Текст книги "Луна"

10
Ошибка Рунаана

Высоко в быстро темнеющем небе висела полная луна, яркая, завораживающая. Рейла тихо стояла в одиночестве на зубце башенной стены. Закрыв глаза, чтобы лучше слышать, она ожидала признаков, что её наставник уже здесь. Зрение ей всё равно не могло в этом помочь: у лунных эльфов есть способность, за которую их народ и получил своё название – в полнолуние принимать особую «лунную форму». Тела их, цвет кожи мимикрировали под лунный свет и лунные тени до полной невидимости. Очень полезное свойство для ассасина.

Рейла открыла глаза, только когда услышала легчайшее движение – почти беззвучную поступь. Луна плыла среди облаков, и вершина башни была объята зловещим призрачным светом, который постоянно менялся.

– Ты здесь. Я знаю, что ты здесь, – произнесла эльфийка. – Я чувствую твоё присутствие.

– Рейла, – отозвался знакомый голос.

Хотя Рейла и ожидала его, всё равно глубокий голос Рунаана заставил её вздрогнуть. Появившись словно бы ниоткуда, он вышагнул из воздуха и медленно двинулся к ней.

– Рейла, ты подвела меня.

Рейла пошла ему навстречу, подняв руки вверх, чтобы показать – она заранее сдаётся, не коснётся оружия. Голос её звенел от напряжения.

– Рунаан, ты должен отозвать миссию.

– Ты потеряла рассудок, – отозвался тот, откидывая за спину свои длинные белые волосы.

– Умоляю, выслушай меня, – продолжала девушка. – Я открыла нечто важное. Самое важное. Яйцо принца-дракона невредимо! Я нашла его.

– Это невозможно, – холодно сказал Рунаан, глядя мимо неё.

– Людской маг не уничтожил яйцо, а попросту украл его, – сказала Рейла. – Хотел использовать его для своей тёмной магии. Но человеческий принц его нашёл. Оба принца встали на мою сторону, они хотят помочь мне вернуть яйцо королеве-матери.

– Людям нельзя верить, все они лжецы. Это какой-то трюк или ловушка, – отрезал Рунаан. – Ты глупа, Рейла, и тебя одурачили.

Рейла открыла было рот, чтобы продолжать оправдываться, но из-за её плеча прозвучал другой голос.

– Она не глупа, и её не одурачили, – произнёс Каллум, выходя из-за зубца стены, где Рейла спрятала их с Эзраном, приказав сидеть тихо и показаться только по её сигналу. Сейчас был совершенно не тот, не уговорённый момент – но уже не было времени об этом думать. Рейла с Рунааном дружно развернулись к нему. – Она говорит правду, – продолжил Каллум.

– Ты совершил большую ошибку, человек, – с этими словами Рунаан выхватил из колчана стрелу.

– Эз! – крикнул Каллум отчаянно. – Покажи ему! Прямо сейчас!

Из-за зубца выскочил Эзран, на ходу раскрывая рюкзачок. Яйцо засияло в ночи ярким радужным светом.

Рунаан медленно опустил лук с наложенной на тетиву стрелой.

– Оно… прекрасно, – тихо сказал он, не в силах оторвать взгляда от этой красоты.

Рейла воспользовалась шансом продолжить свои объяснения:

– Рунаан, наша месть теряет значение! Как можно мстить за преступление, которого не было? Теперь, когда ты сам видел, ты должен отозвать миссию…

Рунаан помолчал пару мгновений, размышляя. Неужели Рейле удалось его убедить?

Но её наставник покачал головой и поднял перед собой свободную руку, демонстрируя магические узы на запястье.

– Рейла, ты же знаешь – так это не работает. Мы связали себя клятвой. И есть только один способ от неё освободиться.

– Рунаан, пожалуйста! Это же не имеет смысла! То, что мы нашли яйцо – это настоящее чудо и шанс прекратить войну!

Рунаан снова покачал головой.

– Люди убили короля-дракона. Правосудие ещё не совершилось. А теперь отдай мне яйцо, человек, – с этими словами Рунаан, вытянув руку, пошёл на Эзрана.

Рейла хорошо знала это выражение глаз своего наставника. Оно означало, что спорить, убеждать, вообще говорить бесполезно. Она сделала единственное, что имело смысл: обнажила клинки и закрыла собой обоих принцев, коротко приказав:

– Каллум, Эзран – берите яйцо и бегите.

– Но… – попробовал было возразить Каллум, и секундного промедления было достаточно для Рунаана, чтобы выпустить в него стрелу.

Всё происходило так быстро, что Каллуму бы не жить – если бы Рейла не успела своим клинком отбить стрелу в воздухе.

– Бегите! – отчаянно крикнула она. – Главное – сохранить яйцо!

Принцы рванули со всех ног, укрываясь за зубцами, а дальше – вниз по лестнице. Убрав их из-под удара, Рейла полностью сосредоточилась на Рунаане, лицо которого перекосилось от ярости. Привычным движением разъяв своё сложное композитное оружие на две части, он из лука обратил его в пару лёгких клинков.

Облака тем временем разошлись, словно желая помочь схватке, и над головами эльфов засияла полная луна. Рунаан начал трансформироваться, и Рейла тоже. Их тела стали почти прозрачными: не более чем тени, пропускающие свет, лишь со слабым сиянием по контуру. Рейла не любила принимать лунную форму – её саму это дезориентировало, но сейчас нельзя было давать Рунаану ни малейшего преимущества. Она подняла мечи, сделала глубокий вздох.

– Не делай этого, Рейла. Я и впрямь убью тебя, – предупредил её наставник ровным голосом.

– Возможно, – отозвалась она, не собираясь отступать, и бросилась на него.

Их клинки с лязгом встретились в воздухе. Рейла хотела снова атаковать, но Рунаан успел первым, и ей пришлось занять оборонительную позицию, отбивая удар за ударом.

– Ты куда лучше, Рейла, не разочаровывай меня, – сквозь зубы сказал Рунаан посреди серии ударов.

– Да вряд ли! Ты на двадцать лет дольше тренировался, – отозвалась она, продолжая отчаянный боевой танец.

– Я не о боевых умениях, – крикнул Рунаан. – Я о твоём характере. О чувстве долга.

Следующий его удар, нацеленный Рейле в грудь, был таким сильным, что отбросил её на пол, хотя она и успешно его блокировала. Вскочив на ноги, эльфийка снова попыталась использовать в качестве оружия слова, не только клинки.

– Ты же видел яйцо, Рунаан. Нынче ночью у нас нет причин для мести.

Рунаан на миг перестал атаковать – и снова Рейла коротко понадеялась, что её слова достигли цели.

– Ты хочешь задержать меня. Протянуть время.

Почему бы и нет, подумала Рейла. Пришло время сменить тактику. Она опёрлась на клинок, давая себе минутку роздыха.

– Интересная теория, Рунаан. Давай её обсудим.

Рунаан посмотрел на свою юную ученицу долгим презрительным взглядом… а потом внезапно сложил клинки.

– Пытаешься шутить. И ведёшь себя как настоящая предательница, – он покачал головой, глубоко раненый этой мыслью. – Я никогда не верил, запрещал другим думать, что ты повторишь путь своих родителей! Взгляни на себя. Ты унаследовала от них слабость и трусость. Но время справедливости для тебя ещё придёт.

– Я не слабая! – отчаянно крикнула Рейла, уязвлённая в самое сердце. – Как ты можешь меня винить в трусости?! Я ничего, ничего не имею общего с ними!

Она в ярости бросилась на него – но было уже поздно. Стремительным прыжком Рунаан, отвернувшись от неё, взлетел на зубец стены и соскочил на замковый двор.

Рейла стояла на башне, едва не плача от боли. Рунаан не стал убивать её, не пролил её крови, но всё равно ранил в самое больное место.

11
Братство яйца

Каллум, Эзран и Чавк, оставив Рейлу драться со своим бывшим другом и наставником, стремительно скатились по лестнице с башни в поисках, где бы спрятаться. Старая повозка с сеном, обнаружившаяся в углу замкового двора, показалась подходящим укрытием.

– Сгодится, – решил Каллум и подсадил в повозку Эзрана, а за ним и Чавка, как следует забросав их сеном. – Сидите здесь и не высовывайтесь! Охраняйте яйцо!

– Давай сюда к нам, Калллум, – воззвал к нему брат.

Но Каллум помотал головой, оглянувшись на башню.

– Нет. Я бегу к королю. Я должен сказать ему о яйце.

– Каллум, почему ты всегда называешь папу королём и никогда – папой? – спросил Эзран из-под груды сена.

Каллум только улыбнулся. Эзран всегда подмечал такие мелочи, даже когда на кону стояли вещи куда важнее… куда больше.

– Потому что он король, – полушутя ответил Каллум и добавил уже серьёзно: – И потому что я ему не родной сын. А просто пасынок.

– Ну и что? – возмущённо отозвался Эзран из-под сена. – Я точно знаю, что он был бы рад, если бы ты звал его папой… Ну, если бы тебе самому так хотелось.

– А я точно не могу быть уверен, – сказал Каллум, однако же с улыбкой. – Я подумаю об этом, как будет время. А пока сиди тут тихо, как мышь, и жди меня.

Эзран дождался, когда Каллум отойдёт достаточно далеко, чтобы его не слышать, и вполголоса сообщил Чавку:

– Знаешь, я встречал полно мышей, которые способны устроить настоящий тарарам, если им захочется.

Чавк согласно заворчал по-жабьему. Он тоже терпеть не мог, когда люди навешивают ярлыки на животных.

Каллум, запыхавшись, взбежал вверх по лестнице, ведущей в королевские покои, и наткнулся на гвардейский отряд, охранявший двери. Он хотел было пройти мимо них, как в прежние времена, но Сорен его перехватил.

– Тормозни-ка, приёмный принц. Король тебя сейчас не примет. Очень занят, пытается избежать смерти и всё такое.

Каллум сбросил его руку с плеча.

– Сорен, ты меня не остановишь, – он шагнул было к дверям – но тут они распахнулись изнутри, и наружу стремительно вышла знакомая фигура. Вирен. Каллум задохнулся при взгляде на его лицо – оно было иссохшим, пергаментным, а глаза – цвета угля, даже без белков.

Вирен с грохотом захлопнул за собой дверь и остановил яростный взгляд на Каллуме. Глаза его постепенно приобрели обычный человеческий цвет, серый, как сталь.

– Вам здесь не место, принц, – резко бросил он.

Каллум огляделся – неужели больше никто не заметил, что случилось с глазами лорда-мага? И ведь это тот самый человек, который похитил драконье яйцо! Какую ещё тёмную магию он сейчас творил в королевских покоях? Каллум почувствовал, как его наполняет огненная ярость.

– Я знаю, что вы сделали, – выпалил он. – Вы украли яйцо принца-дракона. Но мы нашли его, и теперь оно в безопасности.

– «Мы»? – с насмешливой улыбкой переспросил Вирен. – И кто же такие эти «мы»?

– Вы думаете, вы настолько страшный, что на вас нет управы?! – во весь голос крикнул Каллум. – Я скажу обо всём королю, и он вас в цепи закуёт за такие дела!

– С чего ты взял, что король об этом не знает, мальчик? – ледяным ровным голосом отозвался Вирен. И добавил коротко: – Стража, взять его.

Каллум в ужасе шарахнулся в сторону – но заговорил Сорен.

– Но отец, он же принц, мы не можем… – Однако Вирен бросил на сына такой грозный взгляд, что тот мигом подчинился и самолично повторил приказ своему отряду: – Взять его.

Гвардейцы повиновались, схватив мальчика за руки. Вирен ударил посохом в пол и вопросил, глядя ему в глаза:

– А теперь говори. Где драконье яйцо?!

Похоже, он утратил свою невозмутимость, и Каллум подумал – это верный признак, что король всё-таки не знает о яйце. Он гордо выпрямился, скрывая страх перед верховным магом, и, глядя ему в глаза, приказал тоном, достойным настоящего принца:

– Немедленно отпустите меня. Иначе я позову короля! Я закричу во весь голос, и он услышит.

– Попробуй, – усмехнулся Вирен.

К такому повороту вещей он подготовился. Он предчувствовал, что нынешней ночью во дворце кому-нибудь непременно захочется кричать в неподходящий момент, и захватил с собой ровно то, что нужно на этот случай. Из кожаного мешочка на поясе лорд-маг стремительно выхватил когтистую сушёную лапку вроде кошачьей, сжал её в кулаке и выговорил слова заклятия, от которого его собственные глаза сделались лиловыми. Коготь начал превращаться в вонючий зелёный туман.

Глаза Каллума расширились от ужаса.

– На по… – попытался было крикнуть он, но удалось выговорить только первые звуки, потому что зелёный туман теперь превратился в настоящий призрачный коготь, который скользнул Каллуму в открытый рот, подцепил там голос и вырвал его из тела. Каллум в страхе увидел собственный голос на конце крюка – тот напоминал шарик золотистого света. Туманная лапка, таща голос на конце когтя, вернулась Вирену в ладонь и снова стала сушёной.

Каллум продолжал кричать – но из его горла не исходило ни единого звука. Он жадно втягивал воздух, до боли в лёгких, и лицо его выражало чистый ужас.

Лицо Вирена снова стало непроницаемым.

– Маленький жалкий наглец, – сказал он ледяным голосом. – Тебя избаловали, давая тебе всё, что ни попросишь, и ты сделался испорченным, слабым и никчёмным мальчишкой. Нынче ночью твой мир навсегда изменится, и ни ты, ни кто другой не сможет этому помешать! – Он сильнее сжал кулак, любуясь сокрушительным эффектом своего простого магического трюка.

В этот миг с лестницы принёсся порыв ветра – сильного и удивительно горячего. Ветер один за другим гасил факелы и светильники вдоль по коридору, погружая королевскую башню в полную темноту.

Сорен содрогнулся.

– Они идут! – возгласил он. – Гвардия! Защищаем двери!

В следующий миг в воздухе что-то свистнуло, и Сорен успел оттолкнуть Каллума в сторону, даже не думая, на чистом инстинкте, закрывая его собой. Полсекунды спустя из наплечника его доспеха уже торчала длинная стрела. Каллум смотрел на Сорена широко распахнутыми глазами. Тот только отмахнулся.

– Пустяки, приёмный принц. Это моя работа.

С этими словами он занял свой оборонительный пост у дверей, не тратя ни мгновения на то, чтобы вырвать или обломить стрелу.

Тем временем в гвардейцев полетели новые стрелы – казалось, они сыплются со всех сторон. Почти неразличимые взгляду тени убийц спрыгивали с подоконников, отталкивались в прыжках от стен. И так-то было темно, и Сорен с его гвардейцами не так уж много мог сделать, чтобы их остановить. Непонятно было даже, сколько их всего – ассасины метались во тьме, как призраки, со скоростью и лёгкостью ветра. Тяжёлые доспехи гвардейцев мигом показались солдатам лишним бременем, затруднявшим и замедлявшим движение. Стражи делали что могли, нанося и блокируя удары вслепую, не в силах разобрать, достигают ли они хоть какой-то цели.

Каллум попробовал кричать – но его голос всё ещё находился в плену странного заклятия Вирена. Однако в общей неразберихе кто-то из гвардейцев ударил Вирена по руке, тот невольно разжал кулак – и магическая лапка выпала на пол. Голос Каллума золотым шариком сорвался с когтя и снова нырнул ему в рот.

– Король Харроу! – что есть силы заорал мальчик, едва почувствовав возвращение голоса, и метнулся к дверям королевской опочивальни. Но туда было совершенно невозможно пробиться – у дверей кипела схватка. Каллум видел, как теневые фигуры одного за другим убивают солдат, чьи тела падали друг на друга – тела верных воинов, отдавших жизни за короля.

За отца Каллума.

– ПАААПАААА! – прижавшись к стене, закричал принц впервые в своей жизни.

Ответа не было. Единственными звуками оставались вопли раненых и звон оружия.

И тут слуха Каллума коснулся далёкий отчаянный крик.

– Ка-а-алллум! Ка-а-аллум! Где ты-ы-ы? – звал Эзран во весь свой детский голосок.

Каллум бросил взгляд в окно, около которого он оказался в ходе боя, и увидел на замковом дворе Эзрана. Мальчик выбрался из укрытия и оглядывался, ища его. Но как Каллум может покинуть башню, когда король в такой опасности?

На миг зажмурившись, он попробовал мысленно спросить короля Харроу, что ему теперь делать. Отец, чего бы ты сейчас от меня хотел? Ответ оказался предельно простым.

– Я иду, Эз! – крикнул он, высунувшись в окно, а потом, последний раз оглянувшись на двери королевского чертога, перед которыми кипел кровавый бой, бросился вниз по лестнице. На бегу он перепрыгивал через ступеньки и старался не оглядываться назад, на трупы гвардейцев: его место сейчас было рядом с братишкой.

– Каллум, наконец-то! – выдохнул Эз, на внутреннем дворе влетая ему в объятия. – Ты поговорил с папой?

Задыхаясь от бега, Каллум помотал головой.

Словно бы ниоткуда выпрыгнула эльфийка – Рейла, вспомнил Каллум, она ведь назвала им своё имя. Похоже, она сиганула на двор со стены – ловче кошки. Первое, что она выпалила при виде ребят, было:

– Я не смогла его остановить.

Каллум кивнул.

– Знаю. Я только что из башни.

Лицо Рейлы свела гримаса боли:

– Скажи только слово – и я пойду в башню вместе с тобой.

Каллум понимал, сколько благородства в её предложении встать на защиту короля против своих сородичей, на защиту того, что она считала правильным. Он оглянулся на башню, где сейчас шёл жестокий бой, а потом – на Эзрана, который смотрел на него широкими наивными глазами, прижимая к груди рюкзачок с яйцом. Всё неожиданно стало настолько ясным… Настолько понятным.

– Нет. Наше место сейчас не там, – сказал он просто. – Наше дело – спасти яйцо. Это можем сделать только мы, и мы должны отнести его в Зедию.

– И вернуть маме, – добавил Эзран, согласно кивая.

– Если мы вернём яйцо, всё изменится, – сказала Рейла. – Мы правда можем повлиять… на судьбу нашего мира.

– Подумать только, мы втроём можем все изменить, – произнёс Каллум – и тут же у ребят из-под ног послышался недовольный квакающий звук, нарушающий торжественность ситуации. Хамележаб не мигая смотрел на Каллума, его жёлтая шкурка от обиды сделалась ярко-красной.

– Я имею в виду – мы вчетвером, – быстро поправился Каллум, и Чавк снова приобрёл свой обычный цвет спокойствия – золотистый, с синими пятнами. – Давайте спешить. Важно выиграть время.

Пока в королевской башне царил хаос схватки, трое – вернее, четверо – друзей незаметно прошмыгнули через замковый двор и незамеченными вышли через замковые врата. На мосту, который вёл через ров к королевскому лесу, Эзран вдруг остановился и поглядел на брата снизу вверх. А потом оглянулся на свой замок, на свой единственный дом.

– Каллум, как ты думаешь, с папой будет всё в порядке?

Каллум ненавидел врать младшему брату… Но ещё больше он ненавидел, когда тот боится или плачет. Медленно подбирая слова, он выговорил:

– Сам подумай. Нашего папу защищают лучшие гвардейцы Католиса.

– И то правда, – с облегчением согласился Эзран. – Да, наверняка не о чем волноваться, с нашей-то замечательной стражей!

Рейла искоса взглянула на Каллума, не проронив ни слова. Оба они понимали, что лучшие гвардейцы Католиса ненадолго отсрочат неминуемое.

Под полной луной отважные солдаты королевской гвардии Католиса, мужчины и женщины, готовые отдать жизнь за своего короля, вели безнадёжный бой с эльфами-ассасинами. Многие в эту ночь полегли мёртвыми – и люди, и эльфы. Но когда перед самым рассветом битва наконец закончилась, из королевских палат на балкон вышел израненный выживший эльф и почти без сил упал на колени. На его запястьях было по белой повязке. На глазах одна из них сделалась алой, будто пропиталась кровью, а потом развязалась и упала у его колен.

Из последних сил Рунаан поднял повязку и привязал её к магической стреле, созданной Итари, знаменитым мастером оружия. Наконечник стрелы изображал голову хищной птицы. Покрепче затянув узел, Рунаан увидел, что глаза птичьей головы засветились, будто она ожила.

– Регина драконис! – назвал ассасин адресата послания и выпустил стрелу в светлеющее небо.

Уже в полёте она выпустила алые дымные крылья. Теперь стрела отнесёт весть о выполненной миссии, о смерти короля людей, даже если ей придётся для этого пересечь весь континент. Послание о свершившемся правосудии найдёт королеву драконов.

Через несколько мгновений на балкон ворвались оставшиеся в живых гвардейцы во главе с Сореном. Рунаан, у которого не осталось больше сил, уронил оружие, закрыл глаза и сложил руки перед собой в ритуальном жесте. Он сделал всё, что мог, и был готов умереть.

– Заканчивайте, – без тени страха сказал он врагам, ни о чём не сожалея.

– Да с удовольствием, – выдохнул измождённый битвой Сорен, занося меч над его головой.

– Нет! Стой! – выкрикнул у Сорена за спиной голос его сестры. Клаудия выскочила на балкон и протянула руку между мечом брата и шеей ассасина. – Не убивай его. Мы найдём этому эльфу более практичное применение. Свяжите его как следует!

12
Бессонная ночь

Каллум, Эзран и Рейла (и, разумеется, Чавк) молча шли сквозь лес. Каллум думал, что это, наверное, был самый длинный день в его жизни. Начинался он обыкновенно, как любой другой: рисованием, фехтовальной тренировкой… А чем заканчивался – поверить трудно! В компании Эзрана и эльфийки-убийцы он пробирался по ночной чаще, спасая драконье яйцо, которое весь мир считал уничтоженным. Ничего в мире не осталось прежним.

Пока Каллум молча шагал, погруженный в раздумья, Рейла наконец заметила, что повязка на одном её запястье ослабла. Жемчужно-белая лента покраснела, словно наливаясь кровью, и вдруг соскользнула с руки. Рейла благоговейно проследила, как падает на землю магический связующий браслет, и инстинктивно подняла глаза к небу. И впрямь над головами странников стремительно промчался могучий тенеястреб, за которым тянулась дорожка алого дыма. Рейла невольно тихо вскрикнула.

Каллум и Эзран тревожно обернулись на звук.

– Что такое? – спросил старший принц. – Что-то не так?

Рейла не знала, прочтёт ли Каллум по её глазам, что не так примерно всё. Несмотря на чудо обретения яйца, в мире назревала новая кровавая драма.

Эльфийка быстро овладела собой. Только что её спутников и сообщников постигла огромная трагедия, но разве это её долг – сообщить ребятам, что их отец мёртв? Сейчас не самый подходящий момент для подобных новостей.

– Просто решила, что пора устраиваться на отдых, – сказала она вместо того. Высмотрела большой плоский камень, махнула спутникам в его сторону. – Путь до Зедии очень долг, силы нужно беречь, спать необходимо. Это место не хуже любого другого подходит для того, чтоб отдохнуть остаток ночи.

С этими словами она вспрыгнула на камень.

Принцы как-то странно переглянулись, потом уставились на Рейлу удивлёнными глазами.

– Что такое? Или вы рассчитывали, что мы доберёмся до Зедии за одни сутки? – насмешливо спросила она.

– Нет, дело не в этом… – Каллум казался смущённым. – Мы просто… мы просто никогда ещё не спали в лесу на земле. Мы не знаем, как это делают.

– А, понятно, – вздохнула Рейла. Эх, принцы, принцы. Что ж, хоть небольшой, а повод позабавиться. – Дело нехитрое. Просто берёте что у вас там есть с собой и используете это как подушки и одеяла. Вы, люди, ведь знаете, что такое подушки и одеяла?

Взгляд Каллума сказал ей, что он не видит повода для сарказма, однако же они с братом послушно скинули свои рюкзачки, скатали из них подобие подушек и улеглись, накрывшись плащами. На жёсткой земле лежать было ужасно неудобно. Рейла иронически смотрела на их возню с валуна.

– А ты чего не ложишься? – спросил Каллум. – Или ты не собираешься спать?

– Через некоторое время. Я пока ещё не хочу, – ответила эльфийка.

Каллум понимал, что она чувствует. Он тоже сомневался, что сможет заснуть после всего, что они пережили за последние несколько часов. Перед глазами мелькали ужасные картины битвы, перекошенное лицо лорда Вирена. Лесной ветер шуршал в траве, холодил лицо. В спину вонзались острые камешки и веточки. Однако же душевное напряжение нынешнего дня дало себя знать: на самом деле он был так измождён, что заснул через несколько секунд.

Эзран, лежавший от него в паре футов, завистливо смотрел на своего спящего брата. Он подтянул Чавка, которого тоже уложил себе под плащ, поближе, прижал его к груди и попытался представить, что он находится у себя в спальне. В камине потрескивает тёплое пламя, под щекой – мягкая подушка… Он старательно представлял каждую деталь своей комнаты. Вот за дверью слышатся мягкие шаги, папа приоткрывает дверь – он пришёл спеть Эзрану ежевечернюю колыбельную. Эзран начал тихим шёпотом напевать, убаюкивая себя самого:

 
           – Солнышко село, Луна высоко.
           Малый ребёнок зевнул глубоко.
           Тысячи Звёзд в Небесах зажигаются.
           Глазки ребёнка совсем закрываются.
           Землю лизнёт Океана волна.
           Спи, мой хороший, спокойного сна!
 

Непонятно, как так вышло, но Эзран вдруг почувствовал присутствие папы совсем рядом. Он так хорошо себя убаюкал, что почти что ощутил прикосновение отцовских губ ко лбу на сон грядущий. И, как обычно, после папиного поцелуя он сладко зевнул и заснул.

Сердце Рейлы, которая всё сидела, бодрствуя, на камне, дало сбой. Она хорошо знала эту колыбельную… Помнила, как мама пела её, когда Рейла была совсем ещё крохой. Сверху вниз она смотрела на спящего человеческого принца, такого невинного и мирного ребёнка. В этот миг она окончательно поняла, что никогда бы не смогла его убить.

Повязка на её кисти будто бы сжалась, стала туже… Или это было всего лишь её воображение? Просто нечистая совесть проявляется таким образом, через физическую боль? Как бы то ни было, пришло время избавиться от этой штуки.

Она нашла острый выступ скалы, зацепила за неё край повязки и дёрнула. Ничего не произошло: лента, казавшаяся такой тонкой и гибкой, не поддавалась. Ладно. Рейла вцепилась в неё зубами, рванула как следует. Снова ничего. Повязка со щелчком вернулась на место.

Оторвав взгляд от своего запястья, эльфийка встретилась взглядом с Чавком, который, как и она, оказывается, не спал. На самом деле хамележаб неотрывно смотрел на неё холодным тяжким взглядом, полным подозрения – как будто рептилии способны на такие чувства.

– Ну и чего ты уставился? – сердитым шёпотом спросила Рейла. – Не знаешь, что ли, как я рискую, ввязавшись в эту авантюру?

Глупый вопрос. Конечно, хамележаб, а вместе с ним и принцы, не могли знать, насколько опасно для эльфа было затеять дальнее путешествие в компании людей – и наоборот, людям отправиться в дальний путь в компании эльфа. А ещё они наверняка не подумали, что за пропавшими принцами уже отправлены поисковые отряды.

Рейла легла на камень на спину и постаралась расслабиться, но мысли её ходили по кругу от одной тревоги к другой, не давая уснуть.

Если они смогут добраться до Зедии живыми и невредимыми, это уже будет чудо. И даже в этом случае велики ли шансы, что Каллума и Эзрана ждёт в Зедии тёплый приём? Даже Рунаан, который видел драконье яйцо, слышал её объяснения, всё равно не остановился в своём пути, не отказался от мести.

Рейла снова потянула за свой ассасинский связующий браслет – и снова безуспешно. А что ждёт в Зедии её саму? Покинувшую свой отряд, сопровождающую человека, которого она дала обет убить?

Она горько хмыкнула. Непонятно даже, что смешнее: то, что они оказались одной командой с человеческим принцем – даже с двумя! – или то, что Рунаан, её наставник, которому она доверяла больше всех в мире, совсем недавно пытался убить её.

В конце концов, правда, не убил. Не стал. Не захотел или не смог. Можно утешаться по крайней мере этим.

Рейла подняла к глазам свою правую кисть, свободную от повязки. Её учитель завершил свою миссию. Удалось ли при этом выжить ему самому?

Вдали словно в ответ мыслям Рейлы зазвонили колокола. Это могло означать только одно – весть жителям Католиса о смерти их короля.

Рейла перекатилась на бок, отворачиваясь от спящих принцев. Она непременно сообщит им известие, но не сейчас. Сейчас ещё не время.

Сейчас важно только одно: вернуть яйцо его матери.