Текст книги "Институты российского мусульманского сообщества в Волго-Уральском регионе"

22 июля 1917 г. на объединенном заседании съездов – с I Всероссийским мусульманским военным съездом и Всероссийским съездом духовенства (участвовало свыше 1000 чел.) – была принята Декларация о национально-культурной автономии мусульман тюрко-татар Внутренней России и Сибири и объявлено о ее немедленном осуществлении. Вопросы религии, просвещения и языка должны были быть переданы в ведение органов автономии. Были определены три министерства автономии, образовавшие Вакытлы Милли Идарэ (Временное Национальное Управление); высшим законодательным органом автономии является Миллет Меджлисе; территория Внутренней России, населенная мусульманами, должна делиться на национальные губернии, где высшим органом будет губернское Национальное Собрание (Милли Шуро); образована Комиссия по выработке основ культурно-национальной автономии мусульман Внутренней России и Сибири. Всероссийское Милли Шуро и Харби Шуро отправили Временному правительству телеграммы, где утверждалось, что в случае отсутствия разрешения они приступят к формированию мусульманских полков без согласия правительства.

Ключевыми дискуссиями съезда стали дискуссии по вопросам социализации земли и единого мусульманского списка. По земельному вопросу был принято предложение Г. Терегулова об отмене резолюции I Всероссийского мусульманского съезда 1917 г. о социализации земли, так как ее противниками являлись башкиры и мусульмане Кавказа и Туркестана, и к возвращению к пункту программы «Иттифака» о конфискации без выкупа только казенных, кабинетских, монастырских и удельных земель. Ибн. Ахтямов утверждал, что социализация земли приведет к войне. Г. Ибрагимов от имени меньшинства призвал к обязательному сохранению пункта о социализации земли.

24 июля развернулась дискуссия по поводу участия мусульман во всероссийской политической деятельности и отношений с Временным правительством. Г. Исхаки потребовал от имени съездов, чтобы «правительство рассматривало своим долгом сотрудничество с центральными национальными организациями народов России». Г. Исхаки выступил с докладом о тактике на выборах в Учредительное Собрание. Было предложено три различных варианта: единый мусульманский список, блок с социалистами и выдвижение отдельного списка в каждой губернии губернским Милли Шуро. Последний вариант и был принят. Г. Исхаки выступил с докладом о тактике на выборах в Учредительное Собрание. С. Максуди фактически повторил аргументацию Ю. Акчуры на III Всероссийском мусульманском съезде 1906 г. и привел пример единства славянских партий в австро-венгерском рейхстаге, где «они прежде всего борются за претворение в жизнь национальных идеалов». В итоге было принято решение о выдвижение списка в каждой губернии губернским Милли Шуро[418]418
  Йолдыз. 1917. 26 июля, 2 августа.


[Закрыть].

Делегаты съезда постановили: разрешение вопроса о форме территориального устройства в Туркестане, Крыму и на Кавказе предоставляется их населению; ввести восьмичасовой рабочий день, обязательное социальное страхование рабочих за счет государства. Съезд счел необходимым провести в жизнь постановления I Всероссийского мусульманского съезда 1917 г. по женскому вопросу, кроме вопросов о наследственном праве и праве свидетельского показания, поручив Диния Назараты действовать в этом вопросе согласно этому постановлению.

29 июля развернулась дискуссия, приведшая к расколу между основным крылом съезда, с одной стороны, и Г. Ибрагимовым и М. Султан-Галиевым – с другой. В своем докладе Г. Терегулов призвал к отмене решения резолюции I Всероссийского Мусульманского съезда о социализации земли и к возвращению к традиционному пункту «Иттифака» о конфискации без выкупа казенных, кабинетских, монастырских и удельных земель. Выступавший от имени меньшинства Г. Ибрагимов призвал к обязательному сохранению пункта о социализации земли. Он соглашался даже оставить вопрос о форме автономии на будущее, но требовал безусловной социализации земли. Особую остроту дискуссии придавала и личная борьба Г. Терегулова и Г. Ибрагимова как лидеров наиболее значительных мусульманских организаций Уфимской губернии. Именно она стала началом разрыва между аграрными социалистами и основным крылом мусульманского движения Уфимской губернии. В итоге была принята резолюция Г. Терегулова.

М. Султан-Галиев делал доклад на съезде по вопросам издательской деятельности. Он предложил выделить десять областей, каждая из которых обладала бы своей системой издательств и книжных складов. Это предложение было отклонено Г. Терегуловым и Ф. Туктаровым – лидерами Уфимского и Казанского губернских Милли Шуро. Вопросы печати были переданы в сферу отделов просвещения[419]419
  Йолдыз. 1917. 4 августа.


[Закрыть]. Таким образом, М. Султан-Галиев не сумел завоевать себе позиции среди национальной элиты, что способствовало его сближению с МСК и лично с М. Вахитовым.

19 июля в органе Казанского губернского Милли Шуро – газете «Курултай» была опубликована статья Г. Шнаси: «Как провести в жизнь национально-культурную автономию мусульман Поволжья?» Автор утверждал, что существуют две точки зрения о типе взаимоотношений Всероссийского Милли Шуро и Духовного Собрания. По одной из них, Милли Шуро должно существовать при Духовном Собрании, по другой – Духовное Собрание должно представлять отдельную часть Милли Шуро. Г. Шнаси предлагал включить в структуру Милли Шуро следующие отделы: религиозный, юстиции (для надзора за судами), просвещения и печати (для воспитания светского духа в религиозной школе и издания учебной литературы), организации и пропаганды (для выборов в органы власти), финансов и вакфов, статистики и Харби Шуро[420]420
  Курултай. 1917. 19 июля.


[Закрыть]. Таким образом, до последнего дня перед съездом не были решены вопросы структурирования органов автономии. Не был решен даже фундаментальный вопрос о соотношении органов религиозной и светской автономии, а также о взаимоотношениях с Харби Шуро. Фактически это соответствует словам дочери С. Максуди – Адиле Айда о том, что структура автономии и тип отношений с Духовным Собранием являлись единоличным планом ее отца[421]421
  Айда А. Садри Максуди Арсал. М., 1996. С. 100–101.


[Закрыть]. Разумеется, ее трактовка носит чересчур романтический характер.

Даже в заключительный день съезда развернулась дискуссия о порядке введения национально-культурной автономии. От имени данной секции Г. Шнаси призвал к немедленному введению автономии. Его основными оппонентами выступили председатели Уфимского и Казанского губернских Милли Шуро Г. Терегулов и Ф. Туктаров и председатель Харби Шуро И. Алкин. Позицию Г. Шнаси поддержали С. Максуди и Х.-Г. Габяши. В результате данное решение было принято абсолютным большинством[422]422
  Йолдыз. 1917. 11 августа.


[Закрыть].

Три будущих министерства автономии, образовавшие Вакытлы Милли Идарэ (Временное Национальное Правительство) представляли собой три наиболее могущественные профессиональные корпорации татарского мира. Милли Идарэ было сформировано в составе трех назаратов (министерств): Мэгариф (просвещения), Малия (финансового) и Диния (религиозного). Диния Назарат полностью сохранял свою структуру. Два других назарата комплектуются из представителей: Мэгариф – из «Бютен Русия Укытучылар жэмгыяте» (Всероссийского общества учителей), Малия – из буржуазии, представлявшей местные национальные фонды. Три татарских центра – Казань, Уфа, Оренбург – Троицк – имеют своих представителей в каждом из назаратов. Эти подтверждается, что национальная администрация еще не может создать новые кадры, а опирается на имеющиеся корпорации и коллегиальные формы. Политический и административный талант С. Максуди заключался в том, что он эффективно использовал имеющиеся органы для решения общенациональных задач и ставил их под контроль единого общенационального правительства. Светской интеллигенции путем создания «Милли Идарэ» удалось сохранить свой контроль над жизнью нации.

В коллегию по осуществлению автономии были избраны С. Максуди, Ибн. Ахтямов, Г. Шараф, А. Мухетдинова, Ф. Карими, К. Каримов, Н. Хальфин и Х. Атласи. Представительство географически получили Казань, Уфа и Оренбург. Наряду с умеренными социалистами типа Ахтямова, Шарафа и Хальфина туда вошла представительница МСК Мухетдинова[423]423
  Курултай. 1917. 7 августа.


[Закрыть].

В итоге казанские съезды июля 1917 г. (мусульманский, военный и духовенства) создали правительство культурно-национальной автономии и окончательно сформировали татарскую доминанту национального движения. Его наиболее активными центрами стали представительные и исполнительные органы национально-культурной автономии. Если в мае – июле 1917 г. религиозные и светские структуры сосуществовали параллельно, то в июле 1917 г. муфтият стал одним из назаратов (министерств) в правительстве автономии, что поставило духовную власть под контроль светской. Уступки были достигнуты путем отказа от ряда либеральных положений, и важнейшим из них стало ограничение женского равноправия. Так светским лидерам удалось заключить альянс с большинством духовенства при сохранении устоев традиционной общины. Реальными органами власти стали Вакытлы Милли Идарэ (Временное национальное правительство) и Милли Шуро (Национальные Советы) губерний, а также местные комитеты.

Глава 4
Политические движения, представленные в Государственной Думе

«Иттифак аль-Муслимин» (Союз мусульман) – либеральная политическая организация российских мусульман, крупнейшая партия татарского общества в начале XX в. В этот период татары пережили размежевание реформаторского джадидского движения на два лагеря: либеральный и социалистический. И либералы, и социалисты были правоверными мусульманами. Концепция исламской уммы с ее идеями взаимопомощи, трудолюбия, тяги к образованию, осуждения роскоши привлекала всех татарских радикальных политиков от Г.-Р. Ибрагима до М. Султан-Галиева. Мусульманская конфессиональная самоидентификация в этот период была первичной по сравнению с тюрко-татарской национальной идентификацией, особенно среди сельского населения. Поэтому все татарские политические организации употребляли в названии термин «мусульманский» и ставили вопрос о религиозной автономии. Татарская элита, кроме Уфимской губернии, почти не имела в своем составе дворян-землевладельцев. По российским законам мусульмане не могли преподавать немусульманам, т. е. в средних школах и вузах, а также быть членами училищных советов. Цензовая земская система нигде не давала мусульманам большинства. Татарские чиновники тоже фактически отсутствовали. Таким образом, социальная база для либерального движения была численно крайне незначительна.

Буржуазия и духовенство в большинстве своем составляли базу консерваторов, а шакирды, учителя, учащаяся молодежь светских школ, приказчики и часть мелкой и средней буржуазии – базу социалистов. Российская революция 1905–1907 гг., младотурецкая революция 1908 г., экономический бум 1909–1913 гг., национальная политика П. А. Столыпина и, наконец, Первая мировая война лишь расширили эту базу. На 96 % сельский и на 99 % трудящийся татарский народ по своей социальной структуре представлял собой идеальную базу для исламского консерватизма и аграрного социализма. Однако на рубеже XIX–XX вв. именно либералы доминировали в общественно-политическом движении мусульман России. Для объяснения данного феномена вернемся к теории М. Гроха о создании нации этносами, не имеющими государственности[424]424
  Hroch M. Social preconditions of national revival in Europe. Cambridge, 1985. P. 23–25.


[Закрыть]. Фаза «В» национального движения начинается в период российской революции 1905–1907 гг. под руководством лидеров «Иттифака». Только либералы с их образовательным уровнем, литературой, прессой, школой и благотворительными обществами, с финансовой поддержкой со стороны буржуазии могли обеспечить прохождение стадий «А» и «Б». Таким образом, политическое движение мусульман России, татар в частности, в 1904–1907 гг. находилось под контролем национальной либеральной элиты мусульманских центров России. Либералы попытались обеспечить прохождение стадии «В» в 1905–1907 и в 1917–1918 гг., так как основным условием для нее являлось наличие политической и экономической стабильности в России на протяжении 15–20 лет. В конце 1900-х гг. стабильность была нарушена в период столыпинской реакции, в конце 1910-х гг. – большевистским режимом. В обоих случаях социалисты были вынуждены идти в фарватере политики либералов. Татарский социализм был во многом рожден несовершенством социальной структуры татарского общества, его отсталостью и отсутствием в России конституционного режима. Большинство татарского общества, неспособное конкурировать с русскими, ориентировалось на консервацию татарской общины. Вместе с тем российские условия требовали знания русского языка и способности реагировать на трансформацию российских реалий.

Для анализа взглядов и образа действий татарской европейски образованной интеллигенции необходимо исследовать восприятие ими интеллектуального климата и политических идей рубежа XIX–XX вв. В Европе эта эпоха получила название «The liberal age» («либеральный век»). Ее политическим выражением стали конституционные европейские государства. Под влиянием этих идей оказались и мусульманские либералы России[425]425
  Хабутдинов А. Ю. Невостребованное наследие. Мусульманская фракция в Государственной Думе: Миф и реальность // Казань. 1998. № 7–8. С. 30.


[Закрыть].

Проанализируем два наиболее известных памятника этой традиции, книги двух ближайших соратников И. Гаспринского: «Рассказ о европейском путешествии» Ф. Карими (1902) и «Путешествие в Англию» Садри Максуди (1914). Ф. Карими основное место уделяет прогрессу европейских наций в сфере образования. Для него во Франции существуют религиозная свобода, свобода печати и равноправие. Это государство представляет пример расцвета искусств, наук и культуры для других стран, его отличительной чертой является постоянная способность к прогрессу. Наиболее положительным примером в мусульманском мире для Карими является Турция, максимально испытавшая влияние европейских держав, особенно Франции. Он приводит программы светских учебных заведений Стамбула. По мнению Ф. Карими, учебные заведения такого типа могут помочь мусульманам преодолеть разрыв между ними и европейскими странами. Молодые турки (или младотурки) по уровню образования не уступают иностранцам. Для мусульман России Ф. Карими ставил задачи развития светских учебных заведений, печати, обучения в турецких вузах, что характерно для просветительского этапа джадидизма[426]426
  Кэрими Ф. Аурупа сэяхатнамэсе. СПб., 1902. С. 87–88, 104–105, 157–167.


[Закрыть].

Наиболее репрезентативным памятником периода 1905–1917 гг. является книга «Путешествие в Англию» С. Максуди, написанная под впечатлением его визита в Англию в составе делегации Государственной Думы России в 1909 г. Автор описывает функционирование парламентской системы, партий, способы управления империей. В цивилизаторской деятельности он видел основной смысл существования империи. Автор считал, что Англия несравнима с другими нациями и по духовному развитию – в сфере философии, литературы и наук. Причиной доминирования Великобритании является принятая ею модель конституционного государства с 1688 г., при которой правительство формирует партия, получившая большинство мест в парламенте. Он призывал мусульман России идти по пути Англии и бороться за свои политические права. В споре британских либералов и консерваторов С. Максуди безоговорочно поддерживал первых. Он указывал, что, постоянно расширяя права общества, увеличивая степень равенства, либералы являются защитниками интересов не одной группы населения, а всех слоев нации[427]427
  Максуди С. Англиягэ сэяхэт. Казань. 1914. С. 41, 46, 49–50.


[Закрыть].

За десятилетие, прошедшее между поездками Ф. Карими и С. Максуди, основной спектр интересов татарских либералов переместился от прогресса образования и создания печати к политической реформе, созданию конституционного государства и обеспечению равноправия мусульман. Таким образом, доминанта общественного движения мусульман России перешла от просвещения к общественно-политическому движению. Татарские либералы, побывавшие в Европе и получившие там образование, рассматривали себя как часть либерального европейского движения. Отсюда проистекало политическое сотрудничество кадетов и лидеров «Иттифака» в 1906 г. Как и кадеты, татарские либералы уходят корнями в движение земских и городских деятелей[428]428
  Леонтович В. В. История либерализма в России: 1762–1914. М., 1995. С. 317–326, 371–372.


[Закрыть].

Начало «Иттифака» было положено 15 августа 1905 г., когда на Нижегородской ярмарке элита российских мусульман провела I Всероссийский мусульманский съезд. Он принимает решения об объединении мусульман и создании периодических меджлисов (съездов) на территории всей России для руководства общественной жизнью. Эти отделения должны были заняться в основном образовательной и просветительской, а не политической деятельностью, т. е. опираться на школы и благотворительные общества. Реально объединяются элиты трех мусульманских народов – татар Волго-Уральского региона, крымских татар и азербайджанцев. Так как до издания Манифеста 17 октября 1905 г. политические партии находились под запретом, то «Иттифак» вначале, как уже упоминалось, задумывался скорее как общероссийский орган, координирующий борьбу за гражданские и политические права мусульман и занимающийся культурно-просветительной деятельностью.

17 ноября 1905 г. на собрании в Казани было принято решение о преобразовании программы, принятой Исламским обществом на Макарьевской ярмарке, в программу партии «Иттифак», объединяющей всех мусульман России. Окончательное ее формирование и выработка предвыборной программы мусульманских либералов происходили на II Всероссийском мусульманском съезде в январе 1906 г. в Санкт-Петербурге. Программа «Иттифака» предусматривала создание правового конституционного государства при равноправии всех религий и наций. Устройство законодательной и судебной власти соответствовало программе кадетов. Вопросы семейного права оставались в сфере ведения шариатских судов. В рабочем и земельном вопросах тоже соблюдалась программа кадетов с той разницей, что земельный фонд переходил под контроль местных органов самоуправления. По разделу о местном самоуправлении вся территория государства делилась на вилаяты (области), а также территориальные единицы более низкого уровня. Меджлисы (представительные органы вилаятов) имели право законодательства в пределах своих полномочий. Язык большинства населения области признавался ее официальным языком, однако все другие народы могли свободно вести образовательную и печатную деятельность на своих языках. Экстерриториальная автономия рассматривалась как автономия религиозная. Мусульмане России получали право на создание единого религиозного центра, избрание духовенства, создание мусульманских обществ. В их руки переходили мектебы, медресе, мечети, места поклонения, благотворительные организации и вакфы. Наиболее активные бюро «Иттифака» размещались в Казани, Оренбурге, Уфе и Баку.

Наиболее явно лидеры казанского бюро проявили себя в дни так называемой Казанской коммуны 19–21 октября 1905 г. М.-Б. Апанаев участвовал в разоружении полиции и был избран приставом Старотатарской и Новотатарской Слобод. Милиция была организована из шакирдов медресе Г. Баруди «Мухаммадия». Впрочем, после поражения коммуны Г. Баруди политически верным жестом возглавил делегацию казанских мулл на верноподданнической манифестации[429]429
  Лившиц С. Казанская социал-демократическая организация в 1905 г. // Пролетарская революция. 1923. № 3(15). С. 111–114.


[Закрыть].

Теперь вопрос стоял не о самоуправлении, а об участии в выборах в Госдуму. 10 ноября 1905 г. в Казани состоялось собрание, где рассматривался вопрос о присоединении татар к одной из общероссийских политических партий, после детального ознакомления с их программами. Намечалось также их распространение среди населения. В обсуждении участвовали С.-Г. Алкин, мулла Г. Апанай, мулла С. Иманколый, А. Сайдашев, С. Аитов, Дж. Хусаинов, Ю. Акчура, Б. Шараф. Г. Апанай выступил за единство нации и активную пропаганду среди рабочих. Члены городской Думы С.-Г. Алкин, М.-С. Галикеев, М.-Б. Апанаев были намечены делегатами на земское совещание в Петербурге[430]430
  Казан мюхбире. 1905. 14 ноября.


[Закрыть].

Собрание, состоявшееся 17 ноября 1905 г., по докладу Ю. Акчуры, приняло решение о преобразовании программы, принятой Исламским обществом на Макарьевской ярмарке, в программу партии, объединяющей всех мусульман России, – «Союз мусульман». На думских выборах предлагалось выступить в союзе с Конституционно-демократической партией, так как «она обращает большее внимание на религиозные свободы и показывает понимание угнетенных наций»[431]431
  Ульфат. 1906. 12 января; Казан мюхбире. 1905. 14 ноября; 28 ноября.


[Закрыть].

К этому моменту уже были приняты постановления съезда земских и городских деятелей и программа партии кадетов. 14 сентября 1905 г. земские лидеры одобрили постановления съезда земских и городских деятелей. В разделе «О правах национальностей и децентрализации» утверждалось, что «основной закон Российской империи должен гарантировать всем населяющим империю народностям право свободного культурного самоопределения, как то: полную свободу употребления различных языков и наречий в общественной жизни, свободу собраний и союзов, свободу основания и содержания частных учебных заведений и всякого рода учреждений, имеющих целью сохранение и развитие языка, литературы и культуры каждой народности и т. п.»[432]432
  О правах национальностей и децентрализации. Доклад бюро съезду земских и городских деятелей 12–15 сентября 1905 года и постановления съезда. М., 1906. С. 44.


[Закрыть]. Именно так были изложены пункты 11 и 12 раздела «Основные права граждан» в программе конституционно-демократической партии. В пункте 3 программы указывалось, что «православная церковь и другие исповедания должны быть освобождены от государственной опеки»[433]433
  Программа конституционно-демократической партии (партии народной свободы). – См.: Петрункевич И. И. Из записок общественного деятеля. Воспоминания // Архив русской революции: В 22 т. Т. XXI. М., 1993. С. 460–461.


[Закрыть].

Деятели казанского бюро Конституционно-демократической партии перевели на татарский язык и издали программу партии с примечаниями. Особая роль в этих примечаниях уделялась равноправию нерусских народов, свободе вероисповедания, религиозной автономии и особенностям национальной системы образования[434]434
  См.: Шершеневич Ф. Машрутыят гавамия-конституцион-демократия партиясенен программы. Казань, 1906.


[Закрыть]. Таким образом, кадеты гарантировали не только гражданское равноправие, но и религиозную автономию. Система частного образования и национальных культурных организаций также получала полную автономию. Обеспечивалось преподавание в начальной школе на родном языке. С точки зрения мусульманских либералов, такие гарантии являлись вполне достаточными на этапе национального развития, требовавшем прежде всего религиозной и культурной автономии и создания целостной системы образования.

3 декабря 1905 г. по докладу Ю. Акчуры на собрании в Казани было принято решение о совете по вопросу о создании партии с другими регионами: с А.-М. Топчибашевым (Баку), И. Гаспринским (Крым), Г.-Р. Ибрагимом (Санкт-Петербург), Ф. Карими (Оренбург), Г. Ахмаровым (Троицк) и другими[435]435
  Казан мюхбире. 1905. 5 декабря.


[Закрыть]. Таким образом, утверждался и упрочнялся политический союз азербайджанцев, казанских и крымских татар.

На местах начинают создаваться комитеты как органы самоуправления мусульманских общин. Так, в ноябре 1905 г. мусульманское общество было создано в Стерлитамаке. Оно приняло решение о своем статусе: «это мусульманское общество является Центральным Правлением для города Стерлитамака и существует постоянно и официальным образом». В отсутствие партий общество признает центральными национальными органами газеты «Тарджеман» и «Казан мюхбире»[436]436
  Тарджеман. 1905. 21 ноября.


[Закрыть]. Это первое предложение о создании городского самоуправления мусульман, основанного не на главенстве ахунов, а на светском правлении.

9 декабря 1905 г. казанское бюро «Иттифака» перешло к состоянию конфронтации с местными властями, так как в аулах чиновники собирали приговоры под прошениями против реформ во всех сферах. Бюро приняло решение «не давать приговоров писарям и земским начальникам… и «обратиться к губернатору, чтобы он запретил такую деятельность, расследовав обстоятельства». Бюро призвало к избранию в Думу мусульманских депутатов путем всеобщих равных выборов[437]437
  Казан мюхбире. 1905. 14 декабря.


[Закрыть].

Усилившаяся после поражения декабрьского восстания в Москве администрация перешла к репрессиям. В январе 1906 г. Казанское губернское жандармское управление обвинило в составлении прокламаций социал-демократического содержания на татарском языке таких либералов и лидеров «Иттифака», как Ю. Акчура, С.-Г. Алкин и Г. Баруди. Ю. Акчура был арестован и, несмотря на его заявление о либеральных убеждениях, был задержан до окончания выборов в I Госдуму. Под прошением о его освобождении поставили подписи представители мусульманской купеческой элиты Казани: М.-Р. А. Юнусов, М.-Р. И. Юнусов, М.-З. Апанаев, М.-Ш. Казаков, И. Аитов, С. Аитов, а также имам Г. Баруди[438]438
  НА РТ. Ф. 199. Оп. 1. Д. 369. Л. 2, 17.


[Закрыть].

Татары ориентировались на максимальное представительство мусульман в Думе и единство их действий. Газета «Йолдыз» прогнозировала, что от Казанской, Оренбургской и Уфимской губерний будет выбрано по 5 депутатов-мусульман. Максимальная численность депутатов-мусульман оценивается в 50 человек, причем, как утверждалось, «несомненно все мусульмане проявят усердие (иджтихад) в одном союзе (иттифак)»[439]439
  Йолдыз. 1906. 15 января.


[Закрыть].

Окончательное формирование партии «Иттифак» и предвыборной программы мусульманских либералов происходит на II Всероссийском мусульманском съезде в январе 1906 г. в Санкт-Петербурге. Съезд рассмотрел программу «Иттифака». Она предусматривала создание правового конституционного государства при равноправии всех религий и наций. Устройство законодательной и судебной власти соответствовало программе кадетов. Вопросы никаха, талака и мираса оставались в сфере ведения шариатских судов. В рабочем и земельном вопросах тоже соблюдалась программа кадетов с той разницей, что земельный фонд переходил под контроль местных органов самоуправления. Особый интерес представляет раздел о махалли мухтарият (местной автономии, самоуправлении). Согласно этому разделу, вся территория государства делилась на вилаяты (области), а также территориальные единицы более низкого уровня. Меджлисы (представительные органы вилаятов) имели право законодательства в пределах своих полномочий. Контроль над исполнением общегосударственных законов поручался назначенным из центра чиновникам. Язык большинства населения области признавался ее официальным языком, однако все другие народы могли свободно вести образовательную и печатную деятельность на своих языках. Экстерриториальная автономия рассматривалась как автономия религиозная, по образцу османской системы миллетов. Мусульмане получали право на создание религиозного центра, избрание духовенства, создание мусульманских обществ. В их руки переходили мектебы, медресе, мечети, места поклонения, благотворительные организации и вакфы. В предисловии к программе М. Биги заявлял, что она соответствует основам шариата[440]440
  См.: Топчибашев Г.-М. Русия моселманнары иттифакынын программасы. СПб., 1906.


[Закрыть].

В ходе дискуссии по поводу пунктов программы «Иттифака», провозглашавших широкую децентрализацию и автономию, И. Гаспринский и Ю. Акчура заявляли о нереальности этих положений в условиях России, подчеркивая, что столь широкой автономии нет даже в Великобритании. Ю. Акчура предсказывал, что территориальная автономия в будущем уничтожит религиозную.

Особое значение имело решение о создании 16 отделений партии, из которых чисто татарскими были отделения: Петербург, Москва, Литва, Нижняя Волга (Астрахань), Верхняя Волга (Казань), Уфа, Оренбург, Сибирь[441]441
  Ульфат. 1906. 2 февраля.


[Закрыть]. Однако национальным деятелям удалось обеспечить создание реальных отделений партии лишь в Казани, Уфе и Оренбурге. Во всех других регионах национальная светская элита подчинилась элите традиционной.

В целом, в период революции 1905–1907 гг. мы можем говорить о политическом преобладании буржуазии и духовенства в Казани, мурз и духовенства в Уфе и буржуазии в Оренбурге. На рубеже 1905–1906 гг. татарам удается создать четыре газеты, возглавляемых национальными лидерами. В Петербурге это «Ульфат» (редактор Г.-Р. Ибрагим, при участии М. Биги), в Казани – «Казан мюхбире» (редактор – С.-Г. Алкин, при участии Ю. Акчуры) и «Йолдыз» (редактор – Х. Максуди), в Оренбурге – «Вакыт» (редактор – Ф. Карими). Вокруг этих печатных органов происходит концентрация бюро «Иттифака» в Казани и Оренбурге. На Кавказе эти функции выполняли «Каспий» и «Хаят», в Крыму – «Тарджеман».

Деятельность местных бюро «Иттифака» даже в этих трех общенациональных центрах татар кажется несколько парадоксальной, так как в ней фигурирует весьма ограниченное число лиц, среди которых почти нет представителей буржуазия. Так, по отчетам казанских газет четко видна дельность членов ЦК «Иттифака» от Казани: С. и Х. Максуди, Ю. Акчуры, Г. Апаная, Г. Баруди, С.-Г. Алкина и группы молодых педагогов, преимущественно из медресе «Мухаммадия». При параллельном изучении протоколов III Всероссийского мусульманского съезда и последующих жандармских отчетов можно прийти к следующим выводам. Ключевой фигурой здесь являлся Г. Баруди, намечаемый на пост общероссийского Раиса уль-Улама. К этому времени он эффективно контролировал мусульманскую общину столицы татар. В качестве основного составителя программных документов, автора статей в «Казан мюхбире», оратора на местных собраниях и всероссийских мусульманских съездах, а также координатора отношений с общероссийской партии кадетов действовал Ю. Акчура. Не случайно на III Всероссийском мусульманском съезде И. Гаспринский объявил его кандидатом на пост юрисконсульта при Раисе уль-Улама Г. Баруди. Поэтому администрация так активно действовала с целью не допустить избрания Ю. Акчуры в I и II Госдумы, и поэтому столь многие лидеры казанской буржуазии подписались под петицией о его освобождении в январе 1906 г. Г. Апанай, как ближайший соратник Г. Баруди, контролировал сферу образования. С.-Г. Алкин сосредоточился на деятельности в городской Думе, фракции I Госдумы и в целом при думской фракции в Петербурге. Х. Максуди поддерживал связи с И. Гаспринским, а также через газету «Йолдыз» оказывал влияние на низший и средний классы Казани и мусульман Поволжья в целом. Буржуазия Казани в лице С. Аитова, М.-С. Галикеева, С. Мусина, Г. Мукминова, традиционно финансировавшая образовательные и благотворительные проекты, выполняла скорее функции обеспечения финансовых потребностей бюро[442]442
  См., например: НА РТ. Ф. 199. Оп. 1. Д. 676. Л. 113.


[Закрыть].

В Уфе из-за четкой позиции руководства ОМДС в бюро «Иттифака» не вошли имамы. Здесь ключевым лидером являлся С.-Г. Джантюрин, в 1907 г. возглавивший «Попечительство о бедных мусульманах г. Уфы». Мурзы (К-М. Тевкелев, Ш.-А. Сыртланов) и имамы Уфимской губернии сохранили свои позиции во II Госдуме и выступили в апреле 1907 г. против контроля со стороны «Иттифака». Причем на соответствующее совещание членов ЦК «Иттифака» и фракции С.-Г. Джантюрин даже не прибыл (см. ниже). К тому же в Уфе отсутствовала газета как орган «Иттифака».

Несомненным лидером партии в Оренбурге был М.-Ф. Карими. Редактируемая им газета «Вакыт» фактически выполняла роль координатора партии на огромных пространствах Приуралья и Казахстана. В период выборов в I и особенно во II Госдумы именно «Вакыт» стал основным пропагандистом идей «Иттифака». М.-Ф. Карими призывал к единству в рядах общенациональной партии. Он утверждал, что классовые интересы являются реальностью. Однако миллет (нацию) объединяют вопросы языка, литературы, науки и образования, ремесел и промышленности. Только после достижения современных стандартов в этих сферах можно ставить вопрос о классовом размежевании. А сейчас нужно единодушно голосовать за кандидатов «Иттифака» на выборах в Госдуму[443]443
  Например: Вакыт. 1907. 16 января.


[Закрыть]. Однако М.-Ф. Карими не удалось добиться избрания в II Госдуму. Получив большинство (13 из 19 мусульманских выборщиков), он был забаллотирован голосами русских выборщиков на губернском собрании при избрании ахуна Каргалы Х. Усманова[444]444
  Вакыт. 1907. 15 февраля.


[Закрыть]. В 1907 г. М.-Ф. Карими потерял пост председателя благотворительного общества г. Оренбурга, которое он создал и возглавил в 1906 г. Крупная буржуазия Оренбурга, как и Казани, не желала вступать в открытую конфронтацию с властями после поражения революции 1905 г.