Текст книги "Дорогой, Я – Чудовище"

На это Маккей вновь громогласно засмеялся, словно одержал победу и вопрос о моём будущем был решён. Меня подобное разозлило. Что? Что же в прошлом совершила Демет, что теперь мне приходится подобное терпеть? Что именно сделала Демет этому доктору?

Не выдержав подобного хохота, я сорвалась с места, добралась до охранников с доктором и схватила его за горло.

***

В то же мгновение в сознании вспыхнули образы. Прошлое. Я видела прошлое. Маккей улыбался какому-то мальчишке, которому от силы лет девятнадцать. Молодой, привлекательный и эмоциональный.

– Сын, – обращался к нему Маккей, – ты же понимаешь, что спасение людей – это наш долг. Мы даём клятву. Ты как моей единственный наследник обязан помнить об этом. Что бы ни случилось, помни: жизнь священна.

– Конечно, отец, – отвечал парень, продолжая читать медицинские книги.

Дальше образы сменились, и я увидела, как парень сидит на полу с бутылкой алкоголя в руках. Он плакал и пил не переставая. В комнату ворвался Маккей, словно за ним гнались черти.

– Что ты творишь? – кричал Маккей. – До чего ты опустился? Ты хоть понимаешь, о чём сейчас будут говорить люди?

– Мне всё равно, отец, – бросил парень, горько улыбнувшись. – Я люблю её и ничего не могу с собой поделать.

– Идиот! – крикнул Маккей, нанеся удар по лицу сына. – Она замужняя женщина! О чём ты только думаешь?!

– Мне всё равно… Я готов на всё ради её внимания. На всё, понимаешь? Я… Я должен доказать свою любовь. Должен что-то сделать, чтобы она хотя бы вспомнила обо мне.

– Не могу поверить, что именно ты мой сын! – продолжал кричать доктор. – Протрезвей и возьмись наконец-то за ум! Герцогиня Блэр не та, кто может стать твоей!

Сцена покрылась туманом, а после, словно кто-то перелистнул несколько страниц, я вижу новую сцену. Маккей сам сидит с бутылкой алкоголя, стремительно её опустошая, в то время как в другой руке он сжимал письмо.

Вернее, это была предсмертная записка его сына, в которой говорилось, что он пойдёт доказывать свою «любовь» к герцогине. А именно: юноша сбросился со скалы с именем возлюбленной на устах. В тот миг Маккей потерял всё, что он так долго ценил, берёг и любил. Он потерял своего единственного сына и единственного члена семьи.

Однако самое ужасное было потом, когда мужчина рассказал об этом Демет. Рассказал, что сделал его сын во имя любви к ней.

– Что? – удивлённо протянула Демет, после чего засмеялась. – Ну и дурак же ваш сын. Может, оно и к лучшему, что его больше нет? Одним дураком меньше!

И наконец-то образы исчезли.

***

Я вновь вернулась в реальность, где держала Маккея за горло. Он потерял своего ребёнка и решил отомстить мне за то, что его единственный сын, его надежда и опора, теперь мёртв. И в любой другой день я бы поддержала его и даже попыталась бы понять, но… не сегодня.

Стиснула шею мужчины ещё сильнее, наклонившись к его уху. До последнего Маккей смеялся, пока не услышал мой шёпот:

– Твой сын сам виноват в том, что умер. Никто не толкал его с обрыва. Он идиот, так что, если и хочешь кого-то винить, вини только его, Маккей.

От моих слов единственный целый глаз мужчины широко распахнулся и задрожал. Доктор-садист понял, что я вспомнила его, если это можно так назвать. Теперь мужчина не смеялся. Он пытался вырваться из рук охранников и наброситься на меня. Но его держали крепко, так что единственное, что он мог, – это кричать.

Что мужчина и делал.

В конце концов, охранникам пришлось увести его, так как говорить Маккей просто не мог. В нём бушевала лютая ярость. Но мне было всё равно. Всё равно, почему Маккей в таком состоянии. Всё равно, что теперь будет с прислугой. Всё равно, что теперь будет с герцогом и его детьми.

Я просто хочу покинуть это место как можно быстрее.

– Хорошо, – неожиданно произнёс Кайл. – Я дам тебе развод и всё, что ты хочешь. И не буду останавливать, если захочешь покинуть особняк. Даже дам денег на первое время и обещаю спонсировать дальше, чтобы ты ни в чём не нуждалась. Только… дай мне время. День. Нет… до утра. Я подготовлю документы. Да и выходить на улицу в этом… – Кайл окинул меня взглядом. – Чистое самоубийство.

Останься здесь – самоубийство. Уйти – самоубийство. Выбор у меня, если честно, так себе. Но ведь «до утра»… это всего несколько часов. Не так уж и много, верно? В любом случае, я чувствовала себя так, словно ещё немного и потеряю здесь сознание. Так что у меня и выбора нет.

– Хорошо… – спокойнее добавила я, принимая условия Кайла.

Возникло лёгкое чувство перемирия, но надолго ли?

Глава 11. Прощай

Всего одна ночь.

Всего одна ночь, за которую пронеслась целая жизнь. Я больше не спала. Просто не могла уснуть, но при этом слышала в этом поместье всё. Каждую сплетню, каждый смех или плач. Каждое проклятье, ругательство или действие. В какой-то момент даже казалось, что я слышу само поместье, как оно дышит.

Это сводило с ума, хотя я прекрасно осознавала, что причина столь сильного проявления способностей – эксперимент с электричеством.

Это не просто ток, а ток, созданный под воздействием маны. Камней с высокой концентрацией маны. На теле нет ни царапины. Словно только-только родилась. Кожа чистая, белоснежная… Но то, что происходит под кожей, ведомо только мне.

Из-за сил, которые теперь практически невозможно контролировать, я не хотела ни с кем контактировать. Если прикоснутся ко мне, вижу их жизни, причём не самые лучшие моменты. Позже слышу всё, что они делают, даже за пределами здания. Насколько далеко распространяется моя способность, трудно сказать, так как сейчас это больше похоже на шум от сотни голосов. Словно в голове образовалось осиное гнездо.

Я стояла в своей комнате около окна, закутавшись в плед. Никому из прислуги не позволяла войти, хотя прекрасно знала, о чём говорят снаружи. Многие горничные ужаснулись. Они осознали, что положение дел будет не в их пользу. И угроза исходит не от меня, графини, которую прозвали «чудовищем», а от моего супруга. Кайла.

Кайл словно решил за одну ночь избавиться от всего, что хоть как-то причастно к происходящему. Я имею в виду «лечение».

Увольнение – это самый гуманный и милосердный исход, который мог получить человек с наименьшей виной. В остальных случаях закон даёт разрешение карать прислугу так, как господин сочтёт нужным. Вплоть до смертельного исхода. Ведь, благодаря их сознательному содействию, под пытками находилась хозяйка дома, которому они служат. Более того, не какая-то низкосортная аристократка, а сама герцогиня.

Я думала, что Демет жестока и беспощадна, но, оказывается, эта сторона присуща многим. Тому же Кайлу, ведь он не щадил никого.

А теперь ещё вчерашние лицемеры стояли около дверей моей комнаты, выжидая момента, когда я позову хоть кого-то. Они собирались валяться у меня в ногах. Лишь бы вымолить прощение.

Но мне ничего этого не нужно. Я ждала рассвета и момента, когда смогу покинуть этот дом.

Странно, не правда ли? Эта мысль и яростное желание «убежать» больше похожи на наваждение. У меня нет ничего. Абсолютно ничего! Но по какой-то причине, находясь здесь, я чувствую себя так, словно заперта в клетке. Словно задыхаюсь.

Возможно, я уже сошла с ума. Просто не осознаю этого. В этом мире трудно видеть грань «нормального». Всё, что кажется изначально ненормальным, на самом деле местная обыденность, с которой стоит только свыкнуться.

Хотя это не важно. Я всё для себя решила. Я уйду и будь что будет. Тут вопрос стоит не в том, «что правильно, а что нет», а в том, «что мне нужно».

Неожиданно в дверь кто-то тихонько постучался. Не успела я дать разрешения войти, так как долго размышляла, ведь была уверена, что это слуги, как дверь открылась сама, и в комнату вошли. Но вошёл не слуга и не стражник. Даже не Кайл и не Этан. В комнату вошёл Леонард.

Молчаливый мальчик, который предпочёл вести общение со мной через сладости. На этот раз, заходя в комнату, он ещё какое-то время держался руками за дверную ручку, словно черпал из неё уверенности.

Возможно, у ребёнка взыграло любопытство. Хотя и не только оно. Трудно представить, через что прошёл мальчик, видя всё то, что произошло сегодня в холле. Мне его действительно жаль, но… боюсь, сейчас я не в том состоянии, чтобы демонстрировать своё дружелюбие и мягкосердечность. Да и вообще не то время, чтобы с кем-то общаться. Даже если это ребёнок.

– Пожалуйста, покинь мою комнату, – холодно бросила я, отворачиваясь обратно в сторону окна, игнорируя тем самым зрительный контакт с мальчиком. – Я хочу побыть одна.

Ответа не последовало, однако я отчётливо услышала шаги, а также небольшой хлопок закрывающейся двери. С лёгкостью вздохнула, понимая, что мальчик ушёл. Но, нет, через каких-то несколько секунд вновь зазвучали тихие шаги, только вот на этот раз они приближались.

Обернувшись, увидела, что Леонард не просто не ушёл, а стремительно направлялся в мою сторону. Что за дела? Разве он меня не боится? Почему я сама начинаю его бояться?

– Не подходи, – потребовала я, предупреждающе выставив руки перед собой.

Мальчик замер, но не ушёл. Более того, в его глазах не отражалось и крупицы страха. Наоборот, он был заинтересован. Очень заинтересован.

– Ты не моя мама? – неожиданно спросил Леонард, ожидая ответа.

Я не знала, почему он это спросил. Чего он ждёт? Правды? Лжи? Иллюзий? Какой ответ в принципе будет верным? Пришлось сказать то, что знаю. Во всяком случае, так считаю.

– Нет, – ответила Леонарду, сильнее укутываясь в плед. – Я не она.

– Тогда… кто ты? – последовал новый вопрос.

– Я… – уже хотела ответить, но запнулась. Хотелось бы мне и самой знать ответ на этот вопрос. – Я не знаю.

– Не знаешь? – удивлённо приподнял брови мальчик. – Ты не помнишь, кто ты?

– Да, – ответила с тяжёлым вздохом. Если бы я знала, то оказалась бы в такой ситуации? Сомневаюсь. – Я не знаю, кто я, откуда, кем была… Ничего не помню о себе, но просто чувствую.

Ожидала очередной очевидный вопрос со стороны ребёнка, но дети на то и дети, что они вообще непредсказуемы.

– Если ты не помнишь того, кем ты была, то что тебе мешает быть кем-то другим? – спросил Леонард. – Например, моей мамой.

– Ха-ха… – вырвался смешок из уст. – Это очень странный вопрос. Разве ты был бы счастлив, если бы роль твоей матери исполняла какая-то незнакомка? Как по мне, это абсурд.

Мальчик какое-то время задумчиво смотрел в пустоту, пытаясь осмыслить сказанное. Он даже нахмурил брови и сморщил нос, но это ему всё равно давалось с трудом. В итоге он устало вздохнул и ещё ближе подошёл ко мне. Настолько, что потрудился запрыгнуть на подоконник и сесть на него. А потом и вовсе похлопал ладошкой по другой пустой стороне, приглашая тем самым присоединиться к нему.

– Тебе не кажется, что именно в этот самый момент ты должен кричать, плакать и звать на помощь? – раздражённо бросила я, плотнее закутываясь в плед и делая небольшой шаг назад.

– Хм… – неожиданно протянул Леонард, из-за чего мимикой стал очень похож на своего отца. – Думаю, что тебе сейчас страшнее, – произнёс ребёнок, смотря на меня своими честными и искренними зелёными глазами.

Каким-то образом маленький мальчик оказался более догадливым, чем все остальные люди в этом поместье. Он не торопил и не настаивал на своём. При этом молча ждал, когда я всё же присоединюсь к нему. Я не хотела рисковать и лишний раз прикасаться к человеку, хоть и ребёнку. Но, с другой стороны, отказываться тоже глупо. Это просто предложение сесть рядом, а подоконники в особняке вполне вместительные.

Немного помедлив, присоединилась к мальчику, сев рядом, при этом сохранила небольшое расстояние между нами. Леонард не приближался, но уже был доволен тем, что я всё же села. Если судить по его лёгкой улыбке.

– Ну… – начал мальчик, потирая ладошками свои колени. – Я… Меня зовут Леонард, – неожиданно представился он, смотря прямо в глаза. – Мне пять лет. Я люблю кататься на санках, слушать сказки и кушать сладости. Особенно мне нравится шоколад, хотя мне его много не дают, так как говорят, что вредно, – неожиданно начал перечислять мальчик, рассказывая о себе всё больше и больше новых фактов, о которых я и не просила.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Чтобы познакомиться, – мгновенно ответил тот. – Мне няня сказала, что, чтобы с кем-то подружиться, нужно рассказать немного о себе. Вот как-то так… – пожал он плечами.

– Хах… – вновь тихо засмеялась я. Неожиданно, но это уже второй или третий раз, когда детская непосредственность вызывает у меня лёгкую улыбку. – У детей всё так просто… Однако со взрослыми всё иначе.

– Но, если ты ничего не помнишь, то, выходит, сознательно ты только-только родилась, верно? – уточнил он, указывая себе на голову. – Мысленно ты ребёнок. Даже младше меня.

– Хах! – очередная улыбка. – Нет, всё не так. Мне, скорее…

В словах Леонарда присутствовала логика. Он прав. Можно сказать, что я только недавно родилась, а теперь познаю мир с самых азов. Но, с другой стороны, были другие знания, которыми ребёнок никак не смог бы обладать. В таком случае, какой у меня сознательный возраст? Подросток? Взрослая женщина? Или вообще старуха? Трудно сказать. Не могу точно определить. Может, Леонард прав и я ещё ребёнок? Хотя это уже звучит как шутка.

– Не важно… – отрицательно покачала головой. – Кажется, я просто сошла с ума. Во всяком случае, это бы объяснило многое.

– Ты не сумасшедшая, – неожиданно уверенно произнёс Леонард, при этом в его голосе были даже некая строгость и нотка злости.

– Что?.. – даже растерялась я.

– Я говорю, что ты не сумасшедшая, – повторил мальчик. – Это они все сумасшедшие, но я знаю. Знаю.

– Что именно «знаешь»?

– Огни… – неожиданно тихо начал он. – Огни… Я видел их.

– Что за огни?

– На твоей руке, – пояснил Леонард. – Я видел их. Только я, но точно видел.

– Что?.. – он же меня не обманывает? Разве такое возможно? Только я одна их видела. Больше никто. Так откуда?.. – Как такое возможно?..

– Это правда! – поспешил заверить ребёнок. – Красные, синие, зелёные, жёлтые… Я видел, как они танцевали над рукой. До этого их видел только я. Во всяком случае, я так думал. В тот день… – неожиданно Леонард запнулся, но после вновь продолжил. – В тот день, когда ты упала с лестницы… Перед этим ты видела, как я играюсь с огоньками. Ты была так зала и, кажется… напугана. Мама требовала никому не говорить, а когда узнала, что я уже кое-кому сказал… – мальчик замолчал, поясняя, что остальное и так известно.

Получается, Леонард также способен видеть огни? О! Что это? Разве не иллюзия? Или галлюцинации? Откуда мальчик способен видеть подобное, раз даже Этан, волшебник, не смог их увидеть? Может, Леонард – так же волшебник, просто пока ещё не осознаёт этого?

– Леонард, кому ты… рассказал об огнях? – осторожно спросила у мальчика.

– Кэтрин, – ответил он, виновато посмотрев на свои руки. – Но она не поверила мне. Она посчитала, что это детская игра в «воображаемых друзей». Это было один раз. Больше мы об этом не говорили.

– Кэтрин… – повторила я, не зная, как реагировать.

Что ж… Кэтрин отреагировала, как любой нормальный человек. Услышала детский лепет и посчитала это игрой. Дети часто что-то выдумывают. С одной стороны, это хорошо, что Кэтрин ему не поверила. Сомневаюсь, что у неё были бы ответы на то, что это. Более того, если бы девушка посчитала Леонарда волшебником… исход никому не ясен.

Но и ответ на вопрос о том, что это такое, так и нашёлся.

– Хорошо, – отозвалась я, поворачиваясь в сторону мальчика. – Пока лучше никому об этом не говорить, Леонард. Раз это видишь только ты, то пусть так оно и будет.

– Угу… – быстро согласился мальчишка, кивнув головой.

Неожиданную лёгкость я испытала после общения с ребёнком. Главное – я не сумасшедшая. Всему есть своя причина. Просто мне пока не все ответы известны. Сейчас глубокая ночь, а пятилетний мальчик даже не думал ложиться спать. Продолжал молча сидеть на подоконнике и смотреть в пол, слегка болтая ногами.

– Леонард…

– Лео, – поправил меня ребёнок. – Лучше Лео, чем Леонард. Так… проще и короче, – тут же засмущался он, но от своих слов не отказался.

– Хорошо, – кивнула. – Лео, тебе лучше вернуться к себе. Всё же сейчас ночь, а после всего пережитого тебе лучше как следует выспаться.

– Но… когда я проснусь, тебя уже здесь не будет, верно? – с лёгкой грустью произнёс мальчик.

– Так будет лучше… – тихо ответила ему, избегая пронзительного взгляда детских глаз. Но неожиданно он согласно кивнул.

– Я знаю, – бросил Лео. – Я понимаю, – после чего он наконец-то спрыгнул с подоконника и направился к выходу. – Но позже мы обязательно увидимся, – добавил он, касаясь дверной ручки.

– Может быть, – пожала я плечами.

– Нет, – улыбнулся Леонард. – Я в этом уверен.

И не успела я спросить, откуда такая уверенность, как мальчик уже ушёл, оставив меня одну. Мы поговорили недолго, обменявшись всего парой фраз, но при этом… этот ребёнок оставил приятное тепло на душе.

До рассвета осталось не так уж и много.

***

Ещё не начало светать, однако в мою комнату вновь постучались. На этот раз это был Этан. Но выглядел он весьма встревоженным, нервным и на взводе. Всё время оглядывался по сторонам, словно боялся, что его услышат или увидят. В руках он нёс большую сумку и невзрачный плащ древесного цвета.

– Накинь на себя, – буквально приказал он, при этом продолжал всё время смотреть по сторонам.

– Что? Зачем? – была весьма озадачена.

– Как зачем? Не ты ли хотела покинуть поместье? – эмоционально спросил Этан.

– Да, но я уйду после того, как Кайл…

– Ха! Ну, конечно! – фыркнул подросток. – Я отца знаю, как свои пять пальцев! Он определённо что-нибудь придумает и не отпустит тебя.

– Подожди, – растерялась я. – Он же сказал…

– Знаю! – вновь повысил голос Этан, всплеснув руками. – Я слышал, что он сказал, но ты не знаешь его так, как знаю его я. Он не отпустит тебя. Не потому, что не хочет сдержать слово. Всё потому что он не может. Он не может этого сделать и начнёт искать лазейки.

– Нет, – отрицательно покачала головой. – Какой в этом смысл? Зачем я ему? Чтобы мстить? Он не стал бы… Хочет сохранить брак? Для чего? Я же отказываюсь от всех своих денег и сбережений, передавая их в его владения. Чувства? Так он же любит Кэтрин, и это все в доме знают. Слуги ждут, когда она станет следующей герцогиней.

– Да кого волнует, что говорит прислуга за нашими спинами?! – уже стонал Этан, проводя ладонью вдоль длинных чёрных волос и зачёсывая их назад. После чего неожиданно рванул в мою сторону и схватил за плечи, смотря прямо в глаза. – Да пойми же наконец, мама. Существует нечто большее, чем просто сплетни, холодный расчёт и элементарная логика. То, что не подлежит ни одному объяснению, но всё равно существует. И отказаться от этого практически невозможно… Легче руку себе отрезать.

Этан держал меня за плечи, но я больше не слушала шелеста страниц и не видела видений. Не знаю, прошёл ли эффект или просто его книгу жизни я прочла, поэтому ничего не чувствую. Только чрезмерно эмоционального подростка, который говорит какие-то… глупости. Но если он прав, то… Кайл не выпустит меня из поместья?

Нет… Я должна уйти. Мне нужны ответы, и здесь я вряд ли их получу.

– Пошли, – произнёс Этан, бросая мне в руки плащ.

Подросток приготовил мне сумку, и я даже не знаю, что там. Трудно представить, что подросток мог кинуть той, которая собирается убежать в неизвестном направлении. Однако плащ, хоть и был лёгким, очень хорошо сохранял тепло.

– Есть одна лазейка, – неожиданно начал парень, когда мы вышли в коридор. С первых шагов я заметила, что все слуги, которые до этого находились за дверью, теперь спали крепким сном. Некоторые даже похрапывали. – Я её нашёл случайно.

– О чём ты? – просила у Этана, поспевая за ним.

– Книгу о разводе, – пояснил подросток. – Необходимо написать два одинаковых письма, в которых ты изложишь суть проблемы и потребуешь развестись. Первое письмо направляешь супругу, второе – императору, но после… необходимо исчезнуть и не попасться. Если в течение года супруга так и не нашлась, то брак могут признать расторгнутым, поняла? – обернулся. – Ты должна будешь избегать отца год. Минимум год и только тогда брак будет официально расторгнут. Но, зная отца и его возможности… – Этан на мгновение замолк, – тебе придётся потрудиться. Поэтому я бросил в сумку пару карт соседних территорий. Думаю, они пригодятся.

– Спасибо, Этан, – поблагодарила его. – Действительно, спасибо тебе.

– Было бы за что благодарить… – пробурчал подросток, отвернувшись от меня. При этом кончики ушей стали ярко-алыми.

Пока мы шли, каждый встреченный нами слуга, горничная или стражник, спали крепким сном. Но, как я поняла, магия сна имеет ограничения, так как Этан очень торопился. Он не просто довёл меня до главных дверей поместья, но и проводил до ворот, где за оградой меня уже ожидал заранее приготовленный конь.

– Подожди, – начала волноваться. – Лошадь? Я… Я не умею ездить на лошадях.

– Нет времени об этом думать, – фыркнул юноша. – Просто доверься своим рефлексам. Ты умеешь. Тело вспомнит.

– Но…

– Иди, – настаивал он, вновь принимаясь оглядываться. Но, как по мне, нас окружал только снег. Ни разговоров, ни шорохов – впервые такая приятная тишина. – Спустишься вниз по склону – выйдешь в центр города. Там как раз проходит выступление приезжих циркачей. Спрячься в толпе. Отец определённо начнёт тебя искать, но среди толпы это трудно сделать. Позже найми наёмников и попроси сопроводить тебя до другого города. Не передвигайся одна. Денег на первое время должно быть достаточно. А потом… Потом… – заикался он, опуская голову. Казалось, что весь его запал иссяк и он наконец-то понимает, что происходит. – Хорошо кушай, ладно? И… не попадай в неприятности. А ещё… попробуй дать о себе знать. Хотя бы одно слово или символ. Чтобы знать, что… с тобой всё хорошо…

Голос юноши становился всё тише и тише. Руки принялись дрожать, а на глазах появились слёзы. Но он всё равно держался. В какой-то момент Этан замолчал, тяжело дыша. Казалось, он собирается с мыслями, и тут…

– Прости меня… – прозвучал шёпот. – Пожалуйста, прости…

Казалось бы, такой взрослый парень, однако робел перед той, кого считал своей родной матерью. Хоть и было темно, я всё же видела, как его плечи дрожали. Он всё ещё испытывает чувство вины за тот случай. Даже после того как я выжила.

Что я могу сказать в этой ситуации? Что я вообще могу сделать? Да и можно ли? Ведь извиняться нужно не передо мной, а настоящей Демет всё равно на извинения. Так…

И всё же я могла сказать то, что действительно думала в тот момент. Он просто подросток, у которого впоследствии возникла травма из-за произошедшего. Я думала, что изменила его судьбу, так как Демет выжила. Но точно ли я сделала всё, что могла?

Шагнув к Этану, обняла его за плечи, отчего юноша замер, даже забыв, как дышать. После наклонилась к его уху и спокойно произнесла:

– Тогда ты поступил правильно. Я не злюсь.

И только после этих слов я ощутила, как напряжённое тело парня медленно расслабляется, и он возвращает себе способность дышать. После этого мы ничего друг другу не говорили. Я оседлала коня, и, как и говорил Этан, тело само вспомнило, что нужно делать. Больше похоже на мышечную память, хотя уже не важно. Главное – я мчалась со всех ног прочь.

Прочь от особняка и прошлого, с которым не хочу иметь ничего общего. Я осознаю, что не являюсь обычным человеком, но, чтобы точно знать ответ на вопрос, кто я, мне нужна помощь. А её можно найти только за пределами империи людей.

Я направляюсь туда, где магия законна.

Такова моя цель.

Но пока нужно спрятаться в городе. Цирковые полосатые палатки были видны ещё с вершины гор. А весёлая музыка, которая приманивала посетителей, казалось, играла во всех уголках города. Как и заверил Этан, людей было действительно много.

Я даже толком не знала, что у меня в сумке лежит. У меня ничего не было: ни идей, ни оружия, ни стратегии, но впервые с того момента, как я проснулась в этом мире, я ощутила свободу.

Прощай, жизнь герцогини.

Здравствуй, неизвестный мир.