Текст книги "Открывая СССР"

Письмо Зиновьева

Пропагандой, как для внутреннего употребления, для и для зарубежного, занимались не только в СССР, но и в Европе и Америке. В том числе и те, кто не брезговал ради успеха своей пропаганды изготавливать фальшивки.

25 октября 1924 года, за 4 дня до начала парламентских выборов в Англии, газета Daily Mail опубликовала «Письмо Зиновьева», якобы написанное председателем Коминтерна Григорием Зиновьевым.

Оно было датировано 15 сентября 1924 года, и, судя по тексту, адресованное ЦК Компартии Великобритании, включало в себя ряд важных рекомендаций Исполкома Коминтерна.

В письме подчеркивалась необходимость «расшевелить массы британского пролетариата и привести в движение армию безработных Пролетариев», которые своими выступлениями должны были давить на английский парламент с целью заставить ратифицировать договор между СССР и Великобританией. Помимо этого, глава Коминтерна предписывал британским коммунистам организовать военный центр компартии из военных специалистов-коммунистов и сочувствующих компартии.

После того как письмо было опубликовано в английских газетах, Министерство иностранных дел направило специальную ноту полномочному представителю СССР в Великобритании Христиану Раковскому. В ноте указывалось, что «письмо Зиновьева» представляет собой не что иное, как «инструкции для британских подданных для насильственного свержения существующего строя в этой стране и разложения вооруженных сил Его Величества». Правительство Англии рассматривало «письмо Зиновьева» как доказательство советского вмешательства во внутренние дела своей страны.

Между тем советское правительство рассчитывало получить от Англии заем, а после публикации «письма» возникла угроза разрыва британским правительством дипломатических отношений с СССР. Не желая вступать в конфронтацию с Британией, СССР отреагировало оперативно – через несколько часов Раковский в своем ответе на полученную ноту категорически отрицал подлинность «письма Зиновьева». Раковский приводил ряд серьезных доказательств того, что документ – фальшивка, которая «является работой преступных личностей, недостаточно знакомых с конструкцией Коммунистического Интернационала». Так, в циркулярах и иных документах Коминтерна не используется самоназвание «Третий Коммунистический Интернационал». Помимо этого, письмо подписано Зиновьевым в качестве «председателя Президиума Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала», в то время как согласно официальным документам он был Председателем Исполкома Коминтерна.

Григорий Зиновьев. 1920

© РИА Новости

Как утверждал в послании англичанам Раковский, «все содержание документа с коммунистической точки зрения состоит из ряда нелепостей, имеющих целью просто восстановить британское общественное мнение против Советского Союза и подорвать усилия, которые были приложены обеими странами для установления длительных и дружеских отношений».

Пока продолжались бурные споры о подлинности «письма Зиновьева» и коварных планах большевиков, 28 октября 1924 года лондонское представительство СССР получило адресованное Раковскому письмо Синклтона, в котором сообщалось, что отправитель готов представить 30 фальшивых документов, которые вскоре «будут употреблены, чтобы дискредитировать Россию».

На следующий же день Синклтон был принят первым секретарем советского полпредства Битнером. В ходе беседы тот сообщил, что, будучи англичанином, он еще до революции вел разведывательную работу в пользу России, являясь тайным агентом военного атташе российского посольства в Лондоне. Сохраненные им симпатии к России заставили Синклтона предпринять действия, направленные на разоблачение авторов «письма Зиновьева» В результате этого расследования ему удалось установить, что в Лондоне действует организация «Британский Королевский союз», финансируемая неким графом Нортумберлендским и газетой «Морнинг пост». Этот союз и занимался изготовлением фальшивок. Среди сотрудников названной организации ему были известны некие Реджинальд Вильсон и капитан Томплинс. Синклтон предъявил подлинники и фотокопии фальшивых документов, которые должны были в скором времени использоваться против СССР.

Ленин, Зиновьев и Бухарин на втором конгрессе Коминтерна. 1920

Не остался в стороне «виновник» инцидента – Коминтерн. Так называемый автор письма, Зиновьев, в своем интервью (подписанном 27 октября) представителям ряда изданий заявил, что поскольку он 15 сентября 1924 года он находился на лечении в Кисловодске, то, следовательно, никаких официальных писем не подписывал. Комментируя текст «своего письма», Зиновьев сказал, что «никакой военной секции в британской компартии пока не существует».

Несмотря на то что советское правительство предприняло большие усилия, чтобы доказать, что «письмо Зиновьева» является фальшивкой, из-за развернувшегося скандала лейбористы проиграли выборы, и первое в истории Англии лейбористское правительство вынуждено было уйти в отставку, оказались на долгие годы испорченными официальные советско-британские отношения, и не было ратифицировано англо-советское торговое соглашение. СССР не получил британские кредиты.

Споры о происхождении «письма Зиновьева» затянулись на десятилетия. В конце прошлого столетия английский министр иностранных дел Робин Кук отдал распоряжение об открытии некоторых архивов, и благодаря документам одного из них выяснилось, что оригинал «письма Зиновьева» попал в рижскую резидентуру от русского эмигрантом из Берлина. А тот зарабатывал на жизнь производством фальшивок.

Логотип британских коммунистов

Ведущий историк английского МИДа Джилл Беннетт, ознакомившись с документами рассекреченных архивов британских спецслужб и предоставленными российскими архивами, сделала вывод, что «письмо Зиновьева» действительно было фальшивкой.

Но на этом история «письма Зиновьева» так и не закончилась – в декабре 2017 года газета The Guardian опубликовала сообщение о том, что в Англии из Британского Национального архива в Лондоне пропали тысячи архивных документов, в том числе – связанные с тем самым «письмом Зиновьева».

Ультиматум Керзона

8 мая 1923 года британский министр иностранных дел лорд Джордж Натаниэл Керзон составил ультиматум, который был передан советскому наркому по иностранным делам Чичерину. В тексте своей ноты Керзон обвинял правительство Советского Союза в нарушении условий англо-русского торгового договора 1921 года. В этом документе говорилось о недопущении антибританской пропаганды на Востоке. В тексте меморандума Керзона было сказано, что российские политические агенты в Персии, Афганистане и Индии продолжают вести подстрекательскую кампанию против Британской империи.

Помимо этого, в пунктах 21 и 22 говорилось о проходящих в Советском Союзе религиозных гонениях: «В течение прошлого года имел место в России ряд событий, поведших к процессу, осуждению и неоднократно казни выдающихся русских священнослужителей, занимающих высокие посты в иерархии православной и католической церквей в России. <…> В самой России, однако, не делается никакой попытки отрицать, что эти преследования и казни являются частью сознательной кампании, предпринятой советским правительством с определенной целью уничтожения всякой религии в России и замены ее безбожием. Как таковые, эти деяния вызвали глубокий ужас и негодующие протесты во всем цивилизованном мире…»

Помимо этого, нота требовала вернуть Британии английские рыболовные сейнеры с экипажами, которые были захвачены в спорных водах Баренцева моря. В тексте ноты Керзон уведомлял советское правительство о неизбежности полного разрыва отношений в случае неудовлетворения всех требований и претензий в течение 10 дней со дня ее получения.

Спустя уже три дня после ее получения правительство СССР отвергло английский ультиматум, и в Советском Союзе началась массовые демонстрации с лозунгами «Наш ответ Керзону».

12 мая в Москве прошла многотысячная демонстрация протеста против «ультиматума Керзона». 19 мая 1923 года в Берлине был опубликован М. Булгаковым «Бенефис лорда Керзона» – фельетон с подзаголовком «От нашего московского корреспондента». В нем описана состоявшая 12 мая в Москве демонстрация.

«…Медные трубы играли марши. Здесь Керзона несли на штыках, сзади бежал рабочий и бил его лопатой по голове. Голова в скомканном цилиндре моталась беспомощно в разные стороны. За Керзоном из пролета выехал джентльмен с доской на груди: “Нота”, затем гигантский картонный кукиш с надписью: “А вот наш ответ”.

По Никольской удалось проскочить, но в Третьяковском опять хлынул навстречу поток. Тут Керзон мотался с веревкой на шесте. Его били головой о мостовую. По Театральному проезду в людских волнах катились виселицы с деревянными скелетами и надписями: “Вот плоды политики Керзона”. Лакированные машины застряли у поворота на Неглинный в гуще народа, а на Театральной площади было сплошное море. Ничего подобного в Москве я не видал даже в октябрьские дни. Несколько минут пришлось нырять в рядах и закипающих водоворотах, пока удалось пересечь ленту юных пионеров с флажками, затем серую стену красноармейцев и выбраться на забитый тротуар у Центральных бань. На Неглинном было свободно. Трамваи всех номеров, спутав маршруты, поспешно уходили по Неглинному. До Кузнецкого было свободно, но на Кузнецком опять засверкали красные пятна и посыпались ряды. Рахмановским переулком на Петровку, оттуда на бульварное кольцо, по которому один за другим шли трамваи. У Страстного снова толпы. Выехала колесница-клетка. В клетке сидел Пилсудский, Керзон, Муссолини. Мальчуган на грузовике трубил в огромную картонную трубу. Публика с тротуаров задирала головы. Над Москвой медленно плыл на восток желтый воздушный шар. На нем была отчетливо видна часть знакомой надписи: “…всех стран соеди…”.

Из корзины пилоты выбрасывали листы летучек, и они, ныряя и чернея на голубом фоне, тихо падали в Москву».

Демонстрация. 1920

Затем во многих городах и даже селах Советского Союза, на заводах, фабриках, во множестве учреждений прошли митинги и демонстрации против империалистической угрозы. Так, в Петрограде (еще осталось несколько месяцев до того, как он станет Ленинградом) прошли две огромные демонстрации, на которыt пришли сотни тысяч человек, и от их имени было заявлено, что «мы хотим мира, но если нас вызовут на бой, мы будем сражаться до полной победы». Сообщения из провинции были полны воинственного энтузиазма. «Крестьяне Херсонской губернии клянутся по первому зову стать под ружье!»… В Екатеринославе на митинге 4 тыс. детей «поклялись вместе с отцами защищать революцию»…

В СССР был начат сбор народных средств на постройку воздушной эскадрильи под названием «Наш ответ Керзону». А во вскоре сочиненном «Авиамарше» («Все выше, и выше, и выше…») появились слова «И верьте нам, на каждый ультиматум / Воздушный флот сумеет даль ответ».

В советских газетах и журналах были опубликованы многочисленные карикатуры на Керзона. Юмористический журнал «Красный перец» (№ 6 за 1923 г.) опубликовал карикатуру «Большевики пишут ответ Керзону». На ней (за основу было взято полотно «Запорожцы пишут письмо турецкому султану») были изображены в стилизованных одеяниях советские вожди и известные деятели: полководец и герой Гражданской войны Семен Буденный, усатый военачальник Сергей Каменев, член Политбюро Николай Рыков, председатель ВЦИК Михаил Калинин, полуголый идеолог и член ЦК партии и Коминтерна Карл Радек, одетый в шляпу нарком внешней торговли Леонид Красин, член Политбюро Бухарин, указующий рукой член Политбюро Лев Каменев, записывающий послание член Политбюро Лев Чичерин, облаченный в буденовку нарком по военным и морским делам Лев Троцкий, стоящий спиной к зрителям председатель совнаркома Украины Христиан Раковский, размахивающий шапкой поэт Демьян Бедный, сидящий в очках Литвинов, смеющийся член Политбюро Иосиф Сталин, веселящийся член Политбюро Григорий Зиновьев.

Большевики пишут ответ Керзону. 1923

Прошло менее десяти лет, и этих людей уже невозможно было представить вместе ни на одной фотографии, ни даже на одном рисунке…

Но одновременно с развертыванием антианглийской пропаганды в стране советское правительство искало пути разрешения конфликта. В Лондон для проведения переговоров с английскими промышленниками о возможном расширении деловых связей был отправлен Л. Красин.

23 мая советское правительство в своей ноте выразило готовность принять некоторые требования Керзона (продлившего срок действия своего ультиматума).

Так, в ноте СНК СССР предложило заключить с Англией конвенцию, предоставляющую английским гражданам право рыбной ловли в советских водах вне трехмильной морской зоны впредь до урегулирования всего вопроса. Советское правительство соглашалось уплатить за конфискованные английские рыболовные суда и выплатить компенсацию за расстрел и арест английских граждан, но при этом заявив, что согласие на это отнюдь не означает ошибочности репрессивных мер, примененных в отношении этих расстрелянных шпионов.

Многие слышали звон, да не знают, что такое – Керзон

Владимир Маяковский. 21 мая 1923 г.

Через 6 дней Керзон заявил, что «три из четырех серьезных спорных вопросов, возникших между обоими правительствами, уже потеряли свою остроту», и поэтому «по ним можно достигнуть определенного соглашения на основе русской ноты от 23 мая». В итоге правительство Великобритании удовлетворилось советскими объяснениями и советскими уступками, касающимися рыбной ловли, и компенсацией за осуждение британских шпионов.

Спустя несколько дней в советских газетах уже не вспоминали ни о Керзоне, ни об его ультиматуме. Но выражение «ультиматум Керзона» в СССР осталось….

11 июля 1923 года в своем дневнике М. Булгаков так оценил итоги ультиматума Керзона и реакции на него советского правительства: «Нашумевший конфликт с Англией кончился тихо, мирно и позорно. Правительство пошло на самые унизительные уступки, вплоть до уплаты денежной компенсации за расстрел двух английских подданных, которых советские газеты упорно называют шпионами».

В тексте романа И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок» британский ультиматум увековечен в двух местах:

«Вдоль улицы стояли школьники с разнокалиберными старомодными плакатами: <…> “Не боимся буржуазного звона, ответим на ультиматум Керзона”».

«Человеку с неотягченной совестью приятно в такое утро выйти из дому, помедлить минуту у ворот, вынуть из кармана коробочку спичек, на которой изображен самолет с кукишем вместо пропеллера и подписью “Ответ Керзону”».

Эти спички упоминаются в одном из самых известных романов ранней советской эпохи – Николая Островского «Как закалялась сталь».

Разговаривают советский и польский пограничники:

«– Товарищ большевик, дай прикурить, брось коробку спичек, – на этот раз уже по-русски говорит поляк.

…И красноармеец, не оборачиваясь, бросает спичечную коробку. Солдат ловит ее на лету и, часто ломая спички, наконец закуривает. Коробка таким же путем опять переходит границу, и тогда красноармеец нечаянно нарушает закон:

– Оставь у себя, у меня есть.

Но из-за границы доносится:

– Нет, спасибо, мне за эту пачку в тюрьме два года отсидеть пришлось бы.

Красноармеец смотрит на коробку. На ней аэроплан. Вместо пропеллера мощный кулак и написано “Ультиматум”. “Да, действительно, для них неподходяще”».

Фрунзе – красный Тамерлан?

Михаил Фрунзе остался в истории не только СССР, но и России как один из немногих пламенных революционеров, победно сражавшихся с белогвардейцами и при этом – не только не запятнавший себя расправами, но и даже «поправленный» лично Лениным за излишнее благородство, которое Фрунзе проявил перед штурмом Крыма.

Фрунзе – Врангелю

Ввиду явной бесполезности дальнейшего сопротивления Ваших войск, грозящего лишь бессмысленным пролитием новых потоков крови, предлагаю Вам немедленно прекратить сопротивление и сдаться со всеми войсками армии и флота, вооружением и всякого рода военным имуществом. В случае принятия Вами означенного предложения Реввоенсовет армии Южного фронта на основании предоставленных ему центральной Советской властью прав гарантирует сдающимся, включительно до лиц высшего комсостава, полное прощение в отношении всех поступков, связанных с гражданской борьбой…

Плакат «Наш ответ». 1923

Ленин – Фрунзе

Только что узнал о Вашем предложении сдаться. Крайне удивлен непомерной уступчивостью условий. Если противник примет их, то надо реально обеспечить взятие флота и невыпуск ни одного судна; если же противник не примет этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно.

История, как войска под командованием Фрунзе героически штурмовали Перекоп и переходили вброд горько-соленый Сиваш, запечатлена во многих литературных произведениях – документальных, художественных и тех, где грань между мемуарами и художественным описанием практически неразличима. Советский классик Олесь Гончар посвятил тем знаменательным дням роман «Перекоп», в котором с публицистическим пафосом рассказывается об умении Фрунзе выстраивать тесный контакт с местным населением, что всегда помогало ему находить поддержку. От Поволжья до Туркестана он неизменно обращался к простым людям, и вот теперь военачальник беседует с рыбаком из присивашского села…

Группа красных казаков перед штурмом Перекопа. 1920

© РИА Новости

Едут они в тачанке вдоль осеннего Сиваша и, не думая о разнице в званиях и чинах, об условном расстоянии, которое, казалось бы, должно было отделять крестьянина от полководца, чувствуют себя просто – два равных человека, и серьезная, вдумчивая идет меж ними беседа.

– А во Владимировке, в других селах, как вы думаете, удастся найти нам проводников?

– Насчет этого не сомневайтесь, Михаил Васильевич. Для Красной Армии проводники везде у нас найдутся, от Чонгара и до Перекопа. Это кабы для белых довелось, так для них у нас – нету.

Олесь Гончар. Перекоп

Существует версия, что один из легендарных командиров Гражданской войны, Григорий Котовский, предложил Фрунзе присоединить к СССР территорию Бессарабии. Котовский собирался, переправившись через Днепр с частью своего корпуса (при этом действовать на свой страх и риск, Совет народных комиссаров СССР даже может объявить его вне закона), и не дав опомниться румынским войскам, разгромить их, воспользовавшись поддержкой местного населения. После создания местного правительства из сознательных граждан оно обратилось бы к властям Советского Союза с просьбой о воссоединении.

Михаил Фрунзе. 1919

Но этот рискованный план – с точки зрения выстраивания отношений СССР с европейскими странами, – был Фрунзе (а через него – советским правительством) отвергнут. В составе Украинской ССР была создана Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика, официально существовавшая с 12 октября 1924 года (конституция принята 23 апреля 1925 года) по 2 августа 1940 года.

До наших дней дошла и не подтвержденная документами легенда, в которой говорилось о том, будто Фрунзе и Котовский, оба бессарабцы, мечтали отделить Украину, в состав которой входила и Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика, от СССР, и стать во главе ее.

Но одна фигура уникальна – это Фрунзе. Личность, не поддающаяся никакой классификации. Современники характеризуют Фрунзе как трезвого, холодного, расчетливого и весьма честолюбивого диктатора. Сам же он, уроженец Киргизии, любил называть себя человеком восточным, а своим кумиром считал Тамерлана, одного из величайших полководцев Средневековья. И одного из самых жестоких властителей. Что-то тамерлановское было и в самом Фрунзе. Полководцем он был, конечно, гениальным – от природы. Обладал редчайшей интуицией, умел выискивать неординарные решения, порой делал ставку на очень рискованные стечения обстоятельств и всегда угадывал… История любит повторения. Возможно, в лице Фрунзе она готовила для русской революции своего Бонапарта.

Валерий Шамбаров. Белогвардейщина

Существует версия, что так до конца и не объясненное убийство самого Котовского было связано с Фрунзе, к тому времени ставшим наркомом и желавшим забрать Котовского на работу в Москву. Котовский был застрелен 6 августа 1925 года во время отдыха на даче в поселке Чабанка (на черноморском побережье в 30 км от Одессы) Мейером Зайдером, своим старым знакомым, прежде укрывавшим его от полиции.

Михаил Фрунзе на встрече с Иосифом Сталиным. 1920-е

Зайдер был через год приговорен судом к десяти годам заключения, но уже спустя три года был освобожден с формулировкой «За примерное поведение». Осенью 1930 года он был убит тремя ветеранами дивизии Котовского.

В этой версии, связывающей Фрунзе и Котовского, говорится о том, что первый доверял второму, и, отдавая должное его организаторским качествам, хотел сделать Котовского своим первым заместителем. Также сын Котовского, Григорий Григорьевич, отмечал, что после смерти Фрунзе прекратилось активное расследование гибели Котовского-старшего.

При этом кончина революционера и полководца Михаила Фрунзе окутана пеленой легенд и версий едва ли не больше, чем любой другой период его жизни. Дескать, его известность и влияние в армии, да еще в сочетании с положительными личными качествами, сильно беспокоили тех, кто приступал в тот момент к решающему раунду схватки за власть… Это, мол, и стоило Фрунзе жизни.

В правительственном сообщении говорилось, что председатель Реввоенсовета СССР М. В. Фрунзе умер в ночь на 31 октября 1925 года от паралича сердца. Консультировали больного виднейшие врачи страны: профессора И. И. Греков, А. В. Мартынов, Д. Д. Плетнев, В. Н. Розанов, П. Н. Обросов, врачи А. Д. Очкин и Б. О. Рейман. Они же подписали бюллетень о его смерти и засвидетельствовали: «Операция, предпринятая 29 октября 1925 года по поводу язвы двенадцатиперстной кишки, вызвала обострение имевшего место хронического воспалительного процесса, что повлекло за собой острый упадок сердечной деятельности и смертельный исход». Ни хронический перитонит, ни врожденное сужение аорты, найденное у Фрунзе, на тогдашнем уровне развития медицины обнаружить заранее возможности не было. До открытия первого антибиотика пенициллина оставалось три года, а до начала его практического применения – более 15 лет.

Наркоз в то время был токсичным, требовалась тщательная дозировка. Примерно за год до кончины Фрунзе применение хлороформного наркоза едва не стало роковым для самого Сталина.

Но все-таки версия о намеренном устранении Фрунзе имеет много сторонников. Кто именно до такой степени мог опасаться Михаила Васильевича? В первую очередь называют, конечно, Сталина. Эта версия возникла почти сразу, первоначальным ее воплощением в медийном пространстве стала «Повесть непогашенной луны» Бориса Пильняка, опубликованная в 1926 году. Автор начинал ее словами: «Лично я Фрунзе почти не знал… целью моего рассказа никак не являлся репортаж о смерти наркомвоена». Нетрудно догадаться, что такой зачин мог вызвать у читателя только мысль о том, что именно Фрунзе и выведен под именем злосчастного командарма Гаврилова… Тем более что биографические подробности совпадали – легендарный красный полководец умирает во время операции по поводу язвы желудка. Изображено и то, как он не хочет этой операции, но влиятельная сила, персонифицированная в «негорбящемся человеке», одном из «тройки, которая все решает», принуждает его к этому и косвенно, и прямо.

Григорий Котовский. 1920-е

Эмигрировавший секретарь Сталина, Борис Бажанов, в своих мемуарах («Воспоминания бывшего секретаря Сталина») утверждал, что Пильняк этой повестью прямо указывал на будущего «отца народов» как организатора устранения Фрунзе: «Политбюро чуть ли не силой заставило Фрунзе сделать операцию, чтобы избавиться от его язвы… Общеизвестна “Повесть о непогашенной луне”, которую написал по этому поводу Пильняк».

При этом наблюдается парадокс – в тексте Пильняка нет прямого указания на то, что именно «негорбящийся человек» каким-то образом способствовал подобному исходу. Поведение врачей утром перед операцией вообще могло бы навести на мысль, что смерть Гаврилова – результат происков «контриков» в белых халатах. «– А страшная фигура, этот Гаврилов… – Да-да-да, батенька, знаете ли, большевик, знаете ли, ничего не поделаешь». Однако чему-то такому, носившемуся тогда в воздухе, «Повесть непогашенной луны» явно соответствовала, раз журнал с ней изъяли из продажи на третий день после выхода.

Дочь Фрунзе – Татьяна Михайловна – в интервью «Аргументам и фактам» (номер от 27 октября 2010 года) говорила менее категорично: «Я не думаю, что отца убили. Скорее это была трагическая случайность». Ходили слухи и о зловещей роли Ворошилова – что именно он был основным инициатором принуждения Фрунзе к немедленной операции.

Вот только особо убедительных аргументов, для чего Сталину могло понадобиться убрать Фрунзе, обычно не приводится. Самое распространенное объяснение – чтобы освободить место для своего ставленника, уже упомянутого Ворошилова. Поскольку в набиравшей силу борьбе с Троцким Сталину требовались только безоговорочно преданные ему люди. Но репутация Ворошилова как одного из самых верных сподвижников Сталина – это уже итог последующих десятилетий.

А в 1925 году было еще далеко не так ясно, кто чей надежный сторонник и кто станет новым лидером страны Советов, Сталин или Троцкий. Это порождает новый пласт предположений и догадок, сводящихся к тому, что за убийством Фрунзе руками докторов стоял не Сталин, а как раз Троцкий. Он в конце января 1925 года лишился должностей наркомвоенмора и председателя Реввоенсовета, а занял их как раз Фрунзе – на остававшиеся ему девять месяцев жизни.

«Я уступил пост без боя… чтобы вырвать у противников орудие инсинуаций насчет моих военных замыслов», – писал Троцкий. Как это было воспринято, по меньшей мере некоторыми, ясно свидетельствует эпиграмма Маяковского: «Вместо Троцкого дали Фрунзе нам. О срам!». И слухи, что за убийством Фрунзе стоит Троцкий, по свидетельствам современников, поползли сразу же после сообщения о смерти полководца. Только позже появилась «Повесть непогашенной луны», сопровождаемая новой волной слухов, обвинявших уже Сталина.