Текст книги "Женский взгляд на мужской характер"

Под крылом

Из всех кавминводских структур меня больше других интересовало авиапредприятие «Кавминводыавиа», воздушные ворота региона, которые не обошел никто, прибывающий на Ставрополье и в республики Северного Кавказа. Долгие годы им руководил Василий Викторович Бабаскин, заслуженный пилот Российской Федерации, отличник Аэрофлота, кандидат технических наук, лауреат Государственной премии РФ. Кроме официальных титулов и званий следует отметить, что это очень красивый мужчина, человек глубокий, многогранный, непростой и труднодоступный. За годы нашего сотрудничества у него менялись секретари. Но неизменным оставалось одно: все они насмерть стояли, охраняя доступ к руководителю, и по их отношению ко мне было ясно, как нынче ко мне расположен сам Василий Викторович или, как минимум, в каком он настроении.

Секретари, помощники – это вообще особая категория людей. Они бесправны и могущественны одновременно. Хорошо их иметь союзниками, но мне, если честно, это удавалось не всегда. Если вы у них в чести, ваши шансы на успех, как минимум, попадания пред светлые очи руководителя (а это, собственно, мне от них и требовалось) грандиозны. Если нет, то ловите миг удачи. Так у меня и было в случае с Василием Викторовичем. Я месяцами безуспешно названивала в приемную, пытаясь заполучить встречу с ним. Осторожные и квалифицированные секретари все же докладывают руководству о звонках. Но в случае с Василием Викторовичем это не факт. Боюсь, что нередко это зависело и от Веры Петровны, супруги, которая работала рядом. И все же удалось! Количество звонков переросло в неожиданное качество. Справедливости ради надо сказать, что и жизнь у Василия Викторовича как руководителя «ворот Кавказа» была всегда достаточно беспокойная и мобильная: то разбор полетов, то сам в полете, то высоких гостей встретить-проводить, то обязательства представительского характера. Словом, застать его на месте трудно по объективным причинам. Поэтому звонила я ему и утром, и днем, и вечером… Как-то наудачу я набрала номер незадолго до начала рабочего дня. Кстати, это те нередко благодатные минуты, когда руководитель на месте. Секретарь спешит, а бывает, что и задерживается. А на телефонный звонок рефлекторно срабатывает многолетняя выучка. И вот однажды благословенным утром вместо привычного «Приемная Бабаскина..» я услышала приятный властный мужской голос. Поняла, что «сам», искренне, не скрывая эмоций, обрадовалась, похвалила охранные функции секретарей, чем-то рассмешила, попросила об интервью и встрече. Настроение у Василия Викторовича было отличным, он согласился, но как человек осторожный сначала предложил сделать материал с его первым замом по полетам Борисом Ивановичем Лейкиным.

Борис Иванович – технарь, до мозга костей преданный летному делу, подтянутый, настоящий крестьянский сын, с прекрасным знанием английского, он был, как я понимаю, человеком, в заслугу которому можно поставить безаварийность полетов компании не один десяток лет. Стратегический курс авиапредприятия «Кавминводыавиа» всегда был привязан к безопасности и надежности. Именно поэтому главы северокавказских республик, имея свои авиапредприятия, предпочитали чаще всего летать в столицу все же из Минеральных Вод.

Мы душевно поговорили с Борисом Ивановичем. Фотографом выступила работавшая тогда со мной Ольга Труфанова, которая в первые годы издания журнала была не просто бухгалтером, но и вернейшим и преданнейшим человеком, поддерживающим меня на моем одиноком редакторском пути. Интервью готовила к публикации Елена Куджева, тогда работавшая заведующей отделом культуры и образования газеты «Пятигорская правда».

С Леной мы познакомились много лет назад, когда я сбежала из отдела культуры горисполкома. Да-да, именно сбежала! Тогдашний председатель горисполкома Василий Васильевич Паршин трижды отправлял в корзину мое заявление об уходе по собственному желанию. Никто из секретарей всего аппарата горисполкома не рисковал принять и зарегистрировать его, и мне пришлось отправлять заявление из отделения связи, находящегося в здании администрации, заказным с уведомлением о вручении. А случилось все это после трех лет моей работы в должности заведующей отделом культуры со штатом я и еще полторы девочки, да централизованной бухгалтерией всех учреждений культуры города в придачу. Я поняла, что «загнусь» от объема работы и уровня руководства. С одной стороны, глупейшие задания со стороны аппарата исполкома (дело чиновника, как известно, – плодить бумаги), с другой стороны – вкусовщина, гиперконтроль со стороны отдела агитации и пропаганды горкома партии. И безумная вздорность первых секретарей в плане видения целей, задач и реальных возможностей учреждений культуры города. На планерках исполкома за три года моей работы, если честно, не было задано ни одного вопроса по глубинной сути деятельности учреждений культуры. Но если надо устроить публичную «порку» по какому-нибудь формальному признаку, то были всегда под рукой «девочка» и «мальчик» для битья, то есть я (которая была самой молодой – двадцати восьми лет от роду) и председатель спорткомитета. Как-то, сидя на заседании исполкома, я поняла, кто и ради чего ведет игры в «поддавки» – смиренно принимает некоторые замечания, берет под козырек. И, главное, кто неприкасаем ни при каких обстоятельствах. Руководитель коммунальной службы, традиционно и привычно критикуемый, играет в эти игры, в том числе и ради своих личных интересов, руководителей отделов здравоохранения и образования вообще нельзя трогать – здоровье и дети святы! Ну и далее по списку. А у меня кроме зарплаты и морального удовлетворения – никакой «дополнительной» радости. Правда, как выяснилось позже, и до и после меня ее (то есть «радость») и на этом месте себе организовывать могли. Но, видно, я не под то «заточена». С правильностью отличницы на чиновничьей работе делать нечего. А вот если вы мастер игр, обладаете долей авантюризма и пофигизма, то в этом случае административная усталость чиновничьей работы вам нипочем. И я не хочу обидеть чиновников. Я была в их шкуре! Там ведь очень часто, независимо от человека, получается по-черномырдински: хочешь как лучше, а получается как всегда.

Итак, я сбежала под формальным предлогом решать проблему деторождения. В мои 32 года у меня еще не было детей. И этот аргумент был единственным приемлемым, чтобы не испортить в городе репутацию и карьеру не только себе, но и мужу: с должности заведующего отделом исполкома в советское время так просто не уходили – либо на повышение, либо по горизонтали, либо снятие с позором. Пришла я в редакцию газеты «Кавказская здравница». Редактор Дмитрий Иванович Савченко давно звал меня к себе – я была регулярным внештатным автором. Но как человек осторожный и знающий взял он меня журналистом на гонораре: как знать, что там со мной произошло – по собственному желанию с таких должностей уходить не принято, да и что из меня в плане профессиональной журналистики получится – еще вопрос. Но: о великая сила слова! Я на самом деле забеременела, проработав недолго в редакции. Так что с профессиональной журналистикой была связана ровно столько, чтобы увидеть закулисье журналистской кухни, сойтись поближе с симпатичными и не очень профи одной из древнейших профессий, но, вероятно, главное, чтобы узнать Лену Куджеву, которая многие годы спустя стала для меня очень значимым человеком.

Молодая красотка с легким характером, Лена начала марафон в профессиональной журналистике с низкого старта, но это, поверьте, дорогого стоит. Она в то время работала машинисткой в редакции, печатая или, как нынче принято говорить, набирая, а нередко параллельно выправляя грамматические, стилистические ошибки журналистских профи, подчас давая дельные рекомендации по подаче и усовершенствованию материала. Пока я рожала и выхаживала сына (лет двенадцать на это отведите), Лена прошла многие ступени журналистской карьеры. К моменту нашей встречи на волне «Мужского характера» работала заведующей отделом культуры городской газеты «Пятигорская правда», стала настоящей, любимой и узнаваемой звездой в своей профессии – член Союза журналистов России, лауреат премии имени Германа Лопатина краевой журналистской организации, журналист с легким пером и гражданской позицией, чутким сердцем, распахнутым навстречу людям. Сегодня к этому можно еще добавить, что она уже несколько лет возглавляет пятигорскую организацию Союза журналистов России, стала автором и редактором нескольких книг. Профессионально уже больше семи лет работает руководителем пресс-службы одной из энергетических компаний. Лена социально активна, это – «мать Тереза» кавминводской журналистики: она кохает молодых и поддерживает стариков, ветеранов журналистского цеха.

Лена Куджева – самый преданный журналу «Мужской характер» человек. Когда нужно было писать многочисленные письма, обращения, проекты в бесконечном поиске денег, Куджева была рядом, независимо от того, ждет нас победа или поражение. А сколько работы она сделала как боец невидимого фронта! И как же ей часто было непросто со мной! Она в газете – профессионал, говорит, как лучше с точки зрения ее опыта, а я делаю все наоборот. Да и имею свое видение, как должно быть. Практически по замполитскому принципу: «Делай, как я говорю!» Правда, нередко позже она соглашалась, что я была права.

И с первым материалом для журнала, интервью с Лейкиным, у нас произошло немыслимое: она подготовила, а я говорю, что это не то. На этом могла бы быть поставлена точка в нашем сотрудничестве, будь на ее месте любой другой человек. Но не Куджева! Скорее, моего опыта не хватило, чтобы на стадии постановки творческой задачи сформулировать то, что я хочу. Второй вариант оказался тем, что надо. Кто бы сомневался, зная Лену! Ведь у нее, как, впрочем, и у нашего дизайнера Юрсана, есть ценнейшее качество – шлифовать все до возможного на нашем уровне совершенства, тем более что все наше творчество подвергалось взыскательной критике острого на язык Гени, моего мужа. А уж Геня – по-настоящему классный редактор и журналист. Куджеву я просто обожаю. Она, как никто другой, может поддерживать мои авантюрные ходы в интересах проекта и, как никто другой, может оставаться деликатно в тени, делая безмерно много для нашего общего детища.

Итак, интервью с Лейкиным открыло период сотрудничества с авиакомпанией «Кавминводыавиа» и прямой выход на его генерального директора Василия Викторовича Бабаскина. Это дало журналу немало – во-первых, отличную от других изданий географию продвижения. Только наш журнал, да и фирменный бортовой, появившийся несколькими годами позже, могли читать пассажиры компании, в том числе и VIP-клиенты.

Василий Викторович внимательно прочитал журнал и согласился поддерживать финансово. И надо отдать ему должное, слово держал, пока имел такую возможность. Но и мы старались летчиков не подводить. Специально для таких долгосрочных партнеров мы придумали рубрику «Только хорошие новости из жизни героев предыдущих публикаций». Объемы материалов и их размещение в номере всегда подчеркивали их приоритетность для нас. И, конечно, весь арсенал средств по «ухаживанию» за нашими партнерами был впервые изобретен и опробован именно здесь. Но это – отдельная, деликатная тема.

Партнерство нам было просто необходимо. У меня был нередко бесплатный или льготный пролет в Москву и назад, часть тиража по нашей просьбе бесплатно переправлялась в столицу. Я практически всегда пользовалась услугами VIP-зала, что было весьма кстати для моего имиджа главного редактора журнала. Иногда меня отправляли первым классом. А порой при острой необходимости поддержать реноме дозволяли встретить гостей у трапа самолета. Все эти детали важны в игре статусов и табелей о рангах. Если ты здесь, то ты – один из нас. С тобой можно говорить. Думаю, что и для Василия Викторовича я какую-то значимость приобрела тоже опосредованно: после того, как начальник УФСБ по Ставропольскому краю, Герой России генерал Олег Дуканов, а потом и Владыка Феофан в VIP-зоне аэропорта часами заинтересованно беседовали со мной, давая интервью. Да и письма-просьбы о пролете в Москву на различные мероприятия этому немало поспособствовали.

Все эти статусные игры требовали перемен – имиджа (каждый раз в «Мегапир» надо было являться в новом наряде, на прием к Владыке – тоже), внешней уверенности в себе и будущем проекта, словом, вовне нужно было излучать. Кстати, и вот эта многолетняя связка с летчиками во главе с Бабаскиным этому тоже помогала. Вообще было здорово ощущать поддержку авиаотряда в лице его командира. Но у всего есть начало и конец. Так уж все устроено в мире людей. Боюсь, что женский фактор и в этот раз сыграл со мной злую шутку, причем в лице пресс-секретаря Ольги Максименко, которая, в сущности, не в последнюю очередь благодаря мне же и получила эту должность.

Как? Наконец мы договорились с Василием Викторовичем об интервью с ним. Моя неуверенность в себе подсказала ложный ход. Надо было идти на интервью самой. Но это я говорю сейчас, по прошествии лет, а тогда я посчитала, что Татьяна Дружинина, тележурналист, умница и красавица, которая неоднократно делала материалы для ГТРК из авиаотряда, сама хорошо знакомая с Бабаскиным, сделает все в лучшем виде. Тем более что Татьяна всегда сногсшибательно молодо и эффектно выглядит, располагает мужчин к общению, что, собственно, и нужно для интервью.

Василий Викторович с Татьяной встретился, с удовольствием поговорил, ответил на многочисленные вопросы и даже обеспечил подход к элитной косметике в дьюти-фри. Татьяна подготовила материал. Я опять заставила промолчать мой внутренний голос, который уже шептал мне: «Не пойдет!» Но у Татьяны за плечами – годы журналистского общения, в мире мужчин она – рыба в воде. Куда мне до нее? Отправляю на согласование. Звоню.

– Мне материал не понравился, Зоя Выхристюк, согласие на публикацию не даю, – был ответ.

С Бабаскиным мы общались всегда по-военному кратко. Примерно так:

– Здравствуйте, Василий Викторович, это – Зоя Выхристюк, главный редактор журнала «Мужской характер».

– Здравствуйте, Зоя Выхристюк, у вас одна минута. Время пошло.

– Василий Викторович… – И далее – краткое изложение просьбы.

В этот раз я реально похолодела.

– Василий Викторович, убедительная просьба дать возможность еще одной попытки.

– Хорошо, Зоя Выхристюк.

Далее – сигнал отбоя.

То, что Бабаскин, – непростой, обязывающий и требовательный человек, я наслышана была и раньше, да и опыт общения с «рулящими» мужиками у меня уже какой-никакой появился. Мне говорили, что он мог душевно общаться с человеком, а потом в какой-то момент у него что-то щелкало внутри, и он удалял его от себя, попросту не замечал, без объяснения причин, без поражения в правах, если это подчиненный из авиаотряда. Просто все знали, что человек не в фаворе. По году рождения Василий Викторович – Бык, а по знаку зодиака – Рыба. Это невероятно интуитивный знак. Улыбчивый, иногда обманчиво веселый, мне казалось, он всегда скрывает от окружающих много душевной тоски и грусти. В большом знании есть много печали? Вероятно, да и потери и жизненные испытания не делают человека радостнее.

Итак, материал забракован. Но, если честно, он и был написан в таком легком, новомодном стиле, который я называю «драйв на грани стеба». И что анализировать стиль, когда нужно было искать выход из аховой для меня ситуации! Угроза потери стратегически важного партнера, да и возможность как-то задеть или вызвать неудовлетворенность очень симпатичного мне человека подтолкнули к поиску кого-нибудь, кто уж может чувствовать Бабаскина на уровне душевных фибр. Я вспомнила об Ольге Максименко, которая руководила информационно-рекламным агентством и периодически готовила какие-то материалы для авиаотряда, а в бытность тележурналистом достаточно часто общалась с Бабаскиным непосредственно. Но задача невероятно усложнилась. Материал надо переписать, не встречаясь дополнительно с героем. Ольга с ней справилась, поставив условием, что Василию Викторовичу откроется авторство только в том случае, если он материал одобрит. Он одобрил, а она вскоре стала его пресс-секретарем.

Путь к сердцу Веры Петровны Ольга нашла, материалы из авиаотряда для журнала делала, получая какие-никакие гонорары, в коллективе рос ее авторитет. И в какой-то момент она стала чувствовать себя «владычицей морскою» в инфопространстве не только отряда, но и его командира. По крайней мере, мне так показалось. Ее отношение к журналу и ко мне в какой-то момент стало откровенно негативным. Я никогда не могла для себя определить в аналогичных ситуациях, где заканчивается ревность подчиненного и начинается чисто женская ревность? Лучше бы пресс-секретарями были мужчины! Может, моя жизнь как главного редактора и судьба издания были бы иными? Но это вопрос риторический. А может быть, сошлись несколько тенденций: мои личные ошибки в выстраивании отношений и негативное «капание» в мою сторону ближайшего окружения совпали с ухудшением финансового положения предприятия, грядущими переменами, завершившимися выходом на пенсию Василия Викторовича? Не на все вопросы жизнь предоставляет ответ. Но мне жаль, что в последнее время руководства отрядом я была командиром отправлена «в отставку». Для меня был стимулом даже минутный разговор с Бабаскиным. И я благодарна ему за долгие годы поддержки моего детища. Всегда восхищалась им, сельским мальчиком, воспитанным бабушкой, который с десятью рублями в кармане, из жалости подаренными дядькой, поехал, вопреки всему, навстречу своей мечте и стал блестящим летчиком, безумно любящим небо. Все остальное – вторично.

Для меня.

С Василием Викторовичем я отрабатывала приемы «ухаживания» за значимыми для моего проекта VIP-персонами. Что я могла подарить им, несоизмеримо более упакованным в жизни финансово, чем я? Вспомнился Карнеги. Он утверждал, что для человека нет ничего благозвучнее его имени. Я перенесла эту истину в портретную плоскость, тем более что Бабаскин был и впрямь красавец. Мой дизайнер сделал фото обложечного номера в два раза большего размера, его оправили в приличную раму под стекло. С памятным журнальным логотипом и пожеланием. Есть еще несколько значимых для журнала людей, кому подарок подобного рода был сделан. Но это всегда были особые люди, поверьте. Делала я Василию Викторовичу и презенты иного свойства: пошла мода на замену фирменных этикеток. Как-то мы «изобрели» на основе прасковейского коньяка напиток мужской силы и доблести – коньяк «Бизон». Ясное дело – смыли одни этикетки, наклеили дизайнерские малотиражные штучки. Только несколько лет спустя мне сказали, что более неподходящего подарка именно ему сделать было невозможно. По роковому стечению обстоятельств отравленный алкоголь стал причиной гибели его сына. Знал бы, где упасть, соломку бы подстелил! Может быть, от этих мною от чистого сердца подаренных бутылок и идет то нарастающее нечто, что сделало меня персоной нон грата в его внутреннем мире и ближайшем окружении… И еще, конечно, две Веры (дочь Бабаскина тоже зовут Верой, как и супругу), между которыми и мной была Оля Максименко, действующая не на моей стороне поля… Тоже хотела как лучше, получилось по-черномырдински. Когда возник журнал в журнале «Деловая леди», одной из героинь стала дочь Василия Викторовича. Материал с ней опять же готовила Оля. Словом, не знаю, какие мелочи и детали падали на чашу весов не в мою пользу, но так уж случилось.

Случилось еще и то, что после ухода Василия Викторовича в аэропорту буквально через год произошли перемены, просто немыслимые: здание и весь комплекс отремонтированы, новая летная полоса достроена, VIP-зона, открытая недавно после ремонта и реставрации, – просто мировой уровень. А может, это результат того, что он готовил несколько лет, но случилось после его ухода? Так бывает, и лавры тогда достаются другим. А может… Но не хочу строить домыслы. На презентации по случаю открытия зала приема официальных делегаций (так это, по-моему, именуется) встретила главу города Минеральные Воды Константина Гамаюнова. Мы вместе с ним получали, помнится, второе высшее образование – юридическое. Спросила о Бабаскине, чем занимается, как поживает. Сказал, отлично, занимается бизнесом. Думала, что речь идет о большом торговом центре, которым пару лет назад и руководила деловая леди Вера Бабаскина. «Ну что ты! Он – серьезный человек: у него авиакомпания в Эмиратах!» Неожиданно… Неисповедимы пути Господни… Но пусть у него все будет хорошо! На нем, помнится, мужицкая ответственность за судьбы и будущее нескольких семей родственников, и для своих внуков он стал, по сути, дедом-отцом.