Текст книги "Сезон королевской охоты"

6

Проводив Каспара до замка, посыльный оставил его на попечение гвардейского капитана.

– Идемте за мной, сэр, я провожу вас к его светлости, – сказал капитан. – Эй, прими коня! – прикрикнул он на замешкавшегося конюха.

К удивлению Каспара, капитан повел его не через парадный вход, а по каким-то подвальным коридорам.

– Куда мы идем?

– Его светлость примет вас в дальнем крыле замка, в охотничьей гостиной.

По стенам сумрачной галереи были развешаны факелы, однако даже они не оживляли серого камня и закопченного потолка. Сквозняк заставлял их пламя метаться, отображая на стенах чудовищные силуэты.

Внезапно откуда-то из-под пола донесся приглушенный стон, который быстро оборвался.

– Что это? – не удержался от вопроса Каспар.

– Следователи проводят дознание, как раз под нами казематы их департамента.

Воздух в галерее вдруг показался Каспару каким-то нечистым, он расстегнул ворот куртки и откашлялся.

– Тут винтовая лестница, сэр, будьте осторожны, здесь нет освещения, – предупредил капитан и стал подниматься первый, звеня шпорами.

Поднимались они довольно долго, потом забрезжил желтоватый свет факела, и капитан толкнул дверь, которая вывела их в один из коридоров со знакомым убранством, правда, какой это был этаж, Каспар не знал.

– Прошу вас сюда, сэр. – Капитан негромко постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.

Каспар вошел. Посередине гостиной стоял герцог, после неприятностей полугодичной давности его светлость выглядел отдохнувшим. Он снова отпустил волосы и собирал их в длинный хвост, бороду, напротив, сбрил, оставив лишь тонкие усы.

– Я рад тебя видеть, Фрай! – воскликнул герцог и пошел навстречу гостю, демонстрируя наигранное радушие. Впрочем, Каспар привык к этой игре и воспринимал ее как неизбежность. Он не нуждался в дружеском отношении своего покровителя, достаточно было того, что его светлость щедро платил за услуги.

Они обменялись рукопожатием, герцог смотрел в глаза Каспару, словно хотел сказать: смотри, я жму тебе, простолюдину, руку.

– Давай присядем к камину…

– Благодарю, ваша светлость. – Каспар подождал, пока герцог опустится в кресло, потом сел сам.

– Наверное, ты удивлен, Фрай, что я принимаю тебя здесь, а не в своем кабинете?

– Немного удивлен, ваша светлость.

– Представь себе, в моем кабинете стало сыро и холодно, пришлось развести огонь в камине, а он дымит – семь лет никто не разводил в нем огня, и теперь его срочно взялись чистить.

– То же самое и в городе, ваша светлость, угольщики сколачивают состояние, башмачники и портные от них не отстают… Снег удивил многих.

– М-да, – произнес герцог, подбросив в камин щепку, она ярко вспыхнула. – Если бы с приходом зимы замерзала вся эта политика, интриги, заговоры…

Каспар молчал, ожидая, когда его светлость заговорит о деле.

– Пока что на границах тихо, король Ордос нас не беспокоит, хотя, конечно, он о нас не забыл, заставить Рембурга не думать об Ангулемских – такого за последние четыреста лет не бывало. Каждый из них пытался заполучить себе земли герцогства, и только нынешний – Ордос Четвертый – пока не начал войны, но, боюсь, это ненадолго…

Герцог помолчал, глядя в огонь, потом продолжил:

– Я бы с радостью отправил тебя за очередным артефактом, для этого у меня есть и карты, и переведенные с арамейского описания…

Каспар кивнул, герцог знал многие языки, в том числе давно забытые, на которых говорили нечеловеческие расы, жившие в этих местах многие тысячелетия назад. Тяга к неизведанному и особые знания делали герцога не совсем обыкновенным правителем. Он не завел семьи и свой трон собирался оставить в наследство сыну брата, правившего небольшим королевством за Лазурным океаном.

Внешние угрозы, однако, вынуждали герцога, забыв о тайных знаниях, распутывать интриги врагов и наносить ответные удары.

– Тебе когда-нибудь приходилось бывать в столице королевства Рембургов – Харнлоне?

– Никогда, ваша светлость.

– Ну, ничего страшного, тем интереснее тебе покажется это путешествие.

– Ваша светлость хочет отправить меня с посольством?

– Какое же посольство, помилуй, Фрай, мы ведь вассалы Рембургов, а посольствами обмениваются только суверенные монархи. Однако свои глаза и уши в Харнлоне мне бы не помешали.

Герцог посмотрел на Каспара, но тот молчал, ожидая дальнейших разъяснений.

– У нас случилась беда, Фрай.

– Что за беда, ваша светлость?

– Беда с руководителем моей канцелярии.

– С графом Ротеньером?

– Вот именно. – Герцог вздохнул, глядя перед собой, словно раздумывал, стоит ли посвящать в это Каспара. – Я принимаю тебя здесь не потому, что в кабинете дымит камин, Фрай, а потому что каминная труба там разобрана. Совершенно случайно мы обнаружили проложенную в ней медную слуховую трубку, которая вела прямиком в кабинет графа Ротеньера.

– Что? Граф Ротеньер? Не может быть… – Каспар был потрясен. Вот уж от кого он не ожидал такого, так это от гуляки-графа, охочего до выпивки и развлечений с девицами, неустанно увеличивавшего население принадлежащих ему деревень и частенько этим хваставшегося.

– Ротеньер долго подслушивал меня, неизвестно, сколько депеш он отправил противнику.

– Но вы его схватили, ваша светлость?

– Разумеется. – Герцог вздохнул. – Он был арестован, его пытали, но он молчал. То есть орал, конечно, молчать в руках у моих молодцов не получится, однако ничего существенного сообщить не мог, мычал, пускал пену… Потом кому-то в голову пришла мысль, что он околдован, пришлось позвать колдуна, и тот…

– Мессира Маноло?

– Нет, к сожалению, мессира Маноло сейчас нет в замке… Ты перебил меня, Фрай.

– Извините, ваша светлость, вырвалось.

– Одним словом, колдун указал на кованый гвоздь, который несчастному забили в правое легкое.

– Да ну? – искренне поразился Каспар.

– Именно так. Позвали военного лекаря, он сделал надрез и действительно выдернул клешами этот гвоздь, – вот такой здоровый. – Герцог расставил пальцы, показывая, какой именно длины был злополучный гвоздь. – После этого граф стал истекать черной кровью и выкрикивать слова заклинания, которые были произнесены над ним во время колдовского насилия. Разумеется, слова он выкрикивал задом наперед, но я могу мгновенно распознавать их – это был древнеарамейский вперемешку с несколькими огрскими словами. Когда я сказал об этом колдуну, тот заверил меня, что колдовство наводили люди просвещенные, а именно маги, только они знают древние наречия, а колдунам такое ни к чему.

– А что же граф, ваша светлость?

– Бедняга так и не заговорил и третьего дня умер. Твой знакомый, граф фон Марингер, очень горевал, он считает, что это его ошибка.

– Как он вообще, ваша светлость, справляется?

Герцог неожиданно рассмеялся.

– Извини, Фрай, но мне показалось смешным, что я обсуждаю с простолюдином поведение моего бюварда. Впрочем, не обращай на мои слова внимания, я прекрасно понимаю, сколько сил и поистине братской любви ты затратил, поддерживая фон Марингера, когда тот переживал не лучшие времена.

Они снова помолчали.

– Конечно, я бы строго спросил за такой промах, будь фон Марингер на месте управляющего департаментом, однако этот пост дан ему в нагрузку, пока я не подберу на эту должность подходящую кандидатуру.

Услышав слова герцога, Каспар немного струсил: уж не собирается ли его светлость предложить ему стать главным костоломом? Воевать Каспар умел, но вести следствие, понукать палачей и разбирать среди воя слова признаний – это увольте.

Должно быть, герцог прочитал все это во взгляде Каспара.

– Нет-нет, Фрай, на это место требуется дворянин, и только. Думаю, нам надо перевести дух.

Герцог взял со стола колокольчик и позвонил. Явился лакей.

– Горячего шоколада нам, разумеется, с ромом…

Лакей поклонился и выскользнул в коридор.

– Несмотря на неспокойное время, мне продолжают поставлять лучший шоколад. Пробовал когда-нибудь?

– Только слышал, ваша светлость.

– Значит, попробуешь, это сейчас очень модный напиток. Ко двору Ордоса Четвертого его поставляют сотнями фунтов в год, представляю, во что это обходится.

– Я слышал, шоколад похож на медовый отвар с полынью.

– Ну… кому-то, может, так и покажется, но мне шоколад нравится, он меня бодрит, а в такую погоду заставляет кровь быстрее бежать по жилам.

Принесли две высокие фаянсовые кружки, над которыми вился пар. Лакей поставил их на блюдца и подал – сначала герцогу, потом его гостю.

Каспар с подозрением заглянул в кружку. Напиток был странного цвета – иссиня-коричневого. Пахло из кружки ароматным, выдержанным в гефовых бочках ромом. За одну небольшую дощечку из благоухающего дерева геф можно было выменять пять мардиганцев со сбруей, а тут целые бочки.

– Пей, чего смотришь?

Каспар сделал глоток.

– Ну, что скажешь? – поинтересовался герцог.

– Очень… вкусно, ваша светлость, – с трудом произнес Каспар. Ему приходилось пить вещи и похуже – тот же отвар из полыни с медом, чтобы избавиться от лихорадки, но шоколад…

– Пей, с непривычки он никому не нравится, зато когда распробуешь…

– Сколько же стоит, к примеру, эта кружка, ваша светлость?

– Сорок серебряных рилли.

– Что? Почти полтора дуката? – поразился Каспар.

– А чего же ты хотел? Это королевское угощение, уверяю тебя, ты первый из простолюдинов, кому посчастливилось попробовать шоколад.

– Сорок рилли, – повторил Каспар, заглядывая в кружку. Теперь неаппетитный вид заморского угощения интриговал его. Собравшись с духом, Каспар в несколько глотков выпил шоколад и выдохнул в сторону камина – на глазах выступили слезы.

– Да ты, я вижу, разохотился, – заметил герцог, не спеша потягивая свою порцию. – Однако вернемся к нашим делам, Фрай.

Герцог снова бросил в огонь щепочку.

– После долгих раздумий я пришел к выводу, что лучше тебя роль лазутчика не выполнит никто.

– Лазутчика? – переспросил Каспар. Было в этом слове что-то неприличное. Лазутчиков всегда ловили и вешали на деревьях, с ними не церемонились и никогда не брали в плен. Против них не обнажали меча, – лазутчик считался грязным существом, которого нельзя касаться благородным оружием, вот петля – другое дело.

– Еще никогда я не занимался ничем подобным, ваша светлость, – робко начал Каспар. – Ходил в атаку, шел в разведку боем и всегда давал шанс врагу убить себя.

– Какая ж тут доблесть – дать себя убить? – возразил герцог. – Ты ведь умен, Фрай, ты необыкновенно умен. Случалось, я не ждал твоего возвращения, понимая, что послал тебя в убийственный поход, но ты возвращался с победой!

– Но без единого бойца, ваша светлость.

– Ну и что? Потери в столь опасных экспедициях неизбежны, но ты возвращался победителем и привозил артефакты. О чем это говорит?

– О чем?

– О том, что ты хитер и изворотлив, когда нужно, ты работаешь мечом, а когда меч бессилен перед мощью противника, ты, Фрай, начинаешь работать головой и обводишь этого противника вокруг пальца. Было такое?

– Ну, было, – нехотя признался Каспар.

– Вот это и есть тот самый прием, которым пользуются хорошие лазутчики. Из тебя выйдет хороший лазутчик, Фрай.

– Вы думаете, ваша светлость?

– Да я в этом уверен, – сказал герцог и залпом допил шоколад. Отставив пустую кружку, он покачал головой и сказал: – Какая все же гадость…

7

После шоколада они еще немного помолчали. Каспар с удивлением заметил на себе бодрящее действие заморского напитка.

– Ты, конечно, знаешь, Фрай, что были времена, когда королями становились Ангулемские, это потом дом Рембургов обрел нынешнюю силу. Казалось бы, все говорит за то, чтобы я задался целью вернуть себе королевский трон, однако лазутчик нужен мне для другого – я хочу знать заранее планы Ордоса Четвертого.

– Я понимаю, ваша светлость, – кивнул Каспар. В то, что герцог и в самом деле не мечтает о троне, он не верил.

– Хорошо, что понимаешь. Ты нужен мне в Харнлоне, твои глаза и уши будут моими глазами и ушами.

– И что же я там увижу, ваша светлость? Не думаете же вы, что меня примут при дворе?

– В этом нет необходимости, когда собираются начать войну, этого не скроешь. Станут набирать солдат, муштровать их, в город потянутся обозы с амуницией, провиантом, кожей, железом. Да что я тебе рассказываю – сам знаешь!

– Знаю, – вынужден был согласиться Фрай. – Но как я объясню свое прибытие? По какой надобности отправлюсь в Харнлон?

– Ты отправишься в Харнлон по делу, как негоциант.

– Негоциант? Чем же я буду торговать?

– Да чем угодно, об этом тебе еще предстоит подумать. Возьмись за какой-нибудь товар, которого в Ливене в избытке, а в Харнлоне мало. Чтобы основать торговую контору, я дам тебе достаточно денег. Будешь возить товары, а с обратным обозом посылать мне депеши.

– А если проторгуюсь? Дело-то для меня новое.

– Не страшно. Понесешь убытки, я их покрою, главное, чтобы депеши исправно поступали.

– Но меня могут опознать, ваша светлость, в Ливене меня всякая собака знает. Спросят, чего ты здесь делаешь, герцогский слуга, и на дыбу.

– Так уж и на дыбу. Ты свободный человек – не крепостной, у тебя нет постоянной службы, кое-какой капиталец имеется, вот ты и решил его приумножить – в торговое дело вложить.

– А почему не в Ливене?

– Потому что герцог постоянно мешается, то одно для него сделай, то другое – никакой личной жизни. – На лице его светлости появилась плутовская улыбка. – Ну и потом, рисковый негоциант больше заработает, если станет покупать в одном месте, а продавать в другом. И помни: очень многие чиновные люди, выйдя в отставку, начинают торговлю. Взять хотя бы старшину Виршмунда, я даю ему отставку, он уже стар, да и ворует слишком много, а он к этому уже готов, у него имеются две горшечные лавки.

– И еще одна полотняная да доли в двух трактирах.

– Вот плут! А я об этом не знал.

– За всеми не углядишь, ваша светлость.

– Так ты готов принять мое предложение?

Каспар улыбнулся: попробовал бы он не принять.

– Дело кажется мне интересным, ваша светлость.

– Ну и хорошо. Давай уговоримся так: если твои торговые дела пойдут хорошо, я тебе ничего не должен, но если потерпишь неудачу, я заплачу тебе жалованье в три тысячи дукатов за год. Разумеется, жить в Харнлоне, есть, пить и одеваться ты будешь также за мой счет или за счет удачной торговли – это как дело пойдет. Это тебя устраивает?

– Устраивает, ваша светлость. А смогу ли я перевести туда свою семью?

– Ну… – Герцог задумался. – Вряд ли это будет мудрым шагом, ведь семья – это твое слабое место. Ты готов выбрать между моими секретами и жизнью своих близких?

Каспар в ответ вздохнул.

– То-то и оно. К тому же не исключено, что ты быстро вернешься после того, как заключишь с королем договор о ненападении или сорвешь военные приготовления – всякое может случиться.

– Ваша светлость, а если я возьму с собой своих помощников, вы станете платить им жалованье?

– Хорошо, я дам им жалованье. Сколько ты хочешь?

– Если торговые дела пойдут хорошо, вы ничего не будете платить, а если я окажусь плохим торговцем, то по пятьсот дукатов за год.

– Годится. Они получат свое жалованье. Сколько тебе нужно на подготовку?

– В этом деле не так все просто, ваша светлость, для прежних походов было достаточно лошадей, оружия и припасов, а теперь нужно поговорить с торговцами и барышниками, чтобы выяснить, какой товар самый выгодный.

– Совершенно с тобой согласен, мало того, я бы разочаровался, попытайся ты взяться за это дело с наскоку. Возвращайся к себе и начинай готовиться, но чем быстрее ты отправишься в Харнлон, тем лучше, поскольку весной Ордос Четвертый может предпринять наступление. К концу зимы мне бы хотелось уже знать, что задумал король.

– Я понимаю, ваша светлость, – сказал Каспар, поднимаясь.

– Хорошо, отправляйся в Ливен, а я распоряжусь, чтобы тебя сопровождали гвардейцы.

8

На другой день с утра Каспар снова отправился к Углуку и застал его за привычным занятием – поеданием очередной жареной свиньи.

В этот раз на вкопанном посреди двора столбе висели два воришки, у одного, который молчал, был подбит глаз, а из носа капала кровь. Второй дергался, пытаясь выдернуть ногу из петли, и громко ругался.

– О, ваша милость! – радостно воскликнул орк, вскакивая с бочонка. – Вот так радость, второй день подряд вы меня навещаете! Наверное, неспроста, может, дело какое?

В голосе орка слышалась надежда.

– Дело, Углук, – подтвердил Каспар и, кивнув на подвешенных пленников, добавил: – Только убрать бы их нужно, – разговор не для их ушей.

– Удавить?

– А мне все равно, – пожал плечами Каспар.

– Эх, надо бы удавить, а то ведь я их уже по второму разу ловить начинаю. Они, ваша милость, смекнули, что я пленных не добиваю, вот и бросают на землю ножи и дубинки, как только я их застаю.

Отвязав воров, Углук, несмотря на протестующие крики пленников, поволок их, держа за ноги, отчего те стукались головами о ступени и косяки. Выйдя на улицу, он зашвырнул воров к противоположной стене, словно дохлых кошек и, посоветовав больше не попадаться, вернулся к гостю.

– Ну так что нас ждет, ваша милость, хорошая драка?

– На этот раз, думаю, не совсем драка.

– Не совсем драка? Как это понимать? – удивился орк.

– Нужно ехать в Харнлон.

– В Харнлон? В лапы Ордоса Четвертого? То-то он обрадуется случаю посчитаться за своего союзника.

– Мы поедем туда не под своей личиной, Углук, а как торговое товарищество.

– Кажется, я понял! Герцог приказал вам убить короля!

– Нет, ну что ты, у его светлости и в мыслях такого не было, – возразил Каспар. – Он верный вассал своего господина, мы поедем, чтобы организовать в Харнлоне торговлю.

– Постойте, ваша милость, мы что же, действительно станем торговать?

– Но я же сказал, поедем как торговое товарищество.

– Это я понял, только подумал, что под торговцев мы будем только маскироваться.

– А на самом деле?

– На самом деле я не знаю. Что вы прикажете, то и будем делать.

– Нет, Углук, если ты думаешь, что нужно будет все время махать мечом, лучше оставайся в Ливене, потому что на этот раз мы будем сидеть тише воды ниже травы.

– Ну, раз надо, буду сидеть тише воды, – пожал плечами орк, не совсем понимая, чем же он станет заниматься в Харнлоне. Впрочем, сидеть в Ливене, несмотря на хорошо организованное питание, ему тоже не хотелось. – А чем мы будет торговать, ваша милость?

– Этого я еще не знаю. Вот хочу сходить в Купеческое собрание, выяснить, какой товар сейчас самый выгодный.

– И когда отправляться?

– Думаю, недели через полторы-две.

– Ага, это мне подходит.

– А у тебя что, много незаконченных дел?

– Нет, просто заранее знать очень удобно. Нужно заказать новые башмаки, а то мои совсем истерлись.

– Да и штаны тебе не мешало бы поменять, а заодно и помыться.

– Помыться? Мы же в прошлый раз, когда с гномом к вам приходили, – сначала в баню заглядывали.

– Углук, это было около восьми месяцев назад.

– Ну и что?

– Ничего, – отмахнулся Каспар. – Пойду я.

9

Проводив Каспара, Углук вышел на улицу и, подойдя к обшарпанному дому напротив, негромко свистнул. В разбитом окне показался мальчишка.

– Что случилось, господин орк?

– Ты мне нужен, Марк, спускайся.

Скоро оборванный мальчишка лет двенадцати выскочил на улицу.

– Беги в «Медовую Лизу» и скажи хозяину, пусть идет ко мне.

– Слушаюсь, господин орк! – Мальчишка помчался выполнять поручение, грохоча деревянными башмаками. Углук подкармливал оборванца, и тот охотно выполнял его поручения.

Орк вернулся к себе, чтобы управиться с жареной свининой, но не успел он обглодать лопатку, как в дверь постучали.

– Входи! – крикнул он со двора, но трактирщик войти не решился, пришлось Углуку отворить ему дверь.

– Вы звали меня, господин орк?

– Звал.

– А по какой надобности?

– Письмо написать нужно.

– Письмо? А сами что же?

– Сам я не шибко грамотный. То есть писать, конечно, умею, да только мою писанину никто не разберет. Во как!

– Но ведь у меня же дела, господин орк, посетители не ждут, – им пить-есть подавай.

– Руперт, я тебе кости отдаю?

– Отдаете, господин орк.

– Каждый день по полмешка набирается, правильно?

– Правильно, господин орк.

– Ты из них суп варишь, воровская рожа?

– Ва… варю, господин орк. – «Воровская рожа» напугала трактирщика.

– Ты сколько денег на этом зарабатываешь?

– Ну… совсем немного, – соврал трактирщик.

– Так, говоришь, котел супа стоит немного, Руперт? – спросил орк, надвигаясь на трактирщика.

– Прошу меня простить, на костях я зарабатываю изрядно – пять рилли в день, господин орк.

– Это значит… – Орк стал пересчитывать в уме серебро в золото. – Это три дуката в месяц, я прав?

Трактирщик со вздохом кивнул.

– Ладно, не трясись, я же с тебя золота не требую, я прошу только написать письмо.

– Хорошо, ваша милость господин орк, напишу письмо. У вас бумага имеется?

– Откуда у меня бумага, Руперт, ты в своем уме? Я – сторож.

– Хорошо, я принесу бумаги для одного письма, – сказал трактирщик и повернулся, чтобы идти к двери.

– Стой! Возможно, будет два письма или даже три.

– Три! А знаете, сколько сейчас бумага-то стоит? – начал было трактирщик и тут же осекся. – Сейчас все принесу, господин орк.

– И побыстрее, – напомнил Углук и вернулся во двор, где лежала еще недоеденная треть свиньи.

Трактирщик скоро возвратился и принес необходимые принадлежности – бумагу, чернила из болотных ягод и перо из потсдамского гуся, правда, совсем стертое – стоили такие перья недешево.

– А где же я буду писать? – спросил трактирщик, остановившись посреди двора, – Стола нет, да и холодно очень.

– В дом пойдем, там и согреешься.

– В доме у вас тоже не больно тепло, печку не топите, – стал жаловаться трактирщик.

– А чего ее топить, это ж не морозы, просто пасмурная погода, а когда солнышко выглянет, так хоть купаться иди.

– Это для вас погода теплая, а для людей – зима.

Углук усадил трактирщика к столу и набросил ему на плечи единственное шерстяное одеяло, сняв его с топчана.

– Ну что, так лучше?

– Лучше, господин орк, но при одном взгляде на вас озноб пробирает.

– Не обращай внимания, мне в моей жилетке очень даже тепло, – сказал Углук и погладил голый живот.

Трактирщик разложил бумагу, окунул перо в чернила и вопросительно посмотрел на Углука.

– Пиши так: «Дорогой братец Фундинул».

– Имя какое странное, нечеловеческое.

– Ну, конечно, нечеловеческое – это же гном. Итак, «Дорогой братец Фундинул пишу тебе чтобы сообщит что его милость Каспар Фрай…»

– Это который живет на Бычьем Ключе?

– Не твое дело, пиши дальше: «…Каспар Фрай собирается устроить торговое дело в столице… в городе…»

Углук задумался. Он понимал, что ненароком может выдать секреты, и не знал, как эти секреты обойти.

– Ладно, пиши: «…торговое дело в королевстве Рембургов».

– А я уже написал «…в столице».

– Зачеркни.

Вскоре письмо было закончено, и Углук приказал писать второе.

– Пиши: «Дорогой братец Аркуэнон с приветом к тебе пишу я Углук. Я сейчас проживаю в городе Ливене да и ты я слышал где-то здесь обретаешься…»

– Что за странное имя? Он тоже гном?

– Нет, он эльф, но это тоже не твое дело.

– Эльф! – поразился трактирщик. В здешних краях видели только гномов, которые занимались оружейным и кузнечным делом, а вот эльфы были большой редкостью.

Когда второе письмо тоже было написано, Руперт вздохнул и отложил перо.

– Ну все, я могу идти?

– Иди и письма прихвати, помозгуй, каких побыстрее отправить.

– Я что, и отправлять их тоже должен? Это уже форменный грабеж!

Углук вздохнул, ему не нравилась жадность трактирщика.

– Руперт, если кто-нибудь узнает, что ты из объедков варишь суп…

– Ладно-ладно, я все понял. Письма я отправлю, куда прикажете.

– Вот и отлично, первое в Коттон, на побережье.

– Знаю, – вздохнул трактирщик. – К счастью, мой брат туда каждые два дня обозы гоняет.

– Вот и отлично. А второе – для эльфа на хутор, это прямо здесь, в лесу, к северу от города.