Текст книги "Испытание декретом"

Глава 10
Арина
Близость

Арина шла домой. День был суетный и странный. Она до сих пор обдумывала их последний разговор с Инной Васильевной. В наушниках закончила играть какая-то песня, а новая не началась. Она услышала, как хрустит снег. Он выпал буквально пару часов назад и стелился белым рыхлым ковром под ногами. Арина оглянулась. Темно, только фонари и окна домов искрятся новогодними елками, которой у нее дома нет. Она считала, что рубить деревья ради сиюминутной красоты – это варварство, поэтому из новогодних украшений у них висела только гирлянда на стене, и многострадальный фикус был украшен парой крошечных елочных игрушек.

Арина вдруг поняла, что она уже находится в своем дворе, у своей парадной, но ей совершенно не хочется идти в пустую квартиру, где ее никто не ждет. Она посмотрела на свои окна – темные. Решила посидеть на лавочке и подумать. Мимо проходила компания подвыпивших мужчин в красных колпаках и расстегнутых куртках. Они явно шли продолжать праздник. Кто-то запустил салют, и он гулко грохотал, с шипением пронзая воздух. У Арины шел пар изо рта, начали зябнуть руки, но она этого не замечала.

– Привет! Ты уже едешь домой? – позвонила она мужу. – Я уже почти пришла. Может, никуда не пойдем? – Пара секунд тишины, он ей что-то сказал в ответ. – Давай, скоро увидимся.

Муж сообщил, что уже подъезжает, и она решила дождаться его на лавочке.

Темные окна ее квартиры всколыхнули детское воспоминание. Они с родителями ждали такси. Зимой, может быть, в новогодние праздники. Было холодно, родители ругались, такси все не ехало. На улице никого не было, и они не стеснялись выяснять отношения на повышенных тонах, будто и не замечая ее. А она смотрела в окна дома напротив, где горел свет, было тепло, и думала, что там живут какие-то совсем другие люди, которые не ругаются, не кричат друг на друга, не обвиняют. Потом такси приехало, и ссора прервалась так внезапно, будто ее и не было. Арина подумала, что ей это показалось, но она знала, что ее родители не выносят сор из избы и никогда не будут скандалить при посторонних.

Арине стало невыносимо тоскливо. Хотелось бежать от мыслей и воспоминаний. Навстречу шел Федор, раскрасневшийся, с пакетом подарков с работы.

– Привет, как ты?

– Замерзла, – ответила Арина.

– Не хочешь встречать Новый год с моими друзьями?

– Нет, не хочу никого видеть, улыбаться и веселиться: устала на работе.

– Ты странная в последнее время. Что-то происходит? Ты встретила кого-то? Скажи, останавливать не буду, – сказал Федор.

– Что? Что ты говоришь? Любовник? С чего ты взял? – ответила Арина.

– Ты отстраненная, и уже давно, – ответил Федор.

– Поэтому у меня любовник? – спросила Арина.

– Хорошо, расскажи тогда, что не так, – попросил Федор.

– Я хожу к психологу, – ответила Арина. – Это женщина, и я с ней не сплю, если что.

– Зачем?

Разговор прервался, потому что их лифт приехал на нужный этаж. Зайдя в квартиру, Арина сказала, что ей необходим горячий душ, и ускользнула.

Через час, кутаясь в мягкий белый махровый халат, она подсела к Федору, который смотрел сериал.

– «Друзья»? – спросила Арина.

– Пытался найти хоть один рождественский эпизод, но включил день рождения Рейчел. Хочешь, подарю тебе самокат?

Арина улыбнулась. Они замолчали и пару минут смотрели серию. Парень Рейчел катался на самокате, пока она расстраивалась, что ей уже 30, и обсуждала с друзьями свой план на жизнь. В 35 лет родить первого ребенка – значит, есть еще пять лет. В 34 забеременеть, но прежде чем родить, год побыть замужем. Значит, можно не выходить замуж до 33. Спланировать свадьбу – полтора года, и познакомиться с парнем за год до помолвки. Тут она понимает, что уже сейчас должна быть с тем самым человеком. Закадровый смех, а по щекам Арины катятся слезы.

– Что случилось? – спрашивает Федор.

– У меня тоже был план. Ты же знаешь, как я люблю все планировать. Я думала, что на следующий год после свадьбы уже рожу. А потом – еще двоих, погодков или близнецов. И к 30 годам мы с тобой – молодые родители с уже подросшими детьми, – призналась Арина.

– Я в принципе не против. Дети – это хорошо. Что не так-то?

– Ты не понимаешь! По моему плану у нас уже должен быть ребенок. Я думала, ничего страшного, попробуем еще. Но ничего не получается. А если совсем не получится? – с горечью сказала Арина.

– Тебе от меня нужны только дети? – шутливо спросил Федор, вытирая Арине ладонью слезы с лица.

Но в его голосе чувствовалась тревога.

– Нет, конечно. Но я так хотела, чтобы все было идеально! – ответила Арина.

– Почему ты думаешь, что ничего не получается? Идеально может быть и через два года, и через три.

– Кристина с папой только один раз попробовали случайно, и у них сразу получилось. Может, нам не суждено иметь детей? – Арина закрыла руками лицо.

– Тебе нас обязательно с кем-то сравнивать? У нас свой путь. Тебе со мной вдвоем плохо? – спросил Федор.

– Очень хорошо. Иногда я думаю, что мне уже с тобой так повезло, что, наверное, я исчерпала выданный мне запас удачи.

– Это лестно, конечно. Но в корне неверно: это я тебя нашел, захомутал и соблазнил. Так что вся твоя удача – при тебе.

– Федор, ты хочешь детей? – спросила Арина.

– Да.

– Ты вечно шутишь, я не понимаю, серьезно ты или нет. Я себя в этом так одиноко чувствую, будто у меня рушится вся жизнь, – сказала Арина.

– Ты поэтому к психологу ходишь? – спросил Федор.

– Наверное…

– Птичка, у нас еще есть время. Собирайся, нас ждут! Хорошо встретим Новый год, а потом придем домой и сделаем ребенка. Договорились? – сказал Федор и поцеловал ее в губы.

– Я читала книгу для мам, там было сказано, что зачатие в пьяном виде повышает риск патологий, – сказала Арина.

Но она уже улыбалась и думала о том, что наденет.

– Так вот почему мы больше не пьем! А я думал… Как внук профессора медицины ответственно заявляю тебе, что это бред, – ответил Федор.

Друзья Федора в шумном пабе обсуждали, что хорошего им принес уходящий год. Это были его одноклассники из физико-математической школы. Из пяти человек только двое были с девушками. Они выглядели настоящими гиками – футболки, толстовки, странные стрижки. Но с ними было весело, они всегда были искренними, несмотря на то что иногда сыпали терминами или смеялись над вещами, которых Арина не понимала, хотя считала себя вполне образованным человеком.

«Федор совсем на них не похож – или это мне так кажется?» – подумала Арина.

– Я машину сменил, – сказал один.

– А я работу потерял, но очень от этого счастлив, – сказал другой.

– Ты – недоразумение! – ответило ему сразу несколько голосов.

– А что у тебя было самого лучшего за этот год? – тихо спросила Арина Федора.

– Ты. И в прошлом тоже. И в будущем, надеюсь, тоже. Я тебя люблю, – сказал Федор.

Он редко проявлял чувства, но, видимо, напряжение последних месяцев спало и его защитная броня безразличия – тоже.

– Не шушукаться! Второй круг: планы на будущий год! Федор – начинаем с тебя. Кто суеверный, может записать на бумажке, сжечь и под куранты выпить пепел с шампанским, – сказал друг Федора.

– Я хочу исполнить мечту жены в будущем году, – сказал Федор и подмигнул Арине.

Ей казалось, что она густо покраснела.

– Арина, теперь ты!

– Я хочу решиться уволиться. И заняться чем-нибудь совершенно другим, – ответила Арина. – Но я не недоразумение.

По Федору было видно, что он удивился, но постарался это скрыть от остальных. Арина ему еще не говорила, что хочет уйти из фирмы отца.

Через пару часов они ушли под активное неодобрение друзей Федора. Но у них было дело, для которого им нужно было остаться одним. Почему-то Арина чувствовала себя как подросток, который собирается сделать что-то запретное, но очень желанное.

Целоваться и раздеваться они начали уже в лифте и только усилием воли заставили себя войти в прихожую – правда, там и остались.

Позже они, чуть изможденные, но очень довольные собой, расслабленно перебрались на кровать.

– Представляешь, если бы мы сейчас встретили соседку из квартиры напротив, ту – противную? – засмеялась Арина.

– Кошмар! Зачем ты мне это говоришь? Устала и не хочешь продолжения? – в ответ рассмеялся Федор.

– Все, забудь о ней и поцелуй меня! – сказала Арина и потянулась к мужу.

Ближе к утру Арину разбудили очередные залпы салютов – они вплелись в ее сон и были похожи на выстрелы. Она перевернулась и обняла мужа.

– Ты меня любишь? – спросила Арина, не надеясь на ответ.

– Сильно-сильно, – сквозь сон пробормотал Федор и обнял ее.

Арине стало спокойно, и она за секунду уснула опять.

Глава 11
Арина
Устала, разбита и беременна

Инна Васильевна сидела на кухне психологического центра, пила кофе и пыталась настроиться на рабочий лад. Сегодня был первый день после новогодних праздников, у нее должно быть трое клиентов, один за другим. Арина, приятная девушка с психологическим бесплодием, а потом – двое клиентов посложнее.

Она листала записи Арины, которые делала во время их встреч, но все равно не могла сконцентрироваться, и мысли уносились далеко, к ее домашним проблемам.

Она первый раз за две недели оставила Глашу одну, за ней присматривала Жанна, но все равно. Все праздники они были вместе. Муж еще перед Новым годом психанул и ушел к маме. Обычно через день он уже возвращался, но не в этот раз. На звонки он не отвечал. Это сильно ее беспокоило. Обычно в пылу ссоры они могли наговорить друг другу лишнего, но быстро отходили, раскаивались и извинялись друг перед другом. Но в этот раз что-то пошло не так.

Год усталости и недосыпа дал о себе знать. Он обвинял, что ей нужны только деньги, она – что он ей мало помогает. И как она может быть эффективной, если два-три раза за ночь встает кормить дочку? Их план, как все будет, когда родится Глаша, провалился.

Последние месяцы они существовали в параллельных вселенных. Он спал на диване в кухне, ел у мамы. Она готовила себе с Глашей. Все разговоры сводились к техническому обсуждению, кто сидит с ребенком или идет в магазин за продуктами.

Она написала уже миллион СМС о том, что им нужно поговорить и обсудить сложившуюся ситуацию. Он не отвечал. Видимо, пора думать, что делать и как им жить после развода. Но эта мысль заставляла холодеть ноги и потеть руки. Все последние дни Инна думала, любит она мужа или нет. Понятно, что уже не так, как тогда, когда они были подростками, это точно, но им хорошо вместе. Или это ей только кажется, потому что привыкла и не знала ничего другого? Последние месяцы она была несчастна, и он, наверное, тоже.

– Здравствуйте! – сказала Инна Васильевна, приветствуя Арину. – Пойдемте.

Арина выглядела прекрасно. Видно, что отдохнувшая, в какой-то свободной толстовке с капюшоном. Этот образ отличался от ее обычных, застегнутых на все пуговицы рубашек.

– Как ваши дела? Как прошли праздники? – спросила Инна Васильевна.

– Все прекрасно. У нас был как будто еще один медовый месяц. Представляете, он думал, что я ему изменяю! – Арина улыбалась, будто это было лучшей новостью за последнее время.

«А может, Денис мне изменяет?» – вдруг пронеслось молнией в голове у Инны Васильевны. Нет, такого не может быть, пыталась она себя успокоить. Он все время дома, или работает, или с Глашей. А может, она не заметила? Может, появилась какая-нибудь первая любовь, бывшая одноклассница… Она с трудом вернула свои мысли назад в кабинет.

– А потом его друзья начали подводить итоги года, и я сказала, что хочу уволиться.

У Инны Васильевны чуть не выпала ручка из рук от удивления.

– Чем вы планируете заниматься? – спросила она.

– Не знаю. Нам подарили на Новый год сертификат в гончарную мастерскую, мы там были, и это просто что-то невероятное! Мне очень понравилось. Я никогда не была творческим человеком, мне всегда нравились точные науки. В детстве я не рисовала, у меня не было склонности к музыке. А тут меня захватило. Мы вылепили по чашке, довольно уродливой, надо признать, но они такие милые! Я уже пару дней пью чай из той, что Федор сделал для меня. Та чашка, которую я сделала для него, великовата. Он пьет эспрессо, поэтому ею пока не пользуется. Но обещает пить из нее чай.

Арина тараторила, жестикулировала и еще больше была не похожа на себя. Инну Васильевну это даже беспокоило. Что случилось, что она так изменилась? Это было больше похоже на маниакальную фазу при биполярном расстройстве, чем на нормальную радость обычного невротика.

А Арина продолжала:

– Я хочу пойти учиться лепить из глины. Там так интересно! Конечно, это совсем не так выглядит, как в фильме «Призрак» с Патриком Суэйзи, но все равно круто. Глина такая приятная на ощупь: теплая и шероховатая.

– А как же ваша основная работа? – спросила Инна Васильевна, надеясь, что ее голос не звучит встревоженно.

– Через пару дней расскажу папе, что ухожу, когда они с Кристиной вернутся. Передам дела и через месяц максимум буду совершенно свободна, – улыбалась Арина.

– Что думает ваш муж об этом?

– Федор рад. Ему, оказывается, никогда не нравилось, что я работаю на папу. Но он не хотел меня обидеть, поэтому не говорил. Он вообще сказал, что я могу не работать – его зарплаты хватит на нас двоих, что я могу искать и думать, чем хочу заниматься, когда вырасту, – сказала Арина. Инна Васильевна с трудом сдержала завистливый вздох. – И вы знаете, я пока никому не говорила – но, может быть, мне стать керамистом? Буду делать посуду, вазы, чашки, украшения. Я несколько дней смотрю на то, что делают из керамики, и мне так хочется скорее начать этому учиться! Сделать вам вазу в подарок? – спросила Арина.

– Я не уверена, что могу ее принять. Но и отказываться мне не хочется. Я подумаю. А почему вы решили сделать мне подарок? – спросила Инна Васильевна.

Как ищейка, учуявшая кролика, Инна Васильевна навострила уши. «Вот это интересно», – подумала она.

– Не знаю. Я не подарила вам ничего на Новый год. Не могла решить, в каких мы с вами отношениях. Достаточно близких для подарка или более формальных: врач – пациент?

– И что вы решили? Какие у нас с вами отношения? – спросила Инна Васильевна.

– Не знаю. Вы знаете обо мне больше, чем кто-либо другой, что меня даже немного беспокоит. Но при этом я ничего не знаю о вас.

– Вы хотели бы сократить дистанцию? В личных отношениях вы так же себя ведете? Сначала присматриваетесь, а потом, если человек прошел проверку, сближаетесь?

– Наверное. Точно! Никогда об этом не думала. Хотя мне кажется, что я просто боюсь сейчас сказать вам то, о чем думала целый день. И как будто какие-то знания о вас дадут мне понять, что вам можно доверять.

– В этом кабинете вы можете говорить все. А не рассказывая то, что вас беспокоит, вы тратите время и деньги впустую, – сказала Инна Васильевна и подумала, что она зациклилась на деньгах. И с этим надо что-то делать.

– Мне кажется, я беременна, – сказала Арина. – У меня задержка один день, но мне почему-то кажется, что я беременна. Никаких признаков нет, я еще не делала тест. Бывает, что можно почувствовать такие вещи, правда? – Арина практически с мольбой заглянула в глаза Инне Васильевне.

– А что вы чувствуете по этому поводу? – спросила Инна Васильевна.

– Я летаю, я так счастлива! Но я не даю себе радоваться в полную силу, потому что это может быть всего лишь моей мечтой – несбыточной фантазией. Пока я воспринимаю это предчувствие так, как будто мне приснился хороший сон о том, что я беременна. Ведь сон – это не серьезно, и долго расстраиваться не будешь, если проснулся, а все не так. Ведь правда?

– Когда как… А что бы вы почувствовали, если бы оказалось, что вы проснулись и не беременны? – спросила Инна Васильевна.

– Не знаю. Я так хочу этого ребенка! Я думаю, он будет похож на меня или на Федора. И на нас обоих вместе. Как у меня: глаза папы, а губы мамы.

Инна Васильевна смотрела на нее с сочувствием и пониманием. Она помнила, как она была рада, когда узнала, что беременна Глашей. Как был счастлив ее муж. Как они планировали, где будет стоять кроватка, и выбирали первые малюсенькие одежки.

– Если я окажусь не беременной, – в голосе Арины слышались слезы, – если окажется, что не получилось, то нужно будет идти и делать все правильно – проверяться Федору или не знаю что еще. Делать эту диагностическую операцию. Помните, мы обсуждали, что хуже: узнать, что там что-то ужасное или что там все в порядке? Сейчас самое ужасное – не знать. Мы можем сделать ЭКО или взять сироту. Так много детей, которым нужна любовь! Не обязательно ребенка рожать, чтобы он был тебе родным и любимым.

– Арина, я вижу, вы сегодня очень взволнованны. Для вас такая эмоциональность не очень типична, верно?

– Да. Просто все как-то одновременно происходит. Не успеваю обдумать, поэтому топят эмоции.

– Я хотела бы вам предложить один метод, который очень помогает в таких случаях. Называется «утренние страницы», но вы можете это делать и не утром, а когда вам захочется. Выписывать то, что беспокоит и волнует, не заботясь об орфографии и связности текста. Просто писать, не отрывая ручку от бумаги. В книге, где я нашла эту практику, рекомендуется писать три страницы. Но это не обязательно, можно меньше и больше, смотря по тому, есть вам что сказать или нет. Кому-то удобнее это делать в одно и то же время, кому-то проще всегда иметь блокнот под рукой и, когда топят эмоции, их выписывать.

– Это как вести дневник? – спросила Арина.

– Что-то вроде. Но не обязательно касаться фактических событий. Смысл в том, чтобы записывать эмоции, чувства и переживания. Как будто если ты утром первым делом выпишешь, как нервничаешь, как не уверен в себе, боишься провала, то это останется на бумаге, а ты со свежей головой пойдешь делать дела, не отвлекаясь на этот фон. У вас бывало так, что внутренний голос все время что-то вам говорил, а вас это дестабилизировало? Например, у вас экзамен, вам нужно сосредоточиться, а он шепотом рассказывает, как вы провалитесь и пойдете работать продавцом пластырей в метро. – Арина улыбнулась. – Вижу, знакомая история. – Инна Васильевна сама улыбалась.

Арина ей определенно нравилась, и она всей душей хотела, чтобы новость о ребенке оказалась правдой. Но параллельно думала, как помочь ей пережить горе, если это окажется только плодом ее воображения.

– Что думаете, как вам такой метод? Попробуете?

– Одно время я писала дневники, но последние пару лет с Федором сначала не было времени, а потом я про них забыла. У меня как раз есть полчаса утром, когда я встаю, а Федор еще просыпается. У меня будут действительно «утренние» страницы. Я даже уже думаю, какой блокнот себе купить – с котиками или Дартом Вейдером.

– Серьезный выбор, – улыбнулась Инна Васильевна.

Их время закончилось, и она пожелала Арине хорошего дня.

Девушка ушла, но Инна весь день не могла с ней расстаться в своих мыслях. Может, нужно было сказать, что, когда она узнает результат, пусть сообщит, и назначить дополнительную встречу? Или это было бы вторжением? Определенно вторжением, нельзя переходить эти границы – но Инна очень переживала за ее состояние.

Подробнее…

Утренние страницы

Упражнение из книги «Путь художника» Джулии Кэмерон

Я нашла это упражнение в книге, которая помогает людям творческих профессий выйти из кризиса, но, мне кажется, оно отлично поможет и тем, кто не может совладать со своей жизнью, каждый день крутит в голове одни и те же проблемы, прокрастинирует и выматывается из-за этого еще больше.

Что нужно для того, чтобы начать писать утренние страницы?

1. Найти блокнот или тетрадь. Такой, чтобы вам захотелось там писать. Обязательно бумажный носитель. Печатать в ноутбуке или наговаривать на диктофон – хороший метод, но нам он сейчас не подходит. Письмо ручкой на бумаге запускает процессы в отделах мозга, которые спят, когда мы печатаем или говорим.

2. Положить блокнот с ручкой туда, где вы утром его точно увидите, когда будете выполнять свою утреннюю рутину. У меня это место у кофеварки. Когда я ее включаю, я вижу блокнот, беру его в руки и стараюсь до первой чашки кофе написать свои страницы.

3. Написать 3 страницы текста, cтараясь не задумываться, о чем пишешь. Не отрывать руку от бумаги. Если в голове только «ля-ля-ля», то и на бумаге должно появиться то же самое. Еще я стараюсь записывать сны. И чувства, которые испытываю: злая я или уставшая, хорошо я себя чувствую или плохо, грустно мне или весело.

Это упражнение было придумано для того, чтобы, выписав на бумагу все страхи, тревоги и злость, вы уже с самого утра выполнили план на весь день по всем негативным переживаниям. Оставили их на бумаге и пошли дальше. Вы уже побеспокоились об этом сегодня, до завтра об этом можно больше не думать.