Текст книги "Романтический возраст"

 
Как ярок лунный свет! В такую ночь,
Когда зефир, листву целуя нежно,
Ей не давал шуметь, – в такую ночь
Душой стремился к греческим шатрам
Троил на стенах Трои по Крессиде
Своей томясь в ту ночь. В такую ночь
На диком стоя берегу Дидона
Манила друга веткою от ивы
Вернуться в Карфаген.[5]5
  Шекспир У. «Венецианский купец», пер. И.Б.Мандельштама


[Закрыть]
 

(На мгновение замолкает, потом продолжает экзальтированным голосом). В такую ночь! Ах!

Уходит в ночь.

МИССИС НОУЛ (другим голосом). Ах!.. Ну что, мистер Кут?

БОББИ (вздрагивает, поворачивается к ней). Да? Что?

МИССИС НОУЛ. Нет, думаю, я должна называть тебя Бобби. Я могу называть тебя Бобби, не так ли?

БОББИ. Да, будьте так любезны, миссис Ноул.

МИССИС НОУЛ. Только не миссис Ноул! Разве ты не можешь придумать что-нибудь получше?

БОББИ (сомневаясь, что может называть ее Мэри). Э… я… боюсь, я не совсем…

МИССИС НОУЛ. – Мама.

БОББИ. Но я…

МИССИС НОУЛ (протягивает ему руку). Давай присядем на диван, и ты мне все расскажешь.

Они вместе садятся на диван.

БОББИ. Миссис Ноул…

МИССИС НОУЛ (игриво грозит ему пальчиком). Не миссис Ноул, Бобби.

БОББИ. Дело в том… вы не должны думать… я хочу сказать, Сэнди и я… мы не…

МИССИС НОУЛ. Уж не хотите ли вы сказать мне, мистер Кут, что она опять вам отказала?

БОББИ. Да. И мне совершенно не хочется об этом говорить.

МИССИС НОУЛ. Что ж, еще одно доказательство известной истины: девушки не знают, чего хотят.

БОББИ (печально). Я думаю, Сэнди знает. Во всяком случае, со мной ей все ясно.

МИССИС НОУЛ. Мистер Кут, вы забываете, что сказал поэт… Шекспир или кто-то еще… «робость мешает успеху». Если бы у мистера Ноула было робкое сердце, он бы никогда не завоевал меня. Семь раз я отказывала ему, и семь раз он приходил вновь… как Иаков. На восьмой он вытащил револьвер и пригрозил, что застрелится. Я задрожала, как лист на ветру. Внезапно осознала, что люблю его. «Генри, – сказала я, – я – твоя». Он заключил меня в объятья… разумеется, предварительно убрав револьвер. И я никогда не сожалела о том, что сдалась на милость победителя, мистер Кут. (Со вздохом). Мы, женщины, такие странные существа.

БОББИ. Не думаю, что Сэнди огорчилась бы, если б я застрелился.

МИССИС НОУЛ. Ох, не говорите так, мистер Кут. У нее доброе сердце. Я знаю, такая трагедия расстроила бы ее. И уверена, вы видите все в слишком уж мрачном свете.

БОББИ. Стреляться я не собираюсь, но больше не буду делать ей предложение. Я знаю, когда мне указывают на дверь.

МИССИС НОУЛ. Но мы не указываем вам на дверь, мистер Кут. И мой муж, и я…

БОББИ. Я бы не хотел об этом говорить, если вы не возражаете. Я практически пообещал ей, что на этот раз ничего вам не скажу.

МИССИС НОУЛ. Как это, ничего не сказать ее матери? Тогда откуда же я узнаю, могу я называть вас Бобби или нет?

БОББИ. Да, конечно… но я ничего такого и не сказал, не так ли? Из того, что она хотела бы оставить между нами. Ко многому у нее такое странное отношение.

МИССИС НОУЛ. Совершенно с вами согласна, мистер Кут. Даже не знаю, откуда это в ней. Ни Генри, ни я этим не отличаемся. Должно быть, все идет от имени, которое ей дали при крещении… я-то думала, что ее называют Миллисент, и всех этих книг, которые она читала вместо того, чтобы навещать больных, как делала я. Я была маленькой Красной Шапочкой до того, как Генри так яростно набросился на меня (входят МИСТЕР НОУЛ и ДЖЕЙН, и она поворачивается к ним). А вот и вы. Я уже беспокоилась, куда вы запропастились. Мистер Кут рассказывал мне о своей работе в Сити. Так интересно. Джейн, дорогая, надеюсь, ты не промочила ноги?

ДЖЕЙН. В саду сухо, тетя Мэри.

МИСТЕР НОУЛ. Это самая прекрасная ночь, дорогая моя. Мы говорили о феях… не так ли, Джейн?

МИССИС НОУЛ. Главное, чтобы вы не простудились. Вы видели Сэнди?

МИСТЕР НОУЛ. Мы не видели никого, кроме Титании… и Питерса. У него, похоже, свидание… но не с Титанией.

ДЖЕЙН. Думаю, он ухаживает за Элис.

МИССИС НОУЛ. Что ж, утром Мелисанде придется поговорить с Элис. Генри, я предупреждала тебя, сколь опасен неженатый шофер. Всегда чувствовала, что эта ошибка.

МИСТЕР НОУЛ. Судя по всему, дорогая моя, в этом Питерс полностью с тобой согласен. И прилагает все силы, чтобы исправить эту ошибку.

МИССИС НОУЛ (поднимаясь). Мне пора на покой. В этот вечер мне пришлось столько пережить! О многом вы даже не догадываетесь.

МИСТЕР НОУЛ (весело). А в чем дело, любовь моя? Несварение желудка?

МИССИС НОУЛ. Скажу тебе, Генри, что несварение тут совершенно не причем, а в остальном мои губы на замке. Я буду нести свой крест… моральный крест… в молчании.

ДЖЕЙН. Мне пойти с вами, тетя Мэри?

МИССИС НОУЛ. Загляни ко мне через пять минут, дорогая. (Обращаясь к небесам). Моя единственная дочь оставила меня и ушла в ночь. К счастью, моя племянница предложила помочь мне справиться с моей… помочь мне. (Протягивая руку). Спокойной ночи, мистер Кут.

БОББИ. Спокойной ночи, миссис Ноул.

МИССИС НОУЛ. Спокойной ночи! И помните (громким шепотом), что сказал Шекспир. (Она сжимает руку Бобби, не сразу отпускает ее). Спокойной ночи!.. Спокойной ночи!

МИСТЕР НОУЛ. Шекспир много чего наговорил. Среди прочего он сказал: «Желаю доброй ночи сотню раз. Прости, прости. Прощанье в час разлуки несет с собою столько сладкой муки, что до утра могла б прощаться я».[6]6
  Шекспир У. «Ромео и Джульетта». Перевод Т. Щепкиной-Куперник


[Закрыть] (МИССИС НОУЛ сурово смотрит на него, потом, без единого слова подходит и подставляет щечку для поцелуя). Доброй ночи, дорогая.

МИССИС НОУЛ. Через пять минут, Джейн.

ДЖЕЙН. Да, тетя Мэри.

МИССИС НОУЛ идет к двери, БОББИ обгоняет ее, чтобы открыть дверь.

МИССИС НОУЛ (от двери). Я не смогу уснуть. Всю ночь проведу без сна. Доктор Андерсон очень расстроится. «Доктор Андерсон, – скажу я ему, – это не ваша вина. Я всю ночь не спала, думая о моих близких». Через пять минут, Джейн.

Она уходит.

МИСТЕР НОУЛ. С этим все ясно. Что ж, я буду в библиотеке… если кто-то захочет подумать обо мне… или пожелать мне доброй ночи… или я понадоблюсь за чем-то еще.

ДЖЕЙН. Тогда мне лучше пожелать вам доброй ночи прямо сейчас, дядя Генри (подходит к нему).

МИСТЕР НОУЛ (целуя ее). Доброй ночи, дорогая.

ДЖЕЙН. Доброй ночи.

МИСТЕР НОУЛ. Если кто-нибудь еще хочет поцеловать меня… как насчет тебя, Бобби? Или пойдешь в библиотеку и сначала покуришь?

БОББИ. Я, пожалуй, сразу пойду спать. Очень устал.

МИСТЕР НОУЛ. Тогда и тебе доброй ночи. Ну и дела. Сэнди, как я понимаю, покинула нас навсегда. Если она все-таки вернется, Джейн, и пожелает поцеловать меня в макушку, она найдет ее в библиотеке… чуть повыше спинки ближайшего к двери кресла (он уходит).

ДЖЕЙН. Сэнди ушла в сад?

БОББИ (мрачно). Да… минут десять, как ушла.

ДЖЕЙН. Я очень сожалею, Бобби.

БОББИ. Спасибо за сочувствие. (После паузы). Я бы предпочел об этом не говорить.

ДЖЕЙН. Разумеется, я не хотела причинять тебе боль, Бобби. Но чувствовала, что должна что-то сказать. Мне действительно очень тебя жаль. Ты не возражаешь, не так ли?

БОББИ. Я тебе так признателен.

ДЖЕЙН (мягко). Терпеть не могу, когда мои друзья в печали.

БОББИ. Спасибо тебе (встает, застегивает пиджак, смотрит на себя). Слушай, что тут не так?

ДЖЕЙН. Не так с чем?

БОББИ. С моей одеждой (он медленно поворачивается).

ДЖЕЙН. Она в полном порядке. Костюм прекрасно сидит.

БОББИ. Бобби тут столько наговорила. Теперь даже не знаю, всерьез или шутила.

ДЖЕЙН. Разумеется, я очень люблю Мелисанду, но понимаю, о чем ты. Она такая (ищет правильное слово)… такая романтичная.

БОББИ (с жаром). Да, именно так. К этому нужно привыкнуть. Хочешь покурить?

ДЖЕЙН. Нет, благодарю. Разумеется, я очень люблю Мелисанду, но иногда думаю, что не стала бы завидовать мужчине, который женится на ней.

БОББИ. Ты действительно так думаешь?

ДЖЕЙН. Да. Она слишком (правильное слово уже найдено)… слишком романтичная.

БОББИ. Ты совершенно права, знаешь ли. Она говорит о подвигах. Все это хорошо, но когда приходит пора жениться и начинать семейную жизнь… ты понимаешь, о чем я?

ДЖЕЙН. Абсолютно. Я того же мнения. Как я и сказала Мелисанде этим вечером, на дворе двадцатый век. И мне этот век нравится. Вот и все.

БОББИ. Я прекрасно понимаю, о чем ты.

ДЖЕЙН. Возможно, я очень уж неромантичная, но мне нравятся мужчины, которые увлекаются спортом и носят такую же одежду, как все, при условии, что она хорошо сшита. И я не вижу ничего зазорного в том, что они говорят об ординарных вещах, которые на слуху у всех. Разумеется, Мелисанда может корить меня за глупость и неромантичность…

БОББИ. Я вот так не думаю.

ДЖЕЙН. Как приятно слышать от тебя такие слова. Ты все так тонко чувствуешь.

БОББИ (со смешком). Слушай, это забавно. Я как раз собирался сказать тебе то же самое.

ДЖЕЙН. Правда? Я так рада. Мне радостно осознавать, что мы действительно друзья и понимаем друг друга. Не знаю, отличаюсь ли я от других девушек, но друзей мне найти непросто.

БОББИ. Ты говоришь про друзей или подруг?

ДЖЕЙН. И о первых, и о вторых. Собственно, кроме Мелисанды и тебя, настоящих друзей у меня и нет.

БОББИ. Мелисанда – отличная подруга, не так ли? Вы делитесь своими секретами и все такое, не правда ли?

ДЖЕЙН. Да, мы – очень близкие подруги, но есть и такое, чего я не могу сказать даже ей. (С нажимом). Я не смогу допустить ее в самые сокровенные глубины моего сердца.

БОББИ. Не могу поверить, что у тебя нет друзей среди мужчин. Готов спорить, их сотни, и все они жадно ловят твой благосклонный взгляд.

ДЖЕЙН. Хочется думать, что есть такие мужчины. Наверное, ужасно так говорить, но девушке приятно ощущать, что она кому-то нравится.

БОББИ. Конечно, приятно. Почему нет? И не вижу в этом ничего ужасного.

ДЖЕЙН. Как это мило с твоей стороны. (Встает). Что ж, полагаю, пора идти.

БОББИ. С чего такая спешка?

ДЖЕЙН. Тетя Мэри. Она сказала, пять минут.

БОББИ. И как долго ты у нее пробудешь? Потом ты же сможешь спуститься, не так ли?

ДЖЕЙН. Нет, думаю, что нет. Что-то я сегодня устала. (Протягивает руку). Спокойной ночи, Бобби.

БОББИ (берет ее за руку). Но послушай, я пойду и зажгу для тебя свечу.

ДЖЕЙН. Какой это мило с твоей стороны!

Ей удается высвободить руку, но к двери они идут вместе.

БОББИ. Пожалуй, я тоже пойду спать.

ДЖЕЙН (у двери). Раз ты тоже уходишь, нам лучше погасить свет.

БОББИ. Точно (гасит свет). Какая ночь! (В окна вливается лунный свет). Свеча совершенно не нужна.

Они уходят вместе.

Холл пуст. Внезапно слышится дверной звонок. Через некоторое время появляется ЭЛИС, включает свет, оглядывает холл. Направляется в гостиную, когда за ее спиной появляется МИСТЕР НОУЛ, и она оборачивается.

МИСТЕР НОУЛ. Вы искали меня, Элис?

ЭЛИС. Да, сэр. К нам пришел какой-то джентльмен, сэр.

МИСТЕР НОУЛ. Не поздновато ли для визита?

ЭЛИС. Он ехал на автомобиле, что-то там сломалось, и он хочет узнать, не одолжите ли вы ему немного бензина. Он просил передать, что очень сожалеет за доставленное беспокойство…

МИСТЕР НОУЛ. Никакого беспокойства… особенно, если Питерс здесь. Смею предположить, вы сможете найти Питерса, Элис, и, если его это не сильно затруднит, он, полагаю, поможет с бензином. И пригласите джентльмена в дом. Мы же не можем держать его за порогом.

ЭЛИС. Да, сэр. Я уже приглашала, сэр.

МИСТЕР НОУЛ. Что ж, пригласите еще раз, голосом человека, который вот-вот принесет виски.

ЭЛИС. Да, сэр.

МИСТЕР НОУЛ. А потом… принесите виски.

ЭЛИС. Да, сэр (она уходит, чтобы тут же вернуться). Он говорит, что очень вам благодарен, но заходить не хочет, и очень сожалеет, что побеспокоил вас из-за бензина.

МИСТЕР НОУЛ. Ах! Боюсь, он никак не может понять наши намеки.

ЭЛИС (тоже их не понимает). Да, сэр.

МИСТЕР НОУЛ. Что ж, на этом раз обойдемся без них. Скажите прямо, что я буду очень ему признателен, если перед тем, как продолжить путешествие, он окажет мне честь и выпьет со мной виски.

ЭЛИС. Да, сэр.

МИСТЕР НОУЛ. А потом… принесите виски.

ЭЛИС. Да, сэр (она уходит, и вскоре возвращается. За ней следует незнакомец в длинном плаще с головы до пят). Мистер Джервейс Мэллори.

Уходит.

МИСТЕР НОУЛ. Добрый вечер, мистер Мэллори. Рад вас видеть (они обмениваются рукопожатием).

ДЖЕРВЕЙС. Вы так добры. Прошу извинить, что потревожил вас. Так неловко все вышло.

МИСТЕР НОУЛ. Пустяки. Куда вы направлялись?

ДЖЕРВЕЙС. В Коллингэм. Я живу в Литтл-Моллинг, в двадцати милях отсюда. Знаете этот городок?

МИСТЕР НОУЛ. Да, проезжал через него, но как-то не думал, что он так далеко.

ДЖЕРВЕЙС (со смешком). Может, путь оказался таким длинным только для меня. Видите ли, я заблудился.

МИСТЕР НОУЛ. Боюсь, что да. Коллингэм. Вы проехали лишних пять миль, раз уж попали к нам.

ДЖЕРВЕЙС. Похоже, проехал.

МИСТЕР НОУЛ. Вот вам и еще один повод для того, чтобы выпить виски.

ДЖЕРВЕЙС. Вы очень добры.

Входит Элис.

Мистер НОУЛ. А вот и мы (Элис ставит поднос на стол). Вы сказали Питерсу?

ЭЛИС. Да, сэр. Он уже этим занимается.

МИСТЕР НОУЛ. Очень хорошо (Элис выходит). Выпьете виски?

ДЖЕРВЕЙС. Премного вам благодарен.

Он подходит к столу.

МИСТЕР НОУЛ. Не желаете снять плащ? Может, так вам будет удобнее?

ДЖЕРВЕЙС. Э… благодарю. Не думаю… (он улыбается каким-то своим мыслям и остается в плаще).

МИСТЕР НОУЛ (уже наливает виски). Скажите, когда хватит.

ДЖЕРВЕЙС. Достаточно.

МИСТЕР НОУЛ. С содовой?

ДЖЕРВЕЙС. Пожалуйста… Благодарю!

Берет стакан.

МИСТЕР НОУЛ (поднимает свой). Я так рад, что вы заехали, потому что пить в одиночку – это кошмар. Даже когда моя жена дает мне эликсир от кашля, я настаиваю на том, чтобы кто-то из домашних выпил эликсир вместе со мной. Стакан эликсира от кашля с давним другом перед тем, как лечь спать… (Он смотрит в потолок). Может, все-таки снимите плащ и присядете?

ДЖЕРВЕЙС. Э… премного вам благодарен, но я не думаю… (Пожимает плечами и улыбается). Ну, хорошо. (Ставит стакан и снимает плащ. Одет он удивительно – прекрасный молодой принц в синем и золотом из грезы МЕЛИСАНДЫ).

МИСТЕР НОУЛ переводит взгляд на гостя в тот самый момент, когда плащ уже снят. На его лице отражается изумление.

МИСТЕР НОУЛ (указывает на свой стакан). Но я же еще не выпил ни капли… Может, портвейн.

ДЖЕРВЕЙС (смеется). Я очень извиняюсь. Вы, должно быть, задаетесь вопросом, в своем ли я уме.

МИСТЕР НОУЛ. Нет, нет. Я задавался вопросом, а не злоупотребил ли я за обедом портвейном.

ДЖЕРВЕЙС. Видите ли, я еду в Коллингэм на костюмированный бал.

МИСТЕР НОУЛ. У меня просто гора с плеч свалилась.

ДЖЕРВЕЙС. Поэтому я не хотел заходить в дом… и снимать плащ.

МИТСТЕР НОУЛ (оглядывая гостя). Этот костюм вам так к лицу, если позволите высказать мое мнение.

ДЖЕРВЕЙС. Большое вам спасибо. Но чувствуешь себя таким нелепым, когда вокруг люди в привычной одежде.

МИСТЕР НОУЛ. Наоборот, вы заставляете других людей чувствовать себя нелепыми. Я не уверен, что этот стиль подошел бы мне, но (смотрит на себя) у меня нет сомнений, что я мог бы найти для себя более изящную одежку, чем эта.

ДЖЕРВЕЙС. Вы совершенно правы. Как говорится, одежда меняет человека.

МИСТЕР НОУЛ. Именно так.

ДЖЕРВЕЙС. В таком костюме как-то негоже пить виски с содовой.

МИСТЕР НОУЛ. Не то слово (достает портсигар). Возьмете сигарету?

ДЖЕРВЕЙС. Если позволите, закурю свою.

МИТСРЕ НОУЛ. Как вам будет угодно.

ДЖЕРВЕЙС (ощупывает себя). Если смогу найти. В те дни обходились без карманов. Я попросил вшить один, только добраться до него… ага, вот он (он достает портсигар, берет сигарету, закрывает портсигар, пытается всунуть обратно в потайной карман, кладет на стол).

МИСТЕР НОУЛ. Спичку?

ДЖЕРВЕЙС. Благодарю (берет со стола стакан). Ну, за удачу… и позвольте еще раз вас поблагодарить.

МИСТЕР НОУЛ (поднимает свой стакан). Желаю вам перебить всех ваших драконов.

ДЖЕРВЕЙС. Благодарю (они пьют).

МИСТЕР НОУЛ. Теперь насчет Коллингэма. Не знаю, обратили ли вы внимание на карту в прихожей.

ДЖЕРВЕЙС. Карту я видел, но не посмотрел на нее. Меня больше заинтересовали ваши гравюры.

МИСТЕР НОУЛ (с жаром). Неужели вы интересуетесь гравюрами?

ДЖЕРВЕЙС. Более чем… как любитель, разумеется.

МИСТЕР НОУЛ. Большинство молодых людей, которые приходят сюда, думают, что изобразительное искусство началось и закончилось на Кирхнере.[7]7
  Кирхнер, Эрнст Людвиг (1880–1938) – немецкий художник, один из лидеров экспрессионизма


[Закрыть] Если вас действительно интересуют гравюры, у меня в библиотеке есть на что посмотреть… разумеется, сейчас я не буду отнимать у вас время. Но, если бы смогли приехать в другой день… в конце концов, мы – соседи…

ДЖЕРВЕЙС. С удовольствием, буду вам очень признателен.

МИСТЕР НОУЛ. Городок наш называется Хедлинг. Упоминаю об этом лишь потому, что вы заблудились и…

ДЖЕРВЕЙС. Господи, теперь я знаю, где я. При лунном свете все так меняется. Завтра я собираюсь в эти места на ленч. Вы позволите потом заехать к вам? Я смогу вернуть вам бензин, поблагодарить за гостеприимство и продемонстрировать свою полную невежественность в старинных гравюрах: все в один день.

МИСТЕР НОУЛ. Проезжайте к чаю.

ДЖЕРВЕЙС. Отлично (встает). Пожалуй, мне пора (берет в руки плащ).

МИСТЕР НОУЛ. Но по пути давайте все-таки взглянем на карту.

ДЖЕРВЕЙС. Да, конечно.

Они направляются к двери, останавливаются, смотрят в окно.

МИСТЕР НОУЛ. Действительно, чудесная ночь (он выключает свет, и теперь комнату освещает только луна). Вы только посмотрите.

ДЖЕРВЕЙС (с глубоким вздохом). Восхитительно.

Они вместе выходят.

Холл на какие-то мгновения пуст. Потом возвращается ДЖЕРВЕЙС. Он забыл портсигар. Находит его, идет к двери, опять останавливается, залитый лунным светом, чтобы посмотреть в окно.

В этот самый момент через французские окна входит МЕЛИСАНДА. Он слышит ее шаги, и в тот же момент она замечает его. Издает крик удивления. Это же Он! Принц ее грез. Они стоят, глядя друг на друга… Он молча кланяется ей; так же молча она отвечает тем же… Потом он уходит.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Прекрасное летнее утро, семь часов. Лесная поляна неподалеку от Хедлинга, на холме, чуть выше городка.

На поляну выходит ДЖЕРВЕЙС МЭЛЛОРИ, все в том же костюме, но теперь в плаще. Оглядывается, говорить: «Клянусь Богом, как красиво!» Снимает плащ, бросает на землю, потягивается, смотрит на лежащий под ним городок. Слышит немелодичное посвистывание. Поворачивается. Посвистывание продолжается. «Господи!» – говорит он и пытается поднять плащ. Поздно. ЭРН, маленький мальчик, выходит на поляну из-за деревьев. ДЖЕРВЕЙС обреченно вздыхает и выпрямляется. ЭРН перестает свистеть, уставившись на ДЖЕРВЕЙСА.

ЭРН. О-о-о… э-э! О-о-о! (Медленно обходит ДЖЕРВЕЙСА по кругу).

ДЖЕРВЕЙС. Полностью с тобой согласен.

ЭРН, О-о! Посмотри!

ДЖЕРВЕЙС. Да. Костюмчик, конечно необычный, не так ли? Обойди меня еще разок, хорошенько посмотри, пока есть такая возможность. Вот так… Насмотрелся? Хорошо!

ЭРН. О-о!

ДЖЕРВЕЙС. Ты только повторяешь «о-о». Вот наш разговор и не складывается. Не будешь возражать, если я присяду?

ЭРН. О-о!

ДЖЕРВЕЙС (садясь на бревно). Как я понимаю, твое согласие я получил. Спасибо тебе.

ЭРН. О-о! Посмотри! (указывает на ноги ДЖЕРВЕЙСА).

ДЖЕРВЕЙС. А что теперь? Мои ноги? Неужели ты раньше не заметил, что они у меня есть?

ЭРН (садится на землю перед ДЖЕРВЕЙСОМ). О-о!

ДЖЕРВЕЙС. Слушай, я тебе не понимаю. Я пришел сюда погулять в совершенно обычном синем костюме, а ты ничего не говоришь, кроме: «О-о». Что надевает твой отец, когда пашет землю? Полагаю, ты не ходишь вокруг него и не говоришь: «О-о!» А что надевает твой дядя Джордж, когда жнет пшеницу? Полагаю, ты… между прочим, ты еще не сказал мне, как тебя зовут. (ЭРН тупо смотрит на него). Да перестань, родители наверняка дали тебе имя до того, как ты научился ходить.

ЭРН (глупо улыбаясь). Эрн.

ДЖЕРВЕЙС (кланяясь). Доброе утро. Очень рад познакомиться с вами, мистер Херн. Я – Мэллори (ЭРН улыбается). Благодарю вас.

ЭРН (стучит себя в грудь). Я – Эрн.

ДЖЕРВЕЙС. Да, а я – Мэллори.

ЭРН. Эрн.

ДЖЕРВЕЙС. Мэллори. Мы не можем говорить это снова и снова, потому что не сможем продвинуться дальше. После того, как мы представились друг другу, думаю…

ЭРН. Эрн.

ДЖЕРВЕЙС. Да, я знаю. Очень рад это слышать. Но теперь… ага, я понимаю, о чем ты. Эрн – сокращение от Эрнест.

ЭРН (кивая). Они зовут меня Эрн.

ДЖЕРВЕЙС. Они давно тебя знают. А я только сегодня познакомился с тобой, и потому буду называть тебя Эрнест. Так вот, Эрнест… (Он встает). Ты уж извини меня, хорошо? Кора у дерева очень уж острая. (он складывает плащ в несколько слоев, кладет на дерево, снова садится). Так-то лучше. Теперь ты можем продолжить разговор в более комфортных условиях. Я не знаю, хочешь ли ты обсудить что-то конкретное… не хочешь?… что ж, тогда я предлагаю поговорить о завтраке.

ЭРН (улыбаясь). Уже позавтракал.

ДЖЕРВЕЙС. Ты уже позавтракал? Ах ты эгоист! Разумеется, ты задаешься вопросом, почему не позавтракал я.

ЭРН. Яичница с ветчиной (чмокает, вспоминая съеденный вкусный завтрак).

ДЖЕРВЕЙС. Слушай, не нужно перечислять все блюда. Так вот что со мной случилось. У меня сломался автомобиль. Как я понимаю, собственного автомобиля у тебя никогда не было.

ЭРН, Не люблю автомобили.

ДЖЕРВЕЙС. Знаешь, после прошедшей ночи я склонен согласиться с тобой. Но нет, я не имею права так говорить. Если бы у меня не сломался автомобиль, я бы не увидел Ее. Эрнест, не знаю, женат ли ты и есть ли у тебя девушка, но, думаю, даже твое суровое сердце растаяло бы при виде той красоты, которая открылась мне прошлой ночью (Какое-то время он молчит, думая о Ней). Сначала я заблудился. Оказался в десяти милях от всего, глубокой ночью, ночью летнего солнцестояния… как бы ты поступил на моем месте, Эрнест?

ЭРН. Пошел бы домой.

ДЖЕРВЕЙС. Не говори глупостей. Как я мог пойти домой, если не знал, в какой стороне дом? Он находился в сотне миль. А я только что увидел принцессу. Нет, я поступил точно так же, как поступил бы твой отец, или дядя Джордж, или любой здравомыслящий человек. Сел в машину и думал о Ней.

ЭРН. О-о.

ДЖЕРВЕЙС. Ты удивлен? Ах, но ты же ее не видел… Оставался ли ты когда-нибудь один под лунным светом в ночь летнего солнцестояния? Не на минуту или две, а на всю ночь, до зари? Но один и не остаешься, знаешь ли. Вокруг шепчутся, дышат, шуршат. Кто-то охотится. Кто-то шевелится во сне, вспоминая подробности вчерашней охоты. Кто-то на вершинах деревьев вдруг возвещает о приходе зари, а потом, обнаружив, что заря не пришла, сует свою глупую голову под крыло и продолжает спать… И феи гуляют. Ты веришь в фей, Эрнест? В прошлую ночь точно поверил бы. Я слышал, как они шепчутся.

ЭРН. О-о.

ДЖЕРВЕЙС (со смешком). Разумеется, я не жду, что ты мне поверишь. Но только не думай, что в мире нет ничего, кроме яичницы с ветчиной и круглых леденцов. А потом я, наверное, заснул. Потому что, когда открыл глаза, наступило утро, самое удивительное, сверкающее, волшебное утро… но, разумеется, ты в это время как раз принимался за дело.

ЭРН. О-о! (Вновь довольно чмокает).

ДЖЕРВЕЙС. Да, именно об этом я и сказал. Я сказал себе: «Завтрак».

ЭРН. Уже позавтракал.

ДЖЕРВЕЙС. Ты – да, а вот я – нет. Я сказал себе: «Ну, как же, у моего давнишнего друга Эрнеста, с которым мы охотились на буйволов в Гималаях, есть поместье где-то в этих краях. Я пойду к нему и разделю с ним скромную трапезу». Я вылез из автомобиля и сделал то, чего не сделал ты, молодой человек. Я искупался в реке, вытерся носовым платком, мой сестры, к сожалению, и отправился на поиски завтрака. И, конечно же, еще одно чудо, встретил моего давнишнего друга Эрнеста, все того же добросердечного парня, который остался тем самым говоруном, каким был в те дни, когда мы охотились на стрекоз в болотах Малайзии. (Пожимает руку мальчику). Эрнест, старина, рад тебя встретить. Как насчет завтрака?

ЭРН. Уже по…

ДЖЕРВЕЙС. Ш-ш-ш (встает). Теперь к делу. Не затруднит тебя смотреть в другую сторону, пока я попытаюсь найти кошелек? (Ощупывает себя в поисках кошелька). Каждое утро, одеваясь, ты должен говорить: «Слава Богу. Я теперь большой мальчик и в моих брюках есть карманы». И ты должен жалеть бедных людей, живущих в сказочных книжках, потому что у них нет брюк, в которых можно сделать карманы. Вот и он. А теперь, Эрнест, слушай очень внимательно. Где ты живешь?

ЭРН. Дома.

ДЖЕРВЕЙС. Ты хочешь сказать, что собственной квартирой ты еще не обзавелся? Что ж, и как далеко отсюда твой дом? (ЭРН улыбается и молчит). В миле? (ЭРН продолжает улыбаться). В полумиле? (ЭРН улыбается). В шести дюймах?

ЭРН (показывает). Там внизу.

ДЖЕРВЕЙС. Хорошо. А теперь я хочу, чтобы ты взял вот это… (Дает ему полкроны[8]8
  Полкроны – монета в 2 шиллинга и 6 пенсов. Имела хождение до 1970 г.


[Закрыть]).

ЭРН. О-о.

ДЖЕРВЕЙС. Да, я подумал, что это произведет на тебя впечатление… и я хочу, чтобы ты спросил у своей матери, не позволит ли она тебе принести сюда мой завтрак. Теперь слушай внимательно. Потому что мы подходим к очень важному. Сваренные вкрутую яйца, хлеб, масло, бутылку молока… и еще все, что она сочтет нужным. Скажи ей, что дело очень важное, потому что твой давнишний друг Мэллори, с которым ты охотился на белых мышей в Египте, умирает от голода на обочине дороги. И если ты быстро вернешься с корзинкой, я дам тебе так много леденцов, что ты сможешь сосать их целую неделю. А теперь Эрнест, со всей страстью и эмоциями, на которые я способен до завтрака, спрашиваю тебя: ты все понял?

ЭРН (кивает). Иду домой. (Смотрит на монету).

ДЖЕРВЕЙС. Идешь домой. Да. Но… возвращайся с завтраком. Голодающий человек… заблудившийся в лесу… возвращайся с корзиной… спасай жизнь. (Себе). Уверен, что китаец понял бы меня куда как лучше. (ЭРНУ). А теперь – иди.

ЭРН (уходя). Уже позавтракал.

ДЖЕРВЕЙС. Ты – да, и я гадаю, удастся ли мне последовать твоему примеру.

ДЖЕРВЕЙС делает несколько шагов следом за мальчиком. Смотрит ему вслед. Повернувшись, видит вдалеке еще одного человека.

ДЖЕРВЕЙС. Еще кто-то идет (возвращается к бревну). Нынче в лесу больше народу, чем в городе (накидывает плащ).

Через мгновение на сцене появляется коробейник, зовут его Сюзан. Он что-то поет, пока не замечает сидящего на бревне ДЖЕРВЕЙСА.

СЮЗАН (с поклоном). Доброе утро, сэр.

ДЖЕРВЕЙС (поворачиваясь). Доброе утро.

СЮЗАН. Я думал, что кроме меня в такую рань в лесу никого нет. Надеюсь, мое пение не оскорбило ваш слух.

ДЖЕРВЕЙС. Наоборот. Мне понравилось. Продолжайте.

СЮЗАН. Увы, песня закончилась.

ДЖЕРВЕЙС. Не могли бы вы пропеть ее вновь?

СЮЗАН. Может, позже, сэр, раз уж вы настаиваете. (Снимает шляпу). Не будете возражать, если я отдохну здесь несколько минут.

ДЖЕРВЕЙС. Разумеется, нет. Прекрасное место для отдыха, не так ли? Вы уже много прошли этим утром?

СЮЗАН. Три или четыре мили… сущий пустяк для такого утра. А кроме того, что говорит великий Вильям?

ДЖЕРВЕЙС. Не думаю, что я с ним знаком. Так что он говорит?

СЮЗАН. Пройдешь с веселым сердцем – день.[9]9
  Шекспир В. «Зимняя сказка». Пер. Т. Щепкиной-Куперник


[Закрыть]

ДЖЕРВЕЙС. Ах, Шекспир, ну, конечно.

СЮЗАН. И почему, вы спросите, я весел?

ДЖЕРВЕЙС. Ну, не знаю, но собираюсь выяснить. Почему вы веселы?

СЮЗАН. Вы не можете догадаться? Что говорит по этому поводу великий Ральф?

ДЖЕРВЕЙС (пытается понять, о ком речь). Великий Ральф… Я его точно не знаю. Так что он говорит?

СЮЗАН. Дайте мне день и здоровье, и я покажу всю нелепость блеска империй.

ДЖЕРВЕЙС. Эмерсон.[10]10
  Ральф Уолдо Эмерсон (1803-82), американский философ и писатель славился своими афоризмами.


[Закрыть] Разумеется. Как же я мог забыть.

СЮЗАН. Сами видите, сэр… день хорош, все хорошо.

ДЖЕРВЕЙС. Сэр, я вас поздравляю. Как говорил великий Перси… (себе) тут я его уем.

СЮЗАН (не знает, о ком речь). Э… великий Перси?

ДЖЕРВЕЙС. Здравствуй, дух веселый![11]11
  Из стихотворения «Жаворонку» Перси Биши Шелли (1792–1822), английского поэта-романтика


[Закрыть]

СЮЗАН. Ох. Я понял! Понял! Шелли. Ну, конечно, поэт. Мистер… э… не знаю, как вас зовут.

ДЖЕРВЕЙС. Ох. Я – Джервейс Мэллори… надеюсь, потомки будут называть меня великим Джервейсом.

СЮЗАН. Вы тоже поэт?

ДЖЕРВЕЙС. Ну, нет… скорее, нет, чем да.

СЮЗАН. Но вы, конечно же, поэт в душе, как и я. Рад встрече с вами, мистер Мэллори. Мне так приятно, что вы соблаговолили поговорить со мной. Мое имя – Сюзан (ДЖЕРВЕЙС кланяется). В этих краях меня обычно зовут мастер Сюзан, иногда – джентльмен Сюзан. Я – коробейник.

ДЖЕРВЕЙС. Я уверен, занятие ваше вам нравится.

СЮЗАН. Лучшего просто не найти (он начинает развязывать завязки короба). Раз уж пошел такой разговор, позвольте узнать, не нужны ли вам шнурки, пуговицы, запонки?

ДЖЕРВЕЙС (улыбаясь). Сейчас – нет. В любой другой день, возможно… но нет, не в такое утро.

СЮЗАН. Я упомянул об этом мимоходом… ан пассан, как говорят французы. (Он достает из короба бумажный пакет). Надеюсь, вкушая завтрак в этом приятном месте отдыха, я не помешаю вам любоваться прекрасным днем, который послали нам небеса?

ДЖЕРВЕЙС. Вкушая… что?

СЮЗАН. Мой скромный завтрак.

ДЖЕРВЕЙС (качая головой). Я очень сожалею, но, боюсь, я этого не вынесу. Лишь пятью минутами раньше Эрнест… не уверен, знаете ли вы Эрнеста.

СЮЗАН. Великого Эрнеста?[12]12
  У нас Эрнест автоматически ассоциируется с Хемингуэем. Но известность к нему пришла после написания пьесы


[Закрыть]

ДЖЕРВЕЙС. Нет, очень даже маленького (показывает рукой рост мальчика)… Он рассказал мне о съеденном им завтраке, а теперь… вы показываете завтрак, который собираетесь съесть… нет, я этого не вынесу.

СЮЗАН. Мой дорогой сэр, правильно ли я понимаю, что вы готовы оказать мне честь, разделив со мной мою скромную трапезу?

ДЖЕРВЕС (возбужденно подпрыгивая). Оказать честь, разделив с вами вашу скромную трапезу! Честь! Мой дорогой мистер Сюзан! Теперь я знаю, почему они называют вас джентльменом! (Грустно качает головой). Но нет. По отношению к вам это будет несправедливо. Я съем слишком много. А кроме того, Эрнест может вернуться. Нет, я подожду. Это будет несправедливо.

СЮЗАН (достает содержимое бумажного пакета). Сыр или бекон?

ДЖЕРВЕЙС. Сыр… я хочу сказать, бекон… я хочу сказать… послушайте, неужели вы серьезно?

СЮЗАН (протягивает ему хлеб и сыр). Я надеюсь, они придутся вам по вкусу.

ДЖЕРВЕЙС (берет и хлеб, и сыр). Вы действительно… мастер Сюзан, со всей страстью и эмоциями, на которые я способен до завтрака, я говорю вас: «Спасибо!» (Откусывает). Спасибо.

СЮЗАН (тоже ест). Пожалуйста, хватит об этом. Я более чем вознагражден вашей компанией.

ДЖЕРВЕЙС. Приятно это слышать, и я горжусь тем, что я – ваш гость, но, умоляю вас, позвольте мне заплатить за этот бесподобный сыр.

СЮЗАН. Нет, нет. Не хочу и слышать об этом.

ДЖЕРВЕЙС, Предупреждаю, если вы не позволите мне заплатить за сыр, я настою на том, чтобы купить все ваши шнурки. Нет, я куплю все ваши пуговицы и запонки. Вам будет нечем торговать.

СЮЗАН. Хорошо, хорошо, скажем, два пенса?

ДЖЕРВЕЙС. Два пенса за такой банкет? Мой дорогой друг, полкроны – минимум, на который я могу согласиться.

СЮЗАН. Шесть пенсов. И ни пенни больше.

ДЖЕРВЕЙС (со вздохом). Ну, хорошо. (Он начинает ощупывать себя в поисках кошелька и в процессе открывает часть своего костюма. Глаза СЮЗАНА широко раскрываются, но он продолжает есть. ДЖЕРВЕЙС находит кошелек, достает шестипенсовик, протягивает СЮЗАНУ). Сэр, я вам премного благодарен (и продолжает завтрак).

СЮЗАН. Вы так великодушны… Простите за вопрос, но вы часом, не бродячий циркач?

ДЖЕРВЕЙС. Вы о моей профессии?

СЮЗАН. Есть тут один молодой человек, акробат и шпагоглотатель, Великий Хэмфри, который дает представления в местных городках. Вот я и подумал…