Текст книги "Подводный флот Гитлера"

Потери противоборствующих сторон

С начала сентября до конца 1939 г. немцами было потоплено 147 судов союзников общим тоннажем около 700 тыс. тонн, из которых 100 судов шли самостоятельно. На минах, поставленных германскими субмаринами, подорвалось 25 судов. Меньше всего было жертв среди судов, следовавших в составе конвоев, – 22.

Торговые моряки получали 100 долларов за 44-часовую рабочую неделю. За час переработки платили 85 центов. Плюс военная премия 100 долларов за поход в Атлантике, около 100 долларов за плавание в районе военных действий. По тем временам это были немалые деньги, но ради них приходилось порой рисковать жизнью…

Дёниц в своей книге «Немецкие подводные лодки во Второй мировой войне» приводит следующие данные в отношении первого периода войны (до 1 марта 1940 г.): «Противник потопил 14 подводных лодок, что означало потерю около 400 подводников. Общее водоизмещение потерянных лодок составляло около 9500 тонн. За этот же период в результате действий подводных лодок противник потерял 199 судов общим тоннажем 701 985 рег. – бр. тонн; на минах, поставленных подводными лодками, погибло 115 судов общим тоннажем 394 533 рег. – бр. тони. Были потоплены: линейный корабль «Ройял-Оук» водоизмещением 29 150 тонн, авианосец «Корейджес» водоизмещением 22 450 тонн. Линейным кораблям «Нельсон» и «Бархэм» (атакован U-30), а также крейсеру «Белфаст» были нанесены повреждения».

Вывод, сделанный командующим подводного флота Германии Дёницем, гласил: «Урон был велик (имеются в виду те самые 14 потопленных немецких субмарин. – Примеч. авт.), но для командования подводных сил он не явился неожиданностью. Подобные потери предполагались заранее. В каждом отдельном случае, если представлялась возможность, проводилось расследование в отношении выявленных или предполагавшихся обстоятельств гибели подводной лодки. Такой анализ необходим для постоянного совершенствования приемов управления и боевых качеств подводных лодок».

Подводная война только набирала обороты – Гитлер стремился к мировому господству, и «волчьи стаи» Дёница стали одним из орудий, способных поразить врага, тщетно надеявшегося «отсидеться за семью морями».

Глава 4
Высадка в Норвегии и ненадежные торпеды

Операция в Норвегии, развернувшаяся в апреле – июне 1940 г., потребовала мобилизации всех сил подводного флота Германии. Эта территория занимала не последнее место в планах воюющих сторон. Первоочередной задачей немецкого командования, давно вынашивающего планы освобождения флота из «географического плена» Гельголандской бухты, была подготовка к захвату Дании и Норвегии – именно об этом говорилось 10 октября 1939 г. в докладе командующего ВМФ Редера фюреру. Кроме того, германское командование рассчитывало значительно улучшить позиции в Северной Атлантике и обеспечить беспрепятственное получение стратегического сырья (руды) из соседней Швеции, а кроме того, захватить важные морские и сухопутные подступы к северным границам Советского Союза. Норвежские порты Нарвик и Тронхейм подходили для размещения баз германских субмарин, что в итоге сокращало им долгий путь в Атлантический океан вокруг северного побережья Шотландии.

27 января 1940 г. при Верховном командовании вооруженных сил Германии был создан рабочий штаб по разработке детального плана норвежской кампании. Поводом, форсирующим подготовку к захвату страны, послужила произошедшая 16 февраля 1940 г. атака англичанами в норвежских территориальных водах немецкого судна снабжения «Альтмарк».

Помимо этого, с целью обеспечения успеха своей предполагаемой высадки войск, британский флот отправил в балтийские проливы свои подводные лодки, к утру 8 апреля выставили мины в Вест-фьорде и Англия объявила о постановке мин в территориальных водах Норвегии, в районе Воде и Тронхейма, тем самым де-факто нарушив нейтралитет страны. Согласно данным Белли В.А., Пензина К.В. («Боевые действия в Атлантике и на Средиземном море. 1939–1945 гг.»), «к началу операции немцы по сравнению со своими противниками имели незначительные военно-морские силы. Английский и французский флоты превосходили их по своей мощи примерно в 9 раз. Выгодное положение Скапа-Флоу и удаленность этой военно-морской базы от западных берегов Норвегии всего на 250 миль давали огромные преимущества английскому флоту, которыми, однако, англичане не сумели воспользоваться.

Операция «Везерюбунг»

К моменту немецкого вторжения норвежская армия насчитывала около 14 500 человек, была слабо вооружена: норвежский флот имел в своем составе 4 старых корабля береговой обороны, около 30 небольших миноносцев, в том числе только 4 постройки 1936–1939 гг., 9 малых подводных лодок, 11 минных заградителей и вспомогательные суда. Около половины кораблей норвежского флота в момент высадки находилось в базе Хортен.

Поскольку захват Дании и Норвегии германское руководство предписало готовить «как можно скорее и как можно большими силами», директива на операцию (единственный раз на протяжении всей войны) предусматривала привлечение к ней основных сил надводного и подводного флота Германии, транспортные суда общим тоннажем 1,2 млн брт, около тысячи боевых и транспортных самолетов и усиленный корпус в составе пяти пехотных и двух горнострелковых дивизий, не считая частей и соединений, выделенных для занятия Дании. Основная часть германских морских сил базировалась в Вильгельмсхафене, другая часть – в балтийских портах (Киль, Штеттин, Росток и др.).

При планировании вторжения немцы особое внимание уделили внезапности и быстроте выполнения операции, а также решительному, не считаясь с потерями, пресечению всяких попыток англичан противодействовать вторжению. При этом расчет немцев исходил не из реального соотношения сил на море, а из традиционного принципа англичан не ввязываться в решительную борьбу с противником, если эта борьба чревата серьезными потерями. Расчет немцев оказался правильным, так как англичане не хотели рисковать своими кораблями.

Вместе с тем при существовавшем тогда соотношении сил на море немцы заведомо шли на возможные крупные потери. В документах на операцию отмечалось, что и при условии полной внезапности вполне вероятны крупные потери, особенно в надводных кораблях. Считалось весьма сложным обеспечить обратный переход кораблей из северных портов Норвегии, поскольку внезапность к этому времени будет уже утрачена. Подготовка предусматривала изучение норвежских баз – объектов захвата и навигационных условий плавания кораблей во фьордах, тренировку войск в посадке на корабли и разгрузку их в условиях, максимально приближенным к боевым. Необходимо отметить, что в проводке кораблей по длинным и узким норвежским фьордам широко привлекался личный состав немецкого торгового флота, имевшего опыт плавания в том районе.

Не рассчитывая на мощь своего надводного флота, уступающего британскому, германское командование предполагало использовать свою авиацию, чтобы ослабить ВМФ Англии ударами с воздуха и тем самым обеспечить безопасную высадку десанта. Другой акцией, призванной не допустить надводные силы английского флота в район наиболее интенсивного движения транспортов и конвоев с войсками и техникой, было минирование немцами западных подходов к проливу Скагеррак.

5 февраля состоялось заседание военно-морского штаба, на котором от командующего подводным флотом рейха Дёница потребовали, чтобы он с помощью своих субмарин обеспечил подводную разведку для внезапной высадки, которую немецкие войска планировали провести в некоторых местах побережья Норвегии.

Для реализации этой задачи Дёниц сформировал две группы атаки, помимо групп, которые производили разведку в норвежских фьордах: северная (из шести лодок), которая размещалась на предполагаемом пути королевского флота к Нарвику; другая (состоявшая из трех меньших лодок) располагалась ближе к Скапа-Флоу.

4 марта 1940 г., во время подготовки к операции, командование подводных сил получило следующий приказ (Оперативный документ № 226/40) от штаба руководства войной на море:

«Задержать выход подводных лодок из баз. Подводным лодкам, вышедшим из баз, прекратить боевые действия у норвежского побережья. Срочно привести в боевую готовность все военно-морские силы. Состояния особой готовности не объявлять».

Сам Дёниц о планах командования рассказывал следующее: «На следующий день я получил в Берлине от штаба руководства войной на море разъяснение в отношении оперативных целей, положенных в основу приказа. Задача состояла в том, чтобы произвести молниеносную высадку в Норвегии и Дании и оккупировать их. В Норвегии намечалось высадить десанты в Нарвике, Тронхейме, Бергене, Эгерсунде, Кристиансунде и Осло. В первые четыре пункта высадки войска перебрасывались исключительно боевыми кораблями, в Кристиансунд и в Осло – боевыми кораблями и транспортами. Кроме того, предусматривалась высадка воздушных десантов в Ставангере, Кристиансунде и в Осло.

Ряд признаков говорил о том, что противник также планировал против Норвегии военные действия. Поэтому было принято решение упредить противника.

Надо было считаться с тем фактом, что противник может начать действия еще до того, как германские силы перейдут к осуществлению намеченной операции. Противник наверняка будет активно противодействовать высадке германских десантов. В этом случае его действия окажутся направленными против занятых нами портов или на создание собственных, то есть английских, опорных пунктов. Следовало также ожидать, что противник всеми силами попытается прервать морские коммуникации между Норвегией и Германией.

В соответствии с обстановкой и планами следовало провести ряд собственных мероприятий. Подготовку предполагалось закончить к 10 марта. Однако надо было учитывать, что начало операции может задержаться из-за ледовой обстановки.

Главная задача подводных сил состояла в том, чтобы во время операции прикрыть с моря собственные силы, когда они подойдут к пунктам высадки. С этой целью после входа наших сил в намеченные для высадки фьорды подводные лодки должны были немедленно занять глубоко эшелонированные (насколько это позволит их численность) позиции. Наш главный удар должен быть направлен на Нарвик. Вследствие удаленности последнего от пунктов сосредоточения наших сил и экономического значения его для экспорта железной руды в Германию именно здесь следовало ожидать нападения противника.

Дальнейшая задача подводных лодок состояла в действиях против английских десантов. Однако из-за большого числа пунктов, пригодных для высадки десантов, прикрыть фьорды подводными лодками не представлялось возможным. Существовала опасность, что в подобном случае силы могут оказаться сосредоточенными там, где это как раз не надо, или, наоборот, их может оказаться недостаточно именно там, где они необходимы. Поэтому представлялось целесообразным, чтобы на первых порах группы подводных лодок составили резерв, заняв исходные позиции в открытом море поблизости от районов, находящихся под угрозой. В таком случае можно было использовать подводные лодки для удара по тылу противника, а также для того, чтобы отрезать его от баз, когда станет известно, где противник предполагает высадить десант.

Эти же группы подводных лодок можно будет использовать и для решения третьей задачи – нападения на военно-морские силы противника, если они попытаются прервать морские коммуникации между Норвегией и Германией.

Если удастся нанести урон противнику еще на подходе, это также будет способствовать решению трех названных задач. Поэтому имеет смысл расположить часть подводных лодок на путях подхода противника, по возможности вблизи от его баз. Для выполнения всех этих важных задач требовалось большое число подводных лодок. Имевшихся в строю не хватало. Поэтому было дано указание временно прервать занятия в школе подводного плавания на Балтийском море и передать принадлежавшие ей шесть малых подводных лодок флоту. Одновременно был отдан приказ немедленно привести в боевую готовность две новые подводные лодки: U-64 и U-65, которые проходили ходовые испытания.

Эти меры охватывали все подводные лодки, готовые к выходу в море. В результате в операции против Норвегии можно было использовать 12 океанских подводных лодок, 13 малых подводных лодок и 6 учебных подводных лодок».

Окончательный вариант плана захвата Норвегии и Дании (условное наименование операции «Везерюбунг» – «Везерские маневры») фюрер одобрил 7 марта 1940 г., и в тот же самый день, т. е. за месяц до начала высадки немецких десантов в Норвегии, была издана директива командования о начале развертывания сил для проведения операции.

Согласно директиве, к началу марта 1940 г. были отозваны германские подводные лодки с коммуникаций в Атлантике и Северном море и развернуты в интересах обеспечения операции в Северном и Норвежском морях. Из 30 лодок 4 были развернуты подходах к Скапа-Флоу, 9 – в районе Шетландских островов, 4 – в районе Лофотенских островов, 2 – на подходах к Тронхейму, 5 – у Бергена, 2 – у Ставангера, 4 – к югу от Норвегии.

В результате проведенной дешифрации британских радиограмм 14 марта было обнаружено присутствие нескольких английских субмарин в Северном море: в районах Скагеррака, западнее Ютландии и в районе Терсхеллинга было запеленговано четырнадцать британских подводных лодок. Для их уничтожения командование ВМФ рейха отправило восемь малых подводных лодок, из которых только одна, U-4, в районе Ставангера потопила 10 апреля английскую подводную лодку «Тисл».

Главной задачей подводного флота в Норвежской операции было прикрытие с моря своих кораблей, движущихся к местам высадки десанта, а группа лодок, развернутая на подходах к Оркнейским и Шетландским островам, должна была заняться разведкой и нападением на корабли англичан. Для перевозки десанта немцы использовались 7 крейсеров, 14 эсминцев, 8 миноносцев и большое количество других, более мелких кораблей. Наиболее крупные передовые отряды (не более 2 тыс. человек) высаживались в Нарвике, Осло и Тронхейме. Учитывая мощь королевского флота, германское командование готовило эту операцию в строжайшей тайне – даже командиры кораблей, выходивших на задания, получали приказы в опечатанных конвертах, которые можно было вскрыть лично в открытом море после получения условного сигнала…

Утром 9 апреля, согласно плану операции, немецкие подводные лодки получили приказ занять, если они еще не заняли, позиции во фьордах. Вскоре начали поступать донесения: в 09.30 командир подводной лодки U-56 доложил о том, что обнаружил в районе юго-западнее полуострова Статланд два линейных корабля, идущих курсом на юг; в 12.00 с U-51 поступило сообщение о пяти эскадренных британских миноносцах в Вест-фьорде, идущих курсом на юго-запад; в 18.15 с U-49 поступила радиограмма, что лодка обнаружила соединение кораблей противника, следующих курсом на север; в два часа ночи (уже 10 апреля) в 01.59 та же самая U-49 заметила в районе западнее полуострова Статланд два крейсера. В этот же день командование подводными силами рейха получило донесение от командующего 4-й флотилией эскадренных миноносцев, в котором говорилось о том, что на рассвете, пользуясь плохой видимостью из-за снежных зарядов, в Уфут-фьорд прорвались эскадренные миноносцы противника, с которыми его флотилия ведет бой, что находившиеся на позициях в Вест-фьорде немецкие подводные лодки не смогли воспрепятствовать прорыву вражеских эскадренных миноносцев.

Предполагая, что англичане выбрали в качестве пунктов нанесения главного удара районы Нарвика и Тронхейма (о чем свидетельствуют донесения об обнаружении вражеских кораблей в этих местах), немецкое командование отдало приказ отправить еще четыре подводные лодки к Нарвику и две – к Тронхейму.

После того как 12 апреля с субмарины U-38 поступило донесение об обнаружении в районе северо-западнее Вест-фьорда эскадренного миноносца и двух транспортов, двигавшихся на северо-восток, германское командование предположило, англичане готовят высадку во фьорде севернее Нарвика. Для ее предотвращения туда были направлены субмарины U-47, U-48, U-49, которые должны были прибыть в Вогс-фьорд своевременно до предполагаемого прихода туда английских транспортов с войсками.

Опираясь на данные радиоперехвата от 12 апреля, немецкое командование, чтобы предотвратить предстоящую высадку десанта в районах Намсуса (Намсен-фьорд – залив Фолла) и Ондальснеса (Ромсдальс-фьорд), отправило дополнительно к высланным в Вогс-фьорд трем подводным лодкам еще одну субмарину к Намсен-фьорду (позже туда были посланы еще две малые лодки) и одну – к Ромсдальс-фьорду.

Высадка английских десантов в районах Намсуса и Ондальснеса началась 14 апреля, а два дня спустя с U-47 поступило донесение о том, что в проливе Бюгден были обнаружены вражеские транспорты, стоящие на якоре. По приказу командира лодки в них было выпущено восемь торпед, ни одна из которых не достигла цели.

Проблемы с торпедами

Одним из самых неприятных сюрпризов для немецкого командования было резкое увеличение числа отказов торпед. Так, в опубликованных послевоенных источниках приводится следующая безрадостная статистика отказов: из числа торпед с магнитными взрывателями, выстреленными 11 апреля субмаринами U-25, U-48, U-51, шесть – восемь взорвались, не дойдя до цели, что составляло 50–60 % от общего числа отказов, что является недопустимым в боевых условиях. Но зафиксирован и еще более шокирующий, ранее упомянутый факт: из торпед с ударным взрывателем, выстреленных 15 апреля подводной лодкой U-47 по стоящим на якорях транспортам, ни одна не взорвалась.

Но это не было простой случайностью – до наших дней дошли тексты донесений командиров немецких подводных лодок своему командованию, в которых говорится о многочисленных отказах выпущенных субмаринами торпед:

«11 апреля.

«10 апреля вечером атаковал торпедами два эскадренных миноносца. Результатов взрыва не наблюдал. U-25.»

«В 12.30 выпустил три торпеды веером по «Кумберленду». Мимо. Одна из торпед взорвалась на пределе дальности хода. В 21.15 три торпеды веером по крейсеру «Йорк». Все торпеды взорвались, не дойдя до цели. Глубина хода торпед 7 метров. Зона 4. U-48.»

12 апреля.

«10 апреля, 22.50. Два промаха. Одна торпеда взорвалась после прохождения «расстояния безопасности» (300 метров), другая взорвалась через 30 секунд после выхода из аппарата, не дойдя 100 метров до крупного эскадренного миноносца. U-51.»

15 апреля.

«14.04. Торпеды, выпущенные по «Уорспайту» и двум эскадренным миноносцам, отказали. U-48.»

«Залп двумя торпедами по транспорту. Безуспешно. U-65.»

16 апреля поступило донесение от U-47. Командир U-47 докладывал следующее:

«15 апреля. Во второй половине дня обнаружил миноносцы противника. Судя по характеру их маневрирования, можно полагать, что район минирован.

Вечером обнаружил три крупных транспорта (по 30 000 тонн) и три судна меньшего тоннажа, следующие в охранении двух крейсеров. Транспорты стали на якорь вблизи южной части Бюгдена. Производится пересадка войск на рыболовные моторные суда, идущие в направлении Лаванген – Гратанген. Транспорты и крейсера стоят в стесненном районе, частично заслоняя друг друга.

22.00. Выхожу в подводном положении на позицию залпа. Намерение: расходуя по одной торпеде, атаковать оба крейсера и два транспорта. После этого произвести перезарядку торпедных аппаратов и вновь выйти в атаку.

22.42. Выпустил четыре торпеды. Наименьшая дистанция 750 метров, наибольшая – 1500 метров. Торпеды были установлены на глубину хода 4 и 5 метров. Перед лодкой стояла целая стена судов. Ни одного взрыва. Противник ничего не заметил. Произвожу перезарядку торпедных аппаратов.

После полуночи повторяю атаку из надводного положения. Выстреливаю четыре торпеды. Глубина хода торпед та же, что и в первой атаке. Безрезультатно. Одна торпеда отклонилась от заданного курса и взорвалась, ударившись о скалу. При отходе лодка касается грунта. Находясь вблизи патрулирующих кораблей охранения, с трудом отрываюсь от грунта. Начинается преследование лодки и атака глубинными бомбами. Из-за неисправностей в машинном отсеке покидаю район.

19 апреля. Обнаружил «Уорспайт» и два миноносца. Атакую линейный корабль двумя торпедами с дистанции 900 метров. Безрезультатно. Из-за детонации торпеды, взорвавшейся на пределе дальности хода, лодку преследуют миноносцы».

18 апреля.

«Два преждевременных взрыва торпед в районе между Исландией и Шетландскими островами. U-37».

19 апреля.

«Две торпеды по «Уорспайту». Дистанция 900 метров, глубина 8 метров, зона минус 4. Одна торпеда взорвалась преждевременно, вторая – на пределе дальности хода. U-47».

«На выходе из Вогс-фьорда при стрельбе по крейсеру «Эмералд» наблюдал преждевременный взрыв через 22 секунды. U-65».

Немецкие торпеды ни с магнитным, ни с ударным взрывателями оказались небоеспособными: дорогостоящие орудия смерти с контактным взрывателем проходили под кораблем, а с магнитным взрывателем срабатывали, не дойдя до цели, по сути превратив смертоносные германские субмарины в средство разведки, но не уничтожения вражеского флота.

Поэтому штаб руководства войной на море 17 апреля направил командирам лодок, действовавших у южного побережья Норвегии, приказ возвратиться в базы. Через три дня U-47 обнаружила в районе юго-западнее Вест-фьорда конвой, идущий курсом на север. Командир лодки, которой пришлось накануне выдержать атаку глубинными бомбами, после того как торпеда, выпущенная им по британскому линейному кораблю «Уорспайт», не причинила ему никакого вреда (она взорвалась на пределе своей дальности хода), отказался от атаки на вражеские суда, несмотря на благоприятную позицию для стрельбы, – он не желал рисковать лодкой в случае очередного несрабатывания торпеды. Возвратившись на базу, он доложил, что не собирается больше воевать этими «деревянными болванками», подставляя судно и экипаж под длительную опасную бомбежку.

После завершения операции начался «разбор полетов». Так эти события описывает командующий подводного флота рейха Дёниц: «Я приказал расследовать (и сам критически рассмотрел) все обстоятельства действий подводных лодок, которых постигла такая серьезная неудача. Проверка началась с командования подводных сил, то есть с меня. В мою задачу входило так развернуть подводные лодки, чтобы они всегда могли производить атаки в самых ответственных районах. Эта задача была несложной, ибо мы всегда легко узнавали о всех намерениях противника. Атаки подводными лодками линейных кораблей, крейсеров, эсминцев и транспортов свидетельствовали о том, что позиции подводных лодок, как правило, выбирались правильно.

В норвежских фьордах подводным лодкам приходилось нелегко. Узкости, короткий период темного времени, гладкая водная поверхность, постоянная близость мощных сил противолодочной обороны противника – все это усложняло их задачу. U-47 докладывала из Вогс-фьорда об исключительно сильной и тщательно подготовленной противолодочной обороне, подобной той, которую наши лодки встречали в английских базах.

Этого и следовало ожидать, учитывая важность обороняемых объектов – транспортов с английскими войсками. И все же, несмотря на такую противолодочную оборону, немецкие подводные лодки в 36 случаях выходили в атаку. Даже очень придирчивый разбор этих атак установил, что, если бы торпеды были исправны, мы имели бы попадания в следующих случаях: из четырех выстрелов по линейному кораблю – одно попадание, из 12 выстрелов по крейсерам – семь попаданий, из 10 выстрелов по эскадренным миноносцам – семь попаданий, из пяти выстрелов по транспортам – пять попаданий. Какую большую роль могли бы сыграть успехи подводных лодок в ходе норвежской операции! Высадка подвергалась большому риску, когда в Вогс-фьорде под самым носом у немецких подводных лодок с прибывших транспортов началась выгрузка английских войск. Если бы восемь торпед U-47 не отказали, все дальнейшие действия английских войск в районе Нарвика выглядели бы совершенно иначе. Потери немецкого подводного флота в ходе норвежской операции составляли четыре лодки.

После этой операции, естественно, вставал вопрос о целесообразности дальнейшего использования подводных лодок, вооруженных такими некачественными торпедами. Начальник оперативного отдела штаба подводных сил решительно высказался за то, чтобы не использовать подводные лодки в боевых действиях до коренного улучшения торпедного оружия. Однако я понимал, что «прекращение деятельности подводных лодок в данный момент нанесет большой ущерб всему подводному флоту» («Журнал боевых действий штаба подводных сил» 15 мая 1940 г.).

Следовало продолжать подводную войну, пока имелся хотя бы небольшой шанс на успех. Энергичные действия вновь назначенного главного инспектора торпедного оружия контр-адмирала Куммец позволяли надеяться, что в ближайшее время мы будем иметь хотя бы один усовершенствованный взрыватель торпеды. Мы также рассчитывали, что вскоре добьемся правильного хода торпеды по глубине.

Поэтому последующие недели я посвятил посещению действующих флотилий и учебных заведений на Балтийском море. Были проведены беседы с личным составом соединений подводных лодок. Мне удалось преодолеть «моральный кризис», и подводники стали выходить в море с надеждой на успех. Вскоре никто уже не сомневался в правильности решения продолжать борьбу».