Текст книги "Грек"

Север

Несколько часов Грек потратил на то, чтобы отыскать среди файлов, скопированных в «облако» с компьютеров бывшего учителя, те, что использовались для поиска секретных кодов последней версии игры о расхитительнице гробниц. При том, что сам поиск проводился на арендованных мощностях где-то на просторах интернета. На виртуальную многопроцессорную машину загружался файл самой игры и программа-поисковик. В детали Егор пока не вник, но результат находить научился. Вычислив пароль активатора, он отослал на сотовый Папаши-Джека ссылку на пару файлов и попросил проверить, сославшись на свою неопытность. При этом он использовал подставной номер на программной АТС, чтобы не засветить один из трёх своих коммуникаторов.

Не успел Грек сварить и выпить турку кофе, как откликнулся гуру. Его восторг был понятен, быть первым обладателем секретных кодов новой версии популярной игры, да еще и задарма, дорогого стоил. На его вопросы Егор отвечать не стал, нужно было до 22.00 сгенерировать тысячу комплектов для отправки дилеру с псевдонимом Лара. Благо, бывший учитель вел полнейшую библиотеку всех сведений для безошибочной работы. Там хранились даже предполагаемые заявки на те или иные виды оружия, защиты, секретных ходов в пещерах и лабиринтах различных игр. Хакер работал на опережение.

Рыбакову подумалось, что Гордон, или Макс, или Крис мог бы создать свою студию по разработке компьютерных игр, но получать соответствующие деньги в стране сейчас нереально. Воровство присутствовало везде, особенно в области интеллектуальной собственности. Возможность копировать и перепродавать цифровые продукты притягивала толпы жуликов. Как удалось Китаю совместить идеи социализма и частной собственности, оставалось для Грека загадкой. Причём, Китай вышел на второе место среди самых развитых экономик мира, и не побоялся мирового мнения, оставив смертную казнь, и проводил публичные расстрелы казнокрадов, хотя, чаще использовал пожизненное заключение. Законы есть и у нас, но строго они выполнялись только в Китае. Поэтому, позиция бывшего учителя Егору была понятна. Систему он изменить не сможет, надо приспосабливаться. А, ведь, гораздо проще было бы, тридцать лет назад и в нашей стране дать пинка предателям и ворам из верхушки, и не уничтожать, не грабить огромную страну.

Впрочем, после драки кулаками не машут.

Когда тысяча комплектов секретных кодов и активаторов для новой версии игры была готова, Грек сохранил их в архиве, закрытым надежным паролем в соответствующий каталог, которым пользовалась Лара. И вот тут он столкнулся с проблемой, он не знал, как передать этот пароль. Подбор в лоб занял бы много времени, а указаний на этот счет в записях Владимира не было. Пришлось идти на риск. Без пяти десять он позвонил Ларе голосом бывшего учителя и сообщил, что посылка на месте. Естественно, она перезвонила и сообщила, извиняясь, что не может отрыть архив. Чтобы не сорвать сделку Макс прямым текстом намекнул на свой ошибочно введенный пароль. Всё решилось благополучно и в срок… И на старуху бывает проруха.

Через час кошелёк, для оплаты дилером запланированной сделки, пополнился суммой в криптовалюте, эквивалентной 300 000 долларов США. Только тут Егор заметил, что настолько увлёкся играми в бывшего учителя, что пропустил время закрытия магазина «Ночная Фея».

Одновременно, он стал звонить Светлане, и подключился к видеокамере на углу Трофимова, 25. Телефон был выключен, а записи панорамной камеры не содержали и намёков на какие-то проблемы. Через полчаса грубый голос ответил вместо девушки:

– Братэлло, твоя подруга у нас… Не перебивай и слушай сюда. Сто штук зелёных сотками. Срок до утра. Иначе, сам знаешь. Как будешь готов, звони. Не стесняйся.

Связь прервалась. От волнения грек не включил локацию сотового по номеру, да еще и звонил, используя свою старую SIM-ку. Впрочем, это можно даже использовать. Его сознание работало быстро и чётко, как суперкомпьютер, получивший сложную задачу. Вспомнился случай, когда он искал пропавшего в Москве парня. Тот пристрастился к карточным играм на деньги. Его отец обратился к Греку за помощью и всё откровенно рассказал. Скорее всего парня держали в заложниках, пока родственники не заплатят выкуп. В ходе поисков, Егор вышел на группу с первого взгляда, вполне нормальных ребят, специализировавшуюся на выбивании догов. В качестве посредника он познакомился с авторитетом по кличке Север и сумел решить проблему без жертв. Похоже, этот опыт мог пригодится и сейчас…

– Ну, проходи, мил-человек, – цепкий немигающий взгляд умных, но злых глаз просто впился в парня, натянутого, как струна в окружении угрюмых мужчин. – Присаживайся, в ногах правды нет… А я тебя помню… Грек.

Парень сдержанно кивнул, боясь неверным движением или словом всё испортить. Сильная рука сзади легла на плечо Егора, вдавливая в пододвинутую табуретку. Что-то гипнотическое было во взгляде Севера, заставляя сидеть неподвижно с прямой спиной.

– Говори, коль пришёл, – неторопливо произнёс сидящий за столом напротив гостя мужчина лет пятидесяти, – не менжуйся, тут чужих нет.

– У меня взяли в заложники близкого человека, – без предисловий начал Грек, – требуют сто штук зелёных. До утра… Я готов их отдать, чтобы обошлось без проблем, но похитителей нужно наказать. Готов заплатить тому, кто возьмется за это, в два раза больше.

– Круто… Север плеснул себе в хрустальный бокал янтарной жидкости, покрутил в ладони. По комнате поплыл приятный аромат дорогого коньяка. Он посмотрел, как играют лучики через хрусталь и медленно потянул носом. Что-то звериное было в этом жесте, словно хищник, увидевший добычу, наслаждался в предвкушении пиршества, уверенный в своём неоспоримом преимуществе. Затем, подавив в себе желание тут же бросится на жертву, медленно спросил:

– Когда взяли твоего человечка?

– Сегодня вечером между девятью и одиннадцатью.

– Кого подозреваешь?

– Терлись двое качков в белых футболках с рисунком совы.

После этих слов Север молча переглянулся с тем, кто стоял за спиной Грека, и по этому короткому взгляду визитёр понял, что попал в точку.

– Стрелку забили?

– Нет. Жду звонка.

– Я помню, как ты в прошлый раз ловко их сотовый засёк, и мы накрыли ту лавочку. Номерок знаешь?

– Аппарат, с которого они звонили, выключен… да и могут позвонить с любого. Лучше мой сотовый отслеживать. Я поеду на стрелку с деньгами. Надеюсь, обмен пройдет спокойно. Когда я с заложником уеду, вы их закопаете. Ещё одна сотня штук ваша.

– Красиво спел. Север стал медленно вращать хрустальный стакан, и янтарная жидкость стала подниматься по краям, но не выплёскивалась. Когда по комнате опять растеклась волна аромата многолетней выдержки, хищно потянул носом и продолжил.

– На стрелку ты поедешь на нашей тачке с маячком. Когда заложник будет у тебя постучи мне и рви когти оттуда. Оставишь тачку где-нибудь у магазина. Пацаны её найдут и заберут. Бабки вперёд.

Грек был готов к такому разговору и молча положил перед собой на стол конверт с деньгами. Север коротко глянул на того, кто стоял за спиной посетителя. Сильная мужская рука с наколками сгребла пакет, и справа послышалось урчание счетной машинки, перелистывающей банкноты.

В этот момент у Грека зазвонил сотовый. Включив громкую связь, он положил коммуникатор на стол.

– Братан, бабки приготовил?

– Да.

– Стрелка через час. Запоминай дорогу. Осташковское шоссе. От МКАД пару километров и направо съезд на Липкинское шоссе. Проедешь мост через речку и первый поворот налево. По проселку километра три до развилки на Челобитьево. Приезжай один. Замечу полицию, получишь свою красавицу по частям.

– Слушай, деньги есть, приеду один, только её не трогай.

– Я сказал, ты услышал.

Короткий разговор резко оборвался, очевидно говоривший опасался, что его отследят по геолокации.

– Карту! – коротко скомандовал Север, сдвинув посуду на столе в сторону. – Боб, поднимай пацанов. Сухой, этому подгони тачку с маячком и сваргань ксиву на командировку. Чума – бинокли и прицелы ночного виденья.

На какое-то время, четверо мужчин склонились над картой, выясняя обстановку. Север чётко отдавал приказы, сформировав две группы, которые должны перекрыть дороги.

– Главное, чтобы они не ушли в посёлок. Гоним к речке. Повнимательнее на рассвете, своих не зацепить. Связь по рациям, сотовые на крайняк. Скорее всего, у них гнездо на какой-то даче неподалёку. Наверняка найдутся газовые баллоны. Там всех и похоронить. Чума, ждешь пацанов у развилки. Все волыны собрать и в нычку.

Со стороны это совещание было скорее уточнением тех ролей, которые были уже распределены в этой команде. Строгая иерархия и беспрекословное подчинение, позволяли выполнять подобные вылазки быстро и с минимальными потерями.

– Грек, – обернулся Север, – Сейчас дороги свободны, ехать минут сорок. Так что выезжай через двадцать мнут. Ключи и документы на тачку тебе даст Сухой. Оставишь их в бардачке, когда припаркуешь у какого-нибудь супермаркета. Всё. Мы друг друга не знаем.

Прекрёсток

Солнце ещё не поднялось над горизонтом, когда Грек свернул с шоссе на просёлочную дорогу, идущую вдоль леса. Жаркое лето превратило колею в подобие бетона. Фары ближнего света «Жигулёнка» выхватили небольшой зигзаг, и впереди показалась развилка с покосившимся указателем «Челобитьево». Подъехав к нему вплотную, Егор остановился, поглядывая по сторонам. Никого. Тут он заметил появившегося, словно ниоткуда мужика в длинном дождевике с капюшоном. В одной руке он держал корзину, в другой палку, чем очень походил на грибника. Поравнявшись с «Жигулями», он постучал в стекло.

– Заплутал? – спросил мужичок, когда Егор нажал кнопку стеклоподъёмника, – или по грибы собрался?

– Нет, человека одного ищу.

– В такую рань-то… – он заглянул в салон машины.

– Дык, позвонили. Приезжай, мол. Ждем… Хотя, похоже, что не ждут.

– А человечка этого как зовут?

– Светлана.

– Тогда сам позвони.

Грек отыскал в контактах номер девушки. Она быстро ответила взволнованным голосом:

– Со мной всё в порядке. Предай деньги тому, кто стоит рядом, и через минуту меня привезут.

Разговор прервался, и Грек замешкался в растерянности, переводя взгляд то на дорогу, то на берёзки и ели, то на мужичка. Отдавать ему деньги, не увидев Светлану, не хотелось, но он рискнул. Достал плотный пакет и передал грибнику. Тот недоверчиво взвесил на ладони.

– Маловато будет…

– Сумма в Евро. Пятисотенными. Быстро обналичить получилось только так.

Грибник щёлкнул откидным лезвием и аккуратно надрезал пакет, проверяя некоторые банкноты наощупь. Потом положил его в корзину и сделал кому-то знак рукой. Метрах в двухстах зажглись фары. Не торопясь подъехал джип и остановился в метре от «Жигулёнка», ослепив ярким светом Рыбакова, сидящего в салоне. Тот не стал дергаться, понимая, что похитители проверяют деньги, и показывать лица не в их правилах.

Казалось, время остановилось, и только глухие удары сердца медленно ухали где-то далеко-далеко. Вдруг кто-то постучал в окошко справа. Перегнувшись через пассажирское сиденье, Грек открыл дверь. Это была Светлана. Испуганная, еще не веря в своё освобождение, она быстро села в машину, с силой захлопнув на собой дверцу. Было неудобно, но он притянул девушку к себе и чмокнул в ухо.

– Ты как?

– Нормально, – с трудом выдохнула девушка. – Пожалуйста, уедем отсюда быстрее.

– Конечно. Только спокойнее. Я медленно развернусь, и мы уедем. Грек коротко просигналил на случай, если кто-то стоял позади машины, и мягко покатился назад.

– Я тебя кое о чём спрошу. Не удивляйся и сиди спокойно. Хорошо?

Девушка сцепила пальцы рук, с силой прижимая их к груди, и едва прошептала:

– Да… Только побыстрее… пожалуйста.

Поняв, что их не задерживают, Грек развернулся и погнал подальше от этого места.

– Всё-всё. Успокойся. Сотовый у тебя? Сначала вытащи из него аккумулятор и положи в карман… Хорошо. Теперь вспомни, пожалуйста, сколько их было в машине?

– Трое.

– Откуда вы приехали?

– Старая дача с колодцем во дворе… Минут десять отсюда.

Какое-то время они ещё прислушивались, не будет ли выстрелов или окриков, но всё было тихо. Выехав на шоссе, Егор позвонил Северу:

– Всё хорошо. Трое в джипе у развилки на Челобитьево. Был ещё мужичок в длинном дождевике с капюшоном. Косил под грибника, но сам взял пакет с баблом. Отсюда до старой дачи с колодцем минут десять на машине. Там у них база… Мы уже на шоссе.

Светлана вопросительно глянула на Рыбакова.

– Через четверть часа их закопают. И будет лучше, если ты никогда не будешь об этом вспоминать.

– А полиция?

– Светик, поверь мне. Так будет лучше. Придумай что-нибудь, но ни маме, ни на работе о сегодняшней ночи не рассказывай… А ещё лучше, если мы с тобой уедем на какое-то время из страны… Надеюсь, загранпаспорт у тебя в порядке… Хорошо. Теперь вытащи, пожалуйста аккумулятор из моего сотового тоже. Пусть оба будут у тебя.

Новые обстоятельства свалились на девушку, которая ещё не оправилась от пережитого. Она лишь молча посмотрела на своего спутника, уверенный тон которого внушал надежду.

– Неожиданно для себя я попал в эту ситуацию, ещё и тебя втянул, – с трудом выговаривал слова Грек, сосредоточившись на дороге. – Как-нибудь расскажу… Нам сейчас нужно принять эту ситуацию, как она есть… Понимаю, что это нелегко, но другого выхода нет… Невольно мы переступили черту… Вернее, это я перетащил тебя за собою.

– Этих гадов убьют? – с ненавистью произнесла девушка.

– Да. Я заплатил другим бандитам… Иного выхода не видел… Главное было вытащить тебя, и как можно скорее.

– Где ты взял столько денег?

– Это наследство Исааков-Ньютонов, – попытался пошутить Егор.

– Я серьёзно.

– Взял без спроса в одной кубышке, но могу вернуть. Нужно только время.

– Сколько лет?

– Думаю, за пару недель в каком-нибудь тихом уголке я справлюсь.

– Предлагаешь нам стать Бонни и Клайдом?

– Нет, палить из автоматов не будем.

– Жаль, я была кандидатом по стрельбе.

– Да ладно…

– Очень хотела отомстить одному гаду в школе, но он был физически сильнее. Вот и решила научиться стрелять. Мама была категорически против, но я настояла на своём.

– Он узнал, как ты стреляешь и приполз на коленях молить о пощаде.

– Разбился на мотоцикле… Я потому и бросила эту затею.

– Мы можем ходить в тир вместе… если, конечно, ты будешь давать мне фору.

– Я подумаю. Хотя насчёт того, кто будет всю жизнь мыть посуду ты уже проиграл.

– Тогда на сегодня план такой. Сейчас заезжаем к тебе домой и берем твой загранпаспорт, потом – на работу и ты берешь отпуск без содержания по семейным обстоятельствам, затем, берем билеты на первый удобный рейс. Все вещи купим там…

– Там… Это где? – уже улыбаясь спросила спутница.

– Выбирай. Сейчас сезон, конечно, но не может быть, чтобы нам не повезло. О деньгах не думай.

– Грек, ты предлагаешь вот так взять и в один момент изменить свою жизнь?

– Не хотелось бередить твои раны, но придется, – он помолчал немного, но упрямо, наклонив голову, и, глядя исподлобья, добавил, – вспомни, у тех парней, которые тебя вчера похитили, на футболках были рисунки совы.

– Кажется, да.

– Такие же совы были на футболках тех, кто заходил в твой магазин позавчера. Такие же футболки ещё раньше я видел на записи видеокамеры, смонтированной на углу твоего дома… Только не убеждай меня в том, что это случайность.

Девушка промолчала.

– Вытащить тебя помогло только то, что эти совы появились в Москве недавно, но тут же вторглись на территорию другой банды, занимавшейся похищением людей. Этот криминальный бизнес всегда существовал, причём, не только ради выкупа. В крупных городах, где много приезжей молодёжи, больше похищают в рабство. Здоровые, сильные, а ещё и с образованием – востребованный товар на южной периферии страны. Юристы оформляют квартиры и машины, медики лечат раненых бандитов, IT-шники раньше занимались взломами электронной почты и личных кабинетов в банках, а теперь ещё и криптовалютой.

– Грек, откуда ты всё это знаешь?

– Сам чуть не попался однажды… а копнул, узнал то, о чём говорить не хочется.

– Ну, а с меня-то что взять?

– Совы быстро вычислили, что ты ключик ко мне. Рискнули нарушить границы, что не по понятиям. Пока у них будут тёрки с конкурентами, у нас есть шанс затеряться.

– Значит, ты всё-таки подпольный миллионер?

– Нет. Я просто знаю, как им стать.

– А как же моя мама?

– Думаю они уже проверили, что мы не родственники, и я не был у вас дома… Извини, но иногда зять будет рад исчезновению тёщи. Значит, если я не появился во время твоего похищения в вашем доме, это намёк на подобный вариант. В таких делах превалирует прагматичность, никто не будет рисковать, чтобы помочь кому-то задарма.

– Рассуждаешь, как один из них, – настороженно прошептала Светлана.

– Знать, как совершаются преступления, и совершать их – это две большие разницы, как говорят в Одессе… Просто, из-за пандемии, в прошлом году молодому программисту дали пинка на работе, и он стал зарабатывать на хлеб там, где полиция занималась отписками, откладывая в долгий ящик заявления граждан, или вообще уклонялась от их приёма.

– И это стало твоей профессией?

– Нет, это не моё… Просто мир начал стремительно меняться в сторону цифры. Технологии, производство, финансы, медицина, образование и, наконец, управление страной. Одних это коснулось раньше, другие почувствуют позже, но процесс не остановить. Причём, богатые страны начали проверять переходные процессы на бедных и зависимых. На какие-то профессии сначала будет падать спрос, потом они совсем исчезнут. Собственнику выгоднее заменять человека цифровым автоматом, который меньше требует, меньше болеет, меньше задаёт вопросов, а с развитием технологии будет обходиться гораздо дешевле. При том, что область применения автоматов будет постоянно расти.

– Кажется, Станислав Лем сказал устами одного из своих литературных героев, что человеку нужен человек… а нас все больше и больше на Земле.

– Именно поэтому пропаганда, реклама, возможность найти работу, быть избранным, выступать на сцене, даже побеждать в спорте, всё, продвигает представителей ЛГБТ и, так называемого, человека мира.

– Ну, они так себя позиционируют, – возразила девушка.

– Мало кто задумывается, что всё это направлено на уничтожение традиций, культуры, истории, а потом и языка нации.

– Ну, ты и загнул…

– Тогда скажи, зачем понадобилось давать Нобелевскую Солженицыну и Алексеевич? С моей точки зрения литературный язык у них на уровне обычного журналиста, зато темы нравятся Западу – ГУЛАГ, Афганистан, Чернобыль. Далее. Зачем Солженицына включили в обязательную школьную программу?

Девушка промолчала.

– Отвечу. Речь не идёт о литературе, речь о воспитании подростков. Если они не напишут в своих сочинениях, что в СССР всё было плохо, не получат хороших оценок, не поступят в ВУЗ. Теперь проще ответить на другой вопрос. Сколько процентов из нашей молодёжи пойдет как в 41-м отдавать свои жизни за Брест и Москву, или, как в 43-м за Сталинград и Курск… В СССР и РФ школьники пишут по-разному… Всего одно поколение выросло с тех пор в новой России.

– Я пойду, – упрямо ответила Светлана.

– Не сомневаюсь… Только отвечу за тебя – почему. Воспитание подрастающего поколения отдали чужакам, купившим центральные каналы радио и телевиденья, про интернет уже можно не упоминать. Вот тебе ещё один пример – футболисты киевского «Динамо» осознанно шли на смерть, но не проиграли всего лишь один матч фашистам, хотя им открыто угрожали в перерыве. Они выбрали сами. Теперь же наши выступают за кого угодно, лишь бы платили. А на чемпионатах мира и Олимпийских играх идут под белым флагом. Им никто не угрожает, просто теперь, за предательство платят… По кусочку отрезают часть истории, часть традиции, часть культуры… и уже ведущая «Дом-2» выступает на сцене МХАТа в спектакле о молодом Сталине… А чо! Прикольно… Только, ломать – не строить!

– Я надеюсь, это временно.

– Наивно верить, что вернётся СССР, и богачи поделятся с бедняками, а у граждан не будет единственного номера, по которому где-то в общей базе будет записано его имя, национальность, гражданство, родной город, родители, женат ли он, есть ли дети… Уже обкатывается закон, позволяющий гражданину России иметь только номер… Ну, пока по желанию.

– Зачем?

– Как зачем! Готовый человек мира. Нет государства. Нет границы. Нет Родины. Полная свобода перемещений. Полная свобода отношений. Все одинаковы. Разница лишь в номерах, согласно которым, индивид, что-то получает от этого общества… Вернее – цифрового лагеря…

– Зачем?

– Управлять удобно. Нажал кнопку, у такого-то номера обнулился кошелёк, нажал вторую – дверь на работу не открылась, третью – дверь в квартиру не открылась. Причём, права доступа к этой клавиатуре строго ограничены, и админов никто не избирает. Точка.

– Ты сгущаешь краски, – покачала головой собеседница, – просто речь идет об удобстве цифровых технологий в обычной жизни.

– Дай бог, чтобы это было так…

– Странно, – задумчиво произнесла Светлана, – мы с тобой одного возраста, но многое воспринимаем по-разному. Порой мне кажется, что ты вдвое старше.

– Меня воспитывала баба Вера, остальное игнорирую.

– Да, ты действительно часто бываешь настоящим волчонком.

Они помолчали, удивляясь, как просто им говорить и даже спорить на разные темы, имея столь разные взгляды.

– Я припаркуюсь у «Перекрёстка» и поищу такси. Они сюда часто заезжают… Эта машинка останется здесь дожидаться своего хозяина, а мы заедем к тебе домой за паспортом. Только сотовые не включай, обрадуешь маму лично.