Текст книги "Приют для животных"

32

Сашка узнал пьяный голос отца.

– Открой, гнида! – орал Константин Иванович. – Открой, падла!

– Костыль! – закричал Сашка и бросился к двери. – Это ты?

– Да, я! – выкрикнул человек за дверью и зашептал. – Не боись! Не сдам я тебя! Ну, убил, так убил. Я молчать буду…

– Что ты, блин, такое говоришь?

– Я молчать буду. Я вот такой. Не такой как такой. Понял ты меня?

Сашка проглотил ком, подступивший к горлу. Неужели за дверью стоит его отец? Он закрыл глаза и вспомнил своего деда, в котором души не чаял. Какая большая разница. Деда он мог бы назвать отцом, а вот этого пьяного человека за стеной, язык не поворачивался.

– Костыль ты сраный! – с досадой в голосе произнёс Сашка. – Ты сам не знаешь что говоришь.

– Открой, я сказал! – зарыдал Константин Иванович. – Ну, убил, так убил, ничего уж теперь не поделать. Сынок, ну открой, ну…

33

Витю привели в изолятор временного содержания. Когда он увидел камеру, в которую попал, то сразу стал молиться богу о том, чтоб тот его вытащил из этого жуткого места. Она была по размерам всего несколько квадратных метров.

Отвратительные грязно-белые стены буквально давили на психику. Вдоль одной из них располагались в два яруса две кровати. Вдоль другой – скамейка. Расстояние между нижней кроватью и скамейкой позволяло протиснуться только одному человеку. Под окном торчало жалкое подобие стола, оно было прикреплено к стене. Но больше всего морально убивал общий открытый для глаз санузел, представляющий собой грязный унитаз и умывальник – всем умывальникам умывальник, достаточно один раз в него взглянуть и умываться перехочется надолго. Совсем недавно засохшие в нём следы зубной пасты, соплей и крови говорили о том, что его сокамерник человек далёкий от понятия чистоты и гигиены. Витя узнал его сразу, как только зашёл. Это был Рыжаков – друг отца Сергея Трусова, или точнее тот самый его товарищ, который давал ему разбавленный спирт на вексель. Не человек, а монстр с горами мышц на теле.

– Проходи, чё встал! – произнёс Рыжаков. – Я людей не обижаю!

– Здравствуйте, – выкрикнул Витька.

– Садись вон на скамейку, не стой. В ногах правды нет.

Витя не стал ждать повторного приглашения и опустился на предложенное место.

– Меня Витей зовут.

– Я помню, – улыбнулся Рыжаков. – А меня Денисом можешь звать. Я человек простой. Между прочим в Чечне воевал и награды имею.

– За что вас сюда?

– А тебя за что?

– В квартиру к милиционеру залез. Вот и попался.

– Воришка что ли? Домушник? Квартирник? Как вас там величают?

– Что вы! – возмутился Витя. – Что вы! Я не из таких.

– А из каких? – заржал Денис. – Из голубых?

– Не вонуйтесь, я здесь ненадолго, – пробормотал Витя.

– Все мы здесь ненадолго, – съязвил Рыжаков, продолжая ржать, как ненормальный. – Лет так на пять, не дольше.

– Смейтесь, смейтесь, а меня завтра мой адвокат отсюда вытащит.

– У тебя даже есть свой личный адвокат, – хохотнул Рыжаков и замолчал.

– Есть и очень хороший.

– Ну и флаг тебе в жопу! – сказал по этому поводу Денис. – Ходи и гордись.

34

Вите так и не дали позвонить и сообщить, где он находится. И это больше всего его тревожило. Он волновался за брата и маму: они ведь не знают, что теперь думать и где его искать. Анализируя свои действия и поступки, Витя ругал себя за глупость, которая привела его в такое незавидное положение.

Рыжаков оказался неназойливым сокамерником. Он быстро потерял интерес к Вите. Сидел себе за столиком и о чём-то думал. Взгляд у него был не то обиженный, не то раздражённый – он явно переваривал внутри себя проблемы, из-за которых очутился в этой камере.

Переборов волнение, Витя стал подводить итоги своего расследования. Получалось странное дело: оба дома, адреса которых были указаны на открытках, принадлежали оперу с фамилией Хмельницкий. В первом и во втором он вёл себя как хозяин. Лысый парень с рыжей щетиной на лице, встретивший Витю с пистолетом в руках, приходился оперу сыном. Если верить, тому, что было написано на открытках, то выходило, что этот опер и его сын были теми самыми мужчинами мечты Светы, с которыми она жила. Только вот Хмельницкий, взглянув на открытки, сам был удивлён тому, что на них было написано. И из-за этого Вите совершенно не верилось в сделанный им вывод.

– Это подстава, – вдруг заговорил Рыжаков. – Я уже три года продаю спирт, и никто ещё за это время не отравился. А тут вдруг на тебе: двое дебилов травятся им, выпив его по рюмке.

– Они что, в больницу попали? – спросил Витька.

– Сдохли падлы!

Корпагин аж подскочил со скамейки.

– Ничего себе, умерли что ли?! – переспросил он.

Денис кивнул и продолжил свои размышления:

– Смотри вот, я ведь всё время в хате не сижу. Кто-то в моё отсутствие взял и пробрался ко мне и подменил хороший спирт на отраву.

– Запросто, – согласился с ним Витя.

Рыжаков вновь замолчал. Он упёрся глазами в стол, думая о чём-то. Через час он лёг на свою кровать и повернулся к Витьке спиной.

– Ложись спать! – простонал он. – Утро вечера мудренее.

Корпагин задумался, а может это и хорошо, что Денис так и не попросил помощи. Завтра Витька доложит об этом Хмельницкому, и тот от него отстанет со своими дурацкими поручениями. И тут до Корпагина пришла довольно безумная мысль. А вдруг в исчезновении членов семьи Трусовых виноват Рыжаков, ведь не просто так опер подозревает его в исчезновении какого-то Вадимки. А если эти исчезновения связаны между собой?

Витя ощутил, как его сердце забилось чаще. Он уставился в спину Дениса и тот это каким-то образом почувствовал.

– Чего тебе надо, малой? – резко спросил Рыжаков и повернулся к Витьке лицом.

– Если хотите, я вас познакомлю со своим адвокатом.

– А кем он тебе приходится: родственником каким-нибудь?

– Дядей.

– Помоги, в долгу не останусь.

35

Костылю так и не удалось выбить дверь. Он бил по ней и ногами, и кулаками, и плечом – всё безрезультатно. Поняв, что у него для этого не хватит сил, он затих. А Сашка вернулся к Вадимке. Тот молча сидел под лестницей и крутил в руках бутылку с остатками бульона.

– Ну, как ты? – спросил Сашка. – Жить будешь?

– Буду, – ответил с серьёзным видом Вадимка.

Сашка прикоснулся губами к его лбу и улыбнулся:

– Радуйся, температуры нет.

– Кто там за дверью?

– Ай, не бойся – это Костыль, – сказал Сашка и пояснил, – батька мой.

– А кого ты убил?

– Глупости всё это. Ты его не слушай. Он больной на голову.

– Это как?

– Очень просто. Говно всякое пьёт, потому и больной.

– А зачем он его пьёт? – спросил Вадимка.

– Я тебе уже ответил. Потому что больной на голову. Не может не пить.

– Заболел, значит, – прошептал Вадимка. – Так его лечить надо.

– Поверь мне, – сказал Сашка и вздохнул. – Таких уже не лечат.

– А что с ними тогда делают?

– Ждут, когда они умрут.

– И ты ждёшь?

– Спи, малой! – закричал Сашка. – Достал ты уже!

36

В пять утра Витю доставили в кабинет Валентина Хмельницкого. Не выспавшийся опер выглядел неважно: под его глазами нависли тёмные вздутые мешки. Он раскрыл ноутбук на столе и жестом показал Вите, чтоб, чтоб тот садился напротив него.

– Ну, как наши дела? – вместо приветствия спросил хриплым голосом Хмельницкий, подкурил сигарету и выпустил струю дыма прямо в лицо Корпагина.

– Как вы и предполагали, Рыжаков попросил помощи.

– Вы знакомы?

– В камере познакомились, – соврал Витька, чтобы избежать лишних расспросов.

– Значит так, дружок, ты должен уяснить одно очень важное правило, – стал объяснять детали предстоящей секретной операции Хмельницкий, – ты работаешь чисто на меня. Не на милицию в целом, а только на меня. Ты помогаешь мне, а я взамен дарю тебе свободу. Ни одна душа не должна знать об этой сделке. Если ты это правило нарушишь, считай, что никакой договорённости между нами никогда не было и готовься сесть в тюрьму. Я тебя обязательно найду, и посажу надолго.

– Я вас понял, – пробормотал Витя.

– Связываться со мной будешь по мобильному телефону. Обязательно следи затем, чтоб он не разрядился. Зарядку к нему я положил к вещам, которые у тебя изъяли. Будешь выходить из камеры, тебе твои вещи вернут. Понял меня?

– Да, понял.

– Выходить на связь будешь раз в пять часов. В телефоне твоём забит номер некого Димки Шумахера. Вот поэтому телефону и звони мне. Называй меня Шумахером, Димоном, Демоном – сам выбирай, как тебе больше нравится.

– А если я не выйду в течение пяти часов на связь?

– Пять часов это ерунда. Если ты не выйдешь на связь в течение суток, я буду считать, что ты нуждаешься в моей помощи, и найду тебя благодаря твоему работающему мобильнику.

– Так за это время он меня может раз двадцать убить? – выкрикнул Витька.

– Рыжаков тебя и за пять минут сможет убить раз двадцать. Он бывший спецназовец и голыми руками ты его не победишь, даже не думай об этом. О нём сейчас с тобой и поговорим. Бери свой стул и подвигайся к экрану ноутбука.

Часть третья. За гранью

…а животное, живущее инстинктами.

1

Рыжаков оказался настоящим психом. Корпагин быстро пожалел, что согласился на некоторое время зависнуть у него в гостях. План Хмельницкого сработал, но Витька этому был совсем не рад.

– Не переживай, Витёк, у меня есть одно местечко. Нас там ни одна гнида не найдёт, – воскликнул Денис и пожал руку пожилому мужчине. – Спасибо вам, что вытянули меня из камеры. Я обязательно с вами рассчитаюсь.

– Не за что. Витьку благодарите, – ответил мужчина. – Он парень у нас неравнодушный.

Рыжаков кивнул и быстрым шагом направился к стоянке, на которой среди автомобилей красовался мотоцикл «Yamaha». По нёму было видно, что он даже ради приличия не хотел задерживаться возле участка милиции.

– Эй, поехали! Я ждать не буду! – крикнул он Витьке и завёл свою чудо технику. – Я тебя завезу в такую глухомань, мама не горюй! Живи там, сколько хочешь! Я тебя, пацан, не выгоню.

Витя собирался позвонить домой, но понял, что не успеет. Как только он сел за спиной Дениса, мотоцикл с рёвом сорвался места и выскочил на оживлённую дорогу. Обгоняя машины, «Yamaha» набрала большую скорость. Рыжаков спецом гнал всё быстрее и быстрее, желая подарить Витьке столько адреналина, сколько тот за всю свою жизнь не испытывал. Денису казалось, что парень тоже в восторге от такой скорости. Но Витька вместо того, чтоб восторгаться, молился богу, чтоб эта поездка не оказалась последней в его жизни.

За городом Витька вообще пожалел обо всём, о чём только можно пожалеть. Зачем он согласился на предложения Хмельницкого? Посидел бы на зоне лет пять, и ничего бы с ним не стало. Рыжаков вошёл в такой раж, что казалось ещё минута и его мотоцикл превратится в ракету, оторвётся от земли и полетит со скоростью звука.

Возмущало ещё и то обстоятельство, что на свою башку Денис надел шлем, а ему – Витьке – не предложил, так как второго у него не было. Сбавив скорость, Рыжаков свернул на лесную дорогу и проскочил канаву с водой. Он вновь прибавил газу и специально с лихим заносом вошёл в поворот.

Витя терпел его выходки, сжав крепко зубы. Более того, он потерял счёт дорожным развилкам. Их было столько, что нормальный человек никогда бы не запомнил, на какой куда надо поворачивать.

И всё-таки они добрались до места назначения. Рыжаков специально остановился на холме, чтоб Витя увидел красивый двухэтажный особняк на ограждённой высоким бетонным забором просторной территории. Поверх забора шла витками колючая проволока. На серых воротах огромными чёрными буквами было написано «Приют для животных».

2

Рыжаков закрыл ворота и сразу двинулся к особняку, построенному из тёсаных брёвен. Витя шёл следом и смотрел по сторонам. Он увидел колодец, несколько вырытых глубоких ям и вспомогательное здание, сооружённое из белого кирпича.

– А почему на воротах написано «Приют для животных»? – стараясь не выдавать своего волнения, поинтересовался Витя. – Здесь и вправду есть какой-то приют?

– Якобы строится, – пояснил Денис. – Дело это довольно прибыльное. Открыт счёт на благотворительные нужды и собираются денежки. Сложная махинация, но всё продумано.

– Как понять «якобы строится»?

– Для отвода глаз несколько помещений с клетками и животными имеется, – пояснил Рыжаков, – а так это всё фуфло.

– И вы мне так спокойно об этом рассказываете?

– Ну, мы ж теперь друзья? – хохотнул Рыжаков.

Корпагину этот хохот совсем не понравился. Ему показалось, как будто Денис над ним насмехается.

– А у вас здесь тихо и хорошо, – произнёс Витя, решив сменить тему.

– У нас тут супер, – произнёс Рыжаков, потянул на себя дверь и вошёл в дом.

Витя был поражён идеальной чистотой и красотой внутри дома. На стенах проходного зала висело различное охотничье снаряжение: ружья, дробовики, ножи, капканы, фляжки, подсумки – прямо как в музее. На полу лежал ковёр насыщенно красного цвета с зелёным рисунком.

– И это всё принадлежит вам? – спросил Витя.

– Мне! – ответил Рыжаков. – И ещё кое-каким хорошим людям.

По середине гостиной стояли: овальный стол и стулья с высокими спинками. К стенам были прикреплены металлические подставки с чучелами редких птиц. Через большущие окна хорошо просматривалась территория, находящаяся с тыльной стороны здания. На ней располагались две обширные беседки. У забора в самом дальнем углу участка Витя увидел деревянный туалет и складированные под навесом дрова.

Пока Витя смотрел в окно, Рыжаков притащил из кухни бутылку коньяка и несколько бутылок пива, а так же бокалы и рюмки.

– Садись за стол, – пригласил он. – Сейчас нам с тобой закусон организуют.

– Мы здесь не одни? – удивился Витя.

Рыжаков разлил коньяк по рюмкам.

– У меня к тебе есть предложение, – вместо ответа произнёс он. – Тебе всё равно надо где-то зависнуть. Побудь у меня здесь за управляющего.

– За кого?

– За управляющего, Витёк! За управляющего. Сиди и смотри, чтоб никто хернёй не занимался.

Из кухни в гостиную с подносом, на котором стояли тарелки с закуской, вышла девочка-подросток с большим животом.

– Здравствуйте, – сказала она.

– Привет, – пробормотал Витя и почувствовал, как волосы на его голове становятся дыбом.

– Садись, Света! – приказал Рыжаков. – Я тебя познакомлю с хорошим парнем.

3

Наступило время обеда. Сашка допил последние капли бульона, которые вызвали ещё большее чувство голода. Он вылез из-под лестницы на четвереньках, встал на ноги и тут же ощутил слабость. Его зашатало, как пьяного. Ноги задрожали. Голова закружилась. Это состояние было ему хорошо знакомо. Он знал, что если сам о себе не позаботится, то может запросто умереть от голода. Бывали времена, когда ему приходилось лазить по мусорным контейнерам ради чёрствого куска хлеба или других каких-нибудь пищевых отходов. Однажды, возле мини-рынка в одном из контейнеров он нашёл дыню. Счастью его не было предела. Он принёс её домой, чтобы честно разделить между всеми. Но у него её отобрали, она пошла на закуску. Мать щедро нарезала её для своих собутыльников. Ему взамен дала конфету «барбариску» и вытолкала из кухни. А когда он начал кричать, что это его дыня, мамаша вылетела с мокрым полотенцем в руках и лупила его до тех пор, пока он не перестал визжать. Она оставила много синяков у него на теле и сама не поверила, когда протрезвела, что это дело её рук.

– У меня живот болит, – захныкал Вадим. – Я есть хочу.

Сашка посмотрел на него с открытой злостью.

– Я тоже есть хочу и что?! – не выдержал и крикнул он.

– Я умираю… я больше так не могу… помоги мне, пожалуйста!

– А ты сам пробовал себе помочь?! – спросил Сашка, и в его глазах на миг потемнело. Он схватился за голову и застонал.

– Я? – удивился Вадим. – Я не пробовал!

– Ну, так чего ты сидишь, – завопил Сашка. – Иди и пробуй!

– Что пробовать?

Сашка бросился под лестницу и достал из пятилитрового пластикового ведёрка шпатель с засохшей шпатлёвкой.

– Вот этим будем лупить по железной двери. То ты, то я, пока нам не откроют.

– Я понял! Нас услышат и спасут!

– На счёт «спасут» я не обещаю. А вот тех, кто нас здесь закрыл, мы точно достанем.

Сашка выудил из ведра четыре проросших картофелины. Подумал немножко и две положил обратно. Одну протянул Вадимке.

– Я совсем про них забыл. Давай сожрём по одной. Может чуть-чуть полегчает.

4

Корпагин еле узнал Свету. Она выглядела жутко. Невозможно было без содрогания на неё смотреть. На лице выделялись скуловые кости, под глазами красовались чёрные ямы, губы потеряли свой цвет и стали серо-синими. Руки и ноги худые. Не тело, а скелет с животом. Вялая, уставшая и унылая. Витя сразу подумал о том, что Света очень тяжело переносит беременность и ей явно нужна помощь хорошего врача.

Корпагин краем глаза заметил, что Рыжаков наблюдает за его реакцией. Смотрит и улыбается. Витя потянулся к бутылке с пивом и сделал глоток.

– Ого! – воскликнул он. – Вот это пиво!

– А то! – тут же среагировал Денис. – Настоящее чешское.

– Шикарно живёте.

Улыбка на лице Рыжакова растянулась до максимума. Он поулыбался немножко, подумал о чём-то и сказал:

– Крутиться надо в этой жизни. Что-то придумывать. Деньги ленивых и глупых не любят. Правда, Светка?

Света кивнула, взяла со стола налитую рюмку с коньяком и выпила, никого не дожидаясь.

– Вот это по-нашему, – похвалил Рыжаков и наполнил Светкину рюмку опять до краёв. – Не боись, пей ещё! – воскликнул он. – Мне ничего для тебя не жалко.

Витя попытался заглянуть в глаза Светы, но она сразу отвела взгляд и спросила разрешения у Дениса:

– Можно я пойду?

– Иди – иди, глупенькая. Кто тебя держит?

Света тут же бросилась к выходу из гостиной.

– Света! – окрикнул её Рыжаков. – Светулик, ты не забыла, что тебе ещё надо помыть пол на втором этаже.

– Я помню.

– Всё тогда, иди, котёнок.

Витя уставился на живот Светы. Ему тут же захотелось спросить у Рыжакова, кто ж постарался обрюхатить несовершеннолетнюю девчонку. Неужели Рыжаков сам постарался?

Что-то подсказывало Вите – спрашивать не стоит! Есть большая вероятность, что он нарвётся на неприятности.

– Ты молодец, Витёк! – сказал Денис и обнял Корпагина за плечи. – Уважаю! Ты настоящий мужик. Если б не ты, я бы ещё долго на нарах парился.

– Странно, – произнёс вслух свои мысли Витёк. – Вы далеко не бедный человек, а адвоката нанять не смогли себе позволить.

– Ничего тут странного нет, – запыхтел сигаретой Рыжаков. – Опер этот поганый телефон у меня отобрал и не давал никакой возможности с кем-нибудь связаться.

– Вот же урод! – выпалил Витька.

– Да, я и не знал, что мне понадобится адвокат. Хмельницкий меня позвал к себе на пару вопросов. Я приехал в участок на мотоцикле, и меня прямо на стоянке менты взяли. И сразу в камеру определили.

– Теперь понятно.

– Даже, если б мне дали позвонить, то кому бы я позвонил? Какому адвокату? Их много, а какой из них хороший угадать, сидя за решёткой, сложно.

5

Вадиму стало плохо. Как только он доел сырую проросшую картофелину, его тут же скрючило. И он, схватившись за живот, заорал:

– Больно! Больно! Очень больно!

Сашка глазами, полными ужаса, уставился на бедного парнишку. Тот крутился по полу, стонал, орал и плакал.

– Вадим! Вадимка, чем я тебе могу помочь? – попытался узнать у него Сашка.

Но Вадим не отвечал. Сашка не выдержал, схватил шпатель и побежал вверх по лестнице. Он долго и упорно лупил им по двери. И наконец-то её открыли.

На Сашку грозно взглянул мужик без одного глаза.

– Чего ты ломишься, чмо?! – гаркнул одноглазый и замахнулся на ребёнка рукой. – Сиди тихо!

– Я не могу сидеть тихо, – вцепился изо всех сил руками в него Сашка. – Поесть нам дай что-нибудь. Мы умираем с голоду.

Одноглазый с такой силой оттолкнул Сашку, что тот кубарем слетел со ступенек.

– Я тебе сейчас и поесть и посрать дам, – рявкнул на мальца мужик. – Ещё один стук и поубиваю всех.

Сашка ему не ответил. Он уже ничего не слышал и не видел. Лежал неподвижно на холодном бетоне, закрыв глаза.

6

Витя уставился на Рыжакова. Тот за час выпил почти целую бутылку коньяка и две бутылки пива. Его лицо стало багровым, глаза мутными.

– Тебе у нас очень понравится, – говорил Денис чуть заплетающимся языком. – Чистый воздух, птички поют. И работа управляющим принесёт кое-какой доход.

– Я не хочу работать управляющим. Это не по мне.

– Не спеши отказываться.

Хлопнула входная дверь. Корпагин услышал чьи-то шаги. Кто-то быстро шёл по проходному залу. Витя весь напрягся, предчувствуя, что тот, кто сейчас войдёт, ему очень не понравится.

В гостиную вошёл одноглазый мужчина в рабочем комбинезоне. По правую его руку на ремне в кожаном чехле висел охотничий нож.

– Оппа! – воскликнул Рыжаков. – А вот и наш Олежек.

– Побазарить надо, – сказал Олег. – Дело срочное.

– Знакомься, Витя, это наш управляющий.

– Здравствуйте! – выкрикнул, подскочив со стула, Корпагин и протянул руку одноглазому.

– Привет! – пожал руку управляющий. – Привет!

Витя чуть не взвыл от такого сильного рукопожатия. Он взглянул на свои посиневшие пальцы и усмехнулся. Не ладонь, а тиски! Сожми одноглазый его руку посильнее – сто процентов раздался бы хруст костей. А с виду и не скажешь, что он такой крепкий.

– Вот этого товарища, Витька, и надо подменить, – объяснил Денис. – Он в отпуск просится.

– Сравнили вы его и меня. Я никогда ни кем не управлял.

– Это хрень поправимая, – произнёс Олег. – Ладно, малец, иди, погуляй пока.

– Я во двор пойду, – сказал Витя.

– Хорошо, Витька, – дал добро Рыжаков. – Можешь, ходить здесь, где хочешь. Только одно правило запомни: на второй этаж подниматься нельзя. Потом объясню почему.

Оказавшись во дворе, Витя тут же схватился за мобильный телефон. Набрал номер, но звук соединения не услышал: ни мелодии, ни гудков.

– Здесь нет связи, – раздался голос за его спиной.

Корпагин обернулся и увидел Свету, которая стояла на террасе второго этажа. Витя быстро поднялся к ней по скрипучим ступенькам.

– Сюда нельзя! – прошептала она.

– Ладно-ладно! – пробормотал Витя. – Детский сад какой-то. Сюда нельзя. Туда нельзя.

– Парень, ты что сдурел?! – произнесла Света. – Ты хоть понимаешь с кем связался? Беги отсюда пока не поздно! Беги, глупец!

– Света, ты что меня не узнала? – удивился Корпагин. – Это я Витька. Друг твоего брата.

– Ты что-то перепутал, парень. Нет у меня не сестёр, ни братьев.

– Света, хватит дурочку из себя строить. Объясни, что происходит.

– Уходи, бедолага, отсюда. Сегодня! Сейчас! Немедленно! – взволновано заговорила Света. – Иначе тут тебя и похоронят.