Текст книги "Брокингемская история. Том 8"

Пока рядовые любители прекрасного дружно выражали своё бурное негодование недостойным поведением своих врагов, к главному месту событий сумел пробраться знаменитый активист Блейз, завсегдатай всех культурных тусовок и презентаций.

– Господа, мы должны что-то срочно предпринять! – воскликнул он, по своему обыкновению энергично размахивая руками по сторонам, – Мы не имеем права безучастно наблюдать за тем, как на наших глазах погибает последний по-настоящему свободный художественный салон в нашей стране, как разрушается сложившийся в этих стенах уникальный творческий коллектив! Мы должны решительно потребовать от руководства этой дьявольской конторы, чтобы оно немедленно встретилось с представителями нашей передовой культурной общественности и обсудило с ними дальнейшую судьбу нашего "Периклеса"! – (публика в зале одобрительно зашумела), – Мы обязаны использовать все наши интеллектуальные усилия для того, чтобы добиться нужного нам решения. Возможно, нам всё-таки удастся убедить эти чугунные головы оставить наш салон в покое… Пусть они увидят, сколько рядовых бескорыстных почитателей искусства поддерживают наш "Периклес" – и они поймут, что бороться с нами бесполезно! Господа, я призываю вас проявить всё, на что вы способны, дабы наш любимый салон не оказался безжалостно растоптан ногами современных мракобесов и душителей культуры! Десятки и сотни тысяч поклонников искусства готовы присоединиться к нашим справедливым требованиям. Многие видные деятели культурного движения тоже наверняка захотят выступить на защиту "Периклеса". Прежде всего я имею в виду знаменитого писателя Брауна, неоднократно присутствовавшего на наших прошлых тусовках…

– Брауна судьба нашего салона не интересует, – поспешил вмешаться Лофтхауз, – Вы и сами видите: Он даже сегодня не пожелал почтить нас своим присутствием… А насчёт переговоров с руководством этой секретной конторы могу сразу вас разочаровать: Договариваться с этими пещерными людьми в принципе не имеет смысла. Даже если мы и добьёмся от них каких-либо обещаний, они всё равно не станут их исполнять. Я этим людям не доверяю и на слово им не верю… Гарднер, вы со мной согласны?

– Да-да, конечно, – подтвердил стоявший с ним рядом искусствовед, – Я тоже им не доверяю. В разведку я с ними уж точно не пошёл бы…

– А я бы выразился порезче, – решил развить интересную тему Лофтхауз, – Даже если бы я очутился в бескрайней пустыне, а единственный на всю округу сортир оказался бы на их территории – даже тогда я бы ни за что не согласился этот сортир посетить, как бы они меня ни уговаривали! Да я бы скорее погиб от заворота кишок, чем решился сесть с этими ребятами на соседний унитаз… Вот насколько я им не доверяю!

Рядовые поклонники искусств невольно притихли, поражённые самоотверженностью своего лидера. В забитом до отказа выставочном зале повис дух трагической безысходности. Некоторые слабонервные дамочки уже начали доставать из сумочек платочки и протирать ими заплаканные глаза и носы…

– Дорогие друзья, я не стану скрывать от вас всей сложности положения, – продолжал тем временем Лофтхауз, – Боюсь, на сей раз наши враги уже не остановятся на полпути. Над нашим салоном нависла реальная угроза закрытия… Кстати! – удачно сообразил он, – Если "Периклес" будет закрыт, а все его счета арестованы, то мы уже никак не сможем расплатиться по предыдущим долгам. Но не удивлюсь, если это обстоятельство тоже будет поставлено нам в вину… Ну как же всё-таки гнусны и коварны наши противники!

В этот момент прославленные детективы почувствовали, что их кто-то настойчиво дёргает сзади за рукава. Обернувшись, они увидели за своими широкими спинами своего коллегу Махони всё с тем же литературным сборником подмышкой.

– Как удачно я догадался сюда заглянуть! – похвалил он сам себя, – Довожу до вашего сведения: Шеф велел мне срочно вас разыскать и прислать к нему – а он сейчас находится у Директора в кабинете. Насколько я понял, ему до сих пор не удалось отчитаться за командировку Родли…

– Ну что ж, этого и следовало ожидать, – не стал особо удивляться Доддс.

Срочно покинув тусовку любителей прекрасного, трое соратников по Отделу Расследований поспешили вернуться в главный корпус родной конторы. Когда они проходили через проходную, там всё ещё действовал режим свободного прохода. Вертушки были по-прежнему сняты со стопоров, а ВОХРушники демонстративно не обращали внимания на снующих мимо них туда-сюда посетителей… Преодолев вертушки, все трое свернули на главную лестницу. На уровне второго этажа их пути разошлись: Махони продолжил подъём дальше, пожелав своим коллегам ни пуха, ни пера – а те послали его в ответ, куда полагается, и зашли в коридор второго этажа. Там они сразу же наткнулись на своего шефа – тот был взволнован, взбудоражен, взвинчен и буквально не находил себе места от переживаний.

– Так вот вы где, наконец! – воскликнул он, для пущей верности хватая своих подчинённых за рукава, – Когда вы мне нужны, вас почему-то никогда быстро не найдёшь! Махони сказал, что вы таскаете какие-то ящики в актовом зале. Но когда я туда позвонил, мне ответили, что никаких особых ящиков им таскать и не требовалось…

– Аппаратуры у звукотехников было немного, но она была тяжёлой и громоздкой, – весьма уклончиво (хотя и предельно правдиво) доложил Доддс, дабы не выставлять Махони злостным обманщиком.

К счастью, шефу было некогда углубляться в посторонние технические подробности. Не слушая объяснений подчинённых, он потащил их прямиком в конец коридора, где располагался секретариат Центральной полиции… Вскоре все трое уже сидели в Директорском кабинете за так называемым перпендикулярным столом: шеф – по правую руку от Директора, а оба детектива – по левую, напротив непосредственного начальника. (Других посетителей в кабинете в данный момент не было. Надо полагать, начальники всех прочих отделов уже успели благополучно отчитаться за своих командированных сотрудников и разойтись по рабочим местам.)

– А вот и наш отстающий Отдел Расследований! – не без укоризны произнёс Директор, смеряя новоприбывших суровым нелицеприятным взглядом, – Даже отдел режима – и тот сумел мне объяснить, где застряли его Боумэн и Беннет. И только вы одни выбиваетесь из общего ряда…

– Судя по всему, у нас возникли трудности с определением местонахождения Родли? – смекнул Маклуски.

– Его самого! – кивнул головой Директор, – Ну так что, Доддс-Маклуски? Знаете ли вы, где сейчас находится ваш коллега Родли?

– Отвечайте: Знаете вы это или нет? – нервно вскрикнул шеф с противоположной стороны перпендикулярного стола.

– Этот вопрос уже давно находится в сфере нашего пристального внимания, – начал издалека Доддс, – Нам известно, что Родли отбыл в командировку тридцать первого июля текущего года по указанию своего тогдашнего начальника сектора Уайтлока…

– Кто, куда и зачем отправил этого разгильдяя – теперь это уже вопрос неактуальный, – прервал его Директор, – Но известно ли вам что-либо о дальнейшей судьбе Родли?

– Да, разумеется, – подтвердил Доддс, – В результате небольшого досадного инцидента в отделении полиции города Мартингейла Родли получил кое-какие телесные повреждения и был помещён в местную больницу…

– Беннет доложил, что в этой больнице его уже нет, – нетерпеливо перебил его Директор, – Давайте ближе к делу: Известно ли вам, где сейчас находится Родли?

– Да, конечно, – ответил Доддс, – Согласно нашим сведениям, в данный момент Родли находится уже в другом лечебном заведении. И мы даже догадываемся, в каком именно…

– Как я погляжу, вы отвечаете на мой вопрос в каких-то туманных выражениях, – проявил наблюдательность Директор, – Вы до сих пор витаете в каких-то облаках…

– Доддс, прекратите витать в облаках! – воскликнул шеф, – Будьте посерьёзнее, в конце-то концов!

– И имейте в виду: Пока вы не объясните мне, где ошивается ваш разгильдяй, вы не сможете отбыть ни в одну командировку, даже самую пустяковую! – предупредил Директор.

– А если местонахождение Родли определится, сможем ли мы в неё отбыть? – поставил вопрос ребром Маклуски.

– Всё будет зависеть от того, где именно окажется ваш раздолбай, – уклончиво ответил Директор, – Если он, допустим, уже удрал за кордон, то ни о каких ваших командировках не может быть и речи, а ваш Отдел Расследований будет немедленно расформирован. Но если вдруг выяснится, что с Родли всё – в полном порядке (например, он лежит в госпитале в бессознательном состоянии), то я не вижу причин продлевать свой мораторий на командировочные поездки из вашего отдела… Но не будем бежать впереди паровоза! Сперва мы должны выяснить, можете ли вы ответить на вопрос о текущем местонахождении Родли…

– Доддс, отвечайте: Можете ли вы ответить на этот вопрос? – воскликнул шеф.

– Да, могу, – не стал отрицать Доддс.

– Он может ответить на ваш вопрос, господин Директор! – радостно сообщил хозяину кабинета шеф.

– Ну так пусть ответит! – предложил Директор.

В кабинете повисла напряжённая взрывоопасная тишина… Два прославленных детектива вопросительно переглянулись между собой. Доддс еле слышно прошептал:

– Похоже, нам всё-таки придётся раскрыть информацию о местонахождении Родли! Без этого нам вряд ли удастся выехать в Мартингейл…

– Судя по всему, всё к этому и идёт, – вынужден был признать Маклуски.

– Да, мы располагаем кое-какими сведениями о Родли, – произнёс Доддс уже в полный голос, – Нами установлено, что в данный момент он находится в…

– Да не знаете вы ни черта! – не выдержал Директор, – Вы просто впустую сотрясаете воздух!

– Доддс, прекратите сотрясать воздух! – вскричал в возмущении шеф, – Вы не можете знать, где находится Родли!

– Напротив, нам это прекрасно известно, – возразил Доддс, – В данный момент Родли находится в… – он тяжело вздохнул, – …в Лаункроссе!

– Как в Лаункроссе? – переспросил потрясённый Директор, – Этого не может быть! Родли выехал в Мартингейл, который расположен к западу от Лондона. Он никак не мог оказаться в Лаункроссе, который находится далеко на севере! По-моему, вы несёте какую-то отсебятину…

– Доддс, здесь вам – не место нести отсебятину! – воскликнул шеф, – Неужели вы не знаете, что Мартингейл и Лаункросс находятся в разных местах?

– Тем не менее Родли занесло именно в Лаункросс, – снова взял слово Маклуски, – На первый взгляд это может показаться невероятным, но это – чистая правда… Кстати, убедиться в этом несложно – достаточно просто позвонить в госпиталь Лаункросса и спросить, не находится ли у них в данный момент на излечении пациент по фамилии Родли…

– Ваши хитрости шиты белыми нитками! – сурово отреагировал Директор, – Вы надеетесь, что я поверю вашим голословным утверждениям и разрешу вам свободно кататься по командировкам? Вы глубоко заблуждаетесь! Разумеется, Родли никак не мог оказаться в Лаункроссе. Тратить время на проверку этой бредовой гипотезы я не собираюсь… А вас, Доддс-Маклуски, я хочу поставить перед фактом: Пока вы не добудете мне достоверных данных о местонахождении Родли, вы больше не увидите ни одной командировки, как своих собственных ушей!

– Доддс, вы больше никогда не увидите своих ушей! – пообещал шеф.

– Но всё-таки… – попытался возразить Доддс.

– Никаких "всё-таки"! – вскричал в негодовании Директор, – Это был мой окончательный вердикт, и менять его я не намерен!

И он в порыве нахлынувших эмоций резко вскочил из-за стола и прошёлся по кабинету до окна. Шеф и его подчинённые тоже поднялись с мест, посчитав недопустимым сидеть в присутствии ходящего начальника. Директор с мрачным видом поглядел в окно, а затем принялся сосредоточенно расхаживать возле собственного стола… В кабинете повисла тревожная тишина. Трое сотрудников Отдела Расследований с беспокойством наблюдали за перемещениями Директора и терпеливо дожидались его дальнейших окончательных вердиктов.

Наконец, Директор остановился посереди кабинета и произнёс тоном, не допускающим возражений:

– Доддс-Маклуски, даю вам полчаса на сборы! Я распоряжусь, чтобы никаких задержек не возникло. Документы вы получите у секретаря, а деньги – в кассе. Затем вы отправляетесь на вокзал и на ближайшем поезде отбываете в сторону Мартингейла. Завтра с утра вы приходите в местное отделение полиции и проводите предварительное расследование исчезновения Родли. (Разумеется, его следует начать с Мартингейла, где этот обормот был замечен в последний раз.) Получив первые результаты, вы сразу, не выходя из участка, связываетесь со своим начальником отдела и докладываете текущую ситуацию… Надеюсь, задание вам понятно?

– Так точно! – в один голос ответили воспрявшие духом детективы.

LXXIV. Утечка информации

– Какие гости к нам пожаловали! – радушно провозгласил начальник полиции города Мартингейла капитан Уилкокс, поднимаясь из-за своего рабочего стола навстречу двум решительным посетителям с двумя большими саквояжами в руках, – Доддс-Маклуски, я всегда рад вас видеть! Давненько вы что-то к нам не заезжали…

– Да, давненько, – подтвердил один из вошедших, по фамилии Маклуски, обмениваясь с Уилкоксом тёплым дружеским рукопожатием.

– Если быть точным, то примерно две недели, – уточнил другой из новоприбывших, по фамилии Доддс, горячо пожимая руку хозяину кабинета, – В предыдущий раз мы заезжали в ваш Мартингейл в среду, пятого октября текущего года, – уточнил он, украдкой заглянув в свою верную записную книжку.

– Не взыщите, что мы прибыли к вам сегодня без предупреждения, – заранее начал оправдываться Маклуски, – К сожалению, мы настолько внезапно отправились в эту командировку, что даже не успели поставить вас в известность. Боюсь, наш непредвиденный визит застал вас врасплох, как гром с ясного неба…

– А вот и нет! – неожиданно опроверг Уилкокс, – Я уже заранее знал, что вы появитесь у меня в кабинете в течение сегодняшнего дня!

– Как это понимать? – удивился Доддс, – В вас внезапно проснулась долго дремавшая профессиональная интуиция?

– Не без этого, – скромно признал Уилкокс, – Но вообще-то мне ещё вчера вскоре после обеда позвонил из Лондона ваш начальник отдела и поинтересовался, не прибыли ли уже ко мне Доддс и Маклуски. (Я ответил, что пока ещё нет.) Из его слов я и сделал вывод, что вы должны объявиться в Мартингейле в самое ближайшее время…

Два выдающихся детектива современности обменялись между собой недоумевающим взглядом.

– Наш шеф – как всегда, в своём репертуаре, – констатировал бесспорный факт Доддс, – Вчера вскоре после обеда мы находились в лучшем случае на подходе к лондонскому вокзалу… (Порой у шефа складывается весьма превратное представление о возможностях нашего доблестного железнодорожного транспорта.)

– Но я в любом случае рад вас видеть! – повторил Уилкокс, когда он и оба его гостя удобно устроились на стульях по обе стороны его служебного стола, – Если не секрет: С чем связан ваш нынешний визит в наши края?

– От вас у нас не может быть никаких секретов! – заверил Маклуски, – Не станем темнить: Наша нынешняя командировка связана с поисками Родли. (Высшая администрация Центральной полиции полагает, что их следует начинать с вашего Мартингейла.)

– Ага, Родли! – смекнул Уилкокс, – Да, помню эту историю… Если не ошибаюсь, пару недель назад ко мне уже заглядывал один ваш коллега из Центральной полиции – и как раз по поводу поисков Родли…

– Вы имеете в виду Беннета из нашего отдела режима? – сообразил Доддс, – Но следует уточнить: Он занимается розыскными мероприятиями независимо от нас. Одной из целей нашей нынешней поездки как раз и является установление контактов с Беннетом… Кто знает: А вдруг за минувшие две недели ему уже удалось добиться каких-либо результатов в поисках Родли? В этом случае наши дальнейшие розыскные мероприятия было бы уместно провести в рамках глобальной координации с Беннетом… Возможно, нашими совместными усилиями поиски Родли пойдут немного повеселей, – не стал исключать он.

– Кстати, в тот раз Беннет появился в моём кабинете всего за час до вас, – углубился в воспоминания Уилкокс, – До вашего прибытия мы с ним сидели вот за этим самым столом и обсуждали проблему исчезновения какого-то Боумэна… Насколько я смог понять, на тот момент Бен-нет занимался поисками именно этого Боумэна. Но вот появились вы и поставили Беннета в известность, что Боумэн уже найден. После этого Беннету и пришлось переориентироваться на поиски Родли… Когда вы отбыли, мы с ним опять уселись за этот стол и начали рассуждать об исчезновении Родли. Я сообщил ему следующее: В конце августа наше отделение полиции на собственные средства купило Родли билет на поезд до Лондона. Мой помощник Карпентер лично отвёз этого типа в Кардифф и усадил в нужный поезд. С тех пор в наших краях о вашем Родли больше не было ни слуху, ни духу… В общем, я намекнул Беннету, что поиски Родли было бы уместно начать именно с Кардиффа, где он был замечен в последний раз. Однако Беннет возразил: В Кардиффе он (Бен-нет) и без того уже недавно побывал в рамках поисков Боумэна. Если бы Родли до сих пор ошивался там, он бы обязательно попался ему на глаза… Тогда Беннет предположил, что Родли по дороге из Кардиффа в Лондон могло занести на какой-нибудь приморский курорт. Именно там его и следует искать… После разговора со мной Бен-нет запрыгнул в свой розовый автомобиль и снова укатил куда-то на побережье. С тех пор никаких новых сведений о нём ко мне не поступало… Насколько я могу догадаться, поиски Родли пока проходят туговато; не так ли? – Уилкокс не без подковырки посмотрел на своих собеседников.

– Тем не менее мы отнюдь не теряем оптимизма, – не стал сгущать краски Маклуски, – Поисковые мероприятия продолжаются в штатном порядке и в целом проходят без особых неожиданностей… Мы затрудняемся предположить, с какой стати Беннет решил искать Родли на побережье. Но с другой стороны, к его мнению стоит прислушаться! (Как-никак он на целых две недели раньше нас приступил к поискам. Возможно, ему стали известны какие-либо новые обстоятельства, повлиявшие на его решение.) В таком случае, почему бы и нам с Доддсом не заглянуть на какой-нибудь прибрежный курорт – например, в Пинфорт?

– Превосходная мысль! – поддержал его Доддс, – В Пинфорт мы тоже уже давненько не заглядывали… Последний раз мы побывали там в начале октября и покинули его как раз пятого числа – а оттуда направились прямиком в ваш Мартингейл. Нас было четверо – мы с Маклуски, Горенс и Мэрфи…

– Да, кстати! – хлопнул себя по лбу Уилкокс, – Вы очень вовремя вспомнили про Горенса! Между прочим, вчера вечером он собственной персоной появился у меня в кабинете…

– Вот это поворот! – произнёс заинтригованный Маклуски.

– Я сообщил ему о вашем предстоящем прибытии, – продолжал Уилкокс, – Он был сильно огорчён, что не сможет лично с вами повидаться. Насколько я понял, он в тот момент направлялся через наш Мартингейл куда-то в Кардифф. В его распоряжении оставалась буквально пара часов. За это время он успел уединиться в нашей дежурной комнате на первом этаже и накатать вам очередное письмецо… Между прочим, вот оно! – Уилкокс извлёк из верхнего ящика стола довольно увесистый почтовый конверт, запечатанный по всем правилам почтового искусства.

– Узнаю знакомые повадки! – подтвердил Маклуски, принимая у начальника полиции пухлый конверт с письмом Горенса, – Адрес и фамилия отправителя на конверте не указаны; почтовые марки и штемпели отсутствуют; в графе адресата указано лишь "Доддсу и Маклуски в собственные руки". Всё – как раз в стиле Горенса! (Да и почерк на конверте тоже принадлежит ему.)

– Я полагаю, нам следует сперва ознакомиться с этим посланием, а уже затем выходить на связь с шефом, – высказал предложение Доддс, – Не исключено, что Горенс желает сообщить нам какие-либо важные сведения, о которых было бы интересно узнать и нашему шефу…

– Вот как? – Уилкокс удивлённо поднял брови, – Вы считаете, что Горенсу может быть известно что-то о текущем местонахождении Родли?

– Пока мы просто теряемся в догадках, что за сведения могут содержаться в этом письме, – честно признал Маклуски, осторожно прощупывая конверт.

– Наверно, с моей стороны было бы не совсем уместно давать советы руководству Центральной полиции, – осторожно высказался Уилкокс, – Но теперь и слепому очевидно: Родли не следовало давать такое сложное командировочное задание! Прежде, чем выезжать в иногородние командировки, ему было бы неплохо избавиться от кое-каких пагубных привычек. К слову, в наше время придумано множество всяких методов, которые могли бы ему помочь…

– Какие методы вы имеете в виду? – уточнил Доддс.

– Например, кодирование или торпедирование, – внёс необходимую ясность Уилкокс.

– Плохо же вы знаете нашего Родли! – усмехнулся Маклуски, – Он неоднократно похвалялся перед нами, что на него не действует ни кодирование, ни торпедирование, ни углублённое лечение в наркологическом стационаре. А недавно он высказал твёрдую убеждённость в том, что отвратить его от пагубных пристрастий неспособна никакая сила на свете…

– Увы, его убеждённость имеет под собой надёжное основание, – вынужден был признать Доддс, – Направляя его в эту командировку, наша администрация в глубине души надеялась, что столь ответственное задание заставит его хотя бы на время позабыть свои вредные привычки и вспомнить о своём высоком морально-этическом облике (опять-таки хотя бы на время). Однако эти привычки, как и следовало ожидать, снова одержали верх над его морально-этическим обликом… И вот теперь нам приходится разыскивать своего заплутавшего коллегу по всем бескрайним просторам нашей необъятной родины!

– Современная наука значительно продвинулась вперёд в области борьбы с пьянством и алкоголизмом, – развил тему Маклуски, – Разработано множество научных методов и методик – но большинство из них оказываются бесполезными перед лицом упорного и целеустремлённого пациента, не желающего расставаться со своими пагубными привычками… Для примера я могу рассказать вам одну небольшую историю из нашей собственной жизненной практики. Примерно месяц назад мы с Доддсом заехали в некий населённый пункт Фрулингем. В этой поездке нас сопровождал Смайл, начальник полиции города Алексвилла… Так уж вышло, что его служебный автомобиль основательно застрял в одной из местных канав. Дожидаясь прибытия тягача, мы укрылись от дождя в какой-то воинской части, оказавшейся поблизости. Поскольку тягач немного запоздал, мы успели обсудить текущую ситуацию с одним из местных военнослужащих, Карвером. Он-то и рассказал нам во всех подробностях, каким образом в его воинской части происходит спаивание личного состава и каким образом командование пытается с этим бороться… Суть дела в том, что данная воинская часть была авиационной. У неё на вооружении состояло примерно полсотни самолётов устарелого образца, с повышенным содержанием различных алкогольных жидкостей. Карвер раскрыл нам самый главный секрет: В каждый самолёт закачивается около сорока литров технического спирта и ещё двести литров так называемой массандры – то есть, пятидесятипроцентного раствора этого же самого спирта. Уже не помню, для каких целей используется на самолёте эта массандра – но я точно запомнил, что сорок литров спирта расходуется на так называемое охлаждение прицела. (Технология его применения предельно проста: Когда самолёт уходит в учебный полёт, он имитирует наведение своих ракет на какую-то цель. При этом прицел перегревается настолько сильно, что на него приходится литрами выливать технический спирт.) Итак, на каждом самолёте должно находиться по сорок литров спирта и по двести литров массандры… Но должно лишь теоретически, поскольку практически основная часть спирта и массандры сливается с самолёта обслуживающим персоналом и им же выпивается. (Это происходит как во время регламентных работ, так и непосредственно в процессе учебных полётов.) Таким образом, в данной воинской части имеет место неуклонное спаивание лётного и технического состава, не говоря уже о постоянном перегревании прицельных устройств… Командование части долго ломало голову, как бы перебороть эти нежелательные тенденции и отучить личный состав от технического спирта. В конце концов оно придумало простой и остроумный способ решения проблемы: По его указанию на внутренних стенках всех этих двухсотлитровых и сорокалитровых баков была проведена незасыхающей краской небольшая поперечная полоса. Когда бак заполнялся спиртом или массандрой, краска попадала в жидкость и делала её непригодной к употреблению внутрь… Оригинальный метод, не правда ли?

– Отличный метод! – согласился Уилкокс, – Но вы хотите сказать, что он не помог?

– Именно это я и хочу сказать, – подтвердил Маклуски, – Наличие краски в спирте нисколько не повлияло на его популярность у военнослужащих. Среди них не нашлось ни одного гурмана, который отказался бы от любимого напитка из-за его слегка изменившегося вкуса. Наоборот: Личный состав стал ещё с большим энтузиазмом сливать новую чудодейственную суспензию. Некоторые военнослужащие отметили, что теперь массандра из двухсотлитрового бака стала почти неотличима на вкус от дешёвого французского коньяка… В итоге пьянство и алкоголизм среди личного состава этой воинской части резко пошли вверх. Как ни странно, в тамошней санчасти не было зарегистрировано какого-либо роста числа желудочных расстройств среди военнослужащих. (Похоже, их желудки без проблем переварили незасыхающую краску из авиационных баков.) А командованию части пришлось снова чесать себе затылки в поисках других методов борьбы с пагубными привычками подчинённых…

– Между прочим, добавление в спирт краски – далеко не самый новый метод борьбы с пьянством, – заметил к слову Доддс, – Похожую историю нам в своё время рассказывал Конелли, сотрудник нашего Отдела Расследований с первого этажа – а сам он услышал её от одного своего знакомого, работавшего на каком-то большом химическом заводе. На этом заводе некогда был организован некий передовой отдел, состоявший сплошь из одарённых и талантливых специалистов по жидкостям. (Многие из них имели различные учёные степени и являлись авторами всевозможных научных трудов.) До поры до времени сотрудники этого отдела были свободны от каких-либо пагубных привычек. Но вот однажды им была поручена некая важная работа с использованием технического спирта… А далее произошло неизбежное: Талантливые и одарённые сотрудники начали неуклонно спаиваться. Чтобы предотвратить алкоголизацию ведущих специалистов, администрация предприятия приняла решение добавить в технический спирт некое постороннее неприятно пахнущее вещество типа краски… В тот вечер сотрудники передового отдела в очередной раз собрались на дружескую посиделку на рабочем месте. После первого же сделанного глотка они сообразили, что в химическом составе спирта произошли какие-то изменения… Заинтересовавшись, они тут же на месте провели все необходимые химические анализы. По их итогам выяснилось, что в спирт были добавлены такие-то и такие-то посторонние вещества… Талантливые специалисты быстро решили неожиданно возникшую проблему и в один момент смекнули, как удалить из исходной жидкости все нежелательные добавки: Загрязнённый спирт был раскручен на специальной центрифуге и пропущен через специальные фильтры. В результате вся краска осела в одной маленькой колбе, а очищенный спирт слился в несколько больших бутылей. (Недаром в этом отделе работали самые лучшие специалисты по жидкостям!) Начиная с этого дня, сотрудники передового отдела пили свой любимый напиток исключительно в очищенном виде. Неудивительно, что очень скоро химический завод окончательно вылетел в трубу, а все его сотрудники были поставлены на учёт в наркодиспансер…

Столичные детективы ещё немного посидели в кабинете Уилкокса и обсудили с ним ещё некоторые методы борьбы с пьянством и алкоголизмом на рабочем месте. Наконец, Уилкокс демонстративно взглянул на свои наручные часы и как бы к слову поинтересовался:

– Кстати, я вас не задерживаю? Кажется, вы собирались прочитать какое-то письмо…

– Да, в самом деле! – понял намёк Маклуски, – Уилкокс, вы не станете возражать, если мы с Доддсом ненадолго удалимся на первый этаж в вашу дежурную комнату? Нам бы не хотелось отвлекать вас от служебных обязанностей… (Горенс порой высказывает такие заумные мысли, что мы не рискуем зачитывать их вслух в присутствии посторонних.)

– Дежурная комната на первом этаже – в вашем полном распоряжении, – проявил широту души Уилкокс.

Минуту спустя два знаменитых столичных детектива уже находились вместе со своими саквояжами в хорошо известном им помещении на первом этаже, на двери которого висела лаконичная табличка со словом "Дежурный". (Естественно, никаких дежурных в штатном расписании отделения полиции Мартингейла отродясь предусмотрено не было.)

– Маклуски, а стоит ли нам изображать из себя бедных родственников? – сообразил в последний момент Доддс, – Погода на улице вроде бы неплохая; ветра как будто нет; дождя, по всей видимости, не намечается… Может быть, нам следует прочитать письмо Горенса на скамейке перед входом в участок? (Теперь оно от нас уж точно никуда не улетит!)

– Заманчивое предложение, – согласился Маклуски, – Но оно, к сожалению, невыполнимо! – вздохнул он с досадой, – Помните, о чём нас вчера предупреждал Директор? Как только мы прибудем в отделение полиции Мартингейла и выясним текущую обстановку, мы должны немедленно, не выходя из участка, связаться с шефом и доложить ему о первых результатах нашего расследования. Но если мы сейчас выйдем на улицу и усядемся на скамейку, то грубо нарушим предписания начальства… Так что давайте уж во всём соблюдать служебную дисциплину!

– Ваша правда! – признал Доддс.

Детективы поставили свои саквояжи на пол возле стены. Доддс уселся на знаменитый деревянный лежак (на котором и должен был отдыхать тот воображаемый дежурный, упомянутый в надписи на двери); Маклуски же предпочёл занять позицию на подоконнике спиной к окну и лицом внутрь комнаты.

– Читать письмо будете вы, Доддс! – объявил Маклуски, протягивая конверт коллеге.

Доддс согласно кивнул головой. Профессионально отточенными движениями он аккуратно вскрыл конверт и извлёк из него на всеобщее обозрение несколько бумажных листков, исписанных не вполне каллиграфическим почерком.

– "Приветствую вас, уважаемые коллеги!" – приступил к чтению он, – "Крепко жму ваши мысленные руки и спешу ознакомить вас с последними новостями. На дворе у нас – среда, девятнадцатое октября, вторая половина дня. Я сижу на знаменитой деревянной койке в полицейском участке Мартингейла и пишу вам своё очередное донесение с переднего фронта Брокингемского расследования… В Мартингейл я прибыл всего несколько минут назад. Меня доставил сюда наш старый знакомый Мэрфи на своём удалом грузовике. Вообще-то мы оба направляемся в Кардифф, каждый по своим собственным делам… К счастью, у Мэрфи нашлось какое-то дело и в Мартингейле. Высадив меня у местного полицейского участка, он срочно умчался куда-то налево или направо, пообещав вернуться за мной через пару часов. Ну а я зашёл к Уилкоксу в кабинет и узнал от него о вашем скором прибытии… Похоже, в этот раз нам с вами не удастся повидаться лично. А посему прошу считать моё письмо своеобразным заменителем нашей несостоявшейся личной беседы! Я уже предвижу, как Доддс будет зачитывать моё послание вслух, сидя на той же деревянной койке, на которой я его сейчас сочиняю – а Маклуски в это время будет согласно кивать головой, пристроившись верхом на подоконнике, и по своему обыкновению барабанить пальцами по оконной раме…"