Текст книги "БАЛЛАДА О ДИВАНЕ. часть 2"

–Зря, зря… Ах, как зря ты так скептически к моим планам относишься. Они вполне реальны, – сурово насупился я.

–Ты что, не понимаешь, какие могущественные силы стоят за нашими генералами и адмиралами-милитаристами!? Они, – эти ура патриоты, всего лишь куклы, марионетки в их руках! Милый, любимый мой! Ты не представляешь, каким силам, способностям, средствам и ресурсам противопоставляешь ты себя!

–Всё я прекрасно понимаю! Но войну рано или поздно прекращу! А иначе мы скоро дождёмся наступления атомной зимы.

–Ну, ну…

–Хватит нукать! – разозлился я. – Скажи мне прямо и чётко, откуда ты взяла деньги на покупку мне такого бронежилета, вернее, броне плаща!? Он – единственный на планете, уникален и явно сделан по неизвестной современной науке технологии!

–Солнце моё! Ну, продала я Южное Поместье, ну и Бог с ним! – досадливо усмехнулась Леди Ли. – А технология когда-нибудь станет известна всем. Есть у меня один знакомый учёный… Мой давний и преданный поклонник, друг. Гений в области нано технологий. Его считают безумным. Собственно, так оно и есть. Все гении безумны. Это старая, как мир, истина.

–Чёрт с ним, с этим учёным-поклонником! Но как ты могла продать Южное Поместье!? – возмутился я. – Ты что, сошла с ума!? Южное Поместье… Как это стало возможным!? Боже мой, невероятно! Но, благодарю, спасибо. Большое спасибо!

–Не за что…

–Жаль, очень и очень жаль… Стоп, стоп, стоп! Так Южное Поместье принадлежало тебе, а не мужу?

–Да, мне.

–Вот как?

–Да, именно так!

–Жаль. Очень и очень жаль… – огорчённо и печально произнёс я. – Мы с тобой нехило там развлекались. Никого рядом… Только мы вдвоём. Только я и ты, только мы с тобой… А какой был сеновал, где мы с тобой кувыркались, а какая природа, а какая конюшня, а баня, а прозрачный пруд с этими роскошными рыбами и прекрасными лебедями! Жаль. Очень жаль! Сочувствую и сожалею. Поражён и потрясён… Постараюсь со временем восполнить данную утрату, хотя она, честно говоря, невосполнима. Абсолютно невосполнима! Ужас какой-то, прямо беда!

–Ничего, милый, ну не волнуйся ты так! У меня этих поместий ещё семь штук. Помимо двух яхт, трёх самолётов, четырёх вертолётов и пяти прекрасных Островов в океане.

–Вот как?!

–Я не хочу упоминать об урановых, серебренных и алмазных рудниках, о металлургическом заводе, нескольких нефтяных скважин и о двух спутниках на орбите!

–Ничего себе! А я думал, что твоё благосостояние обеспечивает и определяет твой муж! – изумился и огорчился я. – Вот это да! Чёрт возьми, чёрт возьми! Надо же! Ничего себе! Я чувствую себя полным засранцем и придурком, а кроме этого и несчастным простофилей, а так же конченным идиотом! Дайте мне, пожалуйста, самую убогую и нищую суму! Но первый взнос всё-таки внесите в неё! Без первого взноса никуда! И поношенные сандалии мне, и рванные штаны, и самого тощего, голодного и старого пса в придачу, который мелко трясётся и постоянно скулит и непроизвольно писает и беспрерывно срёт! Но, главное, – первый взнос!

–Клоун! – улыбнулась Леди Ли и ласково погладила меня по щеке. – Ты – мой самый главный взнос!

–Я тебя люблю!

–Я тоже!

–Я тебя безумно! Но вернёмся к теме твоего мужа!

–Ха, ха, ха! – слегка истерично засмеялась Леди Ли. – Ты думаешь, с чьей помощью этот конченный придурок стал Маршалом? До того, как мы поженились, он являлся полным оборванцем. Ну, не совсем, конечно, но по сравнению со мной был таковым.

–Ты его любила?

–Нет. Люблю только тебя, – осторожно ответила Леди Ли.

–А тогда какого рожна ты, дура, вышла за него замуж? – мрачно удивился и кране расстроился я.

–Дура и есть дура… Мой папа настоял. Какие-то политические игры и интриги, корпоративные и клановые интересы. Но, в принципе, мой будущий муж мне нравился. До поры до времени был неплохим мужиком. В самом начале… Ну, а затем что-то непонятное произошло, что-то случилось, – Леди Ли на мгновение задумалась, потом тряхнула головой, рассыпав по плечам чудесные и роскошные волосы цвета глубокой тьмы. – Давай оставим эту неприятную тему в покое.

–Давай… Ради Бога! Слушай, за что же ты меня терпишь? Не пойму, хоть убей! – задумчиво произнёс я и пристально посмотрел кошечке моей обожаемой в глаза. – Чувствую какой-то подвох! Он всегда имеет место быть в ситуации, когда мужчина и женщина имеют разное общественно-социальное и материальное положения, но находятся вместе.

–Я тебя не терплю, дурачок! Я тебя просто очень сильно люблю! Безумно люблю! Нет никакого подвоха! Так называемое терпение не является таковым, пока оно касается любимого человека. Когда любовь уходит, то только тогда проявляется и обнажается терпение, как скелет в теле умершего, мясо которого сгнило, понимаешь? Раз и навсегда!

–Боже мой! Ну что ты такое несёшь?!

–А, вообще… Трахаешь ты меня изумительно и блестяще! Я не знала и не знаю мужчин, подобных тебе, мой Герой и нереальный и невероятный любовник! – улыбнулась Леди Ли.

–Понятно, понятно… Вот в чём весь секрет, как всё, оказывается, просто, – печально произнёс я. – Но ты же неоднократно называла меня конченным импотентом!?

–Я лгала и злословила. Была неискренней дурой! Очень сильно каюсь! Виновата. Прости… – снова улыбнулась моя Королевна.

–Значит, трахаю я тебя блестяще. Оказывается, секрет очень прост. Так, так, так… Как всё просто в этом мире! – огорчился я.

–Да нет ни в чём никакого секрета! Да! Всё очень просто, предельно просто и ясно! – возмутилась Леди Ли. – Ну почему женщина не может любить мужчину, помимо его определённых положительных духовных и нравственных качеств, и за то, что он превосходный любовник!? Что в этом такого? Объясни! Обещаю, что когда ты станешь настоящим импотентом, то я буду по-прежнему тебя любить!

–А вот буду ли я любить тебя, девяностолетнюю старуху и дуру? – желчно усмехнулся я.

–Ах, ты мерзавец! – возмутилась Леди Ли и кинула в меня изящную вазу, тихо и спокойно стоявшую на каминной полке.

Я непринуждённо и легко поймал её, поставил на тумбочку из красного дерева и грустно произнёс:

–А вот Южное Поместье… Его жаль…

–Ну, далось же тебе это Поместье!

–Далось, и ещё как! Всё-таки его действительно жаль! Очень жаль! Какое было поместье! Ах, как мы любили там друг друга! Когда всё только начинается, тогда и только тогда испытываешь самый настоящий кайф. В ощущении начала, – вот в чём весь смысл и смак! Ах, как мы с тобой занимались там любовью, как бродили под лунным и бездонным ночным небом, как купались, обнажённые, в тёплом и ласковом океане! Как было изумительно хорошо! Жаль, очень жаль! Я в полном отчаянии! Кстати, ты в нём, в этом чудесном поместье, вроде бы, когда-то потеряла девственность? – желчно усмехнулся я.

–Идиот! Девственность я потеряла за тысячу лет до Южного Поместья и за три тысячи лет до встречи с тобой!

–Вот как?! – я в бешенстве заметался по залу.

–Ну, прости, милый. Да бог с ней, с этой несчастной девственностью! Что ты к ней прицепился!? Успокойся же, наконец! И вообще… Любить друг друга можно где угодно, если любовь настоящая. Любить можно не только в каминном зале Южного Поместья, но и на сеновале, и в сортире, и в океане, и в горах, и в степях, и на воздушном шаре, и в глухом бомбоубежище, и в подводной лодке! Успокойся же! Хватит истерик! Ты же вроде бы являешься бравым боевым Генералом!? Ты забыл!?

–Да, что есть, то есть… Ну, как же возможно успокоение в такой чрезвычайно экстремальной ситуации!? – раздражённо буркнул я и сел в глубокое кресло. – Потеря Южного Поместья невосполнима! Это, – словно потерять тебя!

–Успокойся же, наконец!

–Ну, ну… Я спокоен. Я – глыба льда. Я – айсберг! Я – снег, извлечённый из тысячи холодильников!

–Милый мой, пойдём же к праздничному столу! Я своими руками приготовила твои самые любимые блюда.

–Но ты же разогрела их в микроволновке? – поморщился я. – Не люблю я этого! Люблю всё с пылу-жару, прямо из духовки, из печки, желательно настоящей, а не из электронной!

–Само собой… Я тебя понимаю… Ну, разогрела! Но до этого, всё-таки, я их приготовила собственноручно, – улыбнулась моя хозяюшка ненаглядная. – А, вообще-то, воспитанные люди о своём визите сообщают заранее. Я что, за десять минут должна была изготовить фаршированных яблоками и апельсинами утку или гуся? Или карпа, начинённого икрой и капустой!? Или сделать салат с креветками, крабами, осьминогами и сельдереем, сдобренным лимонным соком!?

–Ты права, радость моя, я виноват. Не обращай внимания на мои брюзжания. Ну и что же за блюда эти такие, разогретые тобою в страшно обожаемой мною микроволновке?

–Пока это мой потаённый и маленький секрет. Пойдём же, мой милый, любимый! – улыбнулась Леди Ли.

–А что будет у нас на десерт?

–Десерт не обманет твоих ожиданий. Не волнуйся. Он будет подаваться до утра в виде женщины, жаждущей любви. Как же я скучала! Как я мечтала о всепожирающей страсти, которая вечна и бесконечна, мой Герой! О, как я тебя ждала!

–Так, может быть, мы начнём именно с вожделённого десерта? – оживился и воодушевился я.

–Нет, нет! Ни в коем случае!

–Почему же?

–В эту ночь тебе понадобится столько сил, что обильный и сытный ужин нам обоим не помешает!

–Ты уверена?

–Абсолютно!

–Но…

–Никаких «но»!

–А если мы после него просто уснём? Я, знаешь ли, приехал прямо с фронта, устал, как гепард после забега на длинную дистанцию. Вымотался до невозможности, – буркнул я.

–Ах, как образно ты выразился, мой Герой!

–А то…

–Ничего, ничего… После сна силы удваиваются и утраиваются. В нашем распоряжении – вечность! О существовании этого поместья никто не знает. Так что готовься к невиданным испытаниям плоти и духа, мой Генерал, и трепещи до бесконечности!

–Как скажете, моя ненаглядная Королева! Я готов быть с вами до скончания времён, о, женщина моих пламенных и затаённых грёз! – я приложил ладонь к голубому десантному берету с генеральской кокардой, свято и торжественно покоившемуся на моей голове.

А потом я щёлкнул каблуками высоких шнурованных ботинок, чувственно и сильно ударил себя по груди и мой удар означал только одно. Да здравствует его величество ЭКСТАЗ, особенно тогда, когда его нам только предстоит испытать! Энергия удара проникла в самые глубинные пласты моего трепещущего сердца! Будем жить, мечтать, стремиться и вечно любить! Чёрт со всем остальным!

Да, экстаз, рождённый любовью, – вот что самое главное в нашей жизни! А всё остальное не так важно и будет когда-нибудь потом! А может быть и не будет вовсе. Кто его знает!?

Глава 3.

Способность мыслить – одна из страстей, и она

может давать более длительное наслаждение, чем любая другая страсть.

Б. Шоу.

Я сидел в летнем кафе и неторопливо цедил довольно неплохой коньяк. Вслед за ним я периодически и с удовольствием посасывал ломтики лимона, смотрел в невыносимо голубое весеннее небо и мечтательно и ясно улыбался.

О, Леди Ли! Как ты там, моя девочка любимая, без меня? Радость моя! Женщина с волосами цвета космической бездны. Где же ты всё-таки живёшь? В каких неведомых краях обитаешь? Боже мой, ну, сколько ещё времени будет длиться эта мистическая, странная и загадочная история!? Бред какой-то! Но он так сладок и тягуч, этот бред, что не сравнится с ним ни патока, ни мёд, и ничто иное. Ах, Леди Ли, Леди Ли, свет моей исстрадавшейся души. Где же ты находишься? В каком мире и измерении ты существуешь?

И существует ли твой мир на самом деле, или он всего лишь иллюзия, какая-то странная разновидность сна, придуманного зачем-то и кем-то? Зачем? Вот главный вопрос, на который я не способен пока ответить, так как безнадёжно плутаю в загадочной и клейкой паутине времени и пространства, и запутываюсь в ней всё больше и больше, и не вижу никакого выхода. Где же ты, таинственный паук? Зачем всё плетёшь и плетёшь свою паутину. В чём же состоит твоя главная задача, и какова твоя основная цель?! Совершенно непонятно!

Так! Я точно сойду с ума! Этот кошмар следует немедленно прекратить! Но как же его прекратить!? Я ничего не могу поделать с собой! Я стал рабом этого странного и загадочного ДИВАНА! А, вообще-то, когда в следующий раз окажусь в другом мире, мне следует непременно побеседовать с тамошними умниками-астрономами и выяснить, в каком уголке Вселенной находится их планета и что она из себя представляет. Как я раньше об этом не подумал! Ну, раньше я более верил в то, что всё происходящее со мной – это какой-то пусть и очень реалистичный, но мистический и загадочный сон, а сейчас склоняюсь, всё-таки, к той точке зрения, что другой мир существует на самом деле, и он вполне осязаем и материален. Но где же он находится!? Надо срочно это выяснить! Срочно!

–Кхе, кхе, кхе… – вежливый кашель прервал поток моих мятущихся и беспокойных мыслей.

Я обратил свой туманный взор на источника кашля. Ну, конечно же, – Негодяй собственной персоной!

–Синьор, разрешите присесть за ваш столик и разделить с вами ваши печали или радости?!

–Радости, мой друг! Только радости! – рассмеялся я. – Присаживайтесь. Милости прошу к моему шалашу!

–Синьор! Не изволите ли выделить мне определённую денежную сумму на покупку какого-либо спиртосодержащего напитка, ибо коньяк, как я вижу, подходит к концу?

–Конечно, конечно… Изволю. Я думаю, что бутылочки водки нам будет вполне достаточно? На коньяк у меня денег не хватит, – иронично усмехнулся я и полной грудью вдохнул в себя воздух весны, напоённый всяческими волнующими ароматами.

–Синьор! – страшно возмутился мой странный товарищ. – Что такое бутылочка водки для двух здоровых и сильных организмов, отягощённых могучими разумами и ведущих неторопливую философскую беседу!? Нонсенс какой-то! Фиглярство!

–Да, вы, очевидно, правы. Возможно… – снова весело и беззаботно рассмеялся я. – Но всё-таки, начнём именно с одной бутылки. А там посмотрим. Как сложится… А вообще, финансы у меня поют романсы. Признаюсь честно и откровенно. Увы, увы…

–Ну, насчёт того, что сложится или нет… Уверяю вас, сложится, и ещё как! А вот ситуация по поводу финансов конечно же вызывает у меня закономерную скорбь, беспокойство и глубокую тревогу. Очень глубокую, – пригорюнился и расстроился Негодяй.

–Не скорбите, мой друг! И не тревожьтесь! – весело произнёс я. – Скорбь препятствует философскому восприятию бытия. Тревога рождает дисгармонию во всём. Истинный философ должен находиться в нейтральном состоянии духа. Никакой скорби и тревоги! Никакой радости! Чистый разум не терпит маяты и суеты. Покой и только покой!

–Сказанное вами, уважаемый Синьор, я осмыслю по пути вот к той барной стойке! А, вообще-то, любой Путь не всегда так короток, как кажется нам в его начале, – ухмыльнулся мой будущий собутыльник.

–Желаю благополучного осмысления и лёгкого пути, – засмеялся я, доставая из кармана деньги.

Уже через пять минут Негодяй сидел передо мною и осторожно разливал водку в пластиковые стаканы.

–За здоровье!

–За здоровье!

–Быть добру!

–Быть добру!

–Как жизнь? – поинтересовался я.

–Да, в общем-то, всё нормально. Вот, сдал бутылки и купил себе шаурму. Боже мой! Какая, однако, вкуснятина! Очень полезная и питательная вещь, вопреки расхожему мнению всяких там русофилов или русофобов, жалких лягушатников, евреев, менгрелов, венгров, эскимосов, монголов, а также и англосаксов!

–Не понял? – удивился я. – Причём тут русофилы и русофобы? Ну, а насчёт евреев, монголов, венгров, эскимосов и англосаксов… Менгрелов я трогать не хочу, потому что это – мужественный народ! Вон как турок сдерживали столько лет из последних сил! Молодцы! И вообще, мне кажется, что у них имеется какой-нибудь аналог шаурмы.

–Да, насчёт менгрелов я погорячился… Ладно, поднимем другую тему! Ну-ка, ну-ка! А как же саксы!? И какого же ваше мнение по их поводу? Мне очень и очень интересно! – Негодяй аж привстал со стула.

–Что касается англосаксов или англосаксонцев, не уверен, как правильно… Ну, здесь я полностью с Вами согласен. Давить их надо нещадно: безжалостных колонизаторов, жалких и манерных снобов, долбанных поглотителей этой отвратительной овсянки, яиц всмятку, эстетов вонючих, трусов, заговорщиков, подонков, ярых русофобов, интриганов и педерастов, трахателей этих их догов, которые жрут так, что лишают детей Африки последнего пропитания! А кроме всего этого, – они же практически не веруют в Бога и позволяют всяким там исламистам завоёвывать Западный Мир! Чёрт с ним! Туда ему и дорога! Завоюют, ну и завоюют… Дело совершенно в другом.

–И в чём же?

–Всё дело в принципе! Всё-таки, белый человек, – есть белый человек! Повторяю! Он и в Африке – белый! Ему свойственны образованность, интеллигентность, цивилизованность, опрятность, воспитанность, терпимость. А какая у нас культура!? А стремительное развитие науки и техники, освоение космического пространства, наконец?! А литература, живопись, архитектура и кинематограф, ну, и так далее. А что принесут с собой эти вонючие, тупые и невежественные религиозные фанатики?!

–Смерть и грязь.

–Конечно же! Если будут завоеваны рыжие уродливые ублюдки на их ничтожном островке, а потом и вся Европа, и даже Америка, то, само собой, будет завоёван и весь остальной христианский и нехристианский мир! Вот что меня волнует и беспокоит всерьёз! Останется наша держава одна одинёшенька перед полчищами дикарей, любителей отрезания голов, истребителей свиней и ненавистников алкоголя.

–Последний момент, конечно, вызывает у меня очень сильную и закономерную тревогу, – опечалился мой собеседник. – Что касается хрюшек, то мы вполне обойдёмся без сала и окороков. Имеются на Земле ещё и куры, и утки, и индюшки, и коровы. А главное – бараны. Обожаю их мясо. Если зажарить на углях молодого барашка, предварительно замариновав его нежное мясо в особом соусе, который состоит из…

–Боже мой! – прервал я Негодяя. – Вы, вообще-то, помните главную тему нашего разговора!?

–Ах, да… Я как-то и забыл, что мы обсуждаем тему геополитического характера и масштаба. И, так, вернёмся к нашим баранам!?

–Да что же это такое! Вы издеваетесь надо мною!?

–Синьор, ну это же всем известное с древности, классическое выражение! Чего это вы так взволновались? Ну, не стоит так горячиться и драматизировать! Успокойтесь, – хмыкнул Негодяй. – Вернёмся э, э, э… к политике. Я вас частично понимаю, но со многим в ваших рассуждениях не согласен. Не все так называемые белые люди соответствуют оглашённому вами списку добродетелей и достижений западной цивилизации. Отнюдь не все они его достойны. Сколько кругом тупых уродов и невежественных, вонючих дураков, которые сидят часами за компьютерами, а не знают, из чего состоит атом и какой по счёту от Солнца является наша планета!

–Ну, признаю, в этом вы правы. Кстати, а из чего атом состоит?

–Вообще-то, вроде бы, из ядра и электронов, вращающихся вокруг него, – ухмыльнулся Негодяй.

–А из чего состоит ядро?

–Э, э, э…

–Ну, а что насчёт Солнца?

Негодяй напрягся, побагровел от огромного умственного напряжения, но ответил правильно:

–Она третья.

–А как называется наша Галактика?

–Млечный Путь.

–А какова формула воды?

–Н2О.

–А спирта?

–Э, э, э… Да что это вы мне экзамен устроили?! – взорвался Негодяй.

–Эх, оказывается самого главного-то вы не знаете! Ладно, эрудит вы наш… Вернёмся к политике. Кстати, не забывайте о китайцах! Их завоевать будет крайне сложно. Американцев возможно, так как они являют собой нацию зажравшихся, тупых и трусливых потребителей. Высадись на их континенте, топни ногой, достань длинный и острый нож, издай дикий и жуткий клич, и разбегутся они в разные стороны. Но их военный потенциал, конечно же, многое значит! Попробуй, доберись до них. Всякие там авианосцы, беспилотники, роботы и самолёты-невидимки…

–Да, вопрос очень спорный, – вздохнул Негодяй. А вот англичан я также, как и вы, ненавижу и желаю их скорейшей погибели. Во всех бедах нашей страны на протяжении длительного времени виноваты именно они, – манипуляторы, интриганы, заговорщики, действующие по указке их тайных и не тайных, но очень могучих финансистов-евреев.

–Бог с ними, с евреями. Мы ещё ими займёмся… Но вы совершенно правы. Саксам этим осталось времени немного. Гольфстрим изменит температуру и своё течение скоро. Очень и очень скоро! И всё! Приплыли! Изменения климата, знаете ли, не проходят бесследно! Ау, ау!!! Где же ты наш любимый Гольфстрим!? Почему прекратил своё течение!? Уж вы, изнеженные недоноски, побегаете в панике и в полном отчаянии по сугробам и будете замерзать во льду! А в Сибири у нас, кстати, наступит субтропический климат!

–Вот это по-нашему! – восхитился Негодяй. – Я тоже уверен, что все беды в мире проистекают именно от англосаксов! Я полностью согласен с вашей точкой зрения! Я с вожделением жду того момента, когда Англия покроется льдом и сугробами!

–Возможен другой вариант развития событий. И он очень неплох! Более того, он великолепен!

–Вы о глобальном потеплении?

–Ну конечно же! Если оно ускорится, то поднимется уровень мирового океана и Англия полностью исчезнет под водой!

–Какая, однако, приятная для нас перспектива!

–Да чёрт с ними, с англосаксами! Вернёмся к шаурме… Да, я тоже обожаю сей продукт, – оживился я. – Вы какую шаурму предпочитаете, в булке или в тонком лаваше?

–Однако, каков переход!

–А вы как хотели?! Игры разума, знаете ли… – ухмыльнулся я. – И так. Шаурма! Лаваш или булка?

–Синьор! Что вы такое говорите!? Только лаваш! И только он! Какая может быть булка!? Пусть ею питаются эти мерзкие зануды-лягушатники! И закусывают улитками на фоне своей ржавой башни!

–Полностью с вами согласен! – усмехнулся я. – Вы, оказывается, были во Франции?

–В другой жизни был… Отведал вдоволь трюфелей, лобстеров, устриц и жареных каштанов.

–И как?

–Каштаны мне понравились более всего. Но негры не понравились… А вообще-то Париж… – Негодяй поморщился.

–И что с ним не так?

–Он мне абсолютно не понравился.

–Мне тоже, как ни странно…

–Ничего в этом странного нет. Дерьмовый город, как, впрочем, и все другие города на свете, кроме одного.

–И какого же?

–Пока не скажу.

Мы некоторое время скорбно молчали, выпили без тоста.

–Сударь, что вы думаете о любви? – спросил я легко и небрежно. – Эта тема, знаете ли, с некоторых пор стала меня очень сильно занимать, интересовать, тревожить и волновать.

–Что я думаю о любви? – печально произнёс мой собеседник. – Была у меня некоторое время назад любимая женщина.

–И что с ней стало? Почему вы без неё! Что случилось, где она?! – жадно спросил я.

–С ней кое-что случилось, и со мною кое-что приключилось… – напрягся Негодяй и как-то странно посмотрел на меня.

–Ну, ну!?

–Короче, застукал я эту стерву с любовником в нашей супружеской постели и ушёл от неё навсегда!

Негодяй хватанул пол стакана водки и расплакался.

–Ну, успокойтесь, мой друг! – я похлопал собеседника по плечу. – Полноте. Рано или поздно с нами со всеми происходит эта вечная, как мир, и очень печальная история. Женщины непостоянны, капризны, непредсказуемы, склонны к измене и очень коварны.

–Да, согласен.

–А кроме этого они крайне злопамятны, очень мстительны и злобны, знаете ли. Собственно, мы тоже и отнюдь не всегда ангелы. И закономерно, и вполне справедливо вызываем у них ответные чувства. Увы… – нахмурился я печально, а потом скорбно.

–Отнюдь не со всеми происходят данные истории! Отнюдь, отнюдь! Существуют же на этом свете преданные и верные женщины!? А вечная любовь?! Вы в неё верите? – Негодяй напрягся.

–В вечную любовь я верю, – глоток некачественной водки слегка обжёг мне горло.

–Вот как?

–Да. Ну, а насчёт верных и преданных женщин… Их нет! Увы, увы. А, впрочем. Возможно, возможно… Может быть имеются такие дамы где-нибудь в Гималаях. Знаете, таятся они в глубоких и мрачных пещерах и не выходят на свет Божий? Но, здесь, вокруг себя я до сих пор, увы, таких не замечал, не наблюдал и не встречал, – печально пробормотал я. – Жаль, что я не бывал в Гималаях.

–Я тоже. Суки! – всхлипнул Негодяй.

–Совершенно с вами согласен, сударь! – усмехнулся я. – Кругом одни суки! Ходят стаями и хищно щёлкают искусственными белоснежными клыками, а кроме этого зазывно трясут огромными грудными протезами. Дуры крашенные и накаченные всякой ерундой!

–Ненавижу!

–Я тоже!

–Искоренить их всех!

–Полностью согласен!

–За виселицы и гильотины!

–За них! И ещё за костры!

–За них! И ещё за расчленение и за дыбу!

–Превосходно!

–Брависсимо!

–Сударь, а как же ваша квартира? Или дом? – очень осторожно поинтересовался я.

–Что?! Какая квартира?! Какой дом!? Причём тут квартира или дом!? Я о любви, а вы о чём?! – возмутился Негодяй.

–Ну, как я понял, вы сейчас бесприютны? Где-то же вы жили ранее? Не всегда же обитали на помойке?

–Жил, был, плыл легко и беззаботно по жизни и не тужил. Пил, жрал, и добра наживал… – усмехнулся Негодяй.

–Ну и почему же, сударь, вы, допустим, не разделили с женой квартиру или дом, и не продали их во время или после развода? Она или он, вообще-то, чьи? – поинтересовался я.

–Моя… Квартира. Трёхкомнатная. В полной моей собственности. В центре. Осталась от родителей. И не разведён я пока!

–Ничего не пойму!

–Я тоже почти ничего не пойму! Но, дети, однако… Две сиротинушки. Две девочки-близняшки.

–О, как! Тогда понятно.

–Да, вот так! Растут, мои ангелы неприкаянные, без отцовской любви и ласки! Ах, как я безумно люблю своих детей и свою бывшую жену, и скучаю по ним! Вы бы знали! – безутешно расплакался мой собутыльник и почти стал рвать волосы на голове. – Горе мне! О, горе!

–Да, весьма скорбная история. Весьма… – опечалился я. – Не знаю, что и посоветовать, и чем помочь.

–Да, вот так…

–Ну, вот и поговорили мы о любви! – рассмеялся я.

–Да, поговорили, – тоскливо произнёс Негодяй, нервно теребя замусоленные волосы. – Синьор, не угостите коньяком душевного страдальца? Я вижу, что от него кое-что осталось в графинчике.

–О, извольте! Без проблем.

–За любовь!

–За любовь!

–Коньяк, однако, неплох, – удивился Негодяй.

–Я сам удивлён. В наше время встретить этот настоящий, натуральный и качественный напиток, – большая удача и крайняя редкость.

–Да, уж…

–Слушайте, а не обратиться ли нам к философии?! – воскликнул я через пару минут благостного молчания. – Чёрт с ними, с бабами! Пошли они все куда подальше!

–Синьор, – я весь к вашим услугам! – оживился Негодяй.

–И о чём мы сегодня поговорим?

–О чём угодно.

–Я не хочу никаких дискуссий. Просто желаю послушать вас. Вы являетесь тем человеком, который больший философ, чем я. Признаю этот прискорбный факт, – грустно произнёс я.

–Ну, признавать его рано, – усмехнулся Негодяй. – Вы мало знаете меня, а я мало знаю вас.

–Возможно, вы правы… И так? – оживился я, делая большой глоток из мутного стакана.

–Ну, что же. Я предложу вам несколько коротких историй из жизни Диогена, который был, как вы знаете, чудаком и мудрецом.

–Да, сравнительно недавно упомянул я о нём в разговоре с одной прекрасной дамой. Она абсолютно ничего не знает о Диогене, так как живёт очень далеко отсюда, – горько усмехнулся я.

–Где-то в джунглях или в пустыне, что ли?

–Намного дальше…

–И где же это?

–Ладно, вернёмся к Диогену. Диоген, Диоген… Это тот знаменитый греческий философ-аскет, который жил в бочке? – вяло усмехнулся я. – Диоген из Синопа, который ввёл понятие космополитизма. Ученик Антисфена, основателя школы киников?!

–Знаете, синьор, с каждым разом мне с вами разговаривать всё труднее и труднее! – возмутился и серьёзно обиделся Негодяй. – Говоря о философских уровнях , вы, как я понял, издевались надо мною!

–Да нет! Упаси Боже! – всплеснул я руками. – Не обижайтесь! Ну, о Диогене знает же каждый школьник.

–Наивный вы человек! – усмехнулся мой собеседник. – Ох, давно вы не общались с современными школьниками. – Из десяти человек из них в лучшем случае семь, а то и восемь, а то и девять – полные дебилы. Что им какой-то Диоген из Синопа!? Что им какая-то философия!? А вот мастурбировать под дешёвые порнофильмы, – это, пожалуйста! Или наслаждаться интернетовскими сюжетами о том, как какие-то идиоты вставляют себе огурец или морковку в жопу! Это всегда вовремя и кстати! Потрясающе! Это же так непереносимо и невыносимо интересно!

–Ну, не преувеличивайте! Каждому времени свои нравы. Я, допустим, в своё время мастурбировал под картины классиков-живописцев. Особенно меня возбуждала «Спящая Венера!» кисти Веронезе, – усмехнулся я.

–Вот как?

–Ну а чего здесь такого необычного и стыдного? То, что естественно, никогда не стыдно, – непринуждённо улыбнулся я. – Все мы через это проходили, и будут ещё проходить тысячи поколений.

–Ну, ну…

–Ладно, вернёмся к Диогену… – тяжело вздохнул я. – Весьма внимательно вас слушаю.

–История первая.

–А сколько их будет всего?

–Всего четыре и они коротки, но очень интересны и поучительны, уверяю вас, – хмыкнул Негодяй.

–Уже хорошее начало. Знаете ли, очень не люблю и не терплю длинных историй, – горестно вздохнул я.

–Я тоже.

–Ну, и?

–Слушайте же! История первая, касающаяся вашего замечания о длиннотах, – Негодяй грустно посмотрел в свой пустой стакан.

–Интересно, интересно! – воскликнул я и разлил остатки коньяка по нашим ёмкостям и опечалился в связи с тем, что ни водки, ни коньяка, увы, больше не было, и денег тоже. Почти…

–Так вы меня слушаете? – вежливо спросил Негодяй.

–Да, да! Я весь во внимании!

–И так, история первая. Однажды кто-то читал длинное сочинение, и когда уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, друзья мои! Виден берег!».

–Превосходно! – засмеялся я.

–История вторая. Однажды Диоген тихо и блаженно грелся на солнце. Никому не мешал, так сказать… Проходивший мимо него всем известный полководец Александр Великий, ну, который звался Македонским, остановился над ним и сказал: «Проси у меня что хочешь!». Диоген ответил: «Не заслоняй мне солнца!».

–Браво! Сильно сказано! Вот это поступок!

–История третья. Однажды, принимая участие в разговоре о том, почему люди так охотно помогают нищим и так неохотно философам, Диоген заметил: «Это потому, что каждый предвидит возможность самому стать убогим, калекой или пьяницей, но никто про себя не думает, что он сделается философом».

–Великолепно! Шикарно сказано, – рассмеялся я и на некоторое время задумался.

–Синьор, какова у нас ситуация с финансами на сей момент? – вежливо спросил Негодяй.

–Сложная, – коротко ответил я.

–И насколько она сложна?

–Ну, по сто грамм недорогой водочки под четвёртую историю мы всё-таки примем, – усмехнулся я.

–Отлично! Сей момент, месье! – оживился мой собеседник и быстро сбегал туда и обратно.

–Так, слушаю вас! Ну же, ну же!

–И, наконец, самая мудрая история!

–Ну-ка, ну-ка!

–Вы готовы?

–Не совсем, но готов! Чувствую какой-то подвох! Да не тяните вы и без капли сомнения излагайте, – рассмеялся я.