Текст книги "Девушка Online. В турне"

Зои Сагг
Девушка Online. В турне

Посвящаю эту книгу всем, кто сделал ее появление возможным и оказывал мне всестороннюю поддержку.

Я бесконечно вам благодарна.

20 июня

Как выжить в разлуке с парнем – суперкрасавчиком и рок-звездой

1. Загрузи и установи Скайп, Вотсап, Снэпчат – в общем, все приложения для общения, какие только найдешь. Надень комбинезон в виде панды и всю ночь переписывайся с парнем, пока не начнут слипаться глаза и не поймешь, что надо спать прямо сейчас.

2. Во сколько бы ты ни проснулась, все время по нему скучай и слушай Autumn Girl по кругу.

3. Настрой приложение в телефоне и всегда будь в курсе, сколько времени там, где он сейчас, – чтобы не разбудить его случайно в три часа ночи для болтовни в чате. (Я так прокалывалась уже раз десять!)

4. Купи календарь и вычеркивай дни до его возвращения (кстати, на моем их осталось ВСЕГО ПЯТЬ!).

5. Чудом выиграй в лотерею, забей на школу и лети к нему, куда бы его ни занесло, чтобы больше так надолго не расставаться.

6. Чем бы ты ни занималась, НЕ ВЫХОДИ В СЕТЬ и не смотри видео супер-пупер-популярной Леа Браун, чтобы не видеть, как она виляет задом перед «своим» парнем на глазах миллионов визжащих поклонников.

7. И НЕ ЗАБИВАЙ В ПОИСКОВИК ЕГО ИМЯ, чтобы не знать, как классно он проводит время, пока ты готовишься к экзаменам.

Милые мои читатели, даже если я однажды пойму, что могла бы опубликовать этот пост, все равно не стану этого делать.

Потому что знаю: мне нельзя признаваться в своей неуверенности. В том, что считаю себя недостаточно привлекательной и очень, очень ревнивой. Но о какой ревности может идти речь, когда мой парень – самый потрясный в мире и ни разу не давал мне повода беспокоиться. Я права?

Расскажите мне, как справиться с этими ощущениями. Потому что я не знаю, как выжить без него.

Девушка Offline… которая никогда не выходит online xxx

Глава первая

Пять дней спустя

Надо официально запретить экзамены в классах с окнами на море.

Разве справедливо, что мы строчим тут битых два часа, даже пальцы сводит, а за стеклами по волнам пляшут солнечные зайчики, и вода выглядит такой яркой и привлекательной? Какая на фиг четвертая жена Генриха Восьмого, если снаружи заливаются птицы и – клянусь! – совсем рядом слышится бойкая песенка мороженщика?

Я мотаю головой, отгоняя назойливое видение: обалденно мягкий вафельный рожок с толстыми складками мороженого, – и пытаюсь установить прямую телепатическую связь с мозгом моего лучшего друга Эллиота. Кто-кто, а он бы влегкую вспомнил все факты и даты. Я зову его Вики, потому что мне кажется, у него в голове вся Википедия. А мои заметки исчезают из памяти так же быстро, как сообщения в Снэпчате.

Я вздыхаю, стараясь сосредоточиться на вопросах. Но слова плывут перед глазами, даже собственные каракули разобрать не получается. Надеюсь, проверяющему с ними повезет больше.

Выбор истории в качестве одного из выпускных экзаменов ни разу не казался мне хорошей идеей. Я просто делала «как все». Единственный предмет, который я бы выбрала, будь на то моя воля, – это фотография. Загвоздка в том, что я понятия не имею, кем хочу стать, когда закончу школу.

– Так, время вышло, положили ручки, – командует экзаменатор, сидящий перед нами.

У меня мгновенно пересыхает во рту. Не знаю, сколько времени я витала в облаках, но точно знаю, что не успела ответить на все вопросы. От этих экзаменов зависит, какие предметы я буду изучать в следующем году, а какие уже благополучно завалила. Ладони становятся влажными от пота, я больше не слышу пения птиц за окном. Все, что сейчас воспринимают мои уши – пронзительные вопли чаек. Они словно кричат мне: «Не сдала, не сдала!» Желудок тревожно сжимается, и я чувствую себя так, будто меня вот-вот вырвет.

– Ты идешь, Пенни?

Я поднимаю глаза. Кира, моя подруга, ждет рядом с партой. Экзаменатор уже забрал листы с ответами, а я едва это заметила.

– Сейчас, подожди секунду.

Я хватаю сумку и сползаю со стула. Но, выпрямляясь, чувствую, как, несмотря на тошноту, меня накрывает волна облегчения. Неважно, что там с оценками, важно, что это последний экзамен! Еще один год позади!

Глупая ухмылка не сходит с моего лица, когда мы с Кирой радостно даем друг другу «пять». Сейчас я чувствую себя гораздо ближе к одноклассникам – особенно к близняшкам, Кире с Амарой, – чем за все время в этой школе. После скандала в начале года они окружили меня крепкой дружеской стеной, принявшей на себя атаку журналистов. Газеты сошли с ума, узнав, что я встречаюсь с рок-звездой Ноем Флинном. Потом раскопали мой блог, вытащили подробности и тут же заклеймили меня «разлучницей». Ведь Ной, как все считали, встречался с мегапопулярной певицей Леа Браун. Это были несколько худших дней в моей жизни, но друзья помогли мне пережить бурю. А потом, когда все закончилось, мы обнаружили, что сдружились еще крепче.

Выползая в коридор, Кира предлагает:

– Ну что, по бургеру в «Джи-Би» в честь праздника? Мы все решили забиться туда перед концертом. Или ты, конечно, хочешь увидеться с Ноем?

Я чувствую в животе знакомый трепет. Конечно, хочу – а как иначе? Но я вся на нервах. Я не видела Ноя с пасхальных каникул, со дня моего рождения (шестнадцатого, если хотите знать). А сейчас нас ждут целых две недели, только он и я. Это единственное, чего мне сейчас хочется, и единственное, о чем я могу говорить. И все равно не могу отделаться от мыслей: будет ли у нас все так же, как было, или меня ждет что-то совершенно новое.

– Перехвачу вас в ресторане, – отвечаю я Кире. – Мне надо кое-что забрать из кабинета мисс Миллз, а потом забежать домой переодеться.

Кира сжимает мне руку.

– Блин, мне тоже надо решить, что надеть!

Она торопливо убегает. Я слабо улыбаюсь ей вслед, и эйфория от окончания экзаменов уходит, а я опять начинаю нервничать. На этот раз – на тему «нравлюсь ли я еще своему парню». Знаю, надо быть уверенной, что я нравлюсь Ною такой, какая есть. Но если первый в твоей жизни парень по совместительству еще и один из самых известных молодых музыкантов на планете, сказать это гораздо легче, чем сделать.

Коридор почти опустел. Единственный звук, нарушающий тишину, – скрип моих «конверсов» по линолеуму. Не верится, что это последняя моя встреча, последнее «наверстывание пропущенного» с учителем фотографии, мисс Миллз. Мне кажется, за этот год она стала для меня чем-то большим, чем просто училкой. Пожалуй, она единственная, кроме родителей, кому я открылась, рассказала о том, что случилось на Рождество и Новый год. Даже Эллиоту известно не все. Беспристрастный слушатель, которому можно выговориться, – я и знать не знала, насколько в нем нуждалась.

Не помешал даже приступ паники, который я испытала, оказавшись в маленькой кладовой, превращенной мисс Миллз в импровизированную проявочную лабораторию. Прошла всего-то пара недель с тех пор, как новости обо мне и Ное «взорвали» Интернет. Обычно в проявочной я успокаиваюсь, но то ли дело в замкнутом пространстве, то ли в парах реактивов, то ли в том, что на бумаге вдруг проступило лицо Ноя – лицо, которое я еще целую вечность не увижу… В общем, я чуть не хлопнулась в обморок на банки с реагентами. К счастью, дело было после уроков, так что «паникерши Пенни в действии», слава богу, никто не увидел. Мисс Миллз приготовила мне чашку чая, угостила бисквитами, а я… я начала говорить и уже не смогла остановиться.

С тех пор она неизменно меня поддерживала. Хотя я знала, что помогло бы мне лучше всего – мой блог. Делая очередную запись, я чувствовала освобождение. Да, я закрыла публичный доступ ко всем постам Девушки Онлайн после финального «От сказки до ужастика», но не могла игнорировать знакомый зуд в ладонях – стремление поделиться мыслями со всем миром. Девушка Онлайн больше года была моей отдушиной, и я скучала по ней. По ней и по сообществу своих читателей, которых считала друзьями. Я знала, что, обратись сейчас к ним, они поддержали бы меня – как поддерживали в самом начале…

Но стоило только задуматься об обновлении блога – и в мыслях возникала одна и та же картина: полные ненависти люди сидят, скрючившись над клавиатурами, только и ждут момента, чтобы разорвать меня в клочки. И хотя многие мои читатели были милы и участливы, хватило бы одного непристойного комментария, чтобы вновь ввергнуть меня в темную бездну отчаяния. До того случая я никогда не чувствовала себя настолько парализованной, неспособной написать ни строчки. Обычно слова сами стекали у меня с пальцев, но теперь, что бы я ни написала, это казалось напыщенным и неправильным. Я делала заметки в тетради, но, конечно, это совсем не то, что блог.

Я попыталась описать мисс Миллз свои чувства. В Сети люди похожи на клоунов под толстым слоем грима: улыбаются, а зубы острые, как бритва. Настоящие чудовища. Но вместо того чтобы прятаться в темноте, они вылезают наружу, чтобы все их видели. Они – все худшие мои страхи, слившиеся в один. Миллион кошмаров одновременно. Они вызывают во мне жгучее желание собрать вещи и сбежать к индейцам в джунглях Амазонки. К тем, что считают самолеты злыми духами и все такое. Мне рассказывал о них Эллиот. Держу пари, они точно никогда не слышали ни о Девушке Онлайн, ни о Ное Флинне. И понятия не имеют, что такое Фейсбук. Или Твиттер. Или вирусные видео, от которых, кажется, никогда не избавишься.

Да и живи я лишь в Брайтоне, носа не высовывая за его пределы, – все тоже было бы о’кей. Большинство учеников в школе уже забыли о скандале со мной, как забыли имя прошлогоднего победителя «Икс-Фактора». Папа любит повторять: «Сегодняшние новости – это завтрашняя бумага для заворачивания бутербродов». И он прав: новости о моем блоге и даже о нас с Ноем уже истрепались сильнее, чем колени моих любимых джинсов. Проблема в том, что я живу не в амазонских джунглях и даже не только в Брайтоне. Я – гражданка планеты Интернет, а прямо сейчас это худшее место в мире, потому что в Сети до конца не забывают никого и никогда.

И все же кое-чем хорошим я Интернету обязана. Когда меня поддержала Девушка Пегас, мы обменялись электронными адресами, и из самого верного читателя блога Девушки Онлайн она превратилась в одну из лучших моих подруг, даже несмотря на то, что мы пока ни разу не встретились в реале. В миллионный раз выслушав стоны о том, как же я хочу, чтобы Девушка Онлайн не исчезала, Пегас научила меня, как поменять настройки блога, чтобы записи видели только те, кому я дам пароль. Так что теперь доступ к моим бессвязным постам есть только у нее, Эллиота и мисс Миллз. Не то, чего мне хотелось бы, но лучше, чем ничего.

Через кривое стекло классной двери я вижу мисс Миллз. Ее русые волосы падают на лицо каждый раз, когда она наклоняется над журналом. Я стучу в дверь, и мисс Миллз поднимает на меня глаза. Улыбается.

– Здравствуй, Пенни. Ну что, разделалась?

Я киваю.

– Последний экзамен. История.

– Умница! Ну давай, входи.

Она ждет, пока я устроюсь на жестком пластиковом стуле. Вся комната заставлена черными листами пенокартона с прикрепленными к ним фотографиями. Это проекты моих одноклассников, готовые к летней выставке. Я настояла на том, чтобы моих работ среди них не было, хотя мисс Миллз и возражала. Я выполнила все задания, но не смогла бы показать свои фотографии другим людям. Большинство одноклассников выкладывали портфолио в Сети; я перестала это делать после Рождества. До смерти перепугалась, что кто-то отыщет фото и использует их, чтобы высмеять меня. Вместо этого я стала собирать бумажное портфолио и каждую неделю вручала его мисс Миллз. И, надо сказать, эта работа по превращению творчества в нечто физическое, осязаемое, стала отличной терапией для меня.

Мисс Миллз возвращает мне портфолио. Улыбается.

– Как всегда, великолепная работа, Пенни. Мы ведь теперь долго не увидимся, верно? Хотела поговорить с тобой о твоем последнем посте. Знаешь, а ты справляешься.

Я пожимаю плечами. Справляться с каждым днем, кажется, едва ли не единственное, что мне пока по силам.

Мисс Миллз, словно читая мои мысли, продолжает:

– Думаю, тебе под силу гораздо больше, чем просто выживание. Ты можешь добиться очень многого. Ты немало пережила в этом году, и я рада твоему решению продолжать обучение, особенно, конечно, фотографии. Но я считаю: не стоит слишком сильно мучиться выбором. Ты пока что можешь позволить себе не задумываться над тем, чем будешь заниматься в будущем.

Так хочется ей верить… Но трудно отделаться от мысли, что все уже представляют свою дальнейшую жизнь – все, кроме меня. С Эллиотом это не обсудишь – он точно знает, что хочет стать модельером, мечтая выпускать одежду под собственным лейблом. И с близняшками тоже – я совсем недавно узнала, что Кира хочет стать ветеринаром, поэтому выбрала биологию и математику, чтобы наверняка поступить в хороший университет. Амара – та вообще непризнанный гений физики. Она всегда хотела стать ученым, так что с ней тоже все понятно. А все, что нравится делать мне – фотографировать да писать посты в блог, который я показываю только по секрету самым близким друзьям. Вряд ли на этом можно построить карьеру.

Знаю-знаю: передо мной лежит океан возможностей. А я застряла на берегу и совершенно не готова в него нырнуть.

– А вы не всегда хотели быть учительницей? – спрашиваю я наконец.

Мисс Миллз смеется.

– Вообще-то нет. Я просто… это получилось случайно. На самом деле я хотела стать археологом! Ровно до тех пор, пока не поняла, что археология – это не приключения Индианы Джонса, а бесконечное препарирование пыльных обломков. Я тогда долго думала, что сбилась с жизненного пути.

– Я именно так себя и чувствую, – отвечаю я. – Потерялась в собственном существовании, выронила компас. Может, есть какой-нибудь GPS-навигатор для жизни?

Она снова смеется.

– Послушай. Что бы тебе ни говорили взрослые, я открою маленький секрет: ты не обязана знать это прямо сейчас. Тебе всего шестнадцать. Наслаждайся жизнью! Живи, как сама считаешь нужным. Крути свой внутренний компас как хочешь, вперед, назад и по кругу, чтобы он сам не знал, куда показывать. Я стала учительницей случайно, но теперь не хотела бы никакой другой работы. – Она наклоняется ко мне и улыбается. – Ты, наверное, ждешь не дождешься сегодняшнего концерта? У меня на уроках ни о чем, кроме него, и говорить не могли. Ной вроде поклонник The Sketch?

Я улыбаюсь, чувствуя благодарность за смену темы. При мысли, что снова увижу Ноя, сердце начинает выпрыгивать из груди. Рано или поздно приходит время, когда разговоры в Сети уже не помогают справиться с тоской, и сейчас этот момент как раз настал. А еще я сегодня первый раз увижу, как он вживую выступает на сцене, перед тысячами вопящих от счастья девушек.

– Да, он у них на разогреве. Для него это великолепная возможность.

– Не сомневаюсь. Ну что ж, будь осторожна этим летом. И не забудь подготовиться к занятиям фотографией в следующем году. – Мисс Миллз машет рукой в сторону моего портфолио. – Уверена, что не хочешь отдать это на выставку? У тебя там есть несколько просто потрясающих работ, они заслуживают признания.

Я качаю головой. Она вздыхает. Эта битва проиграна заранее.

– Что ж, тогда все, что я могу сказать – пиши в блоге, Пенни. У тебя талант. Ты знаешь, как находить подход к людям, и мне не хочется, чтобы ты потеряла свое умение. Считай это заданием на лето вместе с фотографиями. Хочу получить полный отчет о твоих путешествиях, когда вернешься.

Я улыбаюсь, запихивая папку с портфолио в сумку.

– Спасибо, что помогли мне в этом году, мисс Миллз.

В голове теснятся мысли о задании по фотографии, которое мне предстоит выполнить летом. Мисс Миллз попросила нас взглянуть на все «под другим углом зрения», посмотреть на вещи «в альтернативной перспективе». Понятия не имею, как я буду это делать, но в одном точно уверена: поездка на гастроли с Ноем даст мне миллион разных возможностей.

– Не за что, Пенни.

Я выхожу из класса, иду по опустевшим коридорам, чувствуя, как сердце колотится в груди. Сначала я размашисто шагаю, потом бегу. Вырываюсь через двери на улицу, широко раскидываю руки и кружусь на верхней ступени школьной лестницы. У меня горят уши – как же, должно быть, банально и по-дурацки я выгляжу, но никогда еще я не была так рада окончанию учебы.

Свобода еще никогда не казалась мне настолько сладкой.

25 июня

Экзамены официально сданы! (И как пережить их возвращение)

Оркестр, туш!.. На этот год школа закончена! Я сделала это! Ура!

Все было не так уж плохо. Повторю: все было не так уж плохо. Но мне понадобились помощь и советы (большое спасибо Вики, моему лучшему на свете другу!) – так как я понятия не имела, как со всем этим справиться. Я чувствовала себя так, словно всю жизнь только и делала, что учила… учила… и снова учила все подряд!

Если я сейчас не запишу эти советы, то, уверена, забуду их к следующему году. А по некоторым причинам, сколько бы раз я ни сидела на экзаменах, мое отношение к ним не меняется. Они по-прежнему повергают меня в ужас.

Пять способов пережить экзамены (от того, кто НЕНАВИДИТ экзамены)

1. Повторение

Ну да, да, сейчас кто-то скажет, что это очевиднейшая вещь. Но в этом году я завела себе календарь, внесла в него все предметы и вклеивала туда золотую звездочку каждый раз, когда заканчивала часовое занятие на повторение. Ощущение, словно в начальную школу вернулась, – зато наглядно виден прогресс (по созвездию в календаре), отчего чувствуешь нагрузку и готовишься гораздо увереннее.

2. Барашки в бумажках

Не учителям, конечно, и не экзаменатору, а себе, любимой! Каждый раз, когда заканчивалась неделя повторений (смотри пункт 1), я шла в «Густо Джелато» и брала себе в качестве награды пирожное с мороженым. Сладкая мотивация – что может быть лучше!

3. «Елки» из вопросов

А вот это главная фишка Вики! Он советует в первую очередь сосредоточиться на тех вопросах, которые сильнее всего влияют на оценку за экзамен. Чтобы к концу не застрять над чем-нибудь сложным и осталось время нацарапать какую-нибудь ерунду в эссе.

4. Кофе

Я не особо люблю кофе, но, если верить моему брату, это помогает. Честно, я пробовала, но каждый глоток вызывал у меня отвращение. А заканчивалось все тем, что я всю ночь не могла заснуть, мучилась тревожным ожиданием… Так что, может быть, это не такой уж хороший совет…

5. Мечта о лете

Помни, что экзамены – еще не вся жизнь! На самом деле в моем случае эта мысль стала главной. Знание, что скоро, очень скоро, я снова буду вместе с Бруклинским Парнем…

Девушка Offline… которая никогда не выходит online xxx

Глава вторая

Всю дорогу домой я чувствую, как внутри нарастает волнение, так что в кухню захожу, чуть ли не пританцовывая. И это, что называется, к месту: мама с Эллиотом отжигают сальсу на черно-белых плитках пола. Мамин наряд – пышное, усыпанное блестками платье в стиле «Танцев со звездами» – крутится и ярко переливается от каждого движения. Парень Эллиота, Алекс, сидит на табурете посреди кухни и выкрикивает оценки в колоритной манере Бруно Тониоли:

– Семь!

Вот такой он, обычный день в семейке Портеров.

– Пенни, дорогая, ты уже дома! – выпаливает мама в перерывах между танцевальными па. – Ты никогда не говорила мне, что Эллиот так хорошо танцует.

– О-о, это человек многих талантов!

Они заканчивают танец хитроумным падением – Эллиота на маму. Мы с Алексом разражаемся восторженными аплодисментами.

– Айда наверх? – спрашиваю я у Эллиота с Алексом. Они кивают практически синхронно.

Я смотрю на них, и сердце пронзает до жути знакомая боль. Эллиот с Алексом – прекрасная пара, не знакомая с «отношениями на расстоянии», как мы с Ноем. Они могут быть вместе когда захотят, не оглядываясь на часовые пояса, нестабильный Wi-Fi или Скайп, который то работает, то нет. Друг возле друга они совершенно спокойны. Строго говоря, эти двое так много времени проводят вместе, что у нас в семье их имена слились в единое прозвище, типа «Брэнжелины» или «Кими»[1]1
  Пара Ким Кардашьян и Канье Уэста. – Здесь и далее примеч. ред.


[Закрыть]. Алекс с Эллиотом у нас теперь Аллиоты.

– Аллиоты, обедать будете? – мама успевает поймать нас по пути наверх.

– Не-а, перехватим по бургеру в «Джи-Би» перед концертом! – кричу я в ответ.

– Правда, что ли? – Эллиот выгибает бровь.

Я чувствую легкую досаду.

– Кира нас пригласила. Нормально?

Аллиоты переглядываются, но, кажется, достигают молчаливого согласия.

– Никаких проблем, Пенни-чуденни. – Эллиот тянется назад и берет Алекса за руку. Я улыбаюсь.

В памяти всплывает момент, когда они познакомились, накануне Дня святого Валентина. Эллиот тогда затащил меня в магазинчик винтажной одежды в той части Лейнз, которая скрыта от глаз непосвященных. Хотя мы были там днем раньше и прекрасно знали, что никаких новых поступлений у них не ожидается.

А потом я увидела новенького продавца, смущенно сутулившегося за прилавком. Понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто это.

– Господи, Пенни, он такой симпатичный! – Эллиот затянул меня за вешалку с одеждой и накинул на себя длиннющий боа из перьев.

– Это Алекс Шеферд, – сказала я. – Он учится в нашей школе, в шестом классе[2]2
  «Шестым классом» в британской школе традиционно называются два последних года обучения – 12-й и 13-й.


[Закрыть].

Естественно, я его знала, но в основном из-за того, что в него по уши втюрилась Кира. Я понизила голос:

– А ты уверен, что он по твоей части?

Эллиот глянул на меня и закатил глаза.

– Думаешь, я притащил бы тебя сюда, не будь я уверен? Мы уже две недели перемигиваемся, с тех пор как он начал здесь работать.

Я шутливо ткнула его локтем под ребра.

– Да ты со всеми подряд перемигиваешься.

– Но не так. – Эллиот продемонстрировал мне свое «особое» подмигивание, и я захихикала.

– Тогда почему же ты до сих пор ничего не предпринял?

– Предприму. Просто… дай мне время.

Киру ждет жестокое разочарование, когда она узнает, что Алекс играет за другую команду. Но, думаю, она как-нибудь с этим справится.

Алекс был чуть более привлекательным, чем, по моему мнению, должен был выглядеть будущий парень Эллиота. Но в глазах его то и дело вспыхивал шаловливый блеск, от которого кто угодно немедленно растекся бы лужицей по полу. Когда я снова глянула на него из-за вешалки, Алекс все еще пялился на нас. Я подняла руку и помахала ему.

– Пенни, ты что творишь? – шепот Эллиота взвился как минимум на октаву.

Я усмехнулась.

– Ускоряю события. Между прочим, я всего лишь соблюдаю правила приличия. Он же смотрел в нашу сторону. Так, он идет сюда. Только не дергайся.

– Что он делает?! – Эллиот побелел от ужаса, но автоматически пригладил волосы. – Как я выгляжу? Вот знал же, что не надо было надевать сегодня эту фетровую шляпу! Слишком изысканно получилось, надо было одеться покруче.

– Эллиот, ты мелешь ерунду. – Я еще никогда не видела своего друга таким взвинченным. Пришлось стянуть с него боа, чтобы не возникало ощущения, что на макушке у Эллиота сидит какое-то пушистое животное. – И, кстати, эта шляпа очень…

Но договорить я не успела – Алекс подошел к нам.

– Могу я вам помочь? – Он чуть-чуть улыбнулся. Его глаза не отрывались от Эллиота ни на мгновение.

– Да. Давай поженимся, – пробормотал мой друг себе под нос.

Алекс слегка нахмурился.

– Что, простите?

– Нет-нет, ничего… Я просто интересовался, не поможете ли вы подобрать шарф к моей шляпе?

Мне показалось, эти слова произнес совершенно другой Эллиот. Вся его нервозность словно растаяла под моим взглядом, и вернулся прежний, нормальный, уверенный в себе парень.

– Конечно. У нас есть кое-что, что прекрасно подойдет к вашему стилю в духе «Великого Гэтсби». Пойдем сюда, – Алекс прошел к другой стойке с одеждой в глубине магазина.

Эллиот тенью следовал за ним.

– Вы знали, что жена Френсиса Скотта Фицджеральда отказывалась выходить за него замуж, пока он не начал зарабатывать на своих книгах деньги? – спросил он.

– Нет, не знал. Но знаю, у него были серьезные проблемы с правописанием, – не моргнув глазом отозвался Алекс.

Я следила, как эти двое шагают по магазину, перебрасываясь фактами из жизни Фицджеральда, книги которого я только должна была прочитать (и даже не видела ни одного фильма по ним). Они общались так, словно знали друг друга всю жизнь. Пришлось признать, что Эллиота лучше оставить – не хотелось стеснять его своим присутствием.

И, как обычно, в классическом стиле Пенни Портер я отступила прямо в стойку с пальто, свалив на пол груду винтажных шуб и пелерин. С ярко пылающими щеками я бросилась поднимать тяжелые меха, но они совершенно перепутались между собой. Да уж, если надо испортить кому-нибудь момент, мне можно смело доверить эту сложную процедуру.

Алекс с Эллиотом подбежали практически сразу же.

– Я все уберу, не волнуйтесь, – успокоил меня Алекс.

– А я помогу, – заявил Эллиот.

Оба наклонились и взялись за разные концы одного и того же мехового боа. Стали подтягивать шарф, каждый к себе, пока их руки не соприкоснулись. Я практически ощутила разряд, проскочивший в воздухе между ними. Это был их личный момент спагетти-с-фрикадельками – сцены из потрясающего мультика «Леди и Бродяга», который я в детстве смотрела, наверное, миллион раз.

Пробормотав невнятные извинения, я предприняла еще одну попытку смыться из магазина. На этот раз ни Эллиот ни Алекс меня даже не заметили.

С тех пор они стали единым целым. А мне нравится думать, что моя неуклюжесть все-таки чуть-чуть, самую капельку, им помогла.

Но сейчас Аллиоты должны помочь мне найти ответ на самый важный вопрос: что надеть на свидание с парнем, которого не видела два месяца? Мы взбегаем по лестнице наверх, ко мне в комнату. Алекс своими длинными ногами переступает через две ступеньки за раз. Он намного выше и меня, и Эллиота.

– Эм-м, Пенни… ты разве завтра не уезжаешь в турне?

Это Алекс добрался до верха лестницы и теперь стоит в дверях моей спальни.

– Ты о чем?

Но я и так знаю ответ. По комнате словно пронеслось торнадо. Все вещи, которые я когда-либо надевала, шарфы, пояса и шляпы, – все свалено в кучу на кровати. Стопки тетрадей с моими записями громоздятся на столе, а по всему полу разбросаны обрезки картона – наглядное свидетельство усердия при подготовке фотопортфолио.

Единственное свободное место во всей комнате – кресло у окна, над которым я повесила страницу из модного журнала. На ней – мы с Ноем; он обнимает меня за плечи. Заголовок сообщает: «Ной Флинн и его девушка».

Впервые в жизни я в журнале! И пусть даже на снимке у меня не волосы, а взрыв на макаронной фабрике, я все-таки сохранила эту страницу – как реликвию.

Рядом висит календарь, почти полностью усыпанный золотыми звездочками, а сегодняшняя дата в нем обведена красным.

Эллиот на цыпочках, балансируя, как гимнаст, пробирается через завалы.

– Подумать только. Оушен Стронг не умеет собирать вещи.

Оушен Стронг – это имя, которое мы с Эллиотом придумали для моего альтер-эго. Я превращаюсь в нее всякий раз, когда ударяюсь в панику, – точно как Бейонсе пользовалась именем «Саша Фирс», выходя на сцену. Теперь Саша Фирс ей больше не нужна, и, надеюсь, в моей жизни тоже наступит такой день, когда я перестану нуждаться в Оушен Стронг. Но пока что это имя для меня – как спасательный жилет, за который я цепляюсь в бурном море своих волнений.

Я машу рукой в сторону кровати.

– Э-э… присаживайтесь… наверное.

Сама взгромождаюсь на гору комбинезонов, валяющуюся в кресле у туалетного столика.

– Я начинаю волноваться, не спрятано ли тут где-нибудь бездыханное тело Меган, – Эллиот морщит нос.

– Да ну!

Я показываю ему язык.

Меган была моей лучшей подругой с первого класса. Но она сильно изменилась, превратилась в повернутую на парнях и селфи девушку «с запросами», в которой я больше не могла узнать свою подругу. В прошлом году она вспыхнула ревностью к моим «отношениям» с Олли – парнем, в которого я была до жути влюблена, пока не встретила Ноя. Между нами ничего не было. Но достаточно оказалось лишь намека – и Меган вышла из себя от ревности. Именно Олли узнал о моем анонимном блоге, увидел фотографию Ноя Флинна и рассказал обо всем Меган. Та, в свою очередь, сложила два и два и разболтала обо всем прессе, отдав меня на растерзание журналистам.

Однако я смогла отыграться. Когда мы с Эллиотом столкнулись в кафе с Меган и Олли, дело закончилось молочными коктейлями, вылитыми им на головы. Со времени коктейльной битвы мы с Меган особо не общались. Новости об инциденте – единственном и самом важном моменте, благодаря которому я не растеряла свою храбрость, – распространились по школе, как пожар.

Впрочем, девушки, подобные Меган, никогда не лишаются внимания надолго. Их уверенность в себе просвечивает сквозь любые наслоения, любые слухи и сплетни, а неудобные истории скатываются с них как с гуся вода. Она даже мило шутит о том, что именно благодаря коктейлю у нее такая молочная кожа. А недавно ей пришло приглашение из лучшей театральной школы в Лондоне. Так что особа Меган вновь неприкосновенна и взирает на смертных с недосягаемых вершин.

Олли тоже бросает нашу школу. Его семья приняла решение переехать, чтобы дать старшему брату сосредоточиться на теннисной карьере. Мне жалко Олли. Даже после всего, что он сделал, не верится, что Олли – плохой парень. А теперь он исчезнет в тени брата.

Так что я остаюсь без заклятых врагов. И единственный вызов, с которым мне предстоит справляться – это я сама, собственной персоной.

Эллиот хлопает в ладоши. Сейчас он полностью погрузился в роль главного организатора всего и вся, а-ля Моника из «Друзей».

– Так, где твой чемодан?

– Э-э… кажется, на нем сидит Алекс.

Алекс подскакивает и начинает разгребать груды одежды. Наконец из-под завалов показываются ярко-розовые бока чемодана.

– Напомни-ка, на сколько ты уезжаешь? – просит Алекс, оглядывая его раздувшееся нутро.

– Ее не будет четырнадцать дней, три часа и двадцать одну минуту, – отвечает Эллиот. – И да, я буду считать каждую секунду!

Я робко усмехаюсь.

– Мама с папой наверняка тоже.

– И сколько же им понадобилось времени, чтобы изменить свое мнение? – интересуется Алекс.

– Да всего два месяца, считая с Пасхи, когда Ной предложил мне присоединиться к нему! Но, если честно, я не была уверена, что вообще смогу это сделать.

Отправиться на гастроли вместе с Ноем – великое дело. Впервые в жизни я действительно еду куда-то одна, без родителей и брата. И хотя каждая деталь путешествия уже выверена и прочесана тонюсенькой расчесочкой, я по-прежнему ужасно нервничаю.

– Естественно, сможешь. Это же невероятные впечатления! Я тебе жутко завидую. Так что валяй, расстегни чемодан и покажи нам, что там у тебя.

Выполняя указание, я вся съеживаюсь, завидев вещь, лежащую на самом верху. Эллиот вынимает из чемодана вязаную кофту огромных размеров. У нее широкие удобные рукава, я могу обернуть их вокруг себя почти два раза. Кофта эта когда-то принадлежала маме, но, по ее словам, она носила ее только во время беременности. Ни до, ни после не надевала.