимая его к груди, и это ещё больше подогревало интерес горожан, ибо всем хотелось взглянуть и на ребёнка, и на саму Оттию… Ферон, улыбаясь, поднимал руки, в приветствии, отвечая на радость горожан…

– Они думают, что Баркиды возвращаются в город! – произнесла Оттия, оглядываясь вокруг себя. – Видимо, власть Ганнонов уже довольно надоела им.

– Да… но она не надоела Магнатам. – Ответил Ферон. – А именно они… через торговые объединения, правят и в Совете Суффетов. Надо… идти быстрее.

Так они преодолели торговые ряды и торговые площади, кои соседствовали с портом, они вошли в Храмовую зону, коя всегда была многолюдной… Далее, углубившись в сады за Храмом Мидгарта, они уже не вызывали такого интереса у тех прохожих, кои в этот час находились здесь… Те, торопились домой… Если кто-то и узнавал прибывших, то толпа на их пути уже не собиралась, что ускоряло движение Ферона и Оттии…

– Из всех изменений, меня поразили только дворцы Суффетов, кои выросли при торговых площадях! – произнесла Оттия. – Горожане живут, как и прежде. Правда, надо заметить, строится флот! Верфи загружены заказами, я это тоже увидела.

– Конечно. Магнатам нужен сильный флот, чтобы охранять караваны их судов. Это входит в их интересы… а вот наёмники… коих я рассмотрел в городе, выглядят не столь хорошо. – Ответил Ферон, выражая и озвучивая то, что ему, как Стратегу, бросилось в глаза.

Они вошли в тень апельсиновых рощ Храма Мидгарта.

– …как… здесь хорошо! – вдохнула аромат цитрусовых Оттия. – Почти… как у нас в саду! Какой воздух!

– Да… после торговых площадей и дворцовых кварталов, скопления различного люда на них, воздух апельсиновых садов кажется даром Богов! – поддержал Ферон слова Оттии. – Ты заметила растущую, бросающуюся в глаза, разобщённость городских слоёв? Ближе к Дворцовым площадям одна жизнь, чуть далее от них – совсем иная. Смотри… раньше в рощах всегда находился люд… а теперь, здесь только прохожие их богатых семейств. И одеты… подобающе… Как городские сановники.

– Да… Это так… Грустно всё это. Я не думала, что, вернувшись в город детства, встречу столько, бросающихся в глаза, несправедливостей. – Ответила Оттия и удивилась тому, что Ферон замечает такие же, как и она «новые» черты Карфагена. – Я… тоже подметила такое… Я также заметила, что весь центр города обживают торговые чужестранцы, коих охраняют и стерегут стражники, а горожан выдавливают на окраины.

– Это точно! – согласился Ферон. – Карфаген критически разбавлен торгашами-переселенцами. Им кажется, что, призывая сюда этих… торгашей, они делают город богаче. На самом деле… они наедятся на взятки от них, дабы дать им какую-то привилегию в торговле!

– Вот-вот! Богатство, влияние, успешная торговля, власть… вот что нужно Магнатам. Отец всегда боролся с этим и этими… Богаче город только снаружи… А изнутри он сгнил и совсем трухлявый! И порт уже принадлежит им. Вспомни… Черные одежды… черные люди… черные намерения… серый, недобрый, завистливый взгляд… В порту я заметила стражу Бирсы. Они охраняли верфи Крама. Это немыслимо – стража города охраняет верфи от наёмников, кои наняты, как иностранное войско, и стережёт наш порт от… кого? От народа города! Немыслимо… Теперь, я понимаю… папу… При нём, такого здесь просто быть не могло! Они… тряслись тогда… тряслись каждый его приезд… как трясутся вши, ждущие помывки… головы.

Ферон кивнул.

– И в этом ты права, Оттия. Твой отец бы, вычистил всю заразу из города! Пусть охраняют свои интересы за городом… но ни в его стенах! Я, завтра, в Совете, выскажу им все наши с тобой наблюдения!

Оттия быстро взглянула на него.

– Ты хочешь взглянуть на их тупые, сытые рожи уже завтра?

Ферон ответил не сразу, но ответил твёрдо:

– Да. И сделаю это завтра утром. Сегодня, я отправлю в Совет послание о своём намерении посетить их заседание. Пусть приготовятся. А сегодня… сегодня мы поприветствуем Магона! Он нас поди уже заждался!

Оттия улыбнулась, вспомнив о брате. После этого, они зашагали бодрее. Пройдя сады Мидгарта, они вышли к аллеям, ведущим прямо к дому Баркидов. Таких аллей было несколько, но их путь разнился лишь тем, что шёл мимо различных по назначению построек (но не торгового или рыночного назначения – в храме Мидгарта таковых не было), но в конце пути, все аллеи сходились… Их слияние происходило непосредственно у дома Баркидов.

…Вот впереди показался край аллеи, по которой шли Ферон и Оттия… А через короткое время, взглядам идущих по алее, открылся вид на родовой дом клана Баркидов. От этого вида сердце Оттии участило свой бег… и в скором времени, стало просто колотиться в груди необыкновенным волнением, пронизанным воспоминаниями… Оттия покрепче прижала к себе их общего сына с Фероном и тихо заметила:

– Вот… сынок, это дом твоего деда! Жаль, ты никогда… его не увидишь… не услышишь его голоса… Он был Великим воином и Стратегом! Враги боялись одного его имени и называли его Львом. Никто так и не смог одолеть его в открытом сражении. В прямом противостоянии армий… Только подлое предательство… и отравленные стрелы – сгубили его! Расти, похожим на него, сынок! Дыши ароматами сада, который сажали мама и папа! С каждым вздохом, ты впитываешь в себя особую крепость духа, который витает по саду. Он тебе даст и здоровье, которое тоже живёт в этих аллеях. Наши Боги Рода не забывают нас и… наблюдают за тем, чтобы мы, Баркиды, не превратились в изнеженный, обветшалый род! Они ждут, чтобы мы шли их путём – путём который выбрали их предки – наши пращуры!

Ферон, уловил часть слов¸ сказанных Оттией шёпотом.

– Что ты говоришь? – он взглянул на неё.

Оттия просто улыбнулась.

– …так… ничего… Просто сказала ему, что… он прибыл в дом предка! В дом деда Барки!

Они вышли из аллеи и оказались перед холмом, на котором стоял дом. Все оглядели его. – Как пойдём в дом? Через центральный вход… или пройдём через конюшни?

– Пройдём через конюшни! – отреагировала Оттия. – Там всегда дежурит стража Бирсы.

– Хорошо! Пойдём через… конюшни…

Ферон, Оттия и стража, приданная им, выйдя из аллеи не стали огибать весь огороженный участок периметра дома, а свернув вправо, двинулись к задним воротам двора дома… Вскоре, их глазам открылась приворотная башня, с коей стража рассматривала приближающихся… Ворота, вели к конюшням дома, кои всегда изобиловали хорошими, породистыми жеребцами. Вот, на башне стало заметно небольшое «оживление»… Стража передавала кому-то» какой-то сигнал. С башни свесился седобородый воин, который рассматривал приближающихся.

– А!!! Ксеновий! Вот так встреча! Никак не ожидала, что встречу именно тебя! – почти выкрикнула, от наступившего и выплеснувшегося восклицанием восторга и радости, Оттия. – Это волшебство! Сколько же мы не виделись с тобой?!

Ксеновий, сорвавшись с места, мигом спустился с башни и… схватив запоры, отбросил их, чтобы открыть ворота…

– Лет десять… мы не виделись, с дочкой нашего Стратега! Дорогая, Оттия! Десять лет… Я вижу, что ты осчастливлена материнством! Это великое счастье! Неописуемая радость! Какое счастье видеть вас в РОДном доме! Но… – Ксеновий обвёл взглядом всю группу стражи, коя пришла вместе с Фероном и Оттией, – не все пройдут внутрь Дома! Здесь, стража Бирсы! Да… я не вижу Гасдурбала Гикета? Он… что не прибыл? Или появится позднее? Я думаю, он как Протектор не может войти в задние ворота! Он появится у Центральных ворот!

Оттия взглянула на Ферона – тот стоял совершенно спокойно и не выказывал никаких чувств. Оттия улыбнулась и повернулась к Ксеновию:

– Нет, мой старый Друг! Его совсем, здесь, ждать не надо. И сегодня, не его визит на порог дома моих Предков, а мой! Мой и моей семьи. Довольно, вопросов, Ксеновий! Кстати, стража наша и она войдёт в дом вместе с нами! Скажи лучше, Магон дома?

Ксеновий, поняв, что сболтнул лишнего, засуетился и ответил:

– Конечно дома! Он с утра ждёт те… то есть Вас! Он в саду… у центральных ворот! Выходит, вы его перехитрили… Он думал, что вы прибудете с пышной процессией, кою вам организует Совет Суффетов! А вы… как в старое доброе время… незаметно, тихо, скромно… настоящие Баркиды! Сейчас, я пошлю к нему гонца! Но, что мы стоим в воротах! Заходите! Заходите! Ладно… на такой радости, Стража прибывшая с вами пусть заходит!.. Стража порта… может быть свободна… Спасибо, ребята! Спасибо! Вот вам! Выпьете… за приезд таких дорогих… выросших Птенцов этого дома! Эх! Как бежит время!.. Закрывай ворота, Марис!..

Ксеновий, сунув старшему стражи порта сумму и продолжая говорить беспрестанно, отдал распоряжение послать за Магоном.

Ворота закрылись и были укреплены запоры.

Оттия оглядела двор конюшен… Ничего здесь не изменилось… Всё выглядело, как и прежде: сложенное в пирамиды оружие стражи; составленные доспехи… охапки сена, кои тут и там, лежали, рассыпанные по двору… Запах самих конюшен… откуда пахло сеном, овсом, травами, навозом… Ржание жеребцов в кардах…

Оттия с восторгом потянула воздух носом… заполняя им лёгкие… Подышав… она повернулась к поднимающейся вверх к дому лестнице. Сердце её стучало возбуждённо, «захлёбываясь» восторгом – всё здесь возвращало в её прошедшее детство… Она прильнула спиной к груди Ферона… и стража дома, уловив это движение, покосилась на мощь фигуры Ферона. Для неё, многое стало понятным…

Ферон, придерживал её за плечи, когда они поднимались по лестнице… Позади шла сдвоенная, многочисленная стража…

Ксеновий, оставшись у начала подъёма на лестницу, провожал их взглядом.

– …видимо я многого не знал… и не знаю… Магон не распространялся ни о чём… Молодец… – Бормотал он. – Оказывается… и Иберия, как-то по-своему действует на судьбы… отправляющихся туда людей!.. На тех, кого я знал с самого детства… Нет! Всё же хорошо, что я не уехал туда! Не оставил Карфаген… Протектор звал меня. Но… я решил, что старость лучше встретить здесь. И моя семья поддержала меня. Кто знает… чтобы мне, старому вояке, надуло в голову в той Иберии?! Карфаген же, в этом отношении… был всегда архаичнее…

Стража, коя стояла рядом с Ксеновием, слышала этот его монолог, но предпочла оставить его без обсуждения… Она лишь смотрела на поднимающихся…

…Ферон, пропуская вперёд Оттию, остановился перед входом в дом. Ему в нос ударил запах цветущего жасмина, растущего с обоих сторон поднимающейся лестницы… Оттия вошла в дом, попав в широкий коридор, уходящий в его «глубину». Здесь было намного прохладней… свежей…, чем на каменной лестнице… В доме царило необычайное оживление… Видимо, Магон, узнав о появлении сестры и Ферона в доме, предпринял скорое, праздничное приготовление к их встрече…

Оттия, медленно двигаясь по дому, заметила в нём много новых домочадцев, коих видела впервые. Те, увидев её, благочинно приветствовали её саму и её спутника. Те же домочадцы, кои остались ещё со времён взросления Оттии, просто бросались к ней на грудь, и она, вместе с ними, плакала от счастья… Они, окружали её и рассматривая ребёнка, восторженно говорили о том, что он похож на деда… и стоящего рядом с Оттией, отца.

– … Ах! Какое счастье снова увидеть тебя здесь! ты… расцвела, как самый прекрасный, свежий цветок! – обняла Оттию её няня, белокожая гетулка Силея, – ты хоть и стала старше… но имеешь тот же взгляд, что и раньше. Взгляд… чистый, как тот источник, что бьёт ключом в нашем саду. Давай мне твоё чадо! Отдохни… с дороги!

– Нет-нет, Силея! Он… потомок деда Барки, и должен быть на его половине! Отнеси его в комнату Деда! Там ему устрой опочивальню! Дед… я думаю, придёт посмотреть на него…

– А может отнести его в комнаты Ганнибала и Гасдрубала? – спросила Силея.

– Нет! Он будущий воин… пусть поговорит с тем, кто не смог увидеть его рождение. – Отреагировала на эти слова Оттия. – Ах! Как я рада всех вас видеть!..

На глазах всех собравшихся выступили слёзы… счастья… Чувства переполняли всех… Ферон, видя, что женская половина домочадцев дома, может так стоять ещё долгое время, потрогал плечи Оттии.

– Нам надо увидеть Магона, Оттия! Где твой брат?!

– Да-да! – очнулась она. – Где Магон, Силея?

– За ним, в сад пошёл мой внук! – ответила Силея. – Сейчас, они появятся!

– Твой внук?! – восторженно повторила Оттия. – Покажешь мне его?!

– Покажу, – Силея заторопилась, – но… позже. Я уложу малыша! Его зовут Никон.

Силея скрылась за поворотом широкого коридора… Ферон и Оттия повернулись к страже.

– Абал, – обратился к старшему Ферон, – можешь увести стражу в комнаты, предназначенные для неё. Но… выстави пост у дверей… в комнаты деда Барки. Мы распорядимся принести вам обед в комнаты Стражи!

– Да-да! – Улыбнулась Оттия. – Вы тоже устали!

Абал немного подумав, ответил:

– Я сделаю всё, как мне приказали. Но… усталости у нас нет. Поставлю посты ещё по периметру здания.

– Делай… как хочешь! – ответил Ферон.

Оттия повернулась к Абалу.

– Мы дома, Абал! Это не Иберия. Но… прошу тебя, завтра, когда пойдёте в Совет суффетов, ни на шаг не отставать от моего мужа! Вот там… настоящая опасность!

Абал переглянулся с Фероном.

– Я не отойду от него! – ответил он.

Абал повёл стражу по коридору, вслед за одним из домочадцев, который взялся показать расположение комнат стражи…

В этот момент, из глубины дома раздался громкий голос:

– … Так где они?! Где моя дорогая сестра Оттия и её герой Ферон! Где гости дома Баркидов, кои сами относятся к этому дому! Дому, где незаметно и тихо обитают души Предков! С коими я, так люблю беседовать в заходящих за горизонт лучах нашего светила! Из-за моих частых посиделок в саду, здесь, меня воспитывает каждый домочадец! Они… узурпировали это право… видя мой кроткий нрав… Где мои спасители от этих узурпаторов, воспитателей, надсмотрщиков, тюремщиков!.. Они окружили меня бестолковыми софистами, различными балбесами алхимиками, кои считают меня за потерянного гражданина, который попирает все нормы традиций Карфагена! Вот… – Магон, наконец, появился в коридоре и увидел сестру и её мужа, – вот мои спасители! Спасители меня – затворника и бунтовщика, коего заковали в цепи архаичного проживания в доме Предков, с коими даже не дают посекретничать! Опекают меня с ночи до утра и наоборот! Оттия, – Магон обнял сестру, – эти нравоучители почти добили меня своими догмами поведения! Спаси меня! Увези… с собой… У меня уже нет никаких сил, выказывать им свой протест…

Магон сделал страдальческое лицо.

Оттия находясь в объятиях брата, улыбаясь переглядывалась с Фероном.

– Что же ты такое сотворил, Магон?! Чем ты заслужил… такое внимание со стороны Совета Суффетов? Ты… должен идти дорогой Барки! Дорогой своего брата Ганнибала!.. Сам Ганнибал прожил здесь… один… в этом доме – шесть лет! Это только закалило его!

Магон, услышав слова о времени, освободил Оттию от своих объятий и схватился за голову.

– Шесть… лет?! Нет!!! Я сойду с ума! Они погубят меня… за шесть лет… Надеюсь, меня похоронят на Бирсе… Похоронят в Родовом склепе. Жаль… там не будет отца. Да… моя участь… незавидна…

Магон превосходно сыграл мученика – затворника, потерявшего веру в освобождение.

Оттия и Ферон громко засмеялись.

– … Хватит кривляться и болтать, Магон! – едва, выговорила, смеясь, Оттия. – Мы все очень скучали без тебя! Хватит причитать, Магон!

Магон и Ферон поприветствовали друг друга за предплечья. А потом, Магон, не удержавшись, обнял и его. Это действие не понравилось тем, кто впервые видел их рядом друг с другом. Магон, оторвавшись от Ферона, снова обернулся к сестре.

– Я не кривляюсь, Оттия! И не болтаю! – продолжал «смеяться» Магон. – Я… вот так… борюсь со скукой! Мне надоели эти умники Совета суффетов! Надоело слушать их беспрерывную болтовню… о величии города… через торговые операции. О… крепком удерживании рынков сбыта… Эта их… болтовня, заставляет меня засыпать… на каждом заседании. А их рассуждения о благах города и народа… это просто забота о своих кладовых, в кои они всё тащат из государственного источника. Нет! Я больше не мог слушать эту болтовню и… однажды… захрапел во время Совета. О! вы бы слышали их… стенанья… по этому поводу?! Баркиды… не интересуются… заботами метрополии! Баркиды забыли свою клятву! Баркиды возомнили себя царями! Баркиды… Баркиды… Баркиды… И всё эти выступления… против Баркидов, были для меня намного интересней чем всё остальное!..

Оттия улыбнулась и посмотрев на Ферона, сказала Магона:

– Вот вы завтра и отправитесь в Совет Суффетов! Вместе с Фероном! Ему нужно сдать отчёт о привезённом серебре и выступить в Совете по делам Иберии, по поручению Гасдурбала Протектора!

Магон сразу же стал серьёзным.

– рассказывать этим… дядям о Иберии?! А на кой… ляд им это нужно?! Их интересует только серебро… Вы бы знали, что здесь творилось, когда пришло известие, что конвой уже встречен эскадрой города Иола! Тут был такой… восторг!.. Как они кричали о необходимости всяких их проектов, кои только вчера их совершенно не интересовали! Но… теперь, все патриоты этого города… готовы были взяться за них… лишь бы получить финансирование из того самого источника, который пока ещё в Карфаген не прибыл! Но… делёж уже шёл… Так что, Ферон, приготовься к деятельному, обстоятельному «допросу» о финансовой стороне Союза. Не об его обороне и врагах… не об его флоте… Нет! Об финансах… Это самая животрепещущая тема… здесь… и в Совете, и в городе…

Ферон улыбнулся, но промолчал.

– Но… Оттия права. Завтра, с самого утра мы сделаем это! Чтобы эти клеветники, словохульники, пустобрёхи-заседатели не успели посчитать то серебро, кое ты опечатал в гаванях Крама. Я тебя уверяю, Ферон, сегодняшняя ночь будет бессонной для многих из них! Их мысли будут в порту… у гаваней Крама, где стоит стража Бирсы, охраняя привезённое! Да!.. я понимаю их… озабоченность… и ваши мысли. Ферон принял правильное решение, дав этим «деятелям» ночь… раздумий о судьбе серебра. Завтра… они уже не будут едины, если бы это было сегодня. Завтра… они уже будут разделены друг с другом теми индивидуальными планами, кои сегодня ещё не рождены в их мозгах, но уже завтра «родятся», за предоставленную для этого ночь, и… не дадут им покоя и единения в Совете. Ведь, это была идея Ферона, Отия?!

Оттия потеребила его небритую щёку.

– Ты как всегда догадлив, Магон! – улыбнулась она.

– Ну вот… хоть кто-то заметил, что Магон, бывает наблюдательным и совсем не глупым! – удовлетворённо вздохнул он. – Другие талдычат иное!

– А что они говорят? – улыбаясь спросила Оттия.

– А-а-а! Всякое… Что я рассеян. Если за что-то берусь, то за всё сразу… Не довожу начатое до логического конца… В общем – ничего хорошего не говорят!

Оттия «серьёзно» улыбнулась.

– Ну… это они перегибают палку! Я знаю своего брата! Он… как раз другой… Это завистники, Магон!

Магон преобразился в лице.

– Точно! Я всегда говорил тоже самое! Оттия, ты умничка! Дай я тебя обниму ещё раз! Ну их… этих завистников! – он снова обнял сестру.

Оторвавшись, он поглядел в ту сторону с коей пришёл.

– А сегодня, мы проведём время… в нашей беседке. Как в старое доброе время! Я уже распорядился накрыть там стол! Наступает вечер… и как хорошо, что его я встречу с милыми моему сердцу людьми! Моими Родными… Эх!.. Всё же есть на свете счастье!

– Вы можете пока обмыться… с дороги! А я …пойду посмотрю богатыря племянника! Коего вы, как я слышал, отправили в опочивальню деда! Правильно! Это самое верное решение, Оттия! Дед, заждался его там… Я… когда туда вхожу… даже слышу его шаги… не подумайте, что я …совсем одичал здесь! нет-нет! Но… впрочем… услышите сами. Мне кажется, он… или одно из его тонких тел… вернулось в город, чтобы следить за ним… ведь он, давал слово… А он, всегда выполнял их.

Оттия и Ферон переглянулись с Магоном и с друг другом.

– Да, Оттия, сделай внушение старым домочадцам, чтобы… перестали меня воспитывать… – снова улыбнулся Магон.

– Непременно сделаю! – ответила Оттия. – Они… просто любят тебя, Магон, вот и переживают… Но… ладно… мы скоро…

Оттия и Ферон, направились к обычному месту омовений в

этом доме.

Магон, оставшись один, повернулся в сторону, куда отнесли маленького сына Оттии и Ферона.

– Ну… что… проведаем племянника!

Он широко зашагал по коридору…