Текст книги "Алмазы Якутии"

6

Совещание началось как-то сумбурно. Говорили почти все сразу, но ничего конкретного. Георгий никак не мог понять, что ему хотят предложить, что от него хотят? Когда он ехал на совещание, у него сложилось твёрдое убеждение, что ему предложат организовать эксплуатационный подземный рудник – если строят, значит что-то и вводят. И эти вводимые объекты должен кто-то принять, эксплуатировать! Так рассуждал Георгий, следуя на назначенное Рудаковым совещание. И это единственное, что он считал правильным и возможным решением того совещания.

Конечно, за время работы на прииске он немного познакомился со строительной площадкой подземного рудника. Все работы там вели строители «Вилюйгэсстроя». Они запустили Чернышевскую ГЭС, собирались строить вторую очередь этой же станции. Пока велось проектирование, пока выбирали площадку, строители «Вилюйгэсстроя», стараясь сохранить коллектив, выступали у объединения «Якуталмаз» Генеральным подрядчиком. По всем видам капитального строительства – как по промышленным стройкам, так и по жилью. Объёмы строительства были не просто большими, объёмы строительства были огромными. Годовой объём выполняемых Управлением капитальных работ переваливал за шестьсот миллионов рублей. Тех рублей, советских. Цена Советского рубля в официальной международной торговле была тогда выше Американского доллара. За один доллар давали примерно шестьдесят советских копеек. Так что, объём капитальных строительных работ, выполняемых «Вилюйгэсстроем» для Объединения «Якуталмаз», действительно был огромным, где-то – под миллиард американских долларов!

Это объёмы только по Объединению. А ведь на площадке были и другие заказчики. Работы у строителей хватало, как говорится – «выше крыши», поэтому на стройках они «вальяжничали», выбирали самую объёмную, а значит и самую дорогую, самую выгодную работу.

Конечно, объёмы строительства рудника «Интернациональный» – это приличный и довольно лакомый заказ для любого строителя. Но наибольшие объёмы этой стройки составляли горные подземные работы. Выполнять их должны специализированные организации. Объединение «Якуталмаз» заключило договор строительства подземной части рудника с солидным подрядчиком – с Трестом «Шахтоспецстрой», с его Норильским Управлением. Шахтёры обосновались и неплохо прижились как на площадке «Интера», так и в городе Мирном. Хорошие благоустроенные квартиры, хорошая зарплата со всеми северными надбавками, куда им спешить? Проходку стволов они начать не могли – не был готов проходческий комплекс поверхности. На площадке не было воды, электроэнергии, сжатого воздуха, в общем, не были готовы необходимые для проходки стволов объекты поверхности. Шахтёры иногда возмущались, на всяких там целевых совещаниях да собраниях, но не очень настойчиво. Объединение их содержало за счёт «расходов будущих периодов» была в смете такая статья, вот шахтёры и «паслись» потихоньку на строительной площадке рудника. Куда им торопиться?

«Поверхность» должны построить строители «Вилюйгэсстроя». Но это объекты мелкие, не объёмные, вот строители туда и не шли. Или шли, но не очень охотно.

Обо всём этом Георгий узнал задолго до намеченного совещания у Рудакова. Однажды Георгию позвонил директор Сафонов и попросил выполнить находящимися поблизости от строительной площадки бульдозерами прииска вертикальную планировку. Проще говоря – разровнять на площадке подвезённый самосвалами рудника «Мирный» грунт.

Георгий тогда и познакомился с этим строительством. Познакомился с начальником участка шахтёров, с Кузнецовым Александром Петровичем. С начальником скипового ствола Георгием Коваленко. Толковые ребята и явно засиделись без работы. И не скрывали своей озабоченности неторопливой организацией строительства «поверхности» со стороны Объединения.

От Генерального заказчика на площадке «командовал парадом» молодой инженер Стрельников. Георгию сразу как-то не понравился этот молодой, но видать бойкий парень. Георгий спросил его:

– Откуда грунт возите?

– С карьера «Мир».

– Как с карьера? Вскрышу, что ли возите?

– Ну, вскрышу.

– Да ты что, парень! Она же расползётся на солнце, грязь же будет.

– Вам приказано разровнять, вот и равняйте. А с технологией мы как-нибудь сами разберёмся!

– Ну-ну! Смотри, как бы всё это убирать не пришлось. А Чертов знает, чем вы здесь отсыпаете площадку? – Чертов, это Главный инженер проекта. В институте «Якутнипроалмаз».

– Знает. Кому положено знать, все знают.

– Неужели знают, но не понимают, что творят? Это уже похоже на вредительство!

Вот такое у Георгия было первое знакомство с куратором стройки от Объединённой дирекции. Не думал тогда Георгий, что этот нахальный паренёк в сравнительно недалёком будущем ох сколько крови ему попортит!

И вот, это совещание у Рудакова. Здесь – Заместитель Генерального по капитальному строительству Русин, директор института Гомелаури, директор Объединённой дирекции Дехтярь, директор рудника «Мирный» Сафонов, начальники некоторых отделов, так или иначе связанные с предстоящей стройкой. И обсуждается одна тема – кем назначить Краснопёрова на строящемся руднике. Кто-то считает, что ему надо поручить строительство. Значит, вводить в состав Объединённой Дирекции?

Сафонов – за организацию эксплуатационного рудника.

– Эксплуатации надо участвовать в строительстве с первых дней, с нулевой отметки! Следить за качеством монтажа, курировать сроки. Кому строители собираются сдавать объекты будущего рудника? Эксплуатации. А кто строителям будет отпускать продукцию – сжатый воздух, воду, электроэнергию, наконец – тоже эксплуатация! Без эксплуатации мы там, на этой стройке просто захлебнёмся!

– Надо объединить эти функции, – предложил вдруг Гомелаури. – Давайте создадим рудник, как эксплуатационную структуру, но начальника рудника введём в штат Объединённой Дирекции.

На правах, скажем, Заместителя директора. И поручим ему всю организацию строительства. А с вводом объектов будем создавать отдельные цеха. Ну, например, вводим Компрессорную, вот и создаем цех будущего рудника – Компрессорная станция. Вводим котельную, новый цех – котельная. Ну, и так далее. Схема новая. Да, такой нет ещё нигде в практике, но зато схема гибкая. И за всё строительство, и за ввод, и за первые шаги эксплуатации отдельных объектов, пока не введём подземный рудник, как предприятие, за всё это у нас будет отвечать один человек. И мы все его одного знаем, и строители будут знать его одного, и в эксплуатации у нас будет один организатор. Подумайте, Лев Алексеевич, – повернулся он к Сафонову, – по-моему, очень удачная структурная находка. Она решает все наши проблемы по подземному руднику! – Чувствуется, директор института не спонтанно высказал своё предложение, давно он продумал эту необычную схему.

– А как думает сам Краснопёров? – Повернулся Рудаков к Георгию. – Может у тебя есть свои предложения?

– Да, вы знаете, были. Но сейчас, после предложения Гиви Лазаревича, я согласен с ним полностью. Мне тоже кажется, что такая структура поможет объединить и «примирить» строительство с эксплуатацией. Так, на слух, мне схема понравилась.

Я согласен потянуть этот тяжёлый воз. Но только с вашей помощью. С помощью всех, кто сегодня принимает решение!

– Есть у нас, товарищи, какие-то ещё предложения, замечания, пожелания? Ты как, Валерий Павлович, готов принять в Дирекцию нового «зама»? – Значит и для Рудакова схема эта «не на слуху». Всё они продумали и обсудили с Гомелаури.

– Готов. Я готов. Ну, а там – живы будем, что-нибудь да придумаем. Если появятся какие-то препятствия или неувязки. Я согласен! – Значит, Дехтярь тоже знал. Не такой Валерий Павлович человек, чтобы соглашаться сразу, не просчитав и не продумав всё до мелочей.

– Георгий Александрович! В предложенной схеме есть один очень важный момент. Она наделяет тебя не только ответственностью, но и правом. Правом вести строительство, и правом организовать эксплуатацию. Со строителями ты ведёшь себя уверенно как заместитель директора Объединённой дирекции, то есть – как Генеральный заказчик. А с Сафоновым ты согласуешь все вопросы эксплуатации как начальник подземного рудника.

Удобно и без потерь основного времени на всякие согласования.

Ты на Подземном руднике Единоначальник! Удобно? Мне кажется – да! И тебе будет легко работать, и нам легче помогать тебе одному. Согласен?

– Согласен!

– А ты, Лев Алексеевич, согласен? В конечном счете, именно тебе ведь принимать на себя всю «эксплуатацию», как мы сегодня метко назвали весь комплекс вводных объектов! Мы с тобой не обсудили эту схему именно потому, что тебя всю неделю не было на месте. Но, по-моему, сегодня нам всё ясно. А?

– Я согласен, Валерий Владимирович. Схема действительно интересная. И, похоже – работоспособная. Попробуем.

– Ну, раз все согласны, раз возражений ни у кого нет, тогда так. Неделю вам, Георгий Александрович, для изучения строительства – положение дел на площадке, документация. Ещё неделю для составления положения о новом Руднике. В положении подробно разработать и обозначить те новые предложения, что прозвучали здесь. И по строительству, и по эксплуатации.

Работайте вместе с отделом труда и зарплаты, а Гиви Лазаревич и Лев Алексеевич, я думаю, тебе помогут. Новую должность назовём так – Начальник Строящегося поземного рудника «Интернациональный». Назначение – с сегодняшнего дня. Через две недели мы собираемся здесь же и в этом же составе. Слушаем уже тебя, Георгий Александрович, слушаем твои предложения по скорейшему началу проходки стволов. Хорошо бы к тому времени иметь график ввода объектов поверхности. Но это – если получится. Тут ведь не так от нас зависит, как от строителей. График надо согласовать с ними. Но, какой-то контрольный срок мы всё же должны установить? Как, Валерий Павлович?

– Конечно. В принципе, такой график именно строители и должны составить. И представить нам. Но мы их и так долго ждём, теряем много времени. Поэтому, в данном конкретном случае лучше мы этот график составим сами. Вот, в графике всё и должно быть отражено. В том числе и сроки ввода «поверхности».

Заговорил опять Гомелаури.

– Валерий Павлович, – обратился он к Дехтярю. – Давай исходить из наших сегодняшних реальностей. Учитывая готовность технической документации, состояние строительной площадки, а там и там у нас, к сожалению, ещё далеко до полной готовности, мне думается, что контрольный срок начала проходки стволов надо установить для Краснопёрова – два года. Если он через два года начнёт полноценную проходку того и другого ствола, то есть и Скипового, и Клетьевого – будет молодец. Будем считать, что он со своей задачей справился.

Рудаков, после некоторого молчания медленно произнёс:

– Ну, два года я думаю всё же многовато. А, Валерий Павлович?

– Мы с шахтёрами сидим на этой площадке уже седьмой год – усмехнулся Дехтярь. – А проходку так и не начали до сих пор!

Два года, думаю, Валерий Владимирович, это срок близок к реальному. А начнём раньше, так что ж, честь нам будет и хвала!

– А ты как считаешь, Георгий Александрович?

– Вы же сказали – через две недели. Вот, через две недели я и доложу вам свои предложения. И по срокам тоже.

– Ну, добро. Давай, раскручивайся!

7

Отношения со строителями как-то незаладились сразу…

Георгий приехал в Управление «Вилюйгэсстроя», зашёл в Производственный отдел. Им командовал молодой и весьма, по рассказам, способный инженер-строитель Штыров. Вячеслав Анатольевич. Его недавно перевели в Управление из посёлка Удачного. Георгий решил, что раз этот Штыров строил Удачный, с кем же, как не с ним, он сможет быстро найти общий язык, и с кем, как не с ним, организуют они строительство подземного рудника быстро и качественно. Но ошибся…

– Какой рудник, какой «Интернациональный», – возмущённо встретил Штыров Георгия. – У нас «жильё» на сдаче! Людей не хватает! Мы с вами займёмся этим рудником в лучшем случае после Нового года. А сейчас нет, не получится. Приходите после нового года. Тогда и поговорим!

– Но у вас же рудник в плане! Почти сто тысяч вы должны освоить в этом году! По поверхности рудника. Там же объекты проходки! Мы не сможем начать проходку стволов, пока вы не построите нам «поверхность»!

– Слушай, не морочь мне голову. Мы ваши сто тысяч легко перекроем другими стройками. У нас уже сейчас перевыполнение более пятисот тысяч. Нет у меня силёнок в этом году заниматься твоим рудником!

– Это не мой рудник. Это наш рудник. И ваш в том числе. Через десять лет, когда карьер «Мир» доработаем, нам с вами без этого рудника делать здесь будет нечего. И жильё не понадобится! Некому здесь жить будет. Разве что только строителям!

– Слушай, Краснопёров, ты меня не агитируй. Сказал после нового года, значит так и будет! Приходи в январе. Тогда и посмотрим.

Георгий вышел от Штырова, присел в коридоре. В стоящее у окна кресло.

«Чёрт возьми, что же делать! Пойти рассказать всё Рудакову?

А он спросит – я тебя зачем назначил? Чтобы ты бегал по каждому поводу в мой кабинет и жаловался на свои неурядицы? Ты командир, ты и командуй! Нет, к Рудакову не годится. Пойду к начальству! Пойду к главному инженеру Управления!».

– Анатолия Петровича нет. Он в Москве, в командировке. – Осадила пыл Краснопёрова секретарь Рябова, главного инженера. – Вернётся только к концу недели.

– А управляющий здесь?

– Нет. Управляющего нет тоже. Сегодня у нас Штыров всем командует. К нему обращайтесь.

Понятно. Со Штыровым уже познакомились. Новая встреча с ним ничего не изменит. Что ж, решил Георгий, надо идти в Горком! Пойду к Иванову, второму секретарю. Он курирует промышленность, строительство, вот и пусть помогает. Уж он точно знает, что без подземного рудника алмазодобыча скоро захлебнётся! И уж Горком точно спросит с Управления строительства за выполнение плана по «Интеру». Расскажу всё как есть!

Иванов принял Георгия сразу, как только секретарь доложила ему о приходе Краснопёрова.

– Так, так! Слышал о твоём назначении. Хотел на днях ехать к тебе на площадку, знакомиться. Но ты как чувствовал, сам ко мне пришёл. Рад, очень рад. Ну, давай, выкладывай, что за проблемы, с чем пришел.

Георгий рассказал о своём разговоре со Штыровым, прямо сказал, что «Вилюйгэсстрой» не хочет строить рудник, и так, мол, у них много работы, а нам без «поверхности» невозможно начать проходку стволов.

– Понимаете, Альберт Васильевич, на площадке нет ничего – ни электроэнергии, в достаточных мощностях, ни сжатого воздуха, ни воды. Нет проходческих лебёдок, не смонтированы стволовые Копры, не готова замораживающая станция. В общем, площадка пока пуста. А меня ведь и назначили для того, чтобы я такое строительство организовал. Так что, мне надо организовать собственное строительное производство? Собственный стройучасток? Может, это было бы и правильно, но ведь все наши деньги в титуле «Вилюйгэсстроя», нашего Генерального подрядчика! И в этом году титул этот изменить невозможно! Штыров заявил мне, что они эти деньги перекроют перевыполнением на других объектах! А кто же будет строить «Интер»? Если не будут строители работать, тогда и я – зачем тогда я там нужен!

– Во-первых, ты не горячись. Строить «Интер» надо, строить «Интер» будем. Что бы там Штыров не говорил. Ты дал мне хорошую информацию. И вовремя. Дай мне два дня. Я всё обдумаю, посоветуюсь с ответственными людьми, переговорю с руководством Стройуправления. Они сейчас в разъездах, но к концу недели все будут на местах – и Управляющий, и главный инженер.

Рябов толковый мужик, он таких рассуждений – надо строить «Интер», не надо – он таких рассуждений себе не позволит. Мы этот «Интер» более семи лет не можем начать, а Штыров только-только переехал из Удачного, он всех проблем Мирного еще, я думаю, не знает, вот и позволяет себе «неразумное». Не расстраивайся. Я к тебе через два дня подъеду, там мы всё с тобой и обсудим. Да и на площадку посмотреть надо, давненько я там не был. Давай, Георгий Александрович, иди, работай. До встречи!

На площадку посмотреть просто – вся площадка просматривалась из окна второго этажа Быткомбината. Да и сам Быткомбинат для шахтопроходчиков ещё не достроен – нет раздевалок, душевых, ламповой, зарядной, других «подсобок», без которых проходку не начнёшь. На площадке «ползали» два приисковых бульдозера, растаскивая по площадке насыпанную самосвалами карьера «Мир» вскрышную породу, которая к осени превратилась, как и предупреждал Георгий ещё весной, выделяя бульдозеры на разравнивание этого грунта, в вязкую, тягучую грязь.

Иванов постоял у окна, никуда не пошёл по площадке, махнул рукой, сел в машину и уехал.

– Готовься в среду выступить на Городской общестроительной планёрке, – сказал Георгию на прощание. – Нарисуй полную картину по «Интеру».

Раз в месяц, в последнюю среду месяца руководством «Вилюйгэсстроя» проводилась общестроительная «планёрка». В ней участвовали руководители всех строительных Управлений, руководство города, секретари Горкома, руководители объединения «Якуталмаз». Вёл строительную планёрку Управляющий «Вилюйгсстроя» Грабар. Михаил Александрович. О положении дел в строительстве докладывал Штыров, затем со своими отчётами, со своими нерешенными вопросами выступали руководители Стройтрестов и Управлений. В заключение Управляющий принимал решения и раздавал поручения.

На таких планёрках нередко выступали руководители города, секретари Горкома или руководители от заказчика – Объединения «Якуталмаз».

В среду, на очередной планёрке, Иванов, неожиданно для всех, предложил заслушать информацию о ходе строительства подземного рудника вновь назначенного начальника Краснопёрова.

Грабар пожал с недоумением плечами.

– Ну ладно… Пусть выступит… А что там у нас, с этим «Интером»? Что, есть проблемы?

Георгий рассказал всё как есть, не утаивая трудностей со строительством. Он никого не обвинял, но остановился подробно на сроках ввода объектов проходки по плану текущего года.

– Мы составили график ввода объектов поверхности, не выходя из объёмов капвложений текущего года. Хотелось, чтобы руководство Управления рассмотрело этот график, чтобы у нас с вами были согласованы сроки ввода предусмотренных графиком объектов.

– А что вообще сейчас делается на площадке? – спросил Управляющий. – Как там работает наше Мирнинское Стройуправление?

– На сегодня на площадке нет строителей. Ни Мирнинского Управления, ни ваших субподрядчиков. А надо строить и запускать Подстанцию – с имеющимися мощностями электроэнергии мы не только не начнём проходку, но и ничего строить, как следует, не сможем. Нет на площадке воды, сжатого воздуха, нет ни одного необходимого для проходки стволов объекта обеспечения!

Наступило молчание.

– Кто здесь от Мирнинского Управления – посмотрел в зал Грабар. – Грабцевич? Ну-ка расскажи, Василий Борисович, как ты собираешься выполнять по «Интеру» план этого года!

Но Грабцевич не успел даже выйти к трибуне. В разговор вмешался Штыров.

– Михаил Александрович! Не надо ничего спрашивать у Грабцевича. Не работаем мы там. Я уже сказал Краснопёрову, встречались мы с ним, я уже ему сказал, что все работы по «Интеру» мы начнём после Нового года. Сейчас у нас некому там работать. У Грабцевича все люди заняты на вводе жилых домов.

– А какой у нас план по руднику?

– Около ста тысяч рублей.

– И что, мы не можем освоить сто тысяч?

– Работы там специфические, мелкие, дело не в деньгах, а в объёмах работ. Общий план по капвложениям мы по Объединению перевыполняем, но на «Интере» пока не работаем. Силёнок не хватает, Михаил Александрович.

– А что предлагает Краснопёров?

– Мы, Объединённая Дирекция, ваш Генеральный заказчик, предлагаем срочно, в течении месяца, организовать в составе Мирнинского Стройуправления специализированный Участок по строительству Подземного рудника. Назначить руководство таким Участком. Укомплектовать его рабочими-строителями, взяв их понемногу с каждого стройучастка и даже с других Управлений и Трестов, и начать работы на площадке рудника немедленно. Объём строительства и обустройства стволов составляют более семидесяти процентов объёма строительства всего рудника. Вместе с его подземной частью. И если мы хотим начать на руднике добычу алмазов в начале девяностых годов, как это предусмотрено постановлением Правительства, нам проходку стволов нужно закончить к восемьдесят пятому году.

Иначе алмазов просто не будет! Карьер «Мир», как известно, заканчивает отработку своих запасов открытым способом именно к этому восемьдесят пятому году! Затем реконструкция, углубление ещё порядка шестидесяти метров и всё! В начале девяностых годов у нас будет резкое снижение алмазодобычи. Это допустимо?

Выступил Рудаков.

– Ну, ты, Георгий Александрович, всех здесь перепугал. Хороши мы были бы, если бы только рассчитывали на подземный «Интер». Но Краснопёров прав, Вячеслав Анатольевич, – обратился он к Штырову, – проходку стволов надо начинать срочно.

Я поддерживаю предложение Объединённой дирекции по созданию Стройучастка на площадке подземного рудника. Давай, Михаил Александрович, вместе подумаем, как это можно быстро организовать. Людьми постараемся помочь. Но откладывать нам строительство рудника никак нельзя. До нового года у нас есть ещё три с лишним месяца. Что же, сиднем сидеть будем эти три месяца на площадке? А вам, строителям, три месяца вполне достаточно для освоения запланированных вами ста тысяч.

Поднялся Иванов.

– Мы намечаем в ближайшее время заслушать ход строительства подземного рудника на площадке трубки «Интернациональная» на Бюро Горкома. Был я там не так давно. Прямо надо сказать – картина убогая. Давайте все вместе, и вы, Михаил Александрович, и вы, Валерий Владимирович, вместе с Городским Комитетом, вместе давайте подумаем, что можно предпринять в ближайшее время, составим какой-то план, на Бюро его рассмотрим и примем к исполнению. Рудник надо строить, это всем ясно и всем понятно. И позиция Промотдела Управления нам кажется совершенно не конструктивной. Вместо того, чтобы подумать как организовать строительство, Отдел делает всё, чтобы обосновать, как там не работать! Нам всем надо пересмотреть наше отношение к этой стройке. Всем надо стать заинтересованными в этой стройке. Менять надо настроения такого безразличия – будем строить рудник, так будем, не будем, так и это хорошо. Нет! Задача должна стать единой – строить. Быстро, в соответствии с разработанными графиками, и качественно. Я думаю, мы создадим Партийный штаб по строительству подземного рудника, с рассмотрением хода стройки еженедельно – пока не начнём проходку стволов! Я думаю, это будет правильно, это мобилизует и строителей по вводу объектов проходки, и эксплуатацию, которой вскоре надо будет принимать вводимые объекты. А это кадры – руководство, специалисты, рабочие. К этому тоже надо готовиться!

Партийный штаб Горком поручил возглавить Иванову.

Уже в середине октября Стройучасток на «Интере» был создан, укомплектован специалистами и рабочими. Строители приступили к строительству основных объектов рудника.

Штыров на Краснопёрова обиделся, не входил с ним в контакт до самого окончания проходки стволов. Злопамятным оказался Штыров, ох, каким злопамятным.

Злопамятство – одно из самых непозволительных характеров, и одно из главных непозволительных качеств для крупного руководителя, который берётся командовать большим коллективом подчинённых!

Георгию приходилось теперь по сложным вопросам – согласование графиков, годовых объёмов капвложений – работать с Главным инженером Управления.

Но, в основном, он работал напрямую с Грабцевичем, с начальником Мирнинского Стройуправления. Толковый начальник Грабцевич этот, Георгий с ним быстро нашел общий язык.