Электронная библиотека » Александр Афанасьев » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Противостояние"


  • Текст добавлен: 13 августа 2018, 19:40


Автор книги: Александр Афанасьев


Жанр: Историческая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Шрифт:
- 100% +
Афганистан, провинция Нангархар. Спорная территория. Где-то в районе афгано-пакистанской границы. 25 сентября 1986 года

Караван они увидели, он все-таки шел, и ожидание – больше суток на холодных камнях – было не напрасным. Видимо – сам Бог был на их стороне. Если бы караван пошел раньше, когда Рад или Шило ставили бы мины – было бы скверно. Конечно, они выставили дозор, на время постановки мин перекрыли ущелье – но все равно фактор внезапности был бы утрачен и они вынуждены были бы принимать бой на чужой земле, в невыгодных для себя условиях. Шестнадцать против сотни, и это как минимум. В этом случае не просто пришлось бы сниматься и с боем отступать – были бы серьезные потери.

Караванщики проявляли беспечность. Все то время, пока спецназовцы сидели в засаде, в ущелье было тихо – только один раз прошел пешком старик, и еще проехал всадник на низкорослой мохнатой местной лошаденке. Обычно, на караванных тропах было оживленно – конные разведчики, без оружия замаскированные под местных жителей, пацаны, наблюдающие за дорогой постоянно, регулярный прогон стад по тропе, чтобы проверить, нет ли мин. Но это все там, за начерченной кровью на карте «ниткой», пакистано-афганской границей. А здесь был край непуганых идиотов.

Но головной дозор Барьялай все-таки пустил – ни боковых, ни замыкающих пускать не стал, а головной пустил – хотя и шел по своей земле. Старый, опытный лис никому не доверял и везде видел опасность. В конце концов – беспредельщики, способные посягнуть на богатый караван встречались и по эту сторону границы. Конечно, беспредельщики – это не шурави, но хорошего тоже мало…

Головной дозор был большим – пятеро душманов, пешие, четыре автомата и пулемет. Они шли по узкой тропе один за другим – автомат шедшего первым был нацелен вперед, он больше смотрел под ноги – искал мины. Да, в этой каменистой почве обычную противопехотку закопать тяжело, к тому же место, где копали будет сразу видно – но у шурави есть и другие мины. Маленькие, почти незаметные «паучки», выбрасывающиеся из контейнеров автоматической постановки с вертолетов. Такая мина лежит прямо на земле, разбросав сантиметров на десять в стороны четыре тонюсенькие проволочки с грузиками. Только дотронешься до проволочки – взрыв. И взрыв то не сказать что сильный – но будет раненый, его придется нести, а для этого нужно будет отвлекать четырех человек – меньшим количеством в горах не обойтись. Поэтому, душманы раненых, не способных индии всегда добивали – за исключением командиров отрядов и ценных специалистов, например обученных американцами обращению с ПЗРК.

Остальные четверо шли за ним, шли осторожно, направив стволы своего оружия «елочкой»4141
  Елочкой – один вправо, второй влево, третий опять вправо.


[Закрыть]
по обе стороны дороги. Ствол пулемета был нацелен на горную гряду справа по ходу движения – в то время как советские спецназовцы расположились слева, на удалении. Впрочем, если бы духи верно определили бы направление возможной опасности – все равно это им не помогло бы. Мина МОН-50, приваленная мелкими камнями для усиления поражающих свойств, ждала их, нацеленная на тропу.

– Тридцать секунд до подрыва! – придушенно прошептал Рад, лежа рядом с командиром. Это было его законное место – лейтенант доверял своему саперу, и всегда располагал его рядом – потому что и удар сапер должен был наносить первым.

Лейтенант слегка пошевелил цевьем своей СВД, переводя прицел дальше, на основную колонну. Усталые, запыленные лица моджахедов под чалмами, в основном молодые, серые ослики, неспешно бредущие по тропе, погонщики каравана, поправляющие сумки на одном из ослов. Всем им оставалось жить две-три минуты, только они об этом еще не знали…

И тут – перекрестье прицела замерло где-то в центре вытянувшегося по тропе каравана. На двух ослах ехали люди – это уже выделяло их, потому что обычные моджахеды шли пешком. На одном из ослов ехал командир – это можно было понять по двум вещам – американским солнцезащитным очкам на носу и оружию – в качестве оружия на боку небрежно болтался автомат УЗИ, оружие, которое рядовым боевикам не доставалось. А на втором осле, совсем рядом с первым ехал…

Американец!!!

Это и в самом деле был американец – и это было настолько удивительно, что лейтенант не сразу поверил своим глазам. Сам он не брал американцев – но такие случаи были, про них он слышал и с людьми разговаривали. Американцы – он точно не знал, из какой страны человек, который сидит на осле рядом с командиром моджахедов, но почему то сразу подумал, что он американец – делились на две категории: гражданские и военные. Гражданские – а это был явно гражданским – носили такие вот гражданские костюмы и появлялись в Афганистане для двух целей – либо снять фоторепортаж, либо оказать помощь лекарствами. Под личной гражданских часто скрывались опытные разведчики, имеющие еще и свои параллельные задания. Военные – они носили камуфляж, а самые хитрые одевали одежду духов – это были либо военные советники, либо военные разведчики, направляющиеся в Афганистан для сбора развединформации, опросов пленных и тому подобных вещей.

– Десять секунд до подрыва!

В голове лейтенанта молнией мелькнула мысль – что американца надо взять живьем. Он еще не знал зачем – но решил, что так будет правильно.

– Убирай озимые по центру! – сдавленным шепотом бросил он саперу, уже держащему в руках подрывную машинку

Рад был настолько удивлен, что даже, в нарушение всех правил чуть повернулся, чтобы посмотреть на командира.

– Убирай, сказал! – времени объяснять не было

Рад резким движением выдернул из машинки один из проводов, который к ней был подцеплен, оставив остальные. Потом подумал, вытащил еще один. Озимые были высажены довольно плотно, с перекрытием радиусов поражения. На всякий случай, в общем.

* * *

До границы было еще километра три, но Барьялай был уже весь на нервах. Предчувствие не уходило – оно становилось все сильнее. Ему не нравилась эта тропа, по которой они ходили уже не раз – сверху очень удачно бить по колонне. Он до боли в глазах всматривался в серую землю, пытаясь найти хоть что-то – прямую линию среди камней, блеск солнечного зайчика, странную горку – все что угодно, что могло бы свидетельствовать о засаде – и не находил.

Американец, несмотря ни на что был неплохим попутчиком. Он спокойно ехал на осле, которого вел в поводу Казанзай, ничего не просил и ни на что не жаловался. Хотя на что ему интересно жаловаться – едешь себе и едешь, в то время как остальные пешком тащатся и еще груз на себе несут. Не на что тут жаловаться.

Они шли очень мерзким местом – у непривычных людей оно вызвало оторопь. Как будто сам солнцеликий Аллах взмахнул мечом и прорубил здесь длинную и очень узкую, извилистую долину в камне, длиной километров десять, глубиной метров сто и шириной от пяти до пятидесяти метров в разных местах. Караванный путь здесь был прерывистым, здесь текла река и в некоторых местах она занимала всю ширину долины, а кочевники вынуждены были держать свой путь по колено в воду. Лошади оскальзывались на камнях, ржали, ослов приходилось загонять в холодную воду пинками и побоями, люди тоже замерзли и промокли. Но караван шел. Значение имело только то не намокнет ли товар в переметных сумах-хурджинах – но караванщики знали, что делали и запаковали товар как следует, чтобы ни капли воды не просочилось и не попортило товар.

Белая смерть,.. Кара Аллаха для неверных…

Барьялай ехал на осле и тоже промок и закоченел. На этот случай у него всегда была фляжка с кишмишовкой – виноградным самогоном, желтым как мед, пробирающим до костей. Глотнул – и как Аллах согрел. С кишмишовкой надо было быть осторожнее, ее гнали кто не лень, добавляли для крепости всяких таблеток – но Барьялай знал где брать, и брал всегда в одном и том же дукане. Скоро у него будет свой собственный дукан и он будет не покупать, а продавать.

Так будет…

Караван выполчал из промозглого сырого ущелья, ослы радовались, шли ходчее несмотря на тяжелый груз, радовались и люди. Здесь стены ущелья уже не давили смертной, свинцовой тяжестью здесь текла река, и рядом с ней была утоптанная караванная тропа, ведущая в горы, на перевал…

Барьялай вдруг подумал, что если шурави рискнут выставить мины и занять позиции в том ущелье, откуда они вышли – не уйдет никто. Просто забросают гранатами сверху и все. Слава Аллаху, что шурави здесь нет, это земля моджахедов, воинов Аллаха. И других неверных, время которых тоже придет дай только срок…

Осел оступился на камне – и Барьялай непроизвольно взглянул на противоположный склон. Он был менее удобен для обстрела и не такой крутой, как тот, что был по правую руку. Он ничего не увидел – ни прямых линий среди камней, ни солнечных зайчиков – но словно Аллах шепнул своему верному слуге на ухо, что там, в нагромождениях камней, на каменной осыпи ждут своего часа спецназовцы. Шурави. Барьялай открыл рот, чтобы крикнуть, предупредить отряд – но было уже поздно. Горный склон впереди расцвел огненным цветком разрыва – каменная шрапнель вперемешку со стальными осколками мины хлестнула по шедшим первыми душманам, смешивая их с землей. Барьялай начал валиться с осла, лихорадочно нащупывая пластмассовую рукоять УЗИ – и тут словно лошадь со всей силы ударила копытом в бок. Не чувствуя ни рук ни ног, Барьялай грохнулся на камни, прямо под копыта животных – и еще успел почувствовать, как стремительно наполняется чем-то вязким и соленым рот. Потом каменной глыбой навалилась тьма…

* * *

Для СВД дальность двести с лишним метров при ее дальности прямого выстрела в четыреста сорок метров – не расстояние, тем более со снайперским патроном.4242
  существует специальный снайперский патрон для СВД. Удивительно – но некоторые снайперы об этом даже не слышали и пользуются валовыми пулеметными боеприпасами. А потом и начинаются разговоры про «никакую» точность и кучность СВД.


[Закрыть]
А четырехкратный ПСО-1 для такого расстояния был даже слишком мощным – при том что поле зрения ограничивал. Ложась на позицию, лейтенант даже подумал, чтобы его снять и стрелять с открытого – но поразмыслив, решил этого не делать. Черт его знает – когда и при каких обстоятельствах потребуется в этом выходе винтовка, а если снять прицел – пристрелка, безусловно, нарушится. Ничего, придется работать так…

Цепочка вспышек, одна за другой, разорвала скалы словно бегущий карьерный заряд. Озимые отработали на все сто – пусть не задев центр – но голову и хвост каравана пошматовали. Получилось, что в первые секунды можно было работать только по центру каравана, где духов было больше всего – и огонь всех спецов, залегших в цепочку, сосредоточился именно там.

Первым же выстрелом лейтенант снял командира духов – винтовка привычно толкнула в плечо, и на боку душмана треснула ткань халата, стремительно окрашиваясь красным. Дух в самый последний момент что-то почувствовал, начал валиться вниз – но и Скворцов не сплоховал. Ранение в живот, скорее всего, задет позвоночник – не жилец короче. Сместив прицел чуть влево, лейтенант увидел еще одного осла. Без пассажира…

Спецы первые три секунды боя, когда противник растерян и не понимает что происходит, «отработали» на все сто. Каждый из них сделал как минимум по два точных выстрела – а кто-то успел и по три. Когда духи поняли, что на них напали, оправились от первоначального шока, от удара минами по голове и хвосту каравана – к засаде на своей земле они не были готовы совершенно – больше половины из них уже были убиты или тяжело ранены.

На четвертой секунде боя один из духов сорвал с плеча уже заряженный РПГ и, особо не целясь долбанул в сторону плюющейся свинцом каменной осыпи. И погиб – потому что стреляя в эту сторону он развернул сопло гранатомета к скале. Огненный хвост отработанных газов гранаты, отразившись от камней спалил его…

За три секунды лейтенант успел сделать два выстрела – все-таки для быстрой стрельбы СВД не слишком пригодна, это тебе не автомат. Но два выстрела он отработал сполна – первым умер командир моджахедов, вторым, так и не выпустив из рук поводья осла бессильно осел на землю Казанзай – его семья в лагере беженцев, где он был единственным добытчиком и кормильцем, так никогда и не дождется сына с войны.

На пятой секунде со стороны расстреливаемого каравана затрещали первые выстрелы, пули с визгом хлестнули по камням. Начиналась серьезная игра – теперь уже на равных.

Лейтенант сместил прицел правее по тропе – больше всего моджахедов уцелело в хвосте каравана, их не посекло камнями и осколками и ему, не только командиру, но и снайперу теперь придется отвечать за свое решение не подрывать минное поле. Он теперь – козырь у разведгруппы, из его СВД духов достать намного проще, чем из автомата или пулемета. Если он не выбьет основные огневые точки, причем быстро – будут проблемы…

Первым попал под раздачу гранатометчик – оперевшись на дергающего ногами в агонии осла он уже собирался стрелять, когда снайперская пуля выбила из него дух, отбрасывая назад. Гранатомет так и остался лежать на тропе.

Вторым погиб пулеметный расчет – двое душманов, на вооружении у которых был ПКМ, успели добежать до ближайшего камня. Верней, добежать успел один – тот что бежал вторым, таща за собой мешок с боеприпасами с разбега ткнулся носом в тропу и уже не встал – пуля попала в спину, скорее всего прошла в районе сердца. Второй дух увидел это только тогда, когда свалился за спасительный камень, выглянул – и бурое месиво брызнуло по камням из расколотой пулей головы…

– Аллах Акбар!!!

В безумной попытке спастись, часть моджахедов бросилась в гору, превратившись в обычные мишени на простреливаемом сверху донизу скальном подъеме, они попадали под жалящие насмерть пули, падали, катились вниз, орошая камни своей кровью. Еще часть – бросилась по тропе вперед, стремясь любой ценой вырваться из ставшего смертельной ловушкой ущелья. Они бежали вперед, завывая на ходу. Некоторые стреляли, некоторые просто бежали. Это только говорят так – что не страшно. На самом деле боялись все, боялись и афганцы, перед боем они всегда обкуривались анашой, жевали насвай, чтобы не было так страшно. А тут была их земля, их страна, здесь они должны были быть в безопасности. Но безопасности не было – были горы, была узкая, извилистая, каменистая тропа, был крутой горный склон и были летящие пули, вырывающие из жизни то одного, то другого…

Аллаху акбар…

* * *

– Контроль!

На случай контроля действия тоже были строго распределены. Прежде всего – контролирует только половина группы, вторая половина ее прикрывает. Случаи бывали разные – бывало, сразу за одним караваном шел, бывало – к душманам подходило подкрепление. Проще простого – шла где то группа духов, услышали стрельбу, решили глянуть – нет ли там чем поживиться. Кстати, не надо думать, что помочь – именно поживиться, растащить забитый караван, нравы здесь именно такие. Всякое может быть, и именно поэтому соваться к забитому каравану всеми силами группы – большая глупость.

– Шило!

Прапор, уже поднявшийся и вставший в пару с Грузином, удивленно обернулся

– Я иду. Принять командование группой прикрытия!

Лейтенант передал ему свою винтовку, тот принял ее и отдал командиру пулемет.

– Есть…

Шило удивился, но ничего не сказал. Лейтенант на «шмон» забитого каравана идти был не должен, он был не только командиром, но еще и снайпером. Командир от шмона должен держаться подальше, он вообще должен держаться подальше от любых потенциально опасных ситуаций, да и снайперу сам Бог велел на шмон не ходить. Однако, приказ командира обсуждению не подлежал – поэтому Шило пошел на место командира, примеряясь к винтовке. Лег он чуть подальше – ни один снайпер в чужую лежку не ляжет, дурная примета…

– Грузин! К центру правь давай…

– Есть.

В одиночку на шмон каравана тоже ходят – вообще, в каждом отряде, в каждой группе специального назначения были свои, наработанные опытом приемы. Лейтенант в своей группе ввел строгое правило – при шмоне каравана работать только парами, один шмонает, другой его прикрывает. Слишком часто были случаи, когда дух, обгоревший, изорванный осколками таки оказывался еще жив и у него хватало сил, чтобы выстрелить из пистолета или рвануть кольцо гранаты. Поэтому же по всем подозрительным духам – а ими считались все, кто не пополам к примеру разорван, делали контрольный выстрел в голову, прежде чем шмонать.

– Грузин.

– Да?

– По центру пленный будет. Не торопись.

– Понял… – Грузин заулыбался. Пленный – а пленный явно будет важным, не зря его лейтенант в живых оставил – это еще более ценный трофей, чем оружие. Да и тащить его до посадочной площадки легче – не на хребте, сам пойдет, ножками…

Стукнул один выстрел, другой. На движение – может и просто померещилось что-то. Караван был все ближе – лежащие на тропе фигуры бородатых, окрашенная бурым белая ткань одежды, спокойно стоящие под непосильной тяжестью хурджинов ослы – там где их не пошматовали мины. Там, куда пришелся удар ОЗМок – не было ни ослов ни людей, были только куски мяса.

Лейтенант мельком смотрел на распластанные по серой земле фигуры, трупы людей чью жизнь прервали его пули и пули его товарищей. Один из моджахедов лежал на спине – он попытался выстрелить из гранатомета, когда свинцовая плеть пулемета вырвала его из этой жизни. Бросалось в глаза его лицо – молодое, не знавшее еще бритвы, с тонкими, почти девичьими чертами лица. Подернутые пленкой небытия глаза мертво смотрели на лейтенанта…

Ради чего все это? Ради чего вы воюете с нами? Ради чего вы идете на землю Афганистана, чтобы убивать и умирать, убивать своих же соплеменников и умирать от пуль шурави. Ради чего – этого?

За что вы так ненавидите нас?

Лейтенант не раскаивался – нет. Он знал что война есть война. Он видел обезображенные тела советских солдат, которым не повезло оказаться ранеными на простреливаемом насквозь горном склоне без возможности отойти. Духи перебили их всех, а потом, пока не пришли вертушки и подкрепление – пришли женщины и дети из соседнего кишлака. Ножами они выкалывали глаза, отрезали губы, вспарывали животы, кастрировали. Когда шурави вернулись с подкреплением, один из солдат был еще жив и умер на руках своих товарищей.

Командовавший операцией подполковник тогда приказал накрыть кишлак Градами и артиллерией. И приказ был выполнен. А еще подполковник поседел. За одну ночь.

* * *

Пленный поднялся сам. Молча, держа руки над головой. Он укрывался за ослом и сейчас решил сдаться. Выше среднего роста, крепкий на вид, седой. Одет как британец колониальных времен – выглядело это даже шутовски…

– Hands up! On your knees!4343
  Руки вверх! на колени! – англ.


[Закрыть]
 – нужные фразеологические обороты всплывали в памяти сами собой. Вспомнилась Маргарита Генриховна – строгая учительница-немка, преподаватель английского и немецкого в одном лице из языковой спецшколы, где он учился…

Руки у пленного уже были подняты, на колени он медленно опустился, не спуская глаз с русских. Вел он себя пока весьма мирно и лейтенант окончательно решил брать его живым и тащить в штаб – там разберутся, что это за птица. Захват живым иностранного военного советника – прекрасный результат, как минимум на «Красную звезду» тянет, а то и повыше забирай. И братве что-то достанется…

– Держи его! – скомандовал лейтенант Грузину, хотя командовать смысла не было – тот и так сдвинулся немного в сторону и взял пленного на прицел. Лейтенант медленно двинулся вперед, за спиной коротко хлопали одиночные выстрелы – ребята «контролировали» душманов.

Одной из проблем в таком случае было – как связать пленного, чтобы он мог передвигаться самостоятельно – и в то же время не имел шансов вырваться. Афганцы учили советских товарищей связывать руки пленного его же чалмой, чалма есть у каждого – но способ был признан ненадежным и от него отказались. Не раз таким образом связанному душку удавалось освободить руки и… Нужны были наручники – самые обыкновенные наручники, какими пользуется милиция, им и цена то – копейка. Но – на снабжение армии наручники приняты не были, поэтому наручники не выдавали, и взять их было негде. Выходили из положения по-разному. Кто-то раздобывал-таки наручники, у тех же царандоевцев и ХАДовцев, обычно в обмен на фляжку спирта, до которого многие афганцы были большими охотниками. Кто-то связывал парашютной стропой, специально таскал в кармане несколько отрезков нужной длины. Лейтенанту же повезло несказанно – во время разгрома очередного сильно укрепленного базового района моджахедов его группа сумела «грохнуть» пещеру, где квартировали несколько духовских контрразведчиков. Когда осела пыль, они вошли в пещеру на предмет оценить потери врага, поискать развединформацию – у контрразведчиков она могла быть особенно ценной – и поживиться чем-нибудь материальным. Тогда лейтенанту и попали на глаза эти крошечные никелированные штуковины, в которых он с немалым удивлением опознал наручники – но наручники странные каких он никогда не видел. Когда же он разобрался, как ими пользоваться – то пришел в полный восторг. Это была так называемая «гонконгская модель», цепляющаяся не на запястья, а на большие пальцы. Поэтому, наручники эти весили меньше обычных раза в четыре и почти не занимали места. Таких было всего три штуки, и теперь лейтенант таскал их с собой в кармане вместе с парашютными стропами.

Лейтенант осторожно зашел сзади, поймал руки пленника, споро сковал их наручниками. Тот не сопротивлялся. Все…

– To the forward! Move! – рявкнул он, поставил пленного на ноги и подтолкнул в спину в сторону Грузина – Грузин, проводи! Глаз с него не спускайте!

– Есть!

* * *

Лейтенант медленно пошел вдоль каравана. Каждый, как муравей занимался своим делом, при этом спешил – помнил, что он на чужой территории и чем быстрее ты отсюда уберешься – тем больше поживешь. Рад при помощи Бая снимал ОЗМки и МОНки– еще пригодятся. Кто-то сидел в охранении по обе стороны каравана – на случай, если за караваном по этой тропе идет еще одна банда. Остальные споро шмонали хурджины на предмет добычи.

– Шило… – проговорил лейтенант

– Все чики-чики, командир. Тут дури – не меньше тонны. И всякого товара полно. Похоже, караван не «военный», с товаром и с дурью.

Скворцов и сам все видел. Удвухсотили до шестидесяти духов, может даже семьдесят. Дури тормознули… без счета

– Потери?

– Двое трехсотых. Идти смогут. Ну и так… по мелочи.

Считай, без потерь караван здоровый задолбили. Лейтенант просто сделал то же, что духи делали с колоннами советской армии на узких горных дорогах. Сейчас же становилось понятно – почему согласно отчетам в штабах все население Афганистана перебили как минимум три раза – а оппозиция до сих пор продолжает воевать. Заранее подобранные позиции стрелков, огонь сверху вниз, внезапность нападения. Слабое знание местности компенсируется великолепной выучкой спецназовцев и отсутствием брони у духов. И вот итог – семьдесят двухсотых разменяли на двух трехсотых. Как нельзя лучше…

– Кто?

– Гусь – под самый дембель пометили. И Фриц.

– Дурь уничтожить. Пополнить боезапас. Если кто что взять хочет – пусть берет, но потащит все это сам4444
  Надо сказать, что обычно, раздолбив караван, разведчики брали ценные вещи – золото, если его везли в караване, магнитофоны и всё такое, иногда что-то из одежды. Осуждать их за это вряд ли стоит. Например – как достать свитер (прозывающийся не иначе как вшивником), если не взять что-то с каравана и потом не обменять. А ведь свитера – это солдатам воюющим в условиях гор! – не только не выдавали! Если отцы-командиры увидят неуставной свитер – отберут! Вот где идиотизм-то скрывался! Или кроссовки – тоже неуставная форма обуви, а нормальной уставной не было, вот и доставали как могли. И тоже, увидят – взыскание наложат, отберут. Впрочем, так поступали не все командиры и не всегда – многие приходили к выводам, что черт с ней, с неуставной одеждой и обувью, если это помогает воевать.


[Закрыть]
. На все про все – двадцать минут, потом делаем ноги.

Скворцов прошел дальше остановился перед камнем. На камне сидел Гусь, индпакетом он уже обмотался. Промедолом4545
  Промедол – (синтетический препарат: производное 4-фенилпиперидина) наркосодержащее лекарство – обезболивающее. К сожалению, были случаи, когда солдаты его употребляли и не по ранению – а были и такие, когда командиры из принципа «как бы чего не вышло» изымали его из солдатских аптечек.


[Закрыть]
ширяться было нельзя, еще до вертолетной площадки идти – поэтому он морщась, курил какую то сигарету с фильтром, возможно тоже трофейную, жадно сглатывая дым.

– Как ты так? – спросил лейтенант

– Рикошетом, зараза… Я и не просек… Только когда отстрелялись, чувствую, не то что-то… – Гусь злобно щерился. Ему скоро было уходить на дембель, и ранили его в первый раз за все время службы, чем он был очень недоволен.

– Дойдешь?

– Добегу, б…! – Гусь встал, опершись об автомат и довольно твердо пошел к каравану желая показать своему командиру, что с ним все нормально, он и в самом деле побегает еще.

Лейтенант оглянулся, нащупал взглядом санинструктора, нескладного, долговязого еврейского паренька. Жестом подозвал

– Что?

– Гусяре в бок – там пуля и осталась я вынимать не стал. От рикошета она неглубоко ушла.

– Дойдет?

– Думаю да… – санинструктор, которому, как и половине его коллег в отрядах дали кличку Док, тоже затянулся сигаретой, и тоже трофейной – я посмотрел, органы не задеты, больно только… Ну и кровит.

– Фриц?

– Чудом жив остался. От каски – и полуха оторвало с мясом. Я замотал, как мог. Крови потерял – но тоже идти сможет.

– Добро.

* * *

Опасаясь – сам не зная пока чего – лейтенант поставил пленного в середине колонны, рядом с собой. На всякий случай взял отрезок парашютной стропы подлиннее, привязал пленного за пояс к себе. Черт его знает – а ну как в голову ему придет в пропасть броситься или на мины. Чужая душа – потемки…

Вышли даже раньше, чем планировали. Всю дурь уничтожили, ослов оставили на тропе. Товар побросали прямо тут в расчете на то, что если за ними кто-то пойдет по тропе – он увидит бесхозных ослов и бесхозный товар. И какой скажите, дурак пойдет искать свою смерть, преследуя неуловимых шурави, если вот тут, рядом, под руками товара столько что на несколько месяцев безбедной жизни небольшому отряду духов хватит. Если даже командир отряда окажется фанатиком и прикажет бросить товар – скорее всего, его пристрелят свои же, в спину.

Первые признаки того, что пакистанцы наконец-то зашевелились, появились через полчаса – нарастающий вой реактивных двигателей бритвой полоснул по нервам…

– Рассредоточиться! В укрытия!

Рассредоточиваться особо было негде, не степь, горная тропа, да и с укрытиями тоже было туговато – но делать было нечего. Лейтенант толкнул пленника в сторону, сбил на землю, прикрывая собой

Фантомы!

Устаревшие, но все еще грозные американские F4 Фантом шли парой, едва не задевая крыльями острые пики гор. Один с разведывательным контейнером и один как прикрытие – с ракетами. Скошенные носы, треугольные крылья, пламя, рвущееся из двух двигателей. Эти машины летали еще во Вьетнаме – мощные, но неповоротливые, они легко становились добычей вьетнамских МИГов. Здесь же МИГов не было – была узкая горная тропа, где негде спрятаться от ревущей смерти. Сейчас сбросят канистры с напалмом – и смерть…

– Do you speak English, sir?

Вопрос этот, дикий в условиях надвигающихся на них смерти был настолько неуместным, что лейтенант не сразу осознал, что именно его спросили. Но ответил сразу, на автомате, как и учили в спецшколе МИДа

– Yes4646
  Дальнейшие диалоги автор будет приводить на русском, иначе перевод будет занимать много времени.


[Закрыть]
.

– Они не будут бомбить.

Самолеты приближались

– Почему?

– Из-за меня…

Точно такие же – с поправкой на XIX век – ситуации имели место быть и в Индии, и здесь, в Афганистане, и в Африке. Тонкая линия алых мундиров опоясывала Великобританию, империю над которой не заходит солнце, служа ей надежной защитой – самой надежной, какая только могла быть в то время. Британские офицеры порой знали не один иностранный язык, включая местные диалекты, занимались этнографическими и прочими исследованиями, изучали быт и обычаи местных племен, собирали гербарии. Чем-то был похож именно на них лейтенант Советской армии Николай Скворцов – сын состоятельных родителей из Внешторга, закончивший языковую спецшколу, а потом наперекор родителям ушедший на войну и нашедший себя как воин.

Самолеты пронеслись прямо над распластавшейся на тропе группой, едва не контузив ревом реактивных двигателей.

– Они высадят десант – проговорил пленник – попытаются отрезать вас от границы и уничтожить. Надо идти…

Лейтенант и сам понимал, что надо идти.

– Ломяра! Связь!

Лом, сверхсрочник, таскающий на себе здоровенную Р-143, радист-радиолюбитель еще с пионерских времен заколдовал над рацией. Поймав волну, поднял большой палец…

– Склон, я Гюрза! Склон, ответьте Гюрзе!

Склон – это был позывной штаба отряда, которому подчинялся лейтенант Скворцов со своей группой.

– Гюрза, это Склон. Слышу вас плохо!

В наушниках и впрямь буря помех. Либо горы экранируют – либо и впрямь отсекают.

– Склон, я Гюрза! Нахожусь в квадрате двадцать два – семнадцать по карте шесть! Как поняли?

– Гюрза, повтори, связь почти на нуле.

– Я Гюрза! Нахожусь в квадрате двадцать два – семнадцать по карте шесть! Как поняли?!

– Какого беса ты туда забрался, твою мать? – радист перешел со стандартного радиообмена уставными фразами на обычный

– Нет времени, Склон! Имею очень ценный груз! Нужна эвакуация!

– Понял тебя, Гюрза, сообщи уровень?

Связь стала немного лучше

– Розовый дом. Не ниже. Прошу срочную эвакуацию!

– Твой район закрыт для вертушек, Гюрза! Ближайший квадрат – от первой отними одиннадцать. Как понял?

Даже с учетом того, что на обеих станциях стояла аппаратура ЗАС4747
  Аппаратура ЗАС – засекречивающая связь.


[Закрыть]
, радист на штабной станции не сказал прямо кодировку квадрата эвакуации. От первой отними одиннадцать – это значит квадрат одиннадцать – семнадцать. Топать туда – с учетом поправок на горные условия – километров двадцать пять.

– Склон, прошу квадрат ближе!

– Невозможно, Гюрза. Иди в указанный квадрат, вертушки там будут через восемь часов.

– Тебя понял, Склон. В воздухе хулиганят, сообщи соседям!

– Соседи уже поднялись, уже поднялись, Гюрза!

– Тебя понял. СК4848
  СК – так профессионалы обозначают конец связи.


[Закрыть]

Лейтенант раздраженно сбросил с головы наушники

– Старшой… – не по уставному обратился к нему подошедший Рад

– Ну?

– Я поставил ОЗМ-ку. Если пойдут – будет сюрприз. Но по флангам ничего не сделать.

– Ускорить движение! Вперед!

* * *

Оторваться не удалось…

Хлопанье вертолетных винтов они услышали почти сразу после пролета Фантомов. Но звук этот не сулил дорогу домой – он сулил новые проблемы. Вертолеты шли со стороны Пакистана – значит, духи пошли ва-банк. Лейтенант слышал от других, что иногда наглость пакистанских ВВС доходит до того, что они высаживают духов с вертолетов на нашей (то есть на афганской) территории. Аттракцион был и впрямь смертельным, учитывая безраздельное господство в афганском небе советских и афганских ВВС. Тем не менее – такое лейтенант слышал не раз, а значит, это было правдой. Учитывая, как идут вертолеты, можно было предположить, что они попытаются высадить группу духов (а возможно и пакистанских солдат) впереди, по ходу движения группы. И отрезать тем самым спецназовцам путь домой. По крайней мере задержать до того самого момента, как из Пакистана подойдут боевые отряды и подтянут минометы. Тогда – хана без вариантов…

А вверху, в небе выводили песню моторы пакистанских истребителей, прикрывающих высадку десанта. Да, серьезно взялись…

– Шило, где мы?

– Нитку прошли… – прапор вытер лоб с повисшими на нем крупными каплями пота – а хотя хрен его знает… Ты здесь видишь пограничные столбы, старшой?

Граница и в самом деле не было делимитирована, что создавала сложности.

– Шило, слушай сюда! – лейтенант бесцеремонно ухватил своего замка за снаряжение, подтащил к себе – бери восемь человек и дуй вперед. Только – в дерьмо не вляпайся. Удаление – километр. Мы пойдем следом. Твоя задача – выяснить, где и чего нам ждать. Как только нарвешься – не лезь на рожон, отступай сразу. Мы успеем либо обойти, либо, если невозможно обойти – займем господствующую высоту и обозначим себя. Отступай к нам. Вместе – пободаемся!


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации