Текст книги "Избранные труды: в 7 т. Т. V. Проблемы теории судебных доказательств"

Поскольку указания суда кассационной инстанции при новом рассмотрении дела судом первой инстанции в полной мере выполнены не были, с правомерностью отмены постановленного решения нельзя не согласиться. В то же время думается, что высказанное в отмененном решении мнение суда о том, что указание в тексте завещания на его подписание рукоприкладчиком ввиду его (завещателя) болезни и по его личной просьбе, по смыслу положений закона, не является достаточным основанием для подписания его рукоприкладчиком «при том, что нотариусом не указано, являлась ли болезнь настолько тяжелой, что лишила Т. возможности собственноручно подписать завещание», является абсолютно правильным. И в определении суда кассационной инстанции данное соображение оспорено не было[221]221
  Определение С.-Петербургского городского суда от 6 июля 2010 г. № 33–8978 // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

Интерес представляет и следующее дело. М. Ю. обратился в суд с иском к М. Я. о признании недействительным завещания, оставленного в пользу ответчика дядей истца. В обоснование заявленных требований М. Ю. указал, что завещание было удостоверено нотариусом г. Москвы Б. Л. Ввиду болезни завещателя по его личной просьбе завещание подписано рукоприкладчиком.

Отказывая в иске, суд, в частности, сослался на поступившее по почте сообщение нотариуса Б. Л. с приведением его содержания. Между тем данный документ поступил в суд после вынесения решения, что следует из штампа суда о дате его поступления. Иных сведений о времени получения документа до вынесения решения материалы дела не содержат. В протоколе судебного заседания исследование данного доказательства не отражено.

Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из того, что истец не доказал факта нарушения процедуры составления завещания. Вместе с тем в нарушение требований ст. 12 ГПК РФ суд не создал для этого условий и не дал возможности истцу доказать свои утверждения, поскольку отказал в допросе рукоприкладчика наследодателя. Вывод о невозможности допроса свидетеля либо отсутствии в этом необходимости судом надлежащим образом не мотивирован, достаточных мер к его вызову суд не предпринял.

При таких обстоятельствах решение по делу нельзя признать законным и обоснованным, и судом кассационной инстанции оно было отменено[222]222
  Определение Московского городского суда от 31 августа 2010 г. по делу № 33–27190 // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

Следует подчеркнуть, что в тех случаях, когда суд пытается выяснить реальное физическое состояние завещателя в момент подписания его рукоприкладчиком, порой удается установить, что завещатель мог сам подписать завещание и в подписании его рукоприкладчиком необходимости не имелось. Так, З. обратилась в суд к М. А. С., М. С. М., Г. с иском о признании завещания недействительным. Свои требования она мотивировала следующим. 8 июня 2009 г. умерла ее мать М. А. И. После смерти матери открылось наследство в виде двухкомнатной квартиры. Наследниками первой очереди являются она, ее сестра Г. и брат М. С. М. В октябре 2008 г. в квартиру матери вселился внук наследодательницы и сын истицы М. А. С. со своей сожительницей Ж. После смерти матери выяснилось, что в ноябре 2008 г. мать составила завещание, согласно которому указанная квартира была завещана М. А. С., при этом завещание по неизвестной причине было подписано Ж.

В судебном заседании истица З. пояснила, что ее мать могла сама расписываться, поскольку, находясь в больнице, уже после составления оспариваемого завещания, мать сама подписала выданную ею доверенность для получения пенсии. Мать не могла ходить, у нее было повышенное артериальное давление, но ее правая рука функционировала. Покойная самостоятельно ела, могла пользоваться столовыми приборами.

Не признавая исковых требований, ответчик М. А. С. пояснил следующее. В квартиру бабушки он переехал жить в октябре или ноябре 2008 г. по ее просьбе, для ухода за ней, поскольку к этому времени бабушка уже не могла самостоятельно вставать. Вместе с ним жила его будущая жена Ж., брак с которой был заключен 28 ноября 2008 г. Для составления завещания он пригласил к бабушке нотариуса. Бабушка отдала ему все документы на квартиру и распорядилась, чтобы он составлял завещание на себя. Поскольку бабушка не могла ходить, он, Ж. и нотариус приехали в квартиру к бабушке. Ответчик посадил бабушку, нотариус с ней побеседовала. До этого в нотариальной конторе было составлено завещание. После беседы с нотариусом М. А. И. попробовала расписаться на черновике, у нее не получилось расшифровать подпись. Нотариус пояснила, что нужно третье лицо, не являющееся ее родственником. Бабушка согласилась, чтобы за нее расписалась Ж. Завещание было зачитано бабушке до его подписания. После этого они поехали обратно в нотариальную контору, и ему выдали один экземпляр завещания. Ответчик не помнит, чтобы при составлении завещания из нотариальной конторы приезжали к бабушке домой дважды.

Третье лицо, нотариус В., суду пояснила, что в ноябре 2008 г. к ней обратился М. А. С. для удостоверения на дому завещания, поскольку его бабушка лежит в постели, не передвигается, но сознание у нее ясное. Также он сообщил, что завещатель не может сама подписать завещание. Выездов к завещателю было два. Первый раз выехала помощник нотариуса для выяснения всех обстоятельств. Завещатель на черновике расписалась, но расшифровка подписи была неразборчивая. Помощник нотариуса взяла данные рукоприкладчика. Нотариус подготовила проект завещания, в котором указала рукоприкладчика, а вечером после окончания рабочего дня выехала на дом к завещателю. В квартире находились она, завещатель, М. А. С. и рукоприкладчик. Нотариус зачитала завещание и спросила завещателя, сможет ли она расписаться, на что та ответила, что сможет, как на черновике. Такая подпись, по мнению нотариуса, в завещании недопустима. Тогда бабушка указала на рукоприкладчика Ж. Оснований к тому, чтобы отказать Ж. быть рукоприкладчиком, не было. Нотариус разъяснила Ж. ее права, и та расписалась в завещании. Потом поехали в нотариальную контору, где она поставила печать на завещании и рукоприкладчик расписалась в реестре.

Судом иск был удовлетворен. Оставляя решение без изменения, кассационная инстанция, в частности, указала следующее. Материалами дела установлено, что 12 ноября 2008 г. нотариусом Биробиджанского городского нотариального округа В. было удостоверено завещание М. А. И., согласно которому она завещала М. А. С. принадлежавшую ей квартиру.

Удовлетворяя исковые требования З., суд обоснованно признал указанное завещание ничтожной сделкой, поскольку при его составлении были существенно нарушены требования ГК РФ.

Так, в суде первой инстанции свидетель М. М. О. (до заключения брака – Ж.) пояснила, что завещание оформлялось помощником нотариуса. Нотариус В. на дом к завещателю для удостоверения сделки не выезжала.

Ответчик М. А. С. в суде первой инстанции пояснил, что для него нет разницы между нотариусом и помощником нотариуса, он не помнит, кто предложил бабушке расписаться. К бабушке из нотариальной конторы для составления завещания приходили только один раз.

Вместе с тем из пояснений нотариуса В. следует, что на дом к завещателю якобы выезжали дважды, сначала ее помощник, затем она сама лично с проектом завещания.

Судом дана правильная оценка указанным пояснениям участников процесса, в результате чего суд пришел к обоснованному выводу о том, что нотариус В. на дом к завещателю М. А. И. не выезжала, лично не убедилась в отсутствии у завещателя возможности подписать завещание самостоятельно в силу физических недостатков или тяжелой болезни, с завещателем не беседовала. При нотариусе рукоприкладчик в завещании не расписывалась, поскольку все указанные действия были совершены помощником нотариуса.

Суд правомерно не принял во внимание пояснений нотариуса В., поскольку то обстоятельство, что из нотариальной конторы для составления завещания к М. А. И. приезжали один раз, а не дважды, подтверждается также пояснениями ответчика. Данное обстоятельство было подтверждено и показаниями свидетеля М. С. А. – матери ответчика.

При постановке решения суд пришел к правильному выводу о том, что, несмотря на наличие болезни, М. А. И. все же могла собственноручно подписать завещание. Так, из объяснений сторон, а также показаний свидетелей М. М. О., М. С. А., З., Б. следует, что правая рука у завещателя функционировала, она могла ею брать предметы, держала столовые приборы, самостоятельно принимала пищу и расписывалась за получение пенсии.

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции кассационной инстанцией было признано законным и обоснованным[223]223
  Определение Судебной коллегии по гражданским делам суда Еврейской автономной области от 12 февраля 2010 г. № 33–71/2010 // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

В некоторых случаях суды пытаются установить действительное физическое состояние завещателя в момент подписания завещания и порой назначают с этой целью посмертную судебно-медицинскую экспертизу. Так, К. А. обратилась с иском к Х. о признании недействительным завещания от 23 июля 2007 г., составленного от имени Ч. в интересах Х. В обоснование своих требований она ссылалась на то, что завещание было удостоверено с грубым нарушением закона, поскольку подписано рукоприкладчиком П. без просьбы об этом со стороны Ч.

Решением Калининского районного суда Санкт-Петербурга в иске К. А. было отказано. Оставляя это решение без изменения, кассационная инстанция, в частности, указала следующее.

Судом установлено, что доводы истицы, не присутствовавшей при подписании оспариваемого ею завещания, основаны на предположениях, доказательств изложенных ею обстоятельств не представлено. Проведенная по ходатайству истца судебно-медицинская экспертиза исследовала физическую возможность Ч. в момент совершения оспариваемого завещания расписаться. Комиссия экспертов категоричного заключения дать не смогла. С учетом имеющихся заболеваний и тяжести состояния наследодателя невозможность подписания им завещания не исключалась.

Отклоняя исковые требования, суд сослался и на вступившее в законную силу решение суда по другому гражданскому делу, в котором было записано, что «наследодатель Ч. не возражал против подписания завещания рукоприкладчиком П., сам подписать завещание не пытался». Суд также «учел, что в период с 27 июля 2007 г. по 15 августа 2007 г. Ч., при отсутствии действительного намерения завещать имущество Х., имел возможность через К. А. или иное лицо вызвать нотариуса на дом и отменить оспариваемое завещание, однако этого не сделал и даже не сообщил К. А. о наличии такого завещания». Решение суда было оставлено без изменения[224]224
  Определение Судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 14 января 2010 г. № 208 // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

В то же время многие вышеприведенные доводы суда представляются довольно спорными. В соответствии с п. 3 ст. 1125 ГК РФ правовое значение по делу имело не поведение завещателя, который якобы не возражал против подписания завещания рукоприкладчиком, но наличие четко выраженного волеизъявления завещателя, сформулированное в виде просьбы о подписании завещания рукоприкладчиком. Не убеждает и довод суда о возможности завещателя в течение 20 последних дней жизни «вызвать нотариуса на дом и отменить оспариваемое завещание». Как известно, у тяжелых онкологических больных, испытывающих сильные физические и нравственные страдания, воля, как правило, бывает ослабленной. Кроме того, как отмечается в специальных исследованиях, у онкологических больных нередко констатируются депрессивное, астеническое и депрессивно-параноидные состояния, сопровождающиеся психотическими расстройствами, лишающими их способности понимать значение своих действий и руководить ими[225]225
  См.: Дмитриева Т. Б., Харитонова Н. К., Иммерман К. Л. [и др.] Судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе. СПб.: Юридический центр Пресс. 2003. С. 13–14.


[Закрыть].

Вывод очевиден. Существующий порядок совершения сделок гражданами, которые вследствие болезни не могут собственноручно подписать соответствующий документ, не содержит достаточных гарантий их достоверности. Российское законодательство, как и законодательство развитых европейских стран, нотариально удостоверенный документ считает неким привилегированным доказательством, исходит из презумпции его достоверности. А опровергнуть эту презумпцию достаточно сложно, а порой практически невозможно. Как было показано выше, суды нередко возлагают на наследников по закону обязанность доказывания неправомерности поведения нотариуса. Между тем наследодателя нет в живых, а допрошенные судом нотариус и рукоприкладчик (кстати говоря, далеко не всегда их удается реально заставить явиться в суд), как правило, в один голос утверждают, что завещатель не мог сам расписаться в завещании и просил это сделать рукоприкладчика.

К сожалению, распространенной судебной ошибкой по делам данной категории является следующее. В ряде случаев суды неверно распределяют обязанности доказывания между сторонами, возлагая на истцов обязанность доказать, что завещатель не страдал тяжелым заболеванием, не просил, чтобы в завещании за него расписался рукоприкладчик и т. д. Между тем доказать данные обстоятельства истцу практически невозможно, особенно если при подписании завещания, кроме нотариуса и рукоприкладчика, никто не присутствовал.

И напротив, правильно поступают те суды, которые обязанность доказывания наличия у лица заболевания (вариант – тяжелого заболевания) возлагают на ответчика и участвующего на его стороне третьего лица – нотариуса.

А сколько процентов, по вашим ощущениям, честных?

Нет сомнения в том, что подавляющее число российских нотариусов являются честными и законопослушными. В то же время нельзя не учитывать, что современное нотариальное сообщество действует в условиях рынка. Нотариат работает в режиме самофинансирования и самостоятельной организации своей деятельности. А в такой ситуации нотариус не огражден от различного рода соблазнов. «Научите, как заработать побольше денег и как уйти от налогов!» – эти вопросы самые популярные в специализированной интернет-конференции для работников нотариата. В этом своем стремлении побольше заработать некоторые нотариусы порой идут, например, на следующее «невинное» нарушение. В один и тот же день и час в конторе в «четыре руки» работают сам нотариус и его помощник, наделенный правом исполнять обязанности нотариуса лишь в случае болезни, отпуска и отсутствия нотариуса по иным уважительным причинам. В других случаях нотариус работает в конторе, а и. о. нотариуса выезжает на дом по вызовам граждан для удостоверения завещаний и доверенностей. В результате все совершенные в соответствующий день нотариальные действия, по существу, являются нелегитимными.

К сожалению, встречаются среди нотариусов и недобросовестные люди и откровенные мошенники. В российской криминальной хронике преступления, совершенные нотариусами, не являются такой уж редкостью.

Судебная практика показывает, что некоторые нотариусы грубейшим образом нарушают правила совершения нотариальных действий. Как это ни печально, подобного рода случаи не являются уникальными. Так, в противоречии со ст. 62 Основ законодательства РФ о нотариате и п. 23 Методических рекомендаций по совершению отдельных видов нотариальных действий нотариусами РФ при оформлении наследственных дел нотариусом Щ., практиковавшим в Гаврилово-Посадском районе Ивановской области, заявления граждан о принятии наследства «были приняты» в виде подписанных заявителями пустых листов. В нарушение ст. 9 Основ законодательства о нотариате этим же нотариусом не были сформированы в наряды и не были подшиты доверенности за 2000 г., договоры отчуждения недвижимости за 1999–2001 гг., наследственные дела.

Отсутствовали книги учета наследственных дел за два года и алфавитные книги учета наследственных дел. Документы, представленные гражданами в наследственные дела, хранились в посторонних нарядах. За одним номером числилось несколько разных наследственных дел. Решением суда нотариус был лишен лицензии на право нотариальной деятельности[226]226
  См.: Судебная практика по вопросам нотариальной деятельности: сборник / сост. Е. Ю. Юшкова. М., 2004. С. 160–161.


[Закрыть].

При удостоверении доверенности в порядке передоверия нотариусом Н., практиковавшим в г. Екатеринбурге, без согласия доверителя были расширены полномочия доверенного лица (п. 1 ст. 187 ГК РФ) и было нарушено требование о сроке действия доверенности, выданной в порядке передоверия (п. 4 ст. 187 ГК РФ). Тем самым удостоверенная нотариусом доверенность оказалась недействительной.

Тем же нотариусом были допущены и другие грубейшие нарушения законодательства о нотариате. В частности, им был удостоверен договор купли-продажи недвижимого имущества по доверенности, не содержавшей соответствующих полномочий. Им же была удостоверена доверенность в порядке передоверия, при наличии в основной доверенности указания о том, что полномочия по ней не могут быть переданы другим лицам. Еще одна доверенность, удостоверенная нотариусом Н., носила характер притворной сделки, поскольку одновременно с ней была удостоверена подлинность подписи собственника автомобиля на расписке о получении денег за указанный автомобиль. Тот же нотариус удостоверил договор купли-продажи квартиры, приобретенной по жилищному сертификату на имя только владельца сертификата, хотя сертификат выдан на семью из четырех человек. Сделка являлась частично ничтожной, поскольку жилое помещение в подобных ситуациях оформляется в собственность всех членов семьи владельца сертификата.

В феврале 2004 г. нотариусом Н. были грубейшим образом нарушены требования ст. 13 Основ, законодательства о нотариате, согласно которой нотариальный округ (территория деятельности нотариуса) устанавливается в соответствии с административно-территориальным делением РФ. Нотариусу Н. был установлен в качестве нотариального округа г. Екатеринбург. Согласно ч. 6 ст. 13 Основ нотариус вправе выехать в другой нотариальный округ только для удостоверения завещания в случае тяжелой болезни завещателя при отсутствии в нотариальном округе в это время нотариуса. В нарушение нормы, установленной ст. 13 Основ, нотариус Н. выехал в г. Волгоград и 24 февраля 2004 г. удостоверил договор залога недвижимости, расположенной на территории г. Волгограда. В тексте договора нотариус Н. допустил подлог, указав в качестве места совершения нотариального действия г. Екатеринбург, в то время как в данный период он находился в г. Волгограде, где и совершил нотариальное действие.

Порой нотариусы оказываются втянутыми в различного рода криминальные истории, а то и сами совершают преступления. Как следует из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении нотариуса Е., он в отсутствие физического лица Ш. удостоверил восемь договоров дарения акций. Причем записи об удостоверении договоров были сделаны в реестре нотариальных действий в оставленных заранее свободных номерах. После этого нотариус передал реестр лицам, незаконно лишившим Ш. свободы. После того как Ш. расписалась в указанном реестре, он был возвращен нотариусу Е. Вступившими в законную силу судебными решениями Н. и Е. были лишены лицензий на право занятия нотариальной деятельностью[227]227
  Судебная практика по вопросам нотариальной деятельности: сборник / сост. Е. Ю. Юшкова. С. 165–175.


[Закрыть].

Сотни тысяч россиян, став бомжами, на своей шкуре убедились в «ценности» удостоверительной надписи нотариуса. Причем в силу сложившейся в определенный период в стране криминогенной обстановки нотариусы порой были вынуждены идти на нарушение закона. Так, нотариус из Санкт-Петербурга утверждает: «В разгар бандитизма особенно выбирать не приходилось: или оформляешь сомнительную сделку и понимаешь, что тем самым пополняешь армию бомжей, а может, и покойников. Или попрощайся с работой… У нас в то время многие нанимали охрану и все равно дрожали от страха»[228]228
  Маетная Е. По прозвищу «Заверь-2» // МК. 2006. 27 янв.


[Закрыть].

Нотариус г. Москвы Е. Костикова систематически подделывала завещания состоятельных граждан. С помощью собственноручно состряпанных фальшивок и действуя через близких ей людей, она пыталась увести у наследников по закону и государства семь квартир и огромное нежилое помещение. Прокуратура Москвы выявила около 30 эпизодов удостоверения нотариусом Костиковой фиктивных завещаний. Этот же нотариус выдавала дубликаты завещаний при отсутствии оригиналов. После предъявления обвинения в мошенничестве нотариус ударилась в бега и была объявлена в федеральный розыск[229]229
  Заподинская Е. Нотариус объявляла мошенников наследниками. За что и объявлена в розыск // Коммерсантъ. 2004. 28 апр.


[Закрыть].

По утверждению газеты «МК», нотариус Елена Иванова, позднее лишенная своего статуса по решению суда, выдала 80 дубликатов завещаний при отсутствии их оригиналов. Нотариус Марина Котова удостоверяла доверенности в отсутствие доверителей. Нотариус Юрий Катин удостоверил, что гр-н Рядков лично расписался на банковской карточке. На самом деле инвалид I группы Анатолий Рядков не в состоянии был даже разговаривать, не то что писать[230]230
  Маетная Е. По прозвищу «Заверь» // МК. 2005. 14 нояб.


[Закрыть].

Нотариус И. Г. Собин из подмосковного Домодедово по просьбе заинтересованных лиц прибыл домой к беспомощному инвалиду с детства I группы Е. Верещагину, привез с собой незнакомого инвалиду рукоприкладчика и убедил его в необходимости подписания доверенности на распоряжение имуществом[231]231
  См.: Сажнева Е. «Я пускал под откос самолеты!» Преступник, продавший билеты террористам в «Домодедово», гордится своим поступком. А теперь он замешан в афере с квартирой инвалида // МК. 2012. 20 апр.


[Закрыть].

За подделку завещаний к уголовной ответственности привлекается помощник нотариуса из г. Королева Московской области Ж. Журавлев[232]232
  См.: Липовые наследники квартир рождались под крышей нотариальной конторы // МК. 2012. 23 апр.


[Закрыть].

Необходимо сказать, что операции с недвижимостью и с другим ценным имуществом являются благодатной почвой для самых разных криминальных историй, и, как это ни печально, порой в них оказываются замешанными и нотариусы. Например, на счету риелторской фирмы «Уют» из Кемерово было по меньшей мере 12 смертей. Она предпочитала «работать» с одинокими, опустившимися и сильно пьющими людьми, не имеющими родственников, но имеющими квартиру. Сотрудники фирмы привозили своих клиентов, находившихся в состоянии алкогольного опьянения, к знакомому нотариусу, который оформлял доверенность, позволявшую совершать любые сделки от имени продавца. Через некоторое время собственников жилья «угощали» метиловым спиртом, и выпивохи отправлялись в лучший из миров. Уголовные дела милицией не возбуждались, и экспертиза для установления причины смерти очередного скончавшегося алкоголика не проводилась.

Что же касается нотариуса, то впоследствии он, разумеется, утверждал, что собственники жилья в момент подписания документов были абсолютно трезвыми, а он действовал исключительно в рамках закона. Поскольку соучастники его не выдали, то нотариус оказался лишь свидетелем по уголовному делу. Правда, в Нотариальную палату Кемеровской области ушло представление Управления Министерства юстиции о лишении его статуса нотариуса[233]233
  Кларисс М. «Уют» смерти. Риелторская контора отправляла своих клиентов на тот свет // РГ. Неделя. 2004. 30 июля.


[Закрыть].

Нотариус Садретдинов выдавал гражданам дубликаты документов, удостоверенных покойным нотариусом Чекуновой, архив которой после ее смерти хранился у нотариуса Садретдинова. По утверждению «Российской газеты», тысячи ворованых автомашин были сняты и перепроданы по фальшивым доверенностям «нотариусами с того света»[234]234
  Федосенко В. К убийству Хлебникова нотариус не причастен. Но вновь отправлен за решетку по другому делу // РГ. 2006. 12 мая.


[Закрыть].

Современные нотариусы соблюдением ряда правил совершения нотариальных действий себя утруждают не всегда. Вся необходимая для подписания документация готовится техническими работниками. Перед высокой же особой нотариуса посетителю конторы удается предстать буквально на несколько десятков секунд. Не оглашая документа, нотариус спрашивает, все ли в нем записано правильно, и в случае утвердительного ответа просит подписать документ и удостоверяет его. Думается, что в такого рода ситуации цена удостоверительной надписи нотариуса не слишком велика. Вот как выглядел, например, один из современных преступных вариантов лишения жилья, а порой и самой жизни, одиноких стариков: «Схема преступлений… была цинична и проста… в банду входило… несколько участковых. Они вычисляли на своих участках одиноких стариков или любящих выпить людей и собирали информацию. Когда оказывалось, что у потенциальной жертвы нет близких и, скорее всего, никто не будет выяснять судьбу и бороться за наследство, “оборотни” являлись домой и начинали с помощью спиртных напитков уговаривать старика обменять квартиру на меньшую вдалеке от столицы или вообще съехать за вознаграждение. Если пенсионер проявлял упорство, его увозили за город и убивали. Та же судьба ждала и пьяниц, согласившихся подшофе подписать пустые листы, на которых потом составляли заявления об отказе от имущества. После обвиняемые находили человека с похожей на бывшего владельца недвижимости внешностью и с поддельными документами оформляли приватизацию. Потом квартира несколько раз фиктивно меняла собственников, а когда преступники получали на руки чистые бумаги, жилье продавали уже по рыночной стоимости.

Оформление подобных криминальных сделок сложно себе представить без участия сотрудников домоуправлений, паспортистов, нотариусов и других чиновников»[235]235
  Александров Г. Милиционеры спаивали и убивали одиноких. Участковый от слова «соучастник»? // АиФ. 2007. № 32; См. также: Козлова Н. Смерть в квадратных метрах. В Подмосковье поймали банду «черных риелторов» – убийц стариков // РГ. 2007. 25 июля.


[Закрыть].

Заметим, кстати, что попытки заинтересованных лиц привлечь недобросовестных нотариусов к уголовной или хотя бы гражданской ответственности в силу сложного комплекса причин чаще всего заканчиваются ничем[236]236
  См., напр.: БВС РФ. 2003. № 5. С. 17.


[Закрыть].

В виде исключения, пожалуй, можно привести единственный случай из судебной практики. Калининградский нотариус Е. Шихова не установила личность продавца и принадлежность ему продаваемой квартиры и удостоверила сделку, по которой в 1998 г. однокомнатная квартира была продана за символическую сумму 100 000 руб. Причем, как выяснилось впоследствии, квартира была одновременно продана трем лицам. Суд первой инстанции признал сделку недействительной, однако от материальной ответственности нотариуса освободил, поскольку нотариус «выполнила все требования, установленные законодательством, и не совершила противоправных действий». Изменяя это решение, судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда взыскала с нотариуса 142,5 тыс. руб. И здесь нотариус отделался легким испугом[237]237
  См.: Осторожные покупки // РГ. 2007. 28 фев.


[Закрыть].

За прошедшие годы обстановка в стране несколько изменилась, а «особая юридическая сила» удостоверительной надписи нотариусов, кажется, остается неизменной. Вот характерный пример. Арбитражные суды г. Москвы и Московской области некоторое время назад рассмотрели несколько дел по искам некоего гражданина, который в судебных документах именовался «Участником ООО “Берлион” Б. В. Назаровским». Судя по бумагам, это был экономически независимый и активный гражданин. Б. В. Назаровский учредил упомянутое ООО, назначил себя его генеральным директором, в качестве физического лица выступил поручителем по договору займа, заключенному между ООО «Берлион» и ООО «Талдомкожа» на сумму свыше 10 млн руб., засыпал арбитражные суды собственноручно подписанными процессуальными документами, подписывал другие важные документы и совершал иные юридически значимые действия[238]238
  См.: Дела № А40–37802/03–69-256 и А40–45047/04–104-33 Арбитражного суда г. Москвы и дело № Ф41-К1–22438/04 Арбитражного суда Московской области.


[Закрыть].

А вот что он написал в объяснениях на имя участкового инспектора милиции, которое было приобщено к материалам одного из арбитражных дел: «С 19 сентября 2002 г. я не работаю… После увольнения… я зарабатывал на жизнь случайными заработками… Примерно полтора года назад я находился в пивной, расположенной по ул. Н. Черемушкинская, д. 10, и познакомился там с гр. Д… Во время знакомства Д. предложил мне дать ему паспорт для снятия ксерокопии, а взамен он мне дал 100 рублей… Через неделю… мы поехали к нотариусу по адресу… где в присутствии нотариуса я подписал устав какой-то фирмы, а также… учетно-банковскую карточку, приказ № 1 о назначении меня генеральным директором фирмы, но как она называется, я не помню и не знал, и мне это не надо было знать. В данном случае Д. просто использовал мой паспорт для оформления какой-то фирмы, но какой, я не смотрел, не читая, так как доверял нотариусу. После чего получил 300 рублей. После этого я никаких документов не подписывал…

Что касается фирмы ООО “Берлион”, то я о такой фирме ничего не слышал. В Талдоме я никогда не был. О том, что существует “Талдомкожа”, мне ничего не известно… Я никогда не подписывал договор займа на 10 390 800 рублей за ООО “Берлион”. Исков в Арбитражный суд Московской области и Московский городской арбитражный суд я не подавал. С кассационной жалобой в Федеральный арбитражный суд Московского округа не обращался и кассационную жалобу не отзывал. О том, что от моего имени совершаются какие-то действия в арбитражных судах, мне ничего не известно, и я не имею к этому никакого отношения. Если такие действия от моего имени проводятся, то это потому, что я за 300 рублей Д. дал свой паспорт и подписал учредительные документы, но какие, я не знаю, так как подписывал, ничего не читая. Меня интересовали 300 рублей и больше ничего».

Вряд ли приведенный документ нуждается в особых комментариях. Впрочем, заметим следующее. Б. В. Назаровский самолично посетил нотариуса и в удостоверение своей личности предъявил ему свой подлинный паспорт, что позволило нотариусу в соответствии с принятой в нотариальной практике формулировкой «проверить дееспособность» гражданина. Удостоверенные нотариусом подписи под учредительными документами ООО «Берлион» были выполнены лично Назаровским. Формально-юридически нотариус действовал в рамках закона, поскольку в соответствии со ст. 80 Основ законодательства о нотариате нотариус свидетельствует подлинность подписи на документе, содержание которого не противоречит законодательным актам РФ. Нотариус, свидетельствуя подлинность подписи, не удостоверяет фактов, изложенных в документе, а лишь подтверждает, что подпись сделана определенным лицом. Однако возникает другой вопрос. Можно ли поверить тому, что опытный нотариус не смог понять, что представший перед ним «респектабельный господин» не слишком похож на учредителя и генерального директора юридического лица. Однако здесь уже в действие должны были вступить этические соображения, сформулированные в Профессиональном кодексе нотариусов Российской Федерации.

Впрочем, мы готовы допустить, что в поставленной на поток «машине» совершения нотариальных действий нотариус на самом деле не смог понять, что перед ним находится явно подставное лицо. Ведь за год многие московские нотариусы совершают по 13–15 тыс. нотариальных действий. Отдельные же из них, по их же собственным словам, умудряются совершить до 60 тыс. нотариальных действий![239]239
  Маетная Е. По прозвищу «Заверь-2».


[Закрыть] При такой «потогонной системе» за считанные секунды нотариус должен выслушать обратившихся к нему граждан, установить их личность, проверить дееспособность, зачитать вслух документ, в котором сформулирована сделка, разъяснить сторонам ее смысл и значение и проверить, соответствует ли его содержание действительным намерениям сторон и не противоречит ли требованиям закона, разъяснить им права и обязанности, проставить удостоверяющие штампы и надписи и т. п. В свою очередь, граждане в весьма бодром темпе должны успеть прочитать или прослушать содержание документа, ответить на вопросы нотариуса, а при необходимости задать ему свои вопросы, полностью обозначить свои фамилию, имя и отчество и расписаться в тексте документа, расписаться в реестре и т. д. и т. п. Не превращается ли многое из перечисленного в простую формальность, соблюдение которой не нужно, а порой и невозможно? Какова же в такой ситуации цена удостоверительной надписи нотариуса?

Кстати говоря, в отдельных случаях вопрос о цене удостоверительной надписи нотариуса, судя по всему, может носить отнюдь не риторический характер. Весьма поучительную историю автор этих строк некоторое время назад наблюдал в заседании судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда. В кассационном порядке рассматривалось дело по жалобе на решение одного из московских районных судов, отказавшего в иске о признании договора купли-продажи квартиры недействительным.