Текст книги "Лайтларк"

Глава 17. Замерзшая

Весь следующий день Айсла лечила руку холодом. Элла принесла из кухни целое ведро льда и регулярно меняла его, даже не спрашивая. Ожоги всё еще болели. Хотя уже не так сильно. Айсла чередовала лед с эликсирами диких. Как только наступит полное выздоровление, ее наконец покинет ощущение, будто от тела отрезали целый кусок.

Невидимая для окружающих рана – а возможно, и назойливые мысли о Гриме – лишили дикую сна. Именно поэтому, будучи не в силах справиться с бессонницей, Айсла отправилась бродить по коридорам, играя в шпиона.

Тогда-то она и заметила суматоху в том крыле замка, где располагалась арена.

Судя по всему, там полным ходом шла подготовка к испытанию. Повсюду сновали десятки островитян, натыкаясь друг на друга и выкрикивая приказы. Чтобы рассмотреть детали и разобраться в сути предстоящего задания, Айсла хотела подойти поближе. Но людей оказалось слишком много. К тому же рука снова начинала полыхать от боли и нужно было срочно приложить лед.

И все же ночная вылазка оказалась не бесплодной. Айсла заметила, что подавляющее большинство помощников носили белые одежды. Одежды лунианцев.

Сутки спустя глубокой ночью в дверь ее покоев постучала Элла, чему правительница диких совсем не удивилась.

Кожа по-прежнему горела, но уже не так сильно. Обнаружив, что островитяне вовсю готовились к проведению следующего испытания, Айсла изо всех сил старалась ускорить процесс заживления: наносила в два раза больше мазей и пила двойные порции эликсира. И тем не менее она никак не ожидала, что испытание начнется так скоро. Лишь такой жестокий человек, как Клео, мог запланировать их начало на полночь.

– Испытание желаний, – протянула правительница лунианцев, сложив руки в молитвенном жесте. Клео стояла в центре арены, превращенной в водяной лабиринт, в то время как другие правители ожидали начала испытания по углам его периметра. Как только сделают шаг, из-за ледяных стен они больше не смогут увидеть друг друга.

Клео не давала предварительных инструкций. И не предоставила возможности сменить одежду. Совершенно внезапно, в одной лишь майке и коротеньких шортах, Айсла оказалась у ледяного шара, в который превратился стадион. Вне всяких сомнений, она продрогнет до самых костей. Остальные правители не были одеты в традиционные плащи и изысканные наряды. Но и пижам они не носили. Каким-то образом им удалось облачиться в пригодную для плавания одежду. Неужели они воспользовались магией? Или, может, настояли на том, чтобы переодеться, пока Айсла в изнеможении следовала за Эллой по замку?

– Истинный правитель ради блага своего царства должен отречься от эгоистичных желаний своей души. По лабиринту вас проведет собственное сердце. Доставив к самой заветной мечте. Победителем выйдет не тот, чье желание окажется самым достойным, а тот, кто первым достигнет своей цели. Ибо не знать, чего вообще ты хочешь, даже хуже, чем ставить что-то превыше блага собственного царства.

Король стоял всего в нескольких метрах от Айслы и смотрел на воду так, будто она нанесла ему личное оскорбление. На нем не было изящной пижамы. Зато были золотые брюки и рубашка с рукавами, которые он аккуратно закатал до запястий.

Участок кожи на его руке слегка припух и покрылся сыпью.

– Гизельрут – неприятная штука, – почти беззвучно прошептала Айсла.

Оро напрягся и посмотрел на дикую, как будто только заметив, что она стоит рядом.

– Ты знаешь, что это такое?

Айсла пожала плечами.

– Еще бы. Растение с пятью стеблями? С зелеными пятнами? Желтыми бутонами?

Оро медленно кивнул.

– Гизельрут. Ядовитый. Вызывает сыпь и кошмары, – перечислила Айсла, а король лишь моргнул. – Ладно, историю о кошмарах могли выдумать мои опекуны, чтобы держать меня подальше от растения. – Гизельрут рос в лесу прямо за окном ее комнаты. После того как Поппи и Терра заменили разбитые стекла и запечатали ставни, они предупредили Айслу об опасности, исходящей от этого растения, чтобы она не надумала выбраться наружу через окно. – Кожу можно вылечить. Для этого нужно сделать эликсир из молока, томатной пасты, меда, ивовой коры, толченой золы и шелковицы.

Оро поджал губы, но потом все же выдавил:

– Спасибо.

Как будто слова благодарности были непомерно тяжелы для него.

Айсла прищурилась.

– Насколько я знаю, гизельрут можно найти только в лесной чаще, где деревья растут почти вплотную. Что, черт возьми, ты там делал? – тон ее как бы намекал: «Разве ты не знаешь, как это опасно?»

Оро одарил ее странным взглядом. Айсла не сводила с него глаз.

И вдруг раздался звонок.

Айсле пришлось прыгнуть в воду.

Жидкость тысячью игл пронзила ее кожу. Сначала холод приятно окутал обожженную руку. Но вскоре стал колким, леденящим, причиняя сильнейшую боль. Айсла стала хватать ртом воздух; грудь превратилась в кусок льда; кончики пальцев на руках и ногах онемели.

Сотни островитян кричали с трибун, наслаждаясь ее слабостью. Они насмехались над ней, поддерживая каждый своих правителей.

«Не поддавайся», – твердил внутренний голос, хотя тело кричало, чтобы она скорее выбиралась из воды. Айсла оказалась в невыгодном положении, прибыв из такого места, где никогда не бывает зимы, – царства диких.

Впрочем, испытаниям стихий ее подвергали и раньше.

Терра знала, что некоторые задания предполагают наличие суровых погодных условий. Когда Айсле было семнадцать, ее оставили с завязанными глазами посреди леса во время урагана.

К моменту, когда она сумела освободиться от повязки, опекуны давно исчезли. Ветер гнул деревья к земле, грязь и листья облепили кожу, жуки впивались в лодыжки.

Леса представляли смертельную опасность для тех, кто не умел управлять ими. Вот почему она так удивилась, поняв, что король ходил в чащу.

Целых три дня Айсла добиралась до дома. Все это время она пила тухлую воду и мерзла под наспех сделанным навесом из пальмовых листьев. Ее лихорадило, от жара в голове стоял несмолкаемый звон. Понимая, что в противном случае ее настигнет смерть, Айсла заставляла себя идти вперед, применяя знания, которые получила на уроках выживания. Чтобы найти пропитание, она охотилась с помощью самодельного лука и стрел, которые изготовила, используя кинжал, всегда пристегнутый к бедру.

В тумане Айсла порезала пальцы, кровь залила оружие, привлекая еще больше насекомых. Они пировали на ее плоти с таким рвением, будто она уже была мертва.

Спустя три дня Айсла дошла до замка диких и просто свалилась у его стен. Она настолько ослабла, что лучшие лекари не одну неделю пытались вернуть ее к нормальному состоянию.

«Ты чуть меня не убила». – Первый человек, к которому Айсла обратилась, когда вновь смогла говорить, была Терра.

Но та лишь улыбнулась в ответ:

– Единственный способ не бояться смерти – это встретиться с ней лицом к лицу.

Айсла знала, как ощущается смерть. И это была явно не она. По этой причине дикая заставляла себя двигаться дальше. Холодные иглы вонзались всё глубже и глубже, достигая самых костей. Лед сковал все ее тело.

Проплыв по лабиринту, Айсла оказалась на развилке. И пока она размышляла над тем, какую дорогу выбрать, вдруг почувствовала слабую тягу в одном направлении.

А потом – в другом.

Она замерла, наклонила голову, сделала глубокий вдох.

Одна дорога напоминала о доме – о Поппи и Терре. О ее народе.

Но на другой, казалось, ее ждало нечто большее.

Она не могла понять, что именно это значило, но эмоции… они бурлили с неистовой силой. Такие пьянящие. Поражающие воображение.

В голове прозвучали слова Клео. Сердце – лучший проводник. Так почему же оно сомневалось?

Пока она c трудом держалась на поверхности воды, время как будто замерло.

Прошло несколько мгновений?

Или минут?

Или дольше?

«Заканчивай испытание», – раздался голос в ее голове.

Айсла хотела свободы.

Но только ли свободы?

Откуда-то донесся свист, прервав ее размышления: первый из участников достиг конца лабиринта.

Айсла осталась далеко позади. Пришло время сделать выбор.

Последовать за сердцем.

Выбрав направление, она поплыла, словно заново обретя силы. Грудь стыла от холода; при каждом глотке воздуха изо рта вылетали белые хлопья.

Волосы превратились в толстые замерзшие локоны; от одежды не было никакого толка. В неизменно ледяной воде кожа огрубела, мышцы не разгибались.

«Еще чуть-чуть», – умоляла она свое тело, зная, что оно переживало и не такое. Айсла тренировалась перед турниром.

Легкие решили сдаться первыми. Айсла начала захлебываться водой, залившейся через рот.

Еще один поворот.

Лабиринт как будто водил ее кругами; всякий раз, когда она поднималась на поверхность глотнуть воздуха, толпа казалась все более размытой. Голоса отдалялись.

Она все еще плыла или уже нет? Руки онемели.

Все кругом замерзало. Легкие сжались.

Ее глаза с трудом открылись в последний раз, и она смогла разглядеть лишь угасавший вдалеке свет.

Айсла тонула.

Интересно, если в ходе испытания она погибнет, исполнится ли часть пророчества? Возможно, правительница лунианцев выбрала такое задание в надежде расправиться с самым слабым соперником, не нарушив при этом правила. По крайней мере, при таком раскладе Селеста осталась бы жива.

В отличие от народа Айслы.

В отличие от Терры и Поппи.

Но это была не смерть. Слишком уж спокойно все происходило. Скорее, это состояние походило на погружение в сон.

Айсла хотела всего, что только могла предложить ей жизнь. Она мечтала о долгом правлении, о могуществе, о тесном знакомстве с Лайтларком, о дружбе с Селестой и, возможно, даже… о любви. Обо всем том, за что Айсла осуждала других, включая собственную мать. О том, что всегда считала безрассудством. Она хотела, хотела этого так сильно, эгоистично, помимо спасения королевства и снятия проклятий…

Ее собранные в кулак пальцы медленно расслабились. Она захрипела и, борясь с желанием закрыть глаза, вновь начала грести руками и ногами.

Айсла хваталась за ледяную воду, рассекая ее руками, словно вода стала единственной вещью, которая отделяла дикую от истинных желаний, хранившихся глубоко в сердце.

Зрение то пропадало, то появлялось, но Айсла чувствовала, что конец лабиринта близок. Она схватила светящуюся ледяную плитку и, приложив всю оставшуюся силу, вынырнула из воды.

Айсла не видела, что было написано на табличке, не слышала толпу. Все, что она чувствовала, – это тепло, постепенно обволакивавшее ее тело. Элла. Стелларианка накинула полотенце ей на спину.

Дикая дрожала от холода, зрение то затуманивалось, то прояснялось.

– Пожалуйста, отведи меня в мою комнату, – выдавила она.

Когда Элла незаметно выводила ее со стадиона, пока толпа ликовала и восхваляла победительницу-Клео, Айсла поняла, что задолжала стелларианке гораздо больше, чем обезболивающую мазь. Очевидно, что Клео, выбрав такое испытание, стремилась продемонстрировать свое превосходство над остальными.

Если бы Айсла не лишилась последних сил, она бы, возможно, сильнее переживала об одном маленьком нюансе: отныне Клео сравнялась с королем и имела право выбирать соперников.

Хотя Элла и была хрупкой на вид, на деле она оказалась куда крепче. Всю дорогу до покоев, пока они медленно пробирались через пустой замок, оставляя за собой мокрый след, Элла не давала Айсле упасть. Телу никак не удавалось согреться. Легкие разрывались от боли; в груди как будто застыли два ведра льда.

– Я наберу ванну, – пообещала Элла, едва они добрались до покоев, – и принесу чай. – Не теряя времени, она поспешила удалиться.

Айсла то приходила в себя, то вновь теряла сознание. Тело онемело.

Разум погрузился в мысли о предстоящей миссии.

О поиске Разрушителя уз.

Как же долго она отрицала собственные желания. Подавляла их. В голове всегда звучали предостережения опекунов. Они говорили, что ее жизнь принадлежит не только ей. Учили, что желать чего-либо, кроме спасения своего королевства, эгоистично.

Но теперь она больше не могла лгать самой себе.

Айсла хотела многого, очень многого.

И она была готова на ужасные поступки, чтобы получить желаемое.

Не только ради себя. Но и ради своего народа. Теперь, осознав свои истинные желания, она понимала этих людей. Они заслуживали получить то, чего хотели. Как и народ Селесты – включая Эллу.

«Я обещаю, – произнесла она, может быть даже вслух, а возможно, слова так и не слетели с ее губ. Элла помогла ей забраться в ванну, и горячая вода ошпарила замерзшую кожу. Айсла вскрикнула от боли. – Я найду иглу. Я сниму проклятия.

Даже если для этого придется себя сломать».

Глава 18. Замок

Пробуждение принесло с собой чувство предсмертной агонии. В груди по-прежнему царил безжалостный холод. Весь день Айсла провела в постели, принимая отвары. Элла поддерживала огонь, постоянно приносила чай, набирала горячие ванны. К вечеру Айсле стало немного лучше. Совсем немного.

Селеста, несмотря на огромный риск, нанесла ей визит и принесла особый рецепт супа стелларианцев, который раздобыла на острове Звезд.

– Я пойду вместо тебя, – сказала она, едва увидев подругу.

И Айсла поняла, что, должно быть, выглядит точно так же, как себя и ощущает. Со стоном она поднялась с кровати и покачала головой.

Шел двадцатый день турнира. Наступило полнолуние – единственный шанс незаметно пробраться на остров Луны.

– Не обижайся, Селеста, – протянула Айсла, – но ты не сможешь двигаться так же, как я.

Подруга вздохнула.

– Я знаю. Но…

Айсла вновь покачала головой, прервав стелларианку:

– Если тебя поймают – все пропало. Нельзя рисковать.

Селеста нахмурилась.

– А тобой рисковать, значит, можно? – многозначительно спросила она.

Махнув рукой, Айсла потянулась и принялась наносить краску на волосы.

– Со мной все в порядке, – солгала она. И Селеста знала, что это ложь.

Но она так же, как и Айсла, знала, что выбора у них нет.

Дикая понимала, чего хочет, и никакая боль в руке, холод, пронизывающий тело при каждом вдохе, и потребность в отдыхе не могли ей помешать.

Все это не имело никакого значения по сравнению с необходимостью найти Разрушитель уз.

* * *

Айсла пока сомневалась, стоило ли доверять трактирщику Джуниперу: он мог быть как самым заслуживающим доверия человеком на острове, так и самым ненадежным. Однако его информация оказалась верной.

В ту ночь на мосту не было стражников.

Согласно проклятию лунианцев, каждое полнолуние море жаждало крови их народа. Чудовищные волны раскалывали корабли, сбрасывали девушек с утесов. Море поглощало их, а потом затихало.

В ту ночь оно казалось ненасытным.

На острове не было ни души. Стояла такая тишина, что Айсла могла расслышать, как вода снова и снова билась о скалы, на вершине которых располагался замок; словно смерть, что стучала в дверь, требуя жертвоприношений.

Остров Луны представлял собой узорчатый кристалл, сотканный изо льда, воды и стекла. Лишь только сойдя с моста, Айсла почувствовала мороз, холод в груди, похожий на сожаление. Суровый, как его правительница.

И в то же время такой же прекрасный.

На острове находились фонтаны, повсюду протекали тоненькие речушки, предоставляя лунианцам, чья сила заключалась именно в воде, постоянный доступ к живительному источнику. Ледяной дворец возвышался над островом, наблюдая за ним так же пристально, как и сама луна. Вдоль перламутровых тропинок стояли мраморные статуи, изображавшие морских существ с извивающимися щупальцами, женщин с рыбьими хвостами и парящие в воздухе корабли. Снаружи стражи не было.

Увы, все стражники прятались в том месте, куда направлялась Айсла.

Селеста узнала, что библиотека лунианцев находилась глубоко в замке. Туда-то Айсла и держала путь.

Ее волосы были выкрашены в белый цвет – заслуга эликсира диких. Платье походило на те, что носили местные. И тем не менее что-то подсказывало ей, что быть лунианкой – это нечто большее. Стражнику хватило бы и одного взгляда, чтобы понять, что она самозванка. Впрочем, нахождение на улице в полнолуние – самый явный намек на ее причастность к другому царству. Ни один лунианец не выжил бы, окажись он вне стен дворца, поэтому Айсле пришлось стать призраком, чтобы проникнуть внутрь незамеченной. Она держалась в тени на случай, если кто-то наблюдал за садами сверху.

Замок возвышался на холме из белого камня. Узкая, ничем не прикрытая, легко просматриваемая тропа вела из садов к самому входу. Воспользоваться ею, не разоблачив себя, было попросту невозможно.

В надежде увидеть другой вход она обошла гору. Скала оказалась непроницаемой – за исключением окна, расположенного на высоте пятнадцати метров, прямо на нижнем уровне дворца.

Решеток на стекле не было.

Вот он – путь внутрь.

Айсла приготовилась. Почувствовав, что ладони вспотели от волнения, она потерла руки о меловой камень, и кожу покрыло белое вещество.

Скала была почти гладкой, но углубления все же встречались. Айслу научили находить мельчайшие, почти невидимые выемки.

Руками она нащупала первые две из них – буквально в несколько сантиметров шириной.

И тогда, кряхтя и ворча, она начала свое восхождение.

Поначалу все шло неплохо. До земли было недалеко. Даже если она совершит неверное движение, можно просто начать все сначала.

Но на десятиметровой высоте ситуация становилась опасной.

Она двигалась быстро, чтобы не потерять темп и не испугаться, – так глотают лекарство, чтобы не успеть почувствовать его вкус.

Один из уроков Терры состоял в том, что она заставляла Айслу наблюдать за обезьянами в лесу: те прыгали с дерева на дерево с невообразимой легкостью.

Они не рассчитывали каждое свое движение, а просто летели вперед, зная, что всегда сумеют зацепиться за что-то лапами или хвостом.

«Лезь, пока мышцы не выучат движения; не думай об этом», – велела Терра. И Айсла лезла на дерево, на скалу, на стену. Снова. И снова.

Ее рукам это было привычно. Они двигались сами по себе, выискивая бороздки в камнях. Находили их. Подтягивали тело. Все выше. И выше.

Еще один толчок. Одна рука зацепилась за небольшой бугорок. Пальцами другой Айсла искала место, за которое можно ухватиться.

Но на этот раз камень попался гладкий.

Держаться оказалось не за что.

Выше. Нужно искать выше. Дрожащими от усилий руками Айсла подтянулась, стремясь найти выступ. Она едва сдерживала крик: все еще чувствительная после ожога кожа давала о себе знать.

Пусто.

В этом и заключалась проблема подъема на незнакомую скалу. Никаких гарантий. Но ведь всегда можно найти хоть что-то. Какой-то способ подняться.

Пальцы вспотели. Хватка потеряла надежность. Дикой было одновременно и холодно, и слишком тепло. Может, это жар? Болезнь?

Нет. Просто слабость. Кожа на руке все еще заживала. Холод в груди усилился.

Самое главное – быстрее найти выступ для второй руки.

Выше.

Айсла старалась вести себя как можно тише, но напряжение настолько возросло, что она не смогла сдержать стон: подтянулась на руке еще выше…

И там наконец обнаружила небольшое углубление. Не теряя ни секунды, она затолкала ноющие от боли пальцы внутрь. Тело снова пришло в равновесие.

Еще чуть-чуть.

Окно находилось всего в каких-то нескольких метрах над ее головой. Оно было достаточно широким, чтобы через него получилось влезть внутрь, да еще и с выступом для опоры.

Айсла двинулась. И как только она протянула руку к выступу, опора, удерживавшая ее вес, обрушилась.

И Айсла полетела вниз.

Падение с такой высоты могло закончиться переломом ног. Или ребер. Или позвоночника. Все зависело от приземления.

В любом случае ее бы нашли. С переломанными костями, прямо под стенами замка.

Без Разрушителя уз.

Без будущего, о котором она так мечтала. Без будущего, которое менялось с каждым новым днем, каждым новым опытом и каждым переживанием.

Нет.

Со скоростью, присущей только мышечной памяти, Айсла отстегнула заднюю часть своего ожерелья – кинжал, сделанный в виде чокера с острием вместо застежки, – и со всей силы вонзила лезвие в камень.

Падение прекратилось.

На долю секунды.

Мгновение спустя лезвие сломалось.

Но она все же успела ухватиться рукой за выемку.

Теперь Айсла находилась в шести метрах от окна. Зато была жива. Цела и невредима.

В тот момент ей казалось, будто желудок вывернули наизнанку, сердце неистово барабанило, его стук отражался прямо от скалы.

Но радоваться еще рано. Пот стекал ручьями по шее, несмотря на холод. Айсла продолжала свой путь, пока наконец не добралась до окна. В ушах стоял рев – то ли шумело море, то ли зашкаливал адреналин, то ли тело предупреждало о неготовности организма к таким перегрузкам.

Спустя несколько минут Айсла залезла на выступ, подняла кем-то милосердно незапертое окно и протиснулась внутрь.

В замке царила тишина.

Каждый его сантиметр был высечен из белого мрамора. По поверхности стен, точно реки, струились темно-синие жилы. Невольно Айсла подумала о Клео.

О безупречной Клео. Вечно молодой.

Обстановка настораживала.

Было уже поздно. Лунианцы, скорее всего, удалились в свои покои. С момента появления проклятия, по словам Селесты, большинство жителей перебрались во дворец – единственное здание на острове, достаточно высокое, чтобы укрыть лунианцев от страшных волн, приходящих раз в месяц.

Даже находясь внутри, Айсла слышала рычание моря, отчаянно вздымавшегося навстречу обитателям.

Большинство людей, должно быть, спали. Или, вероятно, в этом мире существовали определенные правила. Судя по всему, Клео получала удовольствие от применения своей власти. Вполне возможно, что в замке существовал обязательный комендантский час. Или запретные зоны.

Дворец напоминал лабиринт.

Айсла не понимала, куда ей идти, только знала, что библиотека находится в самой дальней части и из нее открывается вид на море.

Так что она просто двигалась вперед.

В коридоре раздавались редкие шаги, за которыми следовали приказы. То перекликались стражники, патрулировавшие коридоры.

Их было много. Гораздо больше, чем в других частях острова. Тут же Айсла вспомнила, что на острове Неба не заметила ни единого охранника. Да и на материке их было немного, если не считать тех, кто зажигал факелы на агоре.

Что же задумала Клео?

Айсла надеялась, что на территории библиотеки охраны будет не так много. Ведь для доступа в закрытую секцию требовалось прикосновение Клео. Но чем дальше она продвигалась, тем больше звуков слышала. Шепот сквозь стены. Клокотание управляемого кем-то водопада. Треск воды, превращающейся в лед.

Неужели поблизости подземелья? Или это стражники, занятые тренировкой?

Но с какой целью?

Краем глаза Айсла заметила белую вспышку и бросилась к входу в ближайшую комнату.

Та оказалась пустой. Лишь четыре каменные стены. Айсла прижималась к ним в надежде на то, что случайные прохожие ее не заметили, и холод пробирал дикую до самых костей.

На несколько мгновений воцарилась тишина.

А затем Айсла услышала голоса.

– Ты обходила этот зал? – произнес мужчина.

– Нет, – ответил женский голос.

– А Лазло?

Женщина отрицательно фыркнула, добавив:

– А что?

На секунду все стихло.

– Я кого-то видел.

– Здесь?

Айсла замерла. Он заметил ее.

Мужчина и женщина шли по коридору; Айсла отчетливо слышала, как их ботинки стучат по мрамору, звеня, точно фарфор. Каждый шаг приближал их к ней.

– Как они могли проскользнуть мимо легиона? – удивилась женщина.

Легион?

Клео собирала армию.

Но зачем?

Что она задумала?

Но у Айслы не осталось времени на размышления.

Потому что спустя одно мгновение дверь комнаты, где она пряталась, распахнулась.