Текст книги "Брокингемская история. Том 14"

Подойдя к курящему, детективы дружески пожали ему руку и, не дожидаясь особых приглашений, расселись по свободным местам: Маклуски пристроился на подоконнике, а Доддс примостился на нижней ступеньке стремянки, стоявшей в углу.

– Ну вы тут и надымили, Слейтер! – произнёс вместо приветствия Маклуски, – Наверно, проводите испытания дымовой противопожарной системы?

– Ничего я не провожу! – опроверг электрик, – Противопожарные датчики сюда ещё не вкрутили… Да, должен вас предупредить: За эти провода лучше не хвататься!он указал на торчащие из стены концы каких-то электрокоммуникаций, – Всё-таки двести двадцать вольт – это вам не шутки…

– Мы учтём ваши советы! – пообещал Доддс, отъезжая со своей стремянкой немного в сторону, – В своё время мы сдавали зачёты по технике безопасности и знаем, что за оголённые провода лучше не хвататься, с пятнадцатого этажа лучше не выпрыгивать и под падающий кирпич голову лучше не подставлять… Но поговорим лучше о вас! Слейтер, чем вы в данный момент занимаетесь?

– В данный момент у меня выдалось свободное время, объяснил курильщик, – Мэддикотт пригрозил, что не отпустит нас домой, пока не отыщет пропавшую вещь… Но мне беспокоиться не о чем: Сигареты и спички у меня – с собой! – он похлопал себя по нагрудному карману куртки и по заднему карману брюк.

– То есть, вы намерены курить до победного конца?уточнил Маклуски.

– Так точно: До конца рабочего дня, – подтвердил Слейтер, – За молоток я сегодня больше не возьмусь! (Мэддикотт отбил у меня всё рабочее настроение.)

– Похоже, вы негативно настроены по отношению к Мэддикотту! – проявил присущую ему наблюдательность Доддс.

– На дух не переношу этого типа! – согласился Слейтер, скорчив гримасу отвращения, – Когда я вижу его кислую рожу, мне аж икать хочется… Сегодня он весь день не давал мне спокойно работать. Он уже раз десять заглядывал в дверь и что-то здесь высматривал. Откроет дверь, спросит: "Слейтер, как дела?" и тут же закроет, не дожидаясь ответа… В конце концов мне это надоело. Когда его рожа появилась из-за двери в двадцатый раз, я не выдержал и спросил: "Мэддикотт, что это вы околачиваетесь вокруг моей комнаты? Наверно, задумали что-то у меня спереть?" А он вдруг как заорёт: "Нет, это вы кое-что у меня спёрли!" Ворвался он в комнату и начал по ней метаться – а глаза так и рыскают по сторонам… При этом он ещё и кричал: "А ну признавайтесь: Это вы только что забрались в мой кабинет, когда я на пять минут из него отлучился?" Я слез со стремянки и спокойно ответил: "Никуда я к вам не забирался! Я уже целый час торчу под потолком и прикручиваю люстру. Я и знать не знал, что вы куда-то отлучались! А вам бы лучше сидеть в своём кабинете и не шастать по чужим комнатам – глядишь, тогда и ваши вещи были бы целее… И вообще шли бы вы подобру-поздорову отсюда подальше, пока я совсем не осерчал! Нечего вам тут высматривать! Спереть мой кабель или молоток я вам всё равно не позволю!" Он аж покраснел от досады и пулей выскочил обратно… Ну а я тогда решил: "Раз он проявляет такой интерес к моему кабелю, сяду-ка я посереди комнаты и буду его охранять!" С тех самых пор я так тут и сижу…

– Мэддикотт рассказал нам примерно то же самое, – подтвердил Маклуски, не углубляясь в детали, – Да, в его отсутствие из его кабинета кое-что было похищено… Слейтер, но неужели вы действительно не обратили внимания на его пятиминутную отлучку из здания?

– Не заметил я его отлучки, – решительно заявил Слейтер, – Скажу вам больше: Никуда он из нашего корпуса и не отлучался! Похоже, он опять пудрит нам всем мозги…

– Вот как? – заинтересовался Доддс, – А чем вы можете обосновать свою гипотезу?

– Всё и так очевидно, – объяснил Слейтер, – Дело в том, что как раз напротив моей двери в коридоре уложена бракованная плита; как только кто на неё наступит, она сразу скрипит на весь первый этаж. Если я не стучу молотком, я отлично слышу эти скрипы прямо из комнаты, когда мимо моей двери кто-то проходит туда или сюда… Ну так вот: После обеда, примерно в половине третьего, Мэддикотт в очередной раз спустился со второго этажа, скрипнул плитой и заглянул ко мне. Он спросил: "Слейтер, как дела? Чем занимаетесь?" "Вешаю люстру!" – ответил я. Он не нашёл, что возразить, и закрыл дверь. Похоже, он прошёлся по другим комнатам первого этажа и заглянул к Данстеблу и Абингдону; через минуту я снова услышал скрип плиты. (Должно быть, Мэддикотт решил вернуться к себе на второй этаж.) Но не прошло и пяти минут, как скрип повторился, и ко мне в комнату опять заглядывает его любопытная рожа. "Слейтер, чем занимаетесь?" – спрашивает она. "Разве не видите: Вешаю люстру!" – ответил я. Он закрыл дверь и ушёл. Я решил, что он опять захотел прогуляться по первому этажу… Но не тут-то было: Пару минут спустя он снова открывает мою дверь! Тут уж я не выдержал… (Ну а что было дальше – об этом я вам уже рассказывал.) В общем, вы сами видите: Отлучиться из нашего корпуса он никак не мог! У него просто не было на это времени…

Детективы согласно кивнули головами и синхронно перевели взгляды на окно. (Маклуски, сидевшему на подоконнике, пришлось развернуться почти на сто восемьдесят градусов.) За стеклом детективы увидели отнюдь не знакомую арку тридцать третьего корпуса, а совершенно посторонний пейзаж. (Очевидно, окно этой комнаты выходило совсем в другую сторону, чем входная дверь корпуса.)

– Да, Слейтер, мы понимаем ход ваших мыслей, – подтвердил Доддс, – Вы не могли видеть, как Мэддикотт покинул корпус…

– И после всего этого он ещё пытается пудрить нам мозги! – возмутился электрик, закуривая очередную сигарету, – Он пригрозил, что вызовет к себе на подмогу следователей из Центральной полиции… Так это, наверно, вы и есть? – дошло до него наконец.

– Ну, в общем-то это – мы, – признал Маклуски.

– Так бы сразу и говорили! – оживился Слейтер, – Значит, сейчас вы начнёте меня допрашивать?

– Нет-нет! – опроверг Доддс, поднимаясь со стремянки, Вы и так уже рассказали нам всё, что мы хотели узнать… Не будем вас далее задерживать и отрывать от работы!

Выйдя из прокуренной комнаты, детективы прошлись по коридору первого этажа ещё метров пять и зашли в следующую дверь, уже на другой, правой стороне. Они очутились в довольно обширном помещении, отделанном ещё хуже, чем предыдущее… Поскольку электричество ещё не было сюда проведено, комната освещалась лишь дневным светом из окна. Благодаря этому многие недоделки и недоработки (особенно в дальних углах) оказались как бы не на виду… По всему полу в полнейшем беспорядке были разбросаны всевозможные доски и столярные инструменты, а сам пол усеян стружкой и древесной пылью. На единственном стуле посереди комнаты сидел приветливый работник средних лет в фирменной спецовке и старательно скоблил напильником лежащую на полу деревянную конструкцию. При виде нежданных гостей он поднялся с места и добродушно улыбнулся:

– Вы – ко мне? Очень рад вас видеть! Как я понимаю, вы – те самые следователи из нашей доблестной Центральной полиции?

– Да, это – мы, – не стал отрицать Маклуски, с интересом осматриваясь по сторонам.

– Прошу на почётное место! – Данстебл указал на стул, с которого только что слез, – Правда, оно у меня – только одно… Если вы сумеете уместиться на нём вдвоём, я буду очень рад!

– Мы не намерены надолго у вас засиживаться! – сразу предупредил Доддс, – Нам требуется задать вам всего парочку интересных вопросов – а это можно будет сделать и из стоячего положения…

– Значит, у Мэддикотта действительно что-то свистнули? – на лице плотника появилось заинтересованное выражение, – Стало быть, он не преувеличивает? Вот уж не думал, что в его кабинете хранилось что-то ценное…

– Похищенный предмет представляет для Мэддикотта скорей не материальную, а духовную ценность, – пояснил Маклуски.

– Да, он очень сильно переживал по этому поводу! – Данстебл сочувственно покачал головой, – Он прямо так нам и сказал: "Пока эту штуку не найдут, я отсюда не уйду – и вы тоже!" А я тогда подумал: "Нет худа без добра! Пускай ищет свою пропажу – а мы будем делать свою работу. Глядишь, к концу дня отделаем корпус, как конфетку!" он беспечно рассмеялся, – Я вот уже почти смастерил стеллаж для кладовки, – он указал на груду досок в углу комнаты, – Да, вот здесь, за этой дверью, будет кладовая комната, – пояснил он, указывая в боковой дверной проём, – Мэддикотт сможет хранить там свои ценности и больше не опасаться за их сохранность…

– Какие, например, ценности? – заинтересовался Доддс.

– Да откуда ж я знаю, чем этот Отдел Инноваций собирается заниматься? – усмехнулся Данстебл, – Ну, всякие там новейшие секретные разработки и прочие амбарные книги…

– Вот как? – переспросил заинтригованный Маклуски, Вы говорите: амбарные книги?

Детективы поспешили заглянуть в боковой дверной проём, но не обнаружили в будущей кладовке ничего, кроме голых стен и пыльного бетонного пола. Очевидно, на роль тайника для хранения амбарных книг это помещение пока не годилось…

– Можете не надеяться: Второго стула там нет! – по-своему истолковал интерес собеседников Данстебл, – Я вас не обманываю: Сидячее место у меня – только одно. На нём я сегодня целый день и сижу. Для работы этого вполне хватает… Я вообще считаю, что каждый должен заниматься своими делами и поменьше совать нос в чужие, принялся философствовать он, – Например, начальство дало мне задание сделать то-то и то-то – а я обязан отдать под козырёк и отправиться выполнять. Для чего начальству это понадобилось, меня уже не касается… Сказали мне присобачить в кладовку стеллаж – я и присобачиваю. А вот вас, допустим, отправили искать то, что пропало у Мэддикотта…

– Вы очень к месту нам про это напомнили! – спохватился Доддс, – Да, мы занимаемся расследованием похищения из кабинета Мэддикотта. И мы как раз собирались задать вам парочку интересных вопросов на эту тему… Дело в том, что мы уже допросили Слейтера. Скажем прямо: Некоторые его показания вызывают у нас, мягко говоря, недоумение… Например, он утверждает, будто не заметил пятиминутной отлучки Мэддикотта из корпуса. Более того: Слейтер убеждён, что Мэддикотт вообще из него сегодня не отлучался…

– Ну, уж это он погорячился! – засмеялся Данстебл, – Мэддикотт из корпуса точно уходил! Я даже могу назвать вам время: В четырнадцать часов тридцать четыре минуты…

– Откуда такая точность? – проявил присущий ему скептицизм Маклуски.

– Как говорится, точность – вежливость плотников! – ответил Данстебл, – Без точности в нашем деле далеко не уедешь… Я за свои слова отвечаю – а за цифры готов поручиться головой! Дело в том, что после обеда я начал прикручивать планки к кое-каким доскам… Я сидел на стуле вон там, возле двери. (Это – самое удобное место, если хочешь что-то куда-то прикрутить.) А с этого места, между прочим, отлично слышно всё, что происходит в коридоре… И вот я услышал, как открылась дверь в комнату Слейтера, и голос Мэддикотта ясно так спросил: "Слейтер, что вы делаете? Вешаете люстру?" (От моей комнаты до той – всего-то метров пять. Она расположена наискосок от меня, на другой стороне коридора.) Что ему сказал Слейтер, я уже не разобрал. (Он отвечал изнутри комнаты.) Ну а потом Мэддикотт прошёлся по коридору мимо моей двери и вышел на улицу. Я отчётливо слышал, как хлопнула входная дверь… Я подумал: "Интересно, куда навострился этот Мэддикотт? Обед вроде бы недавно закончился, а до конца работы ещё далеко… Кстати, который сейчас час?" Я достал свои часы и посмотрел: Было ровно два часа тридцать четыре минуты! Данстебл извлёк из нагрудного кармана спецовки небольшую коробочку с циферблатом, внутри которой что-то весело тикало, – Мои часы ходят точно. Они не спешат, не отстают и не останавливаются. Сегодня в обед я специально сверял их по радио…

Детективы согласно кивнули своими умудрёнными головами. Пользуясь случаем, они ещё раз посмотрели в окно и убедились, что за ним виднеется какой-то посторонний сарай, а отнюдь не арка тридцать третьего корпуса.

– Я убрал часы обратно и снова взялся за планки, – продолжил свой рассказ Данстебл, запихивая часы на прежнее место в нагрудный карман, – Прошло ещё примерно минут пять (или, быть может, шесть). Вдруг входная дверь опять стучит, и по коридору мимо меня опять ктото проходит. Потом Мэддикотт опять кричит в дверь Слейтера: "Эй, вы всё ещё вешаете люстру?" Потом всё смолкло. Я догадался, что Мэддикотт наконец поднялся к себе на второй этаж… Прошло ещё пару минут. Я всё продолжал прикручивать планки и ни о чём не подозревал… И тут я опять услышал голос Мэддикотта – тот снова кричал что-то в дверь Слейтера. (Что именно – этого я не разобрал.) Я прислушался – и мне показалось, что они уже вдвоём бегают по комнате Слейтера и вопят там тоже вдвоём. "Что бы это могло означать?" – подумал я, – "Неужели Слейтер устроил Мэддикотту какое-то короткое замыкание? Только этого нам ещё не хватало!" Заинтересовавшись, я выглянул в коридор – и тут на меня налетел Мэддикотт. "Вы знаете, что у нас случилось?" – заорал он, – "Мой кабинет пять минут назад ограбили! Признайтесь честно: Это вы в него залезли?" "А для чего мне куда-то залезать?" – ответил я, – "Нет, я уже целый час безвылазно сижу на стуле в своей комнате и прикручиваю планки!" Он заглянул ко мне, посмотрел на мои планки и помчался дальше… Так вот всё и было! – подытожил он, – А Слейтеру вы не верьте! Он, как говорится, на выдумки горазд… Даю вам голову на отсечение: Мэддикотт из корпуса уходил – причём ровно в четырнадцать тридцать четыре!

– Благодарим вас за точную и эксклюзивную информацию! – выразил ему признательность Доддс.

Покинув второго свидетеля, детективы твёрдой уверенной походкой прошлись по коридору первого этажа почти до самого конца и зашли в самую крайнюю дверь с той же правой стороны. Их глазам предстала комната, ещё более неотделанная и неухоженная, чем две предыдущие. Дополнительную долю беспорядка в неё вносил телефонист Абингдон, с мрачным видом расхаживавший взад-вперёд среди разложенных по полу телефонных проводов. Было заметно, что он, в отличие от двух других свидетелей, воспринимал происходящие события вовсе не стоически и отнюдь не по-философски.

– Ага, явились! – недружелюбно приветствовал он вошедших, – Это вас Мэддикотт вызвал искать свою ерунду? – он на пару секунд остановился посереди комнаты, но затем, не дожидаясь ответа, возобновил свои хождения, – Не прошло и двух часов, как мы вас дождались… Но скажите мне сразу: Долго ли нас ещё будут держать в этом дурдоме? – в его голосе сквозило отчаяние, Что за карантин нам тут устроили: ни войти, ни выйти, ни по телефону позвонить?

– А вы куда-то торопитесь? – уточнил Маклуски.

– Что значит "куда-то"? – воскликнул телефонист, – Я ещё не был на обеде!

– Что значит "не был на обеде"? – удивился Доддс, – По нашим данным, в обеденный перерыв Мэддикотт выставил из своего корпуса всех присутствующих, включая вас!

– Я не совсем точно выразился, – поправился Абингдон, Да, я был на обеде, но обедать не ходил… Вернее, наоборот: Я ходил обедать, но не пообедал… В обеденный перерыв мы с ребятами получали на складе телефонные кабели. Я предупредил этого Мэддикотта, что отправлюсь на обед попозже, когда проложу кабель по всей комнате. И вот я кабель проложил – а Мэддикотт говорит: "Нетнет, какой ещё обед? Ты будешь сидеть тут под замком, пока я не найду какую-то ерунду, которую я сегодня потерял!" Мэддикотт – свинья! – сделал вывод Абингдон и ещё быстрее заходил по комнате, – Я тут для него стараюсь, приколачиваю провода – а он поступает по-свински, как последний дикобраз… Из-за него у меня срываются все планы. Я ведь договорился с ребятами, что мы с ними в три часа все вместе отправимся в чайную! Но вот три часа пришло – а я никуда не отправился. Ребята наверняка решили, что я зазнался и удрал в какую-то другую забегаловку… Самое обидное, что я даже не успел их предупредить!

– Так в чём проблема? – не понял Доддс, – Позвоните им сейчас и всё объясните!

– Легко сказать! – вскричал в возмущении телефонист, Этот скотина Мэддикотт не разрешил мне позвонить по его аппарату! Нет, как вам это понравится: Я же сам ему этот аппарат ставил и тянул к нему кабель – а он теперь так по-свински со мной поступает! В общем, не дал он мне позвонить со второго этажа – а на первом пока ни одного аппарата не установлено…

– Но неужели вас могут остановить такие мелкие препятствия? – не поверил Маклуски, – Абингдон, вы же у нас – профессиональный связист! Вы наверняка знаете, откуда у какого телефонного кабеля ноги растут; не так ли? Вы способны совершить телефонный звонок, даже не имея под рукой телефонного аппарата… Воткните в какой-нибудь провод какой-нибудь хитрый прибор – и дело с концом!

– Я и без вас знаю, что куда нужно втыкать, – согласился телефонист, – Да, есть у меня такой прибор! – он указал на небольшую телефонную трубку с наложенным на неё цифровым диском, валявшуюся на полу в углу комнаты, Я могу подсоединиться к тому номеру, что уже есть на втором этаже. (Этот кабель как раз проходит через эту комнату.) Если сильно захотеть, я смогу кое-куда отсюда позвонить… (Второй этаж тогда можно будет временно отсоединить, чтобы Мэддикотт не подслушивал.) Но что толку звонить? – он тяжело вздохнул и слегка замедлил свой шаг, – Ребята уже давно сидят в чайной и гуляют без меня. До них я всё равно не дозвонюсь… (Мобильных телефонов у нас с ними нет.) В общем, чертовщина какая-то получается! – он вернулся на прежний убыстрённый ритм передвижения, – Мэддикотт пригрозил, что я буду сидеть тут до тех пор, пока его пропавшая ерунда не найдётся. Он говорит, что сегодня у него из кабинета якобы что-то спёрли. Конечно, я очень рад за него… Но при чём здесь я, позвольте вас спросить?

– По всей вероятности, он предполагает, что именно вы его и ограбили, – высказал догадку Маклуски.

– Сам он сантехник! – устало вздохнул Абингдон, Больно много он о себе воображает! Как-то не верится, что у него могли спереть что-то ценное… У него там, на втором этаже, филиал коммерческого банка, что ли? Да я сегодня и не поднимался даже на его второй этаж! Зато сам он постоянно торчит там, как медведь в берлоге…

– Но разве вы не заметили, как он выходил из корпуса примерно в половине третьего? – задал каверзный вопрос Доддс.

– Я тут не для того работаю, чтобы всё вокруг замечать! – парировал телефонист, – После обеда я целый час прибивал кабель к плинтусу. Куда в это время бегал Мэддикотт, я уследить не мог…

– Неужели? – не поверил Маклуски, – Но ведь входная дверь корпуса находится в двух шагах от вашей, и хлопает она не так уж и тихо! Вы просто обязаны были услышать, как Мэддикотт её открывает и закрывает…

– А вот я не слышал! – настоял на своём Абингдон, – Когда я приколачиваю кабель, я сам стучу на полную катушку и заглушаю все прочие звуки!

– Вы могли не только услышать, но даже увидеть уходящего Мэддикотта, – продолжил гнуть прежнюю линию Доддс, – В ваше окно отлично видна арка тридцать третьего корпуса, под которой он встречался с одной важной шишкой, – он указал на окно в левой стене.

– А вот я его не видел! – воскликнул Абингдон, – Я лежал на полу и приколачивал провод к плинтусу. Оттуда я мог увидеть разве что крышу тридцать третьего корпуса… Вы мне не верите? Лягте на пол у стены и убедитесь!

Поскольку пол в комнате отнюдь не блистал чистотой, детективы предпочли поверить телефонисту на слово. Поблагодарив Абингдона за ценную информацию, они поспешно покинули его гостеприимную комнату, вышли в коридор и двинулись по нему в обратном направлении… При подходе к лестнице им пришлось снова наступить на бракованную плиту. Несмотря на всю осторожность прославленных детективов, плита всё равно предательски скрипнула под их ногами… Детективы в задумчивости поднялись по лестнице на второй этаж и зашли в кабинет к Мэддикотту.

Жертва ограбления по-прежнему сидел за своим столом в той же самой позе, что и двадцать минут назад. На его лице не было заметно признаков оптимизма или надежд на светлое будущее… При виде своих новых знакомых он лишь вопросительно поднял глаза.

– У нас имеются для вас хорошие новости! – попытался обнадёжить его Доддс, рассаживаясь вместе с коллегой по прежним сидячим местам, – Похоже, у нас уже появились кое-какие любопытные соображения насчёт похищения вашего ЖОЗа…

– А в чём заключаются ваши хорошие новости? – не понял Мэддикотт.

– В том, что у нас появились любопытные соображения, – повторил Маклуски, мысленно досадуя на непонятливость собеседника.

– Я бы предпочёл, чтобы у вас появился мой ЖОЗ…вздохнул Мэддикотт, – Итак, я вас внимательно слушаю! Какими соображениями вы хотите меня порадовать?

– Прежде всего, нам удалось на девяносто девять процентов установить личность похитителя, – приступил к докладу Доддс, – Для полноты картины нам требуется получить от вас ответ на ещё один маленький вопрос… Мэддикотт, когда вы обнаружили исчезновение ЖОЗа и бегом спустились на первый этаж, что именно вы прокричали Слейтеру? Не могли бы вы дословно воспроизвести вашу реплику?

– Ума не приложу, чем это может нам помочь! – ответил озадаченный потерпевший, – Конечно, точный порядок слов в своей фразе я вряд ли припомню… Эмоции, как говорится, били из меня фонтаном. Возможно, я вёл себя слишком шумно и недостаточно взвешенно… Но общий смысл моих слов был таков: "Слейтер, это вы пять минут назад ограбили мой кабинет?" Он ответил: "Какой ещё кабинет? Нет, я тут ни при чём!" Тогда я ворвался к нему в комнату и сказал…

– Дальнейшие подробности нас не интересуют! – прервал его Маклуски, – Мы уже услышали от вас самое главное: Вы сперва прокричали что-то Слейтеру с порога – и только потом ворвались в его комнату…

– Это ещё более укрепляет нашу догадку насчёт личности похитителя! – не стал скрывать торжества Доддс, – Теперь мы можем быть уверены в ней на все девяносто девять с половиной процентов… Отправной точкой для наших рассуждений послужило одно ценное наблюдение Слейтера. Он заявил нам следующее: После того, как вы в районе половины третьего заглянули к нему в комнату, он примерно минуту спустя снова услышал из коридора чьи-то шаги. Он пришёл к выводу, что эти шаги были ваши. (Перед этим вы прошлись по первому этажу, заглянули ко всем троим подозреваемым и опять поднялись наверх.) В связи с этим, он предположил, что вы в тот раз вообще не покидали пределы корпуса…

– Что за чушь! – удивился Мэддикотт, – В тот раз я заглянул к одному только Слейтеру, а потом сразу направился на выход! Разумеется, на второй этаж я поднялся лишь пять минут спустя, когда забрал документ и вернулся в корпус…

– Мы не собираемся ставить под сомнение ваши показания, – заверил Маклуски, – Итак, Слейтер слышал не ваши шаги… Значит, это были шаги похитителя ЖОЗа!

– Очень ценное замечание! – Мэддикотт иронически усмехнулся, – Да, похитителю пришлось подняться на второй этаж, чтобы проникнуть в мой кабинет… Это и есть ваша гениальная догадка?

– Вы не совсем верно поняли нашу мысль! – подосадовал Доддс, – Да, похитителю пришлось подниматься с первого этажа на второй и затем спускаться обратно – но мимо комнаты Слейтера он проходил только один раз… (Следующим там прошли уже вы сами после возвращения от тридцать третьего корпуса.) Теперь-то вы понимаете, к чему мы клоним?

– К чему? – не понял Мэддикотт, – Похоже, Слейтер пропустил момент, когда похититель шёл обратно…

– В подобное нам верится с трудом, – возразил Маклуски, – Мы уже убедились в том, что напольная плита напротив двери Слейтера скрипит всегда, когда на неё наступают – причём скрипит громко и занудно. Если Слейтер не занят какими-либо шумными работами, он обязательно слышит этот скрип из своей комнаты. А поскольку сегодня после обеда он никакими шумными работами не занимался (да и нешумными, похоже, тоже), он просто обязан был слышать все шаги, проходившие мимо его двери в ту или другую сторону…

– А что, если он вам наврал? – подкинул ещё одну идею Мэддикотт.

– Вполне резонное предположение, – признал Доддс, – Но у нас уже готово на него возражение… Допустим, Слейтер сам ограбил ваш кабинет и теперь кровно заинтересован в том, чтобы спихнуть ответственность на кого-то другого. Он говорит нам, что якобы не покидал своей комнаты, и упоминает какие-то шаги, которые он якобы слышал… Но в этом случае он должен был услышать их дважды: когда воображаемый похититель поднимался наверх и когда он бежал вприпрыжку вниз с вашим ЖОЗом подмышкой. Несомненно, именно так бы Слейтер нам и заявил, если бы захотел перевести наши подозрения на Абингдона или Данстебла. Но Слейтер сообщил нам только об одних шагах… Стало быть, версию намеренного вранья мы можем смело исключить! Попутно мы можем сделать очевидный вывод о том, что к похищению ЖОЗа Слейтер отношения не имеет…

– С другой стороны, – развил его рассуждения Маклуски, – мы уже знакомы со Слейтером по кое-каким другим делам и успели изучить его непростой характер. Для нас очевидно, что ни один посторонний заказчик не смог бы подбить его на такое дело, с которого сам Слейтер не будет иметь никакой выгоды. (Вы верно подметили: Он – редкостный лентяй и эгоист!) Похищать ваш ЖОЗ для какого-то чужого дяди Слейтер не стал бы ни за какие коврижки – а самому ему ваш журнал глубоко безразличен… Поэтому мы с самого начала не верили в его причастность к этому похищению, – снисходительно усмехнулся он.

– Стойте! – воскликнул Мэддикотт, – Давайте-ка всё по порядку: Значит, вы считаете, что Слейтер сказал вам правду насчёт шагов? То есть, мимо его комнаты похититель прошёл только один раз? Но тогда я не совсем понимаю…

– Очередная гениальная гипотеза сама собой просится на ум! – снова взял слово Доддс, – В тот момент, когда вы спускались по лестнице по дороге к тридцать третьему корпусу, злоумышленник уже находился на втором этаже. Дождавшись вашего ухода, он похищает ЖОЗ и спускается с ним на первый этаж – в этот самый момент Слейтер и слышит его шаги…

– Что за бред! – Мэддикотт схватился за голову, – Как же он мог находиться на втором этаже до моего ухода? В этом случае я бы наткнулся на него при выходе!

– Не торопитесь с выводами! – предостерёг Маклуски, Да, вы перед уходом не видели на втором этаже ни одного человека – но это ещё не означает, что вы были здесь в полном одиночестве! Других лиц не было в вашем кабинете и на лестничной площадке… Однако вы забыли про ещё одно помещение – кабинет вашего начальника! Возможно, он-то как раз в тот момент не пустовал…

– Вы хотите сказать, что похититель заранее спрятался в этом кабинете? – задумался Мэддикотт, – Но для чего ему это понадобилось?

– А теперь мы снова возвращаемся к одной из наших прежних гипотез! – продолжил рассуждать Доддс, – Если похитителем ЖОЗа является ваш начальник, на многие наши вопросы сами собой находятся достойные ответы. Предположим, он незаметно от вас пробирается в свой кабинет и до поры до времени там затаивается… (Он абсолютно ничем не рискует. Если вы даже догадаетесь о его присутствии, вы всё равно не сможете ни в чём его обвинить – ведь он имеет полное право в любое время находиться в своём собственном кабинете.) Дождавшись, когда вы на несколько минут выйдете из корпуса, Пауэр выскакивает из своего укрытия, открывает вашу дверь (допустим, самодельным ключом), похищает ЖОЗ и спешно спускается на первый этаж…

– Ваш начальник сразу вызвал у нас определённые подозрения! – похвастался прозорливостью Маклуски, – Какой-то он сегодня задумчивый и молчаливый – и при этом ещё как-то мечтательно улыбается…

– Он у нас – всё время такой! – вступился за начальника Мэддикотт, – Витать в облаках и о чём-то мечтать – его любимое занятие… Послушайте, перестаньте наводить тень на плетень: Пауэр никак не мог незаметно от меня пробраться в свой кабинет! Я бы обязательно услышал, как открывается и закрывается его дверь!

– Но он мог проникнуть в свой кабинет во время обеденного перерыва, когда в корпусе вообще никого не было, – обратил внимание Доддс, – После обеда вы вернулись к себе в полной уверенности, что ваш начальник пребывает на старой территории в тридцать третьем корпусе – а он в этот момент уже сидел, затаясь, за соседней стенкой и готовился к похищению…

– Не смешите меня! – закричал Мэддикотт; впрочем, смеха в его голосе совсем не ощущалось, – Плохо вы знаете моего начальника, как я погляжу… Пауэр вообще ни на что не способен! Украсть у меня ЖОЗ он бы не смог и при очень большом желании. Придумать такой хитрый план было бы ему просто не под силу…

– Но в этом плане нет ничего хитрого! – возразил Маклуски.

– Он бы и глупый план придумать не сумел, – взял начальника под защиту Мэддикотт, – Уж мне-то его возможности известны, как никому другому… В нашем отделе разработкой всех планов занимаюсь я, а Пауэр лишь ставит на них подпись и относит в администрацию. Он ленив, как сурок, и тяжёл на подъём, как медведь… Он хочет, чтобы ему всё приносили в готовом виде на блюдечке; трудиться и шевелить мозгами он не любит и не умеет. Чтобы он куда-то прокрадывался и сидел где-то затаясь – в такое я никогда не поверю!

– Вы привели нам лишь умозрительные аргументы, остался при своём мнении Доддс, – Вы считаете, что ваш начальник неспособен на похищение ЖОЗа ввиду особенностей своего характера – но этот тезис, как говорится, вилами на воде писан… (А вдруг вы неверно оцениваете его духовный потенциал? Ведь вы же – не его личный психолог; не так ли?) Мы с коллегой больше доверяем реальным фактам и логическим аргументам…

– Вам нужны факты? Ну и отлично! – с готовностью откликнулся Мэддикотт, – Вот вам самый главный факт: Минут за пять до того, как мне позвонили насчёт документа, я лично разговаривал с Пауэром по телефону. Он ответил мне из тридцать третьего корпуса, из нашего Отдела Инноваций… Разумеется, тогда он находился на нашей старой территории, а вовсе не у меня за стенкой!

Детективы вопросительно переглянулись между собой.

– Наша гениальная гипотеза – опять под угрозой! – подосадовал Доддс, – Можем ли мы её спасти? Пожалуй, попытаться стоит… Итак, вот вам наше возражение, Мэддикотт: А вдруг в данном случае с телефонной связью произошли какие-то чудеса? Например, ваш начальник снял трубку в соседнем кабинете и побеседовал с вами по параллельному аппарату…

– Да нет же! – устало вздохнул Мэддикотт, – Я совершенно точно дозвонился до тридцать третьего корпуса. Трубку снял другой наш сотрудник, Нидхем, и я попросил его подозвать к телефону Пауэра…

– Увы, наша гениальная гипотеза приказала долго жить! – не без лёгкой грусти подытожил Маклуски.