Текст книги "Ты кто? – Конь в пальто"

– Твой друг имеет открытое сердце и благодаря ему мы восстановим справедливость. А потом пригласим и тебя убедиться, что ты был не прав!

– Мне кажется, вы не просто Невеселый Груздь, но и наглый вымогатель, – сказал Миша.

Анатолий понял, что эта ситуация закончится плохо, так как темперамент молодого студента может испортить отношения с приятным грибом.

– Так, ты зачем пришел сюда? – встрял Хващенко.

– Мне сутра голос велел всем четверым быть в саду, – ответил Миша, – я за тобой пришел.

– Как это чудесно, – тонул копытом Анатолий, – голоса означают, что ты слышишь звуки новой эры. Да, я верю тебе. Пойдем вместе, но после обязательно заглянем к Груздю.

Гриб поклонился Анатолию, не глядя на Михаила. Конь и енот направились в сторону сада. Хващенко хотел, как можно скорее увести студента от гриба.

– Нам надо отыскать и тех двоих, – сказал студент.

– Но мы не можем просто так отправится в город, нас пристрелят, – ответил Анатолий.

Но судьба была благосклонна к ним. Выйдя к саду, они сразу услышали хрумканье. Это был Лось, явившийся сюда для расслабления собственного «Я».

– А, это вы? – сказал Лось, – я был уверен, что встречу вас. Конечно, сейчас выговаривать будете.

– Нет, что вы, вы свободны в этом мире! Миру вам, – Анатолий поклонился конской головой.

Лось перестал жевать и стал внимательно всматриваться в Хващенко.

– Эко тебя накрыло, – произнес он наконец, – Чего это?

– Начнем с того, что я прочту вам нотацию, дорогой наш очеловечившийся конь, – перебил Миша, – я хоть и молод, но ворчать научен. Вы где были? Мы должны были наблюдать вас вчера на этом самом месте. И где, простите, обладатель мохнатого тела енота?

–Уважаемый, прошу вас, спокойнее, – Лось сорвал яблоко, – Егор ассимилирует и не придет.

– Какое слово долгое, – завороженно сказал Хващенко, – всегда ощущал, что надобно читать литературу. Но какую никак не могу определить, то обложка на пальцах неприятно, то слишком толстая книга, то автор без имени.

– Что это значит, без имени? – спросил Лось.

– Вот вы меня спросили, а взгляд у вас умалишенный, – ответил Анатолий, – а ведь это мой взгляд…

Губа тяпочника искривилась, он приготовился театрально плакать. Его лошадиная морда выглядела странно и вызывала не сострадание, скорее неприязнь.

– Так, успокойтесь, дорогой Анатолий Григорьевич, – поспешил Миша, – у вас будет время поплакать после. Вам лишь задали вопрос, что означает автор без имени. Как я понимаю, это аноним. Далее, нам надо срочно добыть Егора, потому что мне сегодня голос велел всех собрать.

– Голос? Занятно, – усмехнулся Лось, – вас тут всех лесом накрыло, как я посмотрю. Даже и не подозревал, что тут так весело.

– Вот и повеселимся, – ответил Миша, – нам срочно нужно привести Егора.

– Нельзя никого подчинять своей воле, – сказал Анатолий, – вы ломаете его внутренний мир.

– Анатолий Григорьевич, ваше мнение важно, но давайте оно будет существовать в немом образе, – попросил студент.

– Это как?

– Все тоже самое, но мыслями. Телепатируйте, Анатолий!

– Вы знаете, сейчас я понял, с таким просветлением я наверняка окажусь на вывеске обувного магазина! – размечтался Хващенко.

–Толик, телепатируй! – повторил Миша, и обратился к Лосю, – товарищ, вы готовы оказать содействие в поисках недостающего?

– Если это поможет мне вернуться в свое исконное тело, с радостью! – Лось стал складывать в карманы яблоки, – я думаю нам надо отправиться в город.

– Итак, надо играть с тем, что мы имеем, – начал студент, – времени у нас мало. Я в образе енота могу быть спрятанным под вашей курткой. Анатолий же останется лошадью. Вы, товарищ Лось, сядете верхом, так и отправимся в город. Насколько я понимаю, Егор будет сопротивляться. Поэтому незаметно я прыгну на его лицо, потеряв координацию нам надо будет его схватить и увезти в лес.

Хващенко молча напрягал морду, пытался передать мысли на расстоянии. Потом выражение его менялось, скорее всего он получал на свои мысли ответ от самого себя. Что творилось в голове бедного тяпочника неизвестно. Калькой на его девственный мозг легли заветы Владыки Сергеевича, из обычного рабочего и трудяги, как ему казалось, он стал на другую ступень. Однако ступень эта была не выше, а в параллель.

Они двинулись в путь, Анатолий вышел на асфальтированную дорогу. Лось посадил Мишу впереди себя и прикрыл курткой.

– Товарищи, как метафорично, – сказал Лось, – я еду сам на себе.

Анатолий напрягся, хотел высказаться по этому поводу, но мысли вылетели из другого места напряжения.

– Михаил, откуда вы такой грамотный? – спросил Лось, – вроде молодой парень, а грамотей. Я тут познакомился с тренером, Родионом, твоего возраста, так полный «абырвалг».

– С тренером не знаком, – ответил студент, – Благодарю за лестные слова. Я читал много, старался вырваться всегда из своего кошмарного прошлого. А тут ситуация еще сложилась странная. И у меня нет права быть слабым, глупым. Даже оценки нет такой сейчас для меня. Вот, например, можно одно и тоже блюдо описать по-разному: большое, соленое, вкуснопахнущее или разноцветное. Вот я не себе не даю воли быть, к примеру, соленым. Все, что угодно, но не соленое. То есть, я должен решать проблемы и не ныть, не выдумывать, не быть умным или глупым. А искать ответы, находить, принимать решения и двигаться дальше.

– Миша, вы умны не по годам, – сказал Лось, – и я ничего не понял.

– Все потому, что ты конь, – студент чихнул. Шерсть все так же непривычно щекотала ему нос.

В городе никто особо не обращал на них внимания. Просто человек на лошади, обычное дело. Они решили проверить Егора в спортзале. Лось сказал, что там видел его в последний раз. На лавочке возле здания сидела регистраторша Нина, рядом она собрала весь инвентарь тяпочника. У Анатолия пересохло во рту, казалось, что эта женщина узнает его. Миша, казалось, врос в куртку.

– Здравствуйте, – кивнул Лось, стараясь быть спокойным, словно он всегда был человеком.

– Анатолий Григорьевич, – по щекам Нины текли черные от туши слезы, – Ваш студент – хам. А вы – безответственный работник. Я все доложу Глебу Давидовичу, и вас уволят. На четвереньках будете просить вернуться и простить вас!

Настоящий Анатолий Григорьевич почувствовал, как хочет посмотреть в глаза Лосю. Что он сделал за сутки такого, что теперь такие громкие фразы от его коллеги? Он зафыркал и забил копытом. Миша понял, «студент – хам» о нем и попытался отыскать палец Лося, чтобы укусить.

– И конь у вас психованный, – добавила Нина.

– Спокойствие! – обратился ко всем Лось, – Студент юн и неопытен. Позвольте узнать в чем причина вашего расстройства?

– Я сказала правду: вы бездельники. А напарник ваш дурак, лучше бы валил куда подальше!

Миша заерзал, им охватило желание укусить уже регистраторшу.

– И он послал меня! – всхлипнула Нина.

На душе у всех троих полегчало.

– И он был прав, – сказал Лось, – вы не подскажете, студент все еще в зале?

– Хам! – Нина собрала инвентарь и удалилась.

– Я пойду проверю, там ли Егор, – Лось оставил енота и коня у входа.

В спортзале никого не было, но он слышал где-то глухие голоса. Лось прошел по коридору и открыл самую последнюю дверь. Егор, Родион и еще три тренера смотрели гандбол по старому телевизору. Было сильно накурено. Он молча открыл старое окно.

– Пойдем на пару слов, – обратился он к Егору.

– Никуда я не пойду, – нагло оскалился тот.

– Папаша, не буянь, – встрял один тренер.

– Егор, я тебя очень прошу, надо переговорить. Ты же сам понимаешь, что я могу? Ты молодой, крепкий, и как обещала вывеска: юркий. Просто диалог, просто старых друзей.

– Хорошо, что ты признал, что ты слаб, – прищурился Егор, – пойдем подышим.

Лось шел впереди, он открыл входную дверь. Быстро сообразив, Миша прыгнул на лицо Егора, мохнатым хвостом заткнув ему рот. Анатолий безучастно наблюдал за всем. Лось в порыве забыв, что он человек ногой ударил в голову Егора. Он хотел лягнуть его, но и человеческой ногой вышло неплохо.

Егор очнулся уже в пути. Хвост был у него во рту, голова болела, кто-то пел песню про поле.

–Поле! Полюшко в траве! Ты цветешь во всей красе, – это Миша завывал, день близился к вечеру. Сущность енота давала о себе знать и делала студента все более активным.

Егор пытался высказаться, как не доволен таким форсированием, из-за кляпа во рту вышло лишь мычание. Он увидел, как повернулся к нему Лось и после этого снова все пропало. Его «лягнули» человеческой рукой.

Все четверо успели в сад вовремя. Анатолий молчал, считая себя настоящим телепатом. Он устал быть лошадью, на которой все ездят. Егор медленно приходил в себя под яблоней. Лось ел, а Миша ждал появления обладателя голоса, который велел собрать всех в саду.

– Ну, и где твой начальник? – спросил Лось.

– Он не начальник мне, – ответил студент.

– Раз тебе велели, а ты исполнил, стало быть начальник.

– Судите, как хотите, но я сам в растерянных чувствах. Может, еще не время, – Миша стал задумываться, что, если ему все показалось.

Поднялся ветер, и сильные его порывы стали срывать яблоки, листья и мелкие ветки. Все это попадало на четверых. Вдруг перед ними упал свиток. На нем было что-то написано. Ветер прекратился, Лось поднял бумагу.

– Неважно кто ты, важно кто ты, – прочел он.

– Это все? – спросил Миша, – посмотри с обратной стороны.

– Они осмотрели везде, на свет и просто так. Но только эта короткая фраза из ниоткуда.

– Что это значит, – спросил Лось, – Опечатка?

Голова его сильно болела, но он крайне заинтересовался.

– С вами все в порядке? – спросил Егор у Анатолия Григорьевича.

Тот таращил глаза, потом хмурился, раздувал лошадиные ноздри.

–Какое дундическое выражение, – продолжил Егор, – я такого раньше не видел на этой знакомой лошадиной морде.

– Он мыслями общается, – сказал Миша, – и поверь мне, лучше так.

– Нам необходимо разобраться в написанном, – Лось держал в руках свиток.

– Я могу предположить, что мы какой-то урок должны вынести из этого, – предположил студент.

– А мне кажется опечатка, – настаивал Лось.

– Мое мнение, это здесь случайно оказалось, – высказался Егор, – видали, какой ветрище был.

– Голос! Дай нам знать, имеет ли это к нам отношение? – взмолился Миша.

Все посмотрели на него с ухмылкой. Никто не ответил.

– Ты совсем чокнулся, – сказал Лось, – я так и знал никаких голосов тут нет. Вы не умеете существовать в лесном мире. Нахватались чуши оба и бегаете.

–То есть ты утверждаешь, что никакого голоса не было, – нахмурился Миша и его темные полоски на шерсти стали чернеть от негодования.

– Не было, конечно, – ответил Лось.

– А то, что ты сейчас прямоходящее? Это тебя не удивляет? Все это имеет связь, – студент кричал, – Вы недоразвитые звери! Даже не звери, а полукто и полуникто. Идите куда хотите! И ты в том числе, просветленный Толя.

Миша не выдержал и прыгнул на ветку. Он не хотел больше таскаться за всеми, объяснять им куда идти и что делать. Анатолий ушел в глубь леса плакать. Егор пожал плечами.

–Пойдем в город, – предложил он.

Лось положил свиток в карман, несколько яблок и пошел за Егором.

      Миша

Михаил был хорошим парнем. Детство его выдалось не очень радужным. Отец пил, мать слабохарактерная вслед за мужем иногда прикладывалась к бутылке. В конце концов, женщина скончалась от пьянства и болезней. Оставшийся родитель привел какую-то толстую наглую тетю Жанну, которая мгновенно прописалась и родила потомство. Миша наблюдал за маргинальными разборками и понимал, жить так не хочет. Парень много читал, интуитивно чувствуя, что в литературе «хранятся» важные знания. Искал, находил ответы. Он поступил в колледж, мечтал отучиться и найти хорошую работу. Девушки его интересовали, как всякого нормального половозрелого юношу. Ему хотелось жениться и создать семью, в которой не будет хлама.

Когда подвернулась возможность лето отработать в агрогородке, он согласился мгновенно. И заработок, и видеть пьяного папашу с его новым семейством не придется. Тяпочник ему понравился, тот не был наглым, злым, простой мужик, который любил свои сорняки и клумбы. Превращение в енота, безусловно, шокировало студента, но что-то подсказывало: он найдет выход.

В тот вечер, когда упал свиток с посланием, он был на грани. Миша был в состоянии предвкушения, так как наконец он собрал всех, объяснил и организовал каждого. Но вместо предполагаемого изменения плоти, он увидел лишь слова на бумаге. Неизвестно еще имел ли этот свиток отношение к ним. Студент прекрасно понимал, что он гораздо умнее всех остальных из этой четверки. Пускай звери и скрыто развиты, а Анатолий опытнее и взрослее, но он более начитан, грамотней и смекалистей.

Он шел по лесу раздосадованным. Если бы имел человеческий облик, то наверняка его щеки раскраснелись. Но шерсть плотно покрывала все его звериное лицо. Миша сам не видел, куда шел, все думал и думал.

«Нет, я не должен решать проблемы за всех,»– думал он.

Был ли он прав? Все проблемы не должен, но если хочет сам достичь своих целей?

Студент устал и решил забраться на ель. Пыл его угас, на душе была горечь и тоска. Что дальше делать он не знал. Постепенно мысли расфасовывались на нужные полки.

«Мы имеем только одну зацепку – это свиток. Не факт, что на это необходимо обращать внимание, – рассуждал студент, – но у меня нет выбора. Итак, написано было: неважно кто ты, важно кто ты. А кто я? Человек…или енот? Зачем я енот? Я так понимаю, что все это для того, чтобы ответить на вопрос, кто я. Надо искать для чего я существую и какова цель моей жизни?»

Студент рассуждал молча несколько часов. Была глубокая ночь, он решил отдаться течению мыслей.

«Да, мне необходимо найти смысл жизни и тогда я обрету понимание «Я» и, возможно, верну свое человеческое тело, так как удовлетворю запрос из свитка.»

Миша откинулся на спину и довольный смотрел сквозь ветки ели на звездное небо. Легкое эгоистичное чувство грело внутри: он догадался, а остальные нет.

– Привет, – мягко прыгнула черная кошка, – я как обычно, разделить бодрствование.

– Я даже ждал тебя, – улыбнулся Миша, – хочу с тобой поболтать.

– Ну, какие у тебя идеи по поводу жизни? – мурлыкая спросила Оливка.

– Хочу смысл жизни найти.

– Выдохни, – улыбаясь ответила кошка, – а то у тебя от волнения голос дрожит. Думаю, не ты первый, кто этот смысл ищет. Я тоже иногда об этом задумываюсь.

– Что кто-то еще менялся телами? – удивился Миша, – Ты была человеком?

– Нет, увольте, я кошка всеми лапами, – сказала она, – но я просто мыслящее. Бывают такие, которым способность думать не дана.

– Или дана, но проще от нее отказаться, – замахал хвостом Миша, – я должен найти смысл жизни. Тогда все встанет на свои места.

– Я не буду вмешиваться, – спокойно ответила Оливка, – но ты старайся спокойно подходить к решению вопросов. Сейчас для меня самое время удалиться. Но, как всегда неожиданно я приду тебя проведать.

Она спрыгнула и ушла, что было совсем по-кошачьи. Во-первых, эффектно, во-вторых правильно, сейчас студенту нельзя мешать. Он берет жизнь в свои руки. Или лапы.

Миша сел на ветке, посмотрел на свой хвост, на лапы.

«Я не зверь, я человек, мне надо понять смысл жизни, -думал он, – Как странно, что кошка так запросто знает о переселении в чужое тело. Но сейчас не это важно. Жизнь она для чего-то дана, у нее есть смысл. И вот смысл моей жизни наверняка в том, чтобы рисовать».

      Он всегда неплохо рисовал. Теперь студент должен перестать заниматься пустым. У него есть лапы, которые схожи с человеческими. Это не зря, все продумано. Он отправится в деревню, найдет краски, и будет творить!

Потихоньку просыпалось солнце, он решил немного вздремнуть. Не слезая с ели, Миша уютно пристроился возле ствола на ветке и уснул. Понимая, что все произошло неслучайно.

Когда студент открыл глаза, солнце ярко светило над лесом. Он, впервые будучи енотом, спокойно и сладко потянулся. В планах было найти Оливку и попросить ее помочь добыть краски и кисти. Студент Миша будет художником. Вполне вероятно, что он наполнит лес искусством. Первый в мире енот-художник! И первый в мире студент – енот!

«Грамотнейшие люди там сидят. Продумывают все за нас, эх, я сейчас зажгу!» – воодушевленно думал Михаил.

Довольный собой студент пошел по лесу. Он собирал по дороге ягоды с удовольствием лакомился. Подошел к реке, умылся, увидел свое отражение и даже обрадовался себе необычному и пушистому. Недалеко от него тоже кто-то умывался. С виду Миша не понимал, какой именно это зверь. Пушистый, разных цветов: от рыжего до черного, длинный хвост, круглое тело, уши похожи на человеческие. Он видел его боком, и замер, пытаясь определить вид, подвид и вообще реальность ли это. Существо повернулось к нему, и студент увидел на зверином теле женское накрашенное лицо:

– Тебе чего, парень? – спросило кто-то, – Чего уставился?

Миша молчал в недоумении.

– Вот, чесс слово, не люблю я этих лесных тугодумов. Вы можете отвечать нормально? Втемяшится, зреет на мой акт самоумывания, и понимаешь ли, молча хамит, – мохнотелая женщина вытерлась хвостом и плюнула в воду, сполоснув рот.

– Простите, я не хотел вас обидеть, – опомнился студент, – я просто засмотрелся на вас. Меня зовут Михаил. Не поймите меня неправильно, но вы удивительны, как вас зовут?

– Здрассте – енот мордастый, – резко ответила она, – я Многограся, существую как хочу.

– Как интересно, – Миша подошел поближе, – а вы зверь или человек?

– Я никто, я многогранное и многоиграющее, – важно сказала Многограся, – у меня все зависит от настроения. Например, когда я хочу смотреть телевизионные программы, то представляю себя в съёмной голой однушке на окраине города. Там висит пыльный ковер для сугреву, а я превращаюсь в Дмитрия с мокрыми ладошками.

– Это потрясающе! Но как? Может, вы и мне поможете обрести свое тело? – восхищенно воскликнул Миша.

– Ты, енот, не выдумывай. Я понимаю, вы лесные с желудями в голове. Но тебе надобно отжить зверем, а уж потом тебя определят. Но решать уже не нам.

– Нет, вы не понимаете, – студент был взволнован, – я человек. Неизвестным образом я поменялся телом с енотом. Теперь я ищу выход, а тут вы со своей метафизичностью… Судьба!

– Енот– фаталист, – цокнула языком Многограся, – это что-то новенькое. Нет, я пришла помыться и похудеть. Летом в лесу прекрасно бегом заниматься, опять же не пережрешь. Я зимой была медведем, спать уж больно хотелось, проснулась и по весне школу оканчивала. Май, выпускной, я и так с зимы не лань, а еще и платье выпускное треснуло. Так что давай, иди отсюда, не мешай мне.

Она развернулась и пошла в сторону поля. Светило яркое солнце, день обещал быть жарким.

– Постойте! – решил схитрить Миша, – сегодня опасно бегать! Таким солнцепеком вы не просто не похудеете, но и заработаете головную боль. Вы мохнаты, это вам аукнется при пробежке. Давайте лучше сегодня разминку легкую и дружескую беседу, а завтра я с вами побегу.

– Парень, ты не отстанешь? – Многограся недовольно повернулась, – ну пойдем, ладно, поболтаем.

– Я ночь провел на ели, там тенек. Можно комфортно провести время, – предложил студент.

Они залезли на ель, действительно было хорошо. Многограся достала ярко красную помаду и накрасила, окутанные пушком, губы. Миша думал, как правильнее начать разговор, если в первый раз она его отшила. Но он взвесил все за и против, и решил не выдумывать сложностей. В худшем случае она откажет ему во второй раз.

–Уважаемая Многограся, – начал студент, – мне нужна ваша помощь. Дело в том, что мне необходимо научиться вашему свойству менять форму и стать собой.

–Понимаю, когда ты родился прямоходящим, а тут тебя не по своей воле сделали животным… Но я повторю, с этим вопросом не ко мне. Я вне ваших маневров, мое существование – это игра. Ничего серьезного, как и я сама. Нет такой возможности наделить тебя свойствами изменения оболочки.

– Но хотя бы расскажите, как вы это делаете?

– Никак, я создана такой, – она поправила лапой помаду в уголке рта – ты материальный Миша, а я Многограся. Тебе не понять, но попробую объяснить. Я меняюсь в зависимости от эмоционального фона. Так ярко ощущая собственное желание, окрашиваемое всеми деталями и даже запахом, я могу, и даже скорее всего должна, приобретать другой внешний вид, и место жительства. Я не занимаю место другого, как раз-таки я на своем месте. Главное, не мешать мне быть собой, кем бы я ни была.

– А что вы чувствуете в момент изменения? – не успокаивался Миша.

–Товарищ, настырный вы зверь. Я же предупреждала: не поймешь. Желание! Я ощущаю желание, но не на материальном уровне, как ты, а в другой плоскости. Мне иначе не выжить, будь я зверем всегда, то вряд ли я смогла добыть себе пропитание, запасы те же, правильное спаривание, потомство это кричащее. Или человеком? Они же выдумывают себе некие сложные доводы своей уникальности. Когда я слушаю очередного самовлюбленного дурака, в голове у меня одна фраза: погрызи щебня, дружок, почувствуй, что ты не совершенен.

– Так, а кто вы или что на самом деле?

– В твоем понимании меня нет, – ответила Многограся. – но судя, по-моему, не меняющемуся лицу, я скорее всего женского пола. Хотя это не имеет значения, разве что конфузит окружающих меня представителей того или иного земного вида. Они не понимают, как это у медведя – лицо и колготки на задних лапах. Люблю я наряжаться…

– То есть вы мне не поможете? – расстроился Миша.

– Я рада, что ты не стал делать вид, что понял меня, и заумничал, – заулыбалась Многограся, – тогда я бы сыпанула в твою ладонь щебня. Да, помочь непосредственно в смене тела не смогу. Но, возможно, задачку помогу решить. Итак, вы поменялись телами, а если поподробнее?

– Нас всего четверо, я, пожилой тяпочник, конь и енот. Мы были в яблоневом саду. Анатолий, тяпочник, поделился со мной желанием спасти сорняки, вырванные из клумбы. Мы привезли их в лес, стали сажать, и тут мы стали зверями, а животные – нами. Вот теперь мы разбрелись, кто куда. Половина вовсе не хочет меняться обликами. Единственная зацепка, это свиток. Он нам упал вчера в том же саду. Там написано: неважно, кто ты, важно кто ты.

– Как интересно, – Многограся почесала мохнатый затылок, – то есть вы особо причины не знаете, и кто именно вас изменил тоже?

– Нет. Я тут рассуждал над посланием, и решил, что надо найти себя. Свой смысл жизни и тогда все вернется на свои места. К примеру, мне стало очевидным, что я люблю писать картины. Так как я енот, меня проучили и этими лапами я все еще могу творить.

– Если творить, это хорошо, а вот ежели твАрить, от слова твари, то может получится никчемная шелуха, – задумчиво произнесла сущность с женским лицом, – Вот, что, я особо вникать не могу, ибо я, по правде, не знаю, что и сказать. Но вот интересная вещь во всем, это картины. Ты говоришь, что любишь рисовать. И что? Неплохо выходит?

– Ну я рисовал в школе, но профессию выбрал посерьезнее. Мне надо от маргинального прошлого избавиться, а технические профессии всегда нужны. Поэтому я не думал даже о художествах.

– Товарищ, мне ваши страдальческие воспоминания не нужны. Рисуешь ты хорошо? Покажи, чего?

– Да нормально я рисую, – ответил Миша, – только я еще ничего не написал. Надо добыть материал.

– В общем, я тебе дело предлагаю, – заговорчески сказала Многограся, – так как у меня есть возможность быть всем, я буду продавать твои творения, и мы заработаем хорошо. С финансами ты легко сможешь добиться успеха, и найти свой смысл жизни.

– Очень может быть! Говорю же, это судьба! – Миша захлопал в ладоши.

Его темные уши навострились, усы как будто стали длиннее – он всем своим видом давал понять, как счастлив.

– Ну вот и ладненько, – продолжила сущность, – завтра я приду сутра, побежим по холодку. Спорт – это сила! И покажешь мне свои картины. Бегом за материалами!

– Есть! – студент со всего духу кинулся в деревню.

Он понимал, только Оливка поможет ему достать все необходимое.

«Вот она, жизнь! Как все правильно в ней складывается! Я чувствую, вот теперь мне точно подфартит!» – думал он.

Оливка лежала на подоконнике, когда увидела серо-белое животное. Она не ожидала, что тот явится, так как предпочитала сама находить его. Кошка терпеть не могла незваных гостей, и вообще, когда вторгались в ее личное пространство. Кроме того, этот человек в облике енота не понимает, он неприятен для большинства людей. Понимая, что его могут легко лишить жизни, она прыгнула в кусты и побежала навстречу невнимательному Михаилу.

– Ты совсем обалдел? Тебя же видят даже куры-дуры, – недовольно сказала она, – и раскудахчат по всей деревне.

– Оливка, милая, прости! – Миша не мог отдышаться, – выручай, мне нужны кисти, краски и холст. Ну или бумага на худой конец. Очень надо!

– Где я возьму их тебе? У меня хозяева спят в обуви и моются в мануальном рукомойнике. Какие краски?

– Ну тогда давай из магазина стащим. Мне просто необходимо и прямо сейчас, чтобы завтра сутра уже с картиной быть!

– А зачем?

– Понимаешь, какое дело, – засмущался Миша, – я не могу тебе этого сказать. Очень боюсь растрепать и потом попасть впросак. Я завтра тебе все обязательно сообщу.

– Ну, ладно, – Оливка обиделась, но решила помочь приятелю.

Она понимала, что он неплохой, но импульсивный, в силу юного возраста. И потом она была в курсе происходящего, от того не могла позволить себе оставить этого лопуха на произвол судьбы.

– Пойдем, – продолжила кошка, стиснув зубы, – напротив клуба магазин. Там все: и колбаса, и канцтовары. На профессиональные атрибуты не рассчитывай, это деревня, а не городок художников-перфекционистов.

– Спасибо! – обрадовался Миша, – Я у тебя в долгу!

Все складывалось как нельзя лучше, и он ощущал, что все идет правильно. Не зря же Многограся предложила ему сделку, а Оливка поможет добыть все необходимое.

Миша шел кустами, Оливка смело попадалась на глаза людям, ей это было неопасно. Увидев же енота, народ, скорее всего, повел бы себя крайне немиролюбиво. Возле деревенского клуба были аккуратные кусты, за ними – клумба, которая напомнила Мише, как совсем недавно он тяпал инвентарем. Сердце его сжалось, но он тут же вспомнил, что нашел смысл жизни. Притаившись в кустах, студент ждал. Оливка играла роль кошки, которой руководят лишь инстинкты: она кружилась возле магазина и мягко мурлыкая, призывая человека открыть ей дверь.

Надо отметить, звериная фауна неплохо устроилась, так грамотно обвести человека во имя собственной безопасности. Находясь в неведении, люди просто не видят, как порой ими играют, словно китайскими шариками.

В итоге одна сердобольная подчинилась Оливке и впустила ее в магазин. Та незаметно для остальных покупателей и продавщиц прошмыгнула к полкам с канцтоварами. Кошкой она была умной, поэтому мгновенно в ее голове сооружен был план. Стеллажи были невысокими, совсем рядом было окно, правда с железными прутьями, но это ей не помешает. Одна беда: окно было закрытым. Как же заставить толстых работниц сельмага открыть его? Оливка тихонько пробежала к отделу с медом. Она надеялась на удачу и не прогадала. Полосатая пчела была тут как тут.

– Привет, пчела, – шепнула ей Оливка, – выручай.

– И тебе не хворать, – ответила та, – а что случилось то? Учти, я никого жалить не буду, я экзамен по умиранию плохо сдала. Так что если жалить, потом драму разводить, со мной не прокатит.

– Нет, не в этом дело. Полетай, пожужжи, они окно откроют, чтобы ты вылетела. Мне очень надо.

– А вдруг они поймут, что я нарочно, и не откроют?

– Ну ты что? Все люди уверены, что вы, пчелы, даже не знаете об их существовании. Полетаешь слепо, попугаешь пышногрудых, они с воплями и откроют. Ты же все равно знаешь, как сюда обратно к меду просочиться.

– Что? Так срочно надо?

– Очень!

– Ладно, пользуешься ты моей доброй душой, – согласилась пчела.

Она громко зажужжала и всем полетом демонстрировала, что не соображает о наличии людей. Весь женский коллектив магазина заверещал. Тут же открыли окно, но не то, что надо, пчела увидела, как Оливка отрицательно мотала головой. Продавщицы причитали о том, какая глупая пчела. Но с третьего раза окно таки открыли и все выдохнули. Теперь кошке осталось только незаметно все сбросить вниз. Она нашла акварель, и кисточки, быстро взяла их зубы и подпрыгнула на подоконник. Огляделась, никто не заметил, кассирша медленно впечатывала СУМ и ИТОГО на кассовом аппарате, а остальные продавщицы ели конфеты «Ромашка» и обсуждали, как спаслись от пчелы. Оливка сбросила на траву краски, затем кисточки, самым трудным был альбом, но и с этом она справилась. Ловкая и умная кошка сама спрыгнула на землю. Перед ней стоял полупьяный дворник Вася. Оливка даже не повела глазом, а молча быстро перетащила сначала кисти, краски и потом альбом. Она прекрасно понимала, что дворник замрет в шоке.

– Эх, коты – скоты! – Вася отмер и замахнулся метлой.

Но Оливка уже прыгнула в кусты.

«И ничего таких “Вась” не изменит: ни отцовский ремень, ни революция» – подумала кошка.

Миша был несказанно рад, увидев перед собой весь набор.

– Оливка, ты великолепна!

– Говорите это почаще, – ответила кошка.

– Но как ты так быстро все устроила? И так продуманно…-спросил студент.

– Видишь ли, я просто думаю геометрическими фигурами.

– Если бы я не знал вас лично, то после этой фразы решил, что вы не в своем уме.

– Тебе не понять, – махнула хвостом Оливка, – просто не загружай себя лишней информацией. Ты хотел рисовать? Вот иди и рисуй. Я домой, и напоследок: не надо являться ко мне больше. Когда понадобиться, сама тебя отыщу в лесу. Ну или где ты там любишь бродить.

Михаил бежал на задних лапах, держа в руках все похищенное из магазина. Едва добежав до ели (он решил, что дерево теперь принадлежит ему), студент принялся за работу. Набрав немного воды в найденный кусок сухой коры, он рисовал. Получились сине-белые горы, зимний такой пейзаж, весьма неплохой. Миша любовался и даже гордился. Когда он очнулся, была глубокая ночь, и хоть в это время ощущалась наибольшая активность, его человеческое расписание в купе с последними событиями заставили его уснуть в это ночное время.

– Вставай, полосатый расстегай! – услышал над головой Миша, – время бежать! Оп, хлоп, начнем наш галоп!

Студент сел и потер глаза. Было раннее утро, трава была покрыта росой. Сонный Миша не хотел бегать по мокрому полю, и так тепло и уютно было спать, уткнувшись носом в свой хвост.

– Доброе утро, – зевая ответил он, – я сейчас.

Студент нехотя потянулся за рисунком, но Многограся уже его перехватила.

– Не дурно, товарищ енот, – она задумчиво рассматривала пейзаж, – я думаю, что будет хорошо продаваться. Ты еще наваяешь?

– Конечно! Вы правда считаете, что я талантлив?