Текст книги "Гвардеец его величества"

Мастер-сержант отвернулся к столу и, взяв оттуда шлем, показал всем рекрутам. Красивый шлем – глухой, чуть напоминающий мотоциклетный, только не такой гладкий – более угловатый, да еще справа встроенный визор плавность линий портит.

– Шлем комплекта брони «Марк-3», в комплекте с индивидуальным прицельным комплексом, – также часть унифицированной экипировки солдат Корпуса. Тактический терминал, – положив шлем на место, продемонстрировал присутствующим Варгас небольшой блок, по размеру подходящий к небольшой полости на броневом щитке левой руки.

Терминал мастер-сержант тоже положил на место, замолчав. Я при этом чувствовал себя достаточно неуютно – стою тут как пугало, все смотрят. Очень не люблю быть в центре внимания.

– Самые дорогие части брони – это встроенный в шлем индивидуальный прицел, стоимостью в две тысячи кредитов, и тактический терминал, который стоит тысячу семьсот, – показал мастер-сержант на отложенные обратно предметы, – поэтому вы, обезьяны, касаться их пока не будете, чтобы не испортить. Сейчас же каждый из вас облачится в стандартный комбинезон «Марк-3», который снимет только после окончания первого этапа обучения.

«Интересно, а сколько длится первый этап?» – мелькнула у меня сразу мысль.

– Весь стандартный комплект индивидуальных средств защиты солдата Корпуса стоит более шести тысяч кредитов, – после небольшой паузы произнес сержант, – это голая сумма, которую платит вам компания за год, без учета пустотных, боевых и премий, если такие будут – в чем я, глядя на вас, обезьяны, сомневаюсь. Полное обмундирование, включая оружейные комплексы и расходные материалы, но без учета боеприпасов, обходится чуть меньше десяти тысяч. Напоминаю вам, отребье, что наша щедрая компания в случае вашей гибели заплатит вашим родственникам страховку в размере пятнадцати тысяч. И надеюсь, вы понимаете – если на этапе обучения вы будете показывать неудовлетворительные результаты, компании будет проще простить мне несчастный случай с вашим участием и заплатить пятнадцать тысяч, чем в дальнейшем рисковать дорогостоящим имуществом.

Если что, утешал я себя, пока в строю рекрутов вместе со всеми шагал на склад, где остальные должны были получить бронекомбинезоны, всегда можно попросить об отчислении, как и говорил капитан Кинф. Если пойму, что точно не тяну на солдата Корпуса, лучше отсюда сливаться.

Забайкальский край, Борзинский район. Подготовительный лагерь

– Господин капитан, у меня для вас информация чрезвычайной важности, – произнес Меир, остановившись в двух шагах от рабочего стола командира учебной базы.

Капитан Кинф, оторвавшись от голоэкрана с графиками и диаграммами, бросил короткий взгляд на старшего оператора компьютерного центра. Легким движением указав гостю на стул, он вызвал на поверхности стола экран управления и активировал систему защиты от прослушивания. Не то чтобы на базе существовала серьезная угроза информационной безопасности, особенно в кабинете начальника, и так имевшего достаточную защиту, просто подобных действий требовал установленный порядок при передаче чрезвычайно важной информации.

– Сегодня на базу прибыло триста восемьдесят четыре рекрута второго потока, – доложил Меир, – по результатам тестирования средняя оценка «удовлетворительно».

Капитан кивнул. Об этой проблеме – оказавшийся слишком высоким для варваров изолированной цивилизации уровень первоначального прохождения базового теста, он знал давно. Кинф сжал губы – он уже догадался, о чем может пойти речь, и мысленно сморщился.

– Два рекрута показали максимальный уровень восприятия.

Кивнув, Кинф выдохнул, сдерживая эмоции – только потенциальных бесов ему на базе не хватало. Если высокие показания можно было спокойно подтасовать, то рекрутов с максимальным уровнем восприятия необходимо было незамедлительно отправлять на ближайшую базу имперских войск.

– Порядковые номера рекрутов – пятьдесят семь и двести четырнадцать, – в ответ на тяжелый взгляд Кинфа произнес старший оператор.

Капитан снова лишь кивнул и активировал одну из голопанелей своего рабочего стола, легким движением руки повернув изображение так, чтобы и Меир его видел.

– Рекруты Юрий Юз и Андрей Стэн, – слегка поморщившись, попробовал воспроизвести терранское произношение начальник подготовительной базы. – Результаты у обоих удовлетворительные, – самому себе произнес он, задумавшись.

По имперским меркам одному семнадцать, второму двадцать три стандартных года. Дети, сущие дети, сморщился Кинф. Когда он начинал служить, граждан Империи принимали в армию с сорока пяти стандартных лет, в корпорации с тридцати пяти – возраст, считающийся совершеннолетием. После восстания умников брали всех граждан с тридцати, а по негражданам Империи возрастного ценза теперь не существовало вовсе.

– Благодарю, лэр Меир, – взгляд капитана обрел ясность, – что-нибудь еще?

– Нет, господин капитан, – отрицательно покачал головой старший оператор.

– Можете быть свободны, лэр Меир. Благодарю за оперативно переданную информацию, – легкий оттенок в интонациях капитана хлыстом стеганул старшего оператора.

– Мы… мы перепроверяли, лэр капитан, – невольно опустил тот взгляд.

С момента окончания подготовительного теста прошло уже несколько часов – непозволительно долгий срок для подобного доклада. Но Меир лишь недавно после повышения вступил в должность и только после этого получил доступ к информации о том, что кроме стандартного теста на пригодность к службе у новобранцев проверяется еще и уровень восприятия. Причем никто из преподавателей на курсах переподготовки не мог лично похвастаться тем, что при тестировании обнаружил беса – а тут их сразу двое! Естественно, Меир три раза тщательно все проверил и перепроверил.

Кинф жестом показал Меиру, что более его не задерживает, и старший оператор базы покинул помещение. Не выключая защиту, капитан отправил несколько сообщений, и практически сразу же получив ответ, направился в кабину межсистемной связи.

Чуть более часа понадобилось для того, чтобы информация из кабинета командира подготовительной базы – обрастая метками, комментариями и резолюциями, – попала по назначению. Доклад Кинфа сперва дошел до руководителя крыла Корпуса, дислоцированного в Седьмом секторе Пограничных миров – ближайшем освоенном имперском секторе галактики. Потом информация попала во Внутренние миры, в штаб Корпуса, расположенный на орбитальной станции «Цербер», и оттуда запросом отправилась обратно в Пограничные миры. Достигнув лорда-протектора Деклуа в системе Нави, сообщение вновь вернулось во Внутренние миры, в самый центр галактической цивилизации – столицу Септиколии планету Империум, где оказалось на столе одного из ответственных руководителей отдела департамента стратегического планирования.

Еще около часа потребовалась на то, чтобы информация преобразовалась в приказы, один из которых проделал путь из столиц на станцию «Цербер» во Внутренних мирах – оперативное командование крыла Корпуса – планета Терра, где оказался у капитана Кинфа; второй приказ департамента отправился напрямую в рубку тяжелого крейсера «Инвиктус», который, находясь на орбите Терры, был на ничтожном по галактическим меркам расстоянии от второго получателя – особенно если учитывать те тысячи световых лет, которые преодолела первичная информация, вернувшаяся бумерангами приказов.

Времени на это могло пройти еще меньше, если бы не одно но – в отделе стратегического планирования ожидали информацию по запросу с последней учебной базы на поверхности Терры. Доклады от первых двух по обнаружению в потоке бесов в департамент стратегического планирования попали раньше – в этих подготовительных лагерях было по одному человеку, а не два, как у Кинфа. Но на последней базе тест был пройден рекрутами в штатном режиме – на общий, довольно высокий уровень рекрутов внимания уже почти не обращали – в департаменте стратегического планирования царило сейчас состояние, которое можно было охарактеризовать как легкое волнение.

Очень серьезное определение для подобной структуры: максимальный уровень восприятия у граждан Империи встречался крайне редко – около тысячной доли процента от проходивших тест. А тут превышение среднестатистического уровня сразу в двести раз – было от чего задуматься.

Капитан Кинф получил приказ передать двоих рекрутов в распоряжение капитан-коммодора Старка на «Инвиктус», но – невиданное дело, не сразу. В отделе стратегического планирования решили, что варварам с дикой планеты стоит сначала обучиться основам военного дела, а делать это лучше в более привычном окружении – хотя бы рядом со своими соотечественниками.

– Мастер-сержанта Варгаса ко мне, – перечитав текст приказа, коснулся капитан панели интеркома.

Варгас явился быстро и, поприветствовав капитана по уставу, прошел к столу, вопросительно подняв брови в ответ на тяжелый взгляд. Капитан не стал ничего говорить и просто кивнул на экран справа, на котором по-прежнему светились личные дела двоих рекрутов.

– Что мне с ними сделать? – ухмыльнулся мастер-сержант, глядя на изображения двоих терран.

– Бесы, – одними губами произнес капитан.

– Бесы? – переспросил Варгас так же беззвучно.

– Бесы, – эхом повторил капитан.

Следующие слова мастер-сержант произнес вслух и не на интере – фраза была на кави и являлась грязным ругательством с переходом на личности, по имперским законам за такое можно было получить серьезное наказание.

– Когда их заберут? – посмотрел на капитана Варгас. Наедине он вполне мог позволить себе подобную фамильярность – вместе с Кинфом они служили давно, а начинали и вовсе рядовыми в одном из взводов Второй гвардейской бригады космодесанта.

– После окончания подготовки, – произнес капитан и согласно кивнул, когда мастер-сержант выразил свое удивление.

– У терран, даже неподготовленных, слишком хорошие показатели, – покачал головой капитан. – Поэтому забирай этих, – несколько движений, и еще шесть иконок с характеристиками самых успешных при прохождении теста рекрутов появились на проекции интерактивного рабочего экрана капитана. – Готовь их для передачи в мобилизационный департамент космодесанта, и вместе с ними возьми этих двоих, – иконки потенциальных бесов также переместились в сектор отделения, которое будет готовиться для службы в имперской гвардии. – Попробуй сделать так, чтобы юнцы имели хоть какие-то шансы, – неожиданно попросил капитан Варгаса.

Мастер-сержант несколько мгновений вглядывался в отображение личных дел, а после кивнул. Капитан пристально посмотрел на своего старого сослуживца, потом удовлетворенно опустил веки на несколько мгновений, а когда открыл глаза, вновь взглянул на подсвеченные иконки рекрутов. В ближайшие месяцы, пока Варгас будет лепить из них солдат, эти оба рекрута пожалеют, что вообще на свет появились. Зато у них появится шанс.

Коммерческая станция промышленной компании «Сатари» Нави-Терминал

– Диспетчерская Нави-Терминал, здесь транспортное судно «Вояжер», бортовой номер Y1809, нахожусь в обычном пространстве, прибыл на погрузку согласно заданию полетной программы.

Пиктограмма, показывающая статус связи, горела устойчивым зеленым – на диспетчерском пункте сообщение Горса было получено, как и дублирующая передача голосом. Но никакой более реакции пока не наблюдалось – полная тишина. Время, будто замедлив свой бег, потянулось вязкой патокой, каждая секунда ощущалась кожей.

Пилот-стажер Коул удивился настолько, что лицо его вытянулось так, что даже уши зашевелились. Секунды между тем шли одна за другой, но ничего больше не происходило.

– «Вояжер ноль девять», здесь Нави-Терминал, – вдруг раздался в рубке транспорта сухой механический голос, – ваши координаты получены. Подтвердите запрос на видеосвязь.

– Нави-Терминал, здесь «Вояжер ноль девять», запрос подтверждаю, – произнес Горс, пожевав губами и сморщившись – он уже понял, что ничего хорошего с ним в ближайшее время не произойдет. Коротко мазнуло легкой печалью о том, что спокойный период жизни закончился, – но это чувство быстро ушло, уступив место состоянию спокойной собранности.

В рубке транспорта мигнуло, и перед пилотами появилось голографическое изображение рабочего места диспетчера, с декоративной панелью на заднем плане, на которой был крупно изображен логотип компании – выполненный в несколько красных штрихов схематический силуэт корабля на белом фоне. Вот только кресло диспетчера сейчас пустовало. Лицо Коула вытянулось еще больше, хотя казалось, что дальше уже некуда. Но загудевший зуммер окончания последнего этапа процесса идентификации заставил пилота-стажера встряхнуться, и он постарался взять себя в руки.

Вдруг на голоэкране появилось движение, и в пустое кресло приземлился диспетчер – мужчина с явным излишком веса, вытирающий рот тыльной стороной ладони от остатков обжигающе-зеленого соуса.

– «Вояжер ноль девять», идентификация завершена, отправляю координаты для стыковки с терминалом, прошу подтвердить, – проглотив кусок еды, произнес толстый диспетчер.

– Нави-Терминал, координаты получили, к стыковке готов, – ответил Горс, быстро бегая пальцами по кнопкам активации посадочной программы. Вдруг он едва дернулся, но тут же легким движением сместил экраны в сторону и активировал систему закрытой связи, терминал которой неожиданно замигал. После перехода на закрытый канал никаких особых изменений не произошло, только голографическое изображение в рубке колыхнуло едва заметной рябью.

– Даю запрос на доступ к центральному компьютеру, – произнес толстый диспетчер, закончив жевать и в промежутке между словами снова вытерев губы ладонью – в этот раз более тщательно.

– Подтвердите запрос наличия уровня доступа, – Горс активировал сразу несколько интерактивных окон.

– Да пожалуйста, – пожал плечами диспетчер, поведя плечами, и, с кряхтеньем наклонившись к пульту, сделал несколько манипуляций.

Краткий миг ничего не происходило, а после перед Горсом зажглось несколько зеленых пиктограмм.

– Уровень доступа подтвержден, доступ к центральному компьютеру подтвержден, – кивнул Горс, активируя запрос.

– Ждите, идет загрузка, – произнес диспетчер и потер краешек рта двумя пальцами. Горс кивнул и, проделав несколько манипуляций, переключился на другой канал связи.

– Здорово, старый, – неожиданно сменив тон, приветствовал Горса диспетчер.

– Здорово, толстый, – в тон ему ответил Горс, и от этого обмена репликами лицо внимательно слушающегося Коула снова вытянулось, да так, что не только уши зашевелились, но и волосяной покров на голове.

– Ты все жрешь? – через мгновение поинтересовался Горс у диспетчера, и вовсе введя Коула в состояние ступора.

Толстый диспетчер хотел было что-то ответить, передумал, потом снова порывался что-то сказать, но опять замер и только после небольшой паузы посмотрел на свое пузо, потом на Горса.

– Ну да, – лицо толстяка расплылось в улыбке.

– Рассказывай, Фич, не тяни, – попросил диспетчера Горс.

– Нечего рассказывать, – пожал плечами толстяк, – все под грифом, ты ж понимаешь.

– А то ты не знаешь, – ухмыльнулся Горс.

– А то сам не посмотришь, – вернул ему ухмылку толстяк.

– Слышно что?

Фич выпятил губы, отчего его толстое лицо сжалось в гримасу, и покачал головой, а потом просто похлопал себя двумя пальцами по плечу.

– У… – расстроенно протянул Горс, – еще и с этими.

– С этими… – недовольно пробурчал диспетчер, который, несмотря на официальную информацию в личной карточке, с погонами космофлота никогда не расставался. – Память у тебя – давно ли сам «этим» был? – спросил Фич с вызовом.

– Кто бы про память мне тут песни пел, – хмыкнул Горс.

– А что, у меня, в отличие от тебя, все в поря…

– Двести кредитов, которые ты мне еще в прошлом году обещал завтра отдать, где?

– Ой, старый, забыл совсем, со смены вернусь, сразу на твой счет кину, – быстро произнес Фич, хотя в голосе его особой вины не чувствовалось.

– Верю-верю, – вновь усмехнулся Горс, отчего его перекошенное шрамом лицо приняло откровенно уродливое выражение, и, посмотрев на всплывшее сообщение об окончании загрузки программы в центральный компьютер, снова перешел на «официальный» закрытый канал компании.

– Подтвердите окончание загрузки, – вновь изменившимся, деловым тоном потребовал Фич.

– Окончание загрузки подтверждаю, – голос Горса также вновь приобрел сухой оттенок.

– Активируйте полученную программу и действуйте согласно указаниям.

– Принял, конец связи, – кивнул Горс и, отключившись, повернулся к терминалу управления, активируя полученную программу действий.

Через несколько часов «Вояжер» был уже далеко от системы Нави, направляясь к самой границе Седьмого сектора Пограничных миров – причем использовалась на «Вояжере» программа резервного управления – по всем документам и системам слежения и учета транспортный корабль находился сейчас в ремонтном доке станции Нави-Терминал, в бортовом журнале которой была запись о том, что при выполнении стыковки с грузовым доком вследствие программного сбоя произошло столкновение «Вояжера» с обшивкой станции, в результате чего транспорт получил повреждения, на устранение которых необходимо ориентировочно два месяца. И дополнение с примечанием о том, что начало работ откладывается на неопределенный срок по причине отсутствия на складе станции нужных компонентов и запасных частей.

Через несколько дней потерявшийся для официальной глобальной навигационной системы «Вояжер» вывалился в пространство в конечной точке маршрута – неподалеку от необитаемой и еще не освоенной звездной системы. Несколько мгновений все было тихо – Горс просто ждал, а Коул с расширенными глазами осматривался по приборам, но вдруг прозвучал аварийный сигнал, а на экранах появилось сразу несколько сообщений, информирующих о том, что транспорт захвачен чужими системами наведения. Через некоторое время красный свет, озаривший кабину, стал приглушенным, но никуда не исчез, а сообщение о захвате «Вояжера» чужими оружейными системами с экрана не пропадало.

– Лэр Горс, что происходит? – от волнения голос Коула едва не дал петуха.

Горс спокойно посмотрел на пилота-стажера, а после вновь отвернулся к экранам и пожал плечами.

– Судя по сообщению бортового компьютера, наше корыто сейчас держит на прицеле парень с большой пушкой, – произнес он после некоторой паузы.

– Транспортный корабль «Вояжер», здесь корвет «Ниллан» Септиколийского императорского флота, – произнес вдруг в рубке спокойный – даже с некоторой ленцой – голос.

Экраны радаров «Вояжера» до сих пор были пусты, не показывая никаких признаков присутствия рядом других кораблей. Неудивительно – у военных судов сенсоры по умолчанию были на порядок лучше, чем установленные на гражданских. Да и корветы принадлежали к подразделениям разведки, что и вовсе делало их практически незаметными для кораблей другого класса.

После того как «парень с большой пушкой» обозначил себя, в рубке повисла мучительная тишина. Коула била мелкая дрожь волнения, а вот Горс, наоборот, принялся внимательно изучать ногти на левой руке.

– Транспортный корабль «Вояжер», здесь корвет «Ниллан» Септиколийского императорского флота, – вновь раздался в рубке тот же голос, только уже в нем не было ленивых ноток, а в интонации проскользнуло раздражение.

– Лэр, – взволнованно сглотнул Коул, – может, ответить?

– Что? – оторвавшись от рассматривания ногтей, абсолютно спокойным тоном поинтересовался Горс.

– Э… Горс… лэр капитан, лэр, – голос пилота-стажера уже ощутимо дрожал, – мы захвачены системой наведения, лэр, и нас запрашивает имперский корвет, лэр!

– Запрашивает? – удивленно взметнул брови Горс. – Разве?

– Транспортный корабль «Вояжер», здесь корвет «Ниллан» Септиколийского императорского флота, как слышите меня, ответьте.

– Вот, – бросил короткий взгляд на стажера Горс, переводя внимание с ногтей на пульт, – теперь запрашивает. Имперский корвет «Ниллан», здесь транспортное судно «Вояжер ноль девять», слышу вас хорошо, – произнес Горс, активировав запрос голосовой связи.

В небольшую паузу после этого вполне уместился бы вопрос: «Так почему ты молчал?» Вероятно, оператор связи корвета и задал этот вопрос, но мысленно.

– «Вояжер», отправляю координаты, двигайтесь в указанную точку на первой космической скорости, после чего отключите все астронавигационное оборудование и будьте готовы к полному сканированию. Подтвердите получение координат.

– «Ниллан», получение координат не подтверждаю. Прошу сообщить, на каком основании собираетесь проводить досмотр.

Пауза хоть и была короткой, но Горс усмехнулся, прекрасно представляя сейчас эмоции оператора связи на корвете.

– «Вояжер», вы в закрытом секторе, находящемся под контролем Септиколийского императорского флота. Принимайте координаты и следуйте в означенный квадрат, приготовившись к досмотру. Неповиновение будет расценено как попытка сопротивления, и к вашему кораблю будет выслана штурмовая группа, а в случае попытки скрыться будут применены строгие меры, вплоть до открытия огня на поражение.

– Имперский корвет «Ниллан», здесь транспортное судно тип «Вояжер», принадлежащее промышленной компании «Сатари». Говорит капитан Кален Горс, прибыл в сектор согласно указаниям полетной программы. В навигационной карточке данный сектор не числится закрытым, и я готов принять эскорт до его границ. Сейчас веду запись разговора, которая в случае активации оружейных систем с целью нанести вред моему кораблю будет отправлена пакетной передачей в промышленную компанию «Сатари». Также в связи с получением угроз отправки штурмовой группы, если в течение двух минут вы не идентифицируете себя, начну передавать сигнал «22-12».

Сигнал «22-12», согласно кодировке, принятой в галактическом сообществе, означал сигнал бедствия, связанного с нападением пиратов и возникшей опасностью для жизни экипажа.

Сидящий на своем кресле Коул, по мере того как Горс говорил, эмоций особо не скрывал – с покрасневшим от волнения лицом он хватал воздух ртом как рыба, пытаясь что-то сказать. Капитан грузовика между тем, закончив свой емкий спич, вернулся к рассматриванию ногтей. Последовала долгая пауза – секунд десять. Коулу за это время показалось, что перед глазами вся жизнь промелькнула. Вдруг аварийное свечение в рубке мигнуло – из красного превратившись в приглушенное оранжевое, и почти сразу же раздался вызов, но на связи был уже другой человек.

– «Вояжер», здесь старший офицер связи корвета «Ниллан» Септиколийского императорского флота, как слышите меня, ответьте.

– «Ниллан», здесь командир транспортного судна «Вояжер» промышленной компании «Сатари», слышу вас хорошо.

– «Вояжер», согласно директиве оперативного командования Одиннадцатого флота под номером DS-5023, данный сектор является закрытой территорией. Передаю координаты и, пользуясь властью офицера Септиколийского императорского флота, приказываю следовать в указанную точку пространства на первой космической скорости для проведения досмотра.

– «Ниллан», координаты принял, ложусь на заданный курс, – произнес Горс, потянувшись к пульту управления, удовлетворенно выпятив нижнюю губу.

Старший офицер связи корвета оказался неглупым парнем, первым делом активировав имперский идентификатор, – это можно было понять по тому, что красный сигнал в рубке сменился на оранжевый, а после быстро и грамотно все объяснил. Правда, Горс не сомневался, что номер директивы офицер придумал с ходу, но проверить этого никак нельзя – доступа к данным космофлота у простого коммерческого пилота нет.

Тем более неглупым офицер оказался, потому что не стал следовать самым простым путем – аппаратура имперского корвета, если он вышел на расстояние устойчивой голосовой связи, без проблем позволяла заглушить все системы связи транспорта и вести после разговор с позиции силы. Но такое, казалось бы простое, решение могло принести офицеру лишнюю головную боль в виде внеплановой проверки действий после того, как Горс передал бы, как следовало по инструкции, запись о действиях офицерах имперского флота в отношении транспорта «Сатари» в службу безопасности компании. Где, как известно, при необходимости очень скрупулезно относились к следованию галактическим нормам и правилам перевозок.

– Лэр… Горс, зачем? – когда «Вояжер» с черепашьей скоростью следовал в указанную точку, смог наконец-таки выдавить из себя Коул.

– Чтоб неповадно было, – пожал плечами Горс, – тот щенок обозначил, что мы захвачены оружейными системами, не включив имперский идентификатор, а после еще подождал, пока мы тут обосремся от страха и лебезить перед ним начнем. Наверное, он удивился, – не удержался и хохотнул Горс, представив, что сейчас выслушивает оператор связи, вынудивший вмешаться в разговор старшего офицера.

Все то время, пока достигший нужной точки «Вояжер» сканировался системами так и не объявившегося в поле зрения имперского корвета, Коул молчал, пытаясь продумать свою дальнейшую линию поведения с капитаном транспорта. Больше с ним в рейсы он желания отправляться не имел – и теперь пилот-стажер думал, как бы потактичнее об этом заявить.

После проведенного сканирования «Вояжер» получил новые координаты и разрешение двигаться на третьей космической скорости, устремившись в следующую точку маршрута полетной программы.

Седьмой сектор Пограничного пояса, система Нави

Через несколько часов полета Коул, с открытым ртом взирая на обзорные экраны, где появилась громада неизвестного корабля, уже забыл о своих недавних мыслях. Обомлев, он наблюдал, как по мере приближения увеличивающаяся махина начинала уже заслонять собой все вокруг.

– Крейсер Его Величества «Клио», флагман Одиннадцатого флота, – заметив расширенные глаза пилота-стажера, произнес Горс.

– Э… лэр Горс, а откуда вы знаете? – Коул бросил взгляд на пустой навигационный экран – военные корабли имперского флота, когда не желали этого, системами поиска не распознавались.

– Как можно не узнать эту старую калошу? – заставив Коула в очередной раз сморщиться, произнес Горс, рассматривая очертания знакомого силуэта.

Крейсер «Клио» был действительно старым – даже по меркам не военного, а торгового космофлота. Хотя триста семьдесят лет назад, после того как он покинул стапели верфи, это был один из самых технически совершенных крейсеров в обозримой галактике. Но годы шли, появлялись новые технологии, «Клио» постепенно модифицировался и перестраивался. Одна из масштабных и системных модификаций произошла тогда, когда с крейсера демонтировали большую часть пусковых установок ракет главного калибра, не став менять их на новые – двигатели крейсера уже не могли обеспечить ему достаточную маневренность для действия в ударных соединениях.

Освободившееся место заняли ангары, где разместилось тактическое крыло из двух эскадрилий истребителей и трех звеньев межсистемных перехватчиков. Так «Клио» из ударного крейсера первой линии превратился в авианесущий корабль второй. После этого «Клио» нежелательно было действовать в одиночку – при встрече с противником схожего класса шансы на успех были невелики, а в Империи всегда пытались избежать ненужных потерь, вступая в схватку только на выигрышных условиях. Естественно, при закреплении в постоянном составе эскадры требования к сроку автономности «Клио» были серьезно уменьшены, и освободившиеся после очередной перестройки площади вместо складов топлива и боеприпасов заняли жилые отсеки, где могла разместиться почти дивизия мобильной пехоты или бригада космодесанта.

Годы модификаций не оставили без изменений и внешний облик «Клио» – меняющиеся технологии поиска и обнаружения, а также новые системы противоракетной обороны заставляли периодически менять старые системы крейсера, что влекло за собой пристройку новых модулей, портящих когда-то строгие и четкие линии обводов корпуса. Еще и расширяя возможности по палубному базированию истребителей и перехватчиков, на пустотной верфи кораблю срезали часть днища и пристроили огромный, пузато-уродливый дополнительный модуль, в котором разместили еще два тактических крыла.

Вот так постепенно, через почти четыре сотни лет «Клио» из хищного, современного ударного крейсера превратился в большой, неуклюжих очертаний громоздкий корабль поддержки, на котором уже базировалось три тактических крыла, батальон космодесанта, три роты мобильной пехоты сил планетарного сдерживания, модули пустотных мастерских и отдельный ремонтный эскадрон. Плюс ко всему, на «Клио» до сих пор наличествовали оружейные системы, с помощью которых можно было растереть в порошок любого противника – если тот, конечно, зависнет в пустоте, не предпринимая попыток сопротивления. В общем, получился идеальный штабной корабль – именно поэтому «Клио» и стал флагманом Одиннадцатого флота, а именование крейсера носил до сих пор только из уважения к памяти своего славного боевого пути.

Вышедший на связь диспетчер «Клио» скинул «Вояжеру» координаты для стыковки, и транспорт направился в указанном направлении, приближаясь к одному из длинных лучей стыковочных шлюзов. «Клио» и так умел – находясь в состоянии покоя, чтобы не грузить очередностью вылета-посадки ворота палуб базирования тактических крыльев, во все стороны выкидывались щупальца терминалов внешней стыковки – значительно ускорявшие процесс дозаправки баков и систем вооружений, да и дезактивация ангарам не требовалась после грязно-радиоактивного выхлопа маневровых двигателей палубной авиации.

Вот только вместо ряда однотипных хищных истребителей и перехватчиков у рукава шлюза, к которому направлялся «Вояжер» сейчас, места были заняты вереницей разномастных транспортов, красиво переливающихся жгутами молний – сбрасывалось статистическое напряжение. Невиданное разнообразие – виднелись небольшие грузовики типа «Вояжер» или «Курьер», массивные контейнеровозы, мелькали транспортные корабли имперского космофлота, виднелось даже два пассажирских лайнера. А поодаль, у рукава другого шлюза, зависли три мастодонта, предназначенные для перевозки кораблей тактической авиации. Глядя на это столпотворение, Горс произнес несколько фраз на неизвестном языке, причем в его интонациях сквозила высшая степень удивления.

– Вот это ничего себе компания собралась, – добавил он чуть погодя на интере, в ответ на вопросительный взгляд Коула.

Действительно, транспорты, помимо типовых различий, пестрели еще и разными опознавательными идентификационными знаками – виднелись эмблемы «Сатари», «Пятой Ресурсной» и ТКН, а чуть дальше Коул заметил корабли «Адели» и «МедТеха». Причем если первые три были имперскими государственными корпорациями, то «Адели» и «МедТех» являлись полностью частным капиталом – хотя и работали в основном по контрактам имперских тендеров – в большинстве флотских, армейских или департамента дальних миров. «Адели» специализировалась на установке связи – в том числе с нуля, работая больше по окраинным системам; в «МедТехе» преобладало медицинское направление, в том числе и бионика. Вот только сама корпорация сейчас переживала нелегкие времена – со времени начала восстания умников, когда огромная часть мощностей и технологий оказалась во враждебных руках – основные институты «МедТеха» располагались в мирах Тарна, наряду с Дикими мирами, больше всего пострадавшими от восстания.