Текст книги "Литературные вечера. 7-11 классы"

В эту минуту Пушкин как бы стал Лермонтовым, чтобы потребовать высшего суда над «надменными потомками известной подлостью прославленных отцов»:

 
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
 
 
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда – все молчи!..
 
 
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он недоступен звону злата
И мысли, и дела он знает наперед.
 
 
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
 

Третий чтец (читает стихотворение В. Соколова «Стихи о Пушкине»):

 
Убит. Убит. Подумать! Пушкин…
Не может быть! Все может быть…
«Ах, Яковлев, – писал Матюшкин, —
Как мог ты это допустить!
 
 
Ах, Яковлев, как ты позволил,
Куда глядел ты! Видит бог,
Как мир наш тесный обездолел.
Ах, Яковлев…». А что он мог?
 
 
Что мог балтийский ветер ярый,
О юности поющий снег?
Что мог его учитель старый,
Прекраснодушный человек?
 
 
Иль некто, видевший воочью
Жену его в ином кругу,
Когда он сам тишайшей ночью
Смял губы: больше не могу.
 
 
На Черной речке белый снег.
Такой же белый, как в Тригорском.
Играл на печке – ну и смех —
Котенок няниным наперстком.
 
 
Детей укладывают спать.
Отцу готовят на ночь свечи.
Как хорошо на снег ступать
В Михайловском в такой же вечер.
 
 
На Черной речке белый снег.
И вот – хоть на иные реки
Давно замыслил он побег —
Шаги отмерены навеки.
 
 
Меж императорским дворцом
И императорской конюшней,
Не в том, с бесхитростным крыльцом
Дому, что многих простодушней,
 
 
А в строгом, каменном, большом
Наемном здании чужом
Лежал он, просветлев лицом,
Еще сильней и непослушней,
Меж императорским дворцом
И императорской конюшней.
 

Первый чтец (читает стихотворение М. Цветаевой «Нет, бил барабан перед смутным полком»):

 
Нет, бил барабан перед смутным полком,
Когда мы вождя хоронили:
То зубы царевы над мертвым певцом
Почетную дробь выводили.
 
 
Такой уж почет, что ближайшим друзьям —
Нет места. В изглавьи, в изножьи,
И справа, и слева – ручищи по швам —
Жандармские груди и рожи.
 
 
Не диво ли – и на тишайшем из лож
Пребыть поднадзорным мальчишкой?
На что-то, на что-то, на что-то похож
Почет сей, почетно – да слишком!
 
 
Гляди, мол, страна, как, молве вопреки,
Монарх о поэте печется!
Почетно-почетно-почетно – архи —
Почетно, – почетно – до черту!
 
 
Кого ж это так – точно воры вора
Пристреленного – выносили?
Изменника? Нет. С проходного двора —
Умнейшего мужа России.
 

Второй чтец (читает стихотворение Л. Шишкиной «Над Святогорьем»):

 
Над Святогорьем полдень
Чуть задержался,
Отбушевала в поле
Белая жатва,
 
 
И просветлел купол
В легком буране.
Вольная слову куплена
Вечной раной,
 
 
Верою твоею, Пушкин,
А не смятеньем.
Зов твоей няни-старушки
В белой метели
 
 
Над Святогорьем ожил
И остудился.
Ах, отпустил бы ты вожжи
И воротился,
 
 
И воротился к дому,
Где тебя ждали,
Где ты изведал вдоволь
Горькой печали,
 
 
Где ты изведал вдоволь
Радость родниться
Светлой душою
И словом
С полем и птицей.
 
 
Ах, воротить бы,
Да поздно…
Что ж ты, Россия? —
Он – твои крылья и посох…
Ветер осыпал
 
 
Снег над бедою твоей
Заревом света.
Встань же, Россия, прямей —
Вровень с поэтом.
 

Ведущий (читает воспоминания Н. Тихонова):

«6 июня 1943 г., в день, когда исполнилось 144 г. со дня рождения А. С. Пушкина, в осажденном Ленинграде, на набережной Мойки появились одинокие пешеходы, шедшие в одном направлении. Набережная Мойки была пуста, разбита бомбами и снарядами. Среди камней росла трава. Было так тихо, что стук упавшего кирпича в развалинах казался громким.

Обстрел шел в другом районе города и не мешал этим людям, похожим на пилигримов, идти к небольшому старому дому. Что это был за дом? В нем была квартира Пушкина, и в этот день люди по традиции всегда приходили туда чествовать поэта. Бомба попала как раз во двор этого дома. Стена квартиры треснула, но не упала. В комнатах было пусто, все вещи из квартиры были эвакуированы. Стоял только на небольшом пьедестале бюст поэта. Перед ним говорили речи и читали стихи.

… И никакое торжественное заседание в зале, наполненном цветами и залитом светом люстр, не могло стать сильнее этого разговора с глазу на глаз, разговора о самом главном, когда сердце кипит и чувствует рядом такое же кипение сердец, переполненных восторгом от сознания своей силы и правоты».

Третий чтец (читает отрывок из стихотворения И. Кашежевой)

 
Когда до предела сужена
Щель бытия твоего,
Ищешь на полке Пушкина,
Пушкина!
Только его.
 
 
Он раздвигает муку
До горизонта мечты,
Он поднимает руку,
Он говорит на «ты».
 
 
Сам истекает кровью,
Но шутит —
А он умел!
Каждый его любовью,
Как корью, переболел.
 

Первый чтец (читает стихотворение А. Блока «В альбом Пушкинского дома»):

 
Имя Пушкинского дома
В Академии Наук!
Звук понятный и знакомый,
Не пустой для сердца звук!
 
 
Это – звоны ледохода
На торжественной реке,
Перекличка парохода
С пароходом вдалеке.
 
 
Это – древний Сфинкс, глядящий
Вслед медлительной волне,
Всадник бронзовый, летящий
На недвижном скакуне.
 
 
Наши страстные печали
Над таинственной Невой,
Как мы черный день встречали
Белой ночью огневой.
 
 
Что за пламенные дали
Открывала нам река!
Но не эти дни мы звали,
А грядущие века.
 
 
Пропуская дней гнетущих
Кратковременный обман,
Прозревали дней грядущих
Сине-розовый туман.
 
 
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!
 
 
Не твоих ли звуков сладость
Вдохновляла в те года?
Не твоя ли, Пушкин, радость
Окрыляла нас тогда?
 
 
Вот зачем такой знакомый
И родной для сердца звук —
Имя Пушкинского дома
В Академии Наук.
 
 
Вот зачем, в часы заката
Уходя в ночную тьму,
С белой площади Сената
Тихо кланяюсь ему.
 

Ведущий (читает слова А. Платонова):

«…Но в чем же тайна произведений Пушкина? В том, что за его сочинениями – как будто ясными по форме и предельно глубокими, исчерпывающими по смыслу, – остается нечто еще большее, что пока еще не сказано. Мы видим море, но за ним предчувствуем океан. Произведение кончается, и новые, еще большие темы рождаются из него сначала. Это семя, рождающее леса. Мы не ощущаем напряжения поэта, мы видим неистощимость его души, которая сама едва ли знает свою силу. Это чрезвычайно похоже на обыкновенную жизнь, на самого человека, на тайну его, скажем, сердцебиения…

Пушкину никогда не удавалось исчерпать себя даже самым великим своим произведением… Истинный поэт после последней точки не падает замертво, а вновь стоит у начала своей работы. У Пушкина окончания произведений похожи на морские горизонты: достигнув их, опять видишь перед собою бесконечное пространство, ограниченное лишь мнимой чертою».

Второй чтец (читает стихотворение А. Передреева «Дни Пушкина»):

 
Все беззащитнее душа
В тисках расчетливого мира,
Что сотворил себе кумира
Из темной власти барыша.
 
 
И все дороже, все слышней
В его бездушности преступной
Огромный мир души твоей,
Твой гордый голос неподкупный.
 
 
Звучи, божественный глагол,
В своем величье непреложный,
Сквозь океан ревущих волн
Всемирной пошлости безбожной…
 
 
Ты светлым именем своим
Восславил имя человечье,
И мир идет тебе навстречу,
Духовной жаждою томим.
 

(Звучит фрагмент вокального цикла «Дорога к Пушкину». «Над пушкинской строкой»)

9. «Ангел-хранитель мой»
(Литературно-художественная композиция, посвященная Наталье Николаевне Гончаровой)

СОДЕРЖАНИЕ

1. Светские сплетни.

2. Пушкин в Болдино.

3. Письма Пушкина к жене.

4. Наталья Николаевна Ланская.

ОФОРМЛЕНИЕ ВЕЧЕРА

Портреты Натальи Николаевны в разные периоды жизни; портреты А. С. Пушкина.

Музыкальное оформление:

«Сентиментальный вальс» (из цикла «Времена года» П. И. Чайковского); «Реквием» Моцарта; венчальная песня; вальс из «Пушкинских вальсов» Прокофьева.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

1) ведущий;

2) А. Пушкин;

3) 18 девочек в костюмах светских дам;

4) Моцарт;

5) Сальери;

6) первый чтец;

7) второй чтец;

8) 11 мальчиков в костюмах светских кавалеров.

ХОД ВЕЧЕРА

(Тихо звучит музыка «Сентиментального вальса» из цикла «Времена года» П. И. Чайковского. Голос из-за сцены)

Ведущий:

 
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.
 

(Девочки танцуют вальс, а затем образуют группы беседующих)

Первая дама:

– Слыхали новость: Пушкин женится.

Вторая дама:

– Вот это пассаж! После стольких увлечений и амуров!

Третья дама:

– Но кто ж она?

Четвертая дама:

– Мадемуазель Натали, самая младшая из трех сестер Гончаровых.

Пятая дама:

– Это не те ли Гончаровы, которые живут в Москве? Так их состояние так расстроено, что им не до свадеб.

Шестая дама:

– Матушка их мечтает о выгодной партии, а Пушкин совсем небогат.

Седьмая дама:

– Поэтому Пушкин оставляет невесту и едет в свое имение в Нижегородской губернии, чтобы вступить в права наследования.

Восьмая дама:

– Но, слышно, там появилась холера!

Девятая дама:

– Ах, бедный Пушкин, это большое препятствие к его скорому счастию.

Десятая дама:

– Брак для поэта – это такая проза!

Одиннадцатая дама:

– Нет, нет, не говорите. Это очень интересный альянс. Натали – первая красавица. Ее сам царь отметил своим вниманием. И Пушкин – первый поэт России.

Двенадцатая дама:

– Известно, что Пушкин любит красоту ее лица, а душу ее любит еще более.

Тринадцатая дама:

– Он, кажется, нашел в ней свой идеал, о котором еще в «Евгении Онегине» писал он задолго до знакомства с Натали.

Четырнадцатая дама:

– Да, да, я помню. Учила с маменькой:

 
Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей…
Все тихо, просто было в ней.
 

Пятнадцатая дама:

– Она редкостная красавица. Застенчивость и робость придавали ей особое очарование. Сильная, ловкая, она необыкновенно сложена, отчего каждое движение преисполнено грации.

Шестнадцатая дама:

– И совсем еще юна. Только в свет вывела ее маменька.

Семнадцатая дама:

– Ай да Пушкин! Ему уже за тридцать, а ей нет и осьмнадцати.

Восемнадцатая дама:

– Она выше его на целую голову. Но как божественна. Как он влюблен.

(Сцена пустеет, звуки вальса. Выходит исполняющий роль Пушкина, читает письмо)

Пушкин:

«Мои горячо любимые родители, обращаюсь к вам в минуту, которая определит мою судьбу на всю остальную жизнь. Я намерен жениться на молодой девушке, которую люблю уже год – мадемуазель Натали Гончаровой. Я получил ее согласие, а также согласие ее матери. Прошу вашего благословения».

(6 апреля 1830 г. Пушкин садится за стол, заваленный бумагой, книгами. В руках у него гусиное перо, лист бумаги)

Пушкин:

«Здесь, в Болдино, сошлось все воедино: деревня, осень, любовь, озарение. Закончен „Евгений Онегин“, написаны прелестные „Повести Белкина“, „Маленькие трагедии“ и стихи, стихи, стихи. А как изящен Моцарт в трагедии моей».

(Сцена 2 из «Моцарта и Сальери»)

Сальери:

– Что ты сегодня пасмурен?

Моцарт:

– Я? Нет!

Сальери:

– Ты, верно, Моцарт, чем-нибудь расстроен?

Обед хороший, славное вино,

А ты молчишь и хмуришься.

Моцарт:

– Признаться,

Мой реквием меня тревожит.

Сальери:

– А! Ты сочиняешь реквием? Давно ли?

Моцарт:

– Давно, недели три. Но странный случай.

Не сказывал тебе я?

Сальери:

– Нет.

Моцарт:

– Так слушай.

Недели три тому пришел я поздно

Домой. Сказали мне, что заходил

За мною кто-то. Отчего,

Всю ночь я думал: кто бы это был?

И что ему во мне? Назавтра тот же

Зашел и не застал опять меня.

На третий день играл я на полу

С моим мальчишкой. Кликнули меня:

Я вышел. Человек, одетый в черном,

Учтиво поклонившись, заказал

Мне реквием и скрылся. Сел я тотчас

И стал писать – и с той поры за мною

Не приходил мой черный человек;

А я и рад: мне было б жаль расстаться

С моей работой, хоть совсем готов

Уж реквием.

(Тихо звучит «Реквием» Моцарта)

Пушкин (пишет письмо, читает вслух):

«Моя дорогая, моя милая Наталья Николаевна, я у ваших ног, чтобы поблагодарить вас и просить прощенья за причиненное вам беспокойство. Ваше письмо прелестно, оно вполне меня успокоило.

Еще раз простите меня и верьте, что я счастлив, только будучи с вами вместе.

Будь проклят тот час, когда я решился расстаться с вами, чтобы ехать в эту чудную страну грязи, чумы и пожаров, потому что другого мы здесь не видим.

Мой ангел, ваша любовь – единственная вещь на свете, которая мешает мне повеситься на воротах моего печального замка.

Не лишайте меня этой любви и верьте, что в ней все мое счастье».

(Пушкин уходит. К столу подходят два чтеца, перебирают бумаги, просматривают и будто выбирают, что читать.)

Первый чтец:

 
Когда в объятия мои
Твой стройный стан я заключаю
И речи нежные любви
Тебе с восторгом расточаю,
Безмолвна, от стесненных рук
Освобождая стан свой гибкой,
Ты отвечаешь, милый друг,
Мне недоверчивой улыбкой;
Прелестно в памяти храня
Измен печальные преданья
Ты без участья и вниманья
Уныло слушаешь меня…
Кляну коварные старанья
Преступной юности моей
И встреч условных ожиданья
В садах, в безмолвии ночей.
Кляну речей любовный шепот,
Стихов таинственный напев,
И ласки легковерных дев,
И слезы их, и поздний ропот.
 

Второй чтец:

 
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
 
 
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш Божественный Спаситель.
 
 
Она с величием, он с разумом в очах —
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейшей образец.
 

(Чтецы забирают с собой все бумаги, стол и уходят. Звучит венчальная песня. Голос из-за сцены)

Ведущий:

1831 г. февраля 18 дня по Указу Его Императорского Величества сочетались браком жених Александр Сергеевич Пушкин, 31 года от роду, и девица Наталья Николаевна Гончарова, 18 лет.

(Чтецы, желательно мальчики, одеты классически строго)

Первый кавалер:

Истинный портрет Натальи Николаевны нарисовал сам Пушкин. Из штрихов, разбросанных им в письмах к жене и о жене, можно составить ее характер.

Второй кавалер:

Я женат – и счастлив, одно желание мое, чтоб ничего в жизни моей не изменилось – лучшего не дождусь. Это состояние так ново, что, кажется, я переродился.

Третий кавалер:

Я не ревную, да и знаю, что ты во все тяжкое не пустишься.

Четвертый кавалер:

Если при моем возвращении я найду, что твой милый, простой аристократический тон изменился, разведусь, вот те Христос, и пойду в солдаты с горя.

Пятый кавалер:

Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив.

Шестой кавалер:

Тебя, мой ангел, люблю так, что выразить не могу. … А твоих стихов не читаю, черт ли в них, и свои надоели.

Седьмой кавалер:

Ты, мне кажется, воюешь без меня дома, сменяешь людей, ломаешь кареты, сверяешь счеты. Ай-да хват баба. Что хорошо, то хорошо.

Восьмой кавалер:

Бедная моя Натали стала мишенью для ненависти света. Повсюду говорят: это ужасно, что она так наряжается, в то время как ее свекру и свекрови есть нечего. Натали тут ни причем, и отвечать за нее должен я … Если бы мать моя решила поселиться у нас, Натали, разумеется, ее бы приняла.

Девятый кавалер:

Мое семейство умножается, растет, шумит около меня. Теперь, кажется, и на жизнь нечего роптать, и старости нечего бояться. Холостяку в свете скучно: ему досадно видеть новые, молодые поколения, один отец семейства смотрит без зависти на молодость, его окружающую.

Десятый кавалер:

За шесть лет в семье Пушкиных родилось четверо детей: две девочки и два мальчика.

Одиннадцатый кавалер:

Бог мне свидетель, что я готов умереть за нее, но умереть для того, чтобы оставить ее блестящей вдовой.

(Звучит «Реквием» Моцарта. Все уходят со сцены)

(Композицию исполняют девочки, одетые в костюмы светских дам)

Первая дама:

По предсмертному завету Пушкина 24-летняя Наталья Николаевна уехала из Петербурга к брату, в Полотняный завод. Почти 2 года прожила она с детьми в уединении.

Вторая дама:

А следом за ней шли великосветская клевета и осуждение. Вот 2 письма современников.

Третья дама:

Я ведь ее не виню, как не винят детей, когда они по неведению и по необдуманности причиняют зло. Наш добрый, наш великий Пушкин должен был бы иметь совсем другую жену.

Четвертая дама:

Свет никогда не будет на вашей стороне. По отношению к вам он всегда будет без жалости и без снисхождения. Будьте горды, заставьте уважать ваши права.

Пятая дама:

После смерти Пушкина Наталья Николаевна 7 лет не выходила замуж, хотя было 3 претендента на ее руку. Но каждый из них не соглашался жить под одной крышей с ее детьми. Она всем отказала.

Шестая дама:

Петр Петрович Ланской, генерал, стал ее мужем. В этом браке у них родилось еще трое детей: девочки.

Седьмая дама:

Наталья Николаевна всегда была грустная, одетая в черное с белыми воротничками и манжетами и в черной косынке на голове. Она никогда не повышала голоса.

Восьмая дама:

Она писала: «Я слишком много страдала и вполне искупила ошибки, которые могла совершить в молодости».

Девятая дама:

Тем, что была когда-то женой великого поэта, она бесконечно гордилась, рассказывала своим детям о Пушкине, хранила письма, книги.

(Уходят под звуки вальса, с которого началась композиция. Ведущий читает стихотворение «Я вас любил…»)

10. «Женские образы в творчестве А. С. Пушкина»
(Литературно-художественная композиция по творчеству А. С. Пушкина)

ЦЕЛИ:

1) расширение и углубление знаний о творчестве А. С. Пушкина;

2) развитие навыков сценической игры и художественного чтения, воспитание чувства красоты русского языка.

СОДЕРЖАНИЕ

1. Сцена из повести «Метель».

2. Сцена из повести «Барышня-крестьянка».

3. Композиция о няне.

4. Сцены из романа «Евгений Онегин».

ОФОРМЛЕНИЕ ВЕЧЕРА

1. Конкурс газет, посвященных А. С. Пушкину (дать задание по классам).

2. Яркое объявление, вывешенное за неделю до вечера.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

1) 2 ведущих;

2) чтецы;

3) группа девочек, исполняющая танцы: вальс, менуэт;

Участники вечера, играющие роли персонажей пушкинских произведений.

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

1. Прочитать «Повести Белкина».

2. Мальчикам – назвать одно из качеств характера женщины, которое они считают самым важным (в фойе школы на это время находится почтовый ящик).

3. Участие в выставке рисунков на тему «Мода времени А. С. Пушкина и наша мода».

ХОД ВЕЧЕРА

(Звучит музыка из «Пушкинских вальсов» Прокофьева. Выходят двое ведущих)

Первый ведущий:

 
Каков я прежде был, таков и ныне я:
Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,
Могу ль на красоту взирать без умиленья,
Без робкой нежности и тайного волненья.
 

Второй ведущий:

В пушкинскую поэзию любовь вошла почти с первым стихотворением. Многие его произведения были навеяны любовными увлечениями поэта.

Первый ведущий:

Наверное, у нас не было поэта, так много, так полно, так разнообразно любившего. Любившего всегда, любившего постоянно.

Второй ведущий:

Свои идеалы он находил в России. Женские образы – от крестьянки до графини – объединяют женское начало: кокетство и игривость, верность и честь, красота и ум.

Первый ведущий:

 
Все в ней гармония, все диво,
Все выше мира и страстей;
Она покоится стыдливо
В красе торжественной своей;
Она кругом себя взирает:
Ей нет соперниц, нет подруг,
Красавиц наших бледный круг
В ее сиянье исчезает.
 

Второй ведущий:

Сейчас будут показаны сцены из разных произведений А. С. Пушкина. Назовите их.

Как зовут героинь, чем заканчивается повествование о них?

(Ведущие уходят)

(Звучит музыка. Вальс Г. Свиридова из «Метели». Девочки исполняют вальс)

(На сцену выходит горничная, несет за ней шарф и подает ей стул. Марья Гавриловна садится, горничная накидывает на нее шарф.)

Марья Гавриловна (раскрывает книгу):

– Ах, эти французские романы! Какая любовь! Какие чувства!

Горничная:

– Вам письмо от вашего предмета любви.

Марья Гавриловна:

– Ах, это Владимир пишет (читает): «Если мы друг без друга дышать не можем, а воля жестоких родителей препятствует нашему благополучию, то нельзя ли нам будет обойтись без нее?

Умоляю венчаться тайно, скрываться несколько времени, а потом броситься к ногам родителей».

Горничная:

Марья Гавриловна тайно обвенчалась, но не с Владимиром. Он вскоре уехал на войну с Наполеоном и погиб.

Марья Гавриловна:

Прошел год. Никто не узнал о моей тайне. Я богатая и милая невеста. Но никому не подаю и малейшей надежды.

Горничная:

В соседнюю деревню приехал в отпуск раненый гусарский полковник.

Марья Гавриловна:

– Это Бурмин; он очень милый молодой человек. И кажется, нрава тихого и скромного.

Горничная:

– Он часто бывает у нас. Он в вас влюблен?

Марья Гавриловна:

– Это загадка для меня. Я знаю, что ему нравлюсь, и я его отмечаю ото всех. Что же удерживает его от признания?

(Тихо звучит вальс из «Метели». Горничная уходит. Марья Гавриловна одна слушает музыку)

Бурмин:

– Я давно ищу случая открыть свое сердце. Выслушайте меня и простите. Я вас люблю, я вас люблю страстно.

(Марья Гавриловна низко наклонила голову)

Я хочу открыть вам ужасную тайну и положить между нами непреодолимую преграду.

Марья Гавриловна:

– Она всегда существовала, я никогда не могла быть вашей женою.

Бурмин:

– Я несчастное создание… я женат! И я не знаю, кто моя жена, и где она, и должен ли свидеться с нею когда-нибудь!

Марья Гавриловна:

– Что вы говорите? Как это странно! Продолжайте, я расскажу после… но продолжайте, сделайте милость.

Бурмин:

– В начале 1812 г. я спешил в полк, попал в ужасную метель и заблудился. Я увидел вдали огонек – это была церковь. Двери были не заперты – я вошел. В церкви на лавочке сидела девушка в полуобморочном состоянии, а другая терла ей виски. Старый священник подошел ко мне с вопросом: «Прикажете начинать?». «Начинайте, начинайте, батюшка», – ответил я рассеянно.

Девушку подняли. Непонятная, непростительная ветреность… я стал подле нее перед аналоем: священник торопился.

Нас обвенчали. «Поцелуйтесь», – сказали нам. Жена моя обратила ко мне бледное свое лицо. «Ай, это не он, не он», – вскрикнула она и упала без памяти.

Я вышел из церкви, бросился в кибитку и закричал: «Пошел!».

Марья Гавриловна:

– Боже мой! И вы не знаете, что сделалось с бедной вашею женою?

Бурмин:

– Не знаю. В то время я так мало полагал важности в моей проказе.

Марья Гавриловна:

– Боже мой! Так это были вы! И вы не узнаете меня?

(Бурмин бросается к ее ногам)

(Гаснет свет. Звучит вальс из «Метели». В это время на сцену выносят столик, зеркало, различные баночки, расчески. Начинается сцена из «Барышни-крестьянки». Лиза у зеркала, Настя ее причесывает)

Настя:

– Позвольте мне сегодня пойти в гости в Тугилово.

Лиза:

– Вот! Господа в ссоре, а слуги друг друга навещают.

Настя:

– А нам какое дело до господ! К тому же я ваша, а не папенькина.

Лиза:

– Постарайся, Настя, увидеть Алексея Берестова, да расскажи потом хорошенько, каков он собою и что он за человек.

(Настя уходит. Лиза садится за фортепиано, играет и напевает роман. Настя входит с букетом полевых цветов)

Настя:

– Ну, Лизавета Григорьевна, видела молодого Берестова, нагляделась довольно.

Лиза:

– Ну что ж? Правда ли, что он так хорош собой?

Настя:

– Барин прекрасный: такой добрый, такой веселый. Одно нехорошо: за девушками слишком любит гоняться.

Лиза:

– Как бы мне хотелось его увидеть!

Настя:

– Да что ж тут мудреного? Наденьте толстую рубашку, сарафан, да и ступайте смело в Тугилово. Ручаюсь вам, что Берестов уж вас не прозевает.

Лиза:

– Какая славная выдумка. Ах, Настя, милая Настя! А по-здешнему я говорить умею прекрасно. (Уходит)

(Лиза в сарафане, с корзиною в руках)

Лиза:

– Ах, собака злая.

Берестов:

– Не бойся, милая, собака моя не кусается.

Лиза:

– Да нет, барин, боюсь.

Берестов:

– Я провожу тебя, если ты боишься.

Лиза:

– А кто те мешает? Вольному воля, а дорога мирская.

Берестов:

– Откуда ты?

Лиза:

– Из Прилугина. Я Акулина, дочь кузнеца-Василия, иду по грибы. А ты, барин? Тугиловский, что ли?

Берестов:

– Я камердинер молодого барина.

Лиза:

– А лжешь, не на дуру напал. И одет-то не так, и баишь иначе.

(Берестов пытается обнять Лизу, но та уклоняется и принимает строгий и холодный вид)

Лиза:

– Если вы хотите, чтобы мы были вперед приятелями, то не извольте забываться.

Берестов:

– Кто тебя научил этой премудрости? Уж не Настенька ли, моя знакомая, не девушка ли барышни вашей?

Лиза:

– А что думаешь? Разве я на барском дворе никогда не бываю? Однако, болтая с тобой, грибов не наберешь. Иди-ка, барин, в сторону, а я в другую. Прощенья просим. (Расходятся)

Лиза (читает письмо):

«Милая Акулина, я предлагаю тебе мою руку. Будь моей женой, я влюблен страстно, и никакие преграды не могут мне помешать любить тебя. Мы будем жить своими трудами. Лиза мне вовсе не нравится, я не чувствую себя способным сделать ее счастливой».

Берестов (входя):

Все будет решено. Объяснюсь с Лизой, она поймет.

(Лиза поднимает голову, вскрикивает и хочет убежать. Берестов удерживает ее)

Берестов:

– Акулина! Акулина!

Лиза:

– Оставьте же меня, сударь, с ума вы сошли?

Берестов:

– Это ты, Акулина, счастье мое. Вот и сладилось все. (Уходят)

(Девочки танцуют менуэт)

Ведущий спрашивает зал:

1) из каких произведений показаны сцены?

2) назовите действующих лиц этих отрывков?

3) чем заканчивается история в «Метели»? в «Барышне-крестьянке»?

Первый ведущий:

Среди женских образов у Пушкина явно преобладает один, многогранный, неизменный – это образ няни.

(Звучит колыбельная «Спи, дитя мое, усни, сладкий сон тебе приснись» – поет девочка, подготовленная учителем музыки)

Второй ведущий:

Колыбельная песня… Она входит в нашу жизнь с рождения, и поют ее нам наши мамы и бабушки.

Первый ведущий:

Маленькому Пушкину пела колыбельную няня Аринушка.

(На экран проецируется портрет А. Р. Яковлевой – няни Пушкина)

Второй ведущий:

Это была старушка чрезвычайно почтенная, вся седая, страстно любящая своего питомца.

Первый ведущий:

В год рождения Александра его отец, Сергей Львович, дал Арине Яковлевой вольную, от которой она отказалась.

Второй ведущий:

Няня была кладезем русской народности, передавая будущему поэту волшебные сказания русской старины, чистоту русской речи.

(Чтецы исполняют стихотворения «Зимний вечер», «Сон», «Няне»)

(Входят няня и мальчик с пером и чернильницей в руках. Он садится, няня диктует письмо. В ее руках – спицы, клубок)

Няня:

«Любезный мой друг Александр Сергеевич, я получила ваше письмо и деньги, которые вы мне прислали. За ваши милости я вам всем сердцем благодарна – вы у меня беспрестанно в сердце и на уме, и только, когда засну, то забуду вас и ваши милости ко мне. Приезжайте, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю. Прощайте, мой батюшка, Александр Сергеевич. За ваше здоровье молебен отслужила, поживи, дружочек, хорошенько.

Я, слава богу, здорова, целую ваши ручки и остаюсь многолюбящей вас няней. Ваша Арина Родионовна.

6 марта 1827 г.».

(В то время, когда няня и мальчик уходят со сцены, за сценой в микрофон читается стихотворение «Няне»)

(Звучит музыка из оперы Чайковского «Евгений Онегин». Идут няня со свечой в руках, Татьяна)

Татьяна:

– Не спится, няня, здесь так душно!

Открой окно да сядь ко мне.

Няня:

– Что, Таня, что с тобой?

Татьяна:

– Мне скучно,

Поговорим о старине.

Няня:

– О чем же Таня? Я, бывало,

Хранила в памяти немало

Старинных былей, небылиц

Про духов злых и про девиц.

А нынче все мне темно, Таня.

Татьяна:

– Расскажи мне, няня,

Про ваши старые года:

Была ты влюблена тогда?

Няня:

– И, полно, Таня! В эти лета

Мы не слыхали про любовь,

А то бы согнала со света

Меня покойница-свекровь.

Татьяна:

– Да как же ты венчалась, няня?

Няня:

– Так, видно, бог велел. Мой Ваня

Моложе был меня, мой свет.

А было мне тринадцать лет…

Я горько плакала от страха.

Татьяна:

– Ах, няня, няня, я тоскую,

Мне тошно, милая моя:

Я плакать, я рыдать готова!

Няня:

– Дитя мое, ты нездорова,

Господь, помилуй и спаси!

Чего ты хочешь, попроси…

Дай окроплю святой водою,

Ты вся горишь…

Татьяна:

– Я не больна.

Я… знаешь, няня… влюблена.

Няня:

– Дитя мое, господь с тобой!

(И няня девушку с мольбой

Крестила дряхлою рукою)

Таня:

– Оставь меня: я влюблена.

(Девочки танцуют вальс из оперы «Евгений Онегин». Онегин входит, когда еще продолжается вальс. Девочки остаются на сцене, образуя группы. Входит Татьяна)

(Музыка звучит постоянно)

Онегин:

– Ужель та самая Татьяна…

Та девочка… иль это сон?

Онегин (подходит):

– Случайно вас когда-то встретя,

В вас искру нежности заметя,

Я ей поверить не посмел:

Привычке милой не дал ходу;

Свою постылую свободу

Я потерять не захотел…

Я думал: вольность и покой

Замена счастью. Боже мой!

Как я ошибся, как наказан.

Татьяна:

– Онегин, я тогда моложе,

Я лучше, кажется, была,

И я любила вас; и что же?

Что в сердце вашем я нашла?

Какой ответ? Одну суровость…

Онегин:

– Я знаю: век уж мой измерен;

Но чтоб продлилась жизнь моя,

Я утром должен быть уверен,

Что с вами днем увижусь я.

Татьяна:

– Сейчас отдать я рада

Всю эту ветошь маскарада

Весь этот блеск, и шум, и чад

За полку книг, за дикий сад.

Онегин:

– Я сам себе

Противится не в силах боле;

Все решено: я в вашей воле

И предаюсь моей судьбе.

Татьяна:

– А счастье было так возможно,

Так близко! Но судьба моя

Уж решена. Неосторожно,

Быть может, поступила я.

Я вышла замуж. Вы должны,

Я вас прошу, меня оставить;

Я знаю: в вашем сердце есть

И гордость, и прямая честь

Я вас люблю (к чему лукавить?),

Но я другому отдана;

Я буду век ему верна.

(Уходят. Входят девушки, игравшие героинь, и современно одетые девушки)

Первый ведущий:

Изменилось время, изменилась мода.

Второй ведущий:

Но остаются вечными любовь, верность, честь, гордость.

Первый ведущий:

Остается Александр Сергеевич Пушкин, гений и слава русской земли.

Второй ведущий:

Накануне вечера мы провели опрос: какие качества характера, по мнению мужчин (мальчиков), важны в женщине.

(Обыгрывается информация, полученная в результате подсчета)

Первый ведущий (читает фрагмент стихотворения Заболоцкого):

 
Что красота:
Сосуд, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
 

Второй ведущий:

Спасибо всем, кто готовил вечер (называет авторов вечера).

Рекомендации: композиция может быть использована частями на уроках, а также может быть проведена как конкурс между старшеклассниками или как неделя русской литературы.