Текст книги "Сильвио Берлускони – Премьер Италии"

Скандалы. После и до…

…Из огня да в полымя. Еще не были подведены окончательные итоги стычек антиглобалистов и сил правопорядка в Генуе; еще до 20 сентября 2001 года должно было пройти заседание парламентской комиссии и выявить виновных, еще должны были дать показания три видных полицейских сановника Лигурии и командующий всеми полицейскими подразделениями в Италии, а в Риме и Неаполе уже назревал новый и, видимо, более сильный конфликт.

Побоища в Генуе – были только пробой сил, утверждали представители антиглобалистов, разного рода экстремисты, дестабилизирующие обстановку в стране и готовые к новым массовым выступлениям, которые были приурочены к важным международным форумам – 50-летнему юбилею (5–9 ноября 2001 года) ФАО (специализированной организации ООН по продовольствию и сельскому хозяйству с резиденцией в Риме) с участием глав государств и правительств 180 стран мира и очередной встрече военных министров стран – членов НАТО в Неаполе (конец сентября 2001 года).

Начало острой полемики положил премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. Выступая во дворце Киджи (резиденция правительства), он подчеркнул, что Италия здорово «нахлебалась» в Генуе и с нее «хватит проблем, созданных вокруг последнего саммита «большой восьмерки». И вообще следующие международные конференции, разные политические и экономические форумы следует проводить за пределами итальянской территории, ибо кабинет министров не сможет полностью гарантировать безопасность глав иностранных государств и поддержание правопорядка в городах, где намечаются встречи на высшем государственном и профессиональном уровне.

Сторонники премьера Берлускони поспешили развить идею своего лидера. Министр сельского хозяйства Италии даже предложил место будущего саммита ФАО – подальше от Рима, например в Дакаре (тем более, что председатель ФАО – сенегалец Жак Диуф) или лучше в Найроби (Кения) или Нигерии, чтобы воочию увидеть, что такое голод и нищета, и привлечь развивающиеся страны к решению мировых проблем.

Брошенную перчатку центристская часть оппозиции подхватила немедленно. «Мы не в состоянии гарантировать безопасность?» – возмутился мэр Рима и призвал: 50-летие ФАО обязательно надо проводить в Вечном городе – традиционном городе прописки ФАО. Мэра Вальтера Велтрони поддержали многие парламентарии из числа бывших коммунистов и центристского движения «Маргаритка».

До встречи глав государств и правительств на юбилее ФАО оставалось еще почти три месяца, а вот до форума министров обороны стран НАТО – едва более месяца. Антиглобалисты, анархисты, разные хулиганствующие элементы уже заявили, что используют факт встречи в Неаполе для своих выступлений, которые обещали быть более решительными и ожесточенными, чем в Генуе. А всякое действие усиливает противодействие, т. е. правоохранительные органы, армия и флот в Неаполе обязаны будут и не допустить разгула анархии, стихии, сопровождаемых, как это было в Генуе, разгромами магазинов, ресторанов, рекламных щитов, уличных указателей, наконец, человеческими жертвами. Мэр Неаполя, предвидя неизбежность мощных столкновений, учитывая общий тяжелый криминогенный фон в городе, особенно усилившиеся вылазки гангстерских банд разных кланов каморры, сделал решительное заявление и заверил, что ни в коем случае не допустит проведение натовской встречи в городе, у подножья Везувия. Он просил ее или отменить, или отсрочить, а лучше – провести вне Италии. Мэра Ерволино поддержали крайне левые – представители партий итальянских коммунистов, «зеленых», коммунистического возрождения… Но проправительственно настроенные деятели обрушили на муниципалитет Неаполя шквал, с их точки зрения, резонных упреков. В частности, был поставлен вопрос: «Разве мэр Неаполя вправе по собственной воле и в силу своего политического или другого усмотрения отменять общегосударственные и международные мероприятия? Разве Неаполь может рассматриваться как особая территория, выпадающая из-под юрисдикции Италии?» Ответ на эти вопросы очевиден: «Неаполь – неотъемлемая часть единой Италии, город и область Кампания выполняют все директивы, законы, указания центральных органов власти страны. В Неаполе и его окрестностях с образованием НАТО находятся базы и командные центры Совета атлантического блока. Мэр, конечно, может высказать свое веское мнение по любой и даже «атлантической проблеме», но решать судьбу того или иного натовского мероприятия в Неаполе и во всем регионе юридически не вправе. Таким образом, выступление мэра Ерволино было принято к сведению, вызвало разные оценки и дискуссии, но изменить что-либо не смогло. Берлускони был прав.

Неапольское вино уже разлито по бокалам, и натовские военные его с удовольствием выпили. Но неапольское вино имело горький привкус. И создавали его скандальные выступления антиглобалистов, «зеленых», анархистов, разного рода деклассированных элементов, которыми так знаменит Неаполь. А пока суд да дело, в Риме 36 парламентариев приготовили для палаты депутатов и правительства отчет о «генуэзских беспорядках». Синдром генуэзской лихорадки все сильнее дает о себе знать и сейчас, три года спустя.

В повестке дня встречи министров обороны НАТО в Неаполе стоял вопрос о вступлении России в альянс. Об этом заявил вечером 8 августа 2001 года итальянский министр по отношениям с ЕС Рокко Буттильоне. Он напомнил о мнении германского канцлера Герхарда Шрёдера, сказавшего в интервью журналу «Штерн», что Россия со временем может стать частью НАТО и что встреча в Неаполе может открыть возможности расширения НАТО в направлении России, сделать шаг вперед в строительстве системы континентальной безопасности и мира. Совещание НАТО в Неаполе проходило после событий 11 сентября 2001 года в США, поэтому были приняты чрезвычайные меры по поддержанию безопасности и борьбе с терроризмом.

* * *

В октябре 2001 года Италия гарантировала «моральную и материальную поддержку» Соединенным Штатам в борьбе с международным терроризмом. Об этом заявил журналистам премьерминистр Италии Сильвио Берлускони. В тот же день он встретился в Белом доме с Президентом США Джорджем Бушем. Ранее премьерминистр посетил Пентагон, где побеседовал с первым заместителем министра обороны США Полом Вулфовицем. По словам Берлускони, итальянские и американские военнослужащие уже активно сотрудничают друг с другом в рамках антитеррористической операции. «Они обсуждают конкретные пути оказания помощи, в плане предоставления Италией сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил», – сказал глава итальянского кабинета. Первый заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц пояснил, что два итальянских офицера связи уже находятся в штабе Центрального командования ВС в Тампе (штат Флорида). По его словам, «стороны обсуждают варианты содействия, которое Италия могла бы оказать Центральному командованию в зоне Персидского залива, а также, возможно, в других точках мира». Вулфовиц считал, что Италия могла бы принять «непосредственное участие» в антитеррористической операции. Однако он предпочел не распространяться о возможных формах этого участия, сославшись на то, что данный вопрос – предмет секретных обсуждений, а секреты разглашению не подлежат.

Италия – часть цивилизованного мира. После событий в Генуе и особенно после терактов 11 сентября 2001 года в США все увидели, что терроризм стал самостоятельной и глобальной политической, идеологической и военной силой. Уже многие забыли, что терроризм еще в 1985 году коснулся Италии, когда банда наемников захватила в Средиземном море пассажирский лайнер, потребовала освобождения из тюрем своих сообщников, убила одного гражданина США. В конце декабря 1985 года на римском аэродроме «Фьюмичино» в зале аэропорта исламисты устроили вооруженную вылазку, открыли автоматный огонь, убили несколько мирных граждан. А подкоп под американское посольство на улице Венето в Риме? А диверсии на авто– и железных дорогах, в жилых кварталах?

«По совокупности тактических характеристик любое проявление, совершение актов терроризма, – отмечал С. Берлускони, – это насилие, носящее массовый агрессивный характер, использующее методы непредсказуемых действий. С целью нагнетания страха в условиях неподготовленности объекта атак к отпору, адекватному, валентному сопротивлению».

К сожалению, методы противодействия насилию существенно ограничены как международным, так и внутренним правом государств, директивами спецорганов. Главное требование либерально-демократического государства – минимальное использование силы. А это дает террористам конкретные преимущества при столкновениях с представителями органов правопорядка.

Террористы действуют вполне автономно как на территориях своих национальных государств, так и за границей. Например, так называемые «Новые красные бригады», действующие в Италии, часто проводящие свои акции в Риме и Болонье, имеют опорные пункты на Лазурном берегу во Франции и на Пиренеях.

Распространению терроризма, и это понимают в правительственных и юридических кругах Италии, способствуют недостатки системы безопасности государства, несовершенство правовой базы, отсутствие единой контртеррористической политики, неэффективность финансового, иммиграционного, пограничного, таможенного, налогового и иного контроля, а также относительная доступность арсеналов вооружений, возможность вербовать единомышленников (при наличии идеи) и наемников из числа безработных, уголовных элементов, иммигрантов-нелегалов, разных авантюристов.

Террористы, действующие в Италии с 70-х годов, повинные в убийстве экс-премьера от ХДП Альдо Моро, объединенные «масштабной идеей» так называемые «Красные бригады» – представляют угрозу обществу и сейчас, стреляют на поражение и всегда первыми. Отсюда и потери полиции. Многие террористы стремятся порой взять на себя ответственность за теракты, в которых и не принимали участия. «Не было, так будет. Нет дыма без огня, и нет худа без добра…» – любил поучать своих сообщников один из идеологов итальянских «Красных бригад» террорист Моретти.

Язык свинца

Болонья. На месте преступления остался труп 51-летнего Марко Бьяджи. Три пули были выпущены в упор – в затылок. В самом центре Болоньи, у дверей его собственного дома. Это произошло в 20 часов вечера 19 марта 2002 года. Полиция установила, что за Марко наблюдали члены подпольной организации «Новые красные бригады». 19 марта вечером Марко возвратился из Модены, от вокзала Болоньи его «вели» семеро боевиков, и, когда Бьяджи собрался вытащить из кармана ключ от двери, раздались выстрелы. Орудие убийства – пистолет Макарова чехословацкого производства оставлен на месте происшествия. Пока единственная улика, но без отпечатков пальцев. Налетчики «работали» в перчатках и укатили, как сообщили неразговорчивые свидетели, на мотоциклах… А возможно, и на велосипедах.

На следующее утро в редакции газет и полицейские отделения Болоньи поступило сообщение, что ответственность за совершенное убийство берет на себя боевая группа «Новых красных бригад», которые приступили к решительным действиям и готовы часто напоминать о своем существовании языком свинца.

Марко Бьяджи – экономист по профессии, помощник министра труда Роберто Марони в правительстве Сильвио Берлускони, обозреватель миланской газеты «Иль Соле 24 Оре», один из авторов программы реформирования рынка труда Италии, составитель манифеста в поддержку либерализации увольнений служащих, за отмену ограничительной 18-й статьи Трудового кодекса, оказался далеко не случайной жертвой. Убийство произошло не из мести за то, что способный человек, придерживавшийся когда-то левых взглядов, переметнулся в стан правых – превратился в идеологического противника, стал на сторону работодателей, которые стремятся приструнить три главные центра итальянских профсоюзов, насчитывающие 10 млн человек. Никакой связи. В данном случае произошел, я бы сказал, «спекулятивный эпатаж», когда террористы хотели показать, что расправа над Бьяджи – это их «путь», параллельный массовому профсоюзному движению, только методы самовыражения иные, более радикальные, бескомпромиссные – наказание политического супостата и перерожденца пулей…

Берлускони это волновало лично. Это был удар по его аппарату.

Всего три года отделяли это преступление в Болонье от предыдущего аналогичного кровавого акта «Красных бригад» в Риме, 20 мая 1999 года. Тогда в 8 часов 20 минут утра на улице Салария был убит 51-летний юрист, советник Министерства труда (правительство было не правым, а, напротив, левоцентристским) Массимо Д’Антона. Налетчики поджидали жертву у выхода из собственного дома. (Обратите внимание на один и тот же почерк.) Д’Антона сделал 126 шагов. У дома № 121-F крытый фургон прижал Массимо к стене. На тротуар выскочили неизвестные в масках и шестью выстрелами из двух макаровых чехословацкого производства (последний выстрел – контрольный, в затылок) расправились с юристом, которого в тот день так и не дождались на чрезвычайном заседании коллегии Министерства труда, где он должен был выступать.

Налетчики бросили оружие и скрылись. Ответственность за убийство взяли на себя бойцы «Красных бригад». По информации, собранной карабинерами, следователями антитеррористического корпуса РОС, полицейскими спецотдела ДИГОС, были созданы рисованные «роботы» примерно десяти налетчиков – мужчин и женщин в возрасте от 21 до 40 лет. Но боевики так и не были тогда найдены.

Позже были задержаны и допрошены более 120 подозреваемых в связях с «Новыми красными бригадами», но всех отпускали за неимением улик или недоказанностью «состава преступления» А банды «Красных бригад»? Они продолжали искать новые жертвы, даже пытались повысить «уровень» преступлений. «Черную метку» получил заместитель министра общественных работ. «Я – не герой, я не хочу стать новой жертвой террора, я хочу спокойно прожить мои годы», – заявил он, добился круглосуточной полицейской охраны, но лучшим способом сохранить жизнь был уход в отставку, что он вскоре и сделал, и жив по сей день. В кабинете министров Берлускони нашел ему замену.

Но эти чрезвычайные события побудили многих политиков, журналистов, полицейских сделать тревожный вывод: в Италию возвращается «эпоха свинца» – время правовых бесчинств новых, а возможно, и остатков старых «Красных бригад».

«Мы не допустим возвращения на Апеннины страшных времен 70–80-х годов, положение в стране должно оставаться стабильным, общественный порядок и безопасность должны поддерживаться надежно, жизнь людей не будет поставлена под удар», – заявили политики и лично С. Берлускони и, надо отдать должное, прилагают немалые усилия в этом направлении. Большое значение имеет деловое сотрудничество европейских и заокеанских правоохранительных органов и спецслужб. Например, в 2002 году из Америки по линии Интерпола, ФБР и ЦРУ пришли сведения о том, что в Италии готовятся теракты «Красных бригад» на Пасху и в день национального итальянского праздника – 25 апреля. Католическая Пасха 31 марта, можно сказать, прошла без эксцессов, спокойно. Но 25 апреля ожидались беспорядки в четырех городах – культурных центрах Италии – Милане, Венеции, Флоренции, Вероне. Сюда были стянуты значительные силы полиции, финансовой гвардии, карабинеров, тайные агенты, армейские подразделения, вплоть до авиации и бронетехники, а также части связи. Не излишни ли были все эти чрезвычайные меры безопасности? Не по «воробьям» ли собирались вести огонь? Не перебдели ли итальянцы вместе с союзниками на Западе и даже на Востоке в страхе перед «призраком» боевых «Красных бригад» 70–80-х годов?

«Нет, не перебдели», – отвечали мне мои собеседники из полицейских итальянских спецорганов в генеральских погонах. «Нельзя допускать даже малейшие вылазки террористов, которые в нынешних условиях готовы усилить свои действия и дестабилизировать положение в Италии и Европе в целом», – говорил С. Берлускони.

События 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке «подстегнули» террористов всех мастей. Вот что произошло в Европе только в 2001–2002 годах: в Риме возникла угроза отравления городского водопровода цианистым калием, затем обнаружили подкоп под здание американского посольства, а сколько поступило сигналов о минах и взрывчатках, заложенных на вокзалах, в школах, в больницах, в местах массового скопления людей, вплоть до площади Святого Петра перед Ватиканом, а угрозы взорвать Эйфелеву и Пизанскую башни – шедевры мирового искусства…

«Но не играем ли мы косвенно на руку террористам, придавая такое большое значение одиночным вылазкам “Красных бригад” и делая столь широкие обобщения? Не зря ли бьем в тревожный набат, возвещая, что бандиты из “Красных бригад” объявились вновь?» «Нет, мы принимаем только самые необходимые меры срочной безопасности», – следовал ответ из римских дворцов Киджи и Виминале (МВД).

Конечно, нельзя не учитывать, что за последние 20–30 лет социально-политическая обстановка в Италии, Европе, мире изменилась, говорили политики, военные, журналисты. У «Красных бригад» из-под ног выбита социальная основа. В отличие от прежних времен теперь бесчинствуют политические одиночки – «отморозки», которые не могут подорвать устои общества, как того хотели их предшественники, но сеять страх и тревогу – могут и пока это делают. Подливают масло в огонь и внешние факторы – израильско-палестинский конфликт, диверсии исламистов (11 марта 2004 года в Мадриде), разрушительные действия антиглобалистов и анархистов, этнические разногласия, региональные войны, даже различные военные и международные события, понятные и необходимые в экстремальных условиях современности.

О непрекращающемся, все нарастающем израильско-палестинском конфликте экстремистские террористические организации официально свое мнение не высказывают, но традиционно оказывают поддержку исламистам, фундаменталистам, различным движениям, ведущим антиимпериалистическую, антиамериканскую борьбу. Пока нет документальных свидетельств, что «Красные бригады» участвовали в организации взрывов во Франции – в синагогах Марселя, Лиона, Тулузы; устраивали массовые беспорядки в Генуе, Турине, Риме, но обоснованные подозрения об активизации действий «Красных бригад» у МВД Италии и спецслужб НАТО существуют.

Потеряв социальную опору, руководители и идеологи «бригадистов» планируют редкие, но громкие целенаправленные вылазки. Они не могут одновременно совершать четко организованные теракты сразу в нескольких больших городах Италии. Жертвами становятся политики и деятели среднего звена, т. е. те, кто не имеют официальной государственной охраны, не обладают правом ношения огнестрельного оружия, передвигаются, как правило, в одиночку, пользуются общественным транспортом и могут стать легкой добычей террористов. Именно в таких условиях произошли убийства экономиста Бьяджи и юриста Д’Антона в Болонье и Риме.

Есть и другая особенность деятельности «Красных бригад». После каждого покушения бригады распространяют документы, в которых берут на себя ответственность за совершение теракта и излагают свои боевые цели и задачи в надежде не только привлечь к себе внимание общественности, но и почерпнуть новые силы в «слякоти», в среде деклассированного «дна», умственно «продвинутой» молодежи, которая еще, увы, не излечилась от гангстерской «романтики», от «препотенции» оружия, диктата свинца в различных политических и других разборках.

Но желающих стать членами «Красных бригад» все меньше и меньше. По сведениям полиции, в 2004 году осталось не более двух– трех десятков активных бойцов. А в 60–80-е годы «бригадистов» было более сотни, а также до 25–30 тыс. человек, которые их поддерживали, прикрывали, оказывали материальную и моральную помощь, содержали явки, склады оружия и припасов, снабжали транспортом, предоставляли ценную информацию. Как видим, поле деятельности и опоры «Красных бригад» сузилось. Обрезаны, обрублены и международные связи «бригадистов», в частности с их коллегами во Франции. Прежде их сторонники проникали в стены университетов и других учебных заведений, контактировали с баскскими террористами, прощупывали почву в Ольстере, Японии, совершали поездки в Никарагуа, кооперировались с наркоторговцами из Колумбии и разными псевдореволюционными группами в Латинской Америке, Африке и Азии. Ныне таких возможностей у «Красных бригад» больше нет. Особенно сильным ударом по идеологии и позициям «бригадистов» стало крушение «коммунистической идеи» и ее главных «деформаций» в Европе.

Часто возникают вопросы: были ли спецорганы стран Варшавского договора связаны с «Красными бригадами», оказывали ли они террористам военную, материальную психологическую, пропагандистскую и иную помощь? В частности, проходили ли члены «Красных бригад» подготовку и обучение в Восточной Европе, Китае, Советском Союзе? Вопросы очень сложные, деликатные. Со многих материалов, которые могут дать ответ на эти вопросы, до сих пор не снят гриф «Секретно». После падения Берлинской стены и распада СССР многие документы были уничтожены, пропали бесследно или, возможно, еще всплывут за немалое вознаграждение, но явно не произведут эффекта разорвавшейся бомбы или мины замедленного действия. Такое мнение складывается из элементарно простой логики: бум громких разоблачений подрывной деятельности ЦК КПСС, КГБ и ГРУ давно прошел. Его пик приходится на начало 90-х годов, когда реальные и подтасованные факты, свидетельства, платные заявления сыпались беспрерывно и остановить этот порочный поток можно было лишь жесткими мерами, на которые спецслужбы тогда уже были фактически не способны. Если разглашал тайны даже бывший силовой министр, – куда уж дальше?!

Подполковник КГБ «архивариус» Митрохин (умер в 2004 году), который вывез на Запад «мешки» с секретными документами Лубянки, многие из которых теперь и гроша ломаного не стоят и вообще не соответствуют действительности, утверждал, что «Красные бригады» на Востоке Европы замыкались на Чехословакию, отсюда, мол, и стрелковое оружие у «бригадистов» чешского производства. Были сведения и о том, что «Красными бригадами» интересовались в ГДР, Польше, Болгарии. Разрабатывалась версия связи «Красных бригад» с турецкими «Серыми волками», в частности с Али Агджой, покушавшимся 13 мая 1981 года на жизнь Папы Римского Иоанна Павла II на площади Святого Петра в Риме. Но если речь шла о турецком террористе, то до 26 апреля 1986 года, когда был зачитан оправдательный приговор по делу болгарского гражданина Сергея Антонова, «мостик» подозрений неизменно перебрасывался на Болгарию, и, следовательно, на СССР. Позже Папа Римский и итальянский экс-премьер-министр Джулио Андреотти скажут, что ни в деле о покушении на Понтифика, ни в связях с «Красными бригадами» ни СССР, ни КГБ не замешаны ни с какой стороны. (Я работал на процессе Антонова и Али Агджи – писал репортажи для «Известий».)

Мне вспоминается громкий скандал, разразившийся в Италии в связи с интервью, которое дал газете «Коррьере делла сера» один советский генерал – бывший резидент политической разведки в Риме в 70-х годах. Он был очень расстроен, когда его имя получило огласку, хотя он и сейчас часто выступает по российскому телевидению. Не стану оглашать его имя, сохраню его «прайвиси», но главное из того, что он тогда «озвучил», повторю: «В Италии было только три важных агента КГБ и один в Ватикане. С «Красными бригадами» и их лазутчиками КГБ дела не имело. «Красные бригады», их роль, сила и значение в Италии получили должную оценку на Лубянке. «Мнение» было подготовлено и доложено в ЦК, на Старую площадь. Общее решение было следующим: никаких контактов с «Красными бригадами».

Если в других странах Восточной Европы считали иначе, то это было их делом, не связанным с Москвой, и СССР никакой ответственности за контакты с «Красными бригадами» не нес. Впрочем, и сами тактические и стратегические цели «Красных бригад» никогда не разделялись Москвой, расценивались как абсурдные, нереальные, подрывные, террористические. Эти цели еще в 1968 году были сформулированы так: «Красные бригады» марксистско-ленинского толка или ориентации создают революционно-государственный механизм, который может отколоть Италию (а затем и другие страны) от Западного сообщества, проводит антиимпериалистическую политику к активной вооруженной борьбе с применением различных активных мер. Это означало – акты террора…

Конкретизируем некоторые цели и результаты действий первых «Красных бригад», возникших в 1969–1971 годах?

Своими акциями «Красные бригады» рассчитывали привлечь к себе внимание народных масс, главным образом рабочего класса, который еще реально существовал в 70-х годах, а марксистско-ленинская теория о классовой борьбе и гегемонии пролетариата еще владела умами части политиков, особенно молодежи на Западе).

Выстрелами, самопожертвованием напоказ бойцы BR («Красных бригад») надеялись заполучить симпатии определенных народных масс, но добились обратного: народной ненависти, страха, всеобщего осуждения. В этих условиях BR пошли по самому опасному пути – усилению террора, нагнетания политики публичных расправ. Свои действия они объясняли также тактикой и стратегией, продиктованными необходимостью создания условий для начала «партизанской войны» против существующего политического строя на Западе во имя «торжества дела пролетариата». Создавались группы «твердых и непоколебимых» революционеров. Свое идеологическое оружие они определили кратко: «подпольное насилие», «полная конспирация», «доверие только своим».

С февраля 1983 года, когда был убит в Риме американский дипломат Лимон Хант, BR объявила новый этап борьбы, возглавляемый так называемым «Международным антиимпериалистическим фронтом». Жертвами становились видные деятели: политики, военные, коммерсанты, банкиры, полицейские, журналисты. Удары были сильными, что ни в какое сравнение не идут с планами нынешних «Красных бригад».

Дело Альдо Моро. Что означало оно тогда для Италии, Европы, всего мира? Мне довелось жить на улице Фано в Риме, где установлена памятная доска и каждый год, в марте и мае, отдаются почести бывшему председателю Совета министров Италии, с которым зверски расправились «Красные бригады». Местные жители рассказывали в деталях, как все тогда произошло. Восстановим сейчас события того времени, взглянем на них через призму более чем четверти века…

Воскресное утро 16 марта 1978 года, Альдо Моро, бывший премьер-министр Италии, лидер христианско-демократической партии страны на служебной машине возвращался домой из церкви. Автомобиль с дипломатическим номером прижал машину Моро к тротуару. Рядом затормозили еще два автомобиля, из них выскочили пятеро мужчин и одна женщина. Террористы открыли автоматный огонь. Сразу же были сражены водитель Моро, охранник и трое агентов службы безопасности. Самого члена парламента нападавшие вытащили из машины и затолкали в один из своих автомобилей – фиат. Все это произошло в течение не более трех минут.

После полудня похитители бывшего премьер-министра позвонили в редакции итальянских газет и назвали себя. Нападение было совершено одним из подразделений «Красных бригад», на счету которого были уже кровавые злодеяния в Италии, Франции и Германии.

Была поднята на ноги вся итальянская полиция. В операции по поиску и захвату преступников приняли участие войсковые подразделения, специальные группы по борьбе с терроризмом из Англии и Германии. Но похитители были неуловимы. «Красные бригады» распространили листовки с изложением условий освобождения Альдо Моро. Это была смесь ультралевой фразеологии и откровенных угроз. Итальянское правительство заявило, что не будет вести с террористами никаких переговоров и, наверное, зря. Тем временем послания «Красных бригад» становились все более решительными. 15 апреля террористы опубликовали заявление, в котором говорилось, что похищенный признан виновным и приговорен «народным судом» к смерти. «Допрос Альдо Моро подтвердил соучастие подсудимого в злодеяниях его режима…»

18 апреля «Красные бригады» сообщили, что Альдо Моро покончил жизнь самоубийством, его тело можно найти в озере неподалеку от Рима. 20 апреля поступило новое известие: Моро пока жив, но будет казнен через сорок восемь часов, если к этому сроку не будут выпущены из тюрьмы несколько «красных борцов».

Полиция активизировала поиски, напала на след преступников. На окраине Рима была обнаружена конспиративная квартира «Красных бригад», где хранились автоматическое оружие, боеприпасы, форма летчиков гражданской авиации, дипломатические автомобильные номера и фальшивые документы. Следователи были уверены, что именно здесь похитители прятали Моро. Но следов экстремистов не было. Итальянское правительство не меняло стратегию, продолжало отказываться от переговоров с террористами. Многие общественные группы, включая христианских демократов и семью Моро, убеждали руководителей страны пойти на компромисс. Но их позиция не изменилась. 5 мая поступило «последнее предупреждение». «Сражение, начатое 16 марта, подошло к своему завершению, нам больше нечего сказать ХДП, правительству и их союзникам… Единственный язык, который понимают империалистические лакеи, – это язык оружия».

9 мая в одном из отделений римской полиции раздался звонок, и представитель «Красных бригад» сообщил, что перед штабквартирой христианско-демократической партии стоит автомобиль, начиненный взрывчаткой. Полиция направила по указанному адресу спецгруппу. Вместо взрывчатки в машине обнаружили тело Альдо Моро. Бывший премьер был убит одиннадцатью выстрелами.

17 мая полиция произвела обыск в римских типографиях, где печатались листовки «Красных бригад». Были арестованы четверо мужчин и одна женщина, подозреваемые в причастности к похищению и убийству бывшего премьер-министра Италии. Затем последовал еще ряд арестов. На суде, который состоялся только в 1982 году, соучастниками этого чудовищного преступления были названы шестьдесят три человека. Но многое в деле о похищении и убийстве Альдо Моро до сих пор неизвестно, хотя в 2003 году ушел из жизни последний из участников похищения.

Пик деятельности «Красных бригад» приходится на 1977–1981 годы, когда террористическую организацию возглавлял некто Марио Моретти (он умер в 2002 году).

* * *

Из досье FI. Моро Альдо (родился 23 сентября 1916 года в Малье), итальянский государственный и политический деятель. Юрист. Профессор уголовного права, автор работ по различным аспектам юридической науки. Политическую деятельность начал в католических молодежных организациях. После провозглашения Итальянской Республики (1946) входил в комиссию по выработке новой Конституции. В 1948 году избран в парламент. В 1948–1958 годах занимал пост заместителя министра иностранных дел, был министром юстиции, министром образования. В 1959–1963 годах – политический секретарь христианско-демократической партии, возглавил левое течение, выступившее за осуществление социально-экономических реформ. В 1963–1968 годах – премьер-министр «левоцентристского» правительства. В 1969–1972 годах – министр иностранных дел. В июле 1973 года снова получил портфель министра иностранных дел.