Текст книги "Король и Шут. Как в старой сказке"

64. Эльфы

Однажды на гастролях незнакомые мне друзья принесли нам в гостиницу образцы местной травы. Ну, принесли и принесли, все равно выкидывать (мы не возили с собой никогда: правило), решили покурить. Ну, дунули, то да се, убились в дикобраза, короче. И тут наш барабанщик, до этого тихо сидевший и созерцавший узор на обоях (а потому выглядевший чрезвычайно романтично), вдруг сказал:

– А вот я всегда хотел быть эльфом.

Надо ли говорить, что эта попытка поучаствовать в общем разговоре всех порадовала, несмотря на то, что до этого все говорили о музыке, а точнее, о нашем прошедшем концерте и его качестве. И, желая втянуть барабанщика в дискуссию, К (в этой главе мы решили не называть имен, поэтому Князя мы обозначим просто литерой «К») сказал:

– А ты знаешь, как делают эльфов?

– Как? – заинтересовался барабанщик. И, видно, в своей убитой голове уже стал строить какие-то планы.

– А вот как, – ответил К. – Идешь, короче, в лес, где эльфы. Они там нападают на тебя, оглушают и начинают раком тебя пользовать всем кагалом.

– Да не… – не поверил работник барабанных палок, – это фигня, мне даже и не понравится. Ведь я же буду вырываться и убегу.

– Да нет, – сказал опытный в делах запугивания К, – не убежишь. Это же эльфы. И ты знаешь, всем не нравится… первые сто лет.

Князь на MTV: «Полный контакт. Битва года». 11 июня 2005 года. Фото Л. Семеновой

– Сто лет того? И туда? – удивился барабанщик. – Да я же столько и не проживу.

– Проживешь, – настаивал К, – поскольку, пока тебя трахают эльфы, ты бессмертный, как и они.

– И что? – робко спросил накуренный поклонник всего, что стучит.

– А то! – разошелся К. – Первые сто лет тебе не нравится. Потом ты начинаешь думать: «А что я тут стою, как лох? Надо же удовольствие получать от жизни». И тебе начинает нравится. Еще через триста лет тебе разрешают мази специальные выбирать себе для попы, ты начинаешь в них разбираться, через пятьсот лет ты уже и жить без этого не можешь, думаешь, каким дураком ты раньше был, ну и так далее. Через тысячу лет тебя отпускают – живи где хочешь. А идти-то тебе уже и некуда. Ты эльф.

Надо было видеть лицо барабанщика, который все это слушал с открытым ртом, пока не дослушал.:)

65. Барабанщик и странный Грааль. Сказка

Дело было давно и неправда. Ехали мы, ехали по просторам необъятной, концерты играли, и настал День артиста, то есть выходной. И, само собой, у кого-то в номере уже как-то организовалось застолье… нет, не жуткая пьянка, а милое такое, обычное дружеское застолье, с девчонками.

Признаться, я в нем почти не участвовал, поскольку рубился в новую игрушку. Но я заходил к ребятам иногда, чтобы они не обижались, что я не провожу с ними время. Да и не было у меня ничего, а у них было.

И вот в разгар веселья зашел я в очередной раз отлить нектара, как вдруг самая ясноглазая из наших очаровательных визитерш неожиданно для всех попросила:

– Балу, а расскажи сказку?

Сказки у нас все рассказывать мастаки, ну и я рассказал. (Собственно, саму сказку я тогда и записал.)

– Ну, слушайте…

Дело было в Сочи. Попался однажды навстречу Самому Странному Волшебнику барабанщик. Стандартный такой барабанщик, со щечками. А волшебник его возьми да спроси:

– А скажи мне, странник, что на свете удивительней всего?

– Селедка! – не задумываясь ответил барабанщик.

– Селедка? – удивился Волшебник.

– Ну, она же и рыба, и еда… странно это…

– Не совсем такой ответ я ждал от тебя, но ты прав! Рыба действительно интереснейшее существо. И за этот, пусть и не совсем правильный, ответ я исполню любое твое желание! Желай!

Сильно призадумался наш барабанщик, секунд на тридцать, и молвил:

– Хочу, чтобы все, с кем я бухаю, исполняли мои желания! Например, если вдруг окажется у нас за столом какой продюсер или меценат, то чтобы – хоп! – и как только я выпью с ним, он становился моим фанатом. И везде меня проталкивал, и денег давал.

– Хм, – сказал Волшебник. И исполнил желание. Дал барабанщику какой-то юзаный серый кубок, даже не кубок, а, скорее, стакан. Ну или большую рюмку. Но серебряную. И явно древнюю.

«Ну, – думает барабанщик, – сойдет! Кому какое дело, из чего я пить за столом буду, тем более продюсерам и меценатам».

Тут я взял кружку кваса (не помню уже, что мы квасили), сделал глоток и сказал, обозначая конец сказки:

– Вот такая вот история…

– А с барабанщиком-то чего случилось? Стал он знаменитым? Нашел своих продюсеров и меценатов? – взвились, как и было задумано, девушки.

– А? А, барабанщик? Да нет, конечно. Так и ходил всю жизнь и поил фанаток из своего волшебного кубка, – ответил я, как будто считал это чем-то само собой разумеющимся.

– А продюсеры и меценаты? – с жалостью спросили девочки.

– Да не садились продюсеры за один стол с этим барабанщиком. А тем более меценаты…

66. Анекдот. Ундины

Дело было на гастролях. Однажды играли мы где-то на юге. Сочи, Ялта… не помню, короче. И пришли к нам в гостиницу после концерта местные нимфы (не путать с личинками цикад, которых тоже нимфами называют), принесли нам травы и стали уговаривать пойти с ними купаться ночью. Голышом, естественно. Ну, мы дунули и пошли. А дунули хоть и немного, но зато качественно. Досовершенно стеклянного состояния. Но, это, впрочем, неважно. Просто для полноты картины рассказываю.

И вот пошли мы, значит, к морю. Точнее, кк акому-то водоему, то ли к речке, то ли к пруду, а может, и к морю, кто его знает. И вот стоим мы у входа в какой-то клуб у парапета. Почему в клуб? Сейчас точно уже не известно, впрочем, думаю, что и тогда мало кому это было понятно. То ли нам как звездам должны были лежаки вынести, то ли пропустить через клуб в какое-то крутое место, то ли еще чего, не суть важно. И вот стоим мы у этого входа конкретно долго. Ну, как долго? Минуты три, наверное. Но стоять нам прикольно. И вот один мой друг– музыкант по прозвищу Горшок говорит: «Да я сейчас все разрулю». И пытается пройти к двери. Но, так уж случилось, совершенно случайно задевает (впрочем, может, и не задевает, но это ничего не меняет) плечом девушку в вечернем платье, сидящую на парапете. И та, к великому своему неудовольствию (судя по крикам), падает в воду. В море? Неважно. А там не то чтобы глубоко, но так… нормально. И вот вся очередь припала к парапету и с интересом смотрит: выплывет девушка сама, или надо начинать ее спасать. И Горшок тоже смотрит на это дело с искренним и неподдельными нтересом. Возможно, он даже и не заметил, что невольно поучаствовал в этом небольшом инциденте. А девушка так вот – шкряб, шкряб, да и доплыла до какой-то лесенки, прикрученной к берегу. Да как заорет:

– *уки, *ляди, *идарасы! Да вы ох*ели! А ты что, *удак, смотришь?! (Это она Горшку.) Ведь я же утонуть могла!

А Гаврила такой совершенно натурально удивился и кричит ей в ответ:

– Не, не, не, не… женщина, вы не вписывайте меня в свои разборки с природой!

Насколько я помню, так мы и не искупались.

67. Ссора с «Нашим Радио»

Отношения с радио у нас не особо складывались. Мы отказывались им платить за эфиры, они нас не крутили. Песни могли попасть в эфир по нескольким причинам:

1. Хорошее отношение к нам авторов конкретных радиопередач. И это зашибись, ведь мы и правда хорошая группа.

2. Бартер. Как, например, делал Шумный. Ведущий берет нас себе в передачу, а Шумный рекламирует ее у себя на телеканале. На самом деле при Шумном вариантов бартера было много, но о большинстве из них он не рассказывал, а тупо делал свою работу.

3. Влияние слушателей. Звонки, письма и всякое такое. Именно любовь наших слушателей сделала в итоге группу популярной. Напомню, когда мы начали собирать стадионы, нас все еще игнорировали все радиостанции. Серьезно, они делали вид, что нас нет. И все настойчивей предлагали заплатить за ротацию. Помню, особенно настаивал редактор одной питерской станции: «Вот вы собрали стадион. Но без радио – это тупик! Вас все забудут через месяц!»

Но к моменту событий, описываемых в данной главе, все изменилось. Радиостанции нас внезапно полюбили, звали на эфиры. Телевизор тоже. То есть отношения как будто наладились, развивались ровно и даже дружественно.

Мы были на гастролях. По-моему, это был Мурманск, но фиг знает, могу и путать. И вдруг приезжает Гордеев. И говорит, что мы должны бесплатно играть на концерте «Нашего Радио». А к тому времени Гордеев работал по такой схеме. Разовые концерты он назначал редко, предпочитая работать с одной конторой под названием «Золотая рыбка». Те намечали тур, и мы его ездили играть с предоставляемым роуди-менеджером Бобром. То есть директор, подписавшись на тур, уже мог ничего не делать, а просто получать бабки. Или, как в нашем случае, рассказывать, почему нам не заплатили за весь тур и что мы должны поехать в следующий, где нам и заплатят, и отдадут долги. Я только потом узнал, что это разводка и Гордеев уже тогда запустил руки в общую кассу, а тогда было не до этого. Мы музыкой занимались.

В общем, всплыл концерт с «Нашим Радио». У них была такая практика: раз уж вы не платите за эфиры, то играйте бесплатно на наших концертах. Но поскольку концерт бесплатный, Гордеев про него тупо забыл. Было ли это из-за его новых проблем с наркотиками или из-за старых проблем с психикой, я не знаю. И вместо того, чтобы просто исправить ситуацию, он в свойственной ему манере решил свалить вину на всех вокруг.

Мы были не против сыграть концерт для «Нашего Радио» после окончания тура. Но Гордей пустился во все тяжкие, и последняя его версия была такой:

1. «Наше Радио» в лице Козырева нарочно, зная, что у нас тур, поставило какой-то свой концерт, требуя, чтобы мы там сыграли, то есть фактически прервали тур и отменили три своих концерта.

2. Козырев поставил категорическое условие, что с нашего нового альбома они будут крутить только медленные песни, а песни типа «Мертвого анархиста» крутить не будут. Это явно на Горшка было рассчитано.

3. В личном разговоре Козырев назвал нас подонками и уродами.

Лично я обиделся только на последнее. В результате на собрании было решено послать «Наше Радио», написав им открытое письмо. Его вы можете сами найти в Интернете, смысл его такой: «Ребята, с такими закидонами можете нас вообще не крутить».

Короче, ситуация получилась дебильная. Но все равно это было круто. Не каждая группа могла послать ведущую радиостанцию.

68. Кино

Пришло время пообщаться с Иришей

Балу. Расскажи нам историю с Балабановым, пожалуйста. Я думаю, не все ее слышали.

Ириша. Где-то в марте-апреле 2003 года я приехала в Питер в гости к своим друзьям, Чижу и его жене Вале. Остановилась я в квартире своей подруги на Литейном, и ко мне в гости стали приходить разные интересные люди. Горшок, ты, Чиж все время там был с гитарой, Захар Май, а однажды пришли Егор Белкин и Настя Полева. Егор и Настя очень дружили с Балабановым, и тот попросил познакомить его с музыкантами для нового проекта. И вот у нас состоялся импровизированный ужин, на котором были Белкин с Настей, Балабанов, Захар Май, Чиж, по-моему, тоже был. И туда же пришли Горшок и Гордеев. И все очень много разговаривали.

Балу. Но все знали, что Балабанов ищет актера на роль в новом фильме?

Ириша. Да, и Горшка, и Захара предупредили. Фильм назывался, по-моему, «Американец». Это должен был быть фильм про американца, который едет в Россию и знакомится там с рок-музыкантом, или что-то такое. Главную роль должен был играть известный американский актер Майкл Бин, а рок-музыканта Балабанов как раз искал. И вот он со всеми поговорил, все очень сильно напились. Балабанов в результате потерял свои очки в подъезде.

Балу. И что же?

Ириша. Я так понимаю, ему приглянулся Горшок. Я еще помню, Захар очень обиделся, что не он подошел. Ну, понятно, Горшок был гораздо харизматичнее и вел себя непосредственно. Видно было, что и Горшку очень хочется сниматься в кино и поэтому он пустил в ход весь свой шарм и все свои панковские манеры, непрерывно рассказывал истории и все такое. Соответственно, Балабанова все очень впечатлило, и он решил снять в этой роли Горшка.

Балу. И почему этого не произошло?

Ириша. Точно не знаю, но прекрасно помню, когда потом я поехала с вами на гастроли в Крым и на Кавказ, Гордеев говорил Горшку, что Балабанов не может его найти. И из-за этого он будет снимать Шнурова. И Горшок очень расстроился.

Балу. А как он мог его найти, если у Горшка не было сотового телефона? То есть иногда был, но он его все время терял.

Ириша. Я тоже не совсем понимаю, при чем тут Горшок. Про съемки надо говорить с директором, их же надо соотнести с концертами. У меня сложилось впечатление, что Гордеев тему с кино проворонил и, как всегда в таких случаях, попытался свалить вину на самого Горшка.

Балу. Да, была у него такая фишка.

Ириша. Я четко помню отрывок разговора. Типа: «Как же так, тебе же Балабанов звонил, звонил, но так и не дозвонился. И вот из-за тебя теперь эту роль играет Шнур».

Горшок на интервью журналу Fuzz. 5 июня 2004 года. Фото А. Федечко

Балу. И что же было дальше?

Ириша. Но в этом нет ничего страшного. Потому что с фильмом ничего так и не вышло. Приехал Майкл Бин в Россию и ушел в запой вместе с группой «Ленинград». Дело было, по-моему, в Мурманске.

Балу. Нет-нет-нет. Мурманск – прекрасный город, я его очень люблю. Дело было в Норильске. Вот там реально нечего делать, только в запой идти. А тем более американцу.

Ириша. Да, точно. Я общаюсь с группой «Ленинград», и они рассказывали ужасные вещи. Типа все ушли в запой, но американец не выдержал. Нет у него северной закалки, кто ж знал?!

Балу. Ну он хоть жив остался?

Ириша. Да, но у него случился инсульт. И даже потом компания, которая снимала это кино, пыталась с ним судиться, потому что он сорвал съемки и улетел в Лос-Анджелес лечиться.

Балу. Вот его судьба закинула! Из южной Калифорнии поехал в Норильск бухать. Ну хоть не засудили его, беднягу?

Ириша. Немножко денег вроде отсудили. Но ведь он был совершенно не подготовлен к таким раскладам в Норильске. И, между нами говоря, я не считаю, что это была вина Майкла.

Балу. Это точно. Мы не раз были в Норильске. Ну там реально нефиг делать, две двойные двери, на улице минус сорок, сугробы выше головы, ветер сдувает с ног и вообще такая обстановка, что остается только бухать. Один раз мы там такой жести дали, по десятибалльной шкале – минус сто примерно. Я был убежден, что нас больше не то что в город не пустят, а просто расстреляют при первой же возможности. Всех. Жуткий был беспредел, даже вспоминать не хочу. Я был просто уверен, что в эту гостиницу нас точно не пустят.

Ириша. И что же?

Балу. Ну что. Приезжаем. А нас подозрительно спокойно встречают, и горничная даже говорит мне: «Вот, хоть нормальные музыканты приехали, не то что эти алкаши из группы «Ленинград»! И я подумал: «О-го-го! И что же они, интересно, делали?»

Ириша. Когда я им устраивала гастроли по Америке, они жили у меня дома и вели себя достаточно прилично. Ну, относительно прилично. Ну, то есть полицию соседи почти и не вызывали. Правда, когда из Сан-Франциско в Лос-Анджелес поехали, то часть народа забыла свои документы, Пузо, например. Еще они нашли книгу «Король и Шут», которую ты мне подарил.

Балу. Это ту, которую Рыба написал. Она очаровательна тем, что автор практически слово в слово воспроизвел все гонки, которые я ему прогнал.

Ириша. Да, «Король и Шут. Самая правдивая история о самой невероятной группе». И все ее читали запоем по очереди, а Шнур сказал: «О, какая классная тема!» И даже взяли ее с собой в Лос-Анджелес, чтобы читать в автобусе.

Балу. Надеюсь, не вслух…

Ириша. И Шнур тут же на месте, по-моему, еще до поездки в ЛА, во время очередной попойки написал песню «Меня зовут Шнур», в которой упоминает группу «Король и Шут», точнее, фанатов. А тем же летом я снова была в Питере, и опять у меня собралась та же тусовка, подошел ко мне Пузо и говорит: «А что, это тот самый Балу, из книги?»

Балу. Да, и с тех пор мы с ним и дружим.

Ириша. И чтобы закончить эту тему, скажу, что Горшок всегда очень хотел сняться в кино. Он и в театре хотел что-то сделать, какую-то свою постановку по песням «Короля и Шута». В какой-то момент он очень озаботился своими отношениями с Лешей и старался везде его толкать. Говорил мне, что вот, Леша так хорошо пишет песни, и, может, ты нам поможешь в Америке что-то такое сделать, а мы музыку напишем. И дал мне Лешин телефон и какие-то демозаписи. Это было где-то в районе 2007–2008 года. Я так понимаю, что и «Тодда» он начал делать с Лешей, правильно?

Балу. Начал, да.

69. Америка. Уход Маши

Балу. Мы с Иришей расскажем вам Машину лав стори. К творчеству эта история вроде бы не имеет отношения, но это часть моей жизни. Ириша, расскажи ты.

Ириша. В сентябре 2003 года я делала гастроли «КиШ» по городам США. От города к городу ехали на автобусе, как ранее «Аквариум», «Чиж & Со» и другие. Концертов, правда, было меньше: на тот момент «КиШ» местная диаспора знала хуже, чем «классические» русские рок-группы. Все прошло замечательно, концерты, а также гастрольное закулисье и путешествия, можно даже посмотреть на ютьюбе:

✔ Американские гастроли, 2003

https://www.youtube.com/playlist?list=PLDDa1KK4Uxrc6FIrf4T5wERaZIP3siIz0

Сан-Хосе, июль 2006 года. Фото И. Косиновской

Во время этого тура возникла взаимная симпатия между Машей и моим тогдашним бизнес-партнером Алешей Маем. После тура мы с Гордеем, Машей, Алешей и другими нашими местными друзьями поехали отдыхать на Гавайи, а остальная группа вернулась в Питер.

В ноябре – декабре 2003 года группа ездила на гастроли по Сибири и Дальнему Востоку, и я активно переписывалась не только с Балу, но и с другими ребятами, в том числе и с Машей. Ближе к концу гастролей Маша написала мне, что рассказала Гордееву о том, что ей нравится Алеша. Немного зная причуды Гордеева и его взрывоопасный характер, я посоветовала Маше держать дистанцию, например, не ночевать с ним в одном номере, как обычно. Но она не послушала, была уверена, что «Сашка родной человек, все будет хорошо». Но все закончилось избиениями, несколько концертов Маша не могла играть, но домой почему-то не улетела, хотя ребята предлагали ее отправить из Иркутска. На концерте в «Олимпийском» ее лицо было плотно замазано гримом, чтобы скрыть синяки от побоев. Честно говоря, я до сих пор в шоке от того, что ребята не выгнали Гордеева еще тогда и спокойно продолжили тур. Я так понимаю, это было решение Маши.

Маша. Израиль, 2003 год. Фото Г. Таирова

Балу. Не совсем так. Гордеев утверждал, что Маша ему изменила, и он дал ей пощечину, а потом они помирились. Маша же сказала, что они просто сильно поссорились. Про то, что он ее реально избил, я узнал уже значительно позже, уже после своего ухода из группы. Но, будем откровенны, даже то, что Маша не была членом группы, а позиционировала себя и зарплату получала как жена директора, не извиняет нас за то, что мы не выгнали его немедленно. Помню логику Горшка: «Я его и так собирался выгнать, но если выгнать сейчас, то получится, что из-за Маши». Короче, гордиться нечем.

Ириша. На Новый год ты прилетал в гости ко мне, а Маша должна была прилететь к Алеше, но вместо этого поехала в деревню с Гордеевым и его детьми, потому что «обещала». Ничего хорошего из этого не вышло. В начале марта 2004 года я прилетела в Питер, чтобы поехать за компанию в тур «КиШ» по Украине. Мы встретились с Машей. Она рассказала, что у них с Алешей волшебная любовь, и она решила уйти из группы. Но сначала хочет съездить в этот тур, чтобы подзаработать денег. Билет в США она уже взяла и хотела лететь вместе со мной сразу после Украины, но говорить ребятам о своих планах не собиралась, видимо опасаясь, что в тур ее тогда не возьмут.

Я снова предупредила ее, что, учитывая предыдущие поездки, она очень рискует сама и ставит в нехорошую ситуацию всю группу – ведь Гордеева они все еще не уволили, и очередные скандалы с побоями в и без того накаленной ситуации могут создать огромные проблемы в туре. Да и мне пришлось бы скрывать Машины планы от всей группы и Гордеева, с которым у нас оставались еще какие-то странные полудружеские отношения (он оправдывал свои поступки временными помутнениями).

После недолгого обсуждения Маша согласилась, что раз у нее волшебная любовь, то волшебство и красота должны присутствовать во всех аспектах ее жизни, и не стоит подвергать опасности себя и друзей. Поэтому Маша осталась в Питере и оповестила всех о своем уходе. После тура мы вместе с ней улетели в Америку. Гордеев, кстати, потом мне звонил, угрожал связями с лос-анджелесской мафией, обещал отрезать Алеше яйца. Я соврала ему, что закрыла его американскую визу. Он почему-то поверил.