Текст книги "Клуб исследователей полярных медведей"

Глава девятая

На следующий день Стелла наблюдала с палубы, как несколько матросов на шлюпке перебрались к берегу Исландии и стали вколачивать в снег огромные колья. Потом им бросили с корабля свернутые канаты – толстые, как рука Стеллы, – и эти канаты обмотали вокруг кольев, чтобы закрепить корабль на месте.

Разгрузка припасов и прочего, включая единорогов, волков и яков, заняла почти час. Стелла проверяла и перепроверяла содержимое карманов и сумки исследователя (из которой давно уже вытряхнула и помаду для усов, и масло для бороды), дабы убедиться, что не забыла подзорную трубу, компас, увеличительное стекло, карманную карту, мятное печенье аварийного запаса, спички и моток бечевки. Феликс говорил, что никогда нельзя знать заранее, в какой момент может понадобиться бечевка, и Стелла прихватила самую длинную, какую нашла. Она также решила оставить в кармане расческу для усов, потому что обнаружила: этой расческой очень удобно чесать спину.

Для платьев и дамского белья было, конечно, свое место и время, но явно не в случае похода в Исландию, и поэтому Стелла приготовила для себя то же, что носил Феликс и другие исследователи. Ее нынешний гардероб состоял из брюк, заправленных в пару крепких снежных ботинок, и многочисленных теплых вещей: здесь были жилеты, шерстяные свитеры с вышитыми полярными медведями, водонепроницаемые куртки, которые надевались под плащ исследователя. И хотя Стелла, вообще-то, любила юбки, ей и брюки тоже очень нравились, и дома она часто их надевала, когда собиралась прокатиться на своем единороге.

Наконец, свои белые волосы Стелла заплела в косу, чтобы не мешали, и перевязала блестящей фиолетовой лентой.

Через час после прибытия все припасы были уже выгружены и настала очередь самих исследователей спуститься по трапу. Их теплые сапоги скрипели на морозе, толстые деревянные доски успели покрыться нарядным инеем. Капитан вышел, чтобы проводить их. В снег воткнули корабельный флаг, чтобы отметить место, куда «Искатель приключений» должен был вернуться через две недели, после охоты на китов в открытом море.

Потом фотограф установил на треножник свою камеру, и две команды собрались вокруг флага, чтобы сделать совместный снимок.

Чтобы снимок получился, всем пришлось довольно долго стоять неподвижно. Стелле с трудом давалась неподвижность; в самый неудачный момент ей приспичило почесать нос, из-за чего на готовом снимке ее лицо выглядело как черно-белое пятно. Зато, как подумала Стелла, все взрослые исследователи на снимке немножко похожи на моржей – с их напомаженными усами, и фасонными бородами, и пышными бакенбардами… Стеллу совсем не интересовали усы, бороды и бакенбарды, и она порадовалась тому, что у Феликса нет ничего такого.

– Мы вернемся сюда через двенадцать дней, на рассвете, – сообщил всем капитан Фицрой, как только хлопоты с фотографированием закончились. – И будем ждать вас один день и одну ночь. После этого нам придется поднять паруса, вернетесь вы или нет. Потому что, боюсь, китовый жир нельзя слишком долго держать в трюме. Но конечно, за потерявшимися членами экспедиции придет спасательный корабль, вот только нельзя сказать заранее, как скоро все будет организовано или когда он сюда доберется. Так что постарайтесь успеть вовремя, если не хотите невесть сколько времени просидеть в каком-нибудь иглу.

Он пожелал всем удачи и вернулся на корабль, покачивая головой, – как будто не понимал, почему люди настолько сходят с ума, что добровольно отправляются в ледяные пустыни.

Развернув вспомогательные паруса, корабль пустился в обратный путь. Исследователи остались наедине со льдом и йети. Стелла надеялась, что два клуба теперь отправятся каждый своей дорогой, но они вместо того решили вместе дойти до гигантской ледяной перемычки, которую кто-то заметил с корабля.

А уж дальше оба клуба собирались разойтись по разным сторонам перемычки и исследовать каждый свою часть. В конце концов, Исландия достаточно велика для двух экспедиций, а если бы оба клуба вздумали бродить по одной и той же территории, это могло привести лишь к ссорам, перебранкам, жалобам и даже дуэлям.

Для экономии времени решили не разгружать салазки сейчас, чтобы распределить провизию и снаряжение, а заняться этим уже возле ледяного моста.

И вот Стелла обнаружила, что ей придется делить салазки с Шаем, Бини и – к ее огорчению – Итаном, который громче всех жаловался на такую организацию.

Из-за расположения груза всем подросткам пришлось ехать вместе. Они закопались в груду мехов, и один из взрослых представителей океанских кальмаров вскочил на салазки сзади, чтобы управлять волками: те уже взволнованно дышали на морозе, горя желанием ринуться вперед.

К задку их салазок привязали единорога, исследователь выкрикнул команду – и они помчались по снегу, а другие салазки ехали за ними цепочкой.

Стелла ощущала такой восторг, что даже забыла о ворчливом Итане, сидевшем рядом и тыкавшем локтем ей под ребра. Вокруг свистел холодный ветер, и она набросила на голову меховой капюшон, чтобы защитить уши. Волки бежали куда быстрее, чем она ожидала, и от волнения у Стеллы что-то трепетало внутри, в желудке, словно десяток ее дней рождения сошлись в один день. Белые просторы проносились мимо, слышалось лишь пение полозьев по снегу и дыхание волков.

Все, насколько мог видеть глаз, было белым, белым, белым… На взгляд Стеллы, это было очаровательно красивое зрелище, но Итан рядом с ней бурчал:

– Лед. Абсолютно ничего, кроме льда!

Не обращая на него внимания, Стелла забавлялась, воображая снежных акул, и волосатых мамонтов, и безобразных снежных людей. Она извернулась на месте и помахала рукой Феликсу, ехавшему следом за ними. Он усмехнулся и помахал в ответ, а Стелла поблагодарила свою счастливую звезду за то, что в конце концов все-таки попала в экспедицию. И поклялась себе, что докажет всем: девочки могут быть такими же хорошими исследователями, как и мальчики. А возможно, и лучше, вообще-то говоря, потому что у нее нет усов, отнимающих столько драгоценного времени.

До цели они добрались спустя час. Могучая ледяная перемычка соединяла края глубокой зияющей расселины. В подзорную трубу она выглядела достаточно большой, но теперь, когда исследователи очутились рядом, стало ясно, что мост слишком узок и не позволит экспедиции перебраться на другую сторону. Его ширина не превышала четырех футов, только-только чтобы прошли салазки с волками. Но один-единственный неверный шаг – и все полетели бы вниз. На том бы все и кончилось.

Поэтому все сразу решили: по перемычке двигаться нельзя, клубам следует разделиться и попытаться найти другую дорогу, вокруг расселины.

План подразумевал, что сейчас они разделят провизию и снаряжение и отправятся в разные стороны. Стелла, Шай и Бини, соответственно, пошли бы с Клубом исследователей полярных медведей, а Итан вернулся бы к океанским кальмарам. Однако общеизвестное правило гласит, что отважные походы в неведомое не всегда идут по плану. По досадной случайности долину внизу именно в этот момент выбрало для прогулки целое стадо волосатых мамонтов.

Экспедиционные волки Клуба полярных медведей, отлично обученные, не обратили внимания на шумный топот и трубный зов мамонтов. Но вот волки Клуба океанских кальмаров были собраны второпях, куплены по дешевке. Они не проходили такую же серьезную тренировку и даже ни разу не бывали в экспедициях. Само собой, они испугались шума, поднятого шеститонными волосатыми мамонтами внизу. Волки в четырех салазках – включая салазки Стеллы – в слепой панике рванулись с места, увлекая за собой и привязанного к салазкам единорога. Большинство салазок повернули и унеслись туда, откуда пришли, – но те, на которых сидела Стелла, помчались дальше, прямиком к узкому ледяному мостику.

Видя, что должно сейчас произойти, исследователь океанских кальмаров, сидевший на салазках сзади, спрыгнул в снег. Итан приподнялся, чтобы сделать то же самое, но Шай схватил его за рукав и усадил на место.

– Не надо! – закричал он. – Слишком поздно!

Он был прав. Салазки уже въехали на ледяную перемычку, слишком узкую, чтобы прыгать на нее. И если бы волки сбились хотя бы на фут в сторону, все они полетели бы вниз, к неминуемой смерти.

Два тюка в задней части салазок оторвались и рухнули в расщелину с узкой долиной на дне. Крутясь и переворачиваясь, они летели вниз, пока не грохнулись о камни, так что банки мясных консервов рассыпались в разные стороны.

Стелла слышала, как за их спинами стучат копыта единорога. О, только бы он не остановился внезапно, не споткнулся, иначе все они рухнут в пропасть. Четырем юным исследователям ничего не оставалось, кроме как сидеть совершенно неподвижно и в ужасе смотреть вниз, пока полозья салазок скользили в опасной близости к краю перемычки.

Когда они добрались до середины, волки уже просто задыхались от ужаса, из их пастей потоком лилась слюна, – ведь теперь они прекрасно видели мамонтов внизу. Шерсть гигантов сверкала на снегу, огромные бивни загибались кверху, готовые пронзить любого, кто упадет на них.

Наверное, это была бы вполне почтенная и достойная смерть для исследователя – скатиться с ледяной перемычки, чтобы оказаться наколотым на гигантский бивень, – но Стелла решительно не желала такого конца.

Бини рядом с ней крепко зажмурил глаза и принялся что-то бормотать себе под нос. Стелла с ужасом разобрала, что он перечисляет погибших исследователей. Бини часто принимался вспоминать разные факты, если хотел успокоиться, но Стелла предпочла бы, чтобы он вспомнил, например, разные типы морских огурцов или виды гигантских бабочек, да много чего еще, – только не примеры страшной гибели искателей приключений.

– Капитан Джеймс-Конрад Копплестоун, – выдыхал Бини рядом с ней, – затоптан насмерть волосатыми мамонтами в Кольце Глетчеров. Сержант Артур-Примроуз По: съеден саблезубым тигром в джунглях Азуриана. Сэр Хэмиш Хэмфри Смитт…

– Заткнись, заткнись! – не своим голосом заорал Итан. – Да что с тобой такое? Никто не хочет сейчас слушать всю эту дрянь!

А потом – сквозь дыхание волков, рев мамонтов, топот копыт единорога, бормотание Бини и крики исследователей позади – Стелла расслышала тихий ужасающий звук. Негромкий, грозящий гибелью треск ломающегося льда.

Стелла осмелилась оглянуться – и увидела тонкие линии, вдоль и поперек пересекшие след салазок. Смертельную паутину трещин, из которой вырывались клубки ледяной пыли, когда вся ледяная конструкция испускала стоны…

– Сэр Хэмиш Хэмфри Смитт, – почти рыдал Бини, обхватив голову руками, – попал в засаду браконьеров, охотившихся на тигров, в…

Но не успел он договорить, как часть моста позади обрушилась. Разваливаясь на куски, лед падал в долину, и Стелла вдруг заметила, что не дышит. Неужели они действительно должны погибнуть? Нет, только не в первый день ее первой экспедиции! Будет слишком ужасно, если тетя Агата окажется права насчет опасностей, подстерегающих девочек в экспедициях, и уж конечно, она отыграется на Феликсе…

Мчавшиеся сломя голову волки как раз добрались до другого конца перемычки, полозья салазок врезались в глубокий снег… и в этот миг ледяной мост развалился окончательно.

Стелла снова посмотрела назад – и онемела от ужаса при виде огромного пустого пространства. Только что здесь высился ледяной мостик, и сами они находились на нем всего несколько секунд назад… Перепуганный единорог выдыхал облачка пара и нервно фыркал, стараясь держаться поближе к салазкам.

Глядя поверх его вспотевшей спины, Стелла увидела, как на другой стороне провала бегают туда-сюда исследователи: они размахивали руками, гонялись за волками, кричали во все горло, явно обезумев от чувства беспомощности. В отчаянии Стелла искала взглядом Феликса, но не могла найти его в толпе, хотя ей показалось, что она слышит, как его голос зовет ее.

Волки снова рванули, завидев пещеру в склоне ледяной горы, и взрослые исследователи пропали из вида. Салазки двигались через холодный, зловеще тихий мир просторных ледяных туннелей, увозя ребят все дальше и дальше от других членов их экспедиций, все глубже в неведомое и зловещее пространство.

Глава десятая

Волки были слишком напуганы, и хотя Шай непрерывно кричал на них, приказывая остановиться, они совершенно не обращали на него внимания и продолжали бежать со всех лап по извилистым ледяным туннелям.

– Надо что-то сделать! – выдохнула Стелла. – Мы должны их остановить!

На открытом пространстве они могли бы позволить волкам бежать, пока те не выдохнутся, пока не уляжется испуг и возбуждение. Но сейчас вокруг были узкие ледяные коридоры, уходившие все глубже и глубже в гору, и впереди могло оказаться что угодно. Например, бездонная яма, или стена камней, или голодный йети. Они просто обязаны были остановить волков. И побыстрее.

Шай, яростно кусавший нижнюю губу, вдруг вскинул голову и посмотрел на Стеллу:

– Спарки, я вот что подумал… Ты умеешь стоять на коньках?

– Да я каждый день на них катаюсь дома, на озере!

Шай потянулся в глубину салазок и выудил связку коньков.

– Мы должны добраться до волков спереди, – пояснил он. – Другого способа нет.

– Ты с ума сошел! – воскликнул Итан, в то время как Бини продолжал что-то бормотать себе под нос. – Сам убивайся насмерть! Никто не может обогнать бегущих волков!

Не слушая Итана, Шай снова обратился к Стелле:

– Нужно ухватиться за упряжь, чтобы добраться до вожаков, они впереди. Если мы сможем их успокоить, остальные остановятся сами.

Коньки были слишком больших размеров; выбрав самую маленькую пару, Стелла запихнула в их носы несколько перчаток и затянула шнуровку как можно туже. Время поджимало.

Они с Шаем с двух сторон сползли с салазок. Стелла изо всех сил ухватилась сначала за край салазок, потом за упряжь и покатилась, перебирая руками и следя за тем, чтобы коньки смотрели строго вперед. По другую сторону упряжки Шай делал то же самое.

Они добрались до передних волков, и Шай принялся что-то нашептывать волку со своей стороны: Стелла заметила, как вспыхнули красными огоньками открывшиеся глаза талисмана шептуна на его шее. Стелла заговорила с другим волком – она узнала Кайко, рыжеватую волчицу, которую спасла во время шторма. Девочка старалась говорить как можно тише и спокойнее.

Потом она краем глаза увидела темное пятно: это пришла Коа, волчья тень Шая, и побежала рядом. Присутствие Коа немного успокоило Стеллу, да и волки, похоже, ощутили его: их бег замедлился, перешел в легкую рысь, потом в шаг. А потом они все остановились, тяжело дыша, свесив языки из пастей.

Стелла зарылась пальцами в густой рыжеватый мех волчицы; руки у нее дрожали.

– Хорошая девочка, – пробормотала она, а волчица пыталась облизать ее лицо. – Хорошая девочка…

– Хорошая девочка?! – повторил Итан, выбираясь из салазок. – Да они чуть нас всех не убили!

– И кто в этом виноват, хотелось бы мне знать? – рявкнул Шай. – Их никто не обучал по-настоящему! Эти волки не готовы к полярной экспедиции!

Итан бешено уставился на него:

– Да с чего ты взял, что это волки океанских кальмаров?!

– Посмотри на упряжь, дурак!

И в самом деле, упряжь была черной, цвета Клуба кальмаров, и на кожаных ремнях красовался его символ.

Стелла не слушала спор: она шепотом благодарила Коа. Та безмятежно уселась на задние лапы, незлобиво рассматривая исследователей.

Потом Стелла проехала на коньках назад, проверить, как там чувствует себя единорог.

Единорог был белым от носа до кончика хвоста, с плотным мехом и серебристыми, похожими на перья пучками шерсти над жемчужными копытами. Он приветливо фыркнул, глядя на Стеллу, и, похоже, не был слишком уж потрясен. Светло-синий недоуздок говорил о том, что животное принадлежит Клубу полярных медведей, а значит единорога хорошо подготовили к подобным экспедициям. Собственно, это была самка единорога, и ее имя – Глетчер – было вышито серебряными нитками сбоку на ремнях упряжи.

Порывшись в кармане, Стелла наконец нашла несколько замерзших сладких шариков, которые и протянула единорогу на открытой ладони. Глетчер аккуратно взяла их и сгрызла с довольным видом, рассыпав по снегу у копыт разноцветные крошки.

Бини наконец прекратил читать на память летопись смертей, но продолжал обеими руками держаться за борта салазок, как будто и не собирался их отпускать. Стелла обошла салазки и, подойдя к Бини, внимательно посмотрела на него.

– Эй, – окликнула она друга. – Ты как, в порядке?

Он молча кивнул, но от Стеллы не укрылось – он не просто побледнел, а позеленел. Стелла покатила туда, где Шай и Итан продолжали спорить из-за волков.

– Эй, может, хватит уже бодаться? – сказала она. – Мне это действует на нервы. К тому же нам нужно решить, что делать дальше.

Бини поднял голову:

– Нам нужно повернуть назад и возвратиться к остальным.

– Мы не можем, – напомнила Стелла. – Перемычка рухнула.

Бини стал еще бледнее. Все время волчьей гонки он просидел, зажмурившись, и просто не заметил столь важного обстоятельства.

– Мы должны, конечно, выбраться на равнину, – сказала Стелла. – Если мы отправимся к самой холодной части Исландии, то, возможно, где-то на пути встретимся и с остальными.

Они всмотрелись в ледяной туннель: впереди был крутой поворот. Стелла только теперь заметила, что в туннелях не так темно, как должно бы быть. Все здесь наполнял холодный голубой свет, как будто сверху сюда каким-то образом проникали солнечные лучи.

– Я не могу и дальше быть с вами! – воскликнул Итан. – Я не состою в вашем клубе, у меня свой есть!

– Ну, Креветка, у нас у всех дела неважнецкие! – Шай хлопнул его по спине. – Но вот тебе первое правило исследователей: никогда не отправляйся в путь в одиночку. Если, конечно, не хочешь свалиться в ущелье, или попасть под водопад, или еще что-нибудь в этом роде, так что тебя больше никто никогда не увидит. С этого момента будем держаться все вместе.

Итан покачал головой и пнул салазки:

– Это худшая в мире экспедиция!

– Да мы и сами не в восторге, – заметила Стелла.

– Если мы единственные исследователи, которые перебрались через провал, то теперь мы должны изучить эту область и выяснить, нет ли здесь чего-нибудь достойного внимания, – заявил вдруг Бини. – Мама говорила, я должен доказать дяде Бенедикту, что могу стать исследователем, и именно это я и собираюсь сделать.

– Вот это присутствие духа! – весело воскликнул Шай.

– Я бы предпочел оказаться в море, – простонал Итан.

– Ну, если тебе станет от этого легче, мы разделяем это желание, – усмехнулась Стелла. – Я бы тоже хотела, чтобы ты очутился в море, на самом-самом дне.

Честно говоря, от черного плаща океанских кальмаров, что на Итане, пользы было мало. Если остальные трое, в светло-синих плащах, буквально сливались со льдом и снегом, то черный плащ Итана торчал среди них, как заноза в пальце. Любой бредущий мимо йети заметил бы его за милю, а съел бы их всех заодно.

– Ладно, – вздохнула Стелла, – давайте проверим, сколько у нас провизии.

Несмотря на потерю пары тюков на ледяной перемычке, на салазках высилась целая груда всего, да и Глетчер несла кое-что на спине. Исследователи также опустошили свои карманы и подсчитали, что у них имеется. Нашлось несколько подзорных труб, компас Стеллы, несколько пар перчаток, одеяла, журнал путешественника, треножник с камерой, цилиндр в шляпной коробке и коробка с неприятным запахом – в ней лежали маленькие жестянки с помадой для усов.

Еще у подростков имелся мешок конфеток, немного солонины, коробка мятного печенья, немного мясных консервов, котелок и нож. И граммофон… да, граммофон! (Исследователи любили слушать музыку по вечерам.)

Еще нашлась великолепная корзина для пикника, полная серебряных приборов, фарфоровых тарелок с символом полярных медведей, парочка бутылок шампанского и стеклянные бокалы. Шампанское, без сомнения, припасли на случай празднования каких-то фантастических научных открытий или удивительных находок. Но оружие и основная часть продуктов лежали на других салазках или в тех двух тюках, что они потеряли.

В задней части салазок был привязан длинный тонкий чехол. Ребята понадеялись, что в нем стрелы, но там оказались карты, свернутые в трубки.

– Может быть, ты бы смог наколдовать нам полярных бобов? – хмуро предположила Стелла, глядя на Итана.

Впрочем, она не думала, что ей захочется съесть хихикающих веселых малышей.

– Может, нам лучше зарезать этих бесполезных волков? – откликнулся Итан. – По крайней мере, хоть так они нам послужат.

Шай вдруг замер.

– Тронь один волосок на шкуре любого из этих волков, – пугающе тихим голосом заговорил он, – и обещаю: ты увидишь мою не самую приятную сторону. И тебе это очень, очень не понравится.

– Ох, да успокойся, я же не всерьез! – огрызнулся Итан. – Да и кто бы стал есть волчье мясо? Это ужасно! Но я все же полагаю, что это спасло бы нас всех от голодной смерти в этой проклятой промерзшей пустыне. Вам просто повезло, что я здесь, иначе вы все погибли бы через час!

– Ну, за час от голода не умрешь, – поспешил заверить его Бини. – Нужно гораздо больше времени.

Маг посмотрел на Бини, потом на Стеллу и сказал:

– Наверное, от твоего компаса может быть польза. – Потом он показал на Шая и добавил: – А этот может присматривать за волками, он ведь, похоже, очень их любит. Но какой толк от вот этого растяпы? – Он ткнул пальцем в сторону Бини. – Чему он учился? Кусаться?

– Он учится медицине, – рыкнула Стелла. – И ты прекрасно это знаешь. Так что лучше тебе быть с ним повежливее. Если йети откусит тебе руку, то лишь Бини сумеет пришить ее на место.

– Стелла, руку назад пришить невозможно, – нахмурившись, возразил Бини. – Палец – да, может быть, но определенно не руку. Но если кто-нибудь потеряет палец на руке или ноге, да, я пришью его обратно. С радостью.

Итан покачал головой:

– Медик должен быть чрезвычайно умным, все это знают. Так что если ты медик, то я – балерина!

– Ох!

Бини внезапно разволновался. Если он и любил что-то больше мармеладных шариков и нарвалов, так это балет.

– Это прекрасно! Хотя… разве академический танец не должен улучшить осанку? Балерины никогда не бывают сутулыми, а ты иногда сутулишься просто ужасно.

Стелла вздохнула про себя. Бедняга Бини… Ему и в голову не приходило, что можно говорить не то, что думаешь.

Или воздерживаться от неприятных заявлений.

– Так что это не похоже на правду, – добавил он, прежде чем Стелла успела его остановить. – А говорить неправду плохо.

Итан расправил плечи:

– Я не сутулюсь, и я не балерина!

Бини явно растерялся больше обычного:

– Но ты только что сказал…

– Ты можешь быть хоть балериной, хоть кем угодно, – вмешалась Стелла. – Но Бини – начинающий медик, и еще он владеет целительной магией, которая намного ценнее умения творить полярные бобы из воздуха. Он помогает своей маме в госпитале всегда, когда бывает дома, и она говорит, что от него уже больше пользы, чем от многих докторов. И еще он умеет накладывать повязки не хуже любой сиделки!

– Я бы ему не доверил завязать его собственные шнурки! – фыркнул Итан.

Стелла сжала кулаки, чтобы удержаться и не сделать чего-нибудь такого, чего делать не следовало. Например, она могла бы ткнуть мага в глаз… Или изо всех сил врезать по его задранному носу…

– Что у тебя там? – Итан показал на сумку Бини. – Если ты действительно учишься на врача, тогда в клубе тебе должны были дать медицинский набор. Дай-ка посмотреть!

Бини послушно открыл свою сумку. На первый взгляд там лежали в основном мармеладные шарики, рассортированные по цветам в стеклянные баночки. Но, порывшись в них, Бини достал и медицинский набор, в светло-голубой упаковке, с эмблемой Клуба исследователей полярных медведей. Стелла никогда прежде такого не видела и, когда Бини расстегнул застежку, с любопытством заглянула внутрь.

Она, вообще-то, не знала, что именно ожидала увидеть. Наверное, рулоны бинтов или разные мази и притирания. Но когда Бини откинул верх сумки, стало ясно, что в ней как будто ничего и нет, кроме двух маленьких собачьих конурок размером с ладонь Стеллы.

Все недоуменно уставились на них.

– Что это такое, черт побери? – резко спросил Итан.

Бини постучал по крышам собачьих домиков, и тут же из них выскочили две миниатюрные собаки в несколько дюймов длиной. У них была густая лохматая шерсть; розовые язычки взволнованно вывалились из пастей. Морды у собак были широкие, добродушные, а на ошейнике у каждой висел крошечный деревянный бочонок с красным крестом.

– Это Мерфи, – показал Бини на одну из собак. – А это Монти. Они – бренди-спасатели. Клуб исследователей полярных медведей посылает их в экспедиции, поскольку считается, что глоточек бренди, который у них в бочонках, согреет вас, если вы затеряетесь в снегу. – Бини нахмурился и добавил: – Вообще-то, в моих медицинских учебниках говорится, что ничего хуже спиртного и не придумать, если ты застрял в снегах, но я не хотел огорчать собак, поэтому решил взять их с собой.

– И это все, что у тебя есть? – недоуменно спросил Итан, когда Бини снова спрятал собак в сумку.

– Нет, еще есть пластыри.

Бини держал в руке пакет, и Стелла с удовольствием увидела, что и эта упаковка синяя, с эмблемой клуба.

– Ну отлично, – сказал маг. – Если кому-то из нас действительно отгрызет руку йети, ты, безусловно, сумеешь помочь делу.

– Ну, видишь ли, вообще-то, от пластыря никакой пользы не будет, если ты лишишься руки…

Но не успел Бини договорить, как Итан выразительно показал куда-то пальцем:

– Великий Скотт, это еще что за светящаяся дьявольская тварь?

Все повернулись – и увидели Коа, сидевшую немного в стороне и смотревшую на них со спокойным выражением красивой морды.

– Это, – сквозь зубы ответил Шай, – моя волчья тень, Коа.

– Она бешеная? – с видом глубокой обиды спросил Итан. – На вид точно бешеная.

– Конечно, она не бешеная! – рявкнул Шай. – Это животное-тень, идиот!

– Я думал, животные-тени существуют только в сказках, чтобы пугать детишек, – с подозрением пробормотал маг.

– Ну так подумай еще раз, – ответил Шай. – Потому что одно из них сидит прямо перед тобой.

Он покачал головой, провел ладонью по своим длинным волосам, беря себя в руки, и наконец сказал:

– Мы зря тратим время на болтовню. Давайте снова все погрузим и двинем отсюда, – он бросил взгляд на Итана, – пока кто-нибудь не сказал чего-то такого, о чем после пожалеет.

– Сначала мы должны поправить изображение на флаге, – заявил Итан, упрямо скрещивая руки на груди.

А Стелла до этого момента и не замечала, что у них есть флаг Клуба исследователей полярных медведей. Он был прикреплен к салазкам спереди и теперь болтался на упавшем шесте.

– О чем ты? – спросила она. – Что там нужно поправить?

– Это флаг полярных медведей, – пояснил Итан, показывая на символ полярного клуба.

На флаге имелись знаки всех четырех клубов, но только этот был вышит золотой ниткой, а остальные – черным.

– Ну а я-то ведь член Клуба исследователей океанских кальмаров…

Итан снял перчатку, щелкнул пальцами – и черные линии многочисленных щупалец кальмара медленно превратились в золотые.

– Первая объединенная экспедиция в истории, – заметил Шай, хотя его это, похоже, не слишком радовало.

Они снова уложили все как можно лучше, а потом Итан, Бини и Стелла забрались на салазки, а Шай запрыгнул на них сзади, чтобы управлять волками. И они поехали – гораздо медленнее на этот раз – дальше вглубь горы.

Через несколько часов они добрались до конца туннеля, и перед ними раскинулся освещенный луной снежный пейзаж. Пока они были внутри горы, наступила ночь, поэтому исследователи решили разбить лагерь под укрытием туннеля, а с первыми лучами солнца двинуться дальше. Все они нервничали, а Стелле невольно хотелось, чтобы с ними был Феликс.

Потом вспыхнула короткая ссора: Бини опустошил одну из своих баночек с мармеладными шариками и предложил ее Итану, чтобы положить в нее зубы. После того как Стелла объяснила Бини, что на самом деле у мага зубы не вставные, а Итан перестал злиться из-за этого предложения, молодые исследователи закутались в свои одеяла и спальные мешки и заснули.