Текст книги "Хранители 2"

* * *

Мое субботнее утро началось в полдень – я проспал ровно восемь часов. За окном светило яркое солнце, радуя глаз. Хмурое небо уже просто осточертело, и перемена в погоде была совсем кстати. Я сладко потянулся в постели, сделал глубокий вдох и почувствовал запах еды. Желудок ворчливо откликнулся, пришлось вставать из кровати.

Как всегда Дарья баловала наше семейство своими кулинарными шедеврами, сегодня на завтрак были мясные рулеты и стручковая фасоль, овощной салат, кофе и кексы. В два счета я все это уговорил – даже разогревать не стал и сытый и довольный отправился приводить себя в порядок в ванную комнату, предварительно включив на всю громкость музыкальный канал.

Сегодня впервые за многие-многие дни я был свободен: никаких уроков, никаких командировок, никаких дежурств, никаких тревог – я весь день мог полностью посветить самому себе. Чем я и собирался заняться, правда, с небольшим отступлением: вместо дня посвященного себе, я хотел себя посвятить Кире. Сегодня намеревался развлечь Киру и конечно развлечься сам. Сперва, я хотел покататься с Кирой на лыжах ну или на коньках – мне было не известны еще пока ее предпочтения, затем хотел отвезти ее в ресторан, после обеда собирался свозить ее в пинтбол-клуб, а вечером сводить в кафе, где недавно мы пили шоколад. Кире там очень понравилось, и я захотел снова ее туда отвезти.

Да! планы у меня были грандиозные, и все это было выполнимо, но имелось также одно – но! Осталось уговорить Киру пойти со мной. Я побрился, почистил зубы, сполоснул горло и посмотрел на себя в зеркало. Мои волосы за последнее время немного отросли, и прическа казалась неопрятной. И все же я по-прежнему оставался очень привлекательным. Иногда мне казалось, что мы с отцом похожи как братья близнецы. Разница была лишь в цвете глаз, да и седины на голове пока еще не было.

Я достал из гардеробной малиновую рубашку, черный, тонкий облегающий свитер с треугольным воротником и потертые серые джинсы, которые уже не носил со времени института, и быстро оделся. Ворот рубашки я оставил не застегнутым, из-под свитера вытянул манжеты рубашки. Заправляться не стал, так что рубашка чуть торчала из-под свитера, что делало мою внешность слегка неопрятной. Не понимаю, зачем я все это надел ведь для предстоящих занятий требовалась более удобная одежда – спортивный костюм или широкие брюки со свитером…

В дверь постучались, я придирчиво окинул себя в зеркале и решил, что это подходящая одежда, чтобы пригласить Киру, провести сегодня со мной день. Жутко хотелось произвести на нее впечатление – я хотел нравиться ей, хотел ее волновать…

В дверь снова постучались, и я заставил себя оторваться от зеркала, неторопливо зашагал к двери, гадая, кому я понадобился в этот час. У самой двери я почувствовал знакомый запах. Сердце мое взволнованно екнуло в груди, а в горле пересохло. Я широко распахнул дверь и тихо поздоровался:

– Привет. – Кира, увидев мою широкую улыбку, немного смутилась и потупила в пол глаза, правда я успел заметить, что она тоже коротко улыбнулась, пусть и постаралась скрыть это от меня.

– Где ты был вчера? – накинулась на меня Кира, как только я захлопнул за ней дверь.

Кира встала перед дверью и скрестила на груди руки. Я подавил свою улыбку и, прислонившись спиной к двери так же скрестил на груди руки.

– А что? – подразнил я ее, – думаю, что я вполне свободный человек, и могу делать что пожелаю. Тебе не кажется, что ты слишком далеко заходишь? У меня есть личная жизнь! – я нахмурил брови. Кира смутилась, чего я в принципе и добивался, ее глаза растерянно забегали по моей фигуре, по комнате, по полу. Ее губы обиженно поджались, Кира быстро задышала и стала сглатывать слюну, обычно я так себя вел, когда у меня наворачивались на глаза слезы – и пусть подобное случалось редко, но таким образом мне удавалось успокоить себя. Кира, наверное, не ожидала от меня подобной резкости и теперь пыталась справиться со своими эмоциями. Это еще раз доказывало, какая она все-таки ранимая. Мне стало неловко, ведь я совсем не собирался ее огорчать, тем более доводить до слез, поэтому я поспешил сменить тему разговора.

– У тебя, наверное, что-то случилось, что ты разыскивала меня вчера вечером? – мягко спросил я и, оттолкнувшись от двери, сделал два осторожных шага. Я оказался совсем близко возле Киры и как всегда не смог удержаться и взял ее подбородок в свою руку. Кира секунду буравила меня своими бездонными глазами, а затем резко дернула голову и шагнула назад.

– Нет, ничего не случилось, просто я хотела поговорить с тобой, – холодно процедила Кира, все еще обижаясь на мою резкость. Глаза ее блестели и пускали в меня молнии. Кончиком языка она облизала свои прелестные губки, и я невольно последовал ее примеру, как хорошо, что она не видела этого: в этот момент она смотрела на ворот моей рубашки. До моего слуха донесся звук учащенного пульса. Мои глаза на миг застыли на тоненькой венке пульсирующей на горле, и я полностью отдался во власть этому звуку. Он был музыкой для меня – сердце быстро разгоняло горячую кровь по ее телу и будоражило мой разум.

Мой взгляд опустился ниже: тонкая синяя кофточка с квадратным вырезом облепила ее тело как вторая кожа. Сверху было надето что-то вроде короткого сарафана, на несколько тонов темнее; сарафан облегал грудь, а от груди начинал расходиться. На ногах были надеты белые облегающие джинсы, и все это заканчивалось белыми туфлями на высоких каблуках. Меня всегда восхищал ее вкус – она в любой одежде выглядела как маленькая леди. Чтобы она не надела – ее белое точеное лицо, и изящное тело никогда не терялось – Кира во всем выглядела превосходно и неподражаемо, обворожительно и сексуально.

– Вчера я хотела уточнить, когда же мы наконец-таки поедем в Нижний Новгород? – сердитый вопрос Киры быстро охладил мой пыл. Я тяжело вздохнул, рука непроизвольно взъерошила на голове волосы, и я подошел к журнальному столику, где стоял прозрачный кувшин с соком. Только когда я промочил горло, мне удалось ответить Кире на ее вопрос.

– В Нижний Новгород мы отправимся после праздников.

– Почему не сейчас? – возмутилась Кира и сердито сжала кулаки. – Ты снова хитришь?

– Нет Кира, не хитрю. Дело в том, что из-за сильных снегопадов все рейсы отменили, и самолеты не летают. – Кира раскрыла рот, чтобы возразить, но я не дал ей возможность заговорить: – Если ты мне не веришь, то спроси у отца: он собирался отправить Настю и Лику погреется на юг, но их рейс тоже отменили. Или хочешь, позвони в аэропорт, если удастся, то закажи билеты – у меня не получилось.

– Можно на машине или на поезде, – предложила Кира – голос ее стал спокойным.

– Пешком тоже можно, – поддразнил я ее. – Просто на самолете быстрее, мы с тобой не располагаем временем. Чтобы съездить в Нижний Новгород у нас будет от силы два дня. На более длительное время мне не удастся отпроситься, чтобы при этом не раскрыть отцу нашу тайну. Да и если ехать на машине и надолго, то придется брать с собой еще кого-то, а как мне помниться ты просила никого не впутывать в это дело.

– Да не надо, – согласилась со мной Кира и виновато пожала плечами, – извини, что накинулась на тебя.

– Ничего – все отлично, поверь, как только самолеты станут летать, мы тут же возьмем билеты и отправимся в Нижний Новгород, – пообещал я Кире и одарил ее своей обворожительной улыбкой.

– Надеюсь, что снегопад вскоре прекратиться, – тихо пробормотала Кира себе под нос и направилась к двери.

– Какие у тебя сегодня планы? – чуть громче, чем требовалось, спросил я Киру. Кира остановилась и посмотрела на меня потухшими глазами, пожала плечами. – У меня сегодня очень много дел и мне хотелось, чтобы ты помогла мне, – немного слукавил я. Предлагать ей, открыто, прогуляться со мной я не решился, прекрасно понимая, что Кира откажется, а вот помочь она всегда была готова.

– Конечно, помогу – для чего еще нужны друзья?! – скупо улыбнулась Кира. И все равно, не смотря на ее безразличие в голосе, мне хотелось надеяться на то, что Кира ну хоть немножечко, но хочет побыть вместе со мной…

– Тогда поторопись и переоденься – мне очень понравился твой комбинезон.

Кира криво мне улыбнулась и вышла из моей квартиры. Я молниеносно переоделся в теплый свитер с высоким воротником и теплые синтепоновые штаны. Наверх надел теплую спортивную куртку, вязаную шапку, и обмотался шерстяным шарфом. Вскочив в высокие сапоги, я вышел к лифту.

С Кирой мы встретились на ее этаже, а оттуда отправились в гараж, где взяли мою машину и выбрались в город. Я жутко радовался тому, что мне так легко удалось уговорить Киру поехать со мной. Сегодня был чудесный день, чтобы провести его вдвоем.

Наш путь лежал к грандиозному учебно-спортивному центру «Планетарная». Он находился в городе Химки Московской области в поселке Спартак. Огромный комплекс расположился на площади в девяноста гектар и представлял собой чудеснейшее место для отдыха.

– Куда мы едем? – немного безразлично спросила Кира.

– Это секрет, – улыбнулся я.

– Ясно, – протянула Кира и, поджав губы, отвернулась к окну и чуть слышно пробубнила: – Честно, я сразу догадалась, что у тебя сегодня нет никаких особо важных дел.

– Если сразу догадалась, почему поехала со мной? – меня удивляла ее проницательность, а еще интересно было узнать, почему она не отказалась от поездки.

– Подумала, что у меня паранойя, – усмехнулась Кира.

Ее ответ меня расстроил. Честно сказать, чего и следовало ожидать, а я уже подумал, что мне удалось хоть немного растопить в ее сердце лед…

– Так, может быть, теперь ты расскажешь, куда мы направляемся, раз я уже обо всем догадалась, – обратилась ко мне Кира после долгого молчания.

– Разве тебе интересно? – как можно непринужденнее спросил я, с усилием сдерживая свое разочарование, которое, грозило меня раздавить. В последнее время мое мышление круто изменилось и с недавних пор то, что раньше не являлось важным и необходимым стало нужным. Я чувствовал себя обыкновенным, посредственным ребенком, которому хотелось, чтобы его хвалили и уверяли в его особенности. И от Киры я ждал хоть какое-то проявление чувств, пусть самых маленьких, не открытых – было бы достаточно простой улыбки – теплой, искренней. Ее чванливость и черствость просто убивала, и я чувствовал себе никчемным и отвратительным.

– Да, мне интересно ради чего ты снова обманываешь, – сердитый упрек Киры выдернул меня из горьких мыслей.

– Я тебя не обманывал! – сердито возразил я и повернул к Кире лицо, ее заявление об обмане меня смутило. Ведь я поклялся, что никогда больше не стану ей лгать. – У меня дела на лыжной станции, собираюсь покататься и потренироваться немного. Так что я тебя не обманывал.

– Разве кататься на лыжах – это дела? Мог бы сразу сказать куда собираешься, – проворчала Кира.

– А разве ты бы поехала со мной? – мой вопрос застал ее врасплох, Кира как обычно поджала губы и уставилась на лобовое стекло перед собой. Я не отводил от нее глаз, ожидая ответа.

– Смотри на дорогу! – возмущенно воскликнула Кира.

– Пока не ответишь, не буду.

– Я не знаю, – сдалась Кира, – Честно не знаю, согласилась бы я съездить отдохнуть с тобой.

– Поэтому я не стал вдаваться в подробности, – объяснил я свою позицию и наконец-таки повернул голову к лобовому стеклу.

Затянулась неловкое молчание; Кира изредка ерзала на кресле, а я барабанил пальцами по рулю. Никогда не думал, что отношения между людьми могут быть такими сложными и непредсказуемыми: окажись на месте Киры любая другая девушка и уже через мену она пала бы под моим обаянием. Но Кира совсем не поддавалась моему шарму, как многие другие, и это уязвляло мою мужскую гордость.

Конечно, во всем имелась моя вина: девушки избаловали меня своим вниманием – раньше мне все доставалось очень легко и просто, можно сказать мгновенно, а с Кирой все выходило не так. Не так как я привык, и от этого мне было еще сложнее сдерживать себя. Даже сейчас, пусть я и сердился на Киру, которая сводила меня с ума своей бесчувственностью, я все равно мечтал о том, чтобы прикоснуться к ней, о том, чтобы целовать ее и сжимать в своих объятьях. Многие бы не сдержались на моем месте и прибегли к тяжелой артиллерии. Но насилие и принуждение были не для меня, я был очень гордым и хотел, чтобы у Киры тоже появились ответные чувства, прежде чем между нами что-то произойдет…

– Это и есть лыжная база? – восхищенно воскликнула Кира. Я же с недоверием посмотрел на нее: глаза ее светились восторгом – подобного зрелища я не наблюдал уже многие-многие месяцы, словно произошел переломный момент, и она вот-вот станет такой же живой, как и прежде.

– Да, – улыбнулся я. С моих плеч, словно гора свалилась, все дурные мысли и обиды вылетели из головы. – Ты когда-нибудь каталась на лыжах?

– Конечно. В школе я заняла несколько раз первое место в местных соревнованиях.

– Вот и отлично, тогда мы оба получим удовольствие от этого. Пойдем, возьмем снаряжение.

Кира кивнула головой. Я выбрался из машины и подскочил к ее двери, на этот раз она позволила мне поухаживать за собой. Я подал ей руку и помог выбраться, и так, держа ее за руку, повел к невысокому зданию учебно-спортивного центра, где выдавались напрокат спортивные снаряжения. На наших руках были надеты перчатки, но, не смотря на это, моя рука горела как от огня. Это было приятное ощущение, правда наслаждаться этим моментом пришлось не долго, как только мы подошли к крыльцу спортивного комплекса, Кира высвободила свою руку.

Мы неторопливо вошли внутрь, там нас встретил приветливый паренек, он шустро расспросил нас о наших предпочтениях и подобрал лыжи. Затем вкратце рассказал о преимуществах лыжных трасс и объяснил, как добраться до них.

Комплекс «Планетарная» расстилался как белый платок во все стороны, даже моему зоркому глазу не было видно конца. Я опустил на снег свои лыжи, повернулся к Кире: яркий солнечный свет, в совокупности с искрящемся снегом, ослепил меня, пришлось сощуриться.

– Ты справишься? – окликнул я ее и показал рукой на лыжи.

– Да, – отмахнулась от моей помощи Кира, склонилась к земле и всунула ноги в лыжи.

До спуска пришлось добираться три минуты, хотя можно было воспользоваться подъемником. Кира выбрала самый крутой спуск, почти отвесной. Затаив дыхание не от страха, а от предвкушения я посмотрел на Киру и, усмехаясь, спросил:

– Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное?

– Нет, – восторженно протянула Кира и крепче сжала лыжные палки.

– Страшно? – рассмеялся я. Кира поджала губы и отрицательно закивала головой. – Ну, тогда катись первая.

– Ну и прокачусь, – фыркнула Кира и уже в следующую секунду соскользнула со склона горы.

Я досчитал до двадцати и оттолкнулся лыжными палочками от снега – последовал за Кирой. Холодный ветер тут же ударился в лицо и стал терзать одежду на моем теле. Кира с бешеной скоростью мчалась передо мной и восторженно кричала. На моем лице невольно растянулась улыбка: было приятно наблюдать за ее радостью.

Когда склон слегка выпрямился, я нагнал ее – мы шли почти нога в ногу. Кира изредка поглядывала на меня: ее лицо раскраснелось, щеки стали красными, а глаза блестели, она тяжело дышала и улыбалась.

– Ну что еще разок, – поддразнил я Киру и выскочил прямо перед ее носом, резко затормозил. Кира поздно спохватилась и врезалась в меня. Именно этого я и хотел. Правда, не ожидал, что не смогу устоять на ногах.

Кира оказалась очень сильной и в прямом смысле слова свалила меня с ног. Мы стали падать, а так как лыжня шла все еще по наклонной горке, то мы покатились кубарем вниз. Летели мы до самого конца, Кира сердито кричала, а я смеялся – мне думалось, что вышло очень забавно и смешно. Кира сидела на моей груди как на санках и ногами пыталась тормозить, но скорость, с которой мы неслись вниз, была очень быстрой. Куртка подо мной измученно шуршала. Снег со всех сторон летел в лицо и, все же, было очень забавно. Только вот конец вышел немного обидный. Когда мы перепрыгнули через очередной пригорок, то перекувыркнулись, я немного крутанулся и все же умудрился оказаться под Кирой. Киру же сильно подбросило вверх, а затем она приземлилась на мою грудь – удачно для себя, но не удачно для меня. Послышался хруст костей – ломались мои ребра. Я прямо чувствовал, как кость вошла в легкое, было очень больно, и от неожиданности я не успел сдержать стон.

Кира ловко соскочила с моей груди. Ее глаза настороженно смотрели на меня. Превозмогая боль, я сделал глубокий вдох, чтобы легкие распрямились. Скоро боль стала ослабевать, но не до конца. Оторопевшая Кира стянула с рук перчатки, подошла и склонилась надо мной, стала осторожно расстегивать мою куртку. Внутри меня, от ее прикосновений все перевернулось, и дышать уже было трудно совсем по другой причине.

Ее руки скользнули под свитер, и холодные пальцы легонько пробежались по ребрам, я конвульсивно сжался, но не от физической боли – меня прожгло сильное желание. Одно простое ее прикосновение к моей коже лишило меня рассудка, причинило жуткую муку, я откинул назад голову и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Тебе больно? – испуганно воскликнула Кира и отдернула от моего тела свои руки.

С величайшим трудом я сдержал досадный стон: не чувствовать ее было также невыносимо больно как и чувствовать…

– Нет, – прохрипел я.

Тогда Кира быстро застегнула мою куртку и помогла мне подняться с земли. Ребра все еще болели, но я приложил максимум усилий, чтобы Кира не заметила, что мне больно. Ведь через некоторое время мой организм восстановится окончательно, а Кира будет мучиться угрызением совести на много дольше. Мне кажется, что сейчас она думает, что лучше бы вместо меня сломала себе ребра.

– Извини, – тихо прошептала Кира и виновато посмотрела на меня.

– За что? – рассмеялся я.

– Я такая неуклюжая, покалечила тебя.

– Пустяки, – отмахнулся я, – Тем более что я сам виноват. Ну что прокатимся еще.

– А как твои ребра? – насторожилась Кира.

– Уже не болят.

Конечно, мои кости все еще болели, но я терпел, чтобы сделать Кире приятно и весь следующий час катался с ней на лыжах. Затем мы отправились в конюшни. В спортивном комплексе так же имелся ипподром, в основном здесь проводятся соревнования и занятия, но в свободное время можно было просто покататься.

– Ты хочешь прокатиться на лошади? – спросил я Киру, когда мы сдали лыжи обратно.

– Не знаю, – пожала плечами Кира, – я никогда не ездила верхом.

– Ничего, это не так сложно, как об этом говорят, – подбодрил я Киру, взял ее за руку и повел к ипподрому.

– Честно я даже никогда не видела лошадей, – искренне призналась Кира. И я подавил улыбку, чтобы не обидеть ее – о детстве Киры я был наслышан и поначалу призирал и недолюбливал Сергея. Но когда познакомился близко, то понял что он отличный парень, просто знающий человек с легкостью сможет им манипулировать. В принципе манипулировать можно каждым – главное уметь это делать…

– Когда мы подойдем к лошадям, постарайся не делать резких движений – они этого не любят. И еще поначалу будут немного от тебя шарахаться. Животные инстинктивно чувствуют нас и понимают, что мы что-то неестественное – неподдающееся объяснению, мы и люди и боги и звери одновременно. Тем более хищники – животные бояться волков. Но если ты проявишь терпение и нежность, то они ответят тебе взаимностью.

– Попробую, – пробормотала Кира.

Мы осторожно вошли в конюшню. Как я и предупреждал, наше появление в стойбищах взволновало лошадей: они нервно заржали и стали метаться по стойлам. Кира немного смутилась и замерла на месте.

– Веди себя увереннее, скоро они успокоятся, – попросил я Киру и подошел к своему любимцу.

Раньше я часто бывал на этой конюшне, и, теперь, надеялся, что старый товарищ вспомнит меня. Я просунул руку через железные прутья и позвал пегого жеребца:

– Ястреб, друг мой, подойди не бойся.

Конь тряхнул гривой: его большие карие глаза с любопытством смотрели на меня, затем он поводил ноздрями и весело фыркнул. Еще мгновение и конь ткнулся влажным носом в мою руку. Я осторожно погладил его по морде, и угостил его морковкой: небольшое ведерко стояло с морковью у стойла.

– Теперь ты попробуй, – подозвал я Киру и вручил ей морковку.

Кира осторожно просунула руку через решетку и протянула животному лакомство. Ястреб недоверчиво посмотрел на меня: я улыбнулся ему в ответ и покачал головой. Конь снова возмущенно фыркнул, но, правда, взял из рук Киры предложенное угощение.

– Какой красивый! – восторженно протянула Кира и погладила жеребца по носу. Ястреб снова фыркнул, в этот раз от удовольствия, что его похвалили.

– Здесь все лошади красивые, так что пошли, подберем тебе какую-нибудь лошадку, – предложил я.

– А что на Ястребе покататься нельзя? – возмутилась Кира.

– Не думаю, что это хорошая идея, он очень спесивый конь, для первого раза тебе будет сложно с ним справиться – боюсь, что может, покалечит тебя.

– Поверь, меня это не пугает, – огрызнулась Кира и еще раз погладила коня по морде.

– Зато меня пугает, – возразил я, – у меня сегодня расписана каждая минута, и я бы не хотел задерживаться по всяким пустякам, переломаешь ли ты себе ноги или свернешь себе шею.

– Неужели, – сердито пробормотала Кира, но все-таки отправилась осматривать другие стойла.

Кире подобрали черную кобылку. Сначала пришлось выгуливать лошадку, чтобы та привыкла к Кире, а затем я объяснил Кире, как взобраться в седло. Обычно к новичкам прикрепляют конюхов, чтобы исключить несчастные случаи, но так как меня здесь хорошо знали, я заверил их, что не нуждаюсь в их помощи, и сам справлюсь с обучением своей спутницы.

– Постарайся не покалечить Марину, – поддразнил я Киру, когда она взобралась в седло.

– Я верну ее в целости и сохранности, – проворчала Кира и сильно сдавила бока кобылы. Марина заржала и пустилась в галоп. Всадница на лошади унеслась вперед.

Конюх вывел из стойла Ястреба. Я дружески похлопал старого друга по крупу и вскочил в седло. Как молния мы пустились вдогонку за «дамами». Кира сидела в седле как умелая наездница, и никто даже не подумает, что она впервые ездит верхом. Мы мчались, пока у лошадей были силы.

На обратном пути усталые животные медленно брели по снегу. Из их ноздрей клубами вырывался пар, теперь Кира ехала позади, и мне приходилось постоянно оборачиваться, чтобы созерцать ее счастливый вид. Я был доволен собой, словно школьник, получивший, пятерку по алгебре. Мое сердце наполнялось неким удовлетворением, когда из глаз Киры уходила пустота и отрешенность. В эти минуты я переставал думать о том, что Кира жаждет смерти…

После лыжной базы я повез Киру в полюбившееся ей кафе «Конфаэль» ей очень понравилось, как здешний повар варит шоколад. Свой голод мы утолили блинчиками и пирожками, все это обильно запивали горячим шоколадом.

– Куда дальше? – поинтересовалось Кира, когда официант убрал с нашего стола, а я расплатился за заказ.

– Это секрет, но уверен, придется тебе по вкусу.

Мы покинули Никитский бульвар и отправились в другой спортивный центр. Правда, он был больше игровым. Я собирался отвезти Киру в пинтбол-клуб. Раньше бы я не осмелился предложить девушке столь агрессивный отдых, но времена меняются и кажется, что женщины стали действительно равноправны с мужчинами. Хотя по мне, женщины – должны оставаться женственными не смотря ни на что. Кира не была женщиной, она была – богиней! И сейчас ей нужна была сильная эмоциональная встряска.

Как я и ожидал, Кире очень понравилось играть пинтбол. Эта ролевая игра казалось, просто, выдавливает из человека адреналин, конечно, было намного интереснее и захватывающе играть, если бы мы были смертны и были также чувствительны к боли как обыкновенные люди, а так у нас не было никакого стимула остерегаться пуль. Плюс был в том – нам было куда интереснее играть между собой: из-за обостренных чувств оказалось очень нелегко застать Киру врасплох. Так что за всю игру удалось попасть в нее раз десять не больше, а я истратил больше сотни патрон.

– Ну что солдат? – рассмеялась Кира, перекинув через плечо свою винтовку, когда настало время сдавать снаряжение на склад. – Подсчитаем потери?

– Тут и не зорким глазом видно, что я победил, – поддразнил я Киру.

– Ты не прав, – усмехнулась Кира и быстро высыпала себе в руку оставшиеся патроны, а затем со всего размаху раздавила их о мою куртку.

Ее звонкий смех разнесся по всей округе, и я не смог сдержать счастливой улыбки. На миг наши глаза встретились, не знаю, что она увидела в моих глазах, но, по-моему, она смутилась: улыбка ее растаяла и она, резко развернувшись, зашагала к одноэтажному зданию, где мы брали напрокат снаряжения для игры.

На вечер еще был запланирован поход в ресторан, но воплотить это в жизнь не удалось. Кира наотрез отказалась идти в ресторан, сославшись на сильную усталость и на свой непрезентабельный вид. И в итоге моих безуспешных уговоров мне не оставалось ничего, как отвезти Киру домой. Ужинать пришлось в столовой в гордом одиночестве, но я не сильно унывал, так как Кира обещала провести завтрашний вечер тоже со мной.

Кира скупо улыбнулась, в благодарность за то, что я проводил ее до квартиры, и захлопнула перед моим носом дверь. Рука, которой я помахал на прощанье, зависла в воздухе. Я заставил себя расслабиться, и мои плечи тут же поникли, изо рта вырвался чуть слышный вздох облегчения. И только после этого я понял, как сам чертовски устал. Мне по-прежнему было трудно находиться наедине с Кирой и с каждым днем все сложнее, мой перевозбужденный организм от долгого воздержания требовал разрядки, которой я не мог ему предложить – никогда раньше не доводил себя до подобного состояния…

Сейчас я казался себе больным и раздавленным, чего по сути вещей не могло быть в принципе…

За дверью, Киры практически не было слышно, и я отправился в соседнюю комнату, улегся на кушетку у окна, откуда был виден балкон и свет, струившийся из окон ее квартиры. Когда же свет погас, я выскользнул осторожно на балкон. Ледяной ветер и морозный воздух тут же набросились на меня и стали жалить острыми иглами. Свежий воздух действовал благоприятно, и в голове немного просветилось, даже жажда отступила…

Через окно я отчетливо видел торчащую из-под одеяла Кирину голову. Ее грудная клетка ритмично поднималась из-за размеренного дыхания, из чего можно было сделать вывод, что Кира уснула. Прождав еще четверть часа и окончательно, убедившись в том, что сегодня Кира не станет себя убивать, я отправился в столовую. Где к своему огромному удивлению столкнулся со Светозаром.

– Доброй ночи, Светозар, – немного растерянно поприветствовал сына Радмилы.

– Можно просто Ар! – улыбнулся мне в ответ парень и сделал из своей кружки большой глоток чая, который попивал перед моим появлением в столовой.

– Ничего себе «басню» сократили, – усмехаясь, пожурил я парня. В отличие от всех остальных, мне не очень нравилось, как иногда своими сокращениями молодежь коверкает свои имена. Мое имя в школе тоже сокращали, и получался не Кирилл, а Кира.

– Да, есть немножко – но мне нравиться Ар – звучит куда лучше, чем Светозар. Мне мое имя кажется очень длинным. Меня так друзья в школе звали.

– Ар, так Ар, – сдался я и посмотрел в сторону кухни.

– Дарья ушла, – окликнул меня Светозар. Я обернулся к нему и увидел на его лице тусклую улыбку.

– Кто же тогда на кухни? – чуть слышно спросил я.

– Соня, – тихо ответил Светозар, и на его лице снова засияла улыбка. Все это показалось мне подозрительным.

– Ар, значит вот, что я тебе посоветую, – чуть слышно процедил я, склонившись над его ухом. – Пока я знаю тебя с хорошей стороны и надеюсь, что никогда не узнаю твоих плохих сторон. И поверь, ничего не имею против общения с противоположным полом, но прошу оставить прислугу в покое. Дарья почти член семьи и мне бы не хотелось, чтобы ты обидел ее дочь, так что пока еще не поздно оставь девочку в покое.

– А я и ничего не собирался делать, – оскорблено фыркнул Светозар в ответ, и конечно я понимал, какое должно быть унижение он испытывает от моего упрека. И все же пока у меня имелся шанс предупредить очередное горе, я старался сделать все возможное. Как не мне знать, что будет потом.

– Я надеюсь на это, но пойми, что Соня тоже почти, как член семьи, так что у нее могут появиться все шансы затащить тебя в загс. И поверь, что старейшины смогут заставить тебя женится на ней. – Глаза Светозара округлились, стали похожи на два больших блюдца. – Мой совет как другу – ищи развлечений на стороне.

– Хорошо, – прошептал Светозар, его раздражение испарилось тут же. А я с трудом подавил улыбку, парень видимо еще не собирался становиться мужем.

На кухне тихо загремела посуда.

– Соня, – позвал я горничную.

– Да, Кирилл Константинович, – мгновенно отозвалась девушка и выглянула из-за стены.

– Ты бы не могла покормить меня – я голоден как волк, – мягко улыбнулся я девушке. Соня смущенно покраснела и, одарив меня счастливой улыбкой, скрылась в кухне.

Светозар окинул меня придирчивым взглядом, затем посмотрел на себя, после чего вновь взглянул в сторону кухни, где еще недавно стояла Соня.

– Вот видишь, Ар, Соне нравятся все мужчины нашей семьи, но пока ты еще молод Соня тебе не по зубам, она быстренько затащит тебя к алтарю, – предупредил я парня.

– Неужели, – засомневался Светозар и снова окинул меня пристальным взглядом.

– Тебе придется столкнуться с эти не единожды. Пойми, мы невероятно притягательны для людей, они просто обожают нас. Представь себе собаку и хозяина, конечно, это грубое сравнение, но именно также люди привязываются к нам как собаки к своим хозяевам. Так что на Соню не стоит обижаться, она очень любит нашу семью и хочет остаться в ней как можно дольше, используя для этого любые способы.

– Ясно, – усмехнулся Светозар и одним залпом осушил свою кружку. Как раз в это время из кухни с подносом выплыла Соня. На ее лице сияла лукавая улыбка, обычно она так мне улыбалась всегда, когда нам случалось сталкиваться вместе.

– Спасибо, Соня, – мягко поблагодарил я ее, – Теперь ты можешь идти отдыхать.

Горничная тут же поджала губы, но все-таки послушалась меня и зашагала к выходу. Украдкой наблюдя за ней, я заметил, как она подмигнула Светозару. Мои глаза переместились на парня: но тот оскорблено нахмурился и своим сердитым взглядом дал девочке «отставку». Дыхание Сони стало сердитым, да и стук каблучков по полу стал тоже сердитым и громким. Наши глаза встретились, и я тихо рассмеялся.

– А ты где развлекаешься? – вдруг спросил меня Светозар. Он скрестил на груди руки и с ожиданием уставился на меня. Стало ясно, что пока парень не наговориться то меня в покое не оставит. А я так надеялся поужинать в одиночестве…