Текст книги "Лиза на пути невозможности"

Прямой контакт

До ночи Лиза забралась высоко в гору, почти до гребня. Она могла идти ещё, но заставила себя сделать привал. Развела костёр, выложив из камней глубокий очаг, как опытная туристка. Разогрела в маленьком котелке чай, запила пару пирожков. Завернулась в тонкое походное одеяло, сохраняющее тепло внешней зеркальной стороной, и сидела, прислушиваясь к каждому шороху.

Несмотря на разрешение остаться в нижнем ярусе до утра, кампания по ликвидации невозможности почти одновременно с темнотой перемахнула в горы, ближе к «объекту», как называл Лизу Алоиз. Это ещё самое корректное, как чёрт её обозначал.

– Чего её дома не ищут?

– Оставила записку, – предположил ангел.

– И с каких пор родня мелкого детёныша спокойна, стоит черкнуть записку? Или сегодня у них пропало столько детей, что все уже привыкли? Где трое, там и четверо?

– Такой специалист по человеческой психологии – просто находка! – не остался в долгу ангел. – Давай слетаю проверю, что там?

– Сиди уж. Лучше я смотаюсь погляжу, что и как.

– Не доверяешь? Ясно. Вместе не полетим, чтобы не оставлять младших, значит, довольствуемся предположениями. А сама что? Ещё не спит?

– Не-а, – Алоиз нашёл пастушью пещеру метров на двести выше стоянки Лизы. Развёл огонь и следил за «объектом» сквозь экран в горящих углях. – Так как мы не слышим её мысли, нельзя даже сказать, боится маленькая дрянь волков или жалеет, что ушла из дома. Есть только цель: пойду, найду. Завтра перейду гору. Единственное, она высматривает каждую птичью тень – вдруг братья?

– Естественно. Она их ищет. Надеется, что ночью они снова люди.

– Да, эти мысли есть, и даже у меня. Но шансов мало. Прежде чем проклинать, стоило залезть в голову к бабке. Тогда и результат мог быть точнее!

– Это что, самокритика?

– Констатация факта, – холодно возразил чёрт. Снова раздражённо помешал угли в костре: – Когда она уснёт?!

В ответ на его раздражение заухала сова. Лиза в огненном окошке вздрогнула, посмотрела вверх. Потом отчётливо приказала себе ложиться спать. Представители ни верхнего, ни нижнего мира не слышат человеческих эмоций, девочка действовала для них как робот. Она подбросила ещё веток в костёр и заснула у огня, не боясь волков и пожара. Златогона эта чёткость радовала, Алоиза – раздражала.

* * *

Снаружи перед пещерой ученики жгли собственный костёр, чтобы не мешать старшим. Брошенные на первое серьёзное задание, дети чувствовали себя сообщниками и не лицемерили друг перед другом.

– Я думал, это просто детская сказка! – жаловался Тишка. – Кто знал, что путь за семь гор – это жуткая невозможность!

– Дело не в тебе, а в девчонке, – утешал товарища по несчастью троллик. – Если б не она, всё могло обойтись без шума. Тебе хоть оценку засчитали?

– Не знаю. Результаты объявляли, когда нас вызвали на совет!

– Мне тоже не сказали. А твоя триста тридцать третья ступень – это много?

– Почти самая низшая. Трёхсотая – у человеческих новорождённых. Первые тридцать проходим без экзаменов, пока учимся читать, летать, то да сё, элементарные навыки. А у вас как? Все знают, нижних ступеней мало. Это они настолько сложные или правду говорят, что вы тормоза? Только не обижайся!

Ганс принял недоверие верхних философски, привычный и к худшему отношению к себе.

– У нас для человеческих младенцев степень «два нуля» – ноль-ноль. Любое отклонение в сторону нулёвки – уже троллик, как я. Это подготовительная группа. А чистую нулёвку дают после экзамена. Это и будет мелкий бес, когда режутся рожки.

– Так ты даже не минус первый? – удивился Тишка.

– Куда мне! – вздохнул Гансик. – Минус – только для взрослых. Когда вырастают взрослые рожки и хвост, то это шустрый бес.

– Шустрый – потому что не хромает, да? Ещё нет копыта! – сообразил ангелочек.

– Ага. У нас их называют «поручики» – бесы для особых поручений, потому что их часто посылают на бойкие задания. Копыто режется только у чертей, на минус второй ступени. Но его даже не видно, ещё можно носить обычную обувь. Я вот заметил, взрослые, у кого есть все признаки, обычно никогда их не показывают. Хотя… вообще-то, только черти и могут скрывать рога, поручики не могут.

– А такое копыто… ну, настоящее… оно… – Тигрис с опаской оглянулся на вход в пещеру.

– Старший чёрт, – солидно кивнул Гансик. – Да, это уже серьёзно: минус три. «Майор». Это первая ступень, когда можно и даже положено воочию лицезреть Князя!

– А ты, значит, не видел?

Теперь Гансик обиделся, расслышав в голосе ангелочка недоверчивое удивление.

– Можно подумать, ты видишь своего шефа каждый день!

Тигрис пожал крыльями:

– Ну издали, но видел… У нас это нормально.

– Мда… у вас наверху всё не так, – троллик почесал безрогую черепушку, укладывая внутри новые знания.

– А дальше? – напомнил Тигрис. – Минус четвёртая – уже демон?

– Угу. Минус пятая – прирождённый, или полный демон, потом «генерал-майор», он же старший демон, минус седьмая – генеральный демон (генералиссимус), минус восьмая – демоны избранного круга и минус девять – принцы ада, великие демоны нижайшего круга, советники и любимчики Князя, – Гансик загибал пальцы, чтобы не сбиться. – Всё, ниже не бывает. Принцев-советников всего девять.

– Я думал, семь.

– Нет, девять!

– Знаю! – прихвастнул Тигрис. – Это которые Асмодей, Астарот, Бегемот, Белиал…

– Тсс! – троллик подпрыгнул, в ужасе округлил глаза и зажал юному ангелу рот рукавом.

– Тьфу, отпусти! – вырвался Тигрис.

– Нельзя их называть, – прошептал Гансик, суеверно оглядываясь. – Когда называют имена, они всё слышат!

– И наплевать, – сердито проворчал Тишка. – Мы ничего такого не говорим! – но к сведению принял.

Выдохнув, приготовишки верхнего и нижнего курса успокоились и продолжали обмен опытом.

– Я тоже ваших, верхних, знаю! Но молчу! – похвастался Ганс. И торопливо прибавил: – Не всех, конечно! Вас же столько… – троллик безнадёжно махнул рукой. – Учитель говорит: «Как моли»! Ой, я не то хотел…

– Ничего! – Тишка засмеялся. Потом кое-что вспомнил: – А я читал, у Князя минус тринадцатая степень!

– У Князя – да, – неловко признал Ганс, словно ему немного стыдно за нижний мир. – Но никто из нижайшего окружения не спустился глубже девятой.

– Это он нарочно, чтобы конкуренции не было! – со знанием дела сказал Тишка.

– Может быть, – рассудил троллик. – Но Князь настолько превосходит низостью даже принцев ада, что между ними по-любому ещё много ступеней.

– Для вас четыре – очень много, – согласился Тигрис. – Теперь я понимаю… А правда, что демоны не могут улыбаться?

– Могут. Но… – Гансик поморщился, вспомнив, – уже не нормально. Очень страшно.

– Значит, – повторил урок Тишка, – у бесов растут рожки и хвост, у чертей – копыто, старшие черти теряют ногу по колено, демоны лишаются улыбки… Что же тогда на минус тринадцатой?..

Ангелочек поражённо умолк, не в силах представить глубину падения. Троллик тоже притих, придавленный благоговейным трепетом. Наконец Тишка решился спросить о другом:

– Ганс… ты не сердишься, что нас всех выгнали на улицу? В общем, это из-за меня же…

– Мне как-то всё равно, где мёрзнуть, здесь или в спальне, – честно ответил Гансик. – Тут даже веселее. В нашей группе не разрешается разводить в комнатах огонь. Так что всегда или адская жара, или адский холод. Не выспишься нормально.

– Я слышал, в нижнем ярусе никогда не спят, – осторожно заметил Тигрис.

– Мы спим, нам можно, – возразил троллик, имея в виду младшее звание. – Бессонница у старших. И только демоны уже никогда не спят. А вы? Правда храпите на облачках, как на перинах?

– Если бы так! – хихикнул Тишка. – У нас слишком светло, особо не подрыхнешь! Но в полдень есть тихий час для младших. Тогда да, лежим на облаках и слушаем гармонию Вселенной. Но как раз в это время всем хочется летать и прыгать, а нужна тишина в эфире. Ночью слушать лучше!

– Да, ночью – звёзды, – мечтательно поднял мордочку к небу Ганс. – У вас их всегда столько?

– В мильярды больше!

– А Млечный Путь? Он гладкий?

– Нет, зернистый. Будто из алмазной крошки.

– Но по нему можно гулять?

– Я пробовал… – Тишка снова шевельнул крыльями, мол, ничего особенного. – Только там ничего не видно. Густой туман, как молоко. А под ногами – точно крупный наждак, царапается. У нас это, скорее, наказание: пройти весь Млечный Путь. Или испытание твёрдости.

– Типа как ночью пойти на кладбище? – перевёл троллик.

– Угу.

– А ты сам? Или тебя послали?

– Я – сам. Но я весь не прошёл, так, погулял немного… Там эхо в тумане, действительно, немного жутко. Голос пустоты. Но ничего. Я когда понял, что уже не страшно, сразу вернулся. Только ноги стёр.

– Вы тоже везде босиком ходите?

– В основном, да. В смысле мы, дети. А взрослые – в сандалиях. У некоторых старших чинов огненные сандалии. Простые или с крылышками. Ну, это знак их звания. Как у того, вчерашнего…

– Я ничего не видел. Он весь горел! – Гансик тряхнул головой, прогоняя видение.

– Ой, извини. Я забываю, что мы не всё можем одинаково видеть и чувствовать. А ты руку можешь в огне держать? Я тоже могу!

Мальчишки проверили свою способность, сунув пальцы в костёрчик. Но Тишка удивлённо ойкнул, а Гансик взвыл, резко отдёрнув руку. Когда в огне их кисти соприкоснулись, ангела ударило током, а троллик отчаянно тряс пальцы и дул на ожог.

– Чего это?! – испуганно пискнул Ганс, подозревая, что нарушил нижние правила и схлопотал проклятье.

– Чего-чего? Законы метафизики! – нахмурился Тигрис. – Вот я болван, мы же учили! Мы по-разному преобразовываем стихию, вот и закоротило! Без огня тоже так, вокруг воздух! Интересно, в воде будет то же самое? Надо попробовать…

– Не-е-е. Я лучше спать буду.

– Эй, щенки! Чего верещите? Волка увидели? – долетел из пещеры голос Алоиза. – Уймитесь и марш спать! Вас уложить?

Троллик сделал многозначительный знак приятелю и быстро свернулся калачиком прямо на камнях. Тигрис не думал, что ему что-то грозит, но тоже вытянулся на пятачке травы чуть дальше от костра.

– Знаешь, – шепнул он через пару минут, – а если мы одновременно держим за руки человека, нам ничего не будет!

– Почему? – Гансик делал вид, что уже спит, но любопытство победило.

– Такая у него система.

– А он что-то почувствует?

– Не знаю. Надо проверить!

– Ага. У-у-у… – заскулил троллик, свернулся плотнее и затих. В лоб его стукнул острый камешек, как бы случайно прилетевший со стороны пещеры.

– Спокойной ночи, – хмыкнул Тишка. Спать не хотелось. Ангел-ученик лежал и смотрел на звёзды.

* * *

– Прекрати прессовать ребёнка, – попросил старший ангел. Тон просьбы напоминал сдержанную угрозу.

Вниманием его напарника целиком завладело мясо на вертеле. Алоиз придирчиво следил, чтобы не подгорело, но всё-таки ответил:

– Он не ребёнок и мне его доверили. Как положено, так и воспитываю!

– Не «как положено», а мне назло.

– И что? – чёрт оторвался от приготовления ужина и с вызовом блеснул зубами. – Ты тоже мне назло своего балуешь!

– У нас так принято.

– Демократичные вы наши! Чем я ещё тебе не угодил? Тем, что нашёл ночлег? Еду? Манерами, дьявольской красотой? Ахр!..

Алоиз приглушённо ругнулся, когда на его единственный сапог стрельнуло жиром с вертела. Достал из-за отворота голенища чёрный батистовый платочек и заново отполировал кожу сапога. Не так давно он уже наводил лоск, стряхивая дорожную пыль. Заодно смахнул пепел с копыта и спрятал платок.

В дальний поход старший чёрт отправился не в парадном мундире, сменил его на дорожный костюм. Но соблюдал полный официоз в одежде: шейный платок, рубашка с теми же обсидиановыми запонками, обувь начищена до блеска. Шляпу и плащ отложил в сторону, заранее заняв для своей постели лучший угол.

Златогон сидел в той же серой учёной мантии, погасив крылья. Поморщился, когда сообщник с жадным урчанием вгрызся в подрумяненную жареную ножку с копытцем той же формы, как у него самого. Алоиз перехватил его взгляд.

– Хочешь? Я поделюсь.

– Спасибо, нет. Обязательно было красть козлёнка у пастухов?

– Это проще, чем ловить дикую тварь! Заметь, я его даже не убивал! Думал о чувствах твоего щенка. Люди всё сами…

– Тигрис не щенок.

– А кто он? Птенчик? – Алоиз хмыкнул, энергично разгрызая хрящи.

– Твои звериные сравнения!

– Это честнее, чем сравнивать наш молодняк с людьми. Ты, кстати, за что своего птенчика голодом моришь? Я угощаю! И своему на утро оставлю.

– Мы обойдёмся.

– Вот-вот! Вы, ангелы, одержимые высокой миссией, способны до конца похода забыть о доме, еде и отдыхе! А мне нужен совершенно конкретный набор благ! В отличие от крылатых, я очень чуток к жаре и холоду. И хотя голод мой и жажду утолить невозможно, должен я время от времени бросать что-нибудь в топку?

– Звание ангела даёт свои преимущества, – иронично согласился наставник Тигриса.

* * *

Утром, пока компания готовилась к выступлению, Лиза уже ушла. Златогон облетал окрестности и видел девочку, спускающуюся с горы. Прежде чем вернуться в пещеру, старший ангел убедился, что в пределах несколькочасового перехода нет видимых опасностей: ни змей, ни осыпающихся камней, ни диких зверей, ни злых людей. Не считая того, что за Лизой постоянно следят два представителя нижнего мира, те самые, что помогли проклятью её братьев, ей ничто не угрожало.

Алоиз сдержал слово и разрешил Гансику поглодать кости, на которых ещё оставались самые жёсткие жилы и хрящи.

– Чавкай потише, – предупредил учитель. Извлёк из внутреннего кармана плаща листок бумаги. Златогон появился вовремя, к началу чтения.

– Вот всё, что удалось нарыть на наш объект. Запоминаем! Несовершенный человеческий детёныш женского пола…

– Несовершеннолетняя, – поправил Златогон.

– Я же сказал, что мелкая, – отмахнулся чтец. – Одиннадцати с половиной лет… О, тут не угадал, я думал, старше, с виду она такая боевая лошадь… гм, так… Среди проклятых мальчишек-воронов её родной старший брат и два двоюродных…

– Она сказала, их зовут Павел и Михаил, – тихо добавил Тигрис. – А старшего – не знаю…

– Эти формальности ничего не добавят к образу! – раздражённо дёрнулся Алоиз, недовольный, что его перебивают. – Важно, что вся четвёрка родилась в столице, семья никаких связей с правительством здешней или иных стран не имеет, в публичном влиянии на людей не замечена…

Дед умер, есть бабка, которую мы видели, у той – две дочки, мамаши наших перелётных пташек. Отцы если и существуют, то где-то в городе… не проверялось. Старики с папиных сторон ничем не засветились, сюда в деревню никогда не приезжали.

Типичный женский род! Глава семьи – властная мать, отцы от важных решений отстранены, вон, даже не приехали, когда дети пропали! Мужчинам отведена функция… ну, это не при детях… хотел сказать, добыча денег. Характер при таких условиях у нашего объекта отвратительный, проще сказать стервозный…

– Самостоятельный, с заметной резкостью суждений, – перефразировал Златогон. – Но никакой особой вредности. В школе Лиза отличница?

– Естественно! – саркастично подтвердил чёрт. – Должна же она в чём-нибудь быть первой!

– С братьями ладила?

– Особых примечаний нет, – Алоиз повертел листок с обеих сторон, показывая, что прочитал всё. – Нам остаётся логика. Невозможность отвратительна не тем, что мы не можем предсказать движение объекта, с этим как раз всё очень просто. Маршрут известен, и примерный набор неприятностей, этих самых «поворотов судьбы», мы можем просчитать довольно точно. Ясно как день, что связи с правительствами и публичное влияние скоро появятся…

– Почему? – Тигрис впервые напрямую обратился к наставнику чужой программы. Алоиз посмотрел на него, как на говорящего червяка.

– Объясняю специально для верхних, что невозможность не осуществится, останься наш объект всё той же маленькой девочкой, никак не связанной с судьбами мира. Логично предположить, что ситуация скоро изменится.

Потому план такой. Вы оба, щенки… Надеюсь, высокий наставник разрешит мне обращаться так к его подопытно… ммм… подопечному? Сейчас пойдёте к девчонке, представитесь ей сыновьями пастухов, туристами или кем захотите и будете сопровождать объект, не спуская с малявки глаз ни днём ни ночью. В любой критический момент зовёте нас, уж это вы умеете! В материальной шкуре общаетесь с нами внутренним голосом. Вы нас видите и слышите, она – нет.

– Но Лиза меня видела! – забеспокоился Тигрис.

– Она тебя не узнает, не трясись. Несовершенство человеческих существ иногда весьма кстати…

– Алоиз! – учитель Тигриса решил вмешаться. – Тебя никто не назначал здесь главнокомандующим. Поэтому излагай план корректно. И будь любезен, очень тебя прошу… фильтруй базар! – вполголоса, но убедительно добавил ангел.

Докладчик красноречиво двинул бровями, гримасой выказав своё отношение к ангельскому этикету. Но продолжал по делу:

– Тебе может не нравиться форма изложения, но я сейчас забочусь исключительно об общей выгоде. Я практик. И прямой контакт полезен для нас всех! Мы должны знать, чем на самом деле дышит и о чём думает девчонка. На расстоянии это не получается.

Меня тут грубо прервали, а я говорил, что невозможность плоха не тем, что мы не знаем ситуации, а тем, что невозможно вычислить, как поведёт себя объект при тронном выборе! И сколько ни ори ей в ухо ангельских предупреждений, мелкая дрянь верит по-настоящему только себе. И сделает, что её левая нога захочет! Её, а не моя! Увы, но это факт, – старший чёрт поклонился жестом адвоката, закончившего речь в суде.

– Я и не возражаю против самого плана, если ты заметил, – сухо сказал Златогон. – Разведка нам нужна.

– Ещё бы! Учитывая бандитов и волков, блуждающих в горах, два сопровождающих милой девочке весьма кстати! Или я должен снова объяснять, что в её невозможности главное – встречи!

– Почему встречи, а не обстоятельства? – рискнул ещё раз спросить Тигрис.

Как ни странно, повторное обращение Алоизу польстило. Он ответил чужому ученику с явным удовольствием:

– Видишь ли, детка, на нашем полотне нет обстоятельств, способных её остановить. Падение метеорита, лавина, камнепад, лесной пожар задержат в пути вашу будущую подружку лишь ненадолго. Если этот детёныш в юбке даже заработает такое копыто, как у меня, то рано или поздно она перейдёт гору, пройдёт долину, которую мы видим внизу. И так далее ещё шесть раз. Что может ей помешать? Только встречи.

Вы лучше бы подумали о том, что срок до отчёта у нас месяц, а первая серьёзная проблема видна на горизонте вполне ясно. Точнее, не видна. Понимаешь, о чём я, птенчик?

Тишка переглянулся с Гансом, и оба растерянно мотнули головами.

– Мы смотрим на окрестности с приличной высоты, но даже в самой дальней дымке не видим следующей горы. Так что идти придётся долго! И всё по жилой местности! Насколько было бы проще, будь это чучело хоть отдалённо королевского рода! Сразу бы просчитали ближайший тронный выбор, хоть несколько вариантов. А так сидит такая деревенская дура за печкой, а потом – бац! – уже на балу принца! Они влюбляются – и готово дело!

– Лиза ещё слишком мала для помолвки с принцем, – улыбнулся Тигрис.

– Знаешь ли, для помолвки никогда не рано, – со знанием дела возразил Алоиз. – Кроме того, за время долгого пути… девочка может подрасти! Кто знает, сколько ей таскаться по свету и нам за ней хвостом! Вот же… – чёрт прикусил коготь большого пальца, сдерживая недовольство своей судьбой. – Хватит тянуть резину! Вперёд, догонять объект!

Тигрис перевёл вопросительный взгляд на старшего ангела. Тот подтвердил задачу и добавил, что даже если вызова не будет, связь нужна каждый вечер, как только Лиза уснёт. Старшие сообщат данные разведки, наиболее безопасный и прямой маршрут, по которому ученики должны направлять Лизу к следующей горе.

– Запомнили, щенки? Удачи, Гансик! А ты, птенчик, имей в виду, если однажды явлюсь я один, значит, я убил твоего наставника и съел. И ты полностью переходишь под мою юрисдикцию! Что, страшно? – Алоиз насмешливо оскалился.

Тишка не смог скрыть ужас и нервную дрожь при этой мысли.

Златогон очень хотел схватить чёрта за шкирку и оттащить от своего ученика, как голодного пса от беззащитной жертвы, но всего лишь очень спокойно произнёс, глядя в сторону:

– Алик, добром прошу. Заткнись по-хорошему!

Услышав это обращение, старший чёрт так сжал губы, словно ему плеснули в лицо ледяной водой.

– А то что? – не двинув ни одним мускулом, процедил он. Угроза шла из самой глубины его тёмного нутра. Гансик вздрогнул. Тишка снова почувствовал холодок между крыльями.

– Как бывает по-плохому, ты знаешь, – улыбнулся ангел.

Алоиз оттаял. Сосредоточенно помешал палкой в остывшем костре.

– Скажи честно, хочешь копытом в глаз? – буднично спросил он. – Я попаду без разгона, не увернёшься.

– Попробуй. Обратно прилетит. Бумерангом.

– Вы, правда, ещё подеритесь! – проворчал Тишка, понимая, что это уже не страшно.

– Распустили у вас щенков, старших перебивают, – мягко укорил Алоиз. – Мы своих строже держим.

– Тиша, запомни пословицу, – любезно отозвался Златогон, – её учат только на высших курсах. «Если твоё левое крыло чешется на чёрта, врежь ему и правым!» Для верности.

Ганс – украдкой, а Тишка явно хихикнул.

Перед выходом старшие отозвали своих подопечных в разные углы пещеры для тайных наставлений.

– Мы действительно можем являться по одному, – тихо предупредил Златогон. – Значит, это нужно для дела. Ничего не бойся.

– Не буду, – пообещал Тигрис. И решился спросить: – Вы давно знакомы? – он глазами показал на Алоиза, не рискуя называть имя, чтобы не привлечь внимания.

– Очень давно. Его правая нога тогда ещё не была настолько… левой. Старый чёрт и сейчас не так страшен, как хочет казаться. Ему просто нравится строить рожки. Не может не пугать тебя.

– Зачем?

– Он из нижних. Это их стиль. Послушай, Тиша… хочу предупредить тебя о серьёзной опасности. Что бы ни случилось у вас в пути, до конца не доверяй Гансу.

– Он ведь даже ещё не бес!

– Я сам одобряю демократичный стиль общения, – вкрадчиво сказал Златогон, – но не надо сейчас спорить. Просто запомни.

– Да, учитель.

Тигрис понуро побрёл с горы, понимая, что остался один во враждебном мире. Через два шага с тем же настроением его догнал Ганс.

* * *

Вначале Лиза насторожённо смотрела на двоих мальчишек, подошедших к ней на первой остановке. Тем более что низкорослый, курносый и ушастый хлюпик напоминал беглеца из колонии для малолетних. Но второй казался вполне интеллигентным мальчиком. В его взгляде и голосе сквозила успокаивающая уверенность в себе. Нет, не похож на жулика. Мелкий – да, а второй – нет. И если они вместе, значит, оба нормальные ребята, сделала вывод девочка.

Мысль, что её хотят ограбить, тревожно билась ещё и потому, что сами себя парни назвали путешественниками, но вышли на дорогу с пустыми руками. У них не было не только рюкзаков, но даже курток. А если дождь? А холод? Практичной девочке это казалось очень странным.

– Откуда вы сбежали? – напрямик спросила она, угостив их пирожками. Ушастый с жадностью запихивал их в рот и глотал, почти не жуя. Интеллигентный парень из вежливости взял один, но за беседой сжевал только половину.

– Мы отдыхали в летнем лагере, там, за рекой, – сказал тот, что представился Тишкой. – Сбежали, потому что надоело. Режим, забор, кормят не очень… хотелось на свободу. Вот и решили: пойдём пешком домой. А вещи не могли взять, там шкафчики закрыты, всё охраняют.

Мальчишка словно слышал её мысли.

– Наш дом возле горы! – невнятно добавил ушастый Геночка по кличке Ганс.

– Возле этой? – махнула рукой Лиза.

– Не, не возле этой, – Ганс продолжал жевать. – Мы тоже думали, что возле этой, но нет, возле другой!

Эта тема Лизу очень интересовала.

– Я никакой другой не вижу!

– Мы тоже, – успокоил её Тиша по кличке Тигр. – Мы ехали сюда на… поезде. Довольно далеко. И теперь трудно сориентироваться, с какой стороны. Думали, встретим местных, спросим их…

– Я пока никого не видела. Но, честно говоря, встреч с пастухами я боюсь. Мало ли что за люди собираются ночью у костра. Даже и днём…

– Ничего, если мы пойдём вместе, переговоры предоставишь нам, – по-рыцарски заверил Тигр.

Лиза растаяла. Она хорошо знала мальчишек, у самой трое братьев разного возраста, но такого милого она ещё не встречала…

Или встречала? Нет, у мальчика, который ей приснился и сказал, как найти братьев, были небесно-голубые глаза. У Тигра – тёмные, глубокие. У Ганса – мутно-зелёные, и рот, как у лягушки. Сколько же в него влезет? Если они пойдут втроём, нужно подумать о пополнении запасов.

– У вас есть деньги?

– Что? – Тиша не сразу понял или не расслышал. – А… совсем нет. Но не волнуйся о припасах, мы по пути достанем всё необходимое. У нас есть кое-что получше денег. Сила убеждения!

– Думаете украсть? – скептически спросила Лиза.

– Зачем красть? – горячо возразил Ганс, проглотив очередной пирожок. – Не надо красть, когда можно просто попросить! Я очень хорошо прошу, увидишь! С нами не пропадёшь! – он хитро подмигнул попутчице.

Смешной. Лиза сразу поверила, как трудно отказать, если Ганс жалобно просит кушать. Такие разные… Что их держит вместе?

– Вы братья? – спросила она только для того, чтобы проверить, соврут ей или нет.

– Не совсем, – смутился Тишка.

– Троюродные, – снова жуя, с трудом выговорил Ганс.

– Мы родственники, – подтвердил Тигр. – Но очень дальние. Можно прямой вопрос? Ты тоже как-то подозрительно идёшь одна вдали от дома. Я не спрашиваю, если это секрет, но всё-таки… Скажи, чего ты ищешь? Приключений? Сбежала от родителей?

– Нет, я ушла… но для того, чтобы вернуться, когда найду… – Лиза замешкалась, потом решительно махнула рукой: – Всё равно не поверите! Я ищу своих братьев, они пропали. Дома волнуются. А как найти их, знаю только я.

– Почему?

– Взрослые мне не верят.

– Ты рашкаши, мы не будем шмеяться, – прошепелявил Гансик с полным ртом.

– Я расскажу, но вы пообещали! – предупредила Лиза, не очень веря в понятливость мальчишек. Она разглаживала длинную юбку на коленях, думая, как объяснить попроще. – В общем, так: моих братьев заколдовали. Они превратились в птиц.

– В лебедей?

– Нет, в воронов. И улетели из дома.

– Так не бывает! – для правдоподобия заметил Ганс. Тигрис молча кивнул, давая знак продолжать рассказ.

– Думаю, они не хотели улетать, но были в шоке, и их куда-то унесло ветром. И я должна пройти семь гор и семь долин, чтобы они расколдовались и вернулись.

– Откуда ты это взяла? Из сказки? – спросил Тигрис, чтобы Лиза не подумала, что ей не верят, а будто просто уточняют факты.

– Кстати, да, если бы со мной случилось такое превращение, как в сказке, то и рецепт мог быть такой, как там. Вот если бы мои братья стали лебедями, я бы, наверное, пошла в полночь на кладбище рвать крапиву и вязать для них сетки, – трезво заметила Лиза. – Но в сказке с воронами такого адреса не было. Он мне приснился. И это… не совсем сон. Вы понимаете? Это был настоящий знак. Подсказка.

– Подсказка из твоей собственной сказки? – пошутил Тигрис. – Звучит, конечно, странно. Но лучшего рецепта нет. Надо проверить этот, ты права.

– Ты не похожа на психическую, – заметил Ганс. – И ты не дура, знаешь, что говоришь!

– Спасибо, – невольно улыбнулась Лиза. У неё даже слегка порозовели щёки.

– Знаешь, как джентльмены мы бы хотели сопровождать тебя не только до следующей горы, – серьёзно сказал Тигр. – Ты идёшь неизвестно куда, в мире полно опасностей и тут замешано проклятье или колдовство… Нет, мы не можем тебя бросить!

– Сама подумай! Такое приключение! – убедительно округлил глаза Ганс.

Внутри у Лизы разлилось тепло искренней благодарности к новым знакомым. И больше ни секунды она не думала сбежать от них. Втроём и правда путь втрое короче.

Тигрис перевёл взгляд на ближайший зелёный холмик, где против солнца нарисовался длинный чёрный силуэт. Фигура жестом показала, что внедрение агентов прошло успешно, и растворилась в воздухе.

Кандидат в младшие ангелы тяжело вздохнул.