Текст книги "Превентивный удар"

Среднего роста русоволосый офицер-контрразведчик имел большой авторитет среди спецназовцев. Антон также уважал Данилу, но постоянно при общении с ним испытывал чувство, будто тот чего-то недоговаривает. Линев словно давал понять, что есть грань, за которую разведчикам не стоит соваться. Возможно, это было не так, а подобные подозрения были пережитком службы в войсках, еще в советские времена, когда любой контакт с особистом настораживал и оставлял неприятный осадок. Тогда казалось, будто эти люди знают о тебе все. О каждой любовной интрижке, о несданных вовремя на склад боеприпасах, о рассказанном анекдоте.

Антон поднялся на третий этаж панельной «хрущевки» и надавил на кнопку звонка. Данила встретил, как всегда, сдержанно. Несмотря на то что в квартире было тепло, он почему-то был в куртке.

– Чего это ты? – проходя в кухню, куда Линев указал рукой, удивился Антон и расстегнул плащ.

– Морозит, – Данила шмыгнул носом и, обойдя его, уселся за стол.

На плите шумел чайник.

– Заболел? – Антон опустился на пластиковый табурет.

– Я сегодня вообще на работу не собирался, – осипшим голосом заговорил тот. – Шеф позвонил, сказал, у вас какие-то проблемы...

– Да проблем как таковых нет, – Антон усмехнулся, – их шеф придумывает.

– Если ты об «Инвесте», то не прав, – ошарашил Данила.

– Значит, ты уже в курсе? – удивился Антон.

– Мы за вашей возней наблюдали, – подтвердил Линев.

– Почему возня? – Антон сделал вид, что разозлился.

Данила поднялся и, выключив газ, развернулся к нему лицом.

– Извини, не так выразился, – взяв чашку, он вопросительно посмотрел на гостя.

– Нет, – покачал головой Антон. – Только что у шефа на даче ведро выпил.

– В общем, в двух словах, – Линев налил чай и вернулся на свое место. – Когда у нас в конторе узнали, что вы заинтересовались делом гибели ученых, решили не мешать, а так как я с вами работаю давно, поручили мне этот процесс контролировать.

– И что? – не скрывая раздражения, спросил Антон.

– Не кипятись, – Линев отхлебнул чай, поморщился. – Если бы знал, что не пустышку тянете, подстраховал.

– Теперь так не думаешь?

– Теперь нет, – на полном серьезе ответил Данила. – Есть в этом что-то такое, что и прокуратура, и мы прошляпили.

– Какие будут предложения? – Антон напрягся.

– Работать будем, – хмыкнул Данила. – Завтра и начнем. Сейчас проедем в один НИИ, подберем подходящую кандидатуру. Проинструктируем и завтра после обеда торпедируем этот фонд.

– Вы полностью эту проблему на себя берете? – уточнил Антон.

– Не в состоянии, – Данила сокрушенно вздохнул. – У нас сотрудников сейчас кот наплакал. Много в командировках, да и здесь гора проблем. То одно взорвут, то другое. Боишься, что твои «рексы» не справятся?

– Я это с самого начала предлагал Родимову, – Антон повеселел.

– Теперь придадим делу официальный статус.

* * *

В столицу Полынцев прилетел ночью.

Москва встретила сильным порывистым ветром с мокрым снегом. Разомлевшего за время перелета Сергея знобило. Быстро пройдя все формальности и получив багаж, он направился к стоянке такси.

На выходе из здания аэропорта, в тамбуре, образованном двумя стеклянными дверями, его окликнул приятный женский голос:

– Мужчина, вы не поможете?

Обернувшись, он столкнулся взглядом с девушкой в вязаной шапочке и кожаной куртке. Несмотря на непогоду, она была в капроновых чулках, подчеркивающих стройные ножки, и сапожках на высоком каблуке. Большие синие глаза игриво смотрели на него из-под длинных ресниц. Слегка припухшие детские губы расплылись в наивной и виноватой улыбке.

Одной рукой она тащила за собой тележку с огромным чемоданом, в другой несла объемную сумку, отчего выглядела немного смешно, напомнив ему муравья.

Сергей закинул свой багаж на плечо и взял из ее рук ношу.

– На такси?

– Нет, – она окинула его настороженным взглядом и заправила под шапочку прядь обесцвеченных волос. – У меня на стоянке машина.

– Вот как? – удивился Сергей.

– Я только вчера из Москвы. Сегодня снова здесь, – пояснила она.

– Бизнесом занимаетесь? – почему-то спросил он, хотя на «челнока» девушка не походила. Как говорится, фигурой не вышла. В отличие от людей, таким образом зарабатывающих на жизнь, она была хрупкой, а судя по лицу, еще и доброй. Ни то ни другое качество не приносит успеха в «челночном» бизнесе, тут надо быть наглым и сильным.

Отказавшись от услуг нескольких таксистов, заступавших им путь, они пересекли площадь, миновали небольшой шлагбаум охраняемой стоянки и, пройдя между рядами серебрившихся от воды и снега машин, остановились у синей «Ауди».

– Хотите, довезу? – доставая из кармана брелок с ключами, предложила она.

– По пути ли? – засомневался он. – Сейчас транспорт не ходит. Мне легче прямо отсюда такси взять.

Тем временем она открыла багажник.

Взяв в руки чемодан вместе с тележкой, Сергей поднял его на уровень груди, чтобы поставить в машину, как неожиданно перехватил взгляд незнакомки. Девушка со страхом смотрела куда-то ему за спину. Сзади послышался шорох. Не раздумывая, он развернулся и метнул багаж в направлении звука. В тот же момент мощный удар в переносицу отбросил его спиной на машину. Одновременно с двух сторон кто-то навалился и стал выворачивать руки. Поджав ноги под себя, он рухнул на колени. Почувствовал, что хватка ослабла. Снова выпрямился, освобождаясь от нападавших. Сильно мешала висевшая на плече уже его сумка. Сбросив ее, он отпрыгнул в сторону и развернулся. Двое мужчин в спортивных шапочках и куртках устремились следом. Один из них оказался на полшага ближе своего напарника. Сергей встретил его ударом в подбородок. Хрюкнув, тот словно споткнулся о невидимое препятствие и, несколько раз перебрав ногами, упал на четвереньки. Его дружок уже тянул руку, чтобы схватить Сергея за отворот куртки. Перехватив его запястье, Полынцев с силой крутанул кисть против часовой стрелки. Охнув, парень упал на спину. Двинув ему каблуком по ребрам, Сергей бросился ко второму злоумышленнику. Тот уже пришел в себя и поднялся. Широко расставив ноги и тяжело дыша, он держал в руке пистолет.

Девушки слышно не было. Она словно испарилась. Сергей понял, что это заранее спланированная ловушка.

Бросил быстрый взгляд в сторону здания аэропорта. Нападавшие удачно выбрали место. Самая неосвещенная часть автостоянки. До выхода далеко. Вся надежда на то, что потасовка в зоне слежения видеокамер.

– Садись в машину! – скомандовал мужчина.

«Стрелять он не станет, – решил Сергей. – Тогда точно их заметят. С женщиной и с покалеченным другом уйти не смогут».

Бросившись вниз и влево, Полынцев встал на четвереньки и, выпрямив левую ногу, крутанулся вокруг своей оси. Где-то он слышал, что этот прием в Китае называется «Хвост дракона». На их занятиях инструкторы никак не называли его, просто учили сбивать человека с ног. Парень, перевернувшись в воздухе, со всего размаха упал на спину. Загремел вылетевший из рук пистолет. Сергей бросился за оружием, и в это время словно огромное темное небо опустилось сверху, придавив своим весом не только его к грязному и мокрому асфальту, но и все звуки. На какое-то время он забылся. Придя в себя, почувствовал, что его куда-то волокут. Прислушался. Рядом шли двое. Сильно сопели. Еще бы, он не легкий. Позади семенил кто-то третий. Но это была не девушка. Цокот ее каблуков он бы узнал. Правую руку держат за предплечье. Кисть левой волочится по асфальту. Сустав не зафиксирован. Решение созрело мгновенно. Резко подтянув к груди колени, сделал кувырок вперед и, встав на ноги, развернулся к противнику. Тут же влепил в пах шедшему до этого справа парню. Удивленно хмыкнув, тот сложился. Откуда-то из темноты вылетел носок ботинка. Увернуться уже не было сил. Опрокинувшись на спину, Сергей потерял сознание.

– ...Говорил, надо было дождаться, когда в машину сядет, – донесся откуда-то издалека незнакомый мужской голос.

– Лизка ему предложила, он отказался, – послышался ответ.

Сергей пришел в себя, но не подавал виду, прислушиваясь к ощущениям. На руках наручники. Надели, по всей видимости, уже в машине, спереди. Уже не так плохо. Он, судя по всему, сидит на заднем сиденье, между двумя мужчинами. На удивление, Сергей сразу вспомнил все свои злоключения.

Машину подбрасывало на ухабах. Видимо, от этого он и пришел в чувство. В голове звенело. Губы и нос словно чужие. Продолжая безвольно болтать головой при каждом рывке, Полынцев весь превратился в слух.

– Серый, далеко еще? – спросил сидевший справа от него парень.

– Почти приехали, – ответил человек за рулем.

Голос принадлежал уже не молодому мужчине. Сергей пришел к выводу, что кроме него в машине еще трое. Двое рядом с ним, один впереди.

Он приоткрыл глаза. Проехали какой-то фонарь, светивший бледным желтым светом. Судя по тряске и хлюпанью воды под колесами, машина ехала либо через село, либо через дачный поселок. Значит, все-таки в Новосибирске его пасли. Узнав, каким рейсом летит, организовали встречу.

Наконец, резко повернув вправо, остановились.

– Ворота откройте! – донеслось с переднего сиденья.

Сидевший справа парень щелкнул дверным замком и вышел наружу.

Кто его похитил, неизвестно. Однако ясно одно – с ним хотят говорить. Только Сергей не горит желанием общаться с этими людьми. Если принять во внимание, с каким остервенением и риском его похищали, в живых не оставят. Сейчас бандиты расслабились. Ко всему, двоим он изрядно намял бока. У одного железно сломана пара ребер. Да и второму придется обращаться в черепно-лицевую хирургию. Челюсть он ему расколол, как минимум, в двух местах. Сергей знал свои возможности. Состояние эйфории и страха, притуплявшее боль и отвлекающее от нее, прошло. Сейчас любое движение причиняет обоим гаврикам страдания. Надо попытаться этим воспользоваться. Передвинувшись на освободившееся место, он сцепил руки в замок, чтобы не затянуть браслеты еще сильнее, и резким движением двинул локтем по лицу сидевшего слева парня. Раздался лязг зубов. На звук обернулся сидящий за рулем мужчина. В тот же момент в его глаз воткнулся по вторую фалангу палец Сергея. Заорав не своим голосом, водитель схватился за лицо. Толкнув плечом дверь, Полынцев бросился на улицу.

Как он и предполагал, это был дачный поселок. Машина стояла у третьего от окраины дома, за которым на фоне неба виднелся лес. Не обращая внимания на крики и шум позади себя, он рванул вдоль дороги. Взревела машина. Фактор внезапности сыграл свою роль: пока похитители приходили в себя, он добежал до росшего вдоль дороги кустарника и свернул в него. Теперь нужно как можно дальше оторваться от преследователей. Бежать со скованными впереди руками было тяжело. Но все-таки он благодарил бога, что наручники не надели сзади. Тогда бы он не смог «контузить» своего охранника и ослепить водителя. Третий в момент побега был во дворе и попросту не видел, что происходит за воротами. Сидевший впереди мужчина, судя по голосу, был уже достаточно солидного возраста, чтобы гоняться за молодыми, да еще после тычка по глазному яблоку.

Сзади слышались крики. Надрывно ревел мотор машины. Оглянувшись, он увидел в свете фар бегущего следом парня. До него было уже далеко.

Стараясь не издавать шума и прикрываясь от веток руками, Сергей бежал около получаса. Затем перешел на шаг. Он уже давно был уверен, что его никто не преследует, просто теперь необходимо выйти к людям или, на худой конец, на шоссе. Избавиться от наручников.

Начался подъем. Под ногами хрустел лед. Ближе к рассвету ударил мороз. Оказавшись на небольшом взгорке, Сергей увидел впереди редкие огни какого-то поселка.

Глава 4

– Тебе Полынцев звонил? – едва поздоровавшись, спросил Родимов.

Антон бросил взгляд на часы и, переложив трубку в правую руку, сел:

– Нет, а что?

– Ночью должен был прилететь, – напомнил генерал.

– Позвонит, – Антон зевнул и посмотрел на окна. Ярко светило солнце. Наконец-то подморозило, и стекла покрылись едва видимым узором.

Который день подряд Антон просыпался гораздо позже обычного. Организм восстанавливал силы после устроенной руководством ГРУ проверки. Вот и сегодня уже начало девятого, а он только продрал глаза.

Отключив телефон, направился умываться. Едва намылил подбородок, как в дверь позвонили. Чертыхнувшись, вышел в коридор и посмотрел в «глазок». На площадке стоял Сергей.

– Ты чего? – впуская гостя в квартиру, удивился Антон. – Доложил бы по телефону.

– Мог, – Сергей бесцеремонно щелкнул выключателем. – Только он изображение и состояние души не передает. Полюбуйся.

Антон присвистнул.

Переносица распухла. Под глазами синева.

– И вот, – с этими словами Сергей задрал рукава куртки. На запястьях красовались следы от наручников.

Смыв пену, Антон провел его на кухню.

– Рассказывай.

– В двух словах, – Полынцев осторожно потрогал нос и, словно убедившись, что не оставил его в прихожей, уселся на стул. – В Новосибирске кто-то побывал в номере. Видел билет. Здесь в аэропорту встретили.

– Давай по порядку, – не сводя взгляда с капитана, Антон сел напротив.

Сергей коротко изложил все – от момента знакомства в аэропорту с некой Лизой до того, как в окрестностях села, к которому он вышел после побега, нашел кусок проволоки и избавился от наручников.

– Что нам известно? – выслушав Сергея, задумчиво протянул Антон. – Привезли они тебя в поселок Светлый. У одного из нападавших и, по всей видимости, старшего в этой команде кличка Серый. Также на них работает девушка по имени Лиза.

– К врачам, возможно, кто-то обратится, – напомнил Полынцев. – Можно сводки через Линева запросить.

– Бесполезно, – немного подумав, цокнул языком Антон. – Таких мордобоев за одну ночь знаешь сколько по Москве и области было! Нужно немедленно адрес в Светлом пробить. Только тихо.

– Думаешь, это что-то даст? – засомневался Сергей. – Наверняка дом каких-нибудь алкашей.

– Ты предлагаешь это просто так оставить? – удивился Антон.

– Да нет, – Сергей смутился. – Проверить-то, конечно, надо, только...

– Значит, так, – перебил Антон и показал Сергею взглядом на газовую плиту: – Разогрей завтрак, а я пока оденусь.

Дачный поселок Светлый оказался на самом деле довольно мрачноватым. По крайней мере, так показалось Антону, когда он глядел на него в бинокль с небольшого возвышения, по которому накануне уходил Полынцев. Это была когда-то брошенная деревня, дома в которой, скупив за бесценок, приспособили под дачки. С одной стороны лес, в котором больше преобладали лиственные деревья, с другой – давно не паханное поле с руинами фермы на краю. Дороги здесь не были асфальтированы, дворы большей частью заросли бурьяном.

– Получается, этот дом третий от въезда, – не отрывая взгляда от окуляров, уточнил Антон у стоявшего рядом Сергея.

– Да, – подтвердил тот.

Дрон, Завьялов и Мишенев, о чем-то вполголоса переговариваясь, топтались чуть в стороне. Все были одеты в форму егерей. У двоих за спиной болтались уложенные в чехлы ружья. С ними же стоял и начальник охотничьего хозяйства Цуканов. Бывший военный, а теперь пенсионер, безо всяких оговорок согласился помочь спецназовцам, предоставив не только одежду, но и оружие.

План был прост. Была придумана легенда, по которой якобы с утра в окрестностях Светлого обнаружено место, где освежевали кабанов. Егеря нашли две шкуры, внутренности и прочие останки несчастных животных. Рядом следы от автомобиля «Нива».

Под видом поиска браконьеров разведчики собирались опросить оставшихся в селе жителей и выяснить, кому принадлежит автомобиль, на котором вчера увезли из аэропорта Полынцева. Попытаться узнать, кто появлялся в интересующем их доме, где, согласно документам, прописан со своей женой престарелый инвалид. Линев уже приступил к проверке родственников этого человека, поскольку было понятно, что сам Иннокентий Гаврилович Лазарев в свои восемьдесят шесть лет не сможет прыгать так бойко, как напавшие на офицера ГРУ люди.

Завьялов с Полынцевым остались наблюдать за домом, остальные, усевшись в микроавтобус охотхозяйства, доехали по раскисшей дороге до центра поселка.

– Мне с вами? – спросил Цуканов.

– Если не затруднит, – кивнул Антон и открыл двери.

Интересующий Антона дом представлял собой небольшое покосившееся бревенчатое строение, два окна которого выходили на дорогу. Сразу, опасаясь насторожить стариков, идти к ним не решились. Послонявшись по пустынным улицам, заметили в одном из дворов машину. Подошли. Здесь оказались дачники, готовившие свое хозяйство к зиме. Приехали утром. Решив, что расспрашивать их о соседе смысла нет, Антон направился к следующему дому.

С первых шагов сразу стало ясно, что здесь живут коренные жители. На цепи метался здоровенный пес, на окнах цвела герань. Со стороны хозяйственных построек доносилось повизгиванье свиней.

– Дрон, подождешь здесь, – Антон толкнул калитку и остановился, с опаской глядя на собаку.

На крыльце появился невысокого роста, но еще крепкий старик. В накинутой на плечи фуфайке, близоруко щурясь, он некоторое время изучающе смотрел на странного гостя.

– Федор Силантьевич, не узнал?! – крикнул из-за спины начальник охотхозяйства и, подвинув Антона, бесцеремонно прошел во двор.

– А, это ты, – старик закашлял. – Чего надо?

– Поговорить.

– Проходите.

Оказавшись в скромно обставленной комнате, посреди которой топилась печь, дед указал гостям на стол:

– Присаживайтесь.

– Федор Силантьевич, – бросив на Антона настороженный взгляд, заговорил Цуканов. – Опять в ваших краях браконьеры объявились.

– Так когда же они пропадали? – усмехнулся дед, прикуривая папиросу.

– Ты заезжих не видал?

– Да вроде нет, – пожал плечами хозяин дома, пододвигая к столу табурет и усаживаясь. – Моя старуха к дочке уехала, – неожиданно сменил старик тему разговора, посчитав, видимо, что дал гостям исчерпывающий ответ. – Вот сижу на хозяйстве.

– Может, браконьеры приехали с вечера? – Антон испытующе посмотрел на Цуканова.

Догадавшись, что от него требуется подтолкнуть старика в нужное русло разговора, тот кивнул:

– Слушай, Силантьич, может, был кто вчера? Ты бы вспомнил! Глядишь, я тебе в другой раз свежанинки подкину.

– Да не видел! – старик закашлялся. – Я б тебе и так сказал. Мне эти городские уже вот где стоят! – он провел по худой шее ребром ладони. – То пожары от них, то уток долбят без разбору. Совсем животины не стало.

– Нам в соседнем доме сказали, к Лазареву гости наведывались, – не унимался Цуканов.

– Да. На синей «Ауди», – подтвердил Антон, не сводя со старика взгляда.

– Кто сказал?! – старик вспылил. – Поди, дачники?! Они здесь бывают раз в сто лет и уже на людей поклеп наводят. Племянник приезжает к нему на машине. Уж не знаю, как называется, но синяя, – успокоившись, подтвердил дед. – Только он не браконьер. Вчерась тоже был. Поздно приехал. Постоял у ворот и снова укатил.

– Во сколько? – насторожился Антон.

– А шут его знает, – старик пожал плечами. – Я плохо сплю. Под утро встал покурить, слышу вроде как крик какой-то, – он потушил докуренную почти до самой гильзы папиросу о лежащую на столе крышку от банки. – В окно глянул, машина у ворот. Потом завелась и укатила.

– Ну ладно, – Антон встал. – Пойдем тогда.

Распрощавшись со стариком, вышли за ворота.

– Ну что? – Цуканов выжидающе уставился на Антона.

– Придется заглянуть, – принял решение Антон. – Вы проверить помещения можете?

– По закону нет, – Цуканов приуныл. – А так... Есть один способ.

Здесь собаки не было. Пройдя по выложенным из досок мосткам, оказались у дверей. Антон постучал.

– Открыто, – донесся откуда-то из глубины дома старческий голос.

Дорофеев, как и в первый раз, остался снаружи. Смысла вваливаться в избу втроем не было.

Пройдя через темные сени, вошли в дом. Он был разделен на две половины. Первая служила кухней, столовой и прихожей одновременно, вторая, судя по двум кроватям, спальней хозяев. В дверях стоял древний старик в поношенном пиджаке и спортивных штанах с отвисшими коленками. За столом, у окна, сидела сухонькая старушка в цветастом платке. На появление гостей она никак не отреагировала, продолжала пить чай, из чего Антон сделал вывод, что бабка абсолютно глуха и мало что видит.

– Здравствуйте! – поздоровался охотовед.

– Здоров, – буркнул старик, настороженно глядя из-под косматых бровей на незнакомцев.

– Иннокентий Гаврилович? – уточнил Цуканов.

– Ну, я, – старик прошел к столу и оперся на него рукой. – А вы кто такие?

– Егерь я ваш главный, – пояснил охотовед. – Ищем, кто с утра кабанов пристрелил тут недалеко.

– Откуда им здесь, кабанам, взяться? – усмехнулся старик. – Сейчас в лесу, кроме мышей, уже ничего нет.

– Это ты зря, – Цуканов окинул взглядом комнату. – К тебе кто под утро приезжал?

– Племянник, – не задумываясь, ответил дед. – А что, нельзя?

– Да нет, почему же, можно, – Цуканов поправил выбившийся из-под воротника шарф. – Только вот незадача, он утром уехал, а мои люди утром шкуры нашли. Совсем недалеко.

Вздохнув, дед, шаркая ногами, подошел к старенькому холодильнику, вздрагивающему у стены, и открыл:

– Смотри.

– И посмотрю, – хмыкнул Цуканов.

Ничего, кроме десятка яиц и пары окорочков, здесь не было.

– А погреб есть? – осторожно спросил Антон.

– Зачем он мне нужен? – старик усмехнулся. – Вот ведь холодильник.

– Мясо можно и в колодец спрятать, – продолжал наседать Антон.

– Идите и сами смотрите, – махнул рукой дед. – Мне скрывать нечего.

– А не будешь потом жаловаться? – прищурился Цуканов.

– А зачем? – вопросом на вопрос ответил старик. Разговор его уже измотал, и он опустился на стул.

Колодца во дворе не было. Имелась скважина и электрический насос. В амбаре было пусто. Через опустевший огород дошли до бани. Глядевшее на мир единственным подслеповатым окошком покосившееся сооружение с прогнившей крышей, казалось, развалится от одного прикосновения. Дрон потянул ручку на себя. Дверь заскрипела. В нос ударил запах сгнившего дерева и плесени. Антон достал фонарь и бросил украдкой взгляд в сторону дома. В окне маячил старик.

Войдя внутрь, он осветил небольшую печь с вмонтированным чаном для воды, полки для мытья. В углу, сложенные один в другой, стояли два таза.

Сокрушенно вздохнув, окидывая взглядом тесное помещение, Антон собрался уже было выйти, но тут его внимание привлекло довольно большое расстояние между полками и печью. Наведя туда луч фонаря, он с удивлением обнаружил свежеструганые доски, тщательно подогнанные друг к другу. Подошел ближе. Здесь была небольшая дверь, закрытая снаружи на металлический засов.

– Ого! – раздался из-за спины удивленный голос Цуканова. – Там ведь яма для воды? Зачем они ее закрывают?

Не говоря ни слова, Антон отодвинул засов и открыл оказавшуюся довольно массивной дверь. Он уже догадался, что баню давно не используют по назначению, а здесь, под полком, скорее всего, небольшая тюрьма.

В небольшой, с метр на метр, яме с обшитыми досками стенами никого не было. На дне валялся старый матрац, пахло мочой.

– А Полынь не первый должен был здесь оказаться, – удивленно протянул Дрон, протискиваясь следом.

* * *

Как и в первый раз, для разговора Линев предложил уже знакомую Филиппову конспиративную квартиру. На очередную встречу с ним Антон приехал с Полынцевым. Данила был уже на месте. Вид у него был расстроенный.

Проводив гостей в комнату, он уселся в кресло и, дождавшись, пока гости расположатся на диване, взял в руки пульт. Включил телевизор. Щелкнул и едва слышно зашуршал видеомагнитофон.

– Те, кто тебя пытался похитить, – Линев посмотрел на Сергея, – не дилетанты. Они хорошо знали расположение камер скрытого наблюдения, – он показал взглядом на экран. – Только эти ребята не учли одного: в рамках усиления контроля за пассажирами наше ведомство позаботилось о том, чтобы даже знающие люди не смогли избежать тотального контроля. Узнаешь?

Сергей хмыкнул:

– Она.

С экрана, беззвучно шевеля губами, приятной наружности девушка уговаривала Полынцева помочь поднести вещи.

– Нами установлено – эта дама появилась вблизи выхода незадолго до твоего прилета.

– Больше ничего? – разочарованно вздохнул Антон.

– Ищем, – Данила нажал ускоренную перемотку.

На экране появилась другая картинка. Это был участок автостоянки, где развернулись основные события. Вот в поле зрения появились мужской силуэт, тащивший за собой багаж. Сбоку семенит девушка. Подошли к иномарке. Открылся багажник, и одновременно из-за соседнего автомобиля выскочили слегка смазанные фигуры злоумышленников. Мгновение – и между двумя рядами машин завязалась потасовка.

– Это момент нападения, – зачем-то пояснил Сергей.

Однако разрешающая способность камер и темнота не позволяли разглядеть даже детали одежды.

– Машина была угнана за несколько часов до инцидента, – не обращая внимания на реплику, продолжал контрразведчик. – Кроме того, на нее навесили другие номера. Найдена в одном из дворов в Черемушках. У вас как дела?

Антон в двух словах уже описал по телефону результаты поездки в Светлый.

– Потрясли деда, – он сокрушенно вздохнул. – Ничего не знаю, ничего не видел. Адреса родственника не говорит. Приезжал редко, в основном подкидывал продуктов и исчезал. Что творилось в бане, не знает. Он туда и не заглядывал.

– Никакой он ему не племянник, – перебил его Данила. – Ни у деда, ни у его бабки близких нет. Он сын репрессированных в тридцатые годы учителей. Воспитывался в детдоме. Познакомился там со своей будущей супругой. Она тоже одна как перст.

– Дети? – спросил Полынцев.

– Двое сыновей. Один умер еще в начале девяностых. Второй сидит.

– Где? – удивился Антон.

– В тюрьме, – Линев почесал переносицу. – И находиться ему там еще три года.

– А статья?

– Бытовуха, – Данила выключил телевизор. – Замочил собутыльника. Кстати, в этой же деревне.

– Но хоть кто-то у них есть? – расстроенным голосом спросил Полынцев. – Может, внуки?

– Говорю же, нет, – Линев поднялся со своего места и подошел к окну. – Пенсия у стариков маленькая, вот и согласились сдать в аренду баню.

– Может, ты его покрутишь? – предложил Антон.

– Смысла не вижу, – продолжая глядеть в окно, едва слышно проговорил Линев. – Обычно таким людям ничего не известно. Возможно, Лазарев не врет и действительно понятия не имел, для чего используют его баню. Я, как только узнал, сколько ему лет, сразу понял, что вы зря туда едете. Ну, еще могла бы эта поездка что-то дать, будь у старика криминальное прошлое. А так, – он вздохнул и развернулся к разведчикам, – всю жизнь от рассвета до заката горбатился в колхозе. Он и врать-то наверняка толком не умеет.

– Вот в этом ты не прав, – оживился Антон. – Все село он смог убедить, что это племянник.

– Хорошо, – Данила вновь вернулся на свое место и сел. – Проверим еще раз. До войны НКВД при аресте родителей детей распределяло по спецприемникам. Возможно, у старика был брат или сестра, но малолетние. Допускаю, что нашлись они недавно, когда рассекретили архивы. Я еще раз сделаю запрос, но уже по личным делам родителей.

– Нам теперь чем заниматься? – осторожно поинтересовался Сергей. Он не любил работу, подобную сегодняшней, считал ее рутиной.

– С завтрашнего дня вводим в игру Льва Федоровича Каныгина, – не поднимаясь из кресла, Данила протянул руку и взял со стола папку. – Здесь его фотографии, адрес работы и где живет. Каким транспортом пользуется. В общем, все. Ваша задача – брать под контроль всех, с кем профессор будет вступать в контакт.

– Как это? – не понял Полынцев.

– Молча, – Данила перевел на него взгляд. – Самого Каныгина будут вести наши сотрудники. Они же займутся и обеспечением его безопасности.

– Не понял, – Полынцев не мигая уставился на Линева.

– Сразу после выхода его из офиса «Инвеста» начинаете двигаться следом. Опера из «наружки» укажут людей, кто подходил к нему, пытался заговорить...

– Ехал рядом в метро, – перебил Антон. – Попросил закурить... Зачем?

– Если в этой конторе действительно занимаются вербовкой ученых, возможно, за ним начнут наблюдать.

– Ты считаешь, что там за всеми организуют слежку? – удивился Антон.

– Нет, – Данила покачал головой. – Но Каныгин обязательно заинтересует эту организацию.

– Он сам-то хоть знает, что выполняет роль живца? – спросил Сергей.

– А как же! – Данила повеселел. – Это светило. Втемную его не используешь еще и потому, что он попросту не пойдет к иностранцам на поклон.

– Понятно, – Антон потянулся. – На сегодня у нас никаких планов нет?

– Почему же, – Данила загадочно посмотрел на Полынцева, затем перевел взгляд на Филиппова. – Можете проехать со мной к матери Акутина. Я сегодня собираюсь проинформировать ее о том, что обнаруженный на даче обгоревший труп не является Геннадием Леонидовичем.

– Знаешь что, – на секунду задумавшись, словно в последний раз взвешивая в уме все «за» и «против», вздохнул Антон. – Ты лучше позаботься о том, чтобы записи с видеокамеры наружного наблюдения «Стройбанка» попали к нам.

– За все полгода существования «Инвеста»? – лицо Данилы вытянулось от удивления. – И как ты собираешься их просмотреть?

– Молча, – Антон встал. – Распределю между всеми офицерами группы. В ускоренном режиме до утра.

– А что мы должны будем там увидеть? – расстроился Полынцев.

– Я подозреваю, что в лаборатории профессора, в сейфе, что-то хранилось. Возможно, то вещество, над которым он работал. Если это так, есть вероятность, что оно заинтересовало террористов.

– Ты хочешь сказать, что кто-то из известных вам бандитов находится в контакте с этой конторой? – задумчиво протянул Данила.

– Скорее «Инвест» с ними, – хмыкнул Антон. – На кого-то они должны опираться в Москве и Новосибирске, если дело доходит до устранения несговорчивых ученых.

* * *

Лизка сидела в ржавого цвета ванне с обитой по краям эмалью, тянула из горла «Клинское» и, глядя на покрывшиеся плесенью углы совмещенного санузла, размышляла над своей жизнью. Месяц назад стукнуло тридцать. Несмотря на то что выглядела она значительно моложе, при мысли об этом становилось тоскливо. Семьи как таковой нет. Детей тоже. Оставшаяся после смерти матери-алкоголички однокомнатная квартира уже полгода как превращена в ночлежку для Пепла и его дружков Серого и Маклая. Вообще, до того, как этот седовласый с обветренным лицом и похожим на картофелину носом рецидивист впервые здесь появился, жила она хуже. Привел Пеплова ее сожитель Серый. В двух словах объяснив, что человек развелся с женой и теперь ему надо где-то временно перекантоваться, пронес его вещи в комнату. Некоторое время Пепел жил на кухне, расставляя там на ночь раскладушку.

Потом появился Маклай. Среднего роста, прыщавый брюнет оказался каким-то дальним родственником Пепла, и на кухне стало уже две раскладушки. Привыкшие еще при жизни матери к частым квартирантам за стенкой, устраивающим шумные пьянки и потасовки, соседи в этот раз, немного пороптав, успокоились и даже стали здороваться с обитателями девятой квартиры. Те вели себя смирно, водку не жрали, из окон не вываливались, песен не орали. Постепенно и Лизка приоделась. В доме появилась мебель, телевизор с холодильником и посуда. Пока мать была жива, любая посуда быстро превращалась в кучу осколков, и все, что можно было найти в случае пожара, – три эмалированные кружки.