Текст книги "Институты российского мусульманского сообщества в Волго-Уральском регионе"

Г. Исхаки заявил, что настало время защитить интересы рабочих и крестьян: «Если в Думе будут только богатые, то они будут принимать законы, которые будут пить человеческую кровь». Фуад Туктаров утверждал, что необходимо принимать не изолированные постановления по вопросам религии и образования, а целостную программу, включающую такие важнейшие проблемы, как развитие наук, образования, религии и политической деятельности. Таким образом, на съезде «тангчылар» выступили наиболее откровенными противниками единой политической партии. Они продолжали выдвигать теорию о том, что вопросы религиозные и просветительские следует отделять от политических и экономических. Для молодых политических лидеров были характерны использование недостоверных фактов, откровенная конфронтационность заявлений, слабое владение мировым опытом, сказывалось и отсутствие практического опыта. Но эти их недостатки не дискредитируют данное конкретное движение в целом.

Последним вопросом в повестке съезда стало обсуждение армяно-азербайджанских столкновений в Закавказье. Резолюция, призывающая обе национальные общины прекратить кровопролитие, была зачитана Юсуфом Акчурой и одобрена всеми делегатами съезда. Г. Исхаки откровенно обвинил в кровопролитии правительство и призвал к совместной борьбе за свободу русских, татар (т. е. в данном случае азербайджанцев) и армян.

Духовную комиссию возглавил Галимджан Баруди (см. раздел по ОМДС). По программе реформы управления духовными делами в России создавались пять Махкама-и-Исламия (Мусульманских Собраний): два на Кавказе, Оренбургское, Таврическое и Туркестанское. Им передавались все религиозные дела мусульман, включая контроль над медресе, мечетями и вакфами, утверждение духовных лиц и судопроизводство по вопросам никаха, талака и мираса. Средний уровень (т. е. уровень ахунов) должны были составлять губернские и уездные меджлисы духовенства. Главой мусульман России избирался Раис-уль-Улама, имеющий право личного доклада императору. Его соратник, казанский мулла и мударрис Габдулла Апанай, возглавил образовательную комиссию. Эта комиссия также контролировалась татарами. В нее вошли: Мухаммад-Али Салихов (Кавказ), Аллаяр Ахундов (Баку), Мустафа Давидович (Бахчисарай), Насретдин Джафаров (киргиз, Туркестан), Фатых Садыков (Капал, Казахстан), Газизулла Альбетков (Касимов), Габдрахман Саитов (Буинск), Хади Максуди (Казань), Габдулла Буби (Иж-Буби), Ахметжан Мустафа (Казань)[398]398
  В 1917–1918 гг. один из лидеров Всероссийского мусульманского союза учителей.


[Закрыть], Карим Ханафиев (Казань), Гариф Хайруллин, Исхак Казаков (Казань)[399]399
  Впоследствии один из лидеров национальных коммунистов, зампредсовнаркома Татарстана.


[Закрыть], Нияз-Мухаммад Сулейманов (Петропавловск, Казахстан)[400]400
  Бурхан ат-тараккый. 1906. 17 сентября.


[Закрыть]. В комиссии, таким образом, были представители Центральной России, Волго-Уральского региона, Кавказа, Крыма, Казахстана и Туркестана, т. е. всех мусульманских регионов России. Она приняла решение о введении всеобщего начального образования на родном языке. В средней школе языком преподавания становился «тюрки». Автономная мусульманская система образования была приравнена в правах к государственной и финансировалась государством и земствами. Местные общины контролировали школы. Главным методическим и аналитическим центром, контролирующим программы и учебную литературу, становился Всероссийский союз учителей с его регулярными Всероссийскими съездами учителей (прототип Всероссийского мусульманского союза учителей и его съездов в 1917–1918 гг.). В крупных городах открывались мужские и женские учительские институты. Только медресе сохраняли статус духовных учебных заведений и переходили под контроль комиссии Духовного Собрания.

ЦК «Иттифака», избранный съездом, также дал перевес татарам, хотя председателем партии был избран Топчибашев. В целом членов ЦК – татар можно разделить на три группы:

1) общенациональные светские лидеры (Садри Максуди, Хади Максуди, Юсуф Акчура);

2) улемы и модернизаторы ислама (Габдулла Апанай, Галимджан Баруди, Габдулла Буби, Габдер-Рашид Ибрагим, Муса Биги);

3) земские деятели из мурз (Саид-Гирей Алкин, Шахайдар Сыртланов, Салим-Гирей Джантюрин).

Заметим, что из 11 татар 5 представляют духовенство и/или модернизаторов ислама, 3 – общенациональных светских лидеров, 3 – земских деятелей. Из оставшихся 4 – национальную элиту (Топчибашев и Гаспринский) и 2 – локальную (Давидович и Кошчегулов). Другие регионы были представлены Азербайджаном, Казахстаном и Крымом.

III Всероссийский мусульманский съезд показал, что радикальные либералы очутились в меньшинстве. Руководство двух ключевых комиссий съезда – образовательной и религиозной – оказалось в руках умеренно-консервативных казанских мулл Габдуллы Апаная и Галимджана Баруди. Хотя в ЦК партии либералы составили большинство, в Думу было избрано только двое из них – только что окончивший Сорбонну Садри Максуди и мурза-башкир Шах-Айдар Сыртланов.

В целом, если избранный в августе 1906 г. на III Всероссийском мусульманском съезде ЦК «Иттифака» характеризуется преобладанием национальных общественных деятелей, то выборы в I и II Думы, губернские и уездные земства и городские Думы показывают стабильный перевес традиционной элиты. Не стоит забывать, что даже в ЦК «Иттифака» было 3 общенациональных татарских светских лидера (Садри и Хади Максуди, Юсуф Акчура) и 5 улемов (Габдулла Апанай, Галимджан Баруди, Габдулла Буби, Габдер-Рашид Ибрагим, Муса Биги).

При закрытии съезда было принято решение о проведении следующего форума российских мусульман в августе 1907 г. также в Нижнем Новгороде. Однако полиция не дала возможности провести съезд[401]401
  Махмутова А. Х. Лишь тебе, народ, служенье… Казань, 2003. С. 163.


[Закрыть].

15–25 июня 1914 г. в Петербурге состоялся IV Всероссийский мусульманский съезд. Делегаты-татары представляли все основные городские центры. На съезде присутствовали лидеры казахов (А. Букейханов), крымских татар (М. Давидович) и азербайджанцев (А.-М. Топчибашев). Основной акцент съезд сделал на реформе Духовных Собраний. На съезде собралось менее 40 человек, включая 6 членов IV Госдумы и 9 – предыдущих созывов. Среди улемов нужно отметить присутствие Р. Фахретдина, З. Кашаева (оба – Оренбург), Х.-Г. Габяши, Дж. Абзгильдина (оба – Уфа), Дж. Курамшина (Белебей), Ш. Тукаева (Стерлибаш), К. Тарджмани, С. Абдуллина (оба – Казань) Х. Усманова (Каргала). Причем улемы представляли только татар. Однако основными докладчиками стали светские деятели, преимущественно из числа действующих и бывших депутатов Госдумы. И. Ахтямов (секретарь мусульманской фракции, депутат от Уфимской губернии) сделал доклад об ОМДС, управлении сибирскими мусульманами и обзор существующих проектов, М. Ю. Джафаров (депутат от Закавказья) – о закавказских правлениях мусульман, И. Леманов (редактор газеты «Миллет») – о Таврическом духовном правлении, С.-Б. Каратаев (депутат II Госдумы от Уральской области) – о положении казахов. По докладу С. Максуди об основных положениях реформы Управления духовными делами мусульман России было принято постановление о выборности духовенства, передаче контроля над всеми школами, их программой и составом преподавателей в руки Духовных Собраний. К пяти Духовным управлениям, предложенным на III Всероссийском мусульманском съезде, было решено добавить шестое – на Северном Кавказе. Было отклонено предложение С. Максуди о создании всероссийского духовного учреждения и избрании Раиса аль-Улама в соответствии с решениями III съезда. Решения IV съезда также остались нереализованными. Попытки С. Максуди добиться принятия на съезде какой-либо политической программы не имели результата[402]402
  Терегулов И. Указ. соч. С. 49; Миллет. 1914. 21 августа.


[Закрыть]. Съезд отказался принять решение о восстановлении партийных структур «Иттифака», т. е. показал неспособность мусульманской элиты России перейти от культурно-просветительного к политическому движению. Вне сферы просвещения произошло достижение консенсуса только по вопросу о частичной реформе духовных учреждений на местном уровне. Такая демонстрация политического бессилия привела к ориентации молодого поколения у азербайджанцев и крымских татар на Турцию, а у татар – к концентрации деятельности внутри своего этноса.

17 марта 1917 г. в Петрограде из членов бюро при мусульманской фракции и прибывших с мест делегатов образовывается Временное центральное мусульманское бюро (председатель – Ахмед Цаликов). Оно было создано для подготовки к общероссийскому съезду и координации действий. 20 марта Цаликов прибыл в Москву для обсуждения вопроса организации всероссийского мусульманского съезда. Гаяз Исхаки предложил организовать съезд в мае. Так как в Петрограде отсутствовало подходящее помещение, то съезду было предложно собраться в доме Асадуллаева в Москве[403]403
  Иль. 1917. 23 марта.


[Закрыть].

23 марта в газете «Кояш» была опубликована статья Садри Максуди «Как собрать национальный съезд?», в которой говорилось о созыве общенационального съезда в Уфе при Духовном Собрании для превращения его в «религиозный и национальный центр». Сам съезд должен был носить всероссийский характер, но «представители мусульман Внутренней России составят на этом съезде большинство». Максуди выступал за реализацию решений III Всероссийского мусульманского съезда 1906 г. Он призывал к повсеместной организации собраний и созданию местных бюро. Он утверждал, что каждому делегату съезда потребуется порядка 100 рублей и призывал к обеспечению поездки несостоятельных делегатов. Максуди обвинял бюро фракции в неактивной позиции в деле подготовки съезда.

К апрелю из представителей регионов был создан координирующий орган мусульман России, где абсолютное большинство составили татары. Именно значительное представительство регионов, обеспечившее взаимодействие и финансирование, позволило активизировать подготовку съезда. 8 апреля 1917 г. Центральное мусульманское бюро в Петрограде наконец объявило о созыве съезда мусульман России 1 мая 1917 г. в Москве. В разосланной телеграмме основными вопросами повестки предстоящего съезда были объявлены: способ управления государством, национально-культурная автономия, выборы в Учредительное Собрание, отношение к войне, создание Всероссийского мусульманского Совета. Решение о включении в повестку съезда рабочего и земельного вопросов было принято в последний момент большинством в 4 голоса. Земельный вопрос рассматривался прежде всего как вопрос восстановления собственности мусульман над конфискованными землями Крыма, Кавказа, Туркестана и киргизско-казахскими землями. Постановка рабочего вопроса вообще не обсуждалась. В отношении к войне была поддержана резолюция Петроградского Совета. Бюро заняло антикадетскую позицию в связи с политикой партии по отношению к Турции и склонялось к поддержке российских социалистов[404]404
  Кояш. 1917. 23 марта.


[Закрыть].

В период, предшествовавший проведению съезда, возникла конфликтная ситуация, когда бюро выступило против деятельности Садри Максуди на VII съезде кадетов и его речи, в которой он якобы выразил безусловную поддержку кадетам от имени всех российских мусульман. Во всех основных мусульманских газетах был опубликован протест бюро, в котором оно поддерживало политику обороны России, но выступало против претензий кадетов на проливы Босфор и Дарданеллы. В результате Петроград покинул последний из лидеров татарских либералов, сторонников эволюционного развития мусульман в рамках России. Руководство бюро оказалось в руках социалистов. Садри Максуди отбыл в Ташкент, куда он был назначен членом Туркестанского Комитета[405]405
  Кояш. 1917. 9 апреля.


[Закрыть].

Только 10 мая 1917 г. в газете «Йолдыз», возглавляемой его старшим братом Хади, Садри Максуди опубликовал статью о двух своих выступлениях на съезде кадетов. В первой речи он поддержал политику децентрализации, предложенную кадетами, и заявил о готовности мусульман поддержать контролируемое кадетами правительство в его деятельности по стабилизации обстановки в стране. В своей второй речи Максуди ясно изложил условия возможной поддержки. Основным условием являлось признание за каждым народом права жить по собственной воле. Поэтому Максуди призвал кадетов исключить из своей программы решения о захвате Стамбула и проливов. В ответ на их отказ сделать это Максуди сразу же вышел из партии кадетов[406]406
  Йолдыз. 1917. 17 мая.


[Закрыть].

Таким образом, сам протест был составлен на основе частично сфальсифицированных данных, так как руководство бюро прекрасно владело русским языком, и здесь не могло быть речи о непонимании, вызванном незнанием текста. Вероятно, дело здесь том, что большинство в бюро составляли представители социалистов, для которых либерал Максуди являлся серьезным противником. В первоначальном варианте программы съезда именно Садри Максуди был поручен доклад по национально-культурной автономии, который после его отъезда взял на себя Ахмед Цаликов. Вопрос о мусульманских воинских частях был первоначально возложен на Кутлуг-Мухаммеда Тевкелева. Этот доклад был передан представителям Московского и Казанского Харби Шуро – И. Галиеву и Г. Монасыпову. Таким образом, либералы – сторонники тюркского единства – потеряли контроль над двумя ключевыми проблемами съезда. За исключением доклада об устройстве религиозной автономии Внутренней России и Сибири, все другие доклады были сделаны социалистами. Реальная организация съезда находилась в руках председателя бюро Ахмеда Цаликова, секретаря бюро Ахмад-Заки Валиди и лидера Московского мусульманского комитета Гаяза Исхаки. Именно эти социалисты были политическими противниками Садри Максуди. В период нахождения в Петрограде в этот круг входил и будущий лидер Харби Шуро Ильяс Алкин. Ахмад-Заки Валиди наиболее явно выразил неприятие политики Максуди. В конце марта 1917 г. Цаликов и Валиди еще действовали совместно. По воспоминаниям Валиди, для него было стратегически важно расколоть двух крупнейших сторонников экстерриториальной автономии в лице Цаликова и Максуди. Одновременно Валиди связался с представителями Кавказа, провел встречи с представителями башкир и прибыл в Ташкент для вербовки на московский съезд большинства из сторонников территориальной автономии[407]407
  См.: Кояш. 1917. 11 апреля; Тоган З. В. Воспоминания. Кн. 1. Уфа, 1994. С. 163–205; Султанбеков Б. Ф. Сталин и татарский след. Казань, 1995. С. 56.


[Закрыть]. Таким образом, скандал вокруг речи Максуди на съезде кадетов, по всей вероятности, является следствием политической борьбы между социалистами и либералами, чьим единственным общероссийским лидером тогда оставался Максуди.

Ключевую роль в бюро играли члены бывшего бюро при мусульманской фракции. Так, Ахмед Цаликов (Северный Кавказ) стал председателем, Исмагил Леманов (Крым) – секретарем, Наджип Курбангалиев (Оренбург) – казначеем. Из основных национальных центров Уфу представляли Ахмад-Заки Валиди, Салим-Гирей Джантюрин и Гумер Терегулов, Казань – Садри Максуди (до отъезда) и Саид-Гирей Алкин, Оренбург – Бурхан Шараф, Калимулла Хасанов и Нигматулла Темяшев, Петроград – Загид Шамиль, Муса Биги и Шакир Мухаммедъяров. В бюро имелись также делегаты-татары от Ташкента, Астрахани, Симбирска, Самары, Нижнего Новгорода и Перми. Бывший председатель думской фракции Кутлуг-Мухаммед Тевкелев и один из ее лидеров Гайса Еникеев почти не принимали участия в деятельности бюро[408]408
  Кояш. 1917. 16 апреля.


[Закрыть].

В ответ на указания бюро создавался и ряд местных комитетов. 20 марта 1917 г. председатель Малмыжского Мусульманского комитета Музафаров в своей телеграмме председателю Временного центрального мусульманского бюро сообщал, что местный комитет был организован согласно его телеграмме. Одновременно принимались меры к выбору делегата на съезд[409]409
  ОРРК НБЛ. Т 1623. Л. 7.


[Закрыть].

На Всероссийский мусульманский съезд в Москве делегаты Оренбурга избирались по следующей квоте: 2 – от мусульманского бюро, 1 – от имамов, 2 – от Комитета женщин, 1 – от Общества женщин, 2 – от крупных торговцев, 1 – от мелких торговцев, 2 – от рабочих, 2 – от учителей и учительниц, 2 – от студентов. Такой принцип избрания гарантировал преобладание городов над сельскими районами и образованных слоев над малообразованными. По сходному принципу избирались и делегаты в органы местного самоуправления[410]410
  Вакыт. 1917. 23 марта.


[Закрыть].

Представители кружка «Татар учагы» заняли позицию, противоположную позиции Временного центрального мусульманского бюро по отношению к идее первоначального созыва общемусульманского съезда. На заседании бюро они предложили вначале провести съезд татар, на котором бы рассматривались вопросы национальной автономии и общественно-политические требования. Местным комитетам, согласившимся с данным предложением, было рекомендовано снестись с организационным бюро съезда в составе Султанбека Мамлиева, Карима Сагита и Галимджана Шарафа. Деятели кружка утверждали, что жизненные условия, требования и культура различных тюркских народов настолько отличны, что каждый из них может иметь только самостоятельные автономные органы. За Всероссийским съездом они оставляли принятие общей программы, уже утвержденной на национальных съездах. Именно благодаря вмешательству членов «Татар учагы» было принято решение о включении в программу съезда рабочего и земельного вопросов, вопреки первоначальному несогласию Садри Максуди. Татаристов поддержали Бурхан Шараф и Ибрагим Биккулов, требуя превращения съезда из органа буржуазии в орган мусульманской демократии[411]411
  Кояш. 1917.18 апреля.


[Закрыть].

4 апреля 1917 г. на заседании Казанского Мусульманского Комитета обсуждалась телеграмма «Татар учагы», рекомендовавшая провести татарский национальный съезд в Казани с 22 апреля. Гаяз Исхаки предлагал провести этот съезд после созыва Учредительного Собрания, намечавшегося тогда на август. Решения российского парламента должны были создать основу для реализации конкретных национальных задач. Ильяс Алкин и Габдельхамид Казаков, наоборот, поддержали идею созыва татарского съезда. Их предложение прошло пятью голосами против трех[412]412
  Там же. 18 апреля.


[Закрыть].

На Уфимском губернском мусульманском съезде Зыя Камали, Галимджан Ибрагимов и Гилемдар Баимбетов также предложили провести съезд мусульман Внутренней России до созыва Учредительного Собрания. Инициативу проведения съезда в Казани поддержали мусульманские комитеты и бюро Нижнего Новгорода, Зайсана, Царицына, Бузулука и даже Баку, возглавляемый Али-Марданом Топчибашевым. Однако окончательное решение о созыве только общероссийского съезда было принято бюро в Петербурге[413]413
  Кояш. 1917. 9 апреля; Вакыт. 1917. 23 апреля.


[Закрыть].

Сам I Всероссийский мусульманский съезд проходил с 1 по 11 мая 1917 в Москве. В нем участвовало около 900 делегатов. Повестка дня: о форме государственного устройства России; о культурной и территориальной автономии (религиозный вопрос, вопросы культуры и школы, судебное дело, местное самоуправление); отношение к войне; об Учредительном Собрании; женский вопрос; рабочий вопрос; земельный вопрос; вопросы колонизации окраин; о военной организации; о политической организации; о тактике предвыборной кампании в Учредительное Собрание; об оказании помощи пострадавшим в войне; выборы Большого Национального Совета (Милли Шуро) российских мусульман.

Основную дискуссию вызвал вопрос о форме автономии мусульман России. По предложению азербайджанца М. Расул-заде, большинство представителей Кавказа, Туркестана и Казахстана высказались за федерацию на основе национальных территориальных автономий; представители татар – за национально-культурную автономию в составе унитарного государства. Большинство татар считали невозможным воссоединение разделенных по разным губерниям и заселенных русскими территорий. Ф. Карими предсказывал, что татары окажутся в меньшинстве во всех штатах, и тогда «права мусульман будут рассматриваться в парламенте своего штата, и из-за того, что они там будут в меньшинстве, не будут в состоянии их защитить», к тому же они проведут меньше депутатов и в федеральный парламент[414]414
  Терегулов И. Указ. соч. С. 120–126.


[Закрыть]. Ф. Кулахметова заявила, что в федерации женщины Кавказа и Туркестана будут абсолютно бесправны. В итоге была принята резолюция, в которой отмечалось, что интересам мусульман России наиболее отвечает форма государственного устройства в виде федеративной республики, основанной на территориальных автономиях; народы, не имеющие определенной территории, должны пользоваться национально-культурной автономией. В резолюции указывалось, что «для ведения духовными и культурными делами мусульманских народов России и обеспечения единства их действий будет образован центральный орган российских мусульман с законодательными функциями в пределах своей компетенции».

I Всероссийский мусульманский съезд проходил в основном на деньги татар и во многом под их контролем. На московском съезде татары составили большинство в ключевых комиссиях съезда. Были сформированы комиссии: редакционная (Ахмед Цаликов – от Кавказа, Гумер Терегулов, Фуад Туктаров); по рассмотрению наказов (Хасан-Гата Габяши, Хади Максуди, Кашшаф Тарджемани); мандатная (Габдушев, Зыя Енгалычев, Насретдин Худжаши (Туркестан); хозяйственная (Наджип Курбангалиев, Хафиз Ишмухаммедов, Сабирзян Шамгулов). Такое превалирование татар по образцу всероссийских мусульманских съездов 1905–1906 гг. и 1914 г. вызвало сопротивление большинства представителей других народов, выступавших за преобладание интересов каждой из этнических групп над общими интересами мусульман России. Фактически радикальное и социалистическое большинство съезда оказалось в союзе с консерваторами в стремлении не допустить создания эффективных общероссийских органов. Именно на этом съезде был положен конец идеям политического, административного и экономического единства мусульман России, т. е. классического либерализма и мусульманской тюркской нации, разработанных в свое время Гаспринским и его соратниками. На съезде победила идея не единой нации мусульман России, а создания отдельных наций из основных этнических групп. Благодаря этому все резолюции съезда, за исключением резолюции о типе автономии, фактически еще на съезде превратились в декларации, не имеющие никакого механизма реализации.

Ахмед Цаликов не сумел обеспечить большинство сторонников экстерриториальной автономии на съезде. Вопрос о власти был изъят с общероссийского уровня и перешел на уровни таких отдельных этнических групп, как мусульмане Туркестана, казахи, крымские татары, башкиры, мусульмане Кавказа и, наконец, татары Внутренней России и Сибири[415]415
  Терегулов И. Указ. соч. С. 86.


[Закрыть].

Наиболее квалифицированную оценку такому положению дал Галимджан Ибрагимов. Он утверждал, что единство мусульманских народов должно быть политическим и экономическим, но не религиозным и культурным. Ибрагимов призывал к созданию пяти отдельных штатов: Казахстана, Кавказа, Туркестана, Татарстана и Крыма[416]416
  Ирек. 1917. 15 июня.


[Закрыть].

Представители окраин выступали за федерирование своих областей, в отличие от татар, которые не верили, что правительство даст воссоединить разрезанные по разным губерниям и заселенные русскими территории. Фатих Карими не возражал принципиально против федерации. Татарам удалось создать представительный Мэркэз Милли Шуро – Центральный (Всероссийский) Национальный Совет – и Милли Шуро – Искомус (Исполнительный комитет) – органы мусульман России во главе со сторонником экстерриториальной автономии Ахмедом Цаликовым. Из-за концентрации мусульман на местной политике они не достигли реальных результатов. К тому же молодежь в Харби Шуро, уфимские левые эсеры, МСК и радикализирующиеся элементы на местах выступали за ориентацию на собственно татарские нужды.

Фактически радикальное и социалистическое большинство съезда оказалось в союзе с консерваторами в стремлении не допустить создания эффективных общероссийских органов. На этом съезде фактически был положен конец концепции политического, административного и экономического единства мусульман России, разработанной И. Гаспринским.

По докладу А. Цаликова об отношении к войне делегаты съезда единогласно поддержали обращение Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов к мировой демократической общественности о заключении мира без аннексий и контрибуций на основе самоопределения народов. Резолюция по культурно-просветительным делам, предложенная З. Кадыри, во многом дублировала решения III Всероссийского мусульманского съезда 1906 г. Вместо кафедр по изучению истории и этнографии нерусских народов, «для подготовки педагогического персонала… должны быть открыты при русских высших школах и курсах особые тюркские кафедры». По религиозному вопросу по докладу С. Алкина и К. Тарджемани съезд решил реорганизовать ОМДС и избрал Временное Духовное управление. По военному вопросу делегаты поддержали резолюцию И. Галиева и Г. Монасыпова, по которой отменялась воинская повинность; до тех же пор, пока армия существует, она должна строиться по национальному признаку; необходимо сформировать отдельные мусульманские воинские части (полки в составе дивизий действующей армии и отдельные полки в тыловых гарнизонах). После доклада Ш. Мухаммедьярова по земельному вопросу съезд решил, что вся земля должна перейти в руки народа без выкупа; купля-продажа земли должна быть запрещена. Окончательное решение земельного вопроса откладывалось до созыва Учредительного Собрания. Резолюцию по земельному вопросу отказались подписать представители Башкирской и Туркестанской делегаций. По женскому вопросу съезд принял решения Казанского съезда женщин и постановил, что мусульманки в политических и гражданских правах должны быть уравнены с мужчинами; многоженство должно быть отменено; женщина имеет право на развод с мужем; вступление в брак – только с 16 лет. Представители Туркестана и Кавказа выступили против резолюции. По рабочему вопросу съезд принял резолюцию, предложенную Н. Мухтаровым: введение восьмичасового рабочего дня; строительство мечетей и мектебов в мусульманских районах за счет работодателей и празднование мусульманских праздников; созыв Всероссийского съезда рабочих-мусульман. По вопросу об участии мусульман в выборах в Учредительное Собрание было решено создать демократический блок мусульман, способный заключать соглашения с партиями и блоками, идеологически находящимися не правее трудовиков. При этом отмечалось, что лишь партия эсеров выступает за право нерусских народов на самоопределение.

Таким образом, уже в мае 1917 г. в Москве на I Всероссийском мусульманском съезде тюркскому единству был нанесен двойной удар. Один – со стороны консерваторов и части социалистов, провозгласивших территориальную автономию и создавших чисто декларативный общероссийский Милли Шуро – Национальный Совет. Другой – со стороны социалистов, так как их резолюции о равноправии женщин и земельном разделе (социализации земли) только укрепили консерваторов Кавказа и Туркестана в желании разорвать связи с мусульманами центральных районов.

Всероссийский съезд духовенства (Голямалар съезды) проходил 18–26 июля 1917 г. в Казани. В нем участвовало около 100 делегатов. На съезде присутствовали представители духовенства Туркестана, Кавказа и Крыма. Муфтий Г. Баруди, открывая съезд, обозначил основные его проблемы: структурирование Всероссийского Союза Духовенства; реформа мектебов, медресе и религиозного образования; определение обязанностей духовенства во время выборов; структура Духовного Управления; структура приходов (махаллей); религиозные праздники; общие обязанности духовенства; «Маджалла Махкама Шаргыя» («Журнал Духовного Собрания»); издательская деятельность Союза Духовенства; подготовка к общемусульманскому съезду; объединение Духовных Собраний в национальном вопросе. Буинский имам и мударрис Нургали Буави призвал съезд к активной роли духовенства. Ему возразил С. Максуди, заявивший, что деятельность духовенства должна быть ограничена тремя вопросами: обеспечение потребностей культа, обеспечение нужд духовенства как класса и использование духовной силы духовенства. Против этой позиции выступили все улемы, в том числе З. Камали, С. Иманколый, И. Габиди, Г. Апаная, М. Кадырмети и Х. Габяши. В устав Общества Духовенства был внесен пункт о его цели: «Сохранять мораль, обычаи и религию ислама».

24 июля на заседании съезда обсуждался вопрос о правах женщин. С докладом выступил консерватор Мурад Рамзи (Мекки). Он подверг резкой критике решения о равноправии женщин, принятые на I Всероссийском мусульманском (Московском) съезде. По его мнению, они подрывали устои татарского исламского общества. М. Биги, категорически не согласный с позицией М. Рамзи, утверждал: «Все дети Адама, мужчины и женщины, без исключения равны во всех правах». Он призвал провозгласить в семьях автономию, чтобы «не погасли (не погибли) мусульманские государства». Столь радикальная терминология не была воспринята большинством съезда.

По женскому вопросу съезд, как и Московский съезд мусульман (май 1917 г.), принял решения Казанского съезда женщин. Представители Туркестана и Кавказа выступили против резолюции. В результате решения съезда по женскому вопросу были изменены: подтверждалось гражданское равноправие женщин, но сохранялось отсутствие равноправия в вопросах права наследования, дачи свидетельства, права на развод; оставлялись многоженство и паранджа[417]417
  Йолдыз. 1917. 19 июля, 24 июля, 26 июля.


[Закрыть]. В целом участники Съезда Духовенства противопоставили свою позицию в женском вопросе либералам. Они добились также принятия этих решений на II Всероссийском мусульманском съезде. Но именно объединенное заседание казанских мусульманских съездов 22 июля 1917 г., превратив ОМДС в один из назаратов (министерств) в Милли Идарэ, фактически поставило духовную власть под контроль светской. Это произошло именно из-за отказа от ряда либеральных положений, и важнейшим из них стало частичное ограничение женского равноправия, в результате светским лидерам удалось заключить альянс с большинством духовных лидеров.

Против такой уступки выступили лидеры уфимских эсеров, Харби Шуро и МСК. Духовное Собрание выступило стабилизатором между радикальной молодежью и консервативным народным большинством. Этот эпизод был одним из ключевых факторов в ухудшении отношений между муфтиятом, контролируемым тюркистами, и социалистической татарской молодежью. Противоречия по женскому вопросу составили одну их ключевых проблем, вызвавших расхождение между большинством съезда и социалистическим меньшинством. Его базовым недостатком было незнание структуры татарского общества и позиций его основных групп, что напоминает позицию «тангчылар» и «уралчылар». Радикальные социалисты, сформировавшиеся в условиях революции 1905–1907 гг., выступили за примирение с позицией большинства, хотя являлись сторонниками равноправия женщин.

II Всероссийский мусульманский съезд проходил с 21 июля по 2 августа 1917 г. в Казани. В работе съезда приняли участие только 188 представителей татар. Повестка дня: о выборах в Учредительное Собрание; о национально-культурной автономии; о создании мусульманской фракции в Учредительном Собрании; предвыборная тактика мусульман; техника выборов; доклад о деятельности Всероссийского Милли Шуро; об организации финансового дела; об организации издательского дела.